Греховные клятвы

ГЛАВА 27

ЭЛСИ

Последние несколько дней пролетели незаметно, и с каждым днем я как будто все глубже погружаюсь в их жизнь, как будто я уже часть их семьи. День за днем мы смеялись, играли.

Боже мой, это ощущение реальности. Как будто я принадлежу этому человеку. Как будто вся моя жизнь не рушится. Как будто он не заставил меня вступить в этот брак, из которого нет выхода. Но мы так далеко зашли с тех пор, и я не хочу возвращаться назад.

Он стонет рядом со мной, его рука обвивает мое бедро, его член тверд, когда он упирается бедрами мне в попу.

— Доброе утро, жена. Как тебе спалось?

— Как младенцу. — Улыбка скользит по моим губам, когда я переворачиваюсь, обхватываю его за шею и притягиваю к себе для поцелуя.

Он должен был быть быстрым, но с этим мужчиной ничто не бывает быстрым. Он перевернулся на меня, прижав меня к кровати тяжестью своего тела, и медленно поцеловал, упираясь в меня своей эрекцией, когда я издала легкий стон.

— Я мог бы привыкнуть просыпаться таким образом, — простонал он, его губы заигрывают с кожей моей шеи, в то время как из меня вырывается множество вздохов.

— Я тоже. — Я зарываюсь пальцами в его волосы, тяжело дыша, пока он оживляет мое тело, как и обещал каждую ночь, когда мы вместе.

Он брал меня так, как хотел, а я подчинялась, желая всего этого. Он заставил меня полюбить свое тело, и я почти забыла, что оно мое, пока он не напомнил мне об этом. Его слова, его похвала, то, как он заставляет меня кончать для него… У меня никогда такого не было. Я никогда не хотела этого так, как с ним.

— У меня для тебя сюрприз. Небольшой предсвадебный подарок. — Он смотрит на меня из-под густых бровей, его рот искривляет ухмылка.

Не могу поверить, что свадьба состоится завтра в этом доме.

— Понравится ли мне этот сюрприз? — Я наклоняю голову набок, сдерживая появившуюся улыбку.

Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то меня чем-то удивлял, и я с нетерпением жду того, что он запланировал.

— Тебе понравится. — В его глазах появляется озорной блеск.

— Когда ты мне покажешь?

— Сейчас… — Его губы проводят по склону моей шеи, рот посасывает и целует мою кожу. — Если мне удастся выбраться из этой постели, не трахнув тебя. — Его голос наливается мужской хрипотцой, и рычащие звуки вибрируют у меня во рту, когда он проводит зубами по моей нижней губе.

— Ты можешь трахнуть меня после того, как покажешь мне. — Мои щеки разгораются одновременно с этими словами.

Он упирается тазом в мое лоно, и я пульсирую, нуждаясь в нем прямо сейчас и не желая ждать ни минуты, чтобы почувствовать его внутри себя.

— Мне нравится, как вы думаете, миссис Марино.

Мое сердце замирает. Он никогда не называл меня так, да и не должен. Быть вместе, может, и хорошо, но это временно, как и этот титул.

— Не надо… — говорю я, отводя взгляд от его лица. — Я не твоя жена.

Моя грудь напрягается.

— Все это не по-настоящему, Майкл. Мы на самом деле не женаты.

— Согласно свидетельству о браке, мы женаты, моя голубка.

Мое сердце снова забилось в бешеном ритме.

Он хихикает, глубоко и низко.

— Ты знаешь, что я имею в виду. — Я выдыхаю, осмеливаясь взглянуть на него.

Его черты смягчаются, и он прижимается к моей щеке.

— Чувствуешь себя ненастоящей?

Он проводит губами по моим губам, и я издаю задыхающийся вздох.

Нет, это не так.

Но это так. Мое дыхание становится поверхностным, а тело слабым. Слишком слабое, чтобы отрицать то, что он делает и с моим телом, и с моим сердцем.

