Инкарнация (СИ)

Глава 2. Отбор

Стена более сотни лет разделяла королевство Монсальваж на две части. Королевские особы и аристократия селились на обширных территориях к северу от Стены, разбивая там дворцы, сады и парки. Все, кто относил себя к элите, старался быть поближе к источнику магии, к Граалю. В южной части располагались рабочие районы, которые со временем все больше развивали промышленность, а также плодородные поля и леса были отданы под фермерские угодья. Но существовала и иная причина возведения Стены.

— Кто идет? — раздался низкий голос, а из бойницы на каменной башенке выглянула голова со свирепыми глазами.

Адель улыбнулась и присела в реверансе. Раз уж она отважилась прийти к Стене и притвориться кем-то другим, нужно сыграть эту роль безукоризненно. Сначала она подумывала найти в стене лазейку, все же час был поздний, а ночные прогулки одинокой девушки вызвали бы лишние вопросы, но она пришла к выводу, что не собирается пробираться во Дворец, как воровка. И в конце концов, разве это не шанс проверить, сможет ли она и дальше притворяться, выдавая себя за претендентку? Оступиться на этом пути она могла в любой момент. Но никто не говорил, что будет просто.

— Доброго вечера, господин страж, — проговорила Адель, стараясь подобрать подходящий тон. Как должна разговаривать будущая королева? Учтиво, но в то же время не показывая слабины.

— Назовитесь.

— Леди Адель Белерон, — ответила Адель со всем спокойствием, на которое была способна. — И я должна вам кое-что показать. Впустите?

Возможно уверенность в голосе, а может приятная наружность сделали свое дело, и страж впустил ее в небольшое помещение, откуда можно было выйти на другую сторону.

— Что такая красавица забыла на улицах в столь поздний час? — чуть смягчился страж, и Адель заметила, как заблестели его глазки. Он ей сразу не понравился. Когда она станет королевой, то наберет себе новую стражу.

Адель выудила из кармана простой, без каких-либо отметин конверт с письмом и протянула стражу. Тот мельком заглянул в письмо, потом окинул Адель оценивающим взглядом и ухмыльнулся.

— Значит, прямиком во Дворец?

Интересно, а кто-то предупредил стражу? Не было похоже, что до мужчины дошел смысл письма. Адель слегка занервничала, ведь она сама была не до конца уверена во всем происходящем. Она представляла, как выглядит со стороны, прохаживаясь под Стеной — некоторые девушки шли на многое, чтобы их беспрепятственно пускали на ту сторону.

Пауза между Адель и стражем порядком затянулась, пока она думала, какой шаг ей совершить, но тут скрипнула дверь и внутрь заглянула еще одна девушка, и хотя Адель на сегодняшнюю вылазку, или точнее побег, выбрала лучшую свою одежду и прихватила шляпку из магазина, но не смогла равнодушно смотреть на незнакомку. Та определенно лучшее нее подготовилась к отбору, — а в том, что девушка пришла сюда с той же целью, Адель даже не сомневалась.

Страж с подозрением перевел взгляд с одной девушки на другую и скрестил руки на груди. Может, он здесь новенький? Или это было что-то вроде испытания на прочность? Адель расправила плечи, ощутив прилив уверенности в своих силах.

— Мы уже можем пройти? — спросила она, обменявшись взглядами с новенькой, и очаровательно улыбнулась, посылая в лицо охраннику мысленные ругательства.

За Стеной Адель чуть помедлила, притворившись, что поправляет сапожок, и тем самым позволила девушке пройти вперед. Конечно Адель знала, в какой стороне Дворец, но идти пешком было прилично, их никто не встретил (и этот факт вызвал в ней недоумение и даже злость), к тому же, может девушка знала больше нее.

Та бросила на Адель мимолетный взгляд и прошла мимо.

— Эй, подожди меня, — позвала Адель. — Я сейчас.

Девушка помедлила и обернулась.

— Как тебя зовут? — спросила Адель.

— Филиппа, — будто бы сонно отозвалась та.

— А я — Адель, — улыбнулась она и нагнала еще одну претендентку, подхватив ее под руку. Девушка не возражала.

Они пошли вперед по пустынному проспекту, вновь вставая на «белую тропу». Все время до дворца они больше не общались, Филиппа была напряжена, даже слишком, но Адель позволяла ей идти чуть впереди. В отличие от нее самой Филиппа точно знала, куда направлялась. Может, все дело в той метке? В какой-то момент Адель обернулась и увидела еще несколько девушек, которые точно так же брели в сторону дворца, напоминая призраков.

Адель продрогла и плотнее закуталась в накидку, красивую, но не слишком теплую. Ноги немели от долгой ходьбы, но девушки не останавливались, чтобы передохнуть, шли вперед, как одержимые. Сколько же всего претенденток собрались в эту холодную ночь, чтобы заявить свои права на трон? Адель уже насчитала с дюжину девиц.

Масштаб Дворца трудно было оценить в темноте, но Адель знала, что территория его колоссальная, ведь он включал в себя ансамбль других дворцов, построек, а в самом сердце его возвышалась круглая башня Внутреннего Замка, увенчанная огромной мраморной чашей, символизирующей Святой Грааль. Но конечно сейчас этого было не разглядеть, и Адель дорисовывала все в своем воображении.

У ворот их все-таки встречали: из-под арки вышел мужчина во фраке и пригласил следовать за ним. Только сейчас Адель заметила, что зашли они не через главные ворота, которые обычно предназначались для торжественных событий. Но к чему все эти тайны?

Ну а что она в самом деле хотела? Въехать на бутафорском единороге совсем как принцесса Элейна, в сопровождении Канцлера?

Наконец девушки оказались в небольшой, но уютной гостиной, обитой красным бархатом, с бордовыми гардинами, украшенными золотом. Отдав верхнюю одежду и прижав к груди свой цветок — гвоздики были совершенно одинаковыми, — девушки прошли следом за мужчиной во фраке дальше, в гостиную просторнее, заставленную вазами и изящными креслами с изогнутыми ножками. Кресла образовывали полукруг перед тремя «тронами», каждый со своим гербом на спинке: золотым единорогом, серебристым дельфином и белой голубкой. Поодаль от тронов стояло чудовищных размеров кресло с львиными лапами и спинкой в виде страшного звериного оскала. Вот теперь все внутри Адель похолодело. Она и впрямь тут, во Дворце, и скоро произойдет нечто очень важное.

Ноги сами несли Адель вперед, к этим заветным тронам, и если бы ей сказали, какой из них выбрать, золотой, серебристый или белый, она бы пожалуй и не ответила. От восторга, что охватил ее, она опустилась на свободное кресло в первом ряду и не сразу поняла, что окликают именно ее:

— Дорогуша, что ты тут забыла? — спросили ее вовсе не учтиво, и Адель хотела уж было отмахнуться, но тут встретилась с не менее дерзким взглядом, чем мог бы быть и ее собственный.

— Простите?

— Первый ряд уже занят.

Наконец Адель смогла разглядеть девушку: высокая, с уложенными темными волосами, сверкающими карими глазами, в элегантном кремовом платье, она смотрела на Адель свысока, окруженная своими приспешницами. Все они криво ухмылялись, оглядывая Адель совсем как тот охранник.

— Очередная выскочка, — сказала девушка. — Зачем их сюда только пустили!

— Таковы правила, Марси, ты же сама знаешь, — сказала одна из ее «подружек».

— Твое место там, — проговорила Марси, указывая на группу девушек, которые устраивались на последних рядах. Среди них была и Филиппа, которая казалась чуть посвежевшей, а не тем привидением, что привело сюда Адель.

Две девушки в безукоризненных бледно-розовых платьях подхватили Адель под руки и согнали с уже насиженного места. Какие они сильные, подивилась Адель, пытаясь вывернуться из их цепких хваток. Может это и есть «цветы Монсальважа», которых растили во внутренних дворах? Чудесный из них вышел бы букетик. Ядовитый такой.

