Феномен зверя

Глава 21

Прошло не так много времени, прежде чем Ансар ворвался в комнату к Эмили крайне недовольный и злой.

— Собирайся, — заявил бескомпромиссно, едва переступив порог.

От такого неожиданного заявления Эмили даже подскочила на месте. К тому же её подхлестнула и сила альфы, сквозившая в речи Ансара.

— Что? — переспросила она, глядя на то как оборотень вытаскивает из шкафа те небольшие пожитки, что успели перевезти сюда из её квартиры.

Ансар не глядя швырял их на кровать, так, словно пытался выместить на бедных вещах всю свою злость. И эта злость корёжила внутреннюю волчицу Эмили.

— Мы уезжаем, — скинув обнаруженную одежду на кровать и достав сумку, Ансар стал запихивать всё туда.

Такого издевательства над своими вещами Эмили не выдержала: подскочив к оборотню она отобрала у него очередное платье, которому грозила участь смятого комка, и самолично занялась укладыванием.

Но только девушка потянулась к сумке, как дверь в комнату распахнулась, являя мрачного Альфреда Роквуда.

— Сын, не глупи. — Скрестив руки на груди, хмуро произнёс он. — Это того не стоит.

— Не стоит?! — рыкнул Ансар, который до этого момента неотрывно наблюдал за действиями Эмили. — Она — моя! И я не собираюсь от неё отказываться!

Эмили так и замерла на полпути, услышав последнюю фразу. Разговор сейчас был явно о ней. И из-за неё. Эмили как-то умудрилась, не нарушив запрет главы клана подтолкнуть Ансара к верным выводам насчёт его родителя и отношения того к ней. Хотя, скорее всего, оборотень и сам догадывался обо всём.

Но самое главное было не в этом, а в том, что Ансар сказал только что.

В груди поднялась волна тепла, а пальцы дрогнули с зажатой в них кофточкой. Глупое сердце было готово поверить в то, что сейчас Ансар говорит искренне, а значит, действительно не откажется от неё. Но здравый смысл жёстко напомнил, что выбор между ней и кланом не может быть в её пользу. Она ведь всего лишь «досадное недоразумение». И это прекрасно дали ей понять. Осталось только и Ансару понять это.

Бросив мимолётный взгляд на замершего Роквуда-старшего, Эмили в отчаянии закусила губу. Как бы она не желала остаться с Ансаром, ей этого не позволят. Её попросту не примут в клан. Даже с учётом того, что она является парой их будущего главы. И сам Альфред это подтвердил.

— Пойми, всё слишком сложно. Тебе сейчас нужно думать о будущем клана. Наши сородичи не поймут… твой выбор.

Эмили явственно ощутила на себе выразительный взгляд Альфреда. Ей хотелось поёжиться, но она сдержалась. Сцепив зубы девушка продолжала делать вид, что происходящее её не волнует.

— Если они не одобрят мой, — с нажимом произнёс Ансар, — выбор, тогда ищи другого преемника.

— Ты сейчас сам не понимаешь, что говоришь! — разозлился Альфред, отчего новая волна силы заставила Эмили сложиться пополам. Двойную дозу давления ей было не выдержать.

Комнату заполнило натуральное рычание, а Эмили тут же прижали к каменной груди, выбивая остатки воздуха из лёгких. Но на удивление, ей сразу же стало легче. Давление силы ослабло.

— Ты ставишь какую-то девчонку выше семьи?! — продолжал тем временем ещё больше распаляться глава клана. — Ты единственный наследник Роквудов! И ты не можешь так поступить!

— Могу и поступлю. — Ледяной голос Ансара понизил температуру в комнате на пару градусов. — И ты не остановишь меня.

Альфред раздражённо выдохнул сквозь зубы и процедил:

— Да, ты прав. Не остановлю. Но всё же, подумай хорошенько. Когда твоя блажь пройдёт, возвращайся. — К нему вновь вернулось хладнокровие, будто и не было несколькими секундами ранее вспышки гнева. — Ты нужен клану. Но нужен здравомыслящим.