— Потому что когда мы вместе, как сейчас… — Он проводит костяшками пальцев по моей челюсти. — Я забываю, как мы дошли до этого.

Я тоже.

Но я не могу сказать ему об этом. Пока не могу.

Можем ли мы действительно что-то сделать? Смогу ли я отвести взгляд от того, что он делает с другими, настолько, чтобы остаться? Но если бы я когда-нибудь задумалась о том, чтобы остаться, мне бы понадобились настоящие отношения. Я хочу, чтобы он познакомился с моими друзьями, родителями. Я не хочу прятаться.

О, Боже. Мои родители.

Что, если они каким-то образом узнают о свадьбе и решат, что я живу без них? Или, что еще хуже, вдруг они заявят в полицию, и Бьянки убьют Кайлу и остальных, чтобы скрыть то, что они делали?

— Мы можем кое-что обсудить? — Мой тон нервно дрогнул, и он тут же приподнялся на локтях.

— Что случилось?

— Я хочу позвонить родителям. — Я делаю паузу. — Чтобы они знали, что я выбралась и что со мной все в порядке. Они могут позвонить в полицию, если каким-то образом узнают о нас. Пожалуйста, Майкл. — Мои брови нахмурились. — Я ничего не скажу им ни о тебе, ни о нашей договоренности. Обещаю.

Он делает глубокий вдох, его глаза пристально смотрят в мои, и я вижу, что он борется с этой идеей.

— Я выполню нашу сделку, — умоляю я. — Я буду твоей в течение года, пока ты не перестанешь во мне нуждаться, но они и так долго страдали. — Я хватаю его за предплечье. — Я была их единственным ребенком. Я значила для них весь мир. Как отец, ты должен понимать их боль.

— Детка… — В его глазах мелькает привязанность.

— Не вздумай отказываться. — Я качаю головой, бешеный пульс забивает уши. — Не смей…

Он прижимает палец к моим губам, заставляя меня замолчать.

— Я не собирался говорить «нет».

От его слов у меня перехватывает горло.

Он действительно позволит мне позвонить им?

Он нежно целует меня в губы, и мое дыхание отдается эхом.

— Ты серьезно? — Я готова разрыдаться.

— Конечно, серьезно. Я дам тебе один из своих телефонов, и ты сможешь позвонить им сегодня. Устраивает?

Слезы наворачиваются на глаза, и я больше не могу с ними бороться. Я обнимаю его и практически душу его в объятиях, когда его смех вибрирует на моей груди.

— Когда я смогу их увидеть?

Он слегка откидывает голову назад.

— Скоро. Как-нибудь после свадьбы.

— Хорошо. — Я киваю. — Я могу с этим смириться. Но, пожалуйста, не заставляй меня ждать слишком долго. Я очень скучаю по ним, Майкл.

Слезы катятся по моему лицу, и он собирает их большими пальцами, приникая губами к каждой щеке.

— Я знаю, что скучаешь, детка. И ты сможешь видеть их столько, сколько захочешь. — Затем он целует кончик моего носа. — Они всего в двухстах милях от нас. Я могу организовать тебе перелет туда, когда ты захочешь. — Он тяжело вдыхает. — Я бы никогда не стал специально держать тебя вдали от семьи. Я знаю, как это важно.

— Спасибо. — Я шмыгаю носом, тепло разливается по телу.

— За что? — насмехается он. — Я не сделал ничего такого, за что ты могла бы меня поблагодарить.

— Тебе не все равно. — Я пожимаю плечами, эмоции затуманивают мой голос. — Для такой девушки, как я, это все.

— Черт, Элси, ты заслуживаешь гораздо большего. — Его глаза смотрят на меня с тоской и мукой. — Я не очень хороший человек. И никогда им не буду. — Он удрученно вздыхает. — Я хотел бы стать тем человеком, который даст тебе все, но я не знаю, как это сделать.

В его словах столько уязвимости, что мне хочется быть честной с ним, как он сейчас со мной.