— Крысы, — фыркнула Адель в их сторону, за что тут же получила веером по губам от одной из них. Но тут в зал вновь вошел мужчина во фраке, и девушки приосанились и отошли от нее, а сама она была слишком ошарашена, чтобы ответить им сейчас. Если она устроит скандал, то может все испортить.

Адель потерла губы и расправила юбки своего платья, некогда белого, но уже утратившего новизну. На руку она повязала бутоньерку, но сейчас лента размоталась и цветы упали ей под ноги. Она не стала подбирать украшение, а развернулась и окинула взглядом девушек, которые, как и она, пришли сюда из-за Стены. Адель не горела желанием садиться рядом с ними и тем самым подчеркивать классовую разницу. Это означало бы сдаться прямо здесь и сейчас. Она сомневалась, что кто-то из них сможет стать королевой. Как? Если они даже не способны постоять за себя!

Не то, что бы она сама смогла…

Ну ничего, не в этот раз, так в следующий. Она покажет этим крысам, кто здесь главная крысоловка.

Вдруг она заметила два свободных места с самого края и поспешила туда. Лучше быть одной, чем в дурной компании. Только Адель устроилась и сложила чуть дрожавшие руки на коленях, в ожидании того, что последует, как рядом с ней опустилась еще одна претендентка. Ее платье было гораздо скромнее, чем у других, но Адель заметила тончайшую ручную работу на белой ткани. Светлые волосы лежали на плечах каскадом локонов, обрамляя миловидное лицо. Девушка держала в руках синюю гвоздику, идеально сочетавшуюся с цветом ее глаз, и казалась спокойной и уравновешенной, чем сразу же понравилась Адель.

— Надеюсь, Марси тебе не слишком сильно докучала, — проговорила «идеальная блондинка».

— Вы с ней знакомы? — ответила Адель.

— Конечно. Она моя кузина. В детстве мы всегда не могли поделить кукол. И я плакала каждый раз, когда Марси отрывала им головы.

Адель усмехнулась.

— Твоя кузина ничуть не изменилась.

— Не хочу плохо говорить о родственниках, но да. Она всегда была слишком высокомерной. В этом ее грех.

Адель внимательнее пригляделась к девушке, на лице которой не отражалось ни единой эмоции. Разве что некоторая доля сочувствия.

— Джудит, — представилась она. — А ты?

— Адель.

— Всегда мечтала, чтобы мое имя начиналось с той же буквы, что и имя королевы Агнии.

Сердце Адель встрепенулось, на что это намекала Джудит? Адель стало приятно, что у них с королевой все же есть нечто общее. Она старалась отодвинуть подальше мысли о семье, что они подумали, прочитав письмо. Это потом, она подумает об этом потом, лежа в ванной с лепестками роз (она слышала, что здесь и впрямь прибегают к такой роскоши, как ванная). А пока можно было немного перевести дух. Ожидая, что же будет дальше, Адель пересчитала кресла претенденток— всего их было сорок, четыре ряда по десять штук, но пять кресел пустовали, причем три из них стояли в первом ряду.

— Давай пересядем? — предложила Адель своей соседке. — Смотри, там нам будет лучше видно.

— Хочешь снова сразиться с Марси? Она же никого туда не пустит.

И действительно шестерка почитательниц Марси вместе с ней самой заняли самые лучшие места и никто не горел желанием подсаживаться.

Очарованность шикарным интерьером, первая нерешительность — все это как рукой сняло, когда Адель вспомнила, ради чего явилась сюда. Разве может она теперь просто сидеть в сторонке? Она даже не подозревала, как будет проходить отбор в королевы и очевидно, что рядом с Марси у нее было не так много шансов, а может все уже давным-давно решили за них, может родственники договорились за Марси, Адель не знала, как здесь все устроено, но раз она пришла, то обязана попытать счастья.

— Тогда дай я пересяду, — шепнула она на ухо Джудит, которая без возражений пропустила ее.

Но стоило Адель выйти в боковой проход, как раздался грохот тяжелых шагов, дверь распахнулась, и внутрь размашисто зашел мужчина в черном фраке, из-под которого выглядывал элегантный серебристо-синий жилет, сидевший на нем как влитой. Вошедший снял с головы атласный цилиндр, чуть растрепав черные непослушные волосы, и замер на месте перед Адель, как будто врезался в невидимую преграду. Она слышала, как ахнули девушки у нее за спиной.

— Ненормальная…

Только благодаря Джудит она вышла из оцепенения — ведь она смотрела в синие глаза того мужчины, что помог ей с матерью.

— Поклон, — прошептала Джудит.

Адель кое-как присела в реверансе, не отводя взгляда от мужчины. Он холодно кивнул ей, потом наклонился и поднял упавшую на пол гвоздику.

— Должно быть, ваша, — сказал он и прошел мимо, направляясь к «львиному» креслу.

Адель заставила себя сдвинуться с места и все же устроилась в первом ряду, лицом к этому мужчине, под неодобрительное цоканье Марси и ее шестерки куриц в розовых платьях. Он развалился в кресле со скучающим видом, и только когда в зал, одна за другой, вошла троица принцесс, Адель поняла, с кем имела дело.

Канцлер.

Это ему она вчера перебежала дорогу.

Принцессы словно сошли с картин и казались неземными женщинами, святынями. По центру, на троне с единорогом, устроилась правящая принцесса Элейна. На ее черных волосах сверкала диадема с огромными бриллиантами, а платье из золотой парчи вновь напомнило Адель старинных дам. Принцесса Даная села с правой стороны, заняв трон с дельфином, своим гербом. Весь вид ее был грубым, и даже серое платье казалось высеченным из камня, а не ткани. Принцесса Даная не улыбалась и выглядела крайне воинственной. А там, где на спинке трона порхала вышитая белой нитью голубка, устроилась принцесса Кларисс, о которой все знали лишь одно — она здесь лишь потому, что в ней течет королевская кровь, а власть ей совершенно не интересна. Заплетенные в небрежную косу волосы делали ее чуть моложе своих лет, и были они чуть светлее, чем у сестер, а если вспомнить портрет, подумала Адель, то она больше всего походила на свою королеву-мать.

Принцесса Элейна встала с трона, не просидев на нем и минуты, и обратилась к собравшимся с едкой улыбкой на лице:

— Этот день настал, мои дорогие, точнее ночь, — хихикнула она. — Сегодня одна из вас откроет Грааль и наполнит наши очаги магией Истинного Света. — Она обвела взглядом всех присутствующих девушек. — Грааль найдет свою королеву, так сказано в Летописи, но сначала королева… должна найти Грааль.

Принцесса Элейна рассмеялась собственной игре слов и подошла к Канцлеру, протягивая ему руку.

— Канцлер Фрост, кому бы вы отдали мою счастливую монету?

Адель нахмурилась. Что это еще значит?

Канцлер тоже поднялся и взял с ладони принцессы Элейн золотую монету, потом перевел взгляд на всех присутствующих девушек. Всего на миг его синие глаза задержались на Адель, и этого хватило, чтобы ее внутренности окаменели.

Возможно, именно так вмешивается в твою жизнь Судьба, подумала Адель, приготовившись принять монету удачи.

Но Канцлер проследовал мимо нее, останавливаясь возле Марси.

— Прошу вас, миледи, примите в знак нашего с принцессой расположения.

Они даже не скрывали, что отдали кому-то предпочтение!

От злости Адель до боли закусила губу.

— А теперь, почему бы не порадовать вас красивыми нарядами, мои дорогие! — воскликнула принцесса Элейна под восторженные возгласы претенденток.

Ее сестры, Канцлер да и сама Адель не присоединились к всеобщему ликованию.

«Судьба! — подумала Адель, разглядывая орлиный профиль Канцлера. — Как бы не так! Разве мы не сами творим свою судьбу?»