— А сейчас я по-твоему какой?

— А то ты и сам не видишь, — хмыкнул Роквуд-старший и вновь повторил: — лучше подумай над моими словами.

Эмили почему-то послышался скрытый подтекст в его словах. А многозначительный взгляд главы клана, направленный на неё, только подтвердил её догадки. Последняя фраза предназначалась именно ей.

Когда за Альфредом закрылась дверь, Эмили попыталась выпутаться из объятий Ансара, но её стиснули сильнее.

— Не шевелись, кусачка. Дай мне пару минут.

Пришлось послушаться и замереть в его руках. Таких надёжных и родных… Любимых.

Болезненная мысль кольнула в сознании: ну как она может отказаться от этого? Отказаться от того, кого любит?

Спустя некоторое время Эмили мягко отстранили от себя, но из рук не выпустили.

— А теперь скажи мне, что это сейчас было?

Точно такой же вопрос Эмили хотела задать и Ансару, но её опередили.

— Прости? — слова озаачили девушку. — Разве это я должна знать?

— А кто же ещё? — ладони, обхватывающие за плечи, сжались чуть сильнее. — Это на тебя отец посмотрел красноречиво, а не на меня. Значит, он тебе сказал что-то ещё, чего не сказал мне. И что же это?

Эмили напряжённо замерла под пристальным взглядом оборотня. Она и не думала, что он окажется таким наблюдательнм. И догадливым.

— Я… не могу. — Выдавила, наконец, она из себя. — Приказ альфы…

— Ясно. — Процедил сердито Ансар, отпуская поникшую девушку. — Ты уже всё собрала?

— Да, осталось немного.

— Тогда заканчивай, а я пойду подгоню машину.

— Ансар, — нерешительно позвала Эмили, уже собравшегося уходить мужчину. Тот остановился и вопросительно посмотрел на неё. — А совсем никак нельзя сделать так, чтобы ну… всё было хорошо? Неужели нет иного выхода, как делать какой-то никому ненужный выбор?

— Никому ненужный говоришь? — странно усмехнулся оборотень, а после преодолел разделяющее их расстояние и жадно поцеловал.

Эмили потеряла связь с реальностью, утонув в этом поцелуе, словно в морской пучине, накрывшей её с головой. Воздуха катастрофически не хватало, но кого волновала эта незначительная деталь, когда голова шла кругом, а два сердца стучали в унисон? Здесь и сейчас были только он и она. А весь остальной мир растворился, смылся волной удовольствия и безграничной нежности, заполнившей до краёв. Уже было не понятно, где чьи чувства: они словно сплелись воедино, образуя единение — одно на двоих.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Так и поцелуй прервался в тот момент, когда лёгкие уже начали гореть огнём, а Эмили и Ансар, оторвавшись друг от друга, замерли тяжело дыша, словно не целовались, а бежали марафон.

— Для меня нужный, — соприкоснувшись лбами с Эмили, выдохнул оборотень практически в губы девушки. — И не смей думать иначе.

Сердце в груди дрогнуло от этих слов, а нечаянная радость не заставила себя ждать.

— Я люблю тебя.

Слова вырвались сами собой раньше, чем Эмили успела захлопнуть рот.

Но вот реакция Ансара оказалась довольно странной.

Оборотень едва заметно вздрогнул и, шумно выдохнув сквозь зубы, отошёл от девушки, при этом скупо улыбнувшись.

— Пойду подгоню машину, — повторил ранее сказанные слова и после сразу же сбежал из комнаты, оставив Эмили в растерянных чувствах.

— Это… как понимать? — оторопело прошептала она, обессиленно опускаясь на кровать.

То, что признание пришлось не по душе её паре — настораживало и… пугало. А ещё наталкивало на мысль, что, возможно, Альфред был прав, когда говорил о том, что метку ей ставить никто не собирался. Но ведь то, что Ансар ради неё решил уйти из клана — говорило о многом. Вот только такая непонятная реакция на три простых слова оказалась довольно неприятной неожиданностью. И что теперь с этим делать, Эмили не знала.

