Игрок

Глава 6.

Нелл

Что за дерзкий ублюдок!

После того как была выставлена на посмешище перед владельцем отеля «Парагон», единственным и неповторимым конченным идиотом, Гевином Сентом, я достала из сумочки мобильник и отправила сообщение Пейдж, попросила ее о встрече на нашем месте, и потребовала, чтобы она прихватила с собой пирог.

Когда у одной из нас был плохой день, я имею в виду очень плохой день, мы бросали все свои дела — не считая работы — и встречались друг с другом в четвертом алькове Фонтанов Белладжио. Мы ели пирог, сидели и любовались на фонтаны. Иногда болтали, но большую часть времени засовывали сахар в свою глотку.

Я не только невероятно смущена, но и разъярена! Если бы мне так отчаянно не нужна была эта работа, я бы отправилась в комнату для хайроллеров и зарядила по промежности Гевина. Показала бы то же самое, что и тогда Рамосу.

С чего он взял, что мог обучать меня? И как я могла купиться на это? Мне стоило догадаться. Он самый уважаемый покерный игрок в мире, почему он проводил вторую половину дня, обучая официантку?

— Арр! — кричу я в раздражении, когда мимо проходил турист. Он странно на меня смотрит и требуется вся энергия в моем теле, чтобы не снять туфлю со своей ноги и не запульнуть ему в череп.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, Нелл, но сейчас ты выглядишь дерьмово, — говорит Пейдж, скользя рядом со мной и занимая место на стене.

Из холщовой сумки, которую носит с собой все время, наполненной разными ингредиентами и принадлежностями для готовки, она достает французский пирог, покрытый кремом и готовый к употреблению.

— Я проигнорирую твое последнее замечание, только из-за того, что ты держишь в руках. Как ты догадалась, что мне нужен французский пирог?

Она протягивает мне вилку, и я не жду приглашения, а вонзаю ее в пирог. Туристы болтают, глядя на фонтаны позади нас, и иногда бросают взгляды на двух девушек, сидящих на каменной стене, которые делятся двенадцатидюймовым пирогом друг с другом.

— Ну, я знаю, что у тебя было обучение сегодня с единственными неповторимым Гевином Сентом, и после того как прочитала твое сообщение, предположила, что все прошло не очень хорошо. Я права?

С полным ртом пирога я отвечаю:

— Точно в цель

— Что произошло? — ее тон спокойный, почти материнский. Я всегда могу рассчитывать на Пейдж и ее огромное количество сочувствия. Она инь к моему ян. Я взрывная и темпераментная, она милая и терпеливая, этот явный контраст нравится нам обеим.

— Ты можешь себе представить, что Гевин не отвечает за подготовку официанток?

— О нет, он не пришел?

Шоколад и крем наполняют мои вкусовые рецепторы, успокаивая ярость, бурлящую в моей крови.

— О нет, он пришел и обучал меня.

Пейдж поморщилась.

— Ох-ох, мне не нравится к чему это ведет.

— Он был требовательным, циничным, грубым и... властным. — Не желая того, я сказала последнее слово со вздохом.

— Властный? — Пейдж вздернула бровь озадаченно.

Я помахала рукой перед своим лицом и очистила мысли.

— Ты понимаешь, что я имею в виду.

— Итак, властный придурок.

— В точку! — я указываю вилкой на Пейдж. — Он требовал совершенства, шептал мне на ухо и провел рукой вверх по моему бедру...

— Воу. — Пейдж останавливает меня. — Он провел рукой по твоему бедру?

Я засовываю еще пирог в рот, из-за чего речь звучит приглушенно.

— Это не важно. Важно то, что его средний палец касался моих трусиков, когда вошел Грэхем Ларсон.

— Почему имя звучит так знакомо? — Взбитый крем вылетает из ее рта, когда она говорит «почему». Мы обе смотрим на ее ногу в черной штанине и игнорируем это, так как выплевывали и похуже.

— Он владелец отеля «Парагон».

— Неееет.

— Да! — Я протыкаю вилкой пирог и беру еще кусок. — Грэхем Ларсон входит, грудь раздувается от собственной важности, в аскотском галстуке...

— Аскотском? Что за идиот.

— Да. От него несет деньгами. Готова поспорить, что он жжет костры из налички просто для прикола. Не удивлюсь, если он также подтирается деньгами.

— Я знаю этого мужчину, — говорит Пейдж отдаленным тоном. Я слишком увязла в своей ситуации, чтобы даже расспросить ее об их знакомстве. — Что сказал Грэхем?

— Рада, что ты спросила, потому что Грэхем был в смятении, почему его новую официантку обучает игрок в покер, у которого нет на это права.

— О нет. — Ее лицо мрачнеет.

