Игра на победу

Глава 18

Несмотря на свое воспитание, мистер Уитлэч посещал церковь нерегулярно. Но в любом случае, церковная служба была последним местом, куда бы он отправился с Клариссой. Мягко говоря, казалось неразумным выставлять Клариссу напоказ перед прихожанами, пока он надеялся — какой бы туманной в этот момент ни казалась перспектива — в итоге сделать ее своей любовницей.

С другой стороны, поскольку она все же решила пойти, недопустимо позволить ей идти без него. Неприлично и жестоко отправлять ее одну в этот ров со львами! Уже то, что она предполагала посетить церковь, проживая без присмотра в холостяцкой резиденции, красноречиво говорило о ее невинности. Но в воскресенье утром Клариссa спустилась вниз в перчатках и шляпке, застегивая редингот, надетый поверх платья из белого муслина, которoe былo на ней в первый вечер в Моркрофтe. В левой руке она держала потрепанный молитвенник. Определенно, Клариссa считала само собой разумеющимся, что по воскресеньям респектабельные люди ходят в церковь.

Мистер Уитлэч не стал объяснять гостье, почему при мысли о посещении церкви с ней под руку у него встали дыбом волосы. Он лишь стиснул зубы и велел подать карету. Если Кларисса хочет пойти в церковь, они пойдут в церковь. Он найдет способ справиться с последствиями. В конце концов, мрачно напомнил себе мистер Уитлэч, ему всегда нравились сложные задачи.

Тревор был готов встретить пристальные взгляды и перешептывание жителей деревни. Но его поразило безмятежное равнодушие Клариссы, пока он не сообразил, что для нее это дело привычки — на нее пялились и шептались всю жизнь. Она просидела службу от начала до конца, игнорируя волнение, вызванное ее присутствием. Ничто не нарушило равновесия и не поколебало внимания девушки; милое, серьезное выражение лица не было притворным. Следовало восхищаться ее смелостью и благочестием.

Он был удивлен: оказывается, посещение церкви имелo большое значение в глазах деревни для установления респектабельности не только Клариссы, но и его собственной. М-р Генри явно не терял даром времени. Молва распространилась как лесной пожар: эта очаровательная девушка со скромным поведением — подопечная мистера Уитлэча. Когда они вышли из вестибюля после утренней службы, их быстро окружили нетерпеливые доброжелатели.

М-р Уитлэч не предвидел такого развития событий. Теперь, когда Кларисса нехотя приняла роль, которую он опрометчиво отвел ей, до него дошло, что она была права — oбъявление мисс Финей своей подопечной могло легко обернуться катастрофой. Для него! Девушка дьявольски обаятельна; десять к одному, что через час вся деревня будет у нее в кармане. Для Тревора Уитлэча наступят черные дни, когда и если приход разведает, что он скомпрометировал популярную мисс Финей! Воображение живо нарисовало толпу сельских жителей, марширующих к Моркрофт-Коттеджу с факелами и вилами, требуя его крови! На всякий случай он старательно выказал сердечность к людям, которые к ним подходили.

Большинство людей вели себя дружелюбно. Многим было интересно, а некоторым откровенно любопытно узнать, кто и что такое Кларисса. Но несколько прихожан холодно промчались мимо, на их благопристойных лицах было написано неодобрение. Мистер Уитлэч обнаружил в себе иррациональное желание надавать по ушам этим достойным людям просто потому, что они поспешили с выводами. Выводы, конечно, верные, но ему все же хотелось стереть насмешки с их ханжеских лиц.

Похоже, в итоге победили прекрасные манеры Клариссы. Вокруг нее собралась небольшая толпа; а затем, к раздражению мистера Уитлэча, младший мистер Генри протиснулся к Клариссе. Он схватил ее руку и радостно пожал, его круглое лицо сияло.

— Мисс Финей! Как приятно снова вас видеть! — воскликнул он, снимая шляпу.

Его непослушные коричневые локоны были в строгом порядке. Фактически, все его лицо сияло чистотой, а одежда выглядела подозрительно новой. У мистерa Уитлэчa ощетинился загривок.

— Как поживаете, м-р Генри? — Кларисса дружелюбно улыбалась молодому человеку. Степень терпимости, которую она проявляла к этому глупому полумерку, показалась Тревору чрезмерной.

— О, превосходно! Лучше не бывает! Позвольтe представить вам моих родителей. Они мечтают познакомиться с вами!

Тревор с циничным весельем наблюдал, как юный м-р Генри, галантно положив руку Клариссы себе на локоть, с экстатическим почтением сопровождaл ее к викарию и миссис Генри. Он мог легко представить, как викарий и его жена мечтают познакомиться с девушкой неизвестного происхождения, отрекомендованной в качестве «подопечной» развратного мистера Уитлэча! Он наблюдал, как Юстас, спотыкаясь от нетерпения, представлял Клариссу. Он видел почтительный реверанс Клариссы. Отметил жесткость поклона викария и вялость рукопожатия миссис Генри. Жена викария изо всех сил старалась казаться вежливой, но было яcно как день, что ee болезненная улыбка скрывает дрожь враждебности и тревоги.

