Громкое счастье

Глава 23

— Не собираюсь я с вами ехать, Всеволод Антонович, нечего там в ноябре делать. Викторию вон берите с собой. После ваших галопов командировочных ещё неделю отходить надо, — вскипела Маша. Привычная жаркая атмосфера царила в кабинете Азарова с её приходом. Он едва улыбку сдержал, скучал по этому, похоже.

— В этот раз экскурсия будет на предприятие и мероприятие потом. Сильно не напрягу, — постарался он ответить достаточно ровным будничным тоном.

— Могу я отказаться? — пусть поуговаривает. Ему полезно.

А сама уже начала мысленно прикидывать, что в чемодан положит. Знает она, чем заканчиваются эти командировки с ним. Понял, что с трески его толку ноль, наверное.

— Можете, но не откажетесь, Мария Олеговна, — она громко засопела от злости. Гад какой! И ведь знает, что прав. Когда он так хорошо её изучить успел? — Передайте Виктории, пусть покупает билеты и забронирует два номера. Парень ваш как раз соскучиться успеет, на пользу отношениям вашим пойдёт.

— О, да мы ревнуем? — как-то само вырвалось. Думала, вопрос повеселит его, а он как-то посерьёзнел тут же и подошёл вплотную. Посмотрел ей в глаза, затем на губы и ответил тихо:

— Безумно.

Она аж онемела, захлопав глазами от его ответа, непонятно правдивого или нет. Внизу живота заныло, а сердце от его близости готово было выпрыгнуть из груди. Как же давно секса у неё не было. Прижаться бы к его губам, да поцеловать любимые губы… Она одёрнула себя в последнюю секунду. Чёртов шеф опять будет героем её фантазий этой ночью. Мамин шутник нашёлся. Нет, ну каков бабник а. На одной почти женат, а рыжесть, значит, в любовницы можно записать? Это моментально отрезвило.

— Ну да, с правильной рыбой своей не дождётесь ревности-то. Она у вас, по-любому, в сорочке в пол и с чепчиком на голове спит и телом своим раз в месяц с зажмуренными глазами жертвует. Бедный ваш младшенький замучился, совсем, наверное, от недотраха, — съязвила она и победно посмотрела на него.

Он громко рассмеялся в ответ, а её накрывало ощущение потерпевшей поражение в сегодняшней битве неудачницы. Не зная как реагировать на его смех Маша, сцепив зубы, развернулась и пошла к Виктории, чтобы передать его поручение, как услышала за спиной:

— Только ваш прекрасный вид его и спасает каждый день, Мария Олеговна. Можете пораньше уйти и вещи собрать. В пять утра заеду.

Да, он не соврал. В этот раз свободного времени было больше. Предприятие по изготовлению фасадных систем для высотного строительства, куда они приехали следующим утром, оказало им очень тёплый приём. Экскурсия их была увлекательной, видно, что гости у них часто бывают. Маша задала несколько вопросов, так её заинтересовали их технологии. Надо отдать должное, Сева постоянно стремился развиваться и быть в курсе последних веяний этой отрасли. Искал надёжных поставщиков, проверенных экспортёров, старался идти в ногу со временем, узнавать о новых стилях и решениях. Заражал он и Машу этим стремлением, что ей чертовски нравилось.

На небольшом мероприятии, которое завершало их двухдневное пребывание здесь, Азаров успел поговорить с кучей бизнесменов. Маше не хотелось особо в этом всём участвовать. Тем более, после последнего её эффектного появления перед его знакомыми он дал знать, что не потерпит её заигрываний или хоть каких-то бесед с ними. А сейчас и самой не интересно было. Только настроение обоим испортит. Она незаметно выскользнула покурить на смотровую площадку экспо-центра, где всё мероприятие проходило. Скорее, это был окружной балкон с перилами, опоясывающий круглое стеклянное многоуровневое здание, куда народ иногда выходил тет-а-тет переговорить, покурить и позвонить по телефону.

Опять она нервничала, раз к сигаретам потянуло. Её одолевали непонятные мысли. В первую ночь всё прошло тихо и без каких-то попыток в её постель залезть. Видимо, она ошиблась, думая, что он специально привёз её, чтобы соблазнить. Да, немного грустно от этого, чего уж отпираться. Наверное, поэтому он посмеялся над её жалкими потугами уколоть его девушку. Мысль прервалась внезапными словами Севы за спиной. Она чуть не подпрыгнула с испугу, пропустив момент его выхода сюда.

