Иметь и удержать!

8

Элис, зевая, спускается на цыпочках по лестнице, стараясь никого не разбудить. Постанывая, она растирает затекшие шею и плечи.

Кровать оказалась гораздо хуже, чем она ожидала. Три часа она спала как убитая, но остаток ночи провела, ворочаясь с боку на бок, так что в шесть утра проснулась с больной шеей.

Около часа она лежала в постели с книгой, а потом спустилась вниз, где ее встретили Хамфри и Дарма, которые, виляя хвостами и поскуливая, запрыгали возле двери.

Натянув пальто прямо на пижаму, она начинает искать сапоги и вспоминает, что разулась наверху. Ей не хочется подниматься в спальню, так что она просовывает ноги в огромные ботинки Гарри, хватает одну из шапок Эмили, натягивает ее на уши, пристегивает собакам поводки и, призывая их не шуметь, выходит с ними во двор.

Утро чудесное. Воздух холодный и хрустящий, на траве поблескивает иней, а небо ярко-голубое. Пересекая лужайку, Элис открывает ворота и выводит собак в поле. Она наклоняется и отстегивает поводки, с улыбкой глядя на то, как парочка резво бросается вперед с высунутыми от радости языками.

Она уже забыла, как прекрасен здесь пейзаж, как любит она открытое пространство, свежий воздух. Она ежится от холода и следует за собаками, неловко скользя подошвами по земле, стараясь не выпасть из гигантских ботинок.

Через двадцать минут она понимает, что скоро околеет от холода. Позвав собак как можно тише, она вновь пристегивает им поводки и ведет обратно к дому, чтобы приготовить себе кофе и согреться.

— Доброе утро! — Гарри сидит за кухонным столом с чашкой дымящегося кофе в руках. На нем джинсы и широкий свитер, и Элис, глядя на его голые ступни, с облегчением замечает, что с ними все в порядке.

— Вы выглядите неприлично счастливым для жаворонка, — смеется Элис, зная, что после ночи бурного секса это вполне естественно. Элис и сама жаворонок, по утрам встает с постели бодрой, так что ей даже не нужно взбадривать себя кофеином.

— Я всегда встаю рано, — улыбается Гарри. — Я видел, как вы гуляли с собаками. Мне очень стыдно говорить вам об этом, но, как мне кажется, ваши ботинки чуть великоваты для вас.

— Ах, да. Кстати, они ваши. Я не смогла найти свои, так что пришлось позаимствовать эти. Вы не против?

— Совсем нет. Рад, что оказался вам полезен. И шапка вам тоже идет. Можно приготовить вам кофе?

— М-м-м, звучит заманчиво.

— Ну, и как вы стали дрессировщиком собак? — Элис выставляет миски для злаков, пока Гарри стоит у плиты и жарит яичницу.

— Я собирался стать ветеринаром, — смеется Гарри, — но мне не хватило дисциплинированности.

— Вы хотите сказать, что учились в ветеринарном колледже?

— Да. Меня отчислили на втором курсе.

— Но это ужасно.

— В самом деле? Почему?

— Вам оставалось так немного до окончания. Не жалеете?

Гарри вручает Элис упаковку с беконом, чтобы та ее открыла, после чего бросает на сковороду шесть ломтиков. — Иногда. Но, как мне кажется, я не из тех, кому по душе работа с девяти до пяти.

— Вы считаете, что у ветеринара именно такой рабочий день?

— На самом деле даже дольше, нужно быть все время на связи, даже после дежурства. Но дело даже не в этом, а в рутине. Мне не хватает усидчивости, чтобы каждый день делать одно и то же, и, хотя иногда я задумываюсь о том, что пора бы остепениться, получить квалификацию, в целом я доволен своей жизнью.

— И ваша цель — всю жизнь дрессировать собак?

Гарри смеется, подходит к столу и раскладывает яичницу по тарелкам, а Элис подает тосты и садится. — Дрессировка собака — это очень интересно, но самое главное, у меня есть время заниматься другими делами.

