Иметь и удержать!

16

Джо наблюдает за тем, как Элис тренирует Снупа, швыряя ему палку, поощряя всякий раз, когда он приносит палку обратно.

Иногда, вот как сегодня, он ловит себя на том, что не узнает свою жену. Элис, которую он знает, тихая и сдержанная. Элис, которую он знает, экстравагантная и беспроблемная. Но Элис, за которой он сейчас наблюдает, так заразительно смеется, убегая от Снупа?..

Элис, которую он знал, никогда бы не позволила себе ходить в брюках, испачканных в траве, никогда бы не надела старые линялые джинсы, рубашку «Гэп» и плюшевую безрукавку.

Но самое главное, в Элис, которую, как ему казалось, он знал, всегда была некая загадка. Она будто жила в каком-то сказочном мире. Даже когда они были вместе, он никогда не был уверен в том, что мысленно она с ним. Собственно, в этом и была ее особая притягательность.

Элис, которую он знал, всегда окружал ореол печали. Эта Элис, которая сейчас валяется на траве и хихикает, когда собака пытается лизнуть ее в лицо, кажется абсолютно счастливой.

Эта Элис просыпается рано утром и тут же вскакивает с постели. Она всегда чем-то занята. Если она не готовит — когда-то это было ее работой, — то полирует стол, или обдирает стену, или ремонтирует какую-то мебель.

Кажется, будто дом наполнен музыкой, и Элис, Элис, которая всегда была такой тихой и сдержанной, не замолкает ни на минуту. Она рассказывает Джо о своих поездках, о посещении фермерского рынка в Уилтоне, о людях, с которыми она повстречалась, пока выбирала горшки с эстрагоном и лавандой в Гилбертиз. Она рассказывает ему о том, как гуляла по побережью, кого встретила по пути, какие дома ей особенно понравились. Ее вновь обретенная радость словно сочится из каждой щели дома, передаваясь всем, кто оказывается у нее на пути.

Включая, естественно, Джо, который не желает просто так затеряться в ее хорошем настроении.

Он не может понять, куда подевалась его кроткая и смиренная жена-трофей. Этот образ мелькает лишь изредка, когда она появляется на Манхэттене. Когда Элис сопровождает его в театре, на светском рауте или на деловом коктейле, она вновь становится той, прежней Элис, которую он когда-то полюбил.

На Манхэттене, в городе, которым он все больше проникается, Джо явно чувствует себя королем мира. Он истинный банкир с Уолл-стрит, и его денег вполне хватает на то, чтобы ни в чем себе не отказывать. Он знает свое место на Манхэттене. Знает свою роль, знает роль Элис, и, будучи в городе, она хорошо играет ее, одеваясь в свои дизайнерские наряды и приветливо улыбаясь его коллегам-банкирам и клиентам, с которыми приходится общаться.

Но здесь, в Хайфилде, бесспорной королевой своего замка является Элис, и от этого он невольно нервничает. Такое впечатление, что, пересекая границу Коннектикута, они меняются ролями.

Когда Джо думал о загородной жизни, он представлял себе большой новый дом, желательно с бассейном и на берегу океана. Он полагал, что его дом будет оборудован по последнему слову техники, а иначе к чему все эти хлопоты? Джо и подумать не мог, что его загородный дом будет представлять собой крохотный обшарпанный коттедж, весь в трещинах и щелях.

Разумеется, он не оставляет мечты построить настоящий дом на другой стороне пруда, хотя у него совершенно нет времени на поиски архитекторов и строителей, а Элис не проявляет ни малейшего интереса к будущему проекту. Но, когда коллеги расспрашивают о загородной жизни, Джо рассказывает им, какой красивый у него участок и пруд (что правда), какую выгодную сделку он провернул, купив этот дом (похоже на правду, хотя сделка на самом деле оказалась не такой уж выгодной, как пытался убедить его Джордж), как они начинают строить Чамберс-холл (Элис не имеет к этому никакого отношения).

