Если повезет

Глава 28

Следующий день, суббота, выдался прохладным и солнечным. По городу толпами бродили туристы. Суэйн и представить себе не мог, что в Париже в это время года может быть так многолюдно. Но факт оставался фактом: улицы были запружены людьми, причем многих в этот день, как видно, тянуло именно к Пале-Роялю. Вероятно, там намечалось какое-то представление — иначе такое необычное столпотворение не объяснить.

Указание «перед садом» выглядело весьма неопределенным. Роскошный парк поражает своими размерами. С трех сторон его окаймляют ряды магазинов, ресторанов и множество художественных галерей. В парк Пале-Рояль можно попасть через большой внутренний двор, пространство которого уставлено коротенькими полосатыми каменными колоннами. Наверное, у архитектора была какая-то идея, правда, трудно понять какая, потому что, имея явно современный вид, эти колонны совершенно не вписываются в архитектурный ансамбль XVII века. Обзор площади ограничивает ряд более высоких величественных колонн, между которыми в людской толчее, где красные шарфы оказались на многих, выделить одного человека оказалось сложнее, чем предполагал Суэйн.

Место совершенно не годилось для встречи, но это и успокаивало: профессионал придумал бы что-нибудь получше, а стало быть, звонивший — дилетант. Возможно, это кто-то из сотрудников лаборатории Нерви, встревоженный происходящим. А значит, их с Лили шансы возрастают.

В темных очках и в той же шляпе-колоколе, скрывавшей волосы, Лили стояла рядом с Суэйном, озираясь по сторонам. На случай, если ей придется снять очки, она надела коричневые линзы. Суэйн взглянул на Лили и, взяв за руку, притянул поближе к себе.

Он привык считать себя обыкновенным человеком со скромными желаниями, потребностями и пристрастиями, однако то, что происходило у них с Лили, не укладывалось в обычные рамки его отношений с женщинами. Перед ним встала ужасная, неразрешимая дилемма, и самое лучшее, что он мог придумать, это решать проблемы по мере их поступления и в порядке важности, надеясь, что все в конце концов образуется само собой. Но, конечно, ничего само собой не могло образоваться, и всякий раз, когда он думал о том, что должен сделать, его сердце болезненно сжималось.

Если бы только он мог поговорить с Фрэнком! Фрэнк был жив, в сознании, но оставался в реанимации, накачанный сильнодействующими успокоительными препаратами. Понятие «в сознании», по мнению Суэйна, неточно отражало его состояние. Так, по словам секретарши Фрэнка, больной реагировал только на самые простые просьбы — например, понимал, когда его просили: «Сожмите мою руку», — а также время от времени выговаривал слово «пить». Для Суэйна же понятие «в сознании» подразумевало способность поддерживать беседу и мыслить адекватно. Ни о чем таком в случае с Фрэнком и речи не было. На звонок он ответить не мог, даже если бы рядом с ним находился телефон.

Вопрос с Лили оставался открытым: нужно было найти какое-то иное решение. Нельзя допустить, чтобы события развивались по сценарию Фрэнка. Как бы Суэйну хотелось поговорить с Лили — усадить рядом с собой и, взяв за руки, объяснить, что происходит!

Однако это абсолютно исключалось: он мог себе представить, чем это закончится. В лучшем случае она сбежит от него, а в худшем… Принимая во внимание ее прошлое и то, как она осторожна и недоверчива, второй вариант казался более вероятным. Еще и этот любовник, который пытался убить ее… Если бы не он, возможно, у Суэйна был бы шанс. Услышав от Лили об этом, он чуть не взвыл. Пережив такое раз, во второй она будет действовать без промедления и выстрелит в него, не дав и рта раскрыть, чтобы оправдаться.

Ее нервы и без того взвинчены. Жизнь не пощадила Лили, послав ей тяжкие испытания. Пережив предательство и потерю близких, она замкнулась в себе. Ей не выдержать еще одного удара. Суэйн понимал, что только обстоятельства толкнули ее к нему, а он воспользовался этим. Лили, истосковавшаяся по человеческому общению, однако, ни с кем не шла на сближение. Смех, веселье и радость давно исчезли из ее жизни, а он, пусть и на короткое время, смог их ей вернуть. Он убедил ее в своей везучести, и именно против этого она не смогла устоять.

И как же преобразилась Лили за те несколько дней, что они провели вместе. Она расцвела и похорошела. Суэйн не льстил себе, воображая, будто тому причиной он, его искусство любви или обаяние. Все дело в том, что она обрела то, чего ей так не хватало, — простое человеческое тепло, которое заставило ее выйти из своей скорлупы и почувствовать радость жизни. Но несколько счастливых дней не могли возместить ей прошлых лет, полных лишений. Лили по-прежнему балансировала на грани, и малейший намек на предательство мог в одночасье разрушить то доверие между ними, которое Суэйн с таким трудом выстраивал.