Правда, иногда не замечаем, как разрушаем чью-то еще.

— Позвольте представиться, леди Сания, Хозяйка Гардероба, — проговорила смуглая женщина в чепчике, приглашая девушек проследовать за ней. Она отодвинула бархатную занавеску, за которой обнаружилась дверь с ручкой из цельного рубина. — Следуйте за мной. Ее Высочество принцесса Элейна благожелательна к вам и решила преподнести в качестве презента прекрасные наряды.

Зайдя внутрь потайной гардеробной, девушки так и ахнули. Даже претендентки из знати были под впечатлением. Адель сначала показалось, что она очутилась в цветущем саду и не сразу поняла, что кругом — это все платья, различных оттенков синего цвета. У нее перехватило дыхание от такой великолепной работы, каждое платье представляло собой произведение искусства, достойное красоваться в витрине музея. Видела бы мама все это волшебство, подумала Адель и тут же тряхнула головой, возвращаясь к реальности.

Девушки уже принялись выбирать себе наряды, никого не дожидаясь. Пока из того, что уяснила себе Адель, им предстояло найти дорогу к Граалю, который скорее всего спрятали где-то во Дворце. Вот только Дворец такой огромный! А многие из девушек здесь, похоже, не впервые.

Адель беспечно считала, что справится со всем сама, но теперь, глядя, как девушки разбились по парам, помогая друг другу переодеться, поняла, что оказалась не в самом выгодном положении. А точнее — одна. Нужно было найти союзников и побыстрее, ее собственной осведомленности не хватит, чтобы дойти до заветной цели. Правда, королевский трон всего один. Принцессы не в счет.

— Если будешь стоять на месте, разберут все лучшие наряды, — произнесла появившаяся за ее спиной леди Сания. Она подцепила прядь волос Адель и хмыкнула, будто думая о чем-то своем.

Хозяйка Гардероба была уже не молода, а худое лицо лишь подчеркивало ее морщины. Но вот в глазах сверкал живой огонек, заставивший Адель посмотреть на женщину по-новому.

— Давно вы здесь работаете? — спросила Адель среди девичьего гомона. Все только и делали что обсуждали фасоны и вышивку, у кого жемчугом, у кого-то золотыми или серебряными нитями.

— Сколько себя помню, — ответила леди Сания, подцепив один наряд и приложив его к Адель. Потом взяла ее за руку, довольно крепко и даже грубовато, и подвела к зеркалу, разворачивая к себе спиной. — Нет, это не подойдет. Слишком много кружева. Может это? — И она выудила из одного из шкафов еще одно платье, усеянное мелкими цветками. — Лучше, но все еще не то.

Адель заметила любопытные взгляды других девушек. С чего бы Хозяйка Гардероба вызвалась помочь ей? И в самом деле, в чем причина? Ведь скрытый смысл есть всегда и во всем, в любом человеческом поступке. Адель еще не встречала истинно бескорыстного человека.

— Как насчет этого? Должно подойти, — не дожидаясь ее ответа проговорила леди Сания, поправляя на себе чепчик. — Раздевайся. Примерим новый наряд.

Адель ничего не оставалось, как избавиться от своего платья, оставшись только в белье и чулках. Окружающие ее девушки были на разных стадиях облачения в наряды, кто-то еще в шелковых панталонах, кто-то в нижней сорочке, а некоторые затягивали корсеты, на которые завороженно поглядывала Адель. Она еще никогда не носила платье с корсетом — в них появлялись только белые дамы, а для их районов подобные наряды не были практичными.

Когда Хозяйка Гардероба потуже затянула ленты корсета, Адель закусила губу, но промолчала. Неужели она здесь одна такая неженка? Ничего, она обязательно привыкнет и к новым нарядам, и к новым порядкам. Наконец ее образ был завершен, и леди Сания, взмахнув рукой, воскликнула:

— Бэль!

Девушки на миг посмотрели в их сторону и снова вернулись к нарядам. Пожалуй, лишь Марси была слишком занята, чтобы отвлечься от столь важного процесса.

— Вы с юга Монсальважа? — спросила Адель Хозяйку Гардероба, заметив акцент и выбор слов.

— Да, милочка, все верно, — их взгляды встретились, и в этот миг Адель будто поняла нечто важное: эта женщина почему-то была на ее стороне. На душе у Адель чуточку потеплело, хотя она и не ждала помощи от кого-то, кроме себя.

Хозяйка Гардероба ненадолго покинула ее, обходя комнату и поправляя на девушках наряды. Теперь было сложно сказать, кто выглядел богаче — все сравнялись в своей роскоши.

— А теперь, мои милые, проследуем в малую бальную залу — нам нужно убедиться, что вы знакомы с придворным этикетом, что ваши матушки позаботились об этом.

Двери распахнулись, впуская девушек все дальше в глубины Дворца, все ближе к разгадке тайн Монсальважа. Адель шагнула вперед, но тут поняла, что еще стоит босая — если не считать чулок — в своем новом великолепном платье нежно-голубого цвета. Леди Сания выбрала для нее простой, но изящный наряд, совсем как сделала бы мама. Плечи были оголены — так непривычно для Адель, а руки будто окутывал сизый туман. Талию мертвой хваткой держал корсет, вызвав в памяти Адель неприятное воспоминание из сна: как она в доспехах идет по чужим телам. Разве этот корсет не сродни доспехам из металла? В них, должно быть, тоже сложно вздохнуть. Зато корсет красиво подчеркнул ее грудь, а многослойные юбки расходились к полу ажурными складами, напоминая цветок. Вот только не было туфелек — все пары разобрали. Адель глянула на обувь, в которой пришла сюда, и поняла, насколько будет нелепо выглядеть в старых сапожках под новое красивенькое бальное платье.

— Дьявол! — фыркнула она, глядя на то, как все меньше девушек остается в гардеробной.

— Простите, кого вы звали? — раздался мужской голос из-за вешалок с платьями. — Кажется, меня, мадемуазель.

Адель услышала сонный зевок, а отодвинув платья, увидела возлежавшего на кушетке, заваленной чулками, парня со сбившейся на бок маской с клювом, украшенной синими и красно-оранжевыми перьями. Парень приподнялся на локте, подперев ладонью щеку, и улыбнулся, не поднимая головы.

— Вы потеряли туфельки, красавица, — сказал он, кивнув на ее ступни.

— Я их пока не нашла, — парировала Адель. Что-то в этом парне показалось ей смутно знакомым, а когда он поднял русую, слегка позолоченную голову, то Адель цокнула от удивления. — О! Так это же наш приятель Анри! Как же вас сюда занесло, сударь! — сказала Адель и осеклась, вспомнив про бедняжку Николетт. Разве не должна она сейчас греться в объятиях своего принца, который, правда, теперь отлеживается в королевской гардеробной? А если Анри что-то знает и начнет искать здесь свою возлюбленную?

— Вы ли это, прекрасное видение! — воскликнул Анри, потянувшись.

— Почему вы здесь прячетесь? — заинтересованно спросила Адель.

— Я помогаю своей крестной, — отозвался парень и выудил из-под кушетки пару чудесных туфелек, которые буквально переливались в свете люстр, которые свисали с потолков, как гроздья винограда. — Кто знает, может вам подойдут? — задумчиво проговорил он и скомандовал: — Ножку.

Не успела Адель что-либо ответить, как Анри ловко приподнялся, обхватил ее за талию и притянул к себе, усаживая на колено.

— Так-то лучше, — ухмыльнулся он и, согнувшись, одел ей туфельку на ногу. Та идеально подошла, заставив Адель на миг усомниться в реальности происходящего. Не сон ли это? Может ей вновь грезится недосягаемый Грааль и путь, усеянный отнюдь не розами, но шипами.

— Спасибо, Анри, — ответила ему очаровательной улыбкой Адель и тут же встала, расправляя юбку и обувая вторую туфельку. — Вы правда меня выручили. А теперь мне пора.

