Грязные игры

33

Несколько минут они сидели молча. Наконец Грифф решился заговорить.

— Наверное, ты хоть немного веришь мне, иначе тебя бы уже не было в машине.

Лаура провела пальцами по волосам. Она пыталась подобрать слова, которые передали бы мучившие ее сомнения и в то же время не выглядели бы как неуважение к мужу, которого она только что похоронила. Но она не была уверена, что сможет найти их.

— Фостер был на седьмом небе, узнав о ребенке, — начала она, — но я уговорила его ничего не сообщать тебе, пока беременность не подтвердится врачом.

— Он позвонил сразу же, как только стал известен результат анализа крови.

— В тот вечер он признался, что говорил с тобой. Извинился, что не дождался меня, но оправдывался, что ему не терпелось поделиться радостной новостью. Он сказал, что ты желаешь нам счастья и что больше всего тебя интересует, когда можно получить деньги.

— Это ложь. Я…

— Дай мне высказаться. Возражать будешь потом, — она остановила его взмахом руки. Он кивнул. — Мы с Фостером в тот вечер устроили праздник. Он попросил миссис Доббинс приготовить особый обед. Заставил меня съесть еще одну порцию картошки, напомнив, что теперь я ем за двоих. Не отпускал меня от себя. Заставил поехать с ним на лифте, а не подниматься наверх пешком. Сказал, что лестница опасна и что я могу упасть. Я ответила, что сойду с ума, если так будет продолжаться все девять месяцев. Но я проявила снисходительность. Он вместе со мной смеялся над своей склонностью перестраховываться. Когда Мануэло уложил его в постель, я пришла к нему. Он обнимал меня, говорил, как сильно меня любит и как он рад ребенку. И всякое такое, — ее щеки зарделись от смущения. — Он был очень нежен и внимателен, гораздо нежнее, чем все последние месяцы. Я сидела у него, пока он не уснул. — Она чувствовала, как Грифф неподвижно застыл и напрягся. — Вспоминая его поведение, следующим утром я никак не могла понять, почему он так настаивает, чтобы я летела в Остин. Мое присутствие там было абсолютно лишним. С инцидентом могло разобраться местное руководство. Их даже обидело, что Фостер прислал меня в качестве контролера. Обед тянулся бесконечно. Я едва успела в аэропорт на девятичасовой рейс, последний в этот вечер.

— Он не хотел, чтобы ты вернулась раньше. Он хотел, чтобы ты не мешала ему. К твоему возвращению я был бы уже мертв.

— Я все еще не могу в это поверить, Грифф. Просто не могу. Что бы ты ни думал, он не был сумасшедшим. Я признаю, что его болезнь усиливалась. Он повторял все по три раза. Помешался на чистоте. Ты заметил эти бутылочки с дезинфицирующим средством для рук?

— Да, повсюду.

— Все должно было быть чистым и лежать на своем месте. Но я не могу представить, что он приказал Мануэло убить тебя голыми руками.

— Он не хотел, чтобы моя кровь испачкала его бесценный ковер.

— Господи! — Она посмотрела на него. — А как он собирался все объяснить?

— Наверное, сказал бы, что я ворвался в дом и пытался его убить.

— За что?

— За тебя. Он сказал бы, что Мануэло спас ему жизнь, когда я в приступе ревности напал на него.

— Но Фостер не был знаком с Родартом. И он уж точно не знал, что Родарт обнаружил дом на Виндзор-стрит и сделал вывод, что мы любовники. Если бы убили тебя, то какой мотив Фостер предложил бы следователю?

— Деньги, — подумав, ответил Грифф. — Я ворвался в дом и потребовал еще денег.

— Фостер никогда и никому не рассказал бы о нашем договоре.

— Может, он сказал бы, что предложил мне работу в рекламе, а потом передумал.

— Вполне вероятно.

— Зная Родарта, я уверен, что в конце концов он пустил бы в ход свой козырь, сообщив Спикмену, что днем я встречался с его женой. Конечно, Фостер позволил бы ему думать, что мной руководила ревность. Наша тайная сделка превратила бы его в жертву, а меня в убийцу.

Лаура мысленно признала, что это звучит логично, но не могла принять это.

— Но зачем Фостер напечатал этот фальшивый документ? А коробка с наличностью? Как бы он объяснил их?

— Если бы Мануэло убил меня, их там не было бы, — ответил Грифф. — Фостер не рассчитывал, что все это увидит еще кто-то, кроме меня.

Спорить с этим не имело смысла.