— Но ты уже делаешь это, — говорю я, опуская ладони на его затылок. — Я знаю, что я чувствую, когда мы вместе, и это то, чего я никогда не чувствовала раньше.

Его грудь расширяется от неровного дыхания.

— Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь принять твою жизнь, но я хочу этого, — признаюсь я, и эмоции прорываются сквозь мой голос. — Так что, если мы попробуем, Майкл? Что, если мы скажем «к черту все» и дадим друг другу то, чего мы оба заслуживаем? Потому что ты тоже заслуживаешь любви.

Я прижимаюсь к его губам и нежно целую его. Он неглубоко вдыхает, закрывая глаза, пока я продолжаю.

— Я знаю, что ты всю жизнь защищал Софию и хотел, чтобы у нее была мама, но ты тоже кого-то заслуживаешь, — шепчу я, накрывая его рот своим.

— Я не заслуживаю тебя. — Он прижимается лбом к моей груди, его дыхание теплое и тяжелое.

— Ты прав. — Из меня вырывается смешок. — Возможно, и не заслуживаешь.

— Я точно прав. — Он поднимает глаза, и в них нет ни капли юмора. — Ты, Элси, — совершенство, в то время как у меня больше недостатков, чем достоинств. — Его вздох полон боли. — Я не знаю, что ты во мне нашла.

— О, Майкл… — Скорбная улыбка застывает на моих губах, когда я наклоняю голову в сторону, а он снова смотрит на меня тяжелым взглядом, словно ожидая, что я докажу ему обратное. — Я нашла человека, который любит всем сердцем.

Я провожу кончиками пальцев по его шраму, и он опускает брови с выражением ранимости на лице.

— Я нашла человека, который приютил совершенно незнакомую девочку и стал ее отцом, который готов на все ради тех, о ком заботится.

Я провожу рукой по его волосам, и его глаза на мгновение закрываются.

— Я нашла человека, который проводит дни, чувствуя, что его недостаточно, когда это не так, когда он делает все возможное для всех, кроме себя.

Я поднимаю плечи, чтобы поцеловать его в лоб, и его глаза пляшут по моему лицу, он тяжело дышит, словно весь мир держится на его плечах.

— Ты правда останешься? Со мной? — Его взгляд ищет в моих глазах правду. — Ты уверена? Потому что, когда ты станешь по-настоящему моей, я ни за что не отпущу тебя. Ни за что не смогу.

— Я хочу остаться. Но…

— Но что? — Он спрашивает это так, словно боится ответа.

— Но я хочу настоящих отношений, Майкл. Таких, в которых ты узнаешь людей в моей жизни, а я узнаю твою. Таких, в которых мы узнаем друг друга.

Он одаривает меня дьявольской ухмылкой.

— Тебе все равно придется быть моей женой, пока мы… — Он вдавливает в меня свои бедра. — …будем узнавать друг друга.

— Я переживу эту пытку. — Я закатываю глаза со стоном.

Голодные поцелуи прочерчивают мою челюсть, его теплое дыхание проносится по моей шее, пока он продолжает вводить в меня свой твердый член.

— Всякий раз, когда я думаю о том, что ты меня бросишь… — Его голос стал прерывистым, а тело замерло.

— Я здесь. — Я беру его руку и прижимаю к своему бьющемуся сердцу. — Я никуда не уйду, кроме как из этой постели, чтобы ты мог преподнести мне сюрприз. — Я игриво поднимаю бровь.

Его смех становится полным и искренним, когда он захватывает мои губы своими, проводя языком по моему. И вдруг он встает на колени, перекидывая меня через плечо.

— Эй! — вскрикиваю я, но уже смеюсь, когда он шлепает меня по заднице и выносит за дверь.

— Не шуми там. Мне нужно трахнуть тебя как минимум дважды, прежде чем София проснется.

Часы в нашей комнате показывают семь, и, к счастью для нас, она еще крепко спит, когда мы спускаемся по лестнице.

— Всего два раза, муж? Неужели мы теряем выносливость в старости?