Он здорово увяз. Он тоже, как и Лили, оказался в ловушке. Разбередив ее чувства, он и сам не остался равнодушным. Прошедшие ночи любви были… Черт возьми! Да они, пожалуй, были самыми счастливыми в его жизни! Он не мог потерять Лили, Суэйн это чувствовал. Будь что будет, время покажет. Признайся он ей сейчас во всем — и она сочтет его предателем. Вот идиот! Разве мог он подумать, что ситуация выйдет из-под контроля? А ведь он хотел просто хорошо провести время и доставить ей удовольствие. Вот только не учел того, какое важное место Лили займет в его жизни. Не знал, как истерзана ее душа. Он оказался самонадеянным глупцом. Чем он только думал! Теперь им обоим придется за это расплачиваться. Но если свою вину Суэйн осознавал, то уж Лили тут точно ни при чем. Ничего плохого она не сделала. Да, она убила ценность для ЦРУ Нерви, представляющего самую настоящую мразь, которая только того и заслуживала. Теперь, когда стала известна его затея с вирусом, никаких сомнений на этот счет уже быть не могло. А то, что Лили ничего не знала об этом, когда приговорила мерзавца, Суэйну было безразлично. Главное, что Лили не пошла на попятную. Она бросалась на амбразуру, готовая пожертвовать собой ради того, что считала правым делом. Не каждый может похвастаться такой стойкостью духа или простым упрямством, можно это и так назвать.

Внезапно до Суэйна дошел смысл происходящего: он понял, что на него нежданно-негаданно обрушилось, и все у него внутри перевернулось, а сердце бешено заколотилось.

— Боже мой! — воскликнул он. Несмотря на то, что улице было холодно, его прошиб пот.

Лили озадаченно подняла на него глаза.

— Я влюбился в тебя, — решительно проговорил он, шокированный прямотой своих слов и катастрофой, которая маячила перед ним. И, словно сорвавшись с обрыва, он стиснул зубы, чтобы ненароком не выдать всего остального.

Лили приоткрыла рот, и Суэйн, несмотря на темные очки, за которыми почти не было видно ее глаз, все же заметил, как часто она заморгала.

— Что? — переспросила она чуть слышно. Но тут зазвонил ее телефон.

Лицо Лили исказила гримаса.

— До чего ж мне осточертели все эти звонки! — пробормотала она, вынимая телефон из кармана.

Суэйн, раздосадованный этой помехой, выхватил у нее телефон.

— Я понимаю, о чем ты, — прорычал он, ошарашенно глядя на дисплей телефона, где высветился ряд цифр. Номер был ему знаком. Именно по этому номеру он сам звонил несколько дней назад. Какого черта?.. — На этот раз у нас есть номер, — сказал он, чтобы заполнить паузу, затем откинул крышечку телефона и рявкнул в трубку:

—Да, в чем дело?

— Извините… наверное, я ошибся.

— Не думаю, — ответил Суэйн, судорожно соображая, что делать, когда послышавшийся в трубке тихий голос подтвердил его подозрения. — Вы насчет встречи?

Последовала такая длинная пауза, что Суэйн начал уж было сомневаться, не прервалась ли связь. Это долгое молчание свидетельствовало о том, что звонивший тоже узнал голос Суэйна. Наконец человек ответил:

— Да.

— А я тот друг, о котором вам говорили, — сказал Суэйн, надеясь, что человек его не выдаст. Ведь тот знал, что Уэйн из ЦРУ, и, если бы он проговорился об этом Лили, все было бы кончено.

— Я ничего не понимаю.

Действительно, ему было трудно что-то понять, потому что он знал Суэйна как агента, посланного во Францию с тем, чтобы устранить «проблему», то есть Лили. И что же на деле? Суэйн играет на ее стороне.

— Вам не надо ничего понимать, — парировал Суэйн, — просто скажите, будет ли встреча.

— Да. Мне не приходило в голову, что этот парк… Я в центре, возле бассейна. Это самое надежное место для встречи. Я буду сидеть на парапете.

— Мы подойдем через пять минут, — сказал Суэйн и отключился.

Лили выхватила у него из рук телефон.

— Зачем ты это сделал?..

— Чтобы он знал, что ты не одна, — пояснил Суэйн. Подобное объяснение было вполне логичным, как и многие другие, и единственным, которое сразу пришло ему на ум. — Он ждет нас в центре парка у бассейна.

Суэйн взял Лили под руку, и они направились в парк. Но Лили вдруг высвободила руку.

— Подожди!

Суэйн остановился и посмотрел на нее.