В гардеробную вдруг ворвалась леди Сания, разразившись ругательствами на незнакомом Адель наречии.

— Анри, вот ты где! — воскликнула она. — Идем же, нам и так не хватает кавалеров, а Ее Высочество не намерена ждать всю ночь, когда вы отрепетируете танцы. Йоль и королевский отбор в одну ночь — это слишком утомительно, — вздохнула она. А ты что до сих пор здесь, ласточка? — проговорила леди Сания, беря Адель под руку. — Давай, скорее в зал, иначе разберут всех кавалеров.

— А я на что, тетушка? — проговорил Анри, выбираясь из своей тайной берлоги.

Тетушка? Ни единого сходства!

Он был в одной лишь белой рубашке, черных брюках и этой смешной маске. Адель отметила довольно крепкое телосложение и некоторую вальяжность во всем его образе. На лице девушки невольно появилась улыбка — возможно все дело в этом парне. Он ее определённо повеселил.

Леди Сания глянула на него чуть ли не сердито, фыркнула и махнула ему рукой.

— Иди в зал, бесстыдник. И рубашку заправь!

— Слушаюсь, тетушка, — поклонился он, вновь продемонстрировав свой коронный жест с прикладыванием ладони к сердцу, и ушел следом за всеми девушками.

Адель хотела тоже пойти с ними, но леди Сания вдруг резко дернула ее за руку.

— Не думала же ты провести меня, милочка, — сказала она и кивнула на декольте платья Адель. Та опустила голову и заметила, что ее «гвоздика» чуть смазалась с одной стороны. Вот же незадача!

Адель закусила губу и медленно подняла голову, встречаясь взглядом с Хозяйкой Гардероба.

— Ты не получала гвоздики, не так ли? — проговорила она. — И не смей мне врать, я чую ложь за версту, не даром меня приняла на работу сама королева Агния.

При имени королевы Адель вздрогнула. Похоже с этой женщиной шутки плохи.

— Нет, — сказала Адель и чуть вздёрнула подбородок, встречаясь взглядом с леди Санией. Юлить здесь не получится. Придется поговорить с ней начистоту. — Но я уверена, что имею право здесь находится. Грааль зовет меня.

Пришел черед леди Сании вздрогнуть. Худое лицо будто вытянулось еще сильнее — сколько же ей на самом деле лет?

— Тебе не выжить здесь милая, если ты лжешь, — загадочно ответила ей Хозяйка Гардероба, а в ее глазах промелькнула вековая мудрость, достойная пожалуй что королевы — или же хранительницы ее тайн. А ведь эта женщина могла ей пригодиться! Она наверняка знала здесь все, вот только как заманить ее на свою сторону? Что Адель могла предложить ей? У нее не было богатства, положения в обществе или власти, пока. Только мечты.

— О чем вы мечтаете, госпожа? — спросила ее Адель, чуть склонив голову набок, а на самом деле поглядывая, что творилось в зале за спиной Хозяйки Гардероба. Кавалеров был определенно меньше, чем девушек, и некоторые стояли в сторонке, ожидая своей очереди. Среди танцующих она заметила и Анри в его нелепой птичьей маске. Он танцевал с Джудит, двигаясь так легко, будто был создан для светских танцев.

— Я бы хотела вновь прикоснуться к… Граалю, — совсем тихо ответила ей леди Сания, будто заключая с Адель негласную сделку.

Адель улыбнулась уголком губ.

— Мечты имеют свойство исполняться, дорогая госпожа.

— Ты мне нравишься, — наконец проговорила леди Сания после небольшой паузы. — Давай подправим твою метку, пока мы не вызвали лишних пересуд и подозрений. Ты, возможно сама того не ведая, успела перейти дорогу нашей Марси и самому Канцлеру Фросту. Тебе будет нелегко, девочка. Советую подружиться с принцессой. Если конечно ты переживешь эту ночь.

Сердце Адель подпрыгнуло в груди.

— Что вы знаете об инкарнации?

— Все, — по-прежнему шепотом ответила леди Сания. — Но я связана давними клятвами и обязана молчать.

Адель лишь кивнула — все-такие ей удалось заполучить интересную союзницу.

После того как Хозяйка Гардероба помогла ей восстановить узор, они вошли в зал с танцующими парами. Девушки оттачивали свои навыки танцев, повторяя движения за утонченной особой с высокой, закрученной в спираль, прической.

— Это Лессия Патриц, мы зовем ее просто Па. Наша учительница танцев и придворного этикета, — сообщила ей леди Сания, но в следующую секунду Адель подхватили за талию и закружили в танце. Поначалу ноги отказывались слушаться, она наступала своему кавалеру на ноги — она немного умела танцевать, но не так уверенно, как другие девушки. Даже они внимательно слушали, что говорила им наставница.

Но вот Адель перехватил другой кавалер, и она с некоторым облегчением поняла, что это ее приятель Анри.

— Давно не виделись, сударь.

— Давненько, мадемуазель. Вижу, ваши туфельки все еще при вас.

— Что это за птица, — спросила Адель, подмечая, с какой непринужденностью Анри выполняет каждое новое движение танца и увлекает ее за собой. Она кивнула на маску.

— Как же, мадемуазель. Это малиновка. Я думал, все хорошенькие девушки разбираются нынче в птичках.

— Что ж, сударь. Значит, я не такая уж и хорошенькая или…

— Не продолжайте, — усмехнулся Анри и покружил ее в танце, но потом веселая музыка сменилась на более мрачную.

— Что это за танец? — спросила Адель.

— Мистерия, — ответил Анри. — Вы подзабыли движения?

— Пожалуй, — улыбнулась она, — не продемонстрируете?

С Анри время утекало слишком быстро, и Адель удивлялась, что за окнами еще ночь. Все эти репетиции, кружение по залу, Адель пыталась сообразить, к чему все это, шло ли все своим чередом и что следовало сделать, чтобы найти Грааль, но возможно стоило немного подождать. И в действительности, вскоре Лессия Патриц громко хлопнула в ладоши и воскликнула:

— Мы готовы!

Двери в следующую залу распахнулись, и вот теперь Адель действительно ахнула. Она попала на самый настоящий бал. Девушкам вручили ажурные маски и пропустили внутрь.

По залу уже скользили пары — мужчины в черных фраках, женщины в дивных белых платьях, и все до единого были в масках. Зал был огромный — и в него только что вошло тридцать пять девушек в платьях всех оттенков синего, словно волна, что разбилась о мраморный берег.

Вдалеке Адель заметила троны принцесс и львиное кресло Канцлера, которое пустовало, а его темная фигура маячила среди группы мужчин, что-то пламенно обсуждающих.

Вдруг с ней поравнялась Джудит и с улыбкой сказала:

— Надеюсь, у тебя все хорошо? Похоже, ты не очень любишь танцы?

— Я обожаю танцы! — воскликнула Адель, сверкнув улыбкой.

— Не переживай, все будет хорошо, и знай, что всегда можешь на меня положиться. Надеюсь, больше не возникнет хлопот, как с туфельками.

— С туфельками? — переспросила Адель.

— Марси сказала девушкам спрятать от тебя все пары, — неодобрительно сказала Джудит и ушла вперед.

Адель отыскала эту самовлюбленную нахалку Марси взглядом — та конечно же стояла впереди всех. Ну ничего, она обязательно отомстит. К тому же, ей достались самые отличные туфельки! Да и кавалер оказался ничего… Во время «репетиции» Адель порывалась пару раз спросить Анри про Николетт, но решила, что сейчас не самый лучший момент. Сначала нужно устроить свою судьбу, а потом интересоваться чужими. Печальная правда жизни. Кто заботился обо всех подряд — всегда сам оставался с носом.

