Горец-дьявол

Глава 7

— Какого дьявола ты там делала, глупая женщина? — рычал Каллен, в который раз повторяя этот вопрос. Похоже, он был просто не в состоянии произнести ничего больше и, нависая над женой, орал одно и то же, не оставляя ей ни малейшей возможности ответить.

Каллену никак не удавалось справиться с собой. Увидев маленькую фигурку жены, бегущей по загону Ангуса, он впервые в жизни буквально задохнулся от страха. И испытал ни с чем не сравнимый ужас, когда Ангус, заметив безмозглое создание, ринулся вперед.

Хуже того, именно в этот момент полоумная женщина остановилась, глядя на Каллена, и на ее лице появилась улыбка. Какого черта она улыбалась, было выше его понимания. Он находился слишком далеко и ничем не мог ей помочь. Крикнув, чтобы она шевелилась, он рванулся к изгороди, надеясь успеть защитить жену от быка. И как поступила пустоголовая девчонка? Она исполнила на траве небольшой пируэт, как будто танцевала на каком-нибудь трижды проклятом балу, и только потом устремилась в нужную сторону.

Между нами говоря, скорость, продемонстрированная ею в решающем броске, произвела большое впечатление на Каллена, но не умалила его гнева. Ей-богу, это небольшое приключение, должно быть, обойдется ему в добрый десяток лет жизни, а ведь его не так легко испугать. По существу, он никогда в жизни не испытывал подобного ужаса… ни за кого на свете так не волновался… и ни за что не желал бы повторения этого кошмара.

— Я…

— Какого дьявола ты там делала? — вновь перебил Каллен.

Когда он вытащил жену из загона, она находилась на волосок от гибели: бык уже изготовился поднять ее на рога. А ведь она не в первый раз подвергала свою жизнь опасности, действуя самым безумным образом. Достаточно вспомнить поляну у реки и верховую езду с поводьями в зубах. Очевидно, эта женщина склонна к рискованному поведению.

— Я шла поговорить с вами, — быстро выпалила Эвелинда, пытаясь вклиниться между его выкриками.

— Со мной? — уточнил он, не веря своим ушам.

— Да. Я подошла к первому загону и увидела, как вас сбросила бешеная лошадь. Я испугалась, что вы ранены, и подумала, что вам понадобится моя помощь. Мне не хотелось тратить время, огибая загон, поэтому я перелезла через ограду и побежала напрямик. Мне казалось, загон пустой, — торопливо сказала она.

— Пустой?! — недоверчиво переспросил Каллен. — Ты не только глупая, но и слепая! Как можно было не увидеть быка?

Эвелинда беспомощно смотрела на мужа снизу вверх, явно не зная, что ответить. В этот момент Фергус выступил вперед и, положив руку на плечо Каллена, наклонился и прошептал ему на ухо:

— Милорд, загон имеет форму буквы «L». Должно быть, Ангус находился в самом дальнем углу, там она не могла его видеть.

При этом напоминании Каллен с облегчением опустил плечи. Хотя на самом деле его гнев сам собой испарился уже тогда, когда он услышал, что ее идиотские поступки были продиктованы заботой о нем. Замечание Фергуса только помогло избавиться от остатков напряжения. Жена не является слабоумной — страшно приятная новость. И все же главное — то, как она переживала за него. Каллен едва ли смог бы объяснить, почему его это так трогает… Просто, увидев ее в загоне Ангуса, он внезапно почувствовал, насколько сильно она ему нравится, и разволновался из-за грозившей ей опасности. Да какое там разволновался — его охватила настоящая паника.

Осторожное покашливание заставило Каллена взглянуть на Фергуса, выразительно указывавшего глазами на остальных мужчин. Они столпились вокруг и самозабвенно таращились на Эвелинду. Каллен окинул их свирепым взглядом, схватил жену за локоть и повел по траве, подталкивая к дорожке.

— Мне очень жаль. Я правда не видела быка, — тихо сказала Эвелинда, когда они в хорошем темпе двинулись по направлению к замку.