— Например?

— Например, садоводством. И столярным делом. Я люблю работать руками.

— И что же вы делаете?

— Книжные полки. Скамейки. Ну, и все такое.

— Для себя или для других? Боже, как вкусно! Даже не помню, когда я в последний раз ела яичницу с беконом на завтрак. Это так по-декадентски!

— А что обычно вы едите на завтрак?

— Фрукты.

— И…?

Элис пожимает плечами.

— Только фрукты.

— Но это же не завтрак! — ужасается Гарри. — На завтрак нужно съедать что-то более существенное. Мне следует поговорить насчет вас с Эмили.

— А вы-то что едите по утрам? Не каждый же день у вас такой завтрак, как сегодня. Иначе у вас давно бы уже был инфаркт.

— Нет, такие завтраки предназначены только для выходных. Обычно я съедаю чашку каши, тост и фрукты. Да, иногда еще бывают оладьи.

— Оладьи? Как же вы до сих пор не стали размером со шкаф?

— Садоводство спасает, это чертовски полезное занятие. Ну, и тяжелый физический труд.

Элис смеется.

— Вы можете создать новую «фишку» фитнеса.

— Я серьезно.

— Я понимаю. Извините. Итак, вы не ответили на мой вопрос: вы плотничаете для себя или для других?

— И то и другое. Я освоил это ремесло много лет тому назад, просто было любопытно, но теперь я выполняю много заказов — как правило, для моих друзей, для друзей моих друзей. Я стараюсь работать с людьми, которые мне нравятся. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на то, что тебе не хочется. А вы, Элис? Чем вы занимаетесь?

Повисает молчание, пока Элис раздумывает над ответом. Как сказать ему, что она ходит на ланчи? Или работает в благотворительных комитетах? Как сказать, что она ходит по магазинам? На маникюр?

— На самом деле я мало чем занимаюсь, — наконец отвечает она, предпочитая не раскрывать полную правду.

— Хорошо. Следующий вопрос. А чем бы вы хотели заниматься?

— Вы имеете в виду, если бы я жила другой жизнью?

— Да, если бы вы вообще могли чем-то заниматься.

Элис какое-то время раздумывает.

— Наверное, садоводством и столярным делом, — говорит она, и оба хохочут.

— Доброе утро! — Эмили в ночной рубашке потягивается, стоя в дверях, и усмехается, глядя сначала на Гарри, потом на Элис. Она подходит к Гарри и обнимает его за шею, а потом, дожидаясь от него улыбки, целует его в губы.

Элис смотрит на них с завистью. Как волнуют отношения, когда они в самом начале, когда вы только-только познаете друг друга, когда вы еще способны терять голову от любви.

— Хорошо поспала? — Элис удается сохранить невозмутимое выражение лица, и она смеется, когда Эмили вспыхивает румянцем.

— Я спала ужасно, спасибо, что поинтересовалась, — продолжает Элис. — Эта кровать — просто кошмар какой-то. Как это ты до сих пор ее не поменяла?

— К чему мне ее менять? Я же на ней не сплю.

— О, большое спасибо. — Элис корчит гримасу, когда Эмили усаживается к Гарри на колени. — Вы, двое, можете потерпеть и не обниматься спозаранку?

— Это уже не спозаранку, — смеется Эмили, обнимая Гарри за шею. — Сейчас почти десять.

— О Боже. Пожалуй, надо включить мобильный. Джо, наверное, уже стоит на станции, ждет меня, ругается.

Элис выбегает за сумкой, а Эмили грустно качает головой.

— Теперь понимаешь, что я имела в виду? — шепчет она Гарри.

Джо командует: «Прыгай!», а Элис спрашивает, как высоко.

Затем, повысив голос, спрашивает:

— Есть сообщение? — Элис как раз возвращается на кухню с прижатым к уху мобильным телефоном.

Элис кивает головой.

