Жених в наследство

ГЛАВА 23. Прогулка. Верен

В дверь постучали, и Полине пришлось опустить ноги на пол и сесть прямо. Горничные порхнули испуганными бабочками и, после недолгой толкотни на пороге, отворили. За дверью маячили телохранители.

— Сегодня уже никуда не пойдёшь, госпожа, — угрюмо пробубнил Грон с нечитаемой интонацией: не то приказал, не то сообщил, но, похоже, всё-таки спросил!

— Это вопрос или приказ? — решила прямо уточнить Полина.

— Это вопрос и пожелание, — мягко произнёс Верен. Видимо, решил предотвратить зарождение нового витка конфликта на ровном месте.

— Да я, собственно, и не собиралась. А что?

— Сегодня я возглавлю отряд, — проворчал Грон. — Будем искать мраков. Тебе с одним телохранителем выходить нельзя. Можно ещё кого-то поискать… Но лучше бы…

— Да поняла я, — Поля вздохнула. — Ладно, никуда не пойду, да и вечер уже… В саду вот погулять хотела…

— Туда можно спуститься с галереи, — снова проявил инициативу Верен. — Я покажу.

Грон злобно покосился на него, но пробурчал только:

— Баловство это всё. Могла бы и в комнате посидеть один вечер… — Вскинул на Полину недобрый взгляд медвежьих глазок и прибавил с откровенно неискренней почтительностью: — госпожа.

— Удачи, Грон, — солнечно улыбнулась Полина, удивив всех присутствующих и себя в том числе. Наверное, ей так полегчало оттого, что его какое-то время не будет рядом. Да ещё и погулять всё-таки можно. Да ещё и… с Вереном. Не помешало бы с ним поговорить…

Г рон деревянно поклонился и ушёл, Верен остался стоять на пороге, глядя настороженно чуть прищуренными тёмными глазами. Полина заметила, что он чаще всего держится вполоборота, скрывая в тени шрам на щеке. Чёрные пряди волос, как бы случайно выбившиеся из низкого хвоста, ему в этом помогали. Но шрам всё-таки был, и глубокий. Интересно, откуда он?..

— Госпожа желает гулять сейчас? — спросил юноша холодно.

Как только Г рон ушёл, Верен почему-то стал более напряжённым, чем прежде. Совсем расслабленным он, наверное, вовсе никогда не бывает, — подумалось Полине. Вроде бы среди своих, но всё время во враждебном окружении. Как же это должно быть тяжело…

— Да, сейчас. Если можно.

Верен аккуратно прикрыл за собой дверь, прошёл через комнаты к галерее. Двигался он с кошачьей мягкостью, и Полине почему-то казалось, что он не просто чувствует — видит её взгляд, как она наблюдает за ним.

Во внешнем бортике галереи оказалась открывающаяся секция, Верен сдвинул её в сторону и высвободил складную лестницу. Спустился по ней первым, окинул быстрым взглядом сад, кивнул, посмотрел вверх.

— Можешь спускаться, госпожа.

Спускаться было страшновато. Лестница удобная, с широкими ступеньками, но без перил, а высота — порядочная! Но отступать теперь никак нельзя.

— Не бойся, — шепнула ей в ухо сидевшая на плече Фая.

Полина неуверенно кивнула и с замирающим сердцем сошла вниз — медленно, осторожно. Верен смотрел на неё с лёгким удивлением, но когда она перехватила его взгляд, отвернулся. Догадался, должно быть, что ей страшно. Это было досадно, но ничего не поделаешь. Спустившись, Полина замерла на несколько секунд, вдыхая полной грудью, прислушиваясь, любуясь.

Сад окутывали мягкие вечерние сумерки. Солнце ещё не зашло, а Луна уже поднялась, проливая серебристый ночной свет, сливавшийся с тёплым закатным в неповторимом волшебном сиянии. Пахло росной свежестью и цветами. В цветочном благоухании преобладал аромат, напоминающий запах роз. Нежно перечирикивались какие-то птички — это было похоже на распевку хора перед выступлением. Светы, наливаясь в наступающем сумраке пока едва заметным мерцанием, перелетали с дерева на дерево. Поодаль играл лунными и закатными бликами пруд.

Полина медленно двинулась по узкой дорожке, выложенной шершавыми пёстрыми камнями. У пруда обнаружились резные деревянные скамьи с изогнутыми спинками, на подлокотниках сидели небольшие светы, непуганые, они только перетаптывались на месте, когда Полина подошла и села совсем рядом. И лишь протянутая рука всё же вспугнула переливчатое сиренево светящееся создание. Но улетело оно недалеко — опустилось на спинку скамьи, косилось оттуда мерцающим золотым глазом.