Каллен вздохнул. Они уже почти миновали конюшни, а он до сих пор так и не удосужился толком посмотреть на нее. Теперь, когда гнев и страх улеглись, он окинул жену трезвым взглядом и резко помрачнел. Ее волосы представляли собой сплошное спутанное безобразие, вдобавок огромное платье, надетое на ней, оставляло такой зазор на груди, что любой желающий мог свободно заглянуть внутрь и вынести самостоятельное суждение о том, какими достоинствами она обладает, а какими нет.

— Какого дьявола ты это надела? — спросил он в полном недоумении.

— Я… — Эвелинда опустила глаза и прерывисто вздохнула, обнаружив состояние своего наряда. Она тут же завела руку назад и, собрав излишки материи в кулак, попыталась сделать лиф платья более облегающим спереди.

Каллен, сосредоточенно сдвинув брови, всматривался в платье. Оно выглядело смутно знакомым, но абсолютно точно принадлежало не ей. По крайней мере среди тех ее платьев, которые он упаковывал, такого не было.

— Милорд!

Каллен остановился и взглянул вверх, на крепостную стену, откуда раздался крик. Один из стражников подавал руками какие-то знаки!

— В чем дело?

— Приближается группа всадников, — прокричал в ответ мужчина.

Каллен нахмурился и посмотрел на Эвелинду. Она этого даже не заметила. Ее внимание было приковано к платью, точнее, к его задней части. Она обернулась и пыталась там что-то рассмотреть. Он совершенно не понял, что именно она пытается обнаружить, но у него не было времени на выяснения.

— Отправляйся в нашу комнату и переоденься во что-нибудь более подходящее, — приказал он, легонько подтолкнув ее в направлении главной башни замка. — Я должен узнать, кто сюда едет.

Эвелинда приближалась к главной башне довольно медленными темпами. Попробуйте передвигаться быстрее, если верхняя половина вашего тела вывернута назад, так, чтобы вы могли как можно лучше ознакомиться с собственным платьем сзади. Эвелинда искала пряжку. Ту самую, которую она без разрешения позаимствовала из сундука Каллена. Очевидно, пряжка расстегнулась, высвободив ткань, собранную на спине. Эвелинда от души надеялась, что пряжка с булавкой не упала, а повисла на юбке, зацепившись за складки. Но к сожалению, тщательный осмотр явно свидетельствовал об обратном.

Остановившись, Эвелинда прикусила губу, повернулась и посмотрела на загон. Толпа людей практически рассосалась, последние остававшиеся мужчины покидали место происшествия. Терзаясь сомнениями, Эвелинда перевела глаза на мужа и увидела, как он торопливо взбегает по каменным ступеням, высеченным в крепостной стене. Твердо убедившись в том, что он намерен подняться наверх и взглянуть на приближающихся всадников, она снова оглянулась на загон.

Эвелинда совершенно не жаждала вновь оказаться поблизости от быка, но, с другой стороны, не испытывала никакого желания давать объяснения мужу по поводу потерянной пряжки. А если с этой вещью связаны какие-нибудь дорогие воспоминания? Может быть, она принадлежала его отцу или даже матери? В любом случае пряжка выглядела очень ценной. Эвелинда определенно успела заметить на ней изумруды и рубины.

Тяжело вздохнув, Эвелинда на полпути к замку развернулась и направилась обратно к загонам. Она шла очень медленно, обшаривая глазами дорогу в поисках заколки, но не находила ее. К тому времени, когда Эвелинда достигла ограды, последние из мужчин уже скрылись из виду. Похоже, праздник закончился.

Она остановилась в том месте, где подошла к изгороди в прошлый раз, и заглянула в загон, ища глазами быка. Ангуса, как и в первый раз, видно не было, и, приглядевшись повнимательнее, она поняла свою ошибку — участок, который она прежде посчитала прямоугольным, на самом деле имел форму буквы «L». Дальний конец под углом уходил резко в сторону и огибал следующий загон, находясь вне зоны видимости. Несомненно, бык скрывался именно там, где она не могла его заметить. Эвелинда поняла, что обыскать загон пока не удастся.