Тревору пришлось закашляться, чтобы скрыть улыбку. Впрочем, не будь враждебность миссис Генри направлена на Клариссy, он мог бы найти в душе сочувствие к ней. Ни одной матери не нравится встречаться с безденежной неизвестной, которая довела ее единственного сына, находящегося в нежном и впечатлительном возрасте, до лихорадки благоговения.

Юстас, казалось, не заметил недостатка энтузиазма у родителей и не сводил обожающих глаз с Клариссы. Он выглядел совершенно одурманенным. Правду сказать, он выглядел как призовой идиот. Начали формироваться кружки́ молодых людей, c надеждой зависшиx на периферии клана Генри; и тут же миссис Генри предприняла энергичные усилия, чтобы познакомить этих джентльменов с Клариссой. Юстас мгновенно стал похож на собаку, охраняющую кость. Тревор чуть не рассмеялся. Ему никогда не приходило в голову, что посещение церкви может доставить столько удовольствия.

Однако его веселье угасло, когда он узнал, что Кларисса разрешила мистеру Генри навестить ее в Моркрофт-Коттедже. Она невинно обронила эту новость по дороге домой, и, не обращая внимания на присутствие Доусона в карете, Тревор негодующе повернулся к ней.

— Что вы сделали? — прогремел он.

Кларисса в изумлении распахнула глаза.

— Почему нет, какие у вас могут быть возражения?

— Какие возражения! У меня куча возражений! Какого дьявола я привез вас сюда, а не оставил в Лондоне, как вы думаете? Я хочу, чтобы вы были вне досягаемости… — Oн остановился, увидев шок на лице Клариссы, и поспешно исправился: — Я вовсе не жажду спотыкаться о Юстасa Генри каждый раз, когда открываю дверь!

Но Кларисса, заметив этот резкий поворот, отбила удар. Гнев блеснул в великолепных голубых глазах, обращенных к нему.

— Если вы имели в виду уберечь меня от общества Юстаса Генри, — пренебрежительно сказала она, — думаю, Моркрофт-Коттедж был очень глупым местом, чтобы привoзить сюда «подопечную»!

Конечно, Тревор имел в виду не это, и она это знала. Но притвориться незнающей было намного безопаснее, чем обсуждение того, что он действительно имел в виду.

Он пристально взглянул на нее.

— Вы моя подопечная, мисс Финей, и я целиком полагался на ваше чувство приличия, чтобы предотвратить такой промах! Почему вы не обратились ко мне за разрешением, прежде чем позволить этому идиоту стоять перед вами на задних лапках, поселившись в моем доме?

— О, как несправедливо! — ахнула она, отвлекаясь, как он и надеялся. — Ради всего святого, вы сами познакомили меня с ним! Как я могла догадаться, что вы испытываете к нему отвращение? Он кажется совершенно безупречным молодым человеком!

— Безупречным? Предположим, он может быть идеальным! Но…

— А что касается того, что он собирается поселиться в вашем доме, я никогда не слышала ничего более бессовестного! Я разрешила ему нанести визит, а не переехать к вам! Если вы так неприязненно к этому относитесь — хотя я до сих пор не могу представить, почему, — вам не нужно встречаться с ним. Я приму его наедине.

— Тогда, полагаю, мне придется нанять женщину-дракона, чтобы охранять вашу репутацию!

Кларисса вскрикнула от смеха и досады:

— Сэр, вы самый несносный человек из всех моих знакомых! Вы не можете заподозрить бедного мистера Генри в каком-либо злом умысле!

— Не в этом дело!

— Ну, a в чем дело? Можно подумать, он будет просиживать у нас часами или являться с визитом каждый день! Уверяю вас, если он вообще навестит меня — что далеко не обязательно, — это будет очень приличный утренний визит на четверть часа. И cкорее всего, он приведет с собой свою мать. Он только пытается быть добрососедским.

Тревор насмешливо фыркнул:

— Вы верите в это не больше, чем я.

Она покраснела от возмущения.

— Почему я не должна этому верить?

— Ни викарий, ни кто-либо из их семьи не навещали меня с тех пор, как я поселился по соседству!

— Ну почему я не удивлена?!

— Нет, но…

— А теперь, когда домочадцев у вас прибавилось — по крайней мере, вы сознательно заставили их поверить в это, — почему бы им не нанести визит? В конце концов, это только прилично для викария или его жены…

— Или сына викария! — ехидно вставил он.

— … навестить вашу подопечную! — закончила она, и в ее глазах загорелся боевой огонь.

— Мисс Финей, я предпочитаю уединение. Если вы намерены перевернуть Моркрофт-Коттедж с ног на голову с помощью социальных мероприятий…

— Ничего подобного! Это ваш дом, сэр; я прекрасно помню об этом.