Музыка все лилась и лилась по залу, но танцующие пары понемногу уходили вглубь, оставались лишь некоторые мужчины, которые приглашали на танец одну за другой девушку с гвоздикой в руке. Адель осмотрелась в поиске Анри — наверняка он составит ей компанию, — но вдруг увидела, как он подхватил в танце Марси, которая прильнула к нему чересчур близко, запуская ладонь в его волосы. Насколько это благопристойно? Адель невольно поморщилась.

Принцесса Элейна сидела на троне, сменив наряд, и хлопала в ладоши, а ее сестры молчаливо взирали на все происходящее, как каменные горгульи.

В какой-то момент Адель поняла, что и Джудит пригласил на танец кавалер — правда, он годился ей в отцы, — и другие девушки уже кружились по залу, и только она осталась стоять будто бы в нерешительности. Почему же ее никто не приглашал?

Кровь застучала в висах, сердце заколотилось чаще, когда в голове Адель вспыхнула безумная мысль. Она не может просто так стоять здесь и ничего не делать. Ее жизнь не будет зависеть от выбора каких-то мужчин. Если она будет королевой — нет, когда она будет королевой, — выбирать будет она сама.

Заиграла музыка «Мистерии» — мрачная, напряженная и вместе с тем волшебная. Решительным шагом Адель пошла вперед, туда, где стоял среди толпы других мужчин, возможно каких-то министров или политиков, Канцлер Фрост.

Его высокая фигура словно манила. Совсем как Грааль.

Адель протянула вперед руку, не веря самой себе и в то же время веря в себя, и коснулась локтя Канцлера. Совсем легко, но он заметил.

Он повернулся и посмотрел на нее с каплей удивления на безмятежном лице. Их взгляды встретились, и тело Адель пронзила ледяная молния.

— Я бы хотела пригласить вас на танец, милорд, — проговорила она и, растянув губы в улыбке, протянула ему руку.

Реакция Канцлера была мгновенной. Он коротко кивнул собеседникам, затем полностью повернулся к Адель, скользнув по ней взглядом, и шагнул вперед, принимая «вызов». Ни секунды промедления — Канцлер подхватил ее повисшую в воздухе ладонь, которая казалась такой маленькой в его собственной ладони, вторую руку уверенно положил ей на спину, чуть касаясь холодными пальцами обнаженной кожи, и сократил расстояние между ними, потянув Адель на себя. Она улыбнулась и положила руку, в которой все еще держала гвоздику, ему на плечо. Он знал каждое движение, каждый шаг, Адель в этом не сомневалась. Все его действия — выверенные, точные, и это вызывало в ней искреннее восхищение. Он вел ее в танце, и Адель поддалась.

Музыка «Мистерии» очаровывала вместе со сверканием люстр, бокалов, сиянием свечей и драгоценностей, блеском глаз других девушек. Адель поймала их с Канцлером отражением в зеркальной стене, которую они проплывали, внимая будоражащему и пронзительному, но в то же время будто гипнотизирующему ритму. Она увидела до безумия красивую пару, и еле узнала в этой девушке со стеклянными зелеными глазами себя. Где бы ни был Грааль, кажется, он уже начал действовать: в эту минуту творилась магия.

— Ты смелая, — услышала она будто из-за завесы голос Канцлера. — Или же глупая.

Адель встрепенулась и отвлеклась от созерцания танцующей пары в зеркале.

— Можешь не отвечать, лучше молчи, я и так скоро пойму, — резко проговорил он, совершенно выводя Адель из транса. — Что бы ты знала, я не танцую, — сказал он и опустил голову, устремляя взгляд на ее декольте, где виднелась поддельная метка.

Адель вдруг стало очень жарко. Горячая волна добралась до плеч, шеи, щек. О Королева! Неужто она краснеет? Не бывать такому. Это на нее так не похоже…

— Вы танцуете сейчас, — заметила она, проигнорировав, как быстро он перешел на «ты».

— Мне приходится. Я не собираюсь унижать претендентку своим отказом. Но тебе стоило бы знать, что не надо приглашать меня на танец.

Она хотела спросить «почему», но решила не развивать тему. В этом сквозило нечто опасное, и Адель не была уверена, что готова шагнуть в неизвестность.

— Вы что, пялитесь сейчас на мою грудь? — выдохнула Адель с притворным возмущением.

Канцлер медленно поднял голову, встретившись с ней взглядом. Синие глаза обожгли ее равнодушием.

— Не нашел там ничего интересного.

Что он имел в виду? Ее фигуру? Или же метку? О чем он?

Адель сладко улыбнулась ему.

— Вот и не пяльтесь тогда. Чтобы не унижать претендентку.

— Этот рот слишком много болтает, — сказал Канцлер и разомкнул их взгляды. — Прости, а на губы смотреть можно?

Она хотела было ответить, но в этот момент талию будто сдавило, хотя рука Канцлера все еще неподвижно лежала на ее спине. Губы Адель распахнулись, но раздался лишь удивленный вздох. Что это сейчас было?

— Значит, не смелая, — сделал вывод Канцлер, а спустя небольшую паузу добавил: — Должно быть, в семье тебя учили не тому, чему надо. Ты уже два раза наступила мне на ногу. Придется брать уроки танцев. Это обходится недешево.

Не сам ли он желает стать ее учителем танцев, хотела спросить Адель, правда, с чего бы у него возникло такое желание — это ведь она сама пригласила его. Но вновь ей стало слишком тесно в корсете, и пришлось сделать глоток воздуха и промолчать. От скованности сердце забилось чаще, а взгляд заметался по сторонам. Возможно, эти девушки действительно привыкли к подобным нарядам, а она немного переоценила свои возможности?

Адель убрала руку с плеча Канцлера и коснулась лба, отгоняя прядь волос. Похоже, ее лихорадило, кожа была горячей и влажной. А корсет будто бы обхватил талию еще сильнее — на мгновение ей показалось, что это канцлер так крепко стискивает ее в объятиях. Он и впрямь чуть сдавил ладонь Адель, возвращая к себе ее внимание.

— Теперь ты так просто не сбежишь, — произнес он. — Придется дотанцевать до конца.

Адель и впрямь хотелось сделать передышку, ей было сложно сделать вздох, не говоря уж о том, чтобы танцевать. В какой-то момент зал поплыл у нее перед глазами, возможно Канцлер говорил ей что-то, но она не слышала ничего, кроме своего судорожного дыхания и пульсирующего стука в висках.

Но что она будет делать, если ей удастся сбежать сейчас от Канцлера? Вдруг он сможет помочь?

Она отчаянно шагнула вперед, когда спазм судорогой сотряс ее тело, и, прижавшись к Канцлеру, она из последних сил выдохнула:

— Снимите с меня это…

— На меня не действуют твои чары, дорогая, — хладнокровно ответил Канцлер Фрост. Сейчас она видела лишь линию его губ, которые, похоже, всегда были такими суровыми.

— Избавьте меня от чертова платья… Оно… убивает…

Она глотнула воздуха, буквально вцепившись в Канцлера, и к своей радости поняла, что он увлекает ее в танце все дальше и дальше от толпы. Когда перед носом Адель распахнулись двери в некую комнату, в душе затеплилась надежда: она спасена! Но тут корсет сжался до невозможности, заставив Адель вскрикнуть.

Но вот ее спины коснулись холодные пальцы, которые двигались ловко, уверенно, развязывая ленты платья, как будто делали это ежедневно. Разделавшись с половиной шнуровки, Канцлер распахнул верхнее платье. Послышался треск ткани, когда он рванул за края, добираясь до корсета. Ни единого слова не сорвалось с его губ. Канцлер заводил ладонями по ее талии, поднимаясь выше, будто искал лазейку, но Адель могла лишь думать о том, что еще немного, и она лишится чувств.

— Я… — выдохнула она.

— Молчи.

