Вздохнув, Ингалия продолжила изливать душу:
— Вот я и не сдержалась — решив отдохнуть от упреков, ушла на крышу. А когда мать и здесь нашла, спряталась за статуей… У меня и в мыслях не было, что все вообразят глупости! Я не собиралась прыгать!
— Ага, все так говорят, — противно хихикнула богиня. — А потом раз — и у уборщиков полно дополнительной работы!
Меня замутило в энный раз: и от гадкого юмора богини, и от ее позы.
Она устроилась на коленях каменного бога и, беззаботно болтая ногами, уничижительно комментировала наш разговор с Ингалией. Чуть сдвинется — и сорвется вниз. Страшно даже смотреть…
Впрочем, она ведь бессмертная, можно не опасаться за ее участь.
— Что будешь делать дальше? — участливо спросила я у Ингалии. Девушка приятная, скромная и долготерпеливая, но даже у такой сдадут нервы, если годами пилить и попрекать мнимыми неудачами.
— Планы остались прежними: осенью пойду в академию, пусть у меня белый знак пустышки, но маг воздуха я неплохой. Жаль только, с позорной меткой хорошего жениха теперь не найти.
— Почему?
— Метка держится год, все перспективные маги будут в курсе, что я не смогу родить им ребенка с сильным даром.
— А это точно? Разве у сильных магов не всегда талантливые дети? Метки никогда не ошибались, у девушки-пустышки не рождались дракониды? И, наоборот, у девушки с меткой не появлялись дети со слабым даром?
Богиня глумливо хохотнула.
Значит, метка — не гарантия.
— Не знаю, — вздохнула Ингалия. — Никогда не интересовалась этим вопросом, я-то ждала хотя бы серебряную метку.
Наверное, нет человека, который в душе не лелеял бы мысли о своей исключительности, и когда выпестованный образ рассыпался прахом, наступало губительное разочарование, и самооценка падала куда-то на уровень подвала…
Так, не надо о падениях!
— А я считаю, что тебе повезло с белой меткой, — решительно произнесла я и повторила то, что уже говорила своим подчиненным: — Ты будешь уверена точно, что мужчина любит тебя вопреки всему, а не потому что на руке особая метка, гарантирующая щедро одаренное потомство.
— Жаль, что мама так не думает. Мой провал для нее — крах упований, конец надежде подняться в высшем обществе.
— Ты ее напугала, акцент сместился и теперь трагедия — это потерять тебя. Перелезай через ограду и иди, поговори с ней. Родные люди всегда найдут общий язык.
— Как же, — хмыкнула богиня, — с моей близняшкой это не работает.
Это Гармония? Или Дис? Я не рассматривала пристально, поэтому не могла понять.
— Ладно, ты права, Эрика, хватит бегать от проблемы, надо поговорить с мамой.
Ингалия осторожно развернулась и перебросила ногу через ограду. Я, старательно не показывая облегчение, последовала ее примеру.
— Не так быстро! — хохотнула богиня.
Порыв ветра ударил в грудь — мои пальцы соскользнули с ограды — и я, вскрикнув, полетела вниз.
Песец…
Две жизни — на Земле и здесь, на Дисгаре, — промелькнули перед глазами.
Мягкий удар о похожую на густой кисель преграду, а затем я ощутила, как меня крепко обхватили сильные руки.
Распахнула глаза — и утонула в полном тревоги взгляде князя Эшвана.
Драконид поймал меня заклинанием, не дав разбиться.
— Эрика, — выдохнул он прерывисто.
А ведь ему страшно. Нет… Не так. Он в ужасе при мысли, что я могла покалечиться, а то и вовсе погибнуть!
— Вы снова меня спасли, — прошептала я, чуть дыша.
Князь Эшван продолжал удерживать меня на руках и смотрел так, словно я была главной ценностью в его жизни. Сокровищем. Сокровищем дракона…
Глаза мужчины полыхнули золотым огнем.
Он поставил меня на землю, но руки не разжал.
И, странное дело, теперь ощущения стали острее. Ох, какие у него мускулы… Такое чувство, что мужчина отлит из стали. И какой же он притягательно красивый: цвета пепла и серебра волосы, высокий лоб мыслителя, длинный хищный нос, массивный подбородок… И примечательней всего под темными бровями яркие-яркие глаза…
Утопая во взгляде фиолетово-синих бездн, я медовой конфетой таяла в сильных объятиях.
Переведя потемневший взгляд на мои губы, мужчина наклонился.
Я теперь знаю, что испытывает тянущийся к солнцу цветок после пасмурных дней… Притяжение. Безумное, неумолимое притяжение.
