Хозяйка "Магнолии"

Глава 3

Глава третья

— Господи, Роза, опять эти приемы? Неужели ты не можешь обойтись без меня? — садясь в машину, сказала Надин. — Как же мне все это надоело. В магазине так много работы, а ты тащишь меня черт знает куда. Опять я буду чувствовать себя среди этой ряженой публики «белой вороной».

— Милочка, если ты хочешь развиваться и дальше, нам эти приемы просто необходимы. Где же ты еще найдешь нужного тебе партнера? Надин, не юли, скажи, где ты нашла такого красавчика?

— Ты о ком? — удивилась Надин.

— Я об этом «ковбое», что стоял с тобой в коридоре.

— А, этот. Он пришел сегодня в магазин. Вначале я подумала, что он просто покупатель, но оказывается, он зашел спросить насчет работы. Глядя на него, я подумала, что с такими плечами, он вполне бы смог работать нашим «вышибалой».

— Фи, как ты не красиво выражаешься, откуда у тебя такой вульгаризм?

— Я говорю то, что есть, — обиделась Надин.

— Но, согласись, он божественно красив.

— Извини, я этого не заметила.

— Ты просто не хочешь признаться себе, что он тебе понравился.

— Роза, ты говоришь глупости.

Роза, закинув свою красивую голову, расхохоталась.

— Ты не против, если я с ним познакомлюсь поближе?

— Роза, тебе не кажется, что ты иногда ведешь себя как… как последняя….

Не надо, не договаривай, — оборвала ее Роза.

Поправив свое манто, она скривила губы.

— Ты знаешь, меня бросил Боб.

— Вот как, и теперь тебе срочно нужна замена?

— Не язви, — Роза промокнула несуществующие слезы надушенным платочком. — Это тебя никогда не интересовали мужчины, потому что ты все еще не можешь простить измену Тома, но я-то живая, мне нужно, чтобы мной восхищались и любили.

— Перестань, Роза! А то мы поссоримся.

— А мне нравится, когда мужчины с восхищением смотрят на меня и исполняют все мои капризы.

— Ага, им нравятся твои деньги, которые ты на них тратишь.

— Чушь! — Роза обиженно поджала губы.

— Послушай, Роза, мне нужно твое согласие на детские ясли при магазине.

— Зачем это тебе нужно? Что ты опять придумала?

— Наши женщины будут работать намного спокойнее, зная, что за их детьми будет присмотр.

— Но это еще одна ставка и лишние расходы за помещение.

— Да, но я уже все продумала. Мы освободим левое крыло магазина, где до сих пор находится старый хлам. Наймем няню и сделаем детскую комнату.

— Надин, ты ненормальная. Проще всего нанимать на работу молоденьких незамужних девушек, с ними меньше хлопот.

— Роза, вспомни свою мать, как она работала на двух работах, чтобы прокормить тебя с братом.

— Да, мне приходилось все время сидеть с этим уродом дома. Надин, ты все время хочешь быть доброй, дай тебе волю, ты устроила бы здесь революцию и установила социализм.

— Рада бы, но у меня это не получится. Просто я хочу, чтобы наши работницы работали на совесть.

— Фи, слово-то, какое нашла.

— Так ты даешь свое согласие на ясли?

— Делай, что хочешь, только за счет своей доли.

— Хорошо, — Надин кивнула головой. — Завтра я займусь яслями.

Они подъехали к очень красивому двухэтажному особняку, где звучала музыка.

Роза сделала вдох полной грудью.

— Пора, милочка, и перестань делать кислую мину, когда тебе представляют партнеров по бизнесу.

— Хорошо, я постараюсь, — ответила Надин.

— И поменьше сарказма, ты отпугиваешь их. И потом, тебе что совсем нечего надеть? Выглядишь, как бедная родственница.

— Тебя это не должно волновать, одеваюсь, как хочу!

— У нас известный в городе магазин одежды, а ты черт знает в чем. Ты просто позоришь меня!

— Извини, я отойду подальше, чтобы не смущать тебя своим присутствием, — улыбнулась Надин, поправив свой строгий костюм.

Они вошли в дом, где их обволокло ароматом духов, одеколона и дорогих сигарет. Ослепительная иллюминация освещала великолепный дом времен Елизаветы. Негромкий смех дам и кавалеров, звуки музыки и вышколенные слуги очаровывали с первого взгляда.