— О да, — я киваю, еще раз откусывая. — Высокомерный ублюдок солгал мне, позвав меня по неизвестной причине, а Грэхем подловил его. Меня выгнали из помещения и отправили домой.

— Тебя уволили? — паника отражается в чертах ее лица.

— Нет, не уволили. Но чертовски уверена, что не произвела хорошее впечатление. Ведь рука Гевина была под моей юбкой, когда Грэхем вошел. Что он мог подумать?

Пейдж пожимает плечами.

— Что ты как все официантки на Стрип. Выступаешь объектом желания озабоченного мужчины. По крайней мере, твой озабоченный мужчина Гевин Сент. Уверена, что женщины продали бы свой правый сосок за шанс его обслуживать.

— Наверное, — я вздыхаю. — Тем не менее, почему он провернул подобное?

— Может, ты ему нравишься.

Я фыркаю, из-за чего взбитый крем вылетает из моего носа. Быстрым движением прикрываю молочные сопли от туристов.

— Ни в коем случае я не нравлюсь этому мужчине. Для него это просто какая-то извращенная игра.

— Но что если правда нравишься? — Пейдж — постоянный романтик. — Тебе не хочется узнать, каково будет провести с ним ночь? Ты видела, как он щелкает фишками. Держу пари, он проделывает невероятные штуки этими пальцами.

Тепло спиралью поднимается по моей спине от мысли, как Гевин проводит пальцами по моему бедру. Я могу ненавидеть мужчину, но не могу лгать о том, как его интенсивные взгляды интригуют меня, или как его загадочные глаза заставляют меня хотеть побольше о нем узнать.

Я вытряхиваю мысли из своей головы.

— Не имеет значения. Я не могу его вынести. Он просто большой... придурок! — я не могу придумать термин лучше на этот момент. Нанизывая еще пирога на вилку, спрашиваю: — Ты его сделала?

— Да. Он предназначался для моих сегодняшних клиентов. Но вместо пирога они будут есть фрукты с йогуртом.

— Вау, отстойно для них, — отвечаю я, не чувствуя ни капли раскаяния. Все равно мне этот пирог нужнее, чем им.

***

Дерьмо. Я нервничаю. Почему я так чертовски нервничаю просто от мысли снова увидеть Гевина Сента? Он мне даже не нравится.

Нет, это преуменьшение. Я не могу вынести нахальную, претенциозную, испорченную задницу богатенького засранца! Но если это правда, почему мои руки так сильно потеют?

Дверь в номер распахивается, перед тем как раздается громкое:

— Ура! — отдаваясь эхом от мраморных стен. — Ты вернулась! Я переживала, что тебя уволят после того... ну ты поняла... последнего раза.

— Спасибо за вотум доверия, Дэвис, — я невозмутимо смотрю на свою красивую подругу.

Она отмахивается.

— Неважно, не имеет значения раз ты здесь. Я просто рада, что буду работать в одном помещении с тобой, а не с кем-то из этих сучек.

— Ну да, — начинаю я, сцепив руки перед собой. — Давай просто надеяться, что сегодня все вернуться домой со своими орешками.

Дэвис хихикает, когда глубокий голос кричит:

— Рад твоему возвращению, убийца. — Я разворачиваюсь и улыбаюсь Нику, когда он направляется ко мне, обнимает меня сбоку и целует в висок. — Здесь нет другой официантки, которой я предпочел бы наполнять напитки.

Я хихикаю и вытягиваю руку, чтобы шлепнуть его по хорошо сложенному плечу.

— Перестань флиртовать со мной, ты потерпишь фиаско.

— Она не лжет, — кричит Дэвис от покерного стола, где раскладывает фишки, чтобы приготовиться к игре. — Серьезно, парень, у тебя неправильное предположение. Я знаю девушку с тех пор, как она сюда переехала, и я ни разу не видела, чтобы она ходила на свидание.

Ник смотрит на меня, его широко раскрытые глаза сверкают так, будто перчатка брошена, и он принял вызов.

— Ну, тогда нам стоит это изменить. Не так ли, красавица?

— Не рассчитывай на это, Ники, — дразню я в ответ.

Ник направляется к барной стойке, чтобы проверить готовность к ночи, а я использую его отсутствие, тороплюсь к Дэвис и шепчу:

— Итак, расскажи мне что-нибудь. Что думаешь о Гевине Сенте?

Она искоса смотрит на меня.

— Ты имеешь в виду, кроме того, что он чертовски горяч, и я бы отдала свою левую титьку за ночь с ним?

Из-за ее слишком громкого вопроса, я нервно оглядываюсь по сторонам, проверяя все углы на наличие камер.

— Расслабься, — смеется она. — Они не пишут звук.

Облегченно выдыхая, я перевожу взгляд на нее.

— Да, кроме этого. Что ты думаешь о парне?