— Хорошо, теперь я понимаю, что он мог предложить Родарту правдоподобное объяснение, а Родарт принял бы его, убежденный, что Фостер ничего не знает о нас. Но что Фостер сказал бы мне?

— Вероятно, что известие о подтверждении беременности возбудило во мне жадность. Я пришел к нему и потребовал больше, чем полмиллиона. А когда он отказался, я напал на него. Слава богу, что рядом оказался Мануэло. И слава богу, что я выполнил работу, для которой меня нанимали. Ты беременна. Моя смерть — это трагедия, но вам повезло, что меня больше нет и я не буду постоянной угрозой для вашей тайны и для благополучия ребенка. — Он сделал паузу, а потом добавил: — Все было бы так, как он хотел. Чисто и аккуратно.

Они помолчали. Сеансы закончились, и зрители выходили из кинотеатра, направляясь к своим машинам. Приезжали другие. В билетную кассу выстроилась очередь. Но микроавтобус и пикап оставались на месте. Никто не обращал внимания на парочку, сидевшую в ничем не примечательной машине между ними.

— Твои отпечатки были на рукоятке ножа для конвертов.

— И Мануэло тоже.

— Но он мог брать нож когда угодно. — Она попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвел взгляд. — Грифф?

— Я не хочу, чтобы ты знала, как он умер.

— А я хочу знать.

Он отвернулся от нее и через лобовое стекло следил за четырьмя зрителями, которые вышли из кинотеатра — матерью, отцом и двумя детьми. Младший сынишка закатывал глаза, хлопал в ладони и исполнял какой-то замысловатый танец, очевидно копируя персонаж из фильма. Смеясь, они сели во внедорожник и уехали.

— Почему твои отпечатки были на ноже?

— Я пытался спасти ему жизнь, — тихо ответил Грифф. — Когда я увидел, отчего закричал Мануэло, то оттолкнул его и крикнул, чтобы он вызывал «Скорую». Но он был парализован ужасом или сознанием того, что он наделал. Я набрал номер сам. Пока я звонил, Мануэло сбежал. Я наклонился над Спикменом, чтобы посмотреть, насколько он плох. Сначала я хотел попробовать выдернуть нож, но потом понял, что лучше оставить его на месте. Он частично закрывал рану, но из нее все равно хлестала кровь. — Он умолк, затем вполголоса выругался: — Лаура, тебе не нужно этого знать.

— Я должна.

— Я ничего не мог сделать, только прижать лезвие к ране, чтобы замедлить кровотечение, — продолжил он после некоторого колебания.

Она сглотнула.

— Родарт сказал, что на руках Фостера была кровь, а под ногтями частицы твоей ткани. Что он…

Грифф протянул к ней руки, повернув их так, чтобы она могла увидеть царапины на тыльной стороне ладоней.

— Он пытался выдернуть нож. Я понимал, что он умрет, если сделает это, и мы боролись за нож.

Он умолк, ожидая ее реакции, но она ничего не сказала.

— Я уговаривал его, пытался успокоить, чтобы он перестал сопротивляться. Я говорил ему, что помощь уже едет. Чтобы он держался. И все такое. Но… — Грифф покачал головой. — Но я знал, что ничего не выйдет, и, похоже, он тоже это знал.

— Он что-нибудь сказал?

— Он не мог говорить, — покачал Грифф головой.

— Ты был еще там, когда он…

— Да. Я остался.

— Спасибо тебе за это.

— Господи, и ты еще меня благодаришь! — Его голос звучал почти сердито. — Можешь мне поверить, как только он умер, я бежал. Я понимал, как это будет выглядеть. Я оказался не храбрее Мануэло. Я улепетывал со всех ног. И… — Он умолк и отвел взгляд, посмотрев на ярко освещенный вход в кинотеатр.

— Что?

Он шумно выдохнул.

— После нашей последней встречи я столько раз мечтал, чтобы он исчез. — Грифф посмотрел ей прямо в глаза. — Не то чтобы умер. Просто… чтобы его не было. В глубине своей гнилой души я мечтал, чтобы он исчез. — Он продолжал смотреть ей прямо в глаза, а потом заговорил снова: — Но я его не убивал. Ты в это веришь?

Она открыла рот, но не могла вымолвить ни слова. Его рассказ оказался более правдоподобным, чем ей хотелось бы. Но она также помнила тот день, когда они лихорадочно занимались любовью, помнила свое желание, свою страсть. Ее пылкая реакция пробудила в нем необузданную жажду обладания. Она помнила, как его большие руки скользили по ее телу, как мощно он вошел в нее и как ревниво сжимал потом.

Она опустила голову и потерла виски.

