Громкое счастье

Глава 20

— Здравствуйте, Арслан Дамирович.

— Звоню по не очень приятному поводу. Здравствуй, Сева. У тебя крыса завелась в коллективе. Тендер слит.

Пауза. Шестерёнки со скрипом запустились в мозгу, в котором звенеть от напряжения начало.

— Ты особо не пыли, в открытую не выкладывай все карты. Спугнёшь. Понаблюдай и где есть подозрения — проверь. Я помощника приставил к Жанне, она главный подозреваемый у меня. Есть кое-какие соображения, кто бы это мог быть у тебя, но нужно, чтобы ты сам лично убедился и мы потом сверим, один ли этот человек. Нужны доказательства ещё.

— Я понял. А…

— Не переживай, работы заканчивай в срок только. Всё по этой части улажу, к тебе претензий нет. Постараемся сильно не шуметь с советом директоров.

— Спасибо, Арслан Дамирович. Буду внимателен.

— Давай. На связи, Сева.

Маша по приезду из отдыха, на выходных потащила подругу на мастер-класс по изготовлению именных свеч, который она подарила той на день рождения. Угораздило же её потом мужа Иры и ту самую Жанну, работавшую на Алимова поймать с поличным, когда он у торгового центра откровенно приставал к ней, не давая проходу. Она в этот раз решила не встревать во всё это, но немного прищучить эту кобылку руки просто чесались, чтоб не повадно было по чужим мужьям скакать. Так получилось, что когда она беседовала с Жанной, поймав её, когда та вышла покурить у здания компании Арслана, Сева приехал по своим делам, припарковал машину и увидел их обеих. Он бы, может, особого значения не придал этому, если бы до этого не состоялся телефонный разговор с Арсланом Дамировичем о Жанне и её предполагаемом сообщнике в "Азимуте". Естественно, Сева допросит самолично эту рыжую заразу, но сейчас он старался отнестись к этой ситуации беспристрастно. Слабо получалось, гнев по отношению к ней нарастал против его воли. Она ещё и курила, ко всему прочему, что его неприятно удивило. Он дождался пока она уйдёт, провёл рукой по волосам, нервничал и с неким сожалением сделал вывод, что доверял ей больше, чем нужно, а она оказалась самой настоящей… Язык не повернулся её назвать крысой. Ну не могла она. Не верил он, но глаза-то не обманывали. Что ей надо от Жанны тогда? Не дружба же их связывает. Слишком сильно она болела за него, свою работу и успех компании. Много раз это показывала. Неужели удачно маскировалась? Или хотела как лучше сделать, чтобы стопроцентную победу принести? Маша, Маша. Как же подставила она его, не могла не пониматьэто это. Внутри один лагерь оправдывал её, второй ругал на чём свет стоит. Предстоял непростой разговор с ней и он впервые в жизни не знал, как его начать. Надо ещё аккуратно выяснить без объяснения причин допроса, чтобы раньше времени не поползли слухи о сливе. На кону стоит репутация его компании.

Ира через несколько дней после разговора Маши со стервозной Жанной, решила съехать от неё и вернуться домой к мужу. По её мнению, брак уже давно развален был, а Ира никак не могла скинуть в самостоятельное плавание Сергея. Он явно предал её, Ира догадывалась и расспрашивала его об измене, на что получила резко отрицательный ответ. Маша ничего говорить не стала в этот раз, хотя и расстроилась немного решению подруги. Она дала максимум полгода им, потому что была уверена — дольше этот брак не протянет. Что-то ей подсказывало, что Ире просто неудобно было её стеснять, потому что Илья появился и часто приходил в гости, отказываясь оставаться на ночь.

— Мария Олеговна, вас Всеволод Антонович просил зайти к нему, как только вернётесь, — сообщила по телефону секретарша.

— Хорошо, Вика. Подойду сейчас, — Маша вздохнула, накинула сиреневый пиджак, подкрасила губы любимым блеском и пошла к шефу. Тот, поди, в хвост и в гриву за её отсутствие оторвётся. Одно радовало, Илья пораньше обещал освободиться и приехать к ней впервые с ночёвкой.

— Доброе утро. Вызывали, Всеволод Антонович?

— Доброе, — смотрел, словно, год не виделись. Давай, Маш, накрути как следует себя, что безумно скучал, — как отдохнули, Мария Олеговна? Выглядите хорошо. Загар вам к лицу.

— Да, старалась максимально отойти от аристократической бледности, которая вам больше по душе, похоже, — парировала она моментально, разглядывая маникюр. Думал, виновато обтекать она будет, стоя перед ним? А вот как бы не так.