Роквуд-старший провожать своего сына не вышел. Зато Саяна не стала сдерживать эмоций: со слезами она бросилась к брату, умоляя того «одуматься и остаться». Увы, Ансар был непреклонен. Успокаивая сестру, он остался глух к её мольбам. А у Эмили сердце разрывалось от осознания того, что это она виновата в горьких слезах девушки.

«Теперь она ещё больше возненавидит меня, — обречённая мысль пронеслась в её голове, пока Эмили скромно сидела в машине, ожидая, когда Ансар простится с сестрой».

Ей было неловко и неуютно находиться здесь и сейчас, в момент расставания Ансара с Саяной, но отвернуться она не могла, взгляд вновь и вновь возвращался к замершей неподалёку паре.

Наконец, Саяна затихла в объятиях брата, лишь изредка всхлипывая, когда тот шептал ей на ушко слова утешения и убеждая в том, что не бросает её, и никогда не бросит.

Если бы только Эмили могла не слышать этого. Тогда бы не стискивало в груди до боли и хрипоты. Но из-за чёртового эксперимента её слух стал обострённым, да и окна в машине оказались приоткрытыми, поэтому она слышала каждое слово, каждое обвинение в свой адрес от Саяны, и каждое опровержение от Ансара. Было удивительно, что тот защищал Эмили перед сестрой, ведь девушка помнила его реакцию на её нечаянное признание. И это никак не вязалось с тем, что оборотень говорил своей сестре. От этого Эмили становилось только хуже.

Полностью успокоив сестру и поцеловав её на прощание, Ансар направился к машине, где его всё это время поджидала Эмили. Но стоило оборотню обернуться спиной к Саяне, как Эмили ощутила на себе сверлящий взгляд последней. Встретившись всего на мгновение взглядами с оборотницей, девушка нервно сглотнула: столько ненависти было в её взгляде, что становилось не по себе.

«Ну вот, она действительно всем сердцем ненавидит меня, из-за того, что я отняла у неё брата, — с тоской подумала Эмили, наблюдая за тем, как Саяна оборачивается волком, убегая прочь. В груди сдавило сильнее».

Это был ещё один гвоздь в крышку гроба их совместного будущего.

Как же сильно хотелось, чтобы всё было иначе, но Эмили для себя уже всё решила. Она не будет перетягивать чашу весов на себя, ведь семья и любовь не могут находиться по разные стороны, чтобы между ними делать выбор. Это неправильно: выбирать из такого. Тем более, что любовь, она проходит. А вот семья остаётся. Всегда.

Именно это Эмили и поняла из разговора с Роквудом-старшим. Именно это он пытался ей объяснить. И пусть, что её не примут в эту семью. Главное — чтобы она не стала причиной её распада. Они и так пережили слишком многое. Не стоит ещё и лишать их Ансара…

— Кусачка, о чём задумалась?

Вынырнув из своих нерадостных мыслей, Эмили взглянула на оборотня и постаралась как можно искреннее улыбнуться.

— Думаю, как теперь быть дальше, — она знала, что выглядит совсем неубедительно. Зато не врёт. Ложь он бы почувствовал.

— А что тут думать? — беспечно пожал плечами Ансар, либо не замечая, либо делая вид, что не замечает, как тяжело сейчас приходится его паре. — Поживём у меня…

— А потом?

— Что «потом»?

— Что будет потом? Не сейчас, не завтра, не через неделю, а позже? — Эмили шумно втянула ртом воздух, тут же выдохнув, и с горечью продолжила: — Так и будем сосуществовать: полуволчица, которая теперь везде чужая и оборотень, отказавшийся из-за неё от семьи и клана? Разве это равноценный обмен? Ведь кто я такая, чтобы становиться камнем преткновения между тобой и семьёй…

Ансар сильнее сжал руль, внешне оставаясь совершенно спокойным. Только лишь стиснутые челюсти, на которых заходили желваки, выдавали его состояние.