— Как в сказке. Если бы ты знала, каких трудов мне стоило попасть сюда, — прошептала подруге Роза.

— «Знаю я твои труды. Очередная интрижка с одним из воздыхателей», — чуть не вырвалось у Надин, но она во время взяла себя в руки.

Раздевшись, они прошли в зал.

— О, дорогая Роза! — они увидели спешащего к ним франтовато одетого сэра Гарри. — Вы как раз во время, я хотел бы вас познакомить с моим другом Джорджем Вилкинсом, известным в нашем городе бизнесменом.

— Гарри, мы знаем, кто он, — засмеялась Роза, протягивая руку для поцелуя.

— Он очень заинтересовался вами и вашим магазином. Он сам подумывает открыть сеть промышленных магазинов.

— Вот как? — Роза удивленно подняла бровь.

— Сэр Гарри, как всегда немного преувеличивает, — улыбаясь, к ним подошел мистер Вилкинс. — Просто я заинтригован двумя очень привлекательными компаньонками и хотел бы обсудить с ними одно выгодное предложение.

— Очень интересно! — широко улыбаясь, сказала Роза. — И в чем заключается ваше предложение?

— Не возьмете ли вы меня к себе в качестве компаньона?

— А вы шутник, — засмеялась Роза.

— Отнюдь. Я действительно очарован вами и предлагаю вам инвестиции в вашем бизнесе.

— А почему бы и нет! — обрадовалась Роза, и, тыча в бок своей компаньонке, прошептала: — Надин, это предложение необходимо срочно обсудить. Ты только подумай, какая перед нами открывается перспектива! Чур, он мой, а то ты все испортишь.

Надин, не сдержавшись, фыркнула. Заметив, что на нее посмотрели, извинилась

— Когда мы сможем обсудить мое предложение? — спросил мистер Вилкинс.

Подхватив его под руку, Роза весело защебетала.

— Если вам будет удобно, то мы могли бы встретиться в нашем офисе.

— Отлично, я пришлю к вам своего поверенного с проектом.

— Господа, вы пришли отдыхать или говорить о делах? — покачав головой, сказал сэр Гарри. — Дорогая Роза, разрешите пригласить вас на танец.

— О, Гарри, я обожаю тебя.

Оставив Вилкинса с Надин, она упорхнула танцевать с сэром Гарри.

— Хотите выпить? — предложил Надин Вилкинс.

— Нет, спасибо я не пью, — ответила она.

— Может, тогда потанцуем?

— Нет-нет, я не танцую.

— Тогда, может быть, куда-нибудь присядем?

— Да, скорей всего, — кивнула она и пошла к свободному диванчику.

Сев на диванчик, они стали смотреть на танцующие пары.

— Извините, — не выдержав, спросила Надин, — Почему Вы такой богатый человек, который самостоятельно может открыть крупную сеть магазинов, вдруг заинтересовались нами?

Вилкинс, таинственно улыбнулся, не спеша отвечать девушке. Он внимательно рассматривал ее, стараясь запомнить и понять, что она из себя представляет. Надин была невысокого роста. Ее стройную фигуру подчеркивал строгий костюм, без каких-либо излишеств. Длинные каштановые волосы были убраны в строгую прическу. Большие карие глаза без малейшего намека на косметику, смотрели на собеседника прямо и проникновенно. Прямой, аристократический носик, красиво очерченные губы, чуть тронутые помадой, одним словом, портрет сельской учительницы или гувернантки в богатом доме. Но что-то неуловимое было в этом облике, который так хотел разгадать в этой холодной женщине Вилкинс. Загадка, которая требо¬вала немедленной отгадки. За внешней холодностью Надин была необыкновенная притягательность, сводившая его с ума. «Она совсем не такая, за которую себя выдает», — думал Вилкинс. Наконец, он ответил:

— Мне не нужны магазины, я в них не нуждаюсь. Мне интересны Вы сами, мадам Надин.

— Я⁈ — удивилась она.

— Да, Вы. Я хотел бы сотрудничать именно с Вами.

— Но…

— Именно с Вами, Надин, — повторил он. — Я вижу в Вас умного и компетентного компаньона, с которым было бы приятно вести дела.