— Забудь о моем вопросе, — сухо сказал он. — Ты мне не поверишь, пока не услышишь, как Мануэло под присягой заявляет, что случайно заколол твоего мужа. Ты и Родарт.

Она наклонилась и гневно сжала его руку:

— Не смей сравнивать меня с Родартом. И не надо на меня нападать. Ты просишь, чтобы я поверила в твою невиновность. Я хочу, Грифф. Но, поверив тебе, я признаю, что мой муж, человек, которого я любила и которым восхищалась столько лет, был сумасшедшим, способным на убийство. Это слишком, особенно когда я только что похоронила его. Прости.

Она выпустила его руку, и некоторое время в машине царило напряженное молчание. Он смягчился первым.

— Ладно. Больше никаких нападок. — Он протянул руку, достал с заднего сиденья вещевой мешок, положил его себе на колени и расстегнул молнию. — Моя единственная надежда оправдаться — перед кем угодно — это найти Мануэло Руиса.

Он перетряхнул мешок, вытаскивая из него вещи, которые, скорее всего, служили Мануэло памятью о Сальвадоре. Четки. Карта Мексики с красной карандашной линией, пересекавшей страну до обозначенного звездочкой места на границе с Техасом.

— Его маршрут, — сказал Грифф. Потом он достал старую свадебную фотографию. — Наверное, его родители? — он протянул снимок Лауре.

— Возможно. Возраст подходит.

Еще в мешке лежали несколько книг в мягких обложках на испанском языке и недорогой бумажник. Грифф проверил все кармашки. В последнем обнаружился засаленный листок бумаги. Он был сложен в несколько раз, и сгибы загрязнились и протерлись почти насквозь. Грифф осторожно развернул его.

Прочитав надпись, он улыбнулся и передал листок Лауре. На нем карандашом были написаны четыре цифры и название. Она подняла глаза на Гриффа.

— Адрес?

— Похоже. Исходная точка для поисков.

— Он может быть как в Далласе, так и в Игл-Пасс.

— Да, но это уже кое-что, — он выглядел возбужденным. — У тебя сотовый с собой?

Лаура достала из сумочки телефон. Бросив взгляд на дисплей, она обнаружила, что пропустила несколько звонков. Один раз звонила Кей. Три раза Родарт. Последний раз двенадцать минут назад.

Она передала телефон Гриффу. Он нажал клавишу вызова, и на дисплее высветился номер Родарта. Тот ответил после первого гудка.

— Миссис Спикмен?

— Жаль разочаровывать тебя, Родарт. Это я. А она у меня.

— Ты идиот, Буркетт. Топишь себя еще глубже.

— То, что я тебе скажу, будет коротким и простым, даже для тебя. Я не убивал Фостера Спикмена. Это сделал Мануэло Руис.

— Ну да, — Родарт засмеялся. — Слуга. Раб, боготворивший своего господина. Расскажи это кому-нибудь другому.

— Это была случайность. Мануэло дрался со мной.

— Пытаясь защитить Спикмена от тебя.

— Опять не так, но подробности мы обсудим потом. И тебе, и мне нужен Мануэло. Ты прав насчет того, что он боготворил Спикмена. Именно поэтому он так испугался того, что натворил, и сбежал. Найди его, и все наши проблемы решатся. У меня есть ниточка, — он продиктовал адрес. — Мы нашли его в вещах Мануэло. У него не очень-то много вещей, и этот адрес кое-что для него значит, иначе он не хранил бы его.

— Какой город?

— Не знаю, но у тебя есть возможности это выяснить.

— Но у него почти неделя форы.

— Именно поэтому ты не должен терять времени. Когда найдешь его, обращайся с ним вежливо и узнаешь правду о том, что случилось в тот вечер. Убийства не было. Мануэло подтвердит. Он может рассказать…

Внезапно Грифф умолк, удивив Лауру, жадно ловившую каждое его слово. Только что он быстро говорил в телефон, как вдруг замолчал и уставился в пространство. Она слышала в трубке голос Родарта: «Буркетт? Буркетт, ты где? Буркетт!»

Грифф внимательно посмотрел на нее и захлопнул телефон. Потом открыл дверцу машины и бросил телефон на дорогу.

— Наверное, Родарт установил спутниковую слежку за твоим номером, — сказал он, поворачивая ключ зажигания. — Поэтому нам нужно скорее убираться отсюда.

— Я не понимаю, — она ухватилась за ручку, потому что он резко сдал назад, выезжая со стоянки, а затем нажал на педаль газа.

— Мануэло Руис может оправдать меня.

— Поэтому ты так хочешь его найти.

— И поэтому Родарт так этого не хочет.