— Да. Он будет на станции в десять пятьдесят пять. Мне надо собираться. Вы хотите ехать со мной?

Эмили смотрит на Гарри. Гарри ухмыляется в ответ, а Элис стонет, изображая крайнюю степень отвращения.

— Все с вами ясно, влюбленные. Неужели вам не надоело? Ладно, до скорой встречи. — И поднимается наверх, чтобы переодеться.

Джо — опытный путешественник. Он любит самолеты, поезда, дальние поездки на автомобиле. Путешествуя в первом классе самолета, он сразу же надевает дополнительные носки, маску на глаза и инструктирует стюардессу, чтобы его разбудили на финальную трапезу перед посадкой. Перед поездкой на машине он запасается любимыми компакт-дисками и вкусными снэками, а если едет поездом, приезжает на вокзал заранее, чтобы успеть купить сэндвич и все имеющиеся в киоске газеты.

Сегодня он обходится без газет. Сегодня он путешествует с закрытыми глазами, с еле заметной улыбкой на губах, погруженный в мир фантазий, связанных с Джози.

Когда поезд прибывает в Стоу, настроение у Джо превосходное. День ясный и солнечный, вот ему машет с перрона красавица-жена, а впереди его ждет сексуальное приключение. Жизнь прекрасна.

— Это он? — Элис останавливает «Рэндж-Ровер» возле Брайандена и заглушает двигатель, а Джо брезгливо осматривает самый уродливый из всех домов, что он когда-либо видел.

— Да, это он. Пошли, Джо, не будь занудой. Всего-то одну ночь провести.

Джо качает головой.

— Даже не верится, что ты сумела затащить меня в такую дыру. Представляю, какой это будет ужас.

— Это вовсе не ужас, внутри все очень красиво, и к тому же мы останемся здесь всего на одну ночь.

Джо тяжело вздыхает и, качая головой, тянется за своей дорожной сумкой, что лежит на заднем сиденье.

— Сейчас могли бы быть в «Лигон Армз». Большей нелепости трудно себе представить.

Элис чувствует, что закипает от ярости. Она уже готова высказаться, но открывается дверь, и Эмили радостно машет Джо, который отвечает ей самой обаятельной улыбкой.

— Эмили! — ласково произносит он, выбираясь из машины. — Как приятно видеть тебя и как здорово, что мы здесь.

Он наклоняется и целует ее в обе щеки.

— А вы, должно быть, Гарри, — говорит он, протягивая руку. — Я — Джо. Очень, очень рад познакомиться.

Вчетвером они отправляются в поля гулять с собаками. Эмили, Гарри и Элис укутаны в шарфы, шапки и перчатки, а на ногах у них теплые сапоги. Джо в дизайнерской куртке, кашемировом свитере и обут в туфли «Джон Лобб». Его наряд, похоже, стоит примерно столько же, сколько и дом Эмили.

— Разве это не чудо? — Джо делает глубокий вдох. — Просто дышать свежим воздухом. Я обожаю сельскую местность. Дорогая, почему мы так редко выбираемся за город?

— Наверное, потому, что мы всегда слишком заняты по выходным, — выдумывает Элис. — И потом, мне казалось, ты терпеть не можешь деревню.

— Терпеть не могу деревню? Да кто тебе сказал? Это же чудо какое-то.

Поле заканчивается, и дальше четверка продолжает путь по тропинке, размытой от дождей. Как только ботинки погружаются в грязь, умильная улыбка на лице Джо сменяется глубокой морщиной. Он чертыхается, старательно обходя лужи. Теперь его щегольские ботинки скрыты под толстым слоем грязи.

— Кто-нибудь проголодался? — спрашивает Джо минут через пять. — Скоро мы приедем?

— Проголодался? Да мы еще даже не нагуляли аппетит, — ворчит Эмили. — В любом случае до паба еще пара миль.

Джо замирает как вкопанный, тут же проваливаясь в грязь.

— Пара миль? Ты что, шутишь?

— Нет.