— А покормить их можно? Что они едят? Зерно?

Верен фыркнул, похоже, просто не сумел сдержаться, так рассмешил его этот неожиданный вопрос.

— Они не едят. Светы, как и жары, что греют воду в замке, как и пепельники, питаются магической энергией. В этом месте её много. Поэтому здесь построен замок. И святилище под ним. Вернее… — Верен говорил, глядя в сторону — на пруд и ближайшие кусты, осыпанные белыми цветами.

— Вернее, сначала здесь было построено святилище. В холме. Замок возвели позже. Здесь место большой магической силы, выход энергий земли. Ими и питаются светы. Правда, ещё им нравятся энергии живых существ. Людей, да, — кивнул он, отвечая на невысказанный Полиной вопрос, хотя при этом по-прежнему не смотрел на неё. — Людей и оборотней. Эти энергии для них как лакомство.

— Значит, они забирают силу? — удивилась Полина.

— Только её крохи, то, что мы всё равно теряем, отдавая во вне.

— Все пепельники в бабушкиной комнате сгорели… — прошептала Полина.

— У князя был мощный выброс негативной энергии. Они не выдержали.

— А храм в холме построили норенги?

Верен резко обернулся. Полине удалось его удивить. — Откуда ты знаешь, госпожа?

— Фея рассказывала про ваш мир… Вот и…

— Понятно, — только и сказал Верен и замолчал.

— Так это были норенги? — не отступила Полина.

— Вероятно. Скорее всего они построили все самые большие подземные святилища, расположенные в местах, напитанных силой. Таких несколько. Здесь и под замком княгини Светании. Есть ещё храмы Хранителей, они расположены в окраинных землях, там мало кто бывает.

— И древнее святилище, из которого оборотни забрали Часы и священные Камни, — вставила Полина.

— Твоя фея многое знает, — слегка усмехнулся Верен. — А ты, тея, не теряешь даром времени.

— Моя фея не знает самого главного, — помрачнела Полина, поднимаясь.

Она решила, что бесполезно предлагать Верену сесть рядом. Во-первых, он откажется, во-вторых — как бы ещё не подумал что-нибудь не то… что она с ним заигрывает, например. Но продолжать разговор, когда она сидит, а он стоит, было неловко. Девушка медленно двинулась к пруду, Верен пошёл следом. Нет, так тоже не поговоришь…

Полина ускорила шаг, взошла на мостик, перекинутый через мерцающую розовым и серебряным воду, дошла до его середины и остановилась, облокотившись о резные перила. Верен встал рядом — в одном шаге от неё. Полина отметила, что он обошёл её и встал так, чтобы шрам не был виден. Откуда он у него… Нет, о таком нельзя спрашивать. Если Верен замкнётся, пробиться к нему снова будет почти невыполнимой задачей — Полина это чувствовала. Сейчас у неё есть шанс завоевать его доверие. Но нужно быть очень осторожной.

Она смотрела на телохранителя из-под ресниц, делая вид, что смотрит на воду, но верил ли он этому? Полине казалось, что Верен всё чувствует: каждый взгляд, обращённый на него, и даже то, каков этот взгляд. Может быть, ей это только кажется? Интересно, почему… Она невольно залюбовалась его рукой, лежащей на перилах. Красивая рука, узкая для мужчины кисть, длинные пальцы. Совсем не вяжется с образом медведя.

— Чего же не знает твоя фея, тея? — спросил Верен осторожно.

— Как мне избежать свадьбы, — с горечью ответила Поля. — Я не верю, что нет другого решения. А что думаешь ты, Верен?

Телохранитель скрестил руки на груди и долго смотрел на воду, на плывущего по ней одинокого лебедя — второй птицы было не видно.

— Ты уверена, тея, что именно это тебе нужно? — спросил он наконец, когда Полина уже не ждала ответа.

— Я уверена только в одном, — сказала она тихо и твёрдо. — Я не могу выйти замуж прямо сейчас. Если это так необходимо, как мне говорят… если от этого зависят многие жизни, то, наверное, мне всё равно придётся… Но не завтра же! И не через два-три дня, как сказал Ярон. Это… немыслимо. Мне нужна хотя бы отсрочка…

— Князь нравится женщинам, — проговорил Верен, будто не слыша её слов. — Многие были бы счастливы оказаться на твоём месте, тея.

— Я согласна пустить их на моё место, — устало ответила Полина. — Мне оно не нужно. Вряд ли я когда-нибудь смогу полюбить Ярона. Вряд ли он когда-нибудь сможет полюбить меня. Он сказал, что я напоминаю ему Фаину, а это ещё хуже… Кажется, он любил бабушку… Во всяком случае, он тяжело пережил её побег. Ты не знаешь случайно: почему она сбежала?

