Греховные клятвы

ГЛАВА 13

ЭЛСИ

— Они здесь! — Вечером следующего дня София бежит к двери, по ту сторону которой стоит ее семья.

Я разглаживаю свое белое платье-карандаш и провожу пальцами по волосам, мой пульс бьется.

— Можешь идти открывать, — говорит ей Майкл, стоя рядом со мной, а я чуть не спотыкаюсь на пути к двери.

Все мое тело дрожит от осознания этого. Он нервирует меня тем, что находится так близко, а я и так нервничаю из-за встречи с его семьей.

Мое сердце хаотично бьется в груди. Я не знаю, почему я так нервничаю. У меня нет причин производить на них впечатление. На самом деле, их мнение мало что значит, потому что Майклу это нужно, а он не похож на человека, которого волнует, что они обо мне думают. От этого мое сердцебиение немного затихает, но не настолько, чтобы, когда открывается дверь и входят трое очень хорошо одетых людей, мне не захотелось сбежать по лестнице и спрятаться. А вдруг они узнают, откуда я взялась и что со мной сделали?

Но нет, они не могут. Только если Майкл им не расскажет, а у него нет на это причин.

— София! — говорит его отец, поднимая ее на ноги, его глаза переходят на меня, а затем на Майкла. — Это, должно быть, Элси. А я Джанкарло. Приятно познакомиться.

Его улыбка очаровательна, но то, как он смотрит на меня… Я обхватываю себя руками, чувствуя необходимость спрятаться.

— Мне тоже приятно. — Я киваю в знак приветствия, натягивая фальшивую улыбку.

Мать Майкла проходит мимо своего мужа и подходит ко мне.

— Я Фернанда. Ты еще красивее, чем рассказывал Майкл. — Ее глаза мерцают от ухмылки.

Его лицо остается невозмутимым, когда я встречаюсь с ним взглядом, и ни малейшей реакции.

— Спасибо, — говорю я ей, и она, похлопав меня по руке, идет дальше в дом.

Двенадцатиместный обеденный стол уставлен приготовленной Перл едой, вся посуда накрыта и остается подогретой, прежде чем мы приступим к трапезе.

— Итак, она и будет моей новой невесткой, — говорит мужчина, с которым я познакомилась, тот, что приставил пистолет к моей груди.

Когда его отец и София проходят в дом, он наклоняется к нам.

— Рад снова тебя видеть. — Подняв мою руку, он целует ее в верхнюю часть, на его губах пляшет ухмылка.

— Спасибо, что на этот раз держишь свой пистолет подальше от моего лица, — нахально отвечаю я, краем глаза наблюдая за Майклом, который ждет в стороне, пристально глядя на нас.

Я практически чувствую, как его взгляд обжигает мою кожу. Его челюсть сжимается, руки скрещиваются на белой рубашке, обнажая выпуклую грудь, а пуговицы, кажется, вот-вот лопнут. Его руки опускаются, кисти сжимаются в тугие кулаки, кольца напрягаются в пальцах. И образы того, что он мог бы сделать со мной этими большими, мужественными руками, проносятся в моем сознании, как в кино, в котором я хочу сниматься снова и снова, пока не выжму все досуха.

— Это было до того, как я узнал, что ты станешь семьей, — продолжает Джио низким тоном.

Я совсем забыл, что он вообще здесь.

— И какая же это семья, — насмехаюсь я.

— Мы не все плохие. — На его лице отражается веселье. — Некоторые хуже других.

Затем он уходит, а я остаюсь с глазами Майкла, устремленными на меня. Он манит меня толстым пальцем, но я стою на месте, подняв одну бровь в знак неповиновения. Если я ему нужна, он может прийти ко мне.

Здесь только я и он, все остальные уже удобно устроились в комнате.

Когда я не делаю никаких попыток присоединиться к нему, он подходит ко мне, и я, запыхавшись, делаю шаг назад. Глаза из-под бровей задерживают меня на месте, все ближе и ближе, пока он не оказывается прямо передо мной, и мне остается только отступить назад.