— Джо. — Элис не в силах сдержать смех. — А что ты подумал, когда мы сказали, что идем на прогулку?

— Я подумал, что речь идет о прогулке. А не о путешествии на край земли.

— О, ну что ты как маленький, — пытается урезонить его Эмили. — Гулять же полезно.

Буквально через несколько мгновений в голову Джо приходит страшная мысль.

— А как мы будем добираться обратно? — Троица заливается хохотом, а Джо качает головой. — Только не это. На меня не рассчитывайте. Я возьму такси.

— Он прелесть, — шепчет Гарри Эмили, когда они стоят у стойки бара в ожидании заказа, — но, кажется, немного зануда, не правда ли?

— Просто он не приспособлен к деревенской жизни. — Эмили прижимается к Гарри, когда он обнимает ее за плечи. — Мне очень стыдно, но я думаю, что нам было бы гораздо веселее, если бы он не приехал.

— О, не знаю. Выражение его лица, когда он понял, что обратно придется идти пешком, рассмешило меня до слез.

После того как были сметены два ланча «пахаря», две порции «скампи» и чипсов, три пудинга и один яблочный пирог, Элис, Эмили и Гарри встают из-за стола и потягиваются, держась за животы, жалуясь на обжорство и надеясь скинуть хотя бы немного калорий по пути домой.

— Вставай, Джо, — говорит Элис, обращаясь к мужу, который все еще сидит за столом, умиротворенный чашкой кофе и свежим номером «Таймз», кем-то оставленным на соседнем столике. — Ты идешь с нами?

— Ни в коем случае. Я приеду на такси. Увидимся дома. Счастливого пути! — И он приветственным жестом поднимает чашку кофе, улыбаясь всей компании, которая направляется к двери.

— Даже не верится, что мой муж такой нытик.

— Надеюсь, он готов просидеть здесь весь день? — смеется Эмили.

— В самом деле? Почему?

— А он что, думает, будто находится на Оксфорд-стрит? Или он полагает, что такси растут на деревьях? Скорее всего к тому времени, когда он дождется такси, пора будет ужинать.

— Ну и хорошо. Это будет ему уроком. О Боже. Ужин, — стонет Элис. — Можно никогда больше не напоминать о еде?

— Вы хотите сказать, что не желаете отведать английского чаю со сливками часов в пять? — улыбается Гарри под дружный стон девушек.

— Завтра, — говорит Эмили. — А сейчас я хочу только одного — добраться до дома и лечь спать.

— Ты уверена, что хочешь только этого? — Гарри берет ее за руку и подмигивает, а Элис изображает, что ее сейчас стошнит.

— Может, подождете с этим до спальни? Кое-кого сейчас вырвет.

К тому времени, когда приезжает Джо, огонь в камине полыхает вовсю, собаки спят, а Гарри и Эмили уединились в своей спальне для послеобеденной дремы.

Элис сидит, свернувшись калачиком, в кресле, читает и, когда входит Джо, встречает его улыбкой. Он подходит к ней, целует, и она корчит гримасу.

— Чую виски, — говорит она. — Ты что, пил весь день?

— Я завязал беседу с местным фермером. — Рука Джо начинает скользить по ее бедру. — Он купил мне выпивку и предложил подбросить до дома.

— Пожалуй, одним стаканчиком там не обошлось. На тебя посмотреть, так ты становишься нахальным приставалой, только когда пьян.

— Не пьян, а просто слегка навеселе и очень возбужден своей любимой женой. А где остальные?

— Занимаются тем, от чего ты и сам не отказался бы.

— Пошли, дорогая, наверх. — Джо целует Элис и улыбаясь увлекает ее вверх по лестнице, к комкастой и ухабистой постели.

— Хорошо поспали? — Гарри отрывается от огромного сэндвича с сыром, который он жует, сидя за кухонным столом.

— Не могу поверить, что вы едите! — Элис качает головой. — Это после такого-то ланча! Да, поспала хорошо.

