Иномирянка (не) хочет домой

Глава 8

Джейми

Я долго не мог заснуть, ворочался в постели, даже подумывал о том, чтобы ударить самого себя сонным заклинанием – а потом не выдержал и поднялся с кровати. Не можешь спать, не майся дурью, лучше поищи себе какое-нибудь занятие, и я решил прогуляться в саду и проветрить голову. Набросив халат, я вышел из спальни и тотчас же увидел привидение.

Белое, стройное, оно скользнуло от одной из дверей, и я узнал Полину.

- Не спится? – спросил я и, вздрогнув, она, кажется, даже подпрыгнула на месте от неожиданности.

- Ох, Джейми, напугали! – прошептала Полина и рассмеялась. – Вам тоже не спится?

- Не спится, - согласился я. – А наш дракон вон, дрыхнет без задних ног. Как будто ему мало было.

Из-за дверей гостевой спальни доносилось сладкое похрапывание, и Полина засмеялась снова. Кажется, у нее было хорошее настроение. Я скользнул по ней оценивающим заклинанием – все в порядке, неразрушимый сон закончился без последствий.

- Надо же, спал четыре с половиной тысячи лет и не выспался, - сказала она. – Джейми, а в вашем мире есть снотворные заклинания?

- Есть, я даже подумывал оглушить себя таким, - ответил я. – Но утром голова будет болеть, как с похмелья. Вы, собственно, куда?

Полина пожала плечами.

- Честно говоря, не знаю. А вы?

- И я не знаю, - с улыбкой ответил я. – Пойдемте тогда вместе?

Полина согласилась, и мы прошли по коридору сквозь сумрак, едва разгоняемый крошечными лампами, спустились по широкой лестнице и, миновав гостиную, вышли из дома. Голем, который дремал возле дверей, встрепенулся, посмотрел на нас в ожидании приказа, но так и не дождавшись его, задремал снова.

Ночь была тихой и теплой, наполненной звездами и птичьим пением. На мгновение я замер, впитывая запахи цветов и трав и музыку самой жизни, которая наполняла все вокруг. Полина стояла, глядя по сторонам с мечтательной улыбкой, а потом негромко, словно боясь разрушить удивительные чары, сказала:

- Как же хорошо…

- Да, - согласился я и вдруг, неожиданно для себя самого, произнес: – Знаете, у меня была такая ночь. На войне, перед нашим большим наступлением… я сидел в рощице, соловей пел, как сумасшедший. Он не знал, что через несколько часов этой рощи уже не будет. Ее сметет огненная шаровая атака, мы пойдем вперед… и он просто пел, а я слушал. Наверно, тогда я окончательно понял, как ценна жизнь и как она хрупка, и как просто все разрушить и потерять. Даже после смерти Джека и Элейны было не так.

Полина смотрела на меня с тихой нежностью – или это мне просто хотелось так думать. Мы неспешно побрели по дорожке среди яблонь. Луна плыла высоко-высоко, и мне вдруг показалось, что мы с Полиной находимся на сцене – или в книге, и пришла пора перевернуть страницу.

Я слишком много времени потратил на свое одиночество. Надо было идти дальше.

- А как было?

- А тогда ничего не было, кроме ненависти, - признался я. – Мне хотелось, чтобы раз! – и весь мир в труху. Потому что какого пекла все они смеют жить, когда моей жены и ребенка больше нет. А там мне стало ясно, что нельзя больше разрушать. Что надо любить.

Словно подтверждая мои слова, прямо над нашими головами послышалась возня в листве, а потом соловей рассыпался звонкой трелью. Я внезапно подумал, что это тот же самый, который тогда пел в роще – хотя, конечно, птицы не живут столько лет.

- Да, - кивнула Полина. – Да, надо. Джейми, знаете, я вечером поговорила с Кирой… в общем, мы решили остаться. Мы не будем возвращаться в наш мир. Она не хочет, и я тоже не хочу. Вот, подумала, что надо вам сказать.

Это было невероятно. Это было обжигающе и искренне. Я подхватил Полину на руки, закружил – коротко и весело вскрикнув, она схватила меня за плечи, и ее волосы скользнули по моему лицу, окутав нежным цветочным запахом.

- Ой! Джейми! – расхохоталась Полина. – Ой, поставьте меня!