Мое тело ударяется о дверь как раз в тот момент, когда обе его ладони врезаются в нее, заключая меня в объятия. Я чувствую, как его твердая выпуклость упирается мне в живот.

— Ты забыла, чья ты жена, голубка? — практически рычит он.

Мои внутренности восхитительно скручиваются, мне нравится ревнивая нотка в его голосе.

— О чем ты говоришь? — Я едва могу говорить, мое тело охвачено пламенем, которое он разжег.

Я горю повсюду. Из-за него. Из-за связи, которую я хочу исследовать, когда не думаю о том, кто он такой и какую жизнь ведет. Я просто хочу его прямо сейчас. Потерять себя с мужчиной просто потому, что я этого хочу.

— Ты флиртовала с моим братом. — Тыльная сторона его пальцев медленно ласкает мою щеку.

Я закрываю глаза, наслаждаясь этим ощущением, мое дыхание наполнено желанием.

— Я могу флиртовать с кем хочу, — шепчу я, встречаясь взглядом с темнотой, скопившейся в его глазах. — Это никогда не было частью нашего соглашения.

Он делает долгий вдох, пристально глядя на меня, и на его лице появляется пелена непревзойденного собственничества, словно он готов трахнуть меня прямо у этой стены, только чтобы показать мне, как я ошибаюсь. Кому я принадлежу на самом деле. Мои глаза жаждут его рта, его губ, которые танцуют по моей коже с манящим мастерством.

Я задыхаюсь, когда его ладонь скользит к моему горлу, сжимая его пальцы. Его губы наклоняются к моим и касаются уголка рта.

— Ты так думаешь? — жестко шепчет он. — Что ж, позволь мне кое-что прояснить. — Он сжимает свою хватку. — Ты, голубка, моя. Будь то твоя фамилия… или плоть.

В груди у меня зазвенело, и он как будто хотел поцеловать меня, но сопротивлялся. Его выдохи с силой вырываются из легких, как будто он находится на грани потери контроля.

— Никто тебя не тронет, — обещает он, проводя носом по горлу. — А если и попытаются, то не проживут достаточно долго, чтобы вспомнить.

Затем он отстраняется от меня, засовывает руки в карманы и уходит, а я остаюсь с воспоминанием о его теле, прижатом ко мне.

Я пыталась досидеть ужин держа себя в руках, но это было трудно, когда его ладонь постоянно была прижата к моему бедру. Это было все, о чем я могла думать, пока ела, пока его семья разговаривала.

Теперь все собрались в гостиной, напитки в руках. Я пытаюсь сделать глоток белого вина, которое Майкл молча протянул мне, но оно дается мне с трудом. А вот Майкл… он уже выпил пару стаканов виски.

— Итак, Майкл, — окликает Джанкарло, сидящий на другом диване с Софией на коленях. — Когда состоится эта свадьба?

— Как можно скорее. Я хочу, чтобы все было сделано быстро, и Элси тоже. — Он проводит сильной ладонью по моей верхней части бедра, и наши колени соприкасаются.

Может ли человек умереть от перевозбуждения? Потому что я клянусь, что почти сделала это. Мне нужно, чтобы он убрал от меня руки, и в то же время я хочу их везде и сразу.

— Правда, детка? — подчеркивает он.

— Верно. — Я отвечаю натянуто, с вымученной улыбкой, не давая ему понять, что от его руки на мне становится трудно дышать.

Словно услышав мои мысли, его пальцы проникают дальше, грубо проталкиваясь по мне, и мое ядро пульсирует, словно желая этого.

— Я не могу дождаться, — добавляю я, прежде чем наклониться к его уху. — Детка? Серьезно? Неплохое шоу.

Он хихикает, поглаживая подушечками пальцев мое внутреннее бедро. Мой пульс бьется в ушах, и я кладу свою руку на его, пытаясь убрать ее, но она как проклятый кирпич.