На самом деле Джо не знает, чем себя занять здесь. Он не видит смысла в прогулках, никогда не понимал их пользы, и каждый раз, когда Элис приглашает его пройтись, отказывается.

Как и многие служащие с Уолл-стрит, Джо совершенно не умеет отдыхать. Он расслабляется только сидя в своем офисе перед маленьким телевизором с «Уолл-стрит джорнал» в руках.

Джо не любит готовить (хотя любит поесть), не увлекается садоводством, и у него нет хобби. Он не любит животных — хотя в первый раз, когда он увидел на дороге восемнадцать диких уток, зрелище показалось ему забавным, — и еще он слишком ленив и не любознателен, чтобы исследовать окрестности.

Джо нет равных в искусстве общения, шопинга и соблазна. Общаться здесь, за городом, особо не с кем, разве что с Джиной и Джорджем, но они выезжают из города не каждый уик-энд. С шопингом дела обстоят лучше, если только Джо не ленится выезжать в Гринвич, а уж соблазны — для него запретная тема.

Но тяга к запретному становится все сильнее. Особенно сейчас, когда Элис, похоже, уже в нем не нуждается, как бывало раньше. Джо всегда был лидером в их союзе, привык доминировать, чувствовать себя главой семьи, но, как только они пересекают границу Коннектикута, Элис становится все увереннее в себе, а влияние Джо заметно ослабевает.

Он прекрасно сознает, что в Хайфилде не он контролирует ситуацию, а мужчина, в понимании Джо, должен властвовать. Если же он не чувствует себя мужчиной рядом с Элис, искушение в виде длинноногой красотки, которая смеется над его шутками и находит его безумно красивым, непременно подстережет его за ближайшим углом…

— Ты не хочешь переодеться?

— Нет. А зачем? — Элис кладет в подарочный пакет домашнее лимонное печенье, которое она собирается нести на барбекю к Салли и Крису.

— Ну, во-первых, у тебя все коленки в пятнах от травы… — Он уж не говорит о том, что идти в гости в сером свитере и джинсах просто неприлично.

— О Боже, — стонет Элис. — Спасибо. Я быстро. — Она взбегает вверх по лестнице и через пару минут появляется в чистых, но таких же линялых джинсах, в том же свитере и старых мокасинах.

— А макияж? — с надеждой в голосе подсказывает Джо, и Элис, смеясь, опять убегает наверх. Через пять минут она выходит причесанная, губы сияют розовым блеском, а вместо свитера на ней белая накрахмаленная рубашка.

— Так лучше? — смеется она.

— Гораздо, — с благодарностью в голосе произносит Джо, хотя он все-таки предпочел бы, чтобы она надела прямые шерстяные брюки от Майкла Корса с сапогами на высоких каблуках от Джимми Чу.

— Вау! — смеется Элис и жмется в сторонку, пропуская процессию кричащих трех, четырехлетних детишек, которые несутся прямо на них, а Джо стонет:

— О Боже. Дети.

— Конечно, дети. А что ты ждешь от пятичасового воскресного барбекю?

— Эти люди, что, не слышали про нянь?

Элис от изумления раскрывает рот.

— Господи, какой же ты старомодный. Кем ты себя возомнил, маленький лорд Фаунтлерой?

— Но почему эти люди всюду таскают за собой детей? Почему взрослые не могут устроить себе взрослый вечер?

— Тише, — шикает на него Элис, прежде чем они сворачивают за угол дома, где, судя по гулу голосов, барбекю уже в разгаре. — Во-первых, это не вечер, а во-вторых, это так чудесно, когда дети с тобой. Если бы у нас были дети, я бы всегда брала их с собой. Ты, наверное, полагаешь, что дети — это то, на что можно только смотреть, но не слышать.

— Если честно, я… о!

