Инопланетянин на Рождество

Глава 5

Андерс

Первая искра сознания вывела меня из стазиса. Меня охватили замешательство и противоречивые эмоции: страдание, волнение, унижение и возбуждение смешались и боролись друг с другом. На заднем плане звучал голос Джарака, объясняющий, кто я такой. Но я не мог сосредоточиться на его словах. Вокруг меня кружилась самая чудесная духовная энергия. Ее источник: аура Кэтлин. Все мое существо бушевало от потребности заявить на нее права. Даже этот человеческий сосуд отозвался на ее красоту.

Мои веки затрепетали и открылись. Приглушенный свет в комнате мягко коснулся моих глаз, когда я посмотрел на Кэтлин. Она выглядела прелестно надетом на ней в белом летнем платье без рукавов. Ее светло-карие глаза были прикованы к экрану, она покусывала нижнюю губу, накручивая на палец прядь своих рыжевато-каштановых вьющихся волос длиной до плеч.

Мое человеческое тело снова отреагировало, увидев источник такой прекрасной ауры. Я так волновался из-за путешествия в незнакомую планетную систему с обитающим там видом, с которым так мало кто из нас имел опыт общения. Но теперь, почувствовав ее душу, я без всяких сомнений понял, что нашел свою пару. Однако ее эмоции ясно свидетельствовали о том, что она не знала, как со мной обращаться.

Судя по тому, что я слышал из видео, у Джарака оставалось еще пять минут. Я размышлял, стоит ли подождать, пока он закончит, чтобы сообщить Кэтлин, что я проснулся. Как только эта мысль пришла мне в голову, зеленый чешуйчатый шар запрыгнул в камеру стазиса и приземлился мне на живот. Я сразу узнал Ворфа, надоедливую тварь, которая грызла палец на ноге Кэтлин. Он заулюлюкал, а затем оскалил мне зубы.

— Ворф! — Кэтлин воскликнула, вставая, чтобы оттащить его от меня. — Ты не можешь прыгать на него так, как будто… О Боже! Ты проснулся!

Она отпрянула и сделала несколько шагов назад, прижимая маленького фудиана к груди.

— Не бойся, Кэтлин, — сказал я успокаивающим голосом. — Я никогда не смогу причинить тебе вред.

Я посидел в капсуле, прежде чем встать на ноги. Я был на голову выше нее — идеальный рост для идеальных объятий. Из всех исследований людей, которые я проводил, следует, что самки часто зарывались лицом в шею своего партнера. Я хотел почувствовать это с Кэтлин, как ее вьющиеся волосы будут щекотать мою кожу, а дыхание овевать грудь.

Взгляд Кэтлин блуждал по мне со странной смесью благоговения, возбуждения и ужаса. Последнее серьезно сбило меня с толку.

— Ты голый, — сказала она, как будто думала, что я этого не замечаю.

— Действительно, — ответил я, не зная, как реагировать.

— Тебе нужно прикрыться! Почему они отправили тебя голым? — спросила она.

Мое сердце упало, когда я услышал эти слова.

— Тебе… Тебе не нравится моя внешность? Если да, я приношу извинения. У меня не было конкретных сведений о твоих предпочтениях. Поэтому я импровизировал…

— О нет! Ты в порядке! Я имею в виду, ты очень в порядке! — перебила Кэтлин, ее взгляд невольно скользнул по мне. Ее неоспоримая увлеченность смягчила мое растущее беспокойство по поводу внешности. — Но… Ты знаешь… — она прочистила горло. — Тебе не следует обнажаться перед незнакомцами.

— Искателям обычно нравится видеть своего лирианина обнаженным, чтобы они могли полюбоваться конечным результатом своего желания во плоти. Многие также хотят спариться с ним сразу, чтобы поскорее обзавестись потомством, — объяснил я.

Подавленное выражение ее лица вызвало у меня желание рассмеяться. Странная смесь ее противоречивых эмоций была довольно интригующей. Она была возмущена из-за нас, и все же эта мысль возбудила ее, и она даже посочувствовала Искателям.

— Тебя это… не беспокоит? — спросила она, слегка сбитая с толку.

— Что? Что наши Искатели захотят переспать с нами сразу после пробуждения? — спросил я.

Она кивнула.

— Вовсе нет, совсем наоборот, — искренне ответил я. — Мы с нетерпением ждем установления более глубокой связи с нашим партнером. Эмоции партнера для нас почти как наркотик. Немногие моменты столь же сильны эмоционально, как интимная близость.

— Правда? — спросила Кэтлин, опуская Ворфа, который извивался у нее на руках, чтобы его освободили. — Ты не будешь возражать, если я прямо сию минуту затащу тебя в свою спальню и сделаю с тобой все, что пожелаю? — с вызовом спросила она.