— Ты ведь сможешь организовать для нас свадьбу, правда, ма?

Ее глаза тут же переходят на нас.

— Конечно! Об этом будет говорить весь город. Просто предоставь это мне. Как насчет недели?

Неделя?!

Мой желудок сжимается узлом. Что, если Бьянки узнают, что я здесь? Что, если они потребуют, чтобы он вернул меня? Моя рука дрожит, вино чуть не проливается, но Майкл успевает спасти положение, хватая меня за запястье, чтобы удержать.

— Похоже, моя невеста уже слегка навеселе. — Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в висок, забирает у меня бокал и ставит его на стол рядом с собой.

Он даже не подозревает, что от его поцелуя мое сердце взорвалось, как фейерверк.

Поцелуй меня так еще раз, Майкл. Пожалуйста. Мне нужно это почувствовать.

Почему ты заставляешь меня чувствовать себя так? Как будто ты больше, чем просто мой фальшивый муж. Как будто тебе не все равно.

Боже, я ненавижу это. Мне здесь не место. С ним. В притворстве. Я должна сосредоточиться на том, чтобы выбраться. На спасении Кайлы. На создании новой жизни для себя. В которой не будет Майкла Марино.

— Завтра я пришлю Галину, — продолжает его мать, не обращая внимания на мои внутренние переживания. — Она сошьет тебе любое платье. — Она проводит рукой по своим коротким волнистым волосам. — И если ты что-то хочешь для этой свадьбы, просто скажи мне, дорогая. Мы можем сделать все, что ты захочешь.

— Карету для Золушки! — София вызвалась, теперь она сидела между бабушкой и дедушкой, и в ее широко раскрытых глазах плескалось волнение.

— Мы обещали ей, детка. — Майкл смотрит на меня, его тяжелая ладонь скользит вверх и вниз от моего колена к верхней части бедер.

Мне становится больно и хочется, чтобы эта ночь поскорее закончилась.

— Я не против. — Мой голос срывается, и он ухмыляется, прекрасно понимая, что делает со мной.

Засранец.

— Бабушка достанет тебе эту карету. Не волнуйся. — Она тяжело вздыхает, глядя на свои колени, и затихает на несколько долгих секунд, ее настроение полностью меняется.

— В чем дело, ма? — спрашивает Джио.

— Я просто хочу, чтобы Раф был здесь.

— Только не это дерьмо! — кричит Джанкарло, вскидывая руки вверх.

Глаза Софии расширились. Я поняла, что ненавижу этого человека, как только он вошел в дверь.

— Сколько раз я тебе говорил, что он для нас мертв, Фернанда? Мертв! Он не придет ни на одну гребаную свадьбу.

София соскальзывает с дивана и на цыпочках идет в нашу сторону, садясь между нами. Как только она оказывается рядом, я хватаю ее за руку и держу на коленях. Майкл улавливает это краем глаза, и у него сводит челюсти.

— Хватит, папа. — Майкл начинает раздражаться. — Мы больше не будем возвращаться к этому разговору.

— Скажи это своей маме. — Он с отвращением поднимает на нее подбородок.

— Извините. — Она поднимается на ноги, вытирая глаза, и Джио следует за ней.

— Я ненавижу, когда он кричит, — шепчет мне София.

— Я знаю, что ненавидишь, — отвечаю я ей, не зная, что еще сказать.

Через минуту Фернанда и Джио возвращаются в дом, и она возвращается к своему счастливому лицу, но видно, что внутри ей больно. Мы все страдаем по-своему, кто-то больше, чем другие. Это заставляет меня задуматься о том, что же на самом деле происходит с его вторым братом. Что может заставить отца отречься от собственного ребенка?

— Как вы познакомились? — спрашивает Фернанда. — Майкл настолько скрытен в своей жизни, что даже его собственная мать не знает, что он встречается.

Ее взгляд устремлен на него, а его — на меня.

— Да, детка. — Его губы подрагивают. — Как мы познакомились?

