Экзамен на выживание, или Двойные неприятности

Глава 10

Нечем дышать.

На грудь давило.

Я не могла понять, что происходит, почему темно, душно, тесно. Где Пиппи с привычными возгласами? Почему голова трещала от боли?

Воздух заканчивался. Я втягивала его через нос, слышала повторяющийся звук, как если бы кто-то загребал землю лопатой, а еще разговоры, но не могла ничего толком разобрать. Перед внутренним взором разрозненными вспышками всплывали обрывки событий. Рианд с отвратительной ухмылкой, стоявший высоко-высоко надо мной. Суетливость двух незнакомых адептов в черном. Жалостливый зов Пиппи.

Голова раскалывалась. Она была наполнена ватой, сознание возвращалось нехотя, притом что после появления Рьяна всегда включалось быстро.

Или брат не пробуждался? Все как-то совсем иначе. Случилось что-то еще?

Воспоминание о встрече с моим врагом появилось перед внутренним взором, будто ярчайшая вспышка. Я распахнула глаза, осознав, что нахожусь в гробу. Рианд решил закопать меня?! Я пнула ногой крышку. Та отлетела. Ослепленная жаждой мести, я выскочила с криком:

– Убью гада!

Как он посмел? Что себе возомнил?!

Я ударила кулаком незнакомого некроманта с лопатой, чтобы отбить ему последние темные мыслишки. Ишь ты, закопать меня вздумал. Ради исполнения своей угрозы полезла за кинжалом, но нащупала лишь голое бедро.

Нет… Мой Пожиратель исчез?!

– Ого-о, – протянул упавший парень и что-то забормотал, в то время как я лихорадочно пыталась вспомнить, куда дела свое сокровище. Экзамен, Овиан, шип…

– Что тебя, магия! – выругалась и одернула платье. – Кинжал сняла… Ну, ничего. Тогда покалечу!

– Вперед, мелкая! – моментально поддержал мою задумку кузнечик, прыгнув на голову. Жив, бедолага… – Ща мы этому упырку трусы на усы натянем!

Именно так и сделаем!

Я подхватила попавшуюся на глаза лопату. Понеслась к зданию академии, намереваясь преподать Рианду урок, который он на всю жизнь запомнит. Достаточно короткую жизнь, я позабочусь об этом.

Не обращала внимания на возгласы попадающихся на пути адептов. Вообще не задумывалась, как сейчас выглядела, догадываясь, что после пребывания в гробу на бал лучше не соваться. Меня распирало от злости, от жажды мести. Трясло всю от беснующейся в груди ненависти. Я не представляла, где сейчас найду своего врага и его приспешников, но точно знала, что буду беспощадна. А потом попрошу Овиана, чтобы первогодки с особым пристрастием их лечили…

Вот только не успела я добраться до академии, как заметила движущуюся навстречу фигуру. Парень отбросил что-то длинное в сторону, наверное, тоже лопату. Кинулся мне наперерез. Подхватил меня, прижал к себе.

– Отпусти!

Было темно. Я извивалась в руках Овиана, стремилась к возвышающемуся над нами зданию, чтобы отыскать в нем придурка, убившего моего брата и даже не чувствующего свою вину. Видела, что на улицу один за другим выходили адепты, но не придавала этому значения.

– Тебе это не надо. – Лекарь вырвал мою лопату, тоже выбросил.

– Не мешай мне! – еще пыталась я высвободиться, убирала его ладони, едва сдерживалась, чтобы не закричать во весь голос на парня, сейчас стоявшего у меня на пути.

Он не понимал. Мне сейчас нужно! Я должна отомстить, наглядно продемонстрировать, что с Кьярой Норкси шутки плохи. Иначе Рианд Хэрийнс по одной лишь прихоти снова столкнет кого-нибудь с обрыва или закопает в гробу, будто мы вообще не люди.

– Тебе же холодно, – сказал лекарь и вскоре накинул на мои плечи свой плащ, укутал шарфом, а я задрожала. Остановилась.

Я вправду замерзла. Испугалась…

– Он закопал меня в гробу. Не мешай. – Вроде бы старалась выглядеть грозно, но почему-то чувствовала себя маленькой девочкой, той самой, которая льнула к своему брату во время проливного дождя и просто боялась грозы.

Но нет Рьяна больше. Из-за одного высокомерного упырка нет!

– Знаю, уже знаю. Я шел тебя откапывать.

– Овиан…

– Он ответит за свой поступок, обещаю.

– Не смей к нему даже приближаться, понял?! – вновь разозлилась я и даже ударила его в грудь. – Он мой!

– Твой, хорошо, – обнимал меня парень, но вдруг напряженно застыл. – Кьяра, поцелуй меня.