— Возражать? — я повторил со смешком. — Я бы этого очень хотел.

К моему удивлению, мой голос понизился, приобретя более глубокий тон по собственной воле, когда я произносил эти слова. Медно-коричневая кожа Кэтлин покрылась мурашками в ответ. Мой мозг сразу же зарегистрировал, что низкие голоса вызывают у моего партнера реакцию удовольствия. Одновременно в моей нижней части расцвело очень приятное тепло. Картинки обнаженной Кэтлин в моих объятиях, ее руки блуждают по мне, когда я толкаюсь в нее, промелькнули в моем сознании.

К моему ужасу, кровь прилила к паху, наполняя мой фаллос, который начал подниматься. У меня не было проблем с тем, чтобы дать ей понять, что она меня возбудила, но сейчас это казалось неуместным.

— О Боже! — воскликнула Кэтлин, увидев мою эрекцию.

Она развернулась на каблуках и бросилась в комнату, примыкающую к гостиной. То, что я видел со своего места, давало возможность предположить, что это спальня. Она вернулась через несколько секунд с голубым одеялом, которое развернула и протянула мне. Я взял его, забавляясь ее попытками не смотреть, в то время как ее эмоции кричали о том, насколько она возбуждена.

— Спасибо, — сказал я, заворачиваясь в ткань. Она торчала впереди, как палатка, отчего мне захотелось рассмеяться, но это, казалось, помогло немного смягчить смущение Кэтлин. — Я приношу свои извинения за это. Похоже, что определенные функции человеческого организма невозможно контролировать, в отличие от большинства других видов на Альфе Центавра.

— Как контролировать? — спросила Кэтлин с искренним любопытством. — Например, сказать своему большому мальчику не высовываться?

На этот раз я не удержался от смеха.

— Большой мальчик? Надеюсь, не слишком большой? — спросил я, тут же ругая себя за это.

Мне было действительно любопытно, насколько она довольна этим телом, или мне следует вернуться к проекту. Но ее комфорт рядом со мной был важнее. Я не хотел, чтобы она думала, будто я какой-то извращенец. К моему крайнему удивлению — и полному восторгу — она действительно ответила.

— Нет, не слишком большой. Твоя общая концепция, — сказала она, указывая на меня, — была абсолютно верной. Ты суперсексуальный.

Мои щеки и грудь внезапно потеплели. Изучая людей по пути сюда, я распознала признаки покраснения. Это было необычно, но не неприятно. И, прежде всего, одобрение Кэтлин еще больше усилило мое чувство благополучия.

— Хорошо, я рад, — сказал я смиренно. — И, отвечая на твой вопрос, да, большинство видов Альфа Центавра — как самцов, так и самок — способны контролировать свои репродуктивные органы. В некоторых культурах мое проявление возбуждения без твоего явного согласия и заинтересованности в совокуплении привело бы к моей кастрации.

— Ох, ой! — сказала Кэтлин, съежившись.

— Ой, действительно, — ответил я с улыбкой, более чем когда-либо восхищенный ее личностью.

— Ладно, что ж, ты мог бы присесть, — сказала она, внезапно показавшись слегка ошеломленной. — Ты хочешь пить? Голоден?

— Не голоден, но стакан воды или сладкого напитка был бы кстати, — сказал я, прежде чем с радостью присесть на ее диван с тремя подушками.

Кэтлин отправилась за напитком на кухню, примыкающую к гостиной открытой планировки. Помещение было просторным, в светлых тонах, которые создавали умиротворяющую обстановку. К моему удивлению, декор был довольно минималистичным, ее настенные украшения в основном ограничивались семейными фотографиями. В уголке для чтения в гостиной была огромная плюшевая подушка, которая напомнила мне мешок, но достаточно длинная, чтобы ее можно было использовать как шезлонг. Силуэт Кэтлин, запечатленный на пышной подушке сверху, свидетельствовал о том, что она часто ею пользовалась.

Она вернулась с подносом, который оставила парить рядом со мной вместо кофейного столика, сдвинутый в угол, чтобы освободить место для моей капсулы. На подносе стояли стакан воды, кувшинчик сладкого чая со льдом и еще один пустой стакан, если я решу выбрать чай. Держа в руке стакан чая со льдом, Кэтлин пошла занять место в кресле, вместо того чтобы присоединиться ко мне на диване. Хотя я был разочарован, я понял ее сомнения.

Я залпом осушил стакан воды, осознав, насколько сильна была жажда на самом деле, прежде чем налить себе чая со льдом.