Боже, если он меня не поцелует, я умру…
Время остановилось.
Мужская рука медленно, лаская, прошлась по моему плечу, нежа, скользнула по шее, и замерла на затылке. Застыла, словно именно там ее законное место.
Красивые, чеканного рисунка губы все ближе.
Теплое дыхание щекотно коснулось моей кожи.
До соприкосновения чуть-чуть…
Последние миллиметры нетерпеливо преодолела я.
Столкновение. Перед моими закрытыми глазами цветовая вспышка. Сверхновая эмоций.
Его обычно сурово стиснутые губы, оказывается, мягкие и одновременно настойчиво-напористые. Под чужим натиском не осталось места инициативе — и я утонула в ощущениях.
Это больше, чем поцелуй. Нужда. Алчная нежность, от которой кругом голова и слабеют ноги. Страсть, стирающая запреты, влекущая в чужой вихрь эмоций.
Поцелуй, утоляющий душевный голод…
— Эрика! — Девичий крик ударил по ушам. — Боги, где она?
По голосу я опознала Ингалию.
Мы замерли.
Обнимающие меня руки напряглись. Руки… регента, фактического правителя драконьей империи.
Реальность нахлынула резко, сокрушительной волной отрезвления.
Я поцеловалась с князем Эшваном…
Что же я натворила?!
Трепыхнулась — обнимающие руки разомкнулись — и я отстранилась.
Князь вопросительно вскинул темную бровь.
Кровь прилила к лицу. Жарко стало даже шее!
Да, я поцеловалась с тем, с кем точно не должна.
Но… вот проблема! Я не жалела, хотя должна.
И князь это понял — улыбка озарила его невероятные фиолетово-синие глаза.
— А она точно упала? — второй голос, кажется, Талики, звенел затаенной радостью. — Где же тогда тело?
Регент нахмурился:
— А ведь эта женщина тебя люто ненавидит. Почему?
Я пожала плечами. Да откуда же мне знать? По чужим мозолям я не топталась, точно.
— Да! Госпожа Эрика сорвалась с крыши!
— И что же ты там делала, моя госпожа? — поинтересовался князь напряженно.
— Да так… решала проблемы гостиницы, — ответила я уклончиво, не собираясь рассказывать об Ингалии.
Я оглянулась на кричащих девиц и поняла, почему они не обращают на нас внимания. Просто не видят — вокруг нас с князем дрожало переливающееся голубым и зеленым пространством.
Покрутила головой. Мы словно в коконе из магии!
Перед поцелуем князь успел набросить на нас щит.
А я ведь думала, что он полностью потерял голову… Или все же потерял, и щит — это вбитое до автоматизма действие?
— Не вертись, Эрика, — произнес князь строго и легонько провел пальцами по моим горящим губам.
Их словно холодом умыло.
О… Он убрал след поцелуя?
— Тогда и щеки, пожалуйста, полыхают, — попросила я.
Князь обхватил мое лицо широкими ладонями, даря коже успокаивающую прохладу.
В фиолетово-синих глазах мелькнуло чисто мужское удовлетворение.
Ах ты драконище! Рад, что довел девушку до такого состояния? Ну, так в эту игру можно и нужно играть вдвоем.
Ох…
Какие глупости лезут в голову!
Никого я дразнить и соблазнять не буду.
Нельзя.
Он — регент. А я иномирянка в чужом теле. Попаданка, разозлившая местных богинь. Их гнев может перейти и на него.
А ему нужны подобные проблемы?
Нет.
Видимо, что-то отобразилось у меня на лице — князь нахмурился, помрачнел.
— Я пришел сделать вам выгодное предложение, госпожа Хайрес. Но теперь о нем поговорим позже, разбирайтесь с проблемой.
Отпустив меня и отойдя на приличное расстояние, он деактивировал щит.
— Эрика! — счастливо, с неподдельным облегчением завопила Ингалия. — Живая!
И бросилась мне на шею.
Под весом девушки я чуть не рухнула.
— Я в порядке, князь Эшван успел подхватить заклинанием.
— Боги милостивые! Я чуть не умерла от ужаса, когда ты сорвалась! — Ингалия едва не плакала.
Из гостиницы высыпались сотрудники. Даже господин Морил и мать девушки успели спуститься, и заговорили все вместе.
Ингалия оставила меня и бросилась к матери.
— Прости меня! Я не хотела тебя напугать, ничего дурного я не замышляла, поверь!
— Девочка моя, — мать Ингалии разрыдалась от облегчения.
От какофонии вопросов и причитаний заболели уши.