Поджав губы, она сомкнула пальцы на изгороди и застыла в нерешительности, потом вдруг вспомнила, как боролась со своей юбкой, застрявшей на деревянном столбе. Возможно, именно тогда пряжка расстегнулась и упала. Эвелинда начала осматривать землю рядом с оградой, водя взад и вперед по траве носком туфли в надежде обнаружить потерянную вещь. Это не принесло никаких результатов, и тогда, опустившись на колени, она принялась ползать вдоль загона, шаря в траве руками.

К сожалению, эти усилия ни к чему не привели, и Эвелинда, вынужденная отступить, вздохнула и уставилась на загон. Пряжка могла расстегнуться, когда она карабкалась на изгородь, но, зацепившись за ткань, повиснуть на юбке и упасть где-то там — в любой точке обширного прибежища Ангуса.

А может быть, пряжка продержалась гораздо дольше и упала уже на обратном пути, когда они с Калленом возвращались в главную башню? Признав эту идею чрезвычайно обнадеживающей, Эвелинда встала, вернулась на дорожку и медленно двинулась вдоль владений Ангуса, тщательно осматривая землю у себя под ногами. Подойдя к тому месту, где, по ее представлениям, они раньше прошли между двумя загонами, она вновь опустилась на четвереньки и принялась шарить по траве руками.

— Жена!

Услышав над собой грозный рык, иного слова не подберешь, Эвелинда зажмурилась. Голос Каллена звучал свирепо… опять. Не желая покидать почти изученный участок, она, оставаясь на четвереньках, повернулась, взглянула вверх и растерянно обнаружила, что муж вернулся не один. С ним были двое мужчин и женщина… и каждый из них, включая самого Каллена, взирал на Эвелинду с выражением какого-то священного ужаса, чего она никак не могла понять. Неужели простое созерцание женщины, которая что-то ищет на земле, может повергнуть людей в состояние шока?

— Жена, ты… у тебя… — Явно не находя подходящих слов, Каллен жестом указал себе на грудь, потом бросился вперед.

Уловив намек, Эвелинда опустила глаза, и ее кинуло в жар от стыда — занятая ею позиция на четвереньках позволила платью отвиснуть почти до земли, предоставляя роскошный обзор всего, чего угодно, по самые колени. Судорожно вздохнув, Эвелинда резко села и тут же охнула, когда Каллен поймал ее за локоть и рывком поставил на ноги.

Не дав ей времени собрать платье Каллен сделал это самостоятельно. Смяв лишнюю ткань в кулаке, он притянул жену вплотную к себе и прошипел:

— Что ты здесь делаешь? Я сказал переодеться.

— Да, но я потеряла… — Эвелинда запнулась на полуслове, поймав себя на том, что чуть не проболталась мужу о потерянной пряжке, но он ничего не заметил и продолжил нападки.

— Ты должна делать то, что я тебе говорю. — Его слова прозвучали весомо и громко.

— Я…

— Повиновение мужу — одна из твоих клятв перед алтарем, — сурово напомнил он.

Эвелинда моргнула и язвительно вымолвила:

— Насколько я помню, муж мой, я решительно ни в чем не клялась, а только ловила ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

Внутри у Каллена что-то заклокотало, и он открыл рот, несомненно, собираясь отдать очередной приказ, но ему помешал женский голос:

— О, дорогая, это звучит так интригующе! Не могу дождаться, когда услышу все подробности.

Эвелинда опешила и, повернувшись к женщине, неожиданно обнаружила, что трое незнакомых людей, которых муж привел с собой, за это время успели подойти совсем близко.

— Вы англичанка? — удивленно заметила Эвелинда, с интересом разглядывая высокую женщину с соблазнительной фигурой.

— До мозга костей, — с улыбкой согласилась незнакомка. — Хотя, боюсь, после стольких лет я переняла шотландский акцент.