Но вот шнуровка корсета натужно лопнула, Адель уловила блеск металла и увидела в руке Канцлера нож. Сияние ледяных синих глаз, которые пристально следили за ней, прожигало насквозь. А может, в помещении просто было холодно. Воздух наконец проник в ее легкие, Адель судорожно вздохнула, еще и еще, перевернулась набок. Перед глазами замелькали звезды, и она провалилась в ночную глубину.

Очнулась она от легкой дымки аромата можжевеловых ягод и прохладного прикосновения чьих-то губ, и не сразу поняла, что ее целует Канцлер Фрост. Ведь эти губы были мягкими и живыми, а не высеченными изо льда.

Адель зашевелилась, вплетая пальцы в его непослушные смоляные волосы и отвечая на поцелуй. Такого красивого мужчину она еще не целовала.

Но он быстро разорвал поцелуй и поднялся, а Адель поняла, что лежит на золоченном диванчике в небольшой комнате, завешанной тяжелыми шторами. Корсет валялся на полу, а сама она осталась в одном нижнем, почти невесомом, платье.

— Спящая красавица ожила, — проговорил Канцлер.

— Что?

— Ты и этого не знаешь? — спросил он, скрестив руки на груди и о чем-то задумавшись. — Просто искусственное дыхание. Отвечать на него необязательно.

Сколько еще запретов у этого мужчины?

Адель приподнялась на локтях и посмотрела на хищный корсет. От самой мысли о нем сдавливало грудь и останавливалось дыхание. Но если бы кто-то зашел сейчас в комнату, то воспринял бы все совершенно иначе.

— Эта штуковина настоящее зло, — проговорила Адель.

— Обычно женщины выживают. Но в этом корсет пластины из хранилища Грааля. В них магия, которая тебя чуть не убила.

— Кому это нужно?

— Всего лишь забавы принцессы Элейн, — сощурившись, сказал Канцлер Фрост. — Расточительные забавы.

А что же тогда с другими претендентками? Почему-то Канцлер не выглядел обеспокоенным, а может ему был неведом страх. Он снова посмотрел на метку, заставив Адель поежиться.

— Разве о таком не надо сообщить? Это покушение… — тихим голосом сказала Адель. Она хотела выглядеть более возмущенной, но не смогла.

— Покушение на кого?

— На королеву!

— А ты королева? — Канцлер склонил голову набок, изучая ее.

— Пока нет, но…

Неожиданно Канцлер громко рассмеялся.

— Признаюсь, такой глупости я не ожидал.

Но вдруг на его лицо легла тень.

— Или дерзости?

Он быстро подошел, схватив Адель за горло, став вдруг невероятно серьезным, а потом опустили ладонь ниже и резким движением смазал метку пальцами.

— Ты кого думала одурачить? Кто тебя прислал? Кому ты служишь? Может, дельфинам Данаи?

Адель отпрянула, обхватывая себя руками. Канцлер Фрост поднял со столика гвоздику и смял цветок в кулаке, который тут же будто бы угас, потеряв свой дивный синий цвет.

— Ты самозванка, и поэтому Грааль до сих пор не проявил себя. Все девушки с магическими отметинами должны были явиться сюда, но кто-то не дошел. Только так мы бы запустили Инкарнацию.

— И что теперь? — с легкой дрожью в голосе спросила Адель.

Магические отметины… значило ли это, что она никак не могла стать королевой? Что-то внутри Адель отчаянно сопротивлялось неизбежности. Все говорило о том, что здесь ей не место, и хуже того — она нарушила установленный порядок. Найти бы сейчас леди Санию и обо всем расспросить…

— Отойдите от меня или я закричу, — сказала Адель, сохраняя внешнее спокойствие. Она выставила перед собой руку.

— Снова приглашаешь меня на танец, таинственная самозванка? Хорошо подумала? — угрожающе сказал Канцлер.

Сейчас он уже не казался ей таким привлекательным. И о какой магии он говорил, если магия уснула после смерти королевы Агнии?

Канцлер Фрост подошел совсем близко, отводя в сторону руку Адель и нависая над ней.

— А может тебя прислала сама Элейна? — шепнул он ей на ухо. — Решила спровоцировать меня? А потом избавиться и от тебя. Очень в ее духе. Тогда передай ей — нет, нет и нет, на все три ее вопроса. Уходи, маленькая шпионка, пока я еще отпускаю.

Он и впрямь отпустил ее и вежливо указал на дверь. Адель понеслась к выходу, позабыв о своем ненадежном наряде. У нее и впрямь дрожали колени. Вот только выйдя за дверь, она замерла на месте: на мраморном полу лежала девушка в синем платье, в которой она только сейчас узнала дочь леди Маргарет. Значит, цветок принесли вовсе не горничной Лили, а ее госпоже.

Девушка не дышала, а из уголка ее рта стекала струйка крови.

Сначала и сама Адель позабыла, как дышать, столь неожиданным было увиденное. Могло бы показаться, что девушка просто спит, если бы не эта предательская кровавая лужица, которая все увеличивалась, растекаясь по белому мрамору пунцовым цветком, заполняя мелкие трещинки. Ядом распускались его лепестки. Смертью.

Адель и раньше видела мертвых людей — когда в Монсальваж приходили холода, уходили чьи-это жизни. В тесных переулках рабочих районов засыпали и никогда больше не просыпались бродяги, встречались и совсем молоденькие юноши или девушки, которым не повезло найти тепло и приют. Адель не желала закончить свою жизнь, как они. Конечно, ее семья находилась не в столь бедственном положении, но никто не знал, что ждало их в будущем. И об этом будущем стоило позаботиться.

Множество мыслей вихрем пронеслось в голове Адель, пока она оставалась неподвижной. Но девушке уже не помочь, и нельзя медлить: вдруг Канцлер передумает? Вспомнив его пронзительный, предельно хладнокровный взгляд, она наконец встрепенулась, подхватила гвоздику, что лежала рядом с девушкой, и, на цыпочках посеменила вперед. К чему гвоздика мертвой претендентке? А вот живой она еще могла пригодиться. И все равно что-то будто точило Адель изнутри. Но что это было, она понять не могла.

Пройдя пару пустынных коридоров и обдумывая, в какую переделку она угодила, Адель услышала чье-то тяжелое дыхание, а завернув за угол, увидела возле широкого окна еще одну девушку, которая держалась за горло. Точнее двух. Вторая уже безжизненно лежала на холодном полу, не менее бледная чем мрамор. Но девушка у окна еще отчаянно боролась за жизнь.

Что за игры велись в этом Дворце? Инстинкт самосохранения подталкивал Адель бежать отсюда со всех ног, вернуться к семье — хотя возможно это уже не выход, она слишком много видела тут и вряд ли ее жизнь что-либо значит для принцессы, которая уже убила двух девушек своими чудовищными корсетами, а сама Адель спаслась по велению случая — высокого и синеглазого господина Случая…

И все-таки во всем происходящем чувствовалась дикая несправедливость, возмутившая Адель. Девушки пришли сюда с надеждами стать королевой, блистать на балах, нести свет в свое королевство, а что получили? Теплый прием устроила им принцесса Элейна!

Адель подбежала к девушке и завозилась со шнурками платья, пытаясь помочь ей освободиться, но корсет буквально впился в тело, не желая отпускать. Она вспомнила про нож в руке Канцлера и осмотрелась в поисках чего-нибудь острого, и, о Королева, возле камина в углублении стояла изящная и острая как пика кочерга. Адель схватилась за золоченую ручку, оценивая инструмент, и только она поднесла острие к шнуровке корсета, как раздались шаги в коридоре появилась парочка — мужчина в белой рубашке, рыжеватые волосы которого теперь прикрывала, словно шапочка, маска малиновки, и претендентка в бледно-голубом платье с незабудками, набросившая на плечи мужской сюртук, Джудит. Глаза девушки расширились от страха или удивления, а может негодования, когда она увидела Адель с кочергой, зависшую над почти бездыханной претенденткой.