Я осторожно опустил ее на землю, понимая, что сейчас наворочу лишнего. Что это виновата древняя магия природы, которая пышно расцветает летом и опутала нас, когда мы вышли из дому. Но Полина стояла, глядя мне в лицо и не пытаясь освободиться из кольца моих рук – тогда я поцеловал ее, и она не отстранилась, и ответила на мой поцелуй.

Не знаю, сколько прошло времени – наверно, вечность. Потом Полина посмотрела мне в глаза и негромко сказала:

- В общем, мы решили остаться здесь. Если ты поможешь мне с работой, то я буду очень признательна.

Я погладил ее по щеке согнутым указательным пальцем. Ну вот, мы и перешли на «ты». Странно было бы целоваться с человеком и говорить ему «вы». Соловей захлебывался среди листвы, словно пытался докричаться до всех и сказать: надо жить и любить. Это все, что мы можем сделать в этой жизни.

- Помогу, конечно, - сказал я. – Хорошо, что вы с Кирой здесь.

Полина кивнула и улыбнулась.

- Да, - ответила она. – Да, очень хорошо. Буду расписывать стены. Напишу ту картину, о которой ты говорил. И мы окончательно разберем твои сундуки и вычистим библиотеку.

- Столько работы, - я подумал, что мог бы так стоять с ней до конца времен. Душа и разум пришли в ту гармонию, которая была у меня разве что в детстве.

- Да, - согласилась Полина. – Работы много. Но пока…

И она поднялась на носки и поцеловала меня.

Полина

Мне казалось, что я не смогу заснуть – все во мне пело и звенело, все готово было лететь и кричать от счастья, не обещанного, но сбывшегося - и все-таки я провалилась в сон и вырвалась из него после того, как на подоконник опустилась птичка и требовательно зацвиркала. Я открыла глаза, приподнялась на локте: птичка, золотисто-синяя и бойкая, смотрела на меня карими бусинками глаз, склонив головку вправо. Джейми шевельнулся и негромко сказал:

- Это Пеппи, знакомься. Она всегда прилетает утром и требует угощение.

Пеппи издала сердитый возглас: кажется, ей не нравилось, что мы смели валяться в постели, когда ей хотелось есть. Она была настолько гордой и серьезной при размерах в половину воробья, что на нее нельзя было смотреть без улыбки. Джейми выбрался из-под одеяла, вынул из прикроватного столика картонную коробку и, достав из нее пригоршню зерен, высыпал перед птичкой на подоконник. Пеппи довольно пискнула и принялась за завтрак.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Так мило, - улыбнулась я. – У тебя ручная птичка.

- Не такая уж и ручная, - Джейми снова лег в кровать, привлек меня к себе, и я подумала, насколько это важно: проснуться ранним утром рядом с хорошим человеком… В этом была та сила, которая помогала не думать о плохом. – Иногда мне кажется, что она пытается мною командовать. Но я не поддаюсь.

- Давно она у тебя?

- С тех пор, как мы сюда переехали. Я проснулся утром от того, что она голосила и требовала еды. Иногда мне кажется, что я не хозяин дома, а у нее в гостях. Сейчас лето, возможно, скоро у нее будут птенцы.

Некоторое время мы лежали молча. Нас окутывало то тепло, которое идет не от тела, а от сердца – и я боялась спугнуть его неосторожным движением.

- Столько вчера случилось… - негромко проговорила я. – Мы нашли дракона, он вылечил Киру от немоты, я заснула неразрушимым сном, и мы узнали, что септинид все-таки лекарство.

- И самое главное – мы поняли, что влюблены, - Джейми осторожно прикоснулся губами к моему плечу. – Знаешь, я не думал, что все это снова со мной случится. Хотел просто жить день за днем, работать в академии и воспитывать Тургена. И больше никаких новых привязанностей…

- Потому что терять слишком больно, - добавила я, и Джейми кивнул. В его руках было очень спокойно и очень надежно. Защищенно. Я не могла подобрать правильного слова, просто чувствовала, что пока мы рядом, я могу ничего не бояться. Ни со мной, ни с Кирой не случится ничего плохого.

- Но я больше не потеряю, - сказал Джейми и легким щекочущим движением пальцев пробежался по моей руке. От них сыпалась золотая пыль, и я спросила:

- Что это за заклинание?