— Я Вас не совсем понимаю, а как же Роза?

— Она меня не интересует. Я давно наблюдаю за Вами и вашим бизнесом, и вижу, что мадам Роза не имеет понятия, как правильно вести дела. Весь бизнес Вы несете на своих плечах, она лишь Ваша бледная тень, которая пользуется Вами, чтобы жить на широкую ногу. Не пора ли Вам подумать о себе? Я охотно помогу Вам в этом.

Надин, с интересом посмотрела на Вилкинса. Среднего роста и плотного телосложения, он ни чуть не казался тяжеловесным. Постоянные физические занятия, подчеркивали в нем грацию хищника. Серые, холодные, глубоко посаженные глаза, внимательно изучали ее лицо. Из-за модной прически и твердого упрямого подбородка, его голова, казалась квадратной. Чуть крупноватый нос, тонкие, ухоженные усики над плотно сжатыми в ниточку губами делали его лицо жестким. Весь его облик напоминал притаившегося хищника, готового начать свою охоту.

— Мне надо все обдумать и взвесить, — сказала она. — Но в любом случае, вы не правы, относительно мадам Розы.

— Я это и ожидал услышать от вас, — улыбаясь, кивнул он.

— Скажите, а если я откажусь от вашего предложения?

— Я не думаю, что Вы так поступите. Вряд ли стоит пренебрегать мной, ведь я не всегда предлагаю выгодные сделки из симпатии к людям.

— Вот как!

— Я Вам советую не упускать такой шанс.

— Но вы определенно преследуете какую-то цель.

— Естественно.

Надин холодно посмотрела на Вилкинса.

— А вы опасный человек, мистер Вилкинс.

— Прежде всего — я бизнесмен, — он улыбнулся, показав свои редкие, мелкие зубы.

Их беседу прервала вернувшаяся Роза и, защебетав, потя¬нула Вилкинса к бару.

Надин, воспользовавшись их уходом, незаметно вышла на балкон. Ее напугал этот Джордж Вилкинс. Неспроста он предложил ей свою помощь. Тут что-то было не так. Она вспомнила его неприятный, всепожирающий взгляд. Многие мужчины бросали на нее такие взгляды, но она быстро ставила их на место. Неужели он таким вот образом решил за ней приударить? Глупо, конечно, так думать, но…. Голова пошла кругом.

Решив для себя, что вечер для нее закончился, она простилась с сэром Гарри и поехала домой.

Остановив машину и попрощавшись с шофером, она решила немного пройтись. День сегодня явно не удался. Сначала Сара, потом «ковбой» и, наконец, этот мистер Вилкинс. Закутавшись поплотнее в пальто, она шла по тротуару, не замечая ничего вокруг. Задумавшись, она оступилась, подвернув ногу. Пронзительная боль в лодыжке, заставила ее громко охнуть. На глазах выступили слезы.

— Черт! Вот еще и ногу подвернула! — в сердцах сказала она. — Ну что за день!

Осторожно ступая на больную ногу, она посмотрела по сторонам, желая куда-нибудь присесть. Ей вдруг захотелось заплакать. Давно она не давала выходу своим слезам.

— Вам помочь? — услышала она рядом с собой голос.

Выпрямившись, она увидела перед собой «ковбоя». Это было уже слишком. Надин попыталась сделать еще шаг, но, ступив на больную ногу, опять охнула.

— Разве так можно? Под ноги смотреть нужно.

— Что вы здесь делаете? — превозмогая боль, спросила Надин.

— Я здесь живу, вернее, снимаю комнату. Вот вышел прогуляться и покурить. А вы как тут оказались?

— Я живу недалеко отсюда, — она кивнула на дом, где у нее была квартира.

— Давайте, я помогу Вам. Обопритесь на меня.

— Нет-нет, спасибо, я сама попробую дойти, тут совсем уже недалеко, — но, сделав шаг, сморщилась от боли.

— Вижу, что Вам не дойти самой, держитесь за меня, — он легко подхватил ее на руки и зашагал к ее дому.

— Отпустите меня сейчас же! — запротестовала она.

— Лучше сидите смирно, — строго взглянув на нее, сказал «ковбой».

— Я сама дойду.

— Видел я, как сама! Мадам Надин, я Вас не укушу, похоже, у Вас сильное растяжение.

Успокоившись, она старалась не прижиматься к нему, но в его сильных руках ей стало почему-то так уютно и надежно. Ей вспомнился отец, который вот так же носил ее на руках, когда она была совсем маленькой и не хотела засыпать. Часто он садился вместе с ней в большое кресло и читал русские народные сказки, а она, прижавшись к нему, чувствовала его тепло и защищенность. Помнится, тогда ей было лет семь или восемь.

Прервав ее воспоминания, «ковбой» остановился перед входной дверью.

— Вы, на каком этаже живете? — спросил он.

— Спасибо, теперь я уже сама как-нибудь дойду, — пытаясь спуститься, сказала она.

— Да успокойтесь же, наконец, — рассердился он. — Так на какой этаж Вас нести?

Покраснев, она назвала этаж и квартиру. Опустив ее около двери, он молча протянул руку за ключами. Получив от нее связку, он внес ее в комнату и, усадив на диван, сказал:

— Сейчас я осмотрю Вашу ногу.

— Зачем? — испугалась она и попыталась спрятать больную ногу.

— Да не бойтесь же, я Вас не съем.

Присев на корточки он попытался снять с нее обувь. Стараясь его опередить, она резко нагнулась, стукнувшись с ним головой. Еще больше смутившись, Надин потерла ушибленное место, а он, улыбнувшись, осторожно снял с ее ноги туфельку.

— Как я и предполагал, у Вас простое растяжение. Лодыжку нужно перебинтовать и дать ноге несколько дней отдохнуть. Где у Вас можно взять бинт?

— В ванной, в аптечке.

«Ковбой» встал и осмотрелся.

— А Вы довольно скромно живете для богатой и преуспевающей женщины.

— Кто Вам сказал, что я богата? Обеспечена, да. У меня есть все самое необходимое, что требуется для жизни, никаких излишеств, разве совсем чуть-чуть, — она смущенно улыбнулась.

— Это Ваша первая улыбка за весь вечер, — сказал он, — А Вам идет, когда Вы улыбаетесь.

— Становлюсь не такой страшной?

— Наоборот, не такой суровой и холодной.

Она усмехнулась, неужели все ее считают именно такой?

Перебинтовав ей ногу, он собрался уходить, но неожи¬данно для самой себя, Надин вдруг предложила:

— Хотите кофе?

— Не отказался бы. Где у Вас кухня?

— Я сейчас, — она приподнялась и, сморщившись, села обратно.

— Сидите-сидите, я сам все сделаю. Между прочим, я неплохо варю кофе. Вам с сахаром или без?

— С сахаром, — пролепетала она.

— Отлично! — он ушел на кухню, и она услышала, как он там хозяйничает.

— Вот так день! — подумала она и закрыла глаза.

Из кухни потянуло ароматом свежесвареного кофе. Надин улыбнулась, вдыхая его аромат, но вздрогнула, когда он вошел в комнату с подносом. Впервые она с любопытством взглянула на него. Высокого роста, широкоплечий, с короткой стрижкой прической на загорелом лице, он был похож на типичного ковбоя, которых часто показывают в вестернах и на рекламных щитах, предлагающих виски и сигареты. Мужественный подбородок, красивый нос, голубые со смешинкой глаза и ослепительная улыбка, сводив¬шая с ума многих девушек и женщин.

— Слишком уж красив, — подумала она и нахмурилась.

Разлив кофе по чашкам, он спросил:

— Вам сколько сахара?

— Две, — тихо произнесла она.

Протянув ей чашку, он опять улыбнулся.

— Вы опять хмуритесь, неужели нога настолько болит, что не дает Вам покоя?

— Нет-нет, все уже хорошо, — поспешила ответить ему Надин, а про себя отметила: — «О боже! У него синие глаза, неужели это все наяву и я не сплю?»

— А у Вас тут очень уютно и тихо. Давно я не жил в такой тишине.

Надин удивленно посмотрела на «ковбоя».

— Дело в том, что там, откуда я родом, большая и довольно шумная семья.

— «Он женат», — тут же промелькнуло в голове.

Словно прочитав ее мысли, он улыбнулся и пояснил.