Я сужаю взгляд, на моем лице появляется злая ухмылка.

— Ну… — На этот раз я кладу ладонь на его бедро и сильно сжимаю его, пока не слышу его низкий рык. — Майкл в каком-то смысле спас меня. Не так ли, детка?

Это правда. Он в некотором роде спас.

Джованни хихикает, а Майкл бросает на него взгляд.

— О, это мой мальчик. Всегда помогает другим, — восторгается Фернанда, словно ее сын — герой, мать его.

Если бы вы только знали, леди.

Может, она и правда знает, кто он такой. Ведь, будучи женой босса мафии, она должна знать.

— Папа и меня спас, — добавляет София. — Он герой.

На моем лице появляется растерянность, и я оглядываю комнату в поисках ответа.

— Как он тебя спас?

Слова проскальзывают, и я замечаю мгновенный сдвиг в поведении Майкла. Но София ничего не замечает, она просто продолжает говорить, а я поглощаю каждое слово.

Она прыгает прямо к нему на колени, поворачивается ко мне, свесив ноги с его бедер.

— Когда я была маленькой, я была в горящем здании, и папа бросился туда раньше пожарных, потому что услышал мой плач.

Я задыхаюсь, рука прыгает к моей груди. Мои глаза встречаются с его глазами, и в его взгляде я обнаруживаю мелькнувшую эмоцию.

София продолжает:

— Потом он забрал меня и сделал своей дочерью, потому что мои родители погибли.

Он спас ребенка совершенно незнакомого человека? Рисковал собственной жизнью? А потом вырастил ее? Кто этот человек, ставший моим мужем?

Руки Софии скользнули по его шее.

— У него порез на щеке, после того случая, когда он меня спас. — Она смотрит на него. — Правда, папа?

Он проводит кончиками пальцев по толстому шраму, не сводя с меня глаз.

— Да, детка. И папа сделал бы это снова.

Мое сердце замирает, словно разрываясь. И если раньше я думала, что хочу, чтобы он меня поцеловал… О, Боже. Теперь это я хочу его поцеловать.

— Вот видишь, я же говорила тебе, что папа — герой, — говорит она. — Теперь он спас нас обеих.

МАЙКЛ

Когда она узнала о Софии, она посмотрела на меня так, словно увидела впервые. Как будто я был человеком, который чего-то стоит, а не монстром, каким она меня считает.

Мне нравилось видеть, как она смягчается ради меня, так же как мне нравится, когда она борется со мной. Но все это не имеет значения. Все это не имеет ни малейшего значения, потому что между нами ничего не изменилось. Эта голубка в конце концов станет свободной.

Я бросаю на нее долгий взгляд, прежде чем выйти из комнаты с Джио и моим отцом, который попросил о встрече. София болтает о том, как Элси должна сделать макияж для свадьбы, и о платье для цветочницы, которое ей не терпится выбрать.

У меня тяжело вздымается грудь.

Видеть их вместе… это тихонько пробуждает во мне желания, которые я похоронил в себе, желая иметь жену, семью, пока не решил, что это не по силам такому человеку, как я. Но за эти несколько дней эта женщина дала мне представление о том, какой может быть семья.

Я должен ненавидеть ее за это. За то, что она дала мне попробовать, даже не осознавая этого. Но я этого не делаю. Я просто хочу, чтобы она ушла. Мне нужно, чтобы она ушла. Со мной она никогда не будет в безопасности.

Вслед за отцом я вхожу в свой кабинет и закрываю за ними дверь. Отец занимает свое место за моим столом. Как будто он король всего этого.

— Только что узнал, что Фаро умер, — сообщает он нам совершенно искренне. — Сэл — новый дон.

Я иду к бару и наливаю нам всем виски. Кажется, это повод для празднования.

— Куда мы пошлем наши соболезнования? — Джио усмехается и берет у меня стакан, а я ставлю его перед отцом.