— Нудятина, — вдруг громко произнесла богиня. — Не люблю слезоразлив.
Естественно, ее услышала только я, но не подала виду.
Боковым зрением я видела черно-белую сущность, стоящую в трех шагах от регента.
— А добавлю-ка я огонька!
И Дис (уверена, что пакостить могла только она!) взмахнула рукой.
В Ингалию полетело сверкающее серебром, но невидимое для дисгарцев, заклинание.
— Ой… Ой! — воскликнула Ингалия.
И остервенело зачесала правую ладонь.
Белый знак на ее коже засиял. Радужно, как грани бриллиантов.
— Метка хаисы, — восторженно прошептала дама и гордо вскинула подбородок. — Моя дочь все же избранная!
Ну вот зачем… у девчонки почти все наладилось!
Будто вторя моим мыслям, неподалеку серебристо гаденько рассмеялась Дис.
— Ты приносишь удачу, Эрика! — радостно воскликнул господин Морил и мечтательно закрыл глаза. — Как только станет известно, что в «Перекрестке» у пустышки внезапно метка изменила цвет, народ будет выбивать двери! Надо нанять дополнительных подавальщиц!
— Хорошо, — кивнула я.
Обычно в кабинете хозяина гостиницы я стояла навытяжку, сегодня же он милостиво указал на кресло для важных гостей.
— Ты у меня такая умница! — Мужчина открыл ящик стола и достал толстенькую пачку. — Твоя премия, заслужила!
Ого, вот это накрыло нашего скрягу, что расщедрился настолько…
Вскочив на ноги, я тотчас забрала деньги и спрятала в карман, разумно опасаясь, что Морил может передумать.
— Разрешите, завтра я приду позже?
Раз я в фаворе, надо ловить момент. Отнесу неожиданную премию в банк, который орбирийцы открыли в особняке неподалеку от прежнего здания. Займ гасить надо, и досрочно лучше всего.
— Тебе все можно, — заявил неосторожно Морил и тотчас исправился: — В пределах разумного, разумеется. Но ты девочка с совестью, я знаю, что злоупотреблять не станешь.
Я улыбнулась.
Морил перевел мечтательный взгляд в окно, а мне махнул рукой, мол, свободна.
Ощущая приятную тяжесть денег в кармане, я распахнула дверь — и треснула Талику по лбу.
— Ай… — сдавленно, чтобы Морил не услышал, простонала она.
Захлопнув дверь, я возмутилась:
— Подслушиваешь? И что, много интересного узнала из рабочего разговора, сплетница?
Что Талика еще та любительница пересудов, рассказала ее наперсница, Нисья.
Ее сильно потрясло, когда Талика зло прошлась и по ней. Зависть — мгновенный яд для дружбы. Притом отравляет с обеих сторон.
Нисья испытала это на себе, когда подслушала гадкие слова подруги.
Повод для жесточайшего приступа черной зависти у Талики появился перед обедом: выпускник академии магии, уже год ходивший пить чай в смену Нисьи, сделал ей предложение руки и сердца. Сделал красиво — с пышным букетом нежно-лиловых цветов и шкатулкой от ювелира.
— Больно надо подслушивать твою пустую болтовню с начальством! — огрызнулась Талика. — Я пришла сказать, что твоя сестра не работает, рыдает в раздевалке. Скоро время ужина, я одна буду таскать подносы?
Нисья сказала своему поклоннику «да» и уволилась. Скрепя сердце, Морил разорвал с ней магический договор.
— Мы ждем наплыв посетителей в ресторане, поэтому я уже вызвала девушек с другой смены. Если у Айлы что-то серьезное, я заменю ее, — спокойно пообещала я.
И отправилась на поиски кузины.
Горько рыдающую Айлу я нашла в уголке раздевалки — она с ногами забралась в старое потертое кресло и сжалась в комочек.
Уткнувшись лицом в коленки, она тихонько подвывала:
— Почему… Почему не я?! Это так нечестно!
— Что случилось? — Я осторожно положила руку на подрагивающее плечо.
Айла ойкнула и подняла голову.
— А… Это ты…
Растрепанные волосы, красные глаза, распухший нос, в руке судорожно зажат платочек, который впору выжимать. Кузину словно подменили. Язвительная и дерзкая, обычно она умела держать лицо.
— Что с тобой? Талика сказала, что ты сбросила передник и убежала.
— Не могу, не могу я так! Почему всем вокруг везет, а мне нет? — запричитала Айла.
Понятно. На кузину произвело впечатление снисхождение божественной метки на Ингалию.
— Прям всем-всем? Ингалия — редчайший случай.