- Ничего особенного. Просто пара древних слов для крепкого здоровья и хорошего настроения. Благословение того, что мне послал Змей.

- Как на новый год, - улыбнулась я и призналась: - Знаешь, когда я развелась, то решила, что никаких новых отношений у меня не будет. Работа, воспитание Киры и никаких мужчин. Хватит с меня.

Джейми рассмеялся и сказал:

- Хорошо, что мы оба передумали. Как у нас говорят, человек предполагает, а Змей располагает. Вот он и расположил нас так, как надо.

Да, иногда случается так, что ты должен попасть в другой мир, чтобы наконец-то получить душевный покой и новую любовь…

Из сада донеслись звонкие детские возгласы, и я удивилась: с чего это Кира и Турген поднялись ни свет, ни заря? Выбравшись из-под одеяла, я выглянула в окно, стараясь не потревожить Пеппи, которая энергично расправлялась со своим завтраком, и увидела, что Азаэль вывел Тургена и Киру на свободное место среди деревьев, и они дружно делают что-то похожее на зарядку, стоя босиком на траве. Кира надела свою старую одежду, и дракон смотрел на нее с одобрением.

- Ну надо же! – удивилась я. – Он всерьез за них взялся!

Сделав небольшую разминку, дети стали выполнять танцевальные па – Азаэль показывал, как и что делать, и над ним мелькали искры. Потом Турген и Кира начали прыгать, словно лягушки, и ходить колесом; дракон стоял чуть в стороне и с важным видом смотрел за своими воспитанниками.

- Да, видно, он решил вспомнить прежнюю профессию, - согласился Джейми, поднявшись и встав рядом со мной. – Вот и хорошо, Турген такой конь, что его только в шесть рук удержишь.

Я вспомнила, как дети расписали колонну цветочной серединкой, а потом уехали из дома в игрушечном экипаже – да, с ними понадобится много сильных рук.

- Heevi hae! – резко окликнул их Азаэль. Дети послушно подбежали к нему, замерли, вытянувшись по струнке, и Кира звонко ответила:

- Hae miee!

- Надо же, - удивилась я. – Она говорит по-драконьи? Как?

- Это праязык, - объяснил Джейми. – По легенде ему нельзя научиться, он приходит из самой души, когда она готова его принять. А наша Кира теперь дракон, вот он и пришел к ней.

«Наша Кира»… Когда Джейми так сказал, то у меня в груди разлилось тепло. Олег никогда не говорил так. Он, кажется, избегал называть Киру по имени: дочь, эта девочка, девчонка – а в конце уже было «твое отродье». Джейми словно поймал мою мысль, потому что обнял меня за плечи и искренне произнес:

- Вам будет хорошо здесь. Вы не пожалеете, что решили остаться, я обещаю.

Я смотрела ему в глаза и понимала, что готова расплакаться. Слишком много всего случилось с нами, и это «слишком много» было хорошим. Мы его заслужили, правда?

- Ох, Джейми, - вздохнула я. – Как же хорошо, что мы встретились.

- А я-то как рад! – рассмеялся он и кивнул в сторону шкафа. – Как насчет присоединиться к их зарядке?

Джейми

После завтрака в дверь постучали – судя по стуку, пришел Арден, и Азаэль бесшумно скользнул по лестнице на второй этаж. Вчера я прикинул его размеры и отправил слугу в магазин одежды, так что теперь дракон выглядел как джентльмен, но все же пока не хотел попадаться на глаза моим гостям. Мало ли… Если узнают, что это не просто странный иноземец, а древнее могущественное существо, то вряд ли обойдутся сплетнями и разговорами.

- Что это за запах? – без предисловий выпалил Арден. – У вас в саду пахнет, а здесь вообще столбом стоит. Кто у вас?

Я только руками развел, мысленно выругав себя дураком. Остальные горожане могут думать, что у меня просто странный гость, но Ардена было не обмануть. Смеллист всегда поймет, что дело нечисто.

- Понятия не имею, дружище, о чем ты говоришь, - беспечно развел я руками. Арден посмотрел на меня так, словно хотел сообщить, что друзья так себя не ведут.

