Эй ты, из триста седьмой!

Глава 27

Глеб съедает пирог; тот приятной тяжестью оседает в желудке. После обеда даже

клонит в сон — не столько от сытости, сколько из-за отсутствия отдыха. Нормально отдыха и крепкого сна. В полудрёме Глеб представляет, что добрался до больницы, и теперь сидит рядом с бабушкой и держит её за руку. Так ему спокойнее. Как будто мысленно он проживает вторую жизнь — альтернативную, в которой не выбрал путь, связанного с Марго и её внучкой.

Образ Жени — яркий и волнующий. Мысли о ней ненадолго притупляют беспокойство о бабушке. Глеб понимает, что вряд ли так просто забудет о Жене. И это связано не только с тем, что она внучка Марго. На губах даже появляется мимолётная улыбка от неожиданной мысли: он благодарен Жене за то, что пусть вот так — на расстоянии и ничего не зная о нём — она помогла немного расслабиться и забыть о страхе, сжимающим сердце с момента, как Бо-Бо оказалась в больнице. Если бы мог, он бы сказал Жене «спасибо».

Сквозь сон Глеб слышит голоса, уже хорошо знакомые ему.

— Бабушка, я схожу искупаться на озеро? Всего на пару часов, потом всё обязательно доделаю.

Глеб напрягается. У них с Марго есть шанс поговорить, и решение за ней. Если она откажет внучке, заставляя Глеба ждать в душном сарае, он не станет терпеть! Тогда Женя узнает о нём, пусть ему совсем не хочется впутывать её во всё это. Но к его облегчению Марго спокойно произносит:

— Иди искупайся. Можешь Стаса позвать с собой.

— Спасибо, конечно, но, пожалуй, я лучше с лягушками посижу.

Женя взбегает по крыльцу в дом. Глеб замирает у окна, ожидая момента, когда всё наконец подойдёт к своей развязке. Марго бросает взгляд на сарай, словно чувствуя, что он наблюдает.

Буквально минут через пять появляется Женя, обвернутая тёмно-синим полотенцем. Над ним торчат тонкие лямки купальника, а в руках она держит книгу, название которой невозможно разглядеть.

— Скоро вернусь, бабушка, не скучай.

Женя в вприпрыжку идёт к калитке, разглядывая книгу и поправляя в ней закладку.

«Совсем ещё девчонка», — думает Глеб, теряя Женю из вида.

Марго смотрит вслед внучке. И когда та скрывается из виду, подходит к сараю. Открыв дверь, отступает в сторону.

С нескрываемым наслаждением сделав глубокий вдох свежего воздуха, Глеб поворачивается к Марго.

— В дом?

Она нехотя кивает. Явно по-прежнему не горит желанием иметь с ним дела.

Глеб идёт впереди, до конца не представляя, что стоит рассказать о Бо-Бо и о её состоянии. И как отреагирует Марго? Сделает ли то, о чём он попросит?

Дом небольшой, но внутри очень чисто и уютно. Каждая вещь на своём месте, и Глеба

это восхищает — он тоже любит порядок. На кухне он усаживается на стул, наблюдая за Марго. Она берётся за спинку другого стула, но так и остаётся стоять, опираясь на него руками.

— Так что ты хочешь, Глеб? — Слова Марго даются тяжело.

— Это всего лишь просьба. — Но Глеб лукавит, понимая, что это не просто просьба.

— Я слушаю.

— Я хочу, чтобы вы помирились с Бо-Бо.

Марго сжимает спинку стула, заметно побледнев. Отвечает сразу же, не раздумывая:

— Нет, это невозможно. Если это всё… Ты знаешь, где дверь.

Глеб ожидал криков, может, ругательств, но не такого спокойного ответа, как будто Марго готовилась к этому разговору долгие годы.

— Бо-Бо в больнице, — Глеб выдавливает из себя правду, используя её как последний шанс достучаться до Марго. — Она держится, но врачи ничего мне не обещают. Кажется, вам пора забыть старые обиды. Она страдает. И в бреду зовёт вас.

Марго не отвечает. Отходит к окну, некоторое время смотря на улицу. Может, проверяет, не вернулась ли Женя. А может, ей просто нужно время, чтобы обдумать услышанное. Глеб надеется, что новости о состоянии бабушки всё-таки растопили её обиду. Но Марго безжалостно разбивает его чаяния.

— Ты ошибочно думал, Глеб, что мне это интересно. Мы давно уже не подруги. Всё осталось в прошлом. Бо-Бо наверняка не знает, что ты поехал ко мне, иначе бы не позволила сделать такую глупость. Возвращайся к ней. Не надо давать ей лишнего повода нервничать.

Может, в другой ситуации Глеб бы взорвался. Но, глядя, на спину Марго — на поникшие плечи и опущенную голову — не может выдавить из себя ни слова. Он чувствует себя бесконечно уставшим и опустошенным. Марго словно опускает его с небес на землю, и у Глеба не остаётся сил, чтобы бороться с её безразличием.

— Послушай, ты молодец, Глеб, что приехал и попытался поговорить. Но наша дружба с Бо-Бо и правда давно закончилась. Прошло слишком много времени. Мы слишком старые, чтобы начинать сначала.