— Отпусти ее, немедленно! — приказала Джудит, и Адель поняла именно так: приказала.

Но Адель не теряя больше ни секунды поддела шнурок и рассекла его острием, освобождая девушку. Та задышала, как выброшенная на берег рыбина, в своем переливающемся серебристо-голубом платье, похожем на чешую.

— Спасибо… — еле слышно выговорила она, и Адель поразилась тому, насколько сильной все-таки была девушка перед ней, а ведь сама она даже лишилась сознания (в этом конечно были и свои плюсы, на миг задумалась Адель, вспомнив «сонный поцелуй», но быстро одернула себя).

Адель поднялась, все еще держа перед собой кочергу, словно Джудит могла накинуться на нее. Или Анри, если уж на то пошло. В конце концов, она ничего о нем не знала, разве что он увивался за каждой юбкой. Адель мельком посмотрела на бездыханную девушку, кровь которой уже растеклась по мрамору, заполняя трещины на камне — словно царапины, оставленные лапой некого чудовищного зверя.

— Кому ты служишь? — с предельной серьезностью спросила ее Джудит.

«Исключительно себе», — хотела ответить Адель.

— Королеве конечно же, — проговорила она, а если учитывать, что в мыслях она правда считала себя королевой, то это было равносильно. — И Святому Граалю, — добавила Адель. Какая же королева без легендарной чаши, в которой плещется магия? — А что насчет тебя, Джудит? Не ты ли причастна к этому беззаконию? — спросила Адель, глядя на девушку и избегая смотреть на Анри. — Может, ты заодно с… дельфинами Данаи? — проговорила она, вспоминая слова Канцлера. Ей показалось, или что-то все же промелькнуло в безмятежно-голубых глазах Джудит?

— Вижу, ты осведомлена. А ведь поначалу ты показалась мне более простой и искренней девушкой, — сказала Джудит, склонив голову набок. — Жаль. Кругом столько зла и предательства…

Ее слова казались слишком тяжелыми, будто бы преисполненными вековой мудрости. Адель всмотрелась в слишком правильное лицо Джудит — такое же, как и она сама, — пытаясь найти ответы на свои вопросы.

— Ты заодно с Канцлером? — спросил вдруг Анри, переводя внимание на себя. Он поднял на руки девушку, которую высвободила из корсета Адель.

— С чего бы? — улыбнулась Адель, опуская кочергу.

— Вы так мило танцевали…

— Вы в принципе танцевали, — перебила парня Джудит. — Всем известно, что Канцлер не стал бы… даже принцесса Элейна…

— Перед моим очарованием, похоже, не устоять, — пожала плечами Адель, радуясь, что хоть в чем-то она преуспела.

Держа девушку на руках, Анри пошел по коридору.

— Нужно посмотреть, может кому-то еще понадобится наша помощь.

— Согласна, — кивнула Джудит, приподняв юбку платья так грациозно, будто была в центре бальной залы. Девушка внимательно посмотрела на Адель. — Так что, идешь с нами?

Адель взмахнула острой кочергой и положила ее себе на плечо.

— Почему бы и нет. Ради правого дела — всегда за!

Анри неплохо ориентировался во Дворце, и Адель старалась от него не отставать. Когда они вернулись к гардеробным комнатам, по пути освободив еще несколько задыхающихся девушек из плена заколдованных корсетов, их встретила леди Сания. На полу гардеробной, накрытые белей тканью, лежали еще три девушки.

— Сколько потерь? — спросила леди Сания, будто они вернулись с поля боя. А может, так оно и было. Хозяйка Гардероба мельком глянула на Адель и кажется даже чуточку удивилась. Но обращалась она в основном к Джудит и племяннику.

Анри уложил на кушетку задремавшую на его руках девушку и, буркнув, что пошел за остальными, скрылся за дверьми гардероба. Джудит не сводила взгляда с белоснежных простыней, из-под которых виднелись лишь красивенькие туфельки.

— Я видела трех, и эти трое — шестеро.

— Семеро, — добавила Адель, вспомнив дочь леди Маргарет.

— Я позабочусь о Мередит, — сказала Джудит и, достав из складок платья небольшой мешочек, отошла к задремавшей девушке. — Ее нужно привести в чувство. Леди Сания, а вы подготовьте тела должным образом.

Джудит говорила так… уверенно. Адель с подозрением глянула на претендентку, пытаясь разгадать ее тайну. Очевидно, что она принадлежала к некой аристократической семье и великолепно знала придворный этикет, но она очень отличалась от других девушек, от той же Марси, своей родственницы.

И кстати, что же стало с Марси, подумала Адель с неким злорадством, смогла ли та выпутаться из чар?

— Ты до сих пор здесь, — скорее констатировала, чем спросила, леди Сания, передавая Адель тряпицу, смоченную в каких-то ароматных травах. — Беги отсюда, пока есть такая возможность. Я покажу тайный ход, но…

Адель лишь хмыкнула

— Но конечно же я не смогу вернуться к семье, так?

— Ты смышленая девочка, — проговорила леди Сания. — Будет очень жаль, если с тобой что-то случится.

Она подошла к лежавшим на полу девушкам, откинула с одной простыню и велела Адель передать ей тряпицу, после чего положила ту поверх бескровного перекошенного лица.

— Зачем это? — спросила Адель.

— Магия может изменить лицо до неузнаваемости, но семьи этих девушек хотели бы видеть их вечно прекрасными.

Адель поморщилась.

— Вы говорите это с таким спокойствием.

— Я слишком многое видела, дорогуша, чтобы волноваться сверх меры. Они знали, что их ждет. Но не ты. Я не знаю, как ты попала сюда, но с Граалем не бывает случайностей.

— Я не уйду, — тихо, но отчетливо произнесла Адель, вновь закрыв девушку простыней.

— Мне нравится твое упорство, и это в самом деле может пригодиться. У тебя только один путь.

В этот момент раздался возглас — это очнулась Мередит, над которой суетилась Джудит.

— И что это за путь? — спросила Адель, придвигаясь к леди Сании. Если была хоть малейшая зацепка добиться Чаши и трона…

— Стать кем-то вроде меня, — ответила леди Сания, взяв ее за руку. — Ты ведь уже поняла, кто она, истинная королева?

Их взгляды на мгновение встретились, но в следующий миг хозяйка гардероба повернула голову и с благоговением пострела на Джудит. На лице той застыла блаженная улыбка при виде очнувшейся Мередит, а вот Адель напротив, стало тошно. Стать прислугой королевы? Вот, что ей предлагали?

Но она не выказала своих сомнений и, чуть пожав руку леди Сании и улыбнувшись, сказала:

— Расскажите мне больше.

— Возможно и впрямь я расскажу. Принцесса нарушила клятвы, она причинила вред девушкам, а если она играет не по правилам, то к чему мне их соблюдать? Да, милая?

На несколько мгновений их прервали — вновь вернулся Анри, ведя под руки еще двух девушек, и передал претенденток Джудит. Эти двое работали так слаженно! Улучив минуту, леди Сания снова заговорила с Адель шепотом:

— Восемнадцать лет назад умерла королева Агния, а ее душа еще сорок дней витала над королевством в поиске пристанища. За те сорок дней родились всего сорок девочек, каждую из которых нашли и особым образом клеймили магической печатью. В одной из них возродится Королева. Этот знак на груди…

Адель прижла ладонь к своему поддельному знаку.

— Этот знак отзывается на их кровь. Все эти девушки так или иначе связаны с Граалем.

— Но одна из девушек не пришла… из-за меня… а значит…

— Значит, Грааль не откроется.

— О… Но зачем убивать девушек? — все еще недоумевала Адель. — Если королева умрет, Грааль не откроется, тогда магии и вовсе не будет… никогда… Этого они добиваются?