Она старается не покраснеть, зная, что кричала от восторга, когда занималась сексом, и надеется, что ее не слышали.

— А вы? Хорошо поспали?

— Ничто так не возбуждает аппетит, как послеобеденный сон, — ухмыляется Гарри. — Хотите поесть? — Он протягивает ей оставшуюся половинку сэндвича, и Элис вдруг понимает, что безумно голодна.

— После этого уик-энда я, наверное, стану необъятной. — Она заглатывает приличный кусок. — Всю следующую неделю придется сидеть на капустном супе.

— Боже. Как. Это. Отвратительно. — Гарри приходит в ужас. — Что это еще за диета такая?

— В самом деле вещь отвратительная. Вы варите кастрюлю овощного супа и едите его в течение пяти дней. Не могу сказать, что вкусно, зато теряете сразу несколько килограммов.

— Да, и при этом еще сколько газов выходит!

— Умоляю! — Элис шокирована. — Леди не пукают.

— О, прошу прощения. Что же тогда делают леди?

Элис на мгновение задумывается.

— Испускают легкий ветерок, — произносит она наконец, и Гарри заливается от хохота.

— Над чем это вы смеетесь? — На кухню заходит Эмили. — Элис! Не могу поверить, что ты еще в состоянии есть после такого ланча. Я больше никогда не притронусь к еде. Кстати, а что ты ешь?

Элис пожимает плечами.

— Не знаю, но что-то очень вкусное. Гарри приготовил.

— Сыр, ветчина, маринованные огурчики, майонез, помидор, огурец, секретный ингредиент и лук, — гордо произносит Гарри.

— Действительно, очень вкусно, — с набитым ртом бурчит Элис, предлагая Эмили откусить. Эмили наклоняется и откусывает маленький кусочек.

— М-м-м, — произносит она. — Здорово. Гарри, может, мне тоже сделаешь?

— Конечно, — отвечает он. — Только если ты пообещаешь мне, что не будешь сидеть на воздушной диете всю следующую неделю.

— На чем сидеть?

— Сначала пообещай, а потом спроси у Элис, что это такое.

— Хорошо, что бы это ни было, обещаю, — смеется Элис, — не сидеть на воздушной диете.

— Хорошо. Фирменный сэндвич от Гарри будет готов с минуты на минуту.

— Эмили, не принимай это на свой счет, но кровать у тебя просто ужасная. — Джо заходит на кухню, растирая поясницу.

— Я знаю, извини. По крайней мере, это всего лишь на одну ночь, — оправдывается Эмили.

— Что это? — спрашивает Джо, с интересом глядя на многослойный сэндвич, который Гарри подает Эмили.

— Фирменное блюдо от Гарри, — смеется Элис. — Хочешь?

— Боже, нет. — Джо откидывается на спинку стула и, прижимая руку к животу, качает головой. — После ланча? У меня желудок битком набит.

— Это потому, что ты не пошел обратно пешком, — говорит Эмили, жуя сэндвич. — Деревенский воздух способствует соковыделению.

— О, у меня с соковыделением все в порядке, — подмигивает ей Джо, — об этом не беспокойся.

В воскресенье они гуляют по садоводческому центру в Берфорде, и Эмили покупает несколько растений, чтобы посадить в своем садике позади дома, а потом отправляются на Бродвей побродить по старинным улочкам.

— Не это ли мы ищем? — Джо останавливается перед витриной антикварного магазина, где выставлен большой инкрустированный французский шкаф. — Разве это не идеальный вариант для гостевой спальни?

— Действительно, очень красиво, — соглашается Элис, подходя ближе, чтобы получше рассмотреть экспонат. — Но мне казалось, ты не любишь такой стиль.

Она права. Джо гораздо больше по душе стиль «хай-тек», но он любит коллекционировать и к тому же неравнодушен к дорогим вещам. Как раз на прошлой неделе он прочитал статью в журнале «Архитектурный дайджест» о шкафах восемнадцатого века, которые выглядят совсем как тот, что в витрине.