Глеб резко поднимается, ощущая почти нестерпимое жжение в груди. Он потерял кучу времени, впустую потратил его на женщину, которой давно плевать на бабушку. Но ему нечего ей больше сказать, и от этого на душе становится гадко. Глеб идёт к двери, отчётливо понимая, что больше не будет настолько глупым, чтобы снова о чём-либо просить Марго.

— Подожди! — Марго хватает его за рукав и тянет назад.

— Что вам нужно от меня⁈ — с нескрываемой злостью Глеб скидывает себя её руку. — Кажется, мы друг другу тоже ничего не должны.

— Просто возьми. — Она открывает его ладонь и кладёт кольцо.

— Мне от вас ничего не нужно!

— Тогда выкинь, как будто ничего и не было. — Марго толкает его к двери. — Счастливой дороги.

Глебу хочется остаться и дождаться Женю, чтобы рассказать о том, какой жестокой и бесчувственной может быть её бабушка. Хочется сделать это, чтобы и Марго было так же больно, как ему сейчас. Но вместо этого он идёт к машине — пора убираться из этой чёртовой деревни!

Глеб крепко сжимает в ладони кольцо, которое сунула ему Марго. Он успел рассмотреть его. Такие кольца — с надписью «Спаси и сохрани» — он видел не раз. Бабушка верила в Бога и водила его в церковь. Глеб так и не проникся религией, а бабушка не стала навязывать ему свои взгляды. За это он её любил, наверное поэтому сейчас у него не поднимается рука, чтобы выкинуть кольцо. Это кажется диким. Но и отдавать его бабушке нельзя — не стоит ещё больше бередить её душевные раны. Поэтому остаётся только один вариант — оставить кольцо себе.

Из-за деревьев уже можно рассмотреть крышу машины, но вместо того, чтобы ускориться и побыстрее уехать, Глеб сворачивает на дорожку, засыпанную песком. На ней отчётливо видны следы, и он отчего-то уверен, что они принадлежат Жене. Он сам до конца не понимает, какое чувство ведёт его вперёд.

Песчаная дорога заканчивается, переходя сначала в небольшую насыпь из мелкой гальки, а потом в берег, поросший травой. Глеб давно не ходил по траве босыми ногами. Он быстро стягивает кроссовки и носки и, подхватив обувь, продолжает свой путь. Поддавшись порыву, поднимает голову. На мгновение замирает, подставив лицо еле заметному тёплому ветерку. Он никогда так делал, и сейчас даже рад, что пошёл за Женей.

С холма, на который поднимается Глеб, открывается вид на озеро. Внизу он практически сразу замечает Женю, закутанную в полотенце. Она читает книгу в тени берёз, временами отрываясь от страниц, чтобы полюбоваться водной гладью. Глеб оказывается на солнцепёке, но не спешит уходить — к Жене его тянет с удивительной и необъяснимой силой, как будто она загадка, которую надо разгадать. Находясь с ней практически рядом, он испытывает странное ощущение душевного спокойствия. Беспокойные мысли растворяются — ему хорошо здесь и сейчас. И это так странно. Уже давно ему не удавалось остановиться и никуда не спешить. Хочется насладиться моментом. Потому Глеб ложится на траву, одной рукой пытаясь прикрыться от палящего солнца. Женя остаётся в зоне видимости, и это хорошо. Через какое-то время глаза начинают слипаться.

Но Глеб не успевает провалиться в сон. До него долетает звук всплеска, а за ним тихое оханье. Он подползает к краю, чтобы можно было получше рассмотреть Женю. Та гребёт к центру озера. Глеб улыбается, следя за ней. Хочется оказаться в воде, освежиться. Но он не позволяет себе подняться, а тем более, спуститься к ней — боится напугать. Женя очень молода, слишком молода даже для своего возраста. Она кажется невинной и наивной, чистой… У Глеба аж скулы сводит при мысли о том, что скоро кто-то сорвёт этот цветок, сделает своим и под себя. У Жени, возможно, не останется тяги к природе, земле и к бабушке. И от этого на душе у Глеба тоскливо. Он совсем её не знает, но не желает того, что возможно ей придётся пережить, постепенно теряя любимого человека — больниц, тяжёлых разговоров с врачами, отказа от собственных стремлений и целей. Сейчас он мог бы быть аспирантом, если бы не оставил учебу ради бабушки. И точно мог бы прилично зарабатывать, если бы не ушёл с хорошей должности ради того, чтобы работать на месте бабушки. Он мог бы… воспитай его бабушка иначе. Мог бы, если бы и она смогла пустить его жизнь на самотёк, когда он остался сиротой.

Но Глеб не такой, и очень хочет думать, что Женя похожа на него. Пусть и не желает того, чтобы она прошла его путь. Ему нравится, что она отличается от тех девушек, к которым он привык в городе. Наблюдая за тем, как Женя, перевернувшись на спину, широко улыбается, он снова верит, что в мире ещё остались люди, ценящие семью, преданность — всё то, что нельзя приобрести за деньги. Глебу хочется остаться с Женей, найти повод познакомиться, скрыв про бабушек, про их прошлое, про то, как он здесь оказался. Но ему не хочется врать, а правда вряд ли будет способствовать симпатии с её стороны. Потому он поднимается на ноги и возвращается к машине, прекрасно осознавая — они никогда не встретятся. Ему хочется верить, что Женя будет в порядке.

Однажды кому-то очень сильно с нею повезёт. Жаль, что не ему.