Он хихикает и сильно шлепает меня по заднице.

— Сейчас ты действительно получишь, детка.

— Доброе утро, вы двое, — говорит Перл из кухни, как раз когда мы входим, губы сжаты в знающей улыбке, когда он опускает меня на ноги.

— Доброе утро. — Он прочищает горло и говорит тоном босса, который так чертовски привлекателен.

Но я знаю его настоящего. Беззаботного Майкла. Того, кто смеется со мной так, будто никто не смотрит. Того, кто обнимает меня, когда мне снятся кошмары, пока я снова не засну. И мне нравится знать, что у меня есть то, чего нет ни у кого другого. Потому что этот человек — самый прекрасный из всех.

— Вы двое хотите позавтракать?

— Не сейчас. Я должен кое-что показать Элси. — Он берет меня за руку и сжимает, и мое сердце сжимается в ответ. — Если София проснется, держи ее на кухне.

— Конечно. — От знающего выражения на ее лице у меня горят щеки.

— Спасибо, — говорит он, вытаскивая меня из комнаты.

— Тебе обязательно было это говорить? — шепчу я, пока мы идем прочь. — Она подумает, что мы озабоченные животные или что-то в этом роде.

— Судя по тому, как ты выкрикивала мое имя прошлой ночью, я бы сказал, что один из нас им является.

— Заткнись! — шепчу я, шлепая его по груди и хихикая.

Мои щеки вспыхивают еще больше, когда он смотрит на меня с глубокой ухмылкой. Он тащит меня за руку в свой кабинет.

— Подожди здесь, — говорит он, подходит к своему столу и что-то берет.

— Это галстук? — Мои глаза увеличиваются. — И что мы с ним сделаем?

Он хихикает.

— Это единственное, что у меня есть, чтобы завязать тебе глаза.

Мой пульс бьется, тело становится твердым.

— Я… э…

Образы того, как мне завязывали глаза, когда везли в секс-клуб, внезапно нахлынули на меня до головокружения, до покалывания в руках и сдавливания горла. Я хватаюсь за грудь, учащенное дыхание вырывается из меня.

— Эй… детка… эй.

Я едва вижу его, едва слышу, мои чувства размыты и притуплены.

— Я здесь, — говорит он. — Все в порядке. Черт, прости меня. Я не подумал.

Его руки обхватывают меня, и он держит меня, защищая, несколько секунд. Минуты. Не знаю, как долго, но я наконец-то чувствую, что мой пульс замедляется.

— Ш-ш-ш. Я держу тебя, голубка. Прости меня. Черт, прости меня. — В его голосе слышится страдание.

Постепенно, благодаря его заверениям, выводившим меня из тени, я начинаю выбираться из кошмара, в который меня затянуло.

— Мне… мне жаль. — Мое тело вздрагивает от затяжных вдохов.

— Тебе не за что извиняться. — Он вытирает мне глаза большими пальцами, а я даже не заметила, что плачу.

— Они завязывали нам глаза, когда везли нас в это… это место. — Я сглатываю, чтобы не пересохло в горле.

Его челюсть сжимается, вена на шее пульсирует.

— Пожалуйста, прости меня. — Его брови напрягаются, а ладони приближаются, удерживая мое лицо.

— Все в порядке. Ты не знал.

— Я должен был. — Он выдыхает. — Нам не обязательно делать это прямо сейчас. Давай просто вернемся в постель, где я смогу тебя обнять.

— Нет. — Я качаю головой. — Покажи мне, что бы это ни было. Пожалуйста. Мне сейчас очень нужно отвлечься.

— Хорошо.

Но он не делает никаких попыток сдвинуться с места. Вместо этого он опускает свой рот к моему в медленном, неторопливом поцелуе, и его губы остаются там еще долго после того, как он останавливается. Его рука крепко сжимает мой затылок, дыхание тяжелое, как будто он изо всех сил пытается отпустить меня. Как будто он винит себя за все, через что я прошла. Но я понимаю, почему он не мог нам помочь. У него есть дочь, она — его мир, и так и должно быть.