— Давай зайдем, — предлагает Джо. — Посмотрим, сколько стоит.

Через сорок минут все четверо выходят из магазина. На лице Джо широкая улыбка. Ничто не радует его так, как удачная сделка, и, поскольку вместе со шкафом он выторговал еще кресло эпохи Людовика XIV, ему удалось получить два предмета мебели меньше чем за десять тысяч фунтов.

— Ты видела, сколько это стоило? — Гарри все еще в шоке. Пары разделились, и, пока Элис и Джо совершали серьезную покупку, Эмили и Гарри глазели на витрину. — Ты видела, сколько он только что потратил?

— Да, знаю, — говорит Эмили. — Это почти мое годовое жалованье.

— Вот это да. — Гарри изумленно качает головой.

— У Джо такое хобби — тратить деньги, — пожимает она плечами. — Я уже не обращаю на это внимания. Я решила для себя, что в мире есть две категории людей: имущие и неимущие, так вот я определенно отношусь ко второй.

— У тебя есть я. — Гарри жмет ей руку, и Эмили сияет.

— Ты прав. Забудь, что я только что сказала. Теперь я точно отношусь к имущим.

— Знаешь, а мне здесь нравится, — говорит Джо после посещения четвертого магазина. К первым покупкам добавились стол-бюро и еще одно антикварное кресло.

— Вот и хорошо, — говорит Элис. — Я рада.

Она не произносит вслух «это потому, что ты занимаешься шопингом», хотя знает, что причина именно в этом.

Элис знает, что для Джо успех измеряется материальными благами. Чем больше у него есть, тем больше он может показать миру, тем увереннее он себя ощущает.

В жизни Джо все должно быть самым лучшим. Он не может носить простые носки, они обязательно должны быть кашемировыми. Отели, в которых он останавливается, должны быть рангом не ниже «Релэ Шато» или «Фор Сизонз». Автомобиль нужен только «Астон Мартин ДБ7 Вантаж», а жена — красавица-блондинка. Даже любовницы у него самые-самые.

Элис же совершенно равнодушна к вещам. Она просто хочет быть счастлива. И сегодня, видя Джо в прекрасном расположении духа, чувствуя прикосновение его руки, наслаждаясь его нежными поцелуями, Элис забывает о его капризах и постоянных отлучках. Она испытывает восторг оттого, что у нее такой замечательный и заботливый муж.

— Так ты плотничаешь? — Они сидят в чайной, смакуя домашние трубочки с густым заварным кремом и джемом, и Джо проявляет неподдельный интерес к увлечению Гарри. — Какое удивительное совпадение. Наш плотник здорово нас подвел, и мы как раз ищем кого-нибудь, кто мог бы сделать книжные полки для моего кабинета. — Джо полон энтузиазма. — Ты не возьмешься?

Элис так и хочется ткнуть его под столом, но она сдерживается.

— Да, но я стараюсь не работать на друзей, — улыбаясь, лжет Гарри. — Боюсь потерять дружбу.

— О да, я тебя понимаю. Ну, если вдруг у тебя будет подходящая кандидатура, дай мне знать.

Джо оставляет эту тему, за что Элис ему очень благодарна. Только потом она с ужасом вспоминает, что Гарри, по его собственным словам, работает исключительно для друзей. Должно быть, Джо показался ему монстром.

— Не такой уж он и монстр, — признается Гарри Эмили, когда вечером того же дня, уже в Лондоне, они лежат в постели и делятся впечатлениями. — Просто чересчур надменный и как будто из другого мира. Не из тех, с кем бы я согласился общаться регулярно.

— Но Элис тебе понравилась? — Эмили теснее прижимается к нему.

— О да. Элис великолепна. Я только одного не понимаю — почему она вышла за него замуж?

— Я знаю, — вздыхает Эмили. — Но, пока она с ним, я буду поддерживать ее. Я должна. Ведь я ее лучшая подруга.