– Что? Ты ополоумел? Заняться больше нечем? Я тут…

– Сейчас, – наклонился ко мне лекарь и, не дав слова против вставить, накрыл мои губы своими.

Стало тепло. Очень. Я была безмерно возмущена, не хотела поддаваться, отвечать, потому что его поступок был в крайней степени неуместен. У меня тут месть намечалась… Но его мантия так упоительно пахла шоколадом. Он сам им пах. А еще воспоминания о брате, мое неожиданное чувство собственной беззащитности и недавний испуг за собственную жизнь – вся эта помесь ударила в голову. Я неосознанно шагнула навстречу, встала на носочки. Просто хотелось больше этого запаха, пропитаться им, наполнить легкие, напрочь забыть о Рианде и моем пребывании в гробу. Отвлечься. Я нуждалась в чем-то светлом, положительном. Боялась, что вот-вот сойду с ума и утону в собственной ненависти к ублюдку, убившему моего брата.

Над нами что-то загрохотало. Я вздрогнула, посмотрела на салют, взорвавшийся в небе. Откуда-то со стороны раздались хлопки адептов, последовали восторженные крики.

– Не отвлекайся, Кьяра, – непривычно мягко произнес Овиан и снова накрыл мои губы своими.

Обнял, прижал меня к себе. Даже приподнял, что ноги лишились опоры. Казалось, не просто целовал, а исцелял, наполнял светом, который едва не убил во мне недавно Рианд своей гнусной выходкой. Показывал, что не все плохо, я не потеряла себя, здесь, жива. Я жива!

– Ты просил только один поцелуй, – прошептала я, когда лекарь оторвался от моих губ.

– Нет, не один. Точно говорил, что захочу несколько.

Улыбка сама просилась наружу. Я облегченно выдохнула, игриво подумала, не потребовать ли продолжения, как вдруг заметила шевеление чего-то голубого сбоку. Повернула голову. Увидела стоявшего неподалеку Васиана, который в упор смотрел на нас.

Фейерверк раскрашивал его суровое лицо в другие цвета. Где-то на фоне гудели адепты. Радовались. Я же словно покрывалась небольшими трещинками, от которых вот-вот развалюсь на части, рассыплюсь.

Оли развернулся. Ушел.

Я посмотрела на Овиана, который больше не стал меня удерживать в своих объятьях. Поставил на землю, разжал руки.

– Ты все это подстроил специально! – И почему-то очень больно стало от осознания. Не потому, что хотел меня поцеловать, а просто демонстрировал что-то другому парню. Снова вмешивался!

– Скажи еще, что в гроб тебя сам закопал! – ответил лекарь в том же тоне.

– Придурок! – толкнула я его в грудь, но он перехватил мои руки, дернул на себя.

– Прекращай.

– Я?! Это ты прекращай вмешиваться. То клинок, то артефакт, теперь это! Кто тебе разрешал, кто просил?! Придурок! – еще раз добавила я и, вырвавшись, побежала к академии.

– Я знаю, где достать артефакт! – крикнул он в спину. – На каникулах могу вывести тебя за пределы академии.

Я остановилась. Посмотрела на распахнутые двери, за которыми недавно скрылся Васиан. Застонала в голос.

– Мелкая, ты разучилась говорить? – спросил только сейчас вылезший кузнечик. Нет бы раньше все это прекратил, вмешался.

– Да, Пиппи, больше не умею.

– Как не умеешь, если говоришь? Кстати, а трусы на усы пойдем натягивать? Я уже готов. Покачаю…

– Не надо, Пиппи, – вздохнула я и развернулась к Овиану. – Натянем их чуть позже.

– Точно натянем? Наш кавалер говорил, что это модно.

– Безусловно, – закивала я, решительно двигаясь обратно к лекарю.

Остановилась в шаге от него. Помедлила с ответом, раздумывая. А потом размахнулась и одарила парня звонкой пощечиной.

– Не смей лезть в мою жизнь. Я в твоей бракованной помощи больше не нуждаюсь!

– Бракованной, значит? – потер он щеку.

Я сняла его мантию, шарф. Вручила их хозяину прямо в руки.

– Спасибо за все, – процедила гневно и, развернувшись, направилась к академии.

Не нужны мне подобные помощники. Сама как-нибудь справлюсь!

– Наш кавалер больше не наш кавалер? – смотрел кузнечик на оставшегося за моей спиной лекаря.

– Нет, мы с ним теперь не дружим.

Лучше самой. Так получается качественнее, надежнее. А за пределы академии я как-нибудь без его участия выберусь. Все-таки начинались каникулы. Уверена, они будут с огоньком.