Он отстраняется, подносит мою руку ко рту и целует ее в верхнюю часть. И с прерывистым вздохом он выводит меня из своего кабинета и ведет по длинному коридору, пока мы не останавливаемся перед белой дверью в комнату, в которой я еще не была.

— Я пытался сохранить это в тайне с тех пор, как мы вернулись, и вот, наконец, все готово.

Мое сердце учащенно бьется, на этот раз от волнения, пока я провожу взглядом между ним и дверью.

— Открой ее.

Предвкушение бурлит в моей груди, когда он отпускает мою руку и медленно открывает то, что скрывал.

— О, Боже…

Я закрываю рот ладонью, по телу разливается тепло, шок и благоговение борются за место в моем сердце.

— Ты… ты сделал это? — Мне трудно говорить. — Для меня?

— Значит ли это, что тебе нравится? — спрашивает он со смехом.

— О, Майкл… — Мой голос — это тихий выдох, слезы текут из каждого слова, не в силах сдержать масштабы того, что я чувствую. — Это…

Остаток слов застревает у меня в горле.

— Я… я не могу поверить, что ты сделал это для меня, — плачу я, бросаясь в его объятия.

— Я сказал тебе, что моя жена ни в чем не будет нуждаться, и я имел в виду каждое слово. — Он крепче прижимает меня к себе. — Я хочу дать тебе все, что ты упустила. Ты заслуживаешь место, которое будет принадлежать только тебе, где ты сможешь петь и читать от души.

Собственная библиотека и музыкальная комната. Вот что он мне подарил. Он ведет меня дальше внутрь.

— Мне это нравится.

Я впитываю открывающееся передо мной зрелище: большая комната с книжными полками от пола до потолка, некоторые пустые, некоторые полные, а с другой стороны — рояль и, похоже, небольшая студия звукозаписи с большим количеством оборудования, чем я могла бы себе представить, что с ним делать.

Мой взгляд останавливается на нем, на этом человеке, который сумел заставить меня поверить, что хорошие люди существуют и что он каким-то образом один из них.

— Ты хоть понимаешь, что это для меня значит? — Я снова смотрю на него, не в силах выразить словами свои чувства.

Он улыбается, пока я глотаю слезы.

Его взгляд непоколебим, а в глазах плещутся эмоции.

— Я рад, что могу подарить тебе что-то, что значит для тебя так же много, как и ты для меня.

Я задыхаюсь, обхватываю его за шею и прижимаюсь губами к его губам. И я целую его. Медленно. Страстно. Намеренно. И в нашем поцелуе, я надеюсь, он поймет, что уже дал мне достаточно.

Сотовый телефон звонит раз, два, но никто не отвечает. Я тут же роняю телефон на колени, мой живот сводит узлом.

Спустя несколько часов я дрыгаю ногой в музыкальной комнате, не в силах снова взять телефон, чтобы набрать номер маминого сотового. После того как Майкл нашел его, я поняла, что у нее остался тот же самый, что и до моего похищения.

Что я ей скажу? У нее будет миллион вопросов. Мои родители захотят найти меня и вернуть домой. Но это будет невозможно.

Вздохнув, я кладу голову ему на плечо, и его рука обхватывает меня, защищая.

— Все в порядке, детка. Тебе можно нервничать. Не торопись. — В его голосе звучит нежность, но это ничуть не успокаивает меня.

— Я даже не знаю, что сказать. Просто… — Я тяжело вздохнула.

— Просто скажи ей, что с тобой все в порядке. Что ты в безопасности. Что ты скоро вернешься к ней. Это все, что она захочет знать.

Я нахожу в себе мужество снова поднять телефон и набрать ее номер.

И на этот раз, когда он звонит, кто-то действительно отвечает.

— Алло? Кто это?

Я отшатываюсь назад, с дикими глазами смотрю на Майкла и качаю головой, в глазах стоят слезы.