— У вас он совсем слабый, — заверила Эвелинда. — Всех остальных здесь я понимаю с большим трудом.

Женщина рассмеялась, зато Каллен и двое других мужчин нахмурились. Похоже, замечание Эвелинды задело их. Она печально подумала, что сегодня ей абсолютно ничего не удается сделать или хотя бы сказать должным образом. Каллен отвлек жену от грустных мыслей, вынудив ее подвинуться вперед, при этом его кулак, сжимавший платье, чувствительно подтолкнул Эвелинду в спину — так вышло чисто случайно, она была в этом уверена.

— Жена, это Комины. Комины, это моя жена, — объявил Каллен и жестом пригласил всех вернуться на дорожку, ведущую к главной башне.

Эвелинда вытаращила глаза от столь «исчерпывающего» представления, затем постаралась улыбнуться самым любезным образом:

— Добро пожаловать!

Леди Комин — по крайней мере Эвелинда решила, что, должно быть, это именно леди Комин, но точно сказать не могла, — посмеиваясь, подошла к Эвелинде и взяла ее под руку, чтобы проводить до главной башни.

— Зовите меня Элли, дорогая. Мое имя Элеонора, но только те, кто мне не нравится, называют меня так.

— А я Эвелинда, — пробормотала она, нетерпеливо оглядываясь на мужа, который все еще держал ее сзади за платье, пытаясь таким образом ею управлять.

Она постаралась высвободиться и самостоятельно прихватить ткань свободной рукой, но единственной его реакцией был сердитый взгляд. В ответ она тоже недобро посмотрела на него и ущипнула за руку.

— Услышав, что Каллен нашел себе невесту, мы не смогли удержаться и приехали познакомиться с вами. — Слова леди Комин заставили Эвелинду переключить свое внимание на нее.

Временно оставив молчаливое препирательство с мужем, Эвелинда повернулась к женщине и прилежно изобразила улыбку:

— Я так рада вас видеть!

— Я тоже, — весело ответила Элли, и тут Каллен разлучил их, дернув сзади за платье и резко сдвинув Эвелинду вправо.

Только тогда Эвелинда заметила прямо перед собой лужу, в которую чуть не угодила. Тем не менее, метнув быстрый взгляд в сторону мужа, она предприняла очередную попытку избавиться от его опеки. Теперь она сменила тактику и, отказавшись от щипков, пустила в ход ногти, глубоко вонзая их в его руку.

Приглушенный смех привлек внимание Эвелинды к тому факту, что мужчины Комины — старший, вероятно, муж Элли, и младший, по видимому, их сын, примерно одного с Калленом возраста — идут сзади и радостно наблюдают за ее ухищрениями.

— Да, мы слышали, что Каллен нашел себе невесту, но нам не сказали, что он встретил в ее лице достойного противника, — заметил Комин-младший, озорно сверкнув глазами. — Посмотрим, как Дьявол из Доннехэда управится с женой, которая в отличие от всех остальных явно не склонна беспрекословно ему подчиняться.

Каллен отпустил платье и, повернувшись к мужчине, смерил его тяжелым взглядом, но тот только засмеялся и похлопал его по плечу:

— Ну хватит, Каллен, гляди веселее, а то я расскажу всем и каждому, что ты и шагу не можешь ступить, не держась за юбку своей жены.

От ехидного замечания молодого Комина глаза Эвелинды испуганно распахнулись, но затем она посмотрела на леди Комин, вновь взявшую ее под руку, и увидела, что Элли добродушно посмеивается:

— Не обращайте на них внимания, дорогая. Мой сын Трэдин и ваш муж дружат целую вечность.

Эти слова немного успокоили Эвелинду, и она улыбнулась, но на всякий случай незаметно оглянулась, чтобы окончательно убедиться в том, что дело не дойдет до рукопашной. Однако Каллен спокойно шел между двумя мужчинами, слушая, как старший из них что-то говорит ему, и совершенно не выглядел хоть сколько-нибудь раздосадованным. К тому же теперь он больше не придерживал ее платье, и Эвелинда с облегчением взяла эту миссию на себя и успешно справлялась с ней всю дорогу.