— В чем дело? — Он боялся, что Лили захочет продолжить прерванный разговор: женщин хлебом не корми, а дай поговорить о любви. Но Лили заботило совсем другое.

— По-моему, нам нужно следовать первоначальному плану. Тебе лучше наблюдать за мной со стороны. Вдруг это все же Родриго? Он мог предвидеть, что его готовность встретиться насторожит нас.

Позволить ей один на один встретиться с человеком, которому известно, что он из ЦРУ? Никогда!

— Это не Родриго, — твердо сказал Суэйн.

— Откуда ты знаешь?

— Человеку не знаком этот парк, иначе он не выбрав бы такое неудачное место, особенно в субботний день, когда тут полно народу. Ты думаешь, Родриго не предусмотрел бы этого? Оглянись вокруг. Зачем ему похищать женщину на виду у толпы? Скорее всего, это честная игра.

— Это только предположение, — заметила Лили.

— Ну хорошо, сама посуди: если это Родриго, разве его может остановить мое присутствие?

— Нет, но сделать это, не привлекая к себе внимания, будет невозможно.

— Вот именно. Поэтому доверься мне, мы мало чем рискуем. Родриго не сглупил бы так и выбрал бы для встречи какое-нибудь укромное место.

Лили, поразмыслив над словами Суэйна, наконец утвердительно кивнула.

— Ты прав. Родриго далеко не глуп.

Суэйн взял ее за руку, их пальцы сплелись, и они двинулись дальше. Тоненькая рука Лили так трогательно и доверчиво покоилась в его ладони, что у Суэйна снова сжалось сердце. Совесть не давала ему покоя. Господи, что же делать?

—А знаешь, я слышала, что ты сказал. — Лили пристально вгляделась в его лицо поверх очков. Карие глаза вместо светло-голубых неожиданно потрясли Суэйна, словно они втягивали его в какую-то иную вселенную. Он сжал ее пальцы.

— И?..

— И… я рада. — Эти слова, сказанные так просто, пронзили его сердце. Большинству женщин ничего не стоит признаться в любви, им это сделать гораздо проще, чем мужчинам. Но Лили к большинству не относилась. Ей на то, чтобы любить и признаться в этом, требовалась вся ее смелость, которой ей было не занимать. Она посрамила его самым невиданным для него образом, и он не знал, как быть.

Они шли рука об руку по огромному парку, некогда принадлежавшему кардиналу Ришелье. В центре парка находился большой бассейн с фонтаном. Все пространство вокруг заполняла праздная публика. Некоторые гуляли, наслаждаясь здешними красотами, хотя в ноябре парк уже не столь великолепен, как был всего несколько месяцев назад. Другие, сидя на парапете бассейна, фотографировались, чтобы потом поместить эти снимки в отпускной альбом. Суэйн с Лилимедленно обходили вокруг, высматривая одинокого мужчину в красном шарфе.

Как только они приблизились, он поднялся им навстречу. Суэйн быстро, оценивающе оглядел его. Это был высокий элегантный мужчина, темноволосый и темноглазый, с худощавым лицом, с первого взгляда выдававшим в нем француза. Сшитый явно на заказ костюм сидел на нем как влитой. Значит, либо оружия при нем не было, либо он, как Лили, носил кобуру с пистолетом на лодыжке. В руках он держал портфель, и эта деталь сильно выделяла его из толпы гуляющих людей. Субботний день не время конторских служащих. «Он явно не имеет никакого представления о всяких шпионских хитростях, — подумал Суэйн, — иначе постарался бы как-то слиться с толпой».

Сначала темные глаза мужчины пробежали по лицу Суэйна, а потом остановились на Лили, и Суэйн, к своему удивлению, заметил, как тут же его взгляд смягчился.

— Мадемуазель, — негромко начал он, отвешивая полупоклон и демонстрируя тем самым свое уважение. Да, именно этот тихий голос запомнил Суэйн. Однако то, как этот человек пожирал глазами Лили, ему не понравилось, и он прижал ее поближе к себе, как обычно делают мужчины, желая показать другим, что тс вторгаются на их личную территорию.

Сотрудник Интерпола знал его имя, и, чтобы избежать в присутствии Лили случайной оплошности, которую объяснить уже не удастся, Суэйн сразу попросил:

— Зовите меня Суэйн. Ее имя вам известно, мое а как ваше?

Умные темные глаза внимательно изучали Суэйна. Со трудник Интерпола колебался не потому, что не был уверен в правильности своих действий, а потому, что просчитывал все варианты. В конце концов он, очевидно, решил, что, раз у Суэйна уже имеется номер его телефона, значит, есть и возможность при желании определить имя его владельца, а потому нет смысла скрываться.