— Ты — моя пара, хочешь этого или нет, — заговорил он таким тоном, что Эмили захотелось сжаться в комочек и стать совсем невидимой. — И я не собираюсь от тебя отказываться. — А после уже гораздо тише добавил: — Я просто не могу.

— В смысле? — голос девушки дрогнул, скатившись до писка.

Самые мрачные мысли вылезли наружу, подтверждая догадки о словах Роквуда-старшего. Ансар не собирался делать её своей парой. Просто, как он выразился: «неудачное стечение обстоятельств».

И от этого стало просто невыносимо.

— Мой волк признал тебя, — оборотень не смотрел на неё, сосредоточившись на дороге, голос его звучал глухо, отдаваясь болезненным эхом в груди Эмили, — правда ещё не прочь отведать твоей крови… Но эта жажда гораздо меньше, чем в первые часы и дни, когда я укусил тебя. Она ослабевает, но на её место приходит что-то другое. — Он ненадолго замолчал, словно собирался с мыслями, а потом всё же решился: — Мне постоянно хочется тебя видеть, слышать, ощущать рядом, чувствовать… Защищать. Даже от своей семьи. — Мрачная усмешка коснулась его губ, — раньше со мной такого не случалось. Это… сложно.

— У нас всё «сложно», — тихо отозвалась Эмили, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть своё состояние от оборотня. Её растрогали и в то же время расстроили его слова, вроде бы похожие на признание, но с другой стороны — будто неприподъёмным камнем повисшие над ней.

Дрогнувшие пальцы Эмили перехватила горячая ладонь.

— Но мы справимся, да, кусачка?

«Кусачка», это прозвище так и приклеилось к ней. И если поначалу её раздражало то, как Ансар называет её, то теперь ей это даже нравилось. Ведь так называть её мог только он один.

— Да, — кивнула в ответ Эмили, ощущая тепло, что медленно растекалось по телу от места соприкосновения их с Ансаром рук. Ей было хорошо и плохо одновременно.

И это не укрылось от оборотня.

— Что-то не так? — нахмурился Ансар, отвлекаясь на несколько мгновений от дороги, чтобы всмотреться в Эмили.

Слишком внимательно, чтобы она могла спрятаться за маской безразличия или отшутиться, слишком проникновенно.

— В чём дело?

Врать не хотелось, да и было бесполезно. Смиренно выдохнув, Эмили всё же решилась спросить, глядя прямо в глаза:

— Если бы не было того укуса, ты когда-нибудь сам захотел бы сделать меня своей парой или нет?

Машина резко вильнула в сторону. Руку Эмили слишком поспешно отпустили, чтобы перехватить руль и вернуть автомобиль на свою полосу, при этом получив несколько гневных гудков от встречных машин. Оборотень тихо выругался и прибавил скорости, проигнорировав заданный вопрос.

Это и стало ответом поникшей девушке.

— Ясно, — удручённо отозвалась она, вновь отворачиваясь.

Объясняться никто не пытался, и это угнетало, всё больше наводя на мысли о том, что Альфред был прав. Во всём.

До квартиры Ансара они доехали в гробовом молчании. Также, не разговаривая, поднялись и зашли внутрь.

Но уже в квартире всё резко изменилось.

Эмили неожиданно прижали к стене, обрушивая сокрушительный поцелуй на приоткрытые от удивления губы. Это было словно цунами, сметавшее всё на своём пути. Одежда в одно мгновение была сброшена, а Эмили уже оказалась в горизонтальном положении, ощутив под спиной мягкие прохладные простыни, создающие неповторимый контраст между собой и жарким телом оборотня. Когда они успели переместиться на кровать, девушка не запомнила — весь её мир сосредоточился только на одном оборотне, что враз заставил забыть обо всех проблемах и отдаться чувству с головой. Жадные поцелуи, ворующие дыхание; жаркие руки, плавящие кожу; и движения: дерзкие, резкие и в то же время сводящие с ума и такие желанные.

Эта ночь была наполнена страстью и отчаянием, нежностью и желанием с едва уловимым привкусом горечи, безысходностью. Эта ночь была только для них двоих, укрыв от ненужных мыслей и чужих глаз. И они наслаждались ею и наслаждались друг другом, откладывая неизбежное на потом, стараясь как можно дольше отсрочить то, что всё равно настигнет их. Утром или гораздо позже, но этого не избежать. Ведь завтра их ждёт серьёзный разговор, который поставит вместо затянувшегося многоточия — точку.

Утро наступило гораздо раньше, как того хотелось бы.

И началось оно с того, чем закончилась ночь.

— Кусачка, — хриплый от возбуждения голос Ансара, послал табун мурашек вдоль позвоночника Эмили, подгоняя их тёплым дыханием и едва уловимыми прикосновениями губ.

— Ммм…? — зажмурившись от удовольствия и обхватив руками подушку, полусонно спросила она, не поднимая головы.

— Повернись, — не потребовали, не приказали, а попросили. И она не могла не подчиниться.

Развернулась к лежащему рядом Ансару и сразу же была сражена поцелуем наповал, причём в прямом смысле этого слова.

— Ансар, — едва переведя дыхание прошептала она умоляюще, — я больше не выдержу… Целая ночь без перерыва… это слишком даже для меня…

— Помнится, — губы оборотня коснулись плеча и уверенно двинулись дальше, — раньше ты не жаловалась…

Рычащие нотки в голосе посылали волны возбуждения по телу Эмили, скрыть которое она не могла, а чуткий нюх Ансара уловил запах её желания, разжигая ответный огонь в его глазах.

Поцелуи стали откровеннее, прикосновения настойчивее, возбуждение сильнее… И вновь по очередному кругу закрутилось безумие, сжигающее в страсти, возносящее к вершине наслаждения, и лишающее остатков сил…

И когда Эмили была практически на грани, сквозь стучащую в висках кровь она услышала отчётливые слова:

— Сделай это, кусачка.

— Что? — задыхаясь, сбивчиво спросила она, совсем не понимая, чего от неё хотят.

Вместо ответа Ансар чуть повернул голову, подставляя Эмили оголённое плечо. Рука легла на затылок девушки, подталкивая к нужным действиям.

И Эмили словно ледяной волной окатило.

Она поняла, чего от неё хотели. Но не могла в это поверить. И не могла сделать этого.

Шум в ушах сменил предупреждающий голос Роквуда-старшего: «Не смей ставить ему ответную метку», а возбуждение враз схлынуло, оставив внутри гудящую пустоту.

Оттолкнув оборотня от себя, Эмили соскочила с кровати, судорожно осматриваясь по сторонам, надеясь найти хоть какую-нибудь подсказку.

— Я… — она лихорадочно соображала, что же можно сказать такого убедительного, чтобы ей поверили, но в голову как назло ничего не приходило. Да ещё и помрачневший оборотень не способствовал мыслительному процессу. В конце концов она сдалась и обречённо прошептала, не глядя на него, — я не могу…

Такого ответа явно не ожидали.

— Что?

Разговаривать обнажённой оказалось не очень комфортно. Эмили схватила первую попавшуюся вещь, коей оказалась рубашка Ансара, и накинула на себя, не став застегивать, а просто запахнув её трясущимися от волнения руками. Короткая передышка помогла немного прийти в себя. И вспомнить вчерашний разговор.

— Я понимаю, что всё случилось не так, как ты планировал… И эта метка, — невольно коснулась одной рукой места укуса, — всего лишь недоразумение.

Горько усмехнувшись, Эмили поняла, что слово в слово повторяет сказанное ей Роквудом. Какая же все-таки злая ирония!

— Да, твой зверь признал меня, но… Ты этого не хотел. И теперь у тебя просто нет другого выбора…

Смелость под мрачным взглядом Ансара таяла, словно снежинка, попавшая в огонь. Эмили хотелось зажмуриться и не видеть того недоумения в глазах оборотня, которое медленно превращалось в понимание. Но она продолжила говорить, с трудом выталкивая из себя слова:

— Зато он есть у меня. А я… я так не могу. И не хочу. Всё же я осталась наполовину человеком. И я хочу… Хочу взаимности, а не обязательства перед второй сущностью. Не хочу, чтобы ты был со мной из-за принуждения своего зверя!

Последнее вырвалось на повышенных тонах, а Эмили задохнулась от обиды и боли. Внутри всё медленно умирало. Уже в который раз.

Ансар же потрясённо молчал. Но то, что слова неприятно ранили его, чувствовалось в напряжённо застывшей позе, потемневшим отнюдь не от возбуждения взгляде и плотно стиснутым челюстям.

— Вот значит как, — бесцветно произнёс, поднимаясь с кровати, медленно и неотвратимо — словно хищник, готовящийся напасть на свою жертву, — и это всё? Больше нет никаких причин для твоего отказа?

Это был провокационный вопрос. С явным намёком. Словно Ансар знал. Или догадывался об истинных причинах. О других причинах.

— Тебе эт-того недостаточно? — голос у девушки предательски дрогнул, а сама она сделала небольшой шажок назад. Едва заметный, но не укрывшийся от оборотня.

Что-то хищное промелькнуло на его лице, но Эмили рассмотреть не успела. Её довольно ощутимо дёрнули в сторону и прижали к стене. Перехватив одной рукой запястья растерявшейся жертвы, второй приподняли лицо за подбородок, заставляя смотреть в горящие недобрым светом глаза оборотня. Сила альфы усиливала эффект давления, сильнее впечатывая в холодную и твёрдую поверхность.

— А теперь ещё раз, — произнес проникновенно, склоняясь к лицу девушки.

И она прониклась. До кончиков пальцев на ногах, до остановки дыхания и замедления сердца.

— Не могу, — прошептала отчаянно, пытаясь сделать спасительный вдох.

Два альфы. Два приказа. И рвущаяся на куски душа, мечущаяся в агонии сущность. Это было просто невыносимо.

— Почему? — требовательные нотки в голосе, словно пчёлы впивались прямо в сердце, задевая сущность, которая рычала, скулила, и извивалась, требуя пощады.

— Ты меня не любишь, — просипела Эмили, и попыталась высвободить из цепких пальцев хотя бы свой подбородок, но и этого не позволили.

— Ну на кой тебе вообще сдалась эта любовь? — раздражённо выдохнул Ансар.

Эмили даже опешила от такого вопроса.

— На кой? — обескураженно переспросила она, заглядывая в непроницаемое лицо оборотня, по которому невозможно было понять, о чём он сейчас думает. — Ты серьёзно?

По всей видимости серьёзно, потому как ответ был довольно жёстким:

— Без любви ещё никто не умирал.

Внутри Эмили поднялась волна раздражения и злости.

— Вот и ты не умрёшь без метки, — прошипела сердито, вновнь предпринимая попытку вырваться из захвата. — Отпусти!

И её неожиданно отпустили. По инерции дёрнувшись вперёд и потеряв опору в виде стены, Эмили покачнулась и едва не упала, но всё же устояла на ногах. Сердце бешено колотилось в груди, а руки и ноги дрожали от перенапряжения.

— Это отец тебя настроил, да?

Безжизненный голос Ансара заставил дёрнуться.

Он больше не пытался давить своей силой, не пытался принудить к ответу. Он просто констатировал факт.

— Не в этом дело, — потирая запястья, устало пробормотала Эмили. Этот разговор вытянул из неё все силы. — Я просто так не могу. Понимаешь?

Но он не понимал.

— Ясно, — бросил сухо, разворачиваясь и уходя в другую комнату.

Этим «ясно» и была поставлена точка. По крайней мере, так думала Эмили.