Ее облегчение длилось ровно до тех пор, пока они не подошли к ступеням главной башни. Эвелинда остановилась, подхватила платье, опасаясь запутаться в нем, и только ахнула, когда муж сгреб ее в охапку.

— Ты упадешь в своем нелепом наряде, — сказал он, пронося ее мимо сейчас уже откровенно смеющейся леди Комин.

Стиснув зубы и скрестив руки на груди, Эвелинда желала знать только одно: где и когда она растеряла все свое достоинство? Возможно, это произошло в дороге, между Англией и Шотландией? Но нет, все началось еще раньше — с унизительной череды событий, предварявших ее замужество. Акробатический номер в реке; позорный крах планов по высушиванию одежды, сопровождавшийся падением Каллена с коня; полная неспособность самостоятельно удержаться на ногах во время свадьбы — кажется, жизнь состояла из сплошных неприятностей с того самого момента, как Эдда объявила, что выдает ее замуж за Дьявола из Доннехэда. Вывод напрашивался сам собой — должно быть, именно тогда над ней навис злой рок.

Подумать только, совсем недавно она проснулась, страшно счастливая от того, что теперь по-настоящему стала женой Каллена, и считала большой удачей оказаться рядом с этим мужчиной. Вспомнив свои глупые, наивные мысли, Эвелинда фыркнула. Каллен услышал и, проходя в двери замка, внимательно посмотрел на жену, однако она проигнорировала его вопросительный взгляд. О чем говорить? Проявлять осмотрительность и остерегаться злого рока надо было вовремя, когда еще оставалась возможность пересмотреть свое решение и найти способ покончить с помолвкой.

Каллен нес ее через главный зал к лестнице, а она продолжала размышлять. Несомненно, у него зловещая судьба. Его обвиняют в стольких смертях — отца, дяди, жены… Определенно, это нельзя назвать большим везением. Очевидно, над мужем тяготеет проклятие.

Эвелинда уныло подумала, что ей, вероятно, придется изучить заклинания, привораживающие удачу, и таким образом защищать себя в зловещем замужестве.

— Переоденься, — отдал короткий приказ Каллен, останавливаясь у нижней ступени лестницы на второй этаж и опуская жену на ноги.

— Во что, милорд? — раздраженно спросила Эвелинда. — Мне нечего надеть, кроме тех платьев, которые я нашла в спальне, и любое из них будет так же велико, как это.

— Что? — переспросил он, и его лицо вдруг стало совершенно непроницаемым.

— Вы меня прекрасно слышали, — огрызнулась Эвелинда, не в силах сдержать раздражения. И только неслышно вздохнула, когда, взглянув на Коминов, обнаружила, что они остановились у столов и жадно ловят каждое слово.

— Конечно, у тебя есть другая одежда, — продолжал настаивать Каллен. — Возьми одно из своих платьев.

— Одно из моих платьев? Откуда? — спросила Эвелинда, резко поворачиваясь к нему. Долго копившаяся обида вырвалась наружу: — Вы увезли меня из д'Омсбери без моей горничной, без моей лошади, не говоря уже об одежде или хотя бы гребне.

Каллен раздраженно хмыкнул и покачал головой:

— Конечно, я привез твою одежду. Я сам упаковал ее, когда все думали, что мы в постели подтверждаем брак.

Эвелинда заметила, как Комины, подняв брови, многозначительно переглянулись. Ей захотелось крикнуть им, что с тех пор все изменилось, брак подтвержден, в самом деле, она уже достаточно натерпелась всяких двусмысленностей!

— И гребень я туда тоже положил, — добавил Каллен, вновь привлекая к себе ее блуждающий взгляд.

— Куда? — в замешательстве спросила Эвелинда. Действительно, в ее спальне в д'Омсбери он на некоторое время скрылся из виду и чем-то шуршал, должно быть, укладывая вещи.