— Жорж Блан, — представился француз и указал на свой кейс. — То, что вам нужно знать о системе безопасности, здесь, но, тщательно все проанализировав, я понял, что потайным входом, видимо, сейчас воспользоваться не удастся.

Суэйн быстро огляделся по сторонам, желая убедиться, что их никто не слышит. Хорошо, что голос у мужчины тихий от природы.

— Давайте переместимся в какое-нибудь более уединенное место, — предложил он.

Блан тоже огляделся и понимающе кивнул.

— Простите, — извинился он. — У меня мало опыта в таких делах.

Компания двинулась к линии аккуратно подстриженных деревьев. Сам Суэйн не очень-то жаловал искусственно разбитые сады, предпочитая природу в более естественном варианте, но по парку всюду были расставлены каменные скамейки, и он допускал, что в другой, не такой шумный день здешняя обстановка вполне располагает к отдыху. Они отыскали свободную скамью, и Блан предложил Лили присесть. Рядом с ее предполагаемым местом он поставил свой портфель.

Суэйн, внезапно почуяв беспокойство, схватил портфель и снова всучил Блану.

— Откройте, — велел он резко и жестко. В портфеле запросто могла оказаться бомба.

Лили продолжала стоять, и Суэйн загородил ее своей спиной, одновременно запустив руку под куртку. Если в портфеле действительно бомба, может быть, ему удастся закрыть Лили своим телом, хотя взрывать бомбу здесь было бы рискованно. А что, если детонатор не у Блана, а у кого-то, кто за ними наблюдает?

На лице Блана мелькнула паника: Суэйн напугал его.

— Там только бумаги, — сказал он, взяв кейс и открывая замки. Защелки открылись, и он, подняв крышку, продемонстрировал содержимое внутри. — Вы можете мне доверять. — Говоря это, мужчина неотрывно смотрел Суэйну в глаза, и тот понял его.

Сведенные судорогой плечи Суэйна расслабились, и он оставил пистолет в покое.

— Простите, — сказал он. — От Родриго Нерви всего можно ожидать.

Лили толкнула Суэйна в спину.

— Да что ты в самом деле?

Его попытка защитить ее, конечно же, разозлила Лили. Хотя она и сама бросилась бы спасать его, если бы только заподозрила опасность. Но Лили, как и Блан, не сталкивалась в своей работе с подобными вещами и пару секунд вообще не понимала, что делает Суэйн. Черта с два он извинится за то, что она и сама бы сделала на его месте.

— Ничего, уж потерпи.

Пристально посмотрев на него, Лили медленно вышла из-за его спины и опустилась на скамейку.

— Присаживайтесь, пожалуйста, месье Блан, — пригласила она на своем безупречном французском.

Взглянув на Суэйна, Блан повиновался.

— Вы сказали, что, скорее всего, нам не удастся воспользоваться потайным ходом, — напомнила Лили.

— Да, дополнительные меры безопасности осложнили задачу, особенно ночью, когда возле каждого входа, в каждом коридоре дежурят дополнительные наряды охраны. Днем в здании сотрудников больше, и поэтому охрана не такая строгая.

Логично, подумал Суэйн, понимая, что для них в этом нет ничего хорошего.

— Учитывая эти обстоятельства, предлагаю вам проникнуть внутрь днем.

— Каким образом? — поинтересовался Суэйн.

— Я похлопотал, чтобы вас нанял младший Нерви—Деймон, который недавно приехал из Швейцарии помогать в ведении дел своему брату. Вы с ним когда-нибудь встречались, мадемуазель? — обратился он к Лили. Она отрицательно покачала головой.

— Нет, когда я имела дело с Нерви, его здесь не было. Кажется, он у них заведует финансами. А зачем ему нанимать кого-то? И разве Родриго сам не мог бы подобрать людей?

— Как я уже сказал, Деймон взял на себя некоторые административные функции. Сейчас он хочет, чтобы принимаемые ими меры безопасности оценили независимые эксперты. Мероприятие направлено на обеспечение безопасности лаборатории, а потому Родриго не против.

— Родриго знает меня в лицо, — заметила Лили. — Так же, как и вся его обслуга.

— Но месье Суэйна он не видел, не так ли? — возразил Блан. — Это большая удача. И потом, у вас, по-моему, есть опыт в изменении внешности?

— В известной мере, — уклончиво ответила Лили, Удивляясь его осведомленности.

— Стало быть, этот Деймон собирается нанять нас заочно? — с сомнением переспросил Суэйн.

Блан чуть улыбнулся.

— Экспертов поручено найти мне. Деймон мне доверяет и не поставит под вопрос мой выбор. Деймон Нерви проведет вас через все кордоны в лабораторию лично. — Блан развел руками. — Что может быть лучше?