— Я слышал, что… — Верен резко замолчал. — Прости, тея, это не мои секреты.

— Уверена, что бабушка рассказала бы мне, — Полина тряхнула головой. — Но её здесь нет.

— Князю было двадцать восемь, когда для него… когда его невеста попала в наш мир.

— Когда для него поймали редкую зверушку-производительницу из другого мира, ты хотел сказать? — фыркнула Полина.

— Когда его родители настояли на том, что он должен жениться только на той девушке, что точно подарит ему сильных детей, которые сумеют предотвратить свару между кланами.

— Так… — Полина прищурилась. — А до этого… он собирался жениться на другой девушке, я правильно поняла, тей Верен?

— Я не знаю подробностей. Слышал, что князь любил человеческую девушку. Из нашего мира. Вроде бы она даже родила ему ребёнка.

— И где же она теперь?

— Не знаю, — Верен пожал плечами. — Думаю, князь о них позаботился. Говорили, что он отослал ту женщину ещё до появления официальной невесты. Он сделал всё, что мог, чтобы наладить отношения с твоей бабушкой, тея. Так я слышал. Но… возможно… однажды она узнала, что была другая. Что есть ребёнок. У теи Фаины был… не самый покладистый характер. Думаю, она расценила это… — Верен тряхнул головой.

— Как предательство, — закончила за него Полина. — Ярон не рассказал ей о той женщине и ребёнке?

— Нет, не рассказал. Так я слышал. Но лучше спросить об этом у него самого. Хотя…

— Лучше всё-таки не спрашивать, — усмехнулась Полина.

— Да, — лаконично согласился Верен.

Они ещё какое-то время молча стояли рядом, и Полина чувствовала, что Верен уже не так напряжён, а ещё ей казалось, что он о чём-то размышляет.

— Если тебе нужно больше времени, тея… — начал он задумчиво, будто сомневаясь, стоит ли об этом говорить.

— Нужно, Верен! Очень нужно! — встрепенулась Поля.

— Ты можешь потребовать провести тебя через ритуал пробуждения крови. В тебе ведь есть кровь оборотней, тея. Не знаю, сколько времени ты сможешь выиграть таким образом… Но у нас считается, что человек и оборотень… это не одно и то же. То есть даже объявление о помолвке придётся отложить — нет смысла получать согласие у человеческой женщины, если назавтра она станет оборотнем, и этот оборотень может отказаться от того, на что соглашалась женщина.

— Вот даже как… — потрясённо протянула Полина.

— Ну… когда пробуждается кровь, многое меняется. Кое-что меняется точно.

— И что же?

— Не могу объяснить… Я всегда был оборотнем, с раннего детства. Иногда сила просыпается позже, но моя всегда была со мной. Хоть она и невелика, — уронил он как бы невзначай. — И всё же. Говорят, что это иное восприятие…. Ну, например, оборотню может быть неприятен чей-то запах, и тогда о браке не может быть и речи. Человек же этого просто не чувствует.

— А если мне будет противен запах Ярона? — оживилась Полина.

— Это невозможно, — вздохнул Верен. — Вы подходите друг другу, раз священные Камни соединили вас в пару. Значит, с запахом уж точно всё будет в порядке. Это просто… дополнительный ориентир, который помогает отсечь совершенно неподходящих партнёров, в союзе с которыми либо не будет детей, либо они будут слабыми. Раз у вас должен родиться сильный ребёнок, значит, совместимость близка к идеальной.

— Ну ладно, — понурилась Полина. — С запахом не прокатит. Но всё же какое то время я выиграю, так?

— Так, — Верен кивнул. — Немного времени. Самое большее — несколько дней. Ты можешь сделать вид, что ещё не освоилась со своей новообретённой сущностью. Впрочем, это вполне может быть правдой.

— Хорошо. Несколько дней всё-таки уже лучше, чем ничего. И потом — раз я здесь увязла, кровь пробудить всё равно надо. Наверное… — закончила она неуверенно. — А как это происходит?

— Тебя должны отвести в храм, он в замковом подземелье, как я уже говорил. Перед священными изображениями находится Круг Силы. Придётся снять все амулеты, обереги, любые предметы, в которых есть какая-то сила или магия.

— И брачный браслет? — прищурилась Полина.

— Да, и его.

— Но он не снимается!

— Там снимется. На границе Круга Силы всё снимается, даже магические татуировки исчезают, а потом возвращаются, так что не надейся избавиться от брачного браслета. После ритуала он вернётся.

— Понятно…

— Надо войти внутрь, помолиться, хотя это по желанию. Там тебе предложат выбор между пробуждением крови и пробуждением духа. Выбираешь первое. А потом опустить руки в Чашу Крови.