- И септинид! – воскликнул он и указал на Полину, которая сидела на диване вместе с притихшими детьми. – От нее пахнет септинидом, но эта вонь – она просто непередаваема. Настоящий смрад! Змей всемогущий и всемилостивый, это невыносимо!

- Почему это вонь? – возмущенно воскликнул Азаэль со второго этажа. – Я никогда не вонял и не смердел.

Я только вздохнул. Делать было нечего. В конце концов, Арден мой товарищ.

- Поклянись, что никому не расскажешь, - произнес я. Арден нервно запустил руку в волосы. Было видно, что его беспокоит не сам запах, но тайна вокруг него.

- Клянусь столпами Истины, - сказал он и, пройдя по гостиной, заглянул на лестницу. – Кто там у вас?

- Дракон, - неохотно ответил я. – Вернее, даже пра-дракон.

Я услышал отчетливый щелчок – у Ардена натурально отвалилась челюсть от изумления. Азаэль неохотно спустился по лестнице: да, даже в нашей одежде он производил серьезное впечатление, особенно со своими белыми косами, которые, кажется, жили своей жизнью, пытаясь извиваться у него за спиной. Арден оторопело смотрел, как дракон спускается, и я видел, как подрагивают его ноздри: он ловил и анализировал новый запах, с которым прежде не сталкивался.

- Великий Змей, это невероятно! – восторженно выдохнул он, уже забыв про вонь и смрад. – Дракон..! Вернее, кажется… - он вновь повел носом и спросил: - Драконица? Какая-то странная нота в запахе, он уже не настолько резок, как сначала, и…

Азаэль улыбнулся краем рта. Похоже, Арден забавлял его всем своим растерянным видом.

- Мы бесполы, - тоном лектора за кафедрой произнес он. – Можем трансформировать себя в то, что нужно в данный конкретный момент, если этого требует размножение.

Я в очередной раз подумал, что мы с Полиной выкопали непостижимое чудо. Арден так и таращился на дракона с приоткрытым ртом, словно сельский паренек, впервые в жизни попавший на ярмарку.

- Невероятно! – повторил Арден. – Где вы его нашли?

Я вкратце пересказал наши вчерашние приключения с Полиной. Когда я дошел до того, что Кира заговорила, то Арден обернулся к девочке и приказал:

- А ну-ка, скажи что-нибудь!

- Не надо клеиться к моей маме, - буркнула Кира самым многообещающим тоном, и мы невольно рассмеялись. Арден выглядел сконфуженным, и мне даже стало жаль его.

- Ах, ну и девочка! – довольно заметил Азаэль, и я подумал, что сейчас Арден рассердится вконец и бросится в атаку. Но он лишь заерзал в кресле, не сводя глаз с дракона, и я поспешил сменить тему.

- Оказывается, септинид действительно может быть лекарством, - сказал я, и дракон тотчас же добавил:

- Он в основе. Потом добавляются разные ингредиенты, и можно составить средства практически от всех болезней.

Арден оживился – пошла работа.

- Так, а если мы с господином драконом сходим в хранилище? – предложил он. – Все осмотрим еще раз и выясним, что там прятал ректор, если Прыгун забирается уже во второй раз.

- Не знаю, смогу ли вам помочь, - развел руками Азаэль, - но всегда готов попробовать. Мне очень интересно посмотреть, как изменилась магия за то время, что я провел в подземелье.

- Я бы, конечно, предложил вам посидеть дома, - сказал я. – Это академия магии, там не дураки работают. Вас не примут за иностранца, и это может плохо кончиться.

Азаэль кивнул.

- Что ж, вы правы. Тогда давайте сделаем зеркальце. Будете мне показывать это хранилище, а я скажу, что в нем не так, если замечу.

- Зеркальце? – оживился Арден, глядя на дракона с непередаваемым интересом. – Что это?

- Обычное зеркало на ручке. Чары трансформируют его в способ связи, - объяснил Азаэль, и я почувствовал себя набитым дураком. Я понятия не имел о таких зеркалах. Но какое же это потрясающее изобретение! Какие перспективы – не говоря уж о деньгах! – оно сулит!

- А вы умеете? – поинтересовался я, и дракон кивнул.

Полина принесла зеркало из своей комнаты, Азаэль заботливо, словно это было живое существо, взял его в руки и принялся покачивать. От его пальцев потекли туманные сиреневые струйки – утопали в прозрачной глади, и зеркало вдруг содрогнулось: я был готов поклясться, что это было похоже на сердцебиение.

