Два невольника для светлой (СИ)

Глава 1. Послушная дочь

– Госпожа, ваш отец хочет вас видеть немедленно.

Майли отвлеклась от очень интересного свитка с описанием окрестностей озера Эри и тяжело вздохнула: ну вот что еще отец от нее хочет? Вроде бы на десять рядов все обсудили, но он каждый день зовет к себе и в очередной раз наставляет, как ей вести себя с будущим мужем. Разумеется, она была не в восторге, что ее мнения никто не спрашивал, но, увы, Альера – не тот мир, где у женщин был какой-то выбор по части собственной судьбы.

И ладно бы так было у этих жестоких чудовищ, людей, так ведь и у эльфов тоже! Хотелось бы думать, что сородичи поддались плохому влиянию в новом мире, но, к сожалению, об этом точно никто не знал. По крайней мере, из знакомых ей эльфов.

Служанка нетерпеливо мялась у двери, не спеша уходить и явно ожидая, что Майли, как послушная дочь, сразу пойдет выполнять приказ. Да-да, аж вприпрыжку… Но правда в том, что, как бы она ни фыркала внутри, внешне приходилось придерживаться правил и слушаться, чтобы не нарываться на наказания – хватило ярких впечатлений о розгах из детства. Потом, как открылся магический дар, ее больше не пытались наказывать физически, ну да она и повода не давала. А выбранный отцом муж достаточно молод и привлекателен, хотя она запомнила мужчину как надменного и смотрящего на нее снисходительно эльфа.

Встряхнув головой, прогоняя ненужные сейчас размышления, Майли встала и вышла из комнаты, спустилась на первый этаж дома и постучала в дверь отцовского кабинета. Ответа не последовало, и она просто вошла внутрь, остановившись, не доходя пары шагов до огромного дубового стола.

– Вы звали, отец?

Глава клана Тариелис оторвался от бумаг (да-да, он так занят, так занят… зачем, спрашивается, звал только?) и посмотрел тяжелым взглядом. Нестарый еще эльф, после смерти матери он стал хмурым и замкнутым – наверное, все же действительно любил ее. Хотя Майли не помнила, чтобы родители демонстрировали кому-либо теплые чувства между собой. К детям, впрочем, они относились достаточно тепло и заботливо, но до тех пор, пока не наступало физическое совершеннолетие. Тогда детство резко кончалось, и начинались обязанности. Пожалуй, к братьям отец еще продолжал относиться с некоторой долей мягкости хоть и мог выдрать за проступки, но… любил, что ли. А вот ее с сестрой словно перестал замечать. Словно они уже покинули клан, отправившись к будущим мужьям.

Талианэль повезло в какой-то мере – судьба обделила ее магической силой, так что младшенькая просто училась управлять хозяйством и покинула их двадцать два года назад, едва ей исполнилось тридцать девять. Лишь к этому возрасту отец смог подыскать жениха, который устроил и его в плане выгоды, и, главное, согласился взять в жены бездарную. Все же в их семье рождались по большей части маги, и шансы, что Тали родит тоже магов, были весьма высоки.

Для Майли же обязанности начались куда раньше, в пятнадцать – когда пробудился сильный целительский дар, и замуж ее не отдавали до магического совершеннолетия. А вот как исполнилось шестьдесят, так отец и поставил перед фактом, кто станет ее мужем.

Увы, в клане уже было несколько целителей, и она даже не смела надеяться, что останется в родном поселении. Так и случилось, впрочем. Вопрос был лишь в том, кто больше заплатит. И она до сих пор не могла простить отца, что ее ценой стали пусть и редкие и дорогие, но артефакты… камни.

С другой стороны, а что можно было бы посчитать приемлемой платой-то?

Мысли носились в голове, пока она терпеливо стояла перед отцом, ожидая, когда тот объявит о причине вызова.

– Майливиэль, ты выезжаешь к Арасиналю через два дня. Будь добра, успеть к этому моменту собрать все свои вещи. С тобой отправится Сиалиэль и отряд Мерониаля. Надеюсь, ты не посрамишь чести клана Тариелис и станешь примерной женой. Ты ведь знаешь, как важен для нас союз с кланом Сильдарин…

Отец говорил, вновь повторяя то, что она уже выучила наизусть, и Майли просто согласно кивала в нужных местах, привычно отрешившись от равнодушного голоса. Конечно, ему важен союз, иначе ж придется вновь на свечи и факелы переходить в родном доме, а так не хочется, привычка ж. Интересно, а в клане Сильдарин кристаллы используют все эльфы, или тоже только в доме главы? Ну и она, разумеется, перегибала – кроме осветительных кристаллов, господин Арасиналь торговал еще много чем. Другими кристаллами, само собой, под артефакты и накопители – поселение клана располагалось в предгорьях хребта Дарин. А еще тончайшей шерстью горных коз, долгохранящимся сыром, редкими травами и ягодами. Наверняка и еще чем-то, но это она узнает уже на месте.

– Что ж, я рад, что ты выросла столь благоразумной, дочь. Можешь идти в свою комнату.

И зачем, спрашивается, вызывал? Напоследок нервы потрепать? Но она никогда не показывала, что такие вот беседы задевают. Оставалось надеяться, что в доме мужа у нее будет больше свободы – хозяйка все же. И что этот самый муж не склонен к пустым разговорам из желания указать женщине ее место…

О, светлые силы, дайте ей терпения выдержать оставшиеся два дня! Пожалуй, после ежедневных бесед с отцом она даже радовалась предстоящему переезду. В любом случае новая жизнь точно не может быть хуже старой! Ведь правда?