— Чего?! — у Полины глаза полезли на лоб. — На такое я не подписывалась!

— Ничего страшного в ней нет. В этой чаше к священной воде из подземного источника добавлена кровь всех видов оборотней. Добровольно отданная кровь. Всего по капле. Надо просто опустить туда руки. Собственно, это всё, тея. Твоя собственная кровь после этого должна пробудиться. Многие обращаются сразу же.

— Так. А что ты говорил про пробуждение духа?

— Этот ритуал давным-давно никто не выбирал. По сути — результат тот же, хотя шаманы полагают, что это предпочтительнее, так как пробуждение духа приводит к более полному и гармоничному раскрытию внутренней силы. Легче и полнее происходит совмещение сознания человека и новообретённых возможностей зверя, легче и быстрее протекает вживание в новое тело. При пробуждении крови поначалу возможна полная беспомощность в новом теле, то есть человек теряется, не может управлять телом, пугается и ему может потребоваться немало времени, чтобы освоиться.

— Возможно также, что зверь будет преобладать и подавлять человеческое, особенно поначалу. Пробуждение крови у взрослых может протекать с самыми разными осложнениями. И пока они достигнут гармонии и равновесия, при которых можно использовать возможности зверя и сознание человека одновременно и в полную силу, порой может пройти немало времени и потребоваться немало тренировок.

— Кроме того, сила может быть раскрыта не полностью. То есть — оборот может не случиться вовсе, или случиться намного позже, или же зверь будет слабее, чем мог бы быть. Магическая составляющая, которая и определяет силу оборотня, может раскрыться не полностью. Это всё — возможные минусы пробуждения крови. Пробуждение духа даёт почти полную гарантию, что всего этого удастся избежать. Соединение человека и его новообретённой сущности происходит легче, быстрее, полнее, сила раскрывается полностью — правда, тоже не сразу, не в один день.

— И почему же пробуждение духа никто не выбирает? — зябко поёжившись, спросила девушка.

— Не каждый решится сунуть руки в огонь, тея, — Верен едва заметно усмехнулся.

— В огонь? Настоящий?!

— Это не обычный огонь. Живое пламя. В Круге Силы две чаши. Одна — с кровью, другая — с живым пламенем. Считается, что чистого сердцем живое пламя не опалит.

— А нечистого? — осторожно уточнила Полина.

— Не припомню, чтобы о чём-то таком слышал. Видимо, нечистые сердцем на это не решались, — хмыкнул Верен. — В любом случае, это не очень приятно. Думаю, это болезненно. Даже пробуждение крови вроде бы больно, но терпимо. Этот ритуал обычно проходят люди, пришедшие из твоего мира, тея, или из других миров…

— Есть и другие? — перебила Полина.

— Миров великое множество, тея.

— Я имела в виду — связанных с Лоанирой.

— Теснее всего мы связаны с Землёй и Фаомирой, где обитает множество существ, наделённых сильной магией. Людей там меньше, чем всех остальных. А может, столько же. Говорят, что наши Хранители приходят оттуда. Хранитель Теновии — дракон. Светании — единорог. На Фаомире их много, но лишь кто-то один может стать Хранителем в нашем мире. Нет, у нас драконы не живут, — чуть улыбнулся Верен, заметив потрясение и вопрос на лице девушки. И единороги тоже. Хотя отдельные переселенцы, конечно, могут быть. Вот нимфы речные, озёрные, лесные — это да. И морские девы в море живут. Но в основном Лоанира населена людьми, оборотнями, ну и… норенгами, хотя их давно никто не видел. У нас людей больше, чем оборотней. В твоём мире — подавляющее большинство люди. И лишь у некоторых из них есть кровь магических существ, обычно — спящая. Из других миров сюда попадают редко, но всякое бывало. Так вот. Люди сюда в основном попадают с Земли. Вернее, не совсем люди. У них как правило есть кровь оборотней. Они опасаются таких ритуалов и либо вообще отказываются от пробуждения своей скрытой сущности, либо выбирают пробуждение крови.

— А моя бабушка… Ты не знаешь, она пробуждала кровь?

— Не слышал о таком. Думаю, что нет. Но лучше всех об этом должна знать её фея, — Верен быстро взглянул на золотую искорку, едва видневшуюся за волосами Полины, — Фая предпочитала прятаться, когда Полина была не одна, — и тут же снова отвёл взгляд.

— К сожалению, фея почти ничего не помнит, — вздохнула девушка. — Спасибо, Верен.

— Не за что, тея, — безразлично ответил парень.

И всё же Полине показалось, что его безразличие не вполне искренно, что они стали капельку ближе и между ними зародилось нечто, что может со временем дать начало дружбе.