Как раз в этот момент на Джо натыкается девятилетний мальчишка, который пробегает мимо, стараясь догнать остальных.

— Ха-ха! — смеется Элис. — Вот тебе урок. А теперь пусти в ход свое обаяние, и пойдем познакомимся с соседями.

— Вы, должно быть, Джо и Элис! Привет, я — Том О’Лири, а это моя жена Мэри Бет. Наш дом за углом, на Уиндинг-лейн.

— Здравствуйте, я — Крис, муж Салли, а с нашей дочерью Мэдисон вы уже, кажется, знакомы.

— Элис! Джо! Как чудесно видеть вас снова. Тим, это Элис и Джо, которые купили старый дом Дэнбери. Помнишь, я тебе говорила? — Сэнди горделиво оглядывает мужа. — Расскажите мне про ваш дом, я слышала, вы уже так много там сделали.

Прежде чем Элис успевает ответить, на них обрушивается с вопросами следующая супружеская пара.

— Джо и Элис, верно? Добро пожаловать в Хайфилд, мы столько слышали о вас! Я — Кей, а это мой муж Джеймс. Мы живем в доме номер семь. Эти трое детей наши — Саммер пять лет, Тейлору три, а… где же Скай? А, вот она ползет. Ей одиннадцать месяцев.

— Привет, дорогая! — Джина бросается к Элис и стискивает ее в объятиях, после чего целует Джо. — Какой чудесный сюрприз!

— Я думала, вы не приедете в этот уик-энд, — говорит Элис, зная, что Джина всегда звонит, когда едет за город.

— Мы и не собирались. Но сегодня утром я стала прослушивать сообщения на автоответчике, и среди них было приглашение от Салли на барбекю. Так что после обеда мы сели в машину и двинулись в путь.

— О, я так рада, что вы здесь. — Элис жмет руку Джины, хотя сегодня она вовсе не ощущает привычной скованности в незнакомой компании.

Разумеется, помогает то, что все вокруг очень приветливы и дружелюбны, и для Элис это своего рода шок, хотя и приятный. Она привыкла к лондонской манере общения, сдержанной и формальной, не позволяющей вступать в разговор прежде, чем тебя представили, и уж никак не предполагающей такой вольности, как представиться кому-то самой. Привыкла ждать, пока хозяйка вечера представит ее гостям, а потом подскажет общую тему для светского разговора.

Но здесь все запросто подходят к незнакомым людям, улыбаются, протягивают руки. Стейки и бургеры уже шипят на жаровне, Крис следит за ними, а женщины появляются из кухни с мисками салата и корзинами с хлебом, которые ставят на стол.

Пиво и другие напитки стоят тут же на столе прямо в упаковках, рядом с ведерком льда, и каждый сам себя обслуживает, а на лужайке резвятся дети.

Элис заходит на кухню.

— Могу я помочь? — спрашивает она Салли, рассчитывая получить традиционный для Лондона ответ: «Нет, не беспокойтесь», даже если хозяйка явно не успевает.

— Это было бы здорово, — говорит Салли. — Ты можешь порезать помидоры.

И она передает ей разделочную доску и нож, а сама принимается выкладывать в миску соус «сальса».

— Так здесь все соседи? — спрашивает Элис, выглядывая в окно и видя, как Джо мило беседует с Кей и Джеймсом. Какой бы дружелюбной ни казалась Кей, именно в ней Элис видит опасность. По ее фигуре никогда не скажешь, что у нее трое детей, и Кей, судя по всему, пользуется этим оружием. На ней обтягивающие голубые брюки «капри» и крошечная майка, которая не столько прикрывает, сколько, наоборот, выставляет напоказ ее удивительно высокие груди. И, в отличие от других женщин, которые, как и Элис, одеты в джинсы и мокасины или же сандалии на плоской подошве, Кей возвышается над ними в босоножках на высоких каблуках.