— Спасибо, — сказал я с благодарностью.

— Хочешь еще воды? — спросила она.

Я покачал головой.

— Нет, сейчас я в порядке. Спасибо, — искренне ответил я.

Между нами повисло немного неловкое молчание. Я хотел поговорить еще, но чувствовал, что она пытается разобраться в своих эмоциях и понять, что делать дальше. Я был в полной растерянности, не зная, как справиться с этой ситуацией. Лириане пользовались большим спросом на Альфе Центавра. Никто из моих братьев никогда не попадал в ситуацию, подобную моей. Неприятно было чувствовать, что моя партнерша не уверена, действительно ли она хочет быть со мной.

— Итак,… Кто ты? — наконец спросила Кэтлин. — Я имею в виду, ты лирианин, но какой ты на самом деле? Ты выбрал свою внешность в соответствии с твоей интерпретацией моих вкусов. Ты похож на мозг, помещенный в синтетическое тело?

Я расхохотался.

— Нет, все это — я, — сказал я, указывая на свое тело. — лириане — оборотни. Мы можем принимать любой облик, какой захотим, и становиться любым видом, какой пожелает наш Искатель. Как только мы соединяемся, этот облик становится постоянным. Мы наследуем все черты этого вида, включая любые способности или ограничения.

— Ого! Это супер круто! — искренне воскликнула она.

— Так и есть, — кивнул я, прежде чем улыбнуться Ворфу, который лихорадочно жевал какую-то искусственную ногу.

— Ты не боишься, что тебя выберет кто-то, кто тебе может не понравиться? — спросила Кэтлин. — Что, если ты поймешь, что я законченная стерва, и ты меня терпеть не можешь? Или что, если я тебе действительно понравлюсь, но я тебя терпеть не могу?

— Искатель не выбирает нас, — мягко объяснил я. — Мы выбираем их. Они проходят тщательное психологическое обследование, личностные тесты и заполняют бесконечные формы, чтобы их выбрали в пару с одним из нас. Эти потенциальные пары просматривают досье Искателя, чтобы понять, заинтересованы ли они. Если да, они проверят ауру Искателя, чтобы проверить, действительно ли они подходят друг другу. В твоем случае это было невозможно. Но информация, предоставленная твоей сестрой, понравилась мне настолько, что я рискнул приехать сюда, даже не будучи уверенным, что ты мне понравишься. Что касается Искателя, осознающего, что мы ему не нравимся, этого никогда не случалось. Мы эмпаты. Все наши действия направлены на то, чтобы доставить удовольствие нашему партнеру. Мы преуспеваем в этом.

Сильные эмоции захлестнули Кэтлин. Она прижала бокал к груди, бросив на меня странный взгляд. Мои слова глубоко тронули ее. Тогда я понял, что у моей партнерши низкая самооценка. Она не думала, что кто-то может увлечься ею настолько, чтобы отправиться в незнакомую планетную систему по прихоти, просто чтобы быть с ней. Мне нужно было бы это исправить.

— Ребята, вы можете видеть ауры? — спросила она.

— Нет. Мы их не видим. Мы их чувствуем, — поправил я. — Это как духовная энергия, которая исходит от тебя. Ты когда-нибудь чувствовала естественное влечение к кому-то, не в сексуальном плане? Тебе просто хорошо рядом с кем-то?

— Да, — кивнув, согласилась Кэтлин. — Не часто, потому что я в основном антисоциальна, — добавила она со смущенным смешком. — Но да, есть люди, с которыми я просто мгновенно сошлась, и мне нравится находиться в их компании, даже если никто из нас не разговаривает.

— Это их аура, — ответила я с улыбкой. — Она совпадает с твоей. Я надеялся, что наши ауры будут совместимы.

— И что? — спросила Кэтлин с ноткой напряжения в голосе.

— Моя предыдущая физическая реакция должна была сказать тебе об этом, — поддразнил я, наслаждаясь тем, что она снова покраснела. — Твоя аура — самое замечательное, что я когда-либо чувствовал. Я хочу завернуться в нее, утонуть в ней. Я боялся, что ты окажешься не той, кого я почувствовал в тех причудливых видео. Но теперь я без всяких сомнений знаю, что ты моя родственная душа.

— Блин, — сказала она, снова смутившись, но глубоко тронутая. — Ты точно знаешь, как заставить девушку чувствовать себя хорошо.

— Не девушку, а только тебя, — ответил я.

Она потерла затылок и прикусила нижнюю губу. Ее колебания были слабыми, но она все еще сохраняла некоторую неуверенность.

— Все, что ты говоришь, определенно соблазнительно, — признала Кэтлин. — Ты великолепