Фрося. Часть 4

Глава 76

Фрося вернулась в камеру с допроса в крайне расстроенных чувствах — её мальчик приехал домой и застал ту неприглядную картину, которую оставили после себя милиционеры, бесцеремонно перевернув вверх тормашками всю квартиру.

Трудно даже предположить, как он был обескуражен, узнав, что его мать арестована, но приятно было осознавать, что он сразу же кинулся на её поиски и уже побывал на приёме у следователя, и добился того, что ему разрешили передать ей посылку.

Это хорошо, что посылка от сына должна скоро до неё дойти, надо будет щедро рассчитаться с этой мерзкой Кувалдой, жизнь здесь в окружении хищных блатных девок во многом зависит от воли авторитетной зэчки.

Следователь сказал ей, что она должна обмозговывать дальнейшие свои слова и поступки, и тут он совершенно прав, ей есть о чём подумать.

Надо что-то придумать и при этом срочно, обыска в гараже ей не стоило опасаться, там всё чисто, а вот если сунутся на дачу, а они обязательно это сделают, тут душа была не на месте, ведь она хорошо разглядела с какой тщательностью подходят к обыску опытные милиоционеры из ОБХСС.

Что будет с ней, если обнаружат их тайники, там, такие суммы, что срок может ей вылиться не шуточный, об этом даже думать не хотелось, потому что она вспомнила ещё про баночку из-под кофе в печке и сердце вовсе заныло от тоски, ведь там кроме золота, ещё были доллары и драгоценные камешки, а это, если верить Марку, расстрельная статья.

Вскоре после возвращения Фроси с допроса раздатчики привезли обед.

Она погружённая в свои тяжёлые думы, шла, держа в двух руках миску с тюремной баландой, не ожидая никакого подвоха.

И не заметила, как Щепка со своих нар резко выкинула перед ней ногу, подставив подножку и она со всего маху полетела плашмя вперёд.

Миска с баландой вылетела из рук, со звоном ударившись о пол, брызги разлетелись во все стороны, большая часть из них залило ей лицо и одежду.

Наперсницы Щепки вместе с ней вызывающе гоготали, сидя за столом, улыбалась во всё своё широкое лицо Кувалда:

— Что Фросенька, споткнулась, какая неприятность, опачкалась и без хавки осталась?

Фрося сидела на полу и ненавидящим взглядом смотрела на эти отвратительные хари, но она в этот момент была бессильна что-то противопоставить тюремной банде.

За такое короткое время и столько испытаний, а ведь это только начало, сколько ещё будет подобных и других злоключений впереди.

Ничего, похудеть мне будет полезно, пусть рогочут сволочи, впредь буду поосторожней.

К ней подбежала Настя, помогла встать на ноги, усадила на свои нары и мокрой тряпкой стала смывать с лица, волос и одежды налипшую бурду:

— Кушай Фросенька, со мной, поделимся, нам хватит, слегка живот нальём, так до вечера доживём, мои кишки привыкли уже марш играть и твои привыкнут.

— Спасибо Настя, я твою доброту до конца жизни не забуду, если бы не ты, то подумала бы, что весь мир погряз в злобе.

После обеда принесли посылки, одна из них была для Фроси.

Она демонстративно поставила коробку на стол и раскрыла не таясь перед всеми присутствующими.

Там лежали несколько колец сухой колбасы, два килограммовых куска сала, коробки с печеньем и вафлями, пачки с чаем, две смены нижнего белья и тёплый спортивный костюм, который Фрося ещё ни разу не надевала.

Мой мальчик, я знала, что ты у меня хороший, но никогда не могла подумать, что проявишь такую чуткость, понимание и любовь.

Вслед за мыслями она смахнула набежавшие слёзы, разве эти урки могут понять любящую материнскую душу.

Фрося отделила и сложила в сторону кольцо колбасы, кусок сала, коробку печенья и вафлей, сверху положила пачку чая и всё это добро пододвинула в сторону Кувалды:

— Это моя благодарность за твоё добро и вклад в пропитание всего коллектива.

— Фраерша, а знаешь толк в тюремных порядках.

Кто это тебе так расстарался, небось, полюбовничек?

— Нет, сын.

— Сколько ему годков-то будет?

— Семнадцать, школу в этом году закончил и в институт поступил.

— Хорошего пацана воспитала, тяжко ему будет без маманьки. а батяня есть?

Фрося даже не заметила, как вдруг открыла душу перед той, с кем чуть раньше даже словом обмолвиться не хотелось.

— Нет, он умер, когда мой сын ещё не родился.

Нет возле него рядом ни одной родной души.

— Постарайся, отмазаться от большого срока, кое в чём иди на сознанку, чтоб не больше, чем на трёшку потянуть.

Фросе не терпелось прочитать письмо от сына, которое лежало сверху посылки и она отошла от Кувалды.

Подойдя к Насте, поставила на её нары ящик с посылкой, уселась и обняла новую подругу за плечи.

— Настенька, можешь полакомиться из этой коробки, чем только захочется, а я пока почитаю письмо от сына.

— Читай моя сердечная, читай, я тебя подожду, потом вместе и пожируем, а мой Санька ни одной мне посылки не передал, а я за него, можно сказать, здесь и нахожусь, всё старалась ему денежек подкинуть, чтоб он смог, как следует в городе устроиться, чтоб квартиру со своей пройдохой кооперативную построил, чтоб одевался и питался не хуже городских.

Ай, что там говорить, читай, читай письмо от своего мальчика.

Фрося развернула листок, письмо было коротким.

«Привет мамочка!

Береги себя, за меня не расстраивайся, я не пропаду.

В квартире у нас я уже навёл порядок, оставленное тобой полотенце и другое бельё выстирал в стиральной машине, оно стало чистым, не хуже, чем после твоей стирки.

Я не голодаю, сварил себе новое грузинское блюдо, тебе бы понравилось.

Я очень переживаю за тебя, наши соседи и другие знакомые тоже.

Мамуль, кушай на здоровье, будет возможность, пришлю тебе ещё.

Начал ходатайствовать о свидании, очень хочу повидаться с тобой, я тебя очень люблю и жду скорого твоего возвращения домой.»

Дочитав письмо от Сёмки, Фрося забралась на свои нары на втором этаже, уткнулась в подушку и дала волю слезам.

Много раз ей в жизни бывало плохо, но так, наверное, никогда.

Нет, за себя она не волновалась, скоро обвыкнется в этом обществе хищников и уверена, что сможет дать достойный отпор всякому, кто позарится на её честь и душу.

Если эта Щепка думает, что она её унизила, так нет, просто преподала хороший урок, а учиться жить она умеет, с восемнадцати лет в эту школу ходит.

Ради сына, ради своего любимого Сёмки, она должна сделать всё от неё зависящее, чтобы вырваться из этого порочного круга, даже если придётся лизать ноги мерзкой Кувалды.

А, может быть, она не такая уже мерзкая, просто обыкновенная зэчка, битая, перебитая жизнью, вон, как сердечно расспрашивала о сыне.

Её никто не трогал, все обитатели камеры проявляли непостижимую для неё чуткость.

Фрося так пролежала в обнимку с подушкой до самого ужина.

Наконец, сползла со своих нар, вымыла заплаканное лицо под краном и подсела к подруге.

Когда привезли ужин, они с Настей взяли у раздатчика только хлеб и уселись на нижних нарах пировать.

Только сейчас Фрося поняла, как она изголодалась за эти три дня.

Одурманивающий запах разносился по всей камере, но это их мало волновало, как и других, которые поглощали вкусненькое из передач с воли.

Одна совсем юная девушка с нар напротив, буквально, смотрела им в рот, сглатывая с шумом слюну, Фрося не выдержала и кинула ей на колени кусок колбасы.

— Фросенька, что ты так едой раскидываешься, разве тебя кто-то пожалел или пожалеет.

— Настя, ведь ты же меня пожалела?

Сконфуженной подруге нечего было на это ответить, она молча прожёвывала с аппетитом солёное сало.

Фрося, после того, как выдала часть посылки в общее пользование, решила, что она вправе попросить у заправил камеры кипятка и не ошиблась.

Кувалда тут же распорядилась и её верная Манюля поставила перед ними чайник с кипятком.

Жизнь в этот момент показалась не такой уж и мрачной, они с Настей с удовольствием пили чай в прикуску с печеньем и вафлями, не спеша рассказывая друг другу о своей жизни на воле, вспоминая детство и юность, и деревенские будни с праздникиками.

Вдруг её окликнула Кувалда:

— Иди голуба моя, сюда, тут малява пришла о тебе сказывают, что же ты молчала, что ходишь под Мирабом и Меченным.