— В мешок. Он в нашей комнате, — заявил Каллен.

Эвелинда уставилась на мужа. За последние несколько минут он произнес больше слов, чем за все время, прошедшее с их первой встречи.

Испытывая большое облегчение от услышанного, она тем не менее не могла совладать с собой и буквально кипела от ярости. Скажи он об этом раньше — по дороге из д'Омсбери или даже сегодня в постели, — скольких унизительных испытаний ей удалось бы избежать! Она надела бы одно из своих собственных платьев, и оно прекрасно облегало бы ее фигуру, а не бесстыдно выставляло напоказ перед соседями, которых она встретила бы достойно и собранно. Вся эта неразбериха произошла только по его вине.

Кое-какие отборные выражения готовы были сорваться с ее языка, и Эвелинда приготовилась высказаться, но вовремя закрыла рот и отвернулась. Она успела основательно скомпрометировать себя в глазах соседей и не желала усугублять положение. Как бы то ни было, позже у них с мужем состоится очень серьезный разговор.

Подхватив юбку и твердо печатая каждый шаг, Эвелинда устремилась вверх по лестнице.

Чеканной поступью она прошествовала через холл второго этажа. Ее шаги не стали тише, когда она вошла в дверь и двинулась по комнате, свирепо оглядываясь по сторонам в поисках мешка, о котором говорил муж. Сначала она решила, что здесь ничего нет, но потом вспомнила мягкий шорох, раздавшийся в темноте у противоположного края кровати ночью после приезда. Обойдя вокруг, она остановилась с той стороны, где спал Каллен, и посмотрела на пол. Пусто.

Она уже практически развернулась с тем, чтобы промаршировать обратно вниз и обрушиться на мужа, но внезапно заметила уголок ткани, торчавший из-под кровати.

Подойдя поближе, Эвелинда нагнулась, ухватилась за ткань, потянула ее на себя и вытащила мешок. Скорее всего муж случайно пнул его ногой и задвинул под кровать, ложась спать прошлой ночью или растирая Эвелинду бальзамом сегодня утром. И при этом не сказал ей о мешке ни слова, иначе она хорошенько поискала бы гораздо раньше.

Закрыв глаза, Эвелинда на мгновение задержала дыхание, потом медленно выдохнула.

«Терпение!» — сказала она себе, встала, положила мешок на кровать и развязала его. Пошарив рукой внутри, Эвелинда вытащила первую попавшуюся вещь. Это оказалось темно-зеленое платье, одно из ее самых любимых. За ним последовало красное, тоже любимое. Сорочка, потом еще одна. Эвелинда нащупала что-то твердое и вынула гребень. Затем подняла мешок, перевернула, вытряхнула все его содержимое на кровать и глубоко вздохнула.

Перед ней лежали самые разные предметы, в том числе два ее любимых пояса, перчатки, ободки для волос и маленький мешочек с драгоценностями матери.

Глаза Эвелинды наполнились слезами. Присев на краешек кровати, она смотрела на свои вещи. Муж подумал обо всем. Или почти обо всем. Конечно, здесь не было гобеленов и кое-чего еще, но он упаковал все необходимое для того, чтобы она могла содержать себя в полном порядке первые несколько дней. Его внимание и предусмотрительность превзошли все ожидания! Наверняка подавляющему большинству мужчин просто не пришло бы в голову положить перчатки или ободки для волос. Но не Каллену — он не забыл о таких важных мелочах, хотя она была не в состоянии высказать свои пожелания. Ему не помешало напряжение, царившее на их крайне необычном бракосочетании. По крайней мере ей оно показалось напряженным и необычным. Впрочем, трудно судить, не имея достаточного опыта. Это ее первая свадьба.

Слегка успокоившись, Эвелинда встала и начала снимать платье. Сейчас она быстро оденется и причешется, а потом спустится вниз. У них гости. Ее первые гости. Она представляла собой весьма жалкое зрелище при знакомстве, но надеялась исправить впечатление. Если получится.