И, хотя Джо беседует с ней в присутствии ее мужа, Элис понимает, что Кей опасна. Она уже чувствует знакомое волнение, тревожные сигналы, после которых наступает слабость, но она пытается взять себя в руки. «Не будь смешной, — говорит она себе. — Мало того, что женщина замужем, так у нее еще трое маленьких детей. Она не опасна».

И муж у Кей красивый. С какой стати она будет флиртовать с Джо? Только потому, что он англичанин, обаятельный, другой? «Не будь смешной», — ругает она себя, яростно и быстро нарезая помидоры. Они с Джо никогда еще не были так счастливы. И сейчас уж совсем ни к чему переживать из-за его флиртов. Он стал другим. И к тому же Кей не в его вкусе?

— Кей и Джеймс очень милые. Они живут здесь постоянно?

— Сейчас, да, — говорит Салли. — Раньше они приезжали только на уик-энд, но, когда родилась Скай, они купили здесь дом побольше и теперь живут в нем постоянно.

— А они тоже с Манхэттена?

— А разве не все мы оттуда? — смеется Салли. — Впрочем, это не совсем так. Крис никогда не жил на Манхэттене, но я жила там. Большинство из нас жили там до женитьбы.

— Они кажутся такими дружелюбными, — лжет Элис, пытаясь узнать побольше про Кей, выяснить, насколько она опасна, но при этом стараясь не выдать своего интереса. Она понимает, что лучше бы спросить у Джины, но не хочет, чтобы Джина заподозрила ее в ревности.

— О, это правда. А их дети просто прелесть. Кстати, Кей тренирует теннисную команду из новичков, если тебя это интересует.

— Теннис? О нет. Не наша игра.

— В самом деле? А какие игры у вас популярны?

Элис смеется.

— Нет. Я имею в виду, что, живя в самом центре Лондона, мы не имели возможности заниматься спортом. Впрочем, Джо нравится заниматься в спортзале, а я полностью занята садом.

— У нас есть клуб садоводов, — с энтузиазмом восклицает Салли. — Ты должна прийти. Там часто бывают гости, читают нам лекции, а каждую весну мы проводим большую распродажу растений. Кстати, на следующей неделе у нас будет лекция об осенней посадке весенних цветов. Тебе хорошо бы послушать.

— М-м-м, — бормочет Элис, думая о том, как провинциально все это выглядит. — Как интересно.

Салли заливается смехом.

— Я помню, говорила то же самое, когда мы только что переехали сюда. Я понимаю, как все это ужасно выглядит со стороны, но в любом случае это очень хороший способ познакомиться с людьми.

Элис вспыхивает.

— Извини. Я, наверное, кажусь ужасным снобом?

— Не более ужасным, чем все мы, когда только приехали сюда. Нужно время, чтобы привыкнуть к жизни в маленьком городке. Здесь все по-другому, и нам кажется, что все мы стали лучше с тех пор, как приехали сюда из Истсайда или…? — Она вопросительно смотрит на Элис.

— Из Белгравиа.

— Тем лучше. Мы сделаем из тебя настоящую хайфилдскую девчонку.

Элис выносит помидоры на улицу и открывает себе банку с пивом, стараясь не замечать, как увлеченно беседуют до сих пор Кей и Джо, в то время как муж Кей удалился помогать Крису с барбекю.

— Дорогая, — говорит Джо, оборачиваясь и с нежной улыбкой притягивая к себе Элис, что разом развеивает все ее страхи. — Кей только что рассказывала мне о своей теннисной команде. Я собираюсь вступить.

Элис смеется, уже успев расслабиться в лучах его внимания.

— Теннис? Когда в последний раз ты играл в теннис?

— Я много лет играл в теннис, — защищается Джо. — Хотя должен признать, что играю не слишком профессионально. Но Кей говорит, что они как раз подыскивают игроков, и это очень хороший способ завязать знакомства.