— Вряд ли, — сказала леди Сания. — Магия — слишком лакомый кусок, от которого никто, испытавший ее на себе, никогда не откажется. — В ее глазах зажегся огонь, и Адель стало любопытно, какие еще тайны хранила Хозяйка Гардероба. — Но Грааль всегда защитит свою королеву. И тогда корсет навредил бы всем, кроме…

— Кроме королевы! — ахнула Адель, вновь посмотрев на Джудит. Только сейчас Адель поняла, что платье Джудит все еще на ней!

— Если ты станешь тенью королевы, то будешь жить ничуть не хуже, а в чем-то даже лучше, — сказала леди Сания. — Я научу тебя, есть в тебе некая искра…

Вдруг раздался громкий звук колокола, от которого зазвенели люстры.

— Поговорим об этом позже, — сказала леди Сания. — Принцесса призывает вас.

— Что? Мы пойдем сейчас к принцессе? Которая нас просто всех убьет!

— Если переживешь эту встречу, я помогу, — пообещала леди Сания.

Джудит обошла каждую из девушек, которых привел Анри, и убедившись, что с ними все в порядке, повела за собой, но на пороге обернулась:

— Ты идешь, Адель?

— Э… — Адель замешкалась, зная, что нужно решать что-то очень быстро. Ходить хвостом за Джудит или… — Идите, я догоню!

А когда девушки удалились, и она сама вышла в коридор, то увидела Анри и подозвала парня к себе:

— Вижу, вы очень благородны, сударь, — сказала она, разглядывая усталое, но все еще слегка озорное лицо. — Не могли бы вы оказать мне услугу?

— Если мадемуазель желает новый наряд, то лучше обратиться к тетушке, — сказал он и поклонился Адель, желая уйти, но она вовремя остановила его.

— Мадемуазель желает другого, сударь, — улыбнулась Адель.

Под второй удар колокола Адель вновь распахнула для себя двери бального зала. Хорошо, что они были такими высокими, ведь въезжала она на прекрасном белом коне, которой вел никто иной как Анри, нацепивший на лицо маску малиновки.

В зале было не так празднично, как еще совсем недавно, не звучала музыка, не смеялись девушки. Претендентки, лишенные красивых платьев, выстроились в струнку перед принцессой Элейной. Это было унизительно, но некоторые держались гордо, расправив плечи, подняв подбородки. Среди них величественно стояла и Джудит, а чуть дальше, самая первая в линии — Марси. Перед некоторыми девушками поставили сундуки с откинутыми крышками, а внутри лежали настоящие сокровища. Мужчины с интересом разглядывали девушек, будто решая, кого еще одарить золотом и драгоценностями, женщины скрывали лица за веерами. И все до единого молчали.

Но когда в зал въехала верхом на коне Адель, с обольстительной улыбкой на губах, все ахнули — от удивления или же от ужаса. Но больше всего переменилась в лице принцесса Элейна — она больше не улыбалась. А вот Канцлера нигде не было видно, и Адель даже огорчилась, что он не увидит ее знаменательное появление — хотя может это и к лучшему, она до сих пор не поняла, опасен ли он или же просто делает вид, пытается запугать ее.

— А вот это уже интересно, — проговорила принцесса Элейна, выходя вперед. Адель заметила, что принцесса сменила наряд, облачившись в ярко-алое платье, так похожее на кровь убитых девушек. — Я как раз говорила, что среди нас самозванка, которой не должно быть здесь. Иначе Грааль бы уже проявил себя. И вот, пожалуйста, в бальный зал заявляется воровка моих лошадей.

— Ваших лошадей? — спросила Адель, после чего посмотрела на Анри, который тут же, как и было договорено, помог ей спуститься. Настоящий рыцарь! Теперь Адель смотрела в глаза принцессе, такой роскошной и убийственной. Сама же она все еще была в своем нижнем платье и туфельках, лишь в распущенные волосы вдела синюю гвоздику. — Мне казалось, что все здесь принадлежит королеве.

Адель не знала, откуда в ней взялось столько наглости. Стоило в действительности послушать леди Санию и не высовываться, но разве за этим она явилась сюда? Добиваться своего, так уж с боем.

— А королева? Где же она? — спросила Элейна и рассмеялась. — Может, это ты?

Принцесса обошла ее по кругу, цокая каблуками по полу, составленному из разноцветных мраморных плит, которые ложились в некий узор.

— Может быть, — ответила Адель.

— Эта девушка не может быть самозванкой, Ваше Высочество, — вступился за нее Анри. — Я…

— Что? Что такое?

— Я знаю ее семью. Они принадлежат к ордену Синей Гвоздики.

— Хорошо… неплохая попытка. Но я не верю. А это не ты, кстати, танцевала с Канцлером Фростом? — вдруг спросила Элейна, останавливаясь прямо перед Адель и устремляя в нее острый ноготок.

Адель тяжело вздохнула — сколько ей будут это припоминать?

Возможно, недолго, если ее жизнь оборвется в ближайшие пару минут.

Адель рассчитывала, что если не будет прятаться и прямо заявит о своих притязаниях на трон, то это поднимет ее в глазах окружающих и покажет соперникам, что она не боится и не будет убегать при первой же опасности. Разве не так должна вести себя истинная королева? А не раболепно стоять перед принцессами?

— Это была я, Ваше Высочество. Или лучше сказать… дочь моя.

Ведь технически, если душа королевы и впрямь возродилась бы в одной из сорока девушек, то Элейна должна была быть дочерью восемнадцатилетней претендентки!

Адель припомнила блаженное выражение лица Джудит, но сейчас даже не стала смотреть в сторону соперницы и ангельски улыбнулась, а в следующую секунду ошарашила и саму принцессу: подступила к ней на шаг и, быстро притянув ту за плечи, поцеловала ее в лоб.

— Благословляю… — выдохнула Адель.

— Что за… — вскрикнула Элейна, но тут вновь ударил колокол, в третий раз, правда сейчас задрожали сами стены замка, а по мраморному полу пробежала трещина, разламывая камень прямо между Адель и принцессой.

Громкие шаги будто вторили этому грохоту, бум, бум, бум…

И вот в дверном проеме показалась высокая фигура, в которой Адель без тени сомнения признала Канцлера Фроста, и сердце ее недобро подпрыгнуло. Он зашел грозно и величаво, единственная нерушимая крепость среди дрожащих стен. Он шел прямиком на них — принцессу и Адель, которые застыли, будто… две лани на гобелене? Единорог, вспомнила Адель, символ Элейны — это прекрасный единорог. А кто же тогда сама она? Нужно придумать себе герб…

— Грааль проснулся, — громко объявил Канцлер, глядя на одну лишь Элейну. — Вы можете продолжать таинства. Все претендентки на месте, — подчеркнуто проговорил он, а потом будто невзначай повернулся к Адель и сказал: — Вы обронили свой платок, миледи.

Платок? Какой платок?

С этими словами он вложил в руки Адель шелковый платок, свернутый вчетверо. Сейчас все взгляды были прикованы к Канцлеру и Элейне, но вот вперед выступила принцесса Даная.

— Моя сестра преподала вам кошмарный, но жизненный урок: Королева славится своей красотой и изяществом, но красота может обходиться очень дорого. Однако королева — это не только наряды, танцы и придворный этикет. Королева — это прежде всего щит и меч своего королевства.

— Защита? От кого? — послышался шепот девушек.

— От Всадников конечно же. Моя мать с детства учила нас держать в руке меч, правда, сестры? Все мы отлично владеем оружием.

Внутри у Адель все похолодело: стоило побольше узнать о принцессах.

— А теперь раздайте девушкам плащи, — сказала принцесса Даная и слуги вынесли серые накидки с вышитой на них белой волной. — Следуйте за мной.

Адель не сразу заставила себя сдвинуться с места. Но она каким-то чудом выжила. Выжила и готова была пойти дальше.

На мгновение она раскрыла платок, который все еще держала в руках.

Увидела пятно крови и вышитое красивыми вензелями имя: «Николетт».