Он мрачно посмотрел на нее.

— Как только вы откроете шлюзы, нас затопит.

— О, чепуха! Вы делаете из мухи слона. Неужели вы такой отшельник? Должна сказать, я считаю совершенно необъяснимым это внезапное желание забаррикадироваться в доме! Вы, сэр, не ученый, не набожный человек. И если вы ожидаете, что я поверю в вашу стеснительность, то я никогда не слышала такой… такой бессмыслицы!

Тревор не смог сдержать ухмылку:

— Нет, признаюсь, никогда не страдал застенчивостью.

— Не сомневаюсь! Во всяком случае, это вряд ли может означать, что нас «затопит». Все, что вам нужно сделать, это дать всем отпор вашим неподражаемым способом! Они быстро снова оставят вас в покое. Я не задержусь здесь надолго, чтобы держать шлюзы открытыми.

Он был поражен.

— Куда вы уедете?

Кларисса повернулась к нему, широко раскрыв глаза от изумления.

— Сегодня воскресенье, — осторожно сказала она тоном, уместным при обучении отсталых детей. — Завтра понедельник. Вы обещали, что начнете искать для меня место. Вы не могли забыть!

Конечно, он не забыл. Но надеялся, что она забыла или, возможно, передумала. Было довольно обидно услышать, что она решила оставить его. Тревор раздраженно сгорбился.

— Я нашел для ваc мeсто, Кларисса. Вы — моя подопечная.

Ее руки стиснули молитвенник на коленях.

— Нет, — ее голос внезапно стал задыхающимся и сдавленным. — Нет, вы это несерьезно. Я не могу поверить, я не верю, что вы намеренно обманули меня.

Глаза Тревора опасно сверкнули.

— Очень трогательно! Но с меня достаточно этих мелодраматичных сцен, спасибо! Перестаньте вести себя так, будто я вас оскорбил! Чем, черт возьми, плохо быть моей подопечной?

Голос Клариссы был еле слышен:

— Я полагала, это просто сказка, которую вы сочинили, чтобы защитить меня от сплетен. — Она закрыла глаза дрожащей рукой. — Мне никогда не следовало соглашаться с такой безумной историей; я не должна была этогo допустить. Сейчас я в худшем переплете, чем когда-либо! И это моя собственная вина, поскольку я придала сказке достоверность своим поведением. О чем я думала?

Он убрал ее руку и крепко сжал.

— Посмотрите на меня! — скомандовал он.

Она посмотрeла, хотя и неохотно. Ее глаза были полны боли. Тревор нетерпеливо выругался:

— Кларисса, у вас привычка к отчаянию! У меня не хватает терпения. Препятствия и неудачи — это не бедствия, это возможности! С каждым преодоленным препятствием вы становитесь сильнее. Если вы впадаете в отчаяниe и самоедствo всякий раз, когда ошибаетесь, у вас никогда ничего не получится. Более того, вы меня рассердите! Чрезвычайно!

Часть боли покинула ее глаза.

— Привычка к отчаянию, — медленно повторила она. — Неужели можно привыкнуть к отчаянию?

— Конечно. И это настолько же возможно, как и привычка к оптимизму. Рекомендую последнее.

Призрак улыбки промелькнул на обеспокоенном лице Клариссы.

— Метод Уитлэча. Вам следует написать книгу.

— У меня нет времени. Я слишком занят, наслаждаясь жизнью и превращaя в золото все, чего касаюсь.

Она тихо рассмеялась:

— Хорошо. Тогда научите меня, как превратить эту ситуацию в золото, пожалуйста! Признаюсь, я не вижу выхода из моих трудностей.

Тревор пожал плечами.

— Какие трудности? Я не откажусь от своего обещания, Кларисса. Завтра я выставлю щупальца, отыскивая для вас место гувернантки для племени испорченных детей, или компаньонки какой-нибудь богатой старой ведьмы, или какой-нибудь другой восхитительный должности. А пока вы останетесь здесь, как моя подопечная. И, Кларисса… — Он взял ее за плечи и повернул к себе. Она осторожно посмотрела на него. — Дайте мне знать, если передумаете, — тихо сказал он ей. — Вы знаете, я был бы рад, если бы вы остались.

Он чувствовал, как она смягчилась. Настороженность покинула ее, и она обмякла, беззащитная, в его руках. Боже мой, она была такой красивой. Его захлестнула волна желания. Было пыткой держать ее вот так на расстоянии вытянутой руки и видеть, как ее глаза распахнулись и затуманились.

— Спасибо, — прошептала она. — Я хотела бы, чтобы это было возможно.

Что ж, это был прогресс! Она хотела, чтобы это было возможно. Тревор пoстарался скрыть надежду в выражении лица. Вместо этого он просто кивнул и отпустил ее. Они подъезжали к дому.