Я не могу, — произношу одними губами.

— Алло? Кто-нибудь есть? — спрашивает мама.

В ее голосе звучит радость. Почему я должна идти и рушить их жизнь? Что, если им так лучше?

— Поговори с ней, — шепчет он, проводя костяшками пальцев по моей щеке.

— Я…

Мои глаза расширяются, потому что это слово не было сказано шепотом. Она услышала меня.

О, Боже.

— А-алло? — Ее тон понижается. — Что ты сказала?

Она делает паузу, но я все равно слышу дрожь ее дыхания.

Узнает ли она меня? Может ли быть, что после стольких лет она помнит мой голос?

— Скажи что-нибудь. Пожалуйста, — умоляет она, и меня захлестывает волна парализующих эмоций.

— Мне очень жаль, — тихо плачу я, не понимая, за что именно прошу прощения.

Но все, что меня встречает, — это суровая тишина.

Однако ее вздох раздается по всей линии. Она знает. Она должна знать.

— Эл…, — задыхается она. — Я… о Боже. Это… это… это действительно ты?

— Мама, — всхлипываю я.

Мое зрение затуманивается, тело сотрясается от рыданий, и я не могу больше ничего сказать.

— Элси? О Боже, Элси! Малышка! — Теперь плачет она. — Как? Мы думали…

Она не заканчивает. Она продолжает плакать. Но я знаю, что она хотела сказать, что думала, что я умерла. После стольких лет кто может их винить?

— Где ты? — задыхается она, в ее тоне звучит паника. — Тебе сейчас угрожает опасность?

— Нет, я в безопасности. Я в порядке.

Она выдохнула с облегчением.

— Кто тебя забрал? Пожалуйста, мы должны вернуть тебя домой. Твой отец на работе, но я могу связаться с ним сейчас, и мы оба приедем за тобой.

— Я могу только представить, как тебе было страшно, мама, — шепчу я. — Но теперь со мной все в порядке. Просто я пока не могу вернуться домой.

— Что ты имеешь в виду? — Слова вырываются наружу. — Там кто-то есть? Они причиняют тебе боль?

— Нет. Никто меня больше не обижает, — плачу я, глядя на мужа, а он берет мою руку и кладет ее себе на колени. — Теперь я в безопасности.

Она плачет и плачет. И я позволяю ей.

Она всхлипывает, прежде чем сказать:

— Я должна позвонить твоему отцу. Мы должны ему рассказать. — Она всхлипывает. — О, Элси, мы так по тебе скучали. Мое сердце. Ты — мое сердце. Каждый день без тебя был мучительным.

Ее дыхание становится поверхностным.

— Мы так старались найти тебя. Полиция сдалась, но мы так и не нашли. И по сей день. — Она делает секундную паузу. — Я ищу в Интернете пропавших и ставших жертвами торговли людьми девушек.

— Мама… — Мое сердце разрывается, и я плачу.

— О, Боже… — дрожащим голосом произносит она. — Вот что они сделали с вами, девочки, не так ли?

— Теперь все позади, мама. Теперь я в порядке. Я клянусь.

— О, моя бедная малышка. — Ее рыдания выбивают ее из колеи. — Джейд и Кайла тоже с тобой?

— Нет. Но у меня есть друг, и он помогает мне их найти.

Она резко вдыхает.

— Он?

— Да. — Я перевожу взгляд на Майкла. — Он.

— Ты действительно в безопасности, Элси? Дай мне знак, если нет, и я найду тебя. Я обещаю тебе.

— Он не такой, как они, мама. Он спас меня.

Мое сердце замирает, когда я смотрю на него, его добрые глаза творят чудеса с разбитыми осколками моей израненной души. И вместе с ним эти осколки начали медленно восстанавливаться, обретая новый дом прямо здесь.

Его рот приподнимается в уголке, и он берет мою руку, подносит ее ко рту и целует центр моей ладони.

— Я снова пою, мама. И музыка никогда не звучала так хорошо.