— Почему бы вам тоже не прийти? — Кей улыбается Элис, и в тот же миг Элис отчетливо понимает, что, доверяя мужу, она ни в коем случае не должна доверять этой женщине. Губы ее растянуты в улыбке, но глаза остаются холодными и оценивающими, а ее тело — уж в этом-то Элис разбирается как нельзя лучше — посылает прямой сигнал Джо, привлекая к себе его внимание.

— Я не играю в теннис, — объясняет Элис, стараясь не выдать своей настороженности. — Хотя не прочь поучиться.

— Дорогая, в этом плане ты безнадежна, — смеется Джо. — У тебя полностью отсутствует координация рук и глаз.

— Спасибо, — говорит Элис, добавляя игриво и как бы между прочим: — Прошлой ночью ты не жаловался.

Кей вскидывает брови и улыбается.

— Пойду возьму что-нибудь поесть. Рада была знакомству.

Кей знает, когда следует отступить. Она просто слегка пофлиртовала, и собеседник был весьма привлекательным, но совершенно очевидно, что жена не поощряет его разговоров с симпатичными, нет, скорее, красивыми женщинами.

Тряхнув копной волос, Кей подходит к столу, чтобы положить себе салата. Оборачиваясь, она видит, что Джо изучает ее тыл, и, улыбаясь про себя, она расправляет плечи и демонстрирует свое натренированное тело, притворяясь, будто не замечает его неотрывного взгляда.

«Правильный выбор одежды», — делает себе комплимент Кей. Она знала, что нужно надеть высокие каблуки.

В нормальных обстоятельствах он бы сказал, что Кей не в его вкусе. Слишком самоуверенная, к тому же ему никогда не нравились брюнетки, хотя и было одно исключение из этого правила. Но чем дольше он живет в Манхэттене, тем быстрее привыкает к этим сильным женщинам, которые знают, чего хотят, и с пугающей решимостью добиваются цели.

И, если уж говорить совсем откровенно, в ней было нечто, что Джо называет «сексапилом». Да, он знает, что она замужем, и муж кажется симпатичным парнем, пусть и слегка нудным, и еще у нее трое маленьких детей, но при этом она выглядит сексапильной. Огонек в глазах, движение бровью, намек на предложение — и все это в непринужденной беседе о переезде в Америку.

Что-то подсказало ему, что она скучает, что муж больше не возбуждает ее, и, если появится такая возможность в лице высокого красивого брюнета англичанина, она не прочь ею воспользоваться.

Сейчас Джо не рассматривает никакого иного варианта, кроме флирта. Хотя Элис уже не та, он все равно старается быть верным мужем, по-прежнему рассматривая Америку как свежий глоток в их отношениях.

Но, Боже, как же приятно видеть огонек в глазах, как бодрит этот призывный взгляд. Господи, он уже забыл, как это бывает. И хорошо, что еще может вспомнить, что не растерял своей привлекательности (одно время он начал сомневаться в этом). И что плохого в том, если Джо сыграет с ней в теннис? Можно держать пари, что она выглядит сногсшибательно в короткой теннисной юбчонке, обнажающей длинные бронзовые ноги в трогательных белых носочках.

Джо начинает возбуждаться, разглядывая ее сзади, представляя в теннисной форме, и видит, что Кей перехватила его взгляд, а потом притворилась, будто не заметила, только вот ее осанка становится прямой, а груди напрягаются под обтягивающей майкой.

Да, не его тип, но очень даже ничего. Ему нравится, что она так следит за собой. Что родила троих детей, но живот у нее плоский, как у подростка, и еще она знает, насколько хороша и сексуальна.

Он улыбается самому себе и отворачивается, глотая холодного пива. Пожалуй, на этой неделе надо найти спортивный магазин на Манхэттене. Купить пару ракеток и теннисные шорты. И еще кроссовки. Господи. Он не носил кроссовки уже лет двадцать.

Хм. Похоже, сельская жизнь может быть не такой уж скучной.