— Честно сказать, — начинает она, перетасовывая карты одной рукой, — я ничего не думаю. Парень скрытен. Думаю, он произнес около пяти слов, за все те разы, что я работала во время его игр. Его невозможно прочитать, поэтому я перестала пытаться.

Я оглядываюсь через плечо на дверь, убеждаясь, что никто не входит.

— Не думаешь, что, он, вроде как, мудак или что-то подобное?

— Со мной он всегда достаточно мил, — пожимает плечами Дэвис. — Ну знаешь, он же практически немой. — В этот момент она перестает тасовать, поворачивается ко мне и кладет руку на бедро. — Почему ты все это спрашиваешь? — говорит она скептически.

— Пф-ф, — я машу рукой в воздухе перед собой. — Просто так. Любопытство.

Она пялится на меня в полнейшей тишине, прежде чем ее глаза расширяются.

— О боже мой, — ахает она. — Ты на него запала!

— Нет! — сразу протестую я.

— Да! Он определенно тебе нравится!

— Нет, не нравится! — я кричу шепотом, смотря через плечо, убеждаясь, что Ник не слышит нас с другого конца зала. — И ты можешь заткнуться по этому поводу? Боже, я не запала на него.

Дэвис пристально изучает мое лицо, прежде чем мычит:

— М-м-м х-м-м, как скажешь.

Прежде чем кто-то из нас может сказать что-то еще, двойные двери номера для хайроллеров открываются и группа мужчин — вместе со своими скудно одетыми обесцвеченными роботами — входит. Я прикладываю все усилия, чтобы проигнорировать укол в груди при виде Гевина, и обе его руки, к удивлению, пусты. Не знаю почему, но ожидала, что, по крайней мере, одна женщина находится с ним ночами, пока он играет в игру с высокими ставками.

Я осознаю, что замираю на месте, когда темные, пронзительные глаза находят меня. Как будто в этот момент он видит сквозь меня, это ощущение смущает, отчего я задыхаюсь и дрожу.

— Добрый вечер, джентельмены, — говорю я стандартную речь приветствия. — Меня зовут Нелл, и я буду обслуживать вас сегодня. — Когда все мужчины занимают свои места, я обхожу стол, принимая заказы на напитки. Облегчение накатывает на меня, когда я замечаю, что Рамос отсутствует. По какой-то причине, которую я отказываюсь анализировать, мой взгляд продолжает стрелять в Гевина, чем ближе я подхожу, и не могу ничего поделать, но чувствую себя немного обделенной, из-за того, что кроме беглого взгляда при входе в номер, он больше не смотрел на меня.

— Здравствуйте, мистер Сент, — говорю я тихо, когда дохожу до него.

Придурок даже не удостаивает меня кивком, я понимаю, что он осознает мое нахождение рядом только по его хмыканью.

— Виски на два пальца. — Не понимаю почему, но это пренебрежение как пощечина по моему лицу. Я как раз отхожу, когда он продолжает: — Надеюсь, ты сможешь запомнить это?

Я разворачиваюсь, с едва не выскочившими из орбит глазами из-за его саркастичного намека о моих способностях официантки, готовая наброситься на него с кулаками, как умоляют мои инстинкты, только обнаружив, что уголок его рта приподнимается в ухмылке. Ублюдок проверяет меня.

А ночь только началась!

Отказываясь попасться на крючок, я киваю и говорю профессионально:

— Да, сэр, — прежде чем направляюсь к бару.

Дэвис начинает первую игру, и все делают ставки, а я стою и жду, когда Ник закончит заполнять мой поднос. Убеждаясь, что нахожусь на безопасном расстоянии от другой части комнаты.

— Этот для мистера Сента? — я указываю на бокал, наполненный янтарной жидкостью. Когда Ник кивает, улыбка расползается по моему лицу, и я слегка наклоняюсь вперед, нависая над стаканом, и плюю.

— Какого хрена ты творишь? — отчаянно шепотом кричит Ник, стреляя широко раскрытыми глазами на не обращающих внимание мужчин за столом.

— Ты ничего не видел, — бормочу я предупреждение, взбалтывая содержимое стакана, чтобы все смешать. — Просто выполняй свою работу и веди себя так, будто последних тридцати секунд не было.

Когда я разворачиваюсь, чтобы отойти от барной стойки, поднос с напитками крепко располагается на моем плече, и могу поклясться, что вижу, как Ник с благоговением улыбается. Помня о том, что бокалы надо ставить слева, я проделываю все очень быстро и как можно тише, чтобы не привлечь к себе внимание.

Как Гевин «обучал» меня.

— Ах, очень хорошо, — высокомерная задница бурчит себе под нос и ставит свой напиток. — Значит, она все же может следовать указаниям. Еще не все потеряно.

Улыбаясь, я отхожу в сторону и с ухмылкой наблюдаю, как он поднимает стакан к своим губам и делает глоток.