— А ты? — всхлипнула Айла. — А Нисья, получившая брачное предложение от гостя-мага?
— За Нисью надо порадоваться, и предложение она получила не внезапно — молодой человек ходил сюда очень долго, прежде чем решился. Один вопрос: я при чем? В чем мое везение?
Айла захлюпала носом:
— А ты, вообще, свалилась в руки самого регента-а-а! — И Айла захлебнулась плачем.
Так, у нас тут нервный срыв… Ну как можно нести подобные глупости? Мало спала и устала? Или у нее слезоразлив из-за ПМС? И тогда нужно, как говорят на Земле, бросить в расстроенную девушку шоколадкой и бежать?
— Айла, я едва не разбилась, — напомнила справедливо. — Разве это везенье?
Жаль, нельзя рассказать, что меня столкнула богиня.
— Но не разбилась же… Тебя регент спас, самый сильны драконид империи.
— Айла… — я на миг растерялась, не зная, что сказать.
Соврать, что это ничего не значит, язык не повернется. Князь Эшван еще и поцеловал меня…
Меня осенило.
— Айла, я не понимаю, почему ты рыдаешь? Подумаешь, регент спас… А ты, когда пойдешь к алтарю, получишь радужную метку!
Айла посмотрела на меня широко распахнутыми глазами и гневно воскликнула:
— Да ничего я не получу!
И принялась яростно тереть платком ладошку.
Затем, ткнув ее мне под нос, добавила безжизненным голосом:
— Я пустышка, Эри…
На руке кузины, под остатками тонального крема, просматривался знак богинь.
Белый.
— Откуда? — Единственный вопрос, который я смогла озвучить из хоровода мыслей в голове.
Как? Когда успела? Бегала в первой половине рабочего дня? И никто не заметил? Почему не сказала? Зачем прятала под гримом, ведь все равно увидят?
— Откуда, откуда… Оттуда! — в рифму буркнула Айла. — Вчера еще получила.
— Но там ведь очередь! Ты же сама сказала, что вышла из нее, когда услышала об исчезновении детей из Тафра!
— Я такого не говорила, это ты сама придумала.
— Тогда как пролезла без очереди? Знакомства сударя Дорвана помогли?
— Смеешься? Он только зубоскалить готов. Я выкупила чужое место в очереди… отдала любимую брошь. — Айла вздохнула. — Знала бы, что пустышка, тянула бы с проверкой до последнего дня.
— Так ты пустышка, белобрысая задавака? — грубо хохотнула за моей спиной Талика. — Эта новость — чудный подарочек богов!
Айла побелела как мраморная колонна в храме.
И как мы не услышали, что Талика зашла?
Я от досады прикусила щеку изнутри, чтобы не взорваться от гнева.
— Талика, на кого оставила зал ресторана? Стольник неопытный, растеряется, когда поймет, что ты ушла, и не подменит.
— А твоя сестра почему ушла? Ей можно, а другим нет?
Талика демонстративно медленно сняла ключ-артефакт с шеи, чтобы открыть шкафчик с личными вещами.
— Я пришла за зельем от головной боли, которое мне приписал целитель. Не имею права?
— Пей лекарство и уходи, — резко приказала я.
Достала! Да, Айла дала слабину, на работе позволила себе утратить контроль над эмоциями, и воронье в лице Талики тотчас бросилось пиршествовать.
— Как скажешь, моя госпожа, — с откровенным вызовом пропела девушка.
В дверь постучали, точнее, загромыхали пудовыми кулачищами.
— Девчонки, вы не переодевались? Я могу войти? — Вопрос Силана, второго повара, старшего сына Номирака, разрядил обстановку.
— Заходи, Силан, можно, — разрешила я.
Как же неудобно, что раздевалка одна для всех! Господин Морил изо всех сил сопротивляется — не желая тратить деньги на перегородку в большой, в общем-то, комнате. Но ничего, я его додавлю…
— Айла, что с тобой крошка? Почему слезы льешь? — сочувственно прогудел здоровяк Силан. — Если кто обидел, скажи, я негодяю нос сломаю.
Талика засмеялась.
— Ей и ломай! Она сама себя обидела: сходила к алтарю — и ее метка осталась белой.
Силан потемнел лицом и, повернувшись к Талике всем корпусом, тихо обронил:
— Давно яд сцеживала, змеища? С Нисьей рассорилась, теперь и работу хочешь потерять?
— Да кто же меня уволит! — расхохоталась склочная девица. — Морила все устраивает!
— Нет. На тебя столько жалоб! Он сказал, что проще тебя выгнать, чем терять остальных сотрудников, — произнесла я твердо.