— Как? — спрашиваю я, прислонившись к двери, и делаю глоток ликера, ощущая жжение в горле.

— Эти парни Кавалери устроили для них ад.

— Почему это имя кажется мне знакомым? — спросил Джио, усаживаясь на кожаный диван.

— Это парни, с которыми они в свое время возились, — объясняет наш отец. — Бьянки убили их младшего брата и отца. Но теперь у них куча отелей или что-то в этом роде.

— Они убили ребенка? — Джио покачал головой. — Черт.

— Да. — Он кивает. — Не намного старше Софии.

Мой кулак сжимается вокруг стакана с такой силой, что он может разбиться в моей ладони.

— Эти парни голодны, — продолжает отец. — Мои знакомые говорят, что они собираются преследовать всех Бьянки, пока все до единого не будут мертвы.

— Ну, хорошо. — Джио пожимает плечами. — Да пошли они. Если мы не можем сделать ни хрена, то кто-то может сделать это за нас.

Это хорошо. Если их не станет, то не станет и клуба, которым они управляют.

— Я слышал кое-что еще. — Мой отец откинулся в кресле, его глаза с любопытством рассматривают меня, пока он раскачивается взад-вперед.

Я уже знаю, что он что-то знает, но не говорит.

— Что? — Я пригубил остатки своего напитка, потому что знаю, что будет дальше, но я готовился к этому.

— Кто эта девушка, Майкл? — Вопрос задан в упор. Он знает.

— Просто девушка.

— Как вы познакомились? — Он продолжает раскачиваться, глаза впиваются в меня.

— Скажем так, она появилась из ниоткуда, — смеясь, предлагает Джио.

Я резко поворачиваюсь к нему.

— Что? — Он вскидывает руку вверх. — Это правда.

— Что ты хочешь знать? — говорю я. — Спрашивай.

Он наклоняется вперед, опираясь локтями о край стола, и с грохотом ставит свой стакан.

— Я слышал еще кое-что.

Я жду, пока он продолжит, не произнося ни одного чертова слова.

— Несколько дней назад они потеряли одну из своих девушек. Беглянка. Агнело говорит, что они ищут красивую девушку с длинными черными волосами. — Он поднимает бровь. — Знаешь кого-нибудь такого?

Я делаю несколько шагов и встречаю брата на диване, мой язык тела непринужденный.

— Есть много женщин, которые подходят под это описание.

— Конечно. — Он кивает, и я понимаю, что он на это не купился. — Но ни одна из них не живет в том же доме, где тебя видели в последний раз, когда ты искал Фаро. — Он делает паузу, удерживая мой взгляд. — Будь осторожен, сынок. Ты же не хочешь разрушить спокойную лодку, в которой мы плывем. Нам удалось удержаться на нашей стороне, в то время как Бьянки остались на своей. Если она их девушка, то верни ее обратно.

Ярость бурлит в моей груди, кровь приливает к голове, и я скрежещу зубами.

— Черта с два я это сделаю. Она не их. И даже если бы она была их, я бы никогда не отправил ее обратно к этому.

Он вздыхает.

— Они все равно узнают, и лучше бы это случилось после того, как она станет твоей женой, потому что в противном случае у них будут соответствующие права на нее. Она — их собственность. Ты хочешь тотальной войны?

— Я никогда не боялся драки. — Мой кипящий голос повышается. — А ты?

Его лицо напрягается.

— Я никогда не боялся ни черта. Тебе лучше запомнить это.

— В любом случае, это не имеет значения.

Он смотрит на меня растерянным взглядом.

Я оставляю бокал на столе и иду к сейфу. Когда я ввожу код и он открывается, я достаю папку со свидетельством о браке и кладу ее перед ним.

— Она уже моя. Они не могут ее тронуть.

Он смотрит на него несколько секунд, прежде чем поднять глаза. Затем его лицо трескается, и он хихикает, запрокидывая голову назад.

— Это мой мальчик.

Элси теперь Марино, и Бьянки ничего не могут с этим поделать.