- Это вам, - дракон протянул зеркало Ардену, и тот вцепился в него, словно в величайшее сокровище. Азаэль указал на зеркало на стене и произнес: - А это нам. Мы все в нем увидим. Когда окажетесь в хранилище, просто скажите Thaen-thee, это запустит оба зеркала.

- Настоящая видеосвязь, - должно быть, Полина назвала некую технологию из своего мира, а я понял, что дракон действительно не должен покидать моего дома. Если о нем узнают наши министры и король, то вряд ли он будет учить детей – его посадят в подземелье и заставят делать такие вот волшебные зеркала.

- Тогда вперед, в хранилище! – весело воскликнул Арден, с искренним трепетом держа в руках зеркало. – Мне уже не терпится запустить эту штуку!

Полина

- Мам, а можно мы будем тут рисовать? – спросила Кира. Дети сегодня были какими-то притихшими. Возможно, потому, что Азаэль, опытный педагог, был рядом, а при нем они боялись проказничать. Даже Турген сегодня выглядел как обычный мальчик, только зеленый.

- Я бы и сама порисовала, - ответила я, - но пока не хочу отходить от зеркала.

До академии было полчаса езды в экипаже – судя по часам на стене, Джейми и Арден уже добрались туда, но пока не выходили на связь. Чем дольше я ждала, тем тревожнее мне становилось.

- В моем классе были уроки изящного письма, - произнес Азаэль. Мне казалось, он был рад тому, что остался дома. – Несите бумагу и карандаши, займемся нужным делом.

Через десять минут они втроем сидели на полу и старательно вырисовывали завитки древнего иероглифа. Турген даже язык высунул от усердия. Иероглиф был похож на лягушку; Кира окинула его оценивающим взглядом и сказала:

- Как будто жабка!

- В некотором смысле, - согласился Азаэль. – «Жаба» и «счастье» звучат одинаково. Но у иероглифа «жаба» вот тут еще одна черта. Следите за тем, что делаете, чтобы ваше счастье не превратилось в жабу и не ускакало у вас из ладоней.

Мне понравилась эта спокойная каллиграфическая философия. Я слишком хорошо знала, что счастье легко потерять – и Джейми это знал тоже. Мы теперь были рядом, мы были влюблены, и я знала, что сделаю все, чтобы это счастье, такое юное и хрупкое, не выпрыгнуло у меня из рук.

Нам понадобилось попасть в другой мир, чтобы все наконец-то стало хорошо.

Под руководством дракона дети нарисовали еще два иероглифа – «мир» и «дом». Зеркало ожило как раз тогда, когда они взялись за четвертый – «радость». Я вскочила с дивана и увидела Джейми: он смотрел в зеркало так, словно боялся того, что у него в руках, но азарт исследователя не позволял все бросить и убежать.

- Дом, это мы, - сказал он и перевел зеркало так, чтобы показать Ардена. Я вспомнила, как лихо моя девочка сегодня поставила его на место, и не сдержала улыбки.

- Как вы? – спросила я.

- Осмотрели все хранилище, - произнес Джейми. – Не заметили ничего подозрительного. Все в точности так же, как мы оставили в прошлый раз.

- Покажите мне его, - попросил Азаэль, с трудом сдерживая волнение. Джейми развернул зеркало, и мы увидели бесчисленные полки. Вот коробки с сердоликовой галтовкой – теплой, солнечной, каждый камень так и просится в руки. Вот банки со скелетами неизвестных животных, плавающих в прозрачной глубине. Вот какие-то рамки из металлических полосок, переплетенных под самыми разными углами – чем дольше я смотрела на них, тем сильнее болела голова. Вот аккуратные картонные коробки с наклеенными красными ярлычками: надписи предупреждали о том, что это яды.

- Стоп! – воскликнул Азаэль. – Третья коробка справа!

Джейми поднес к ней зеркало, а Арден спросил издалека:

- Что не так? Обычная коробка.

- На ней почти нет пыли, - ответил Азаэль. – Остальные прилично запылены, а на этой слой намного меньше. На ней что-то стояло, теперь этого нет.