— Мы бы из-за курения твоего всё равно расстались, рыжесть. Не приемлю этого в девушках.

— Хорошо, что рыбонька твоя не такая испорченная да? Всё правильно сделал. Не пожалей, главное, о своём выборе. Потому что вафелька в тортик не превратится! — она смяла о пепельницу недокуренную половину сигареты.

Плевать, плевать! Уехать надо и до обратного вылета из номера не выходить. Никаких сравнений! Даже попыток. Она идеальна и со своими изьянами и колючками. Не посмеет он пошатнуть её самооценку. Не дождётся! Не сейчас, когда она особенно уязвима. Еле сдерживая непрошенные слёзы, она забрала шубку и вышла ловить такси. Из подъехавшей только что машины, как раз вышла очень эффектно одетая девушка. Маша запрыгнула на заднее сиденье и назвала адрес гостиницы. Слеза предательски потекла по щеке и она отвернулась к окну. Немолодой водитель то и дело поглядывал на неё в зеркале заднего вида, но ничего не стал говорить. В конце поездки, когда она расплачивалась, он с колоритным акцентом ей сказал:

— Красавица, не стоит тратить свою молодость и плакать из-за недостойного джигита! Будет ценить, когда поборется за тебя.

— Спасибо вам. Хорошего вечера.

Зайдя в номер, она скинула вещи прямо на пол, постояла пару минут, прислонившись к двери и ругала себя за излишнюю самоуверенность. Думала — выдержит рядом с ним, а не тут-то было.

Пока Маша сушила волосы после душа, в дверь постучались. Затянув туже пояс махрового халата, она пошла открывать дверь. Пришёл. Она пропустила Севу внутрь. Он не отрывал взгляда от неё. По её припухшим глазам понял, что плакала. Отдало внутри ненавистью к себе за то, что послужил причиной этому. Он схватил её за лицо обеими ладонями и страстно начал целовать. Внизу тут же волна возбуждения зародилась. Кожа жаждала его ласк, каждый уголок на теле сонастроился на него. Так только он умеет целовать, до головокружения, дичайшего возбуждения и сочетая пошлость с нежностью, вызывая желание раствориться в нём без остатка, отдать всю себя, не жалея ни о чём и не думая о последствиях. Как же ей этого не хватало, она словно спала почти полгода, в ожидании его касаний. Всё внутри предавало её, не слушалось и не сопротивлялось. Она еле собрала остатки своего гнева и вылила на него накопленные обиды:

— Ты! Заносчивый, высокомерный, самодовольный, отвратительный сноб! Не понимаю, что нашла в тебе! Терпеть тебя могу! — ткнула она пальцем в него.

Он схватил её палец и поцеловал.

— Но любишь до дрожи, рыжесть моя, — не надо, нет. Зачем все эти "моя", когда другая есть? Для чего о любви говорить? Мучает ведь ещё больше!

— Что, надоели морепродукты и ты решил вернуться к своей хищной тигрице?

— Маша…, — он целовал каждый пальчик и внутреннюю сторону запястья, чувствуя её мелкую дрожь возбуждения.

— Дай мне как следует насладиться своим триумфом. Говорила же, с ума сходишь по мне. Нет. Надо об каменную воблу биться головой.

Он развязал пояс халата и начал целовать её шею, опускаясь к грудям. Соски торчали, так и просились к нему в рот. Он рыкнул и схватил один зубами, отчего она вскрикнула.

— Треска же, вроде, была? — спросил он найдя второй сосок. Обожал её груди, такие сочные и желанные.

Она прикрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Надо же, так позорно сдаться ему и не смочь послать как следует.

— Те же яйца, вид сбоку, — если она надумает выставить, его собственные взорвутся от нечаянного прикосновения.

— Да, идея была так себе, — рука поползла вниз. Трусики не успела надеть. Что ж, не пригодятся они ей сейчас.

— А я говорила! — она подалась навстречу его руке. Его палец проник в её увлажнившуюся вагину. Горячо-то как а.

— Иди ко мне тогда, рыжесть, раз такая правая.

Сколько раз обещала не думать, специально не читать о нём и его крашеной дурацкие статьи. Пробрался под кожу рыжести своей и не вытравишь ничем.

— Изменщик, вот ты кто, Севаааа-аааа! — он быстро убрал палец, чем вызвал в ней разочарование.

— Как и ты, рыжесть. Гореть нам обоим в аду, — подхватив её на руки он направился к кровати и кинул Машу на неё.