Обслуживаю тебя правильно, хрен.

***

Я ничего не могу с собой поделать, но с удивлением наблюдаю, как Гевин выигрывает еще одну раздачу. За последние пару часов число фишек перед ним выросло размером с башню. По правде говоря, это впечатляет. Его выражение лица остается неизменным, никаких подергиваний, вздрагиваний, когда он изучает свои карты и опускает их, рубашкой вверх на стол.

Черт, мужчина большую часть времени наблюдает за людьми за столом, чем за своими картами. Никогда в своей жизни я не видела кого-то так сфокусированного на своем деле, что он практически превращается в робота. На самом деле это изумительно.

— Иисус Христос, — бормочет Ник позади меня. — Удачливый ублюдок снова выиграл.

Поворачиваясь на каблуках, я кладу ладони на барную стойку и смотрю на Ника.

— Сколько он выиграл, как ты считаешь?

Он поднимает взгляд и задумчиво почесывает подбородок.

— Я бы сказал, около четырхсот штук.

— Святое дерьмо! — ахаю я. — Не могу представить, как соберу такую сумму за всю жизнь, а это одна ночь!

Ник пожимает плечом.

— Да, хорошо, когда у тебя есть неограниченные средства. Можно ими разбрасываться.

Я все еще в изумлении, когда перевожу взгляд на Гевина, который все еще сидит как статуя.

— Да, но дело не только в этом. Он правда хорош. Я имею в виду, что наблюдала за ним по телевизору, но полагаю видеть его лично совсем другое.

— Ты привыкнешь к этому, красавица, — ухмыляется Ник.

Пока я рассматриваю бокалы на покерном столе, проверяя, не нуждается ли кто-то в выпивке, пальцы Ника скользят по тыльной стороне моей ладони, все еще лежащей на барной стойке. Так он привлекает мое внимание к себе.

— Что делаешь после этого? — спрашивает он низким, пылким тоном.

Я посылаю ему взгляд, говорящий о том, что он не включен в мои планы.

— Сплю, — отвечаю сухо. — Будет почти два ночи.

Он кладет руки на барную стойку и говорит беззастенчиво.

— Тогда что насчет завтра?

— Ник, — произношу я со вздохом, точно понимая, куда он клонит. — Ты правда хороший парень, но...

— Просто подумай об этом, — перебивает он, выпрямляя в полный рост, вытягивая руки ладонями вперед. — Я не прошу ни о чем серьезном, и обещаю, что не буду пытаться с тобой переспать. — Он смеется от вида того, как я вздергиваю бровь недоверчиво. — По крайней мере, не на первых свиданиях, — он подмигивает. — Но если серьезно, ты классная. Думаю, мы можем весело провести время вместе. Ты так не считаешь?

Боже, он смотрит на меня щенячьими глазами! Зачем ему делать что-то такое очаровательное?

— Я не даю никаких обещаний, — говорю ему. Это мило, не правда ли? Не отшиваю, но и не обещаю ничего. — Но я подумаю об этом.

— Это все, о чем я прошу... ох, дерьмо, — говорит он, фокусируясь на чем-то за моим плечом. — Думаю, тебя зовут.

Страх окутывает меня, когда мой затылок покалывает, и я медленно разворачиваюсь к покерному столу. Конечно же, Гевин сверлит меня будто гребаным лазером. И он не выглядит счастливым.

Медленно и на шатких ногах я иду к столу, замечая, что в его стакане все еще есть виски, поэтому не могу понять неудовольствия, которое волнами от него исходит.

— Вам что-нибудь нужно, сэр? — спрашиваю я очень тихо.

— Да, — бурчит он зло. — Я бы хотел, чтобы вы делали свою гребаную работу. Думаете, вы можете с ней справиться, мисс Прескотт?

Я отшатываюсь от его резкого тона, едва взяв себя в руки достаточно, чтобы принять стакан с виски, который он мне сует.

— И заодно освежи мой напиток.

Не в состоянии сформировать мысли в предложение, я возвращаюсь к Нику в оцепенении и освежаю напиток Гевина. В процессе убеждаю себя, что не воспринимаю его злые слова как удар в живот.

Я не могу объяснить, почему так остро реагирую, или почему меня это так сильно заботит, но молча, игнорируя озабоченный взгляд Ника, когда он наливает Гевину напиток, я говорю себе одобряющую речь. Гевин может идти на хрен, мне все равно. Я не собираюсь мириться с этим дерьмом.

Ну, технически собираюсь. Но только следующие пару часов, пока не закончится эта глупая игра в покер. Затем он может идти на хер.

Мысленно кивнув, я вздергиваю подбородок, расправляю плечи и готовлюсь к битве с самым большим придурком в мире. И я собираюсь выйти победителем, черт побери! Помоги мне Господь!