Я услышала, как Джейми выругался. В зеркале мелькнула надпись на соседней коробке: «Труп-корень, степень опасности 10».

- В прошлый раз Прыгун забрал коробку труп-корня, - произнес Арден. – Их тут столько, что неудивительно, что мы не заметили пропажу сразу.

- Зачем нужен труп-корень? – спросила я.

- Это средство, которое сохраняет все это добро в неизменном состоянии, - ответил Джейми. – Травы не портятся, камни не рассыпаются, рамки, направляющие заклинания, не приходят в негодность. Труп-корень есть во всех хранилищах академий.

- Консерватор магии, - пробормотала я. Азаэль нахмурился.

- Труп-корень не только консерватор магии, как вы говорите, - произнес он. – Мы использовали это средство во время операций: пациент засыпал, и можно было резать, не боясь, что он умрет от боли.

- У нас это называют наркозом, - сказала я. – Если Прыгун украл труп-корень, то он точно создает лекарство. Азаэль, а как работает труп-корень вместе с септинидом?

Дракон только руками развел.

- Вот этого я не знаю.

- Меня интересует другое, - подал голос Арден. – Ректор наверняка знал, что пропала коробка труп-корня. Почему он нам этого не сказал?

- Толкает его куда-то на сторону? – предположил Джейми. – Вещица-то редкая, и стоит прилично. Такие коробки выделяют только академиям магии.

- Лучше вам вернуться домой, - торопливо сказала я. – И не болтать там, у стен есть уши.

Джейми понимающе кивнул.

- Да, ты права. Мы…

Зеркальная гладь вдруг содрогнулась, пошла волнами, размазывая цвета и звуки. Я испуганно вскочила с дивана, Турген вскрикнул – пестрая мешанина в зеркале улеглась, и теперь в нем отражалась только гостиная и наши оторопелые лица.

- Что это было? – спросила я. – Конец связи?

- Нет, - пробормотал Азаэль. – Кто-то с той стороны разбил зеркало.

На них напали, поняла я. На них напали там, в хранилище – Джейми боевой маг, он знает цену волшебным вещам и никогда не позволил бы зеркалу выпасть из рук и расколоться.

Страх окатил меня ледяной волной. Я вдруг поняла, что меряю гостиную быстрыми нервными шагами, пытаясь понять, что теперь делать. Если на Джейми и Ардена напали, то чем мы можем помочь? Вызвать полицию? Нас сразу же спросят о том, как мы узнали, что случилась беда, примутся допрашивать и поймут, что я иномирянка, а Азаэль дракон – и это не кончится ничем хорошим. Ехать в академию? В прошлый раз меня туда впустили, потому что я была с Джейми и Арденом – а сейчас мы не пройдем дальше античных статуй у входа.

Тогда что же?

Азаэль взял в руки свою правую косу и, осторожно потянув, выдернул из нее длинный белый волос.

- Дети, - спросил он. – Вы сможете посидеть спокойно четверть часа?

Джейми

Голова казалась котлом, наполненным болью. В последний момент я отразил удар и теперь надеялся, что удалось избежать сотрясения или кровоизлияния в мозг. Кажется, именно этого и добивались те, кто ударил нас с Арденом.

Боль пульсировала, охватывая голову огненным алым обручем, но я все-таки сумел приподняться на локтях и открыть глаза. Нет, это явно не хранилище академии магии – вокруг царил мрак, который с трудом развеивала маленькая лампа под потолком. Я лежал на ледяном каменном полу – мысль о том, что это может кончиться пневмонией, заставила меня сесть и оживить исцеляющее заклинание.

Арден валялся кулем неподалеку. Собравшись с силами, я дотянулся до него, дотронулся до плеча, потряс. Нам нельзя было просто так рассиживаться, нужно искать выход.

- Краузе, ах ты дрянь такая, - прошипел я с искренней злостью, надеясь, что она придаст мне сил. На злости и кураже можно было творить удивительные дела, даже рассыпаясь на части – я такое видел на войне не раз и не два. – Потихоньку продавал труп-корень из хранилища, списывал, например, на мышей – они его жрут за милую душу. А тут на тебе, повадился кто-то лазать за ним, и это явно не мышь. Конечно, ты вызвал нас… мы обновили систему безопасности, повесили ловушки… потому что никто не смеет красть у ректора, кроме самого ректора!