Азаров сжал переносицу двумя пальцами. Куда-то не туда опять разговор идёт. Но ему сейчас не до взаимных колкостей

— Маш, вопрос у меня к тебе один. Ты бы сказала мне честно, если бы работу в другом месте искала?

Чего?

— Не поняла о чём ты.

— Я тебя с Жанной Игоревной видел, — прямо сказал он, — скажешь, зачем встречалась с ней?

— А что, мы сошлись снова где-то в параллельной вселенной и я должна тебе отчитываться? Это моё личное дело, тебе-то что? — вообще ничего не понятно. Об ледяную свою шарахнулся, пока её не было?

— Маш, просто ответь.

— Да что не так я сделала опять? — вскипала она. Какие-то странные разговоры с утра. Вообще по неожиданной теме. Зачем ему это? Он молча ждал её ответа, всматриваясь в глаза. Обман ищет как-будто. Час от часу не легче, — Личное дело у меня к ней. Точка. Не обязана тебе докладывать. Ты что, каждого подчинённого спрашиваешь, с кем и почему он видится? Стой, ты следишь за мной?

— Не выдумывай того, чего нет. Я к Алимову приезжал.

Нет, мутновато. Не сходится что-то. Неприятно и тревожно стало, не могла понять почему.

— Ты подозреваешь меня в чём-то?

— А есть в чём?

— Ну знаешь! Это уже слишком, Се-ва! Отвечать на эту хрень я не считаю нужным, это меня оскорбляет и унижает, — она пошла к двери, но передумала и добавила поспокойнее, — Моя встреча с ней никак с работой не связана, Всеволод Антонович. Это не мой секрет, поэтому подробностей не могу рассказать. Пойду работать с вашего позволения.

О, у нас прогресс, Маша! Мы не хлопаем дверьми, не истерим и не пылим по страшному. Уже что-то. Неприятный осадок только остался, словно она и вправду была виновата перед ним. Весьма странный разговор.

На интуицию Азаров редко полагался, привык верить фактам. А они — вещь упрямая. Сколько не всматривался в её глаза, всё равно до конца не понял, она это или нет. Оставалось лучше копать и её не упускать тоже из виду. Если да, то занервничает и где-то проколется. Но лучше бы, конечно, она правду сказала. Хотелось ей верить, очень. По хорошему сейчас, ему бы вызвать сисадмина и попробовать найти того, кто наследил с корпоративного компьютера.

Позвонил Игорь Валентинович. Только его для полного счастья не хватало.

— Сева, что за бардак со сливом у тебя творится?

— Поразительная у вас осведомлённость, Игорь Валентинович. Всегда удивляло это.

— Не паясничай, — начал повышать он голос. Азаров сжал руку в кулак. Всадить бы ему как следует, чтобы челюсть вылетела, — что за халатное отношение к работе? Мне сейчас вообще такой репутационный скандал не нужен! А у тебя чёрте что творится!

— Вы всегда можете в одностороннем порядке разорвать наш договор. У вас такая возможность есть, по праву положения. Это я связан по рукам и ногам.

— Вот как мы заговорили, значит, — тот немного сбавил свою спесь, — живи, пока не буду ничего предпринимать. Будет дочери свадебным подарком. Замуж хочет за тебя. Когда предложение сделаешь?

— С ней мы сами решим что и как. Всего доброго.

Он положил спешно трубку, чтобы не слушать дальше тираду Зарецкого. Алимов был прав. Дерьмо в человеке дало о себе знать, в итоге. И года не прошло.

С Катей вообще со скрипом всё двигалось. Самые нелепые его отношения, с которыми пора закругляться уже. В машине она как-то сама робко потянулась к нему, передумала и потом всё равно мазнула по губам. Чтобы замять неловкость момента, Сева поцеловал её сам, внутри — ничего, от неё — ноль отдачи. Откуда у рыжести глаз-алмаз, раз она такое ёмкое и довольное точное определение "треска" дала Кате? Картон и то больше бы чувств у него вызвал, наверное. Спрашивается, не готова, зачем себя заставлять тогда? Отец дожимает? Он может. Вообще никаких признаков того, что она замуж хочет за Севу, как тот утверждает. В постель как на казнь пойдёт, похоже. Нет, спасибо. Такого ему не надо. Если с совестью как-то ещё можно договориться, младшенького хрен обманешь. Он такое фуфло на корню пресекает. Тоскует, вставая по команде на рыжие эротические сны. Хорош себе на горло наступать, он не мазохист, в конце концов. Только вот сделать это надо довольно деликатно и без значимых потерь. Хотя, кого он обманывал? Как бы он не бросил её, она всё равно преподнесёт это папочке как избиение младенца.