***

Время до отъезда тянулось ужасно медленно. Майли вместе с Сиали, служанкой, что ей от щедрот отказал отец в сопровождающие, собрали все вещи в течение одного дня и следующий просто ходили из угла в угол. Вернее, ходила Сиали, а у Майли было еще не прочитано несколько интересных свитков, которые никак нельзя забрать из отцовской библиотеки. А жаль – вряд ли ей когда-нибудь доведется побывать в настолько дальних землях. Да что там, она даже на землях родного клана не особо-то выходила в лес и тем более не знала окрестности. Не потому, что не хотела, а просто не выпускали.

Сначала все свободное время было распределено между занятиями – если не по строению и работе тела или целительству, то по основам ведения хозяйства и дома. А когда закончилась учеба, ее контролировали так, что лишний шаг не сделаешь! Возможно, отец боялся, что такая ценность, как дочь-целительница, вдруг взбрыкнет и попытается удрать от «счастья», которое он ей определил. Майли слышала, что такие случаи бывали.

Ну, может быть, те эльфийки были очень смелыми, или хорошо умели ориентироваться в лесу (и это даже важнее), чтобы не бояться заблудиться и попасть на зуб хищникам или в плен людям. И первые, как по ней, были точно предпочтительнее. Среди эльфов слухи бродили один страшнее другого – об участи в этом самом плену. И если люди со своими рабами обращались хоть сколько-нибудь похоже на обращение эльфов с рабами-людьми… нет уж, лучше смерть.

Иногда, конечно, Майли мечтала, что ее спасет от нежеланной судьбы какой-нибудь благородный красавчик, но и понимала несбыточность таких мечтаний: чтобы влюбиться, надо хотя бы видеть объект чувств, а ее от мужского общества категорически ограждали. Правда, это не касалось рабов и воинов, так что некоторые шалости она могла себе позволить, скрыв от бдительного папочки пару коротких, но горячих интрижек.

Однако интрижки интрижками, а воины, как и рабы, были на клятве верности главе клана, так что оказаться в роли спасителей точно не могли. Самих бы кто спас, особенно если говорить о последних. Впрочем, тех Майли в качестве объектов недолгой страсти даже не рассматривала – не потому, что человеческие мужчины казались ей непривлекательны, просто было больше шансов, что сдадут отцу. В их клане, требований к невинности девушек не существовало, но и связи на стороне незамужних дев не поощрялись. Наказать отец бы не наказал, но мозги чайной ложечкой точно выел. В общем, главное было – не попадаться.

В последний год стало не до развлечений: источник перед окончательным созреванием словно взбесился, и ей приходилось почти все свободное время посвящать духовным упражнениям. Зато и приятное дополнение к дару этот бунт источника подарил (такое иногда случалось у сильных магов – два дара), но об этом Майли точно не собиралась просвещать кого бы то ни было – самой пригодится еще.

Наконец настал день отъезда.

На заводных лошадей навьючили несколько переметных сумок, да и основные несли на себе не только седоков. Сменные вещи, походные шатры, запас еды… С собой Майли только взяла небольшой поясной кошель – практически реликвию, которую перед смертью передала ей мать. Наверное, знай отец, что это за вещица, не позволил бы забрать, но он не знал. Мама говорила, что наличие артефактного кошеля женщины ее рода всегда скрывали от мужчин.

Все дело в том, что положить в него можно куда больше, чем он может вместить по виду. Сейчас таких вещей уже почти не делали, а если и делали, то это было очень дорогое удовольствие. Конечно, вмещал он не прям бесконечное количество вещей, но раз в двадцать больше видимого объема – точно, а может, даже и еще больше, она не проверяла. Именно в него Майли сложила свое приданое: разные кристаллы и драгоценные камни, несколько артефактов, готовые зелья и ингредиенты для них, а еще немного специй – тоже ведь редкость. А в сундучок, предназначенный для приданого, наложила камней, накинув легкую иллюзию. Вот и пригодился дополнительный дар.

Повесив артефакт на пояс, она немного успокоилась. Не то чтобы девушка не верила своим сопровождающим, но еще со вчерашнего дня ею завладело какое-то беспокойство, и желание спрятать ценности оказалось почти непреодолимым. К сожалению, что-то более габаритное в кошель не влезало, но это уже попахивало какой-то ментальной болезнью. Вот кристаллы – да, это важно. Люди, конечно, в расчетах предпочитали монеты разного достоинства, но и драгоценными камнями не брезговали. Тогда как эльфы металлы использовали для обмена в лучшем случае в слитках. Ну, из тех кланов, о которых она знала.

Отец провожать не пришел. Он вообще сегодня отправился по делам, а ей напутственное слово сказал еще вчера вечером. Снова. Майли в голову даже закралось подозрение, а не делает ли тот это специально? Чтоб она возненавидела будущего мужа, которого полагалось «слушаться и ублажать». Бред, конечно, просто отец считал, что бесконечное повторение способно утвердить мысль намертво. Но некоторое недовольство она все же испытывала.

– Мы пойдем легкой рысью, госпожа, пожалуйста, не пытайтесь ускорить лошадь и вырваться из круга воинов – это небезопасно.

Девушка спокойно посмотрела на командира отряда, Мерониаля, и согласно кивнула… В душе едко отвечая, что не дура и сама уж как-нибудь догадалась бы не рваться из защищенной зоны. Можно подумать, у нее в голове пустота, а не мозги! К сожалению, мужчинам свойственна такая вот избыточная опека над «глупенькими красотками», а женщинам приходится терпеть.

Впрочем, раздражение от обидного замечания быстро сошло на нет: они отправляются в настоящее путешествие! Пусть даже на лошадях, но по лесу оно займет дней десять, это же целый неизведанный мир, который она наконец сможет увидеть своими глазами, а не только прочитать в свитках путешественников.