Талика покраснела.
— На меня жаловались? Предатели!
И она с силой стукнула металлической дверцей шкафа, захлопывая его.
Лязгнув, она не закрылась.
— Талика, стой! — крикнула я вслед подавальщице.
Впустую, даже не обернулась.
— Ненавижу вас, — прошипела она и выскочила в коридор.
Я подошла к шкафчику, чтобы закрыть.
И обмерла.
Среди личных вещей Талики оказались весьма… странные.
Я посмотрела на находку.
Находка в ответ посмотрела на меня.
И завизжала.
Я.
Безумно ядовитый красно-черный паук отреагировал соответственно — угрожающе поднял передние лапы. Мол, заткнись, истеричка, или укушу!
Я закрыла рот. Зачем Талике кровавый мохнач? И почему он ее не укусил?
— Что там? — проявила любопытство Айла.
Я пыталась закрыть ей вид на содержимое шкафчика, но одеревеневшие от страха ноги не позволили и шага ступить.
— А-а-а-а! — завопила кузина.
Второй паук принял угрожающую позу. Запрыгали таракаши, зло щелкая роговыми пластинами.
— Тихо! — прикрикнула я на кузину.
Не помогло — она продолжала тянуть одну ноту.
К счастью, Силан знал, что делать.
Он накрыл ее рот ладонью.
— Они же в банке — и пауки, и таракаши. Чего вопите, девочки?
И убрал руку. Айла тотчас зашипела:
— Силан, не затыкай мне рот грязными руками! Они у тебя пахнут пирогами!
Здоровяк добродушно хмыкнул:
— Между прочим, твоими любимыми, с ягодами.
Мне же стало стыдно. И чего я разоралась? Силан прав: жуткие твари в банках. Просто день тяжелый, вот и сдали нервы.
— Айла, зови господина Морила.
— Почему я, а не Силан? — возмутилась кузина.
Паук в банке подпрыгнул и ударился о крышку — Айлу словно ветром сдуло.
Ох, я забыла предупредить, чтобы никому больше не говорила о находке, надеюсь, ей хватит выдержки.
Увы, я переоценила сдержанность кузины…
С Морилом прибежала Талика и еще несколько любопытных сотрудников «Перекрёстка».
— Ты залезла в мой шкаф, Эрика? — завопила бледная подавальщица. — Бессовестная! Что-то подкинула мне?
Быстро же она сориентировалась…
— Эрика, что происходит? — Господин Морил заглянул в шкафчик и прислонился к стене, чтобы не упасть от потрясения.
Увидев содержимое банок, он сразу понял, чем они опасны для гостиницы. Крах всему: его делу, репутации, безбедной старости.
Страх сменился гневом.
Багровый, как помидор, Морил с ненавистью посмотрел на Талику:
— За что? Что я тебе сделал?
Подавальщица криво улыбнулась и не ответила.
Переведя взгляд на меня, тяжело дышащий Морил приказал:
— Вызывай магполицию, Эрика!
Спустя час из шкафчика Талики изъяли и внесли в протокол: дурман, рвотное и зелье агрессии, которое время от времени подливали Морилу, банку с быстро размножающимися и всегрызущими таракашами и банку с двумя смертельно ядовитыми пауками, веревку-спотыкач и еще несколько гадких штучек, которые должны были нарушить работу в гостинице, а затем и вовсе довести ситуацию до ее закрытия.
Еще в шкафчике обнаружили деньги. Много.
К счастью для гостиницы, магполиция обыск и арест Талики провели тихо — персонал гудел взбудораженным ульем, но гости ничего не заметили.
Перед окончанием рабочей смены из участка вернулся пришибленный Морил.
— Месть бывшего управляющего, — сообщил он в приватном разговоре. — Представляешь, Эрика? Он собирался не только разорить меня, но и засадить в тюрьму!
Я покачала головой.
— Антисанитарию в ресторане из-за выпущенных таракашей и потерю репутации представляю, а вот тюрьму — нет.
— По их плану, Талика подливала мне зелье агрессии и должна была подкинуть пауков в номер к скандальному гостю. Мол, неадекватный я ответил на оскорбление… Кстати! Это ведь из-за Талики твоя кузина опрокинула чай на регента! И я тебя чуть не уволил…
Он стыдливо опустил глаза.
— Как и благодарить тебя за бдительность, а?
Подавив улыбку, я коварно предложила:
— Вы можете выдать мне еще одну премию!
Морил вскинулся сердитым ежом:
— Ну, Эрика! Искренняя благодарность не измеряется деньгами!
Эх, а счастье было так возможно…