Арден со вздохом завозился на полу. Я помог ему сесть и увидел, что лицо смеллиста покрыто засыхающими потеками крови. А как лихо Кира отбрила его, посоветовав не лезть к ее матери! Я вспомнил об этом и улыбнулся. Мы еще выберемся отсюда. Выберемся. И я сразу поведу Полину в церковь.

Незачем откладывать хорошее. Оно в любую минуту может ускользнуть у тебя из рук – как счастье, как жизнь.

- Твою же мать так и перетак, - простонал Арден, и я обрадовался: раз может материться, значит, все нормально. Значит, мы победим. – Провалиться бы ему в пекло да до самого дна… Дружище, чуешь, чем пахнет?

- Носками Краузе? – предположил я. – Это ведь его работа.

Ардей осмотрелся, прищурился на лампу и ответил:

- Наша камера без дверей. Понимаешь, где мы?

А вот это было уже плохо. Совсем плохо.

- Мы в прорехе между мирами, - ответил я. – Отсюда невозможно выбраться. Нас может вынуть только тот, кто посадил.

- Идеальная темница, - согласился Арден, привалившись спиной к стене. Я посмотрел по сторонам. Отгадайте загадку: без окон, без дверей, полна камера магов? Правильно… И ведь ни еды, ни воды, вот что досадно.

- Интересно, как он собирается объяснять наше исчезновение? – поинтересовался я. Головная боль почти ушла, и я не мог этому не радоваться.

- Да как… Мы с тобой расследовали дело о взломе хранилища, - пробормотал Арден. Кажется, ему было хуже, чем мне – я растер ладони и, дождавшись, когда вокруг них завьются струйки дыма, бросил в смеллиста восстанавливающее заклинание. Арден благодарно улыбнулся и продолжал: - Преступник напал на нас, была дуэль, и мы победили его, испепелив. Вот пыль, глядите. Там ее много. Но враг был так силен, что боевой маг Джейми Ольденхольт и смеллист Арден Лонграйт скончались на месте от полученных ранений. Вечная слава героям, медаль святой Марфы посмертно.

Я усмехнулся. Да, примерно так все и выставят. Турген станет моим наследником, Полина и Кира будут жить с ним дальше – а мы с Арденом будем коротать время в этой камере, со временем предметно прикидывая, как разорвать горло соседа и утолить свою жажду и голод его кровью и мясом. Будет именно так. Какими бы мы ни были друзьями, заключение сведет нас с ума.

- Из прорехи невозможно выбраться, - усмехнулся я. Я всегда старался сохранять равнодушие к смерти, достойное философа, но перспектива умереть от голода при невозможности спасения внушила бы страх даже самым стойким. – Чем займемся, дружище?

Арден не успел ответить. На потолке возле лампы стало разливаться густое белое свечение, и издалека донесся гул, будто стучали тысячи барабанов. Пол задрожал под ногами, и я подумал, что Краузе или кто-то из его сподручных идет сюда для допроса. Надо же узнать, кому мы успели рассказать о том, что отправились в хранилище.

Я знал, что буду молчать – и мое молчание взбесит допросчиков. А тогда они станут уязвимы, и у нас появится надежда, пусть хрупкая и слабая, но появится.

- В пекло тебя… - завороженно пробормотал Арден, не сводя взгляда с сияния. Послышался тонкий мелодичный звук, словно кто-то пробежался пальцами по туго натянутой струне, и я услышал голос, которого здесь просто не могло быть:

- Джейми!

- Полина? – удивился я. Да, это и в самом деле была Полина: когда сияние стало угасать, я увидел, что она стоит в центре камеры, одной рукой сжимая ладонь Азаэля, а второй вцепившись в сверкающую белую нить, которая утекала во тьму, кажется, пронзая пространство.

- Джейми! – воскликнула Полина, и я видел, что она готова разрыдаться от счастья. – Как ты? Тебя ранили?

- Не стоит тратить время на разговоры, - оборвал ее дракон, и я в очередной раз подумал о том, что в этом году мне невероятно везет. Сперва я купил на невольничьем рынке удивительных иномирянок, которые перевернули мою жизнь, а потом нашел дракона, который умеет выбираться из прорех между мирами. – Надо выбираться отсюда. Хватайтесь за нить!