— У моего отца в Колорадо ранчо. Помимо меня, у него еще пятеро сыновей и две дочери. И когда все собираются вместе, становится очень шумно и весело. Порой, совсем невозможно остаться одному.

— А у меня в семье всегда было тихо. Я у родителей была одна. Мама умерла, когда мне исполнилось десять, а отец умер восемь лет назад. С тех пор я совсем одна, если не считать Розы.

— Это Ваша компаньонка?

— Да, и совладелица магазина, — вздохнула Надин.

— Почему Вы такая грустная, что-то случилось?

— В последнее время все приходится делать самой, я так устаю за день, что падаю с ног.

— Я это заметил, — усмехнулся он, посмотрев на перебин¬тованную ногу.

Надин, перехватив взгляд, улыбнулась. Почему-то он располагал к откровенной беседе, и ей захотелось излить ему душу.

— Вам не говорили, что у Вас очень милая улыбка и красивые, выразительные глаза?

— Роза сравнивает их с глазами спаниеля, такими же грустными и преданными, — усмехнулась она.

— Странное сравнение, — удивился он.

— Зато она — просто красавица, мечта любого мужчины.

— Она доставляет вам много хлопот?

— Да нет. Просто я иногда устаю от ее многочисленных поклонни¬ков. Отвлекаясь на них, она полностью забывает свои обязанности хозяйки магазина.

— Почему Вы одна шли домой, ведь у Вас была машина?

— Я отпустила Хиггинса, захотелось немного пройтись пеш¬ком. Мне очень редко удается подышать свежим воздухом, без шумной компании Розы.

— Я нарушил Ваш покой?

— Если бы не нога, то, пожалуй, да, — ответила она.

Он взглянул на часы на стене.

— Вам нужен отдых, пожалуй, я пойду.

Собрав посуду, он унес ее на кухню. Она слышала, как он вымыл ее и расставил по местам. Заглянув к ней, он пожелал ей спокойной ночи.

— Спасибо Вам.

— Меня зовут Сэм! — сказал он, и еще раз попрощавшись, ушел, оставив ее одну в пустой квартире.

С его уходом в доме стало пусто и одиноко. Лишь тиканье часов напомнило, что время вечно, и оно идет, независимо от людских судеб.

— «Неужели этот ковбой вскружил тебе голову? Не смей сходить по нему с ума! Не будь наивной дурой. Неужели ты, решила влюбиться в первого же встречного смазливого красавчика? Забыла, как это бывает больно, когда тебя бросают? Вспомни Тома и его предательство. Посмотри на себя в зеркало, ведь кроме твоих „собачьих“ преданных глаз, ты, абсолютно невзрачная „серая мышь“. Выкинь его из головы, займись делом!» — кричало ее внутреннее «Я», но с другой стороны этот же голос нашептывал: — «С таким бы тебе было так спокойно и надежно, он совсем не похож на тех, кто бросает ради смазливого личика».

Замотав головой, она тихо сказала:

— Его нужно выбросить из головы и как можно быстрее, он не для таких, как ты, да и Роза уже наверняка положила на него глаз, она не упустит своего шанса затащить его в свою постель. Все, спать! Спать и еще раз спать, завтра трудный день!

Она свернулась калачиком, осторожно положив свою больную ногу на диванную подушечку.

Сэм довольно много увидел и услышал за сегодняшний день, и сделал соответствующие выводы:

— «Во-первых, — это одинокая женщина, скрывающая под маской неприступности и холодности, хрупкость и нежность натуры. Во-вторых — в ее жизни была какая-то трагедия, которая и заставляет надевать эту маску. Не удивительно, что босс запал на эту крошку, он-то уж знает толк в женщинах. Не хотелось бы мне, чтобы она попала в его липкую паутину», — Сэм потянулся. — «Хотел бы я знать, о чем она думала до того, как подвернула ногу. В ее взгляде явно читалась тревога. А эти глаза, со слезинками на ресницах, ей было больно, он видел, почти ощущал эту боль, но она так и не пролила их, совсем, как Лаура. Нет, определенно он не отдаст ее боссу». Он еще долго ворочался на жесткой кровати, перед его глазами стояла Надин, беззащитная и хрупкая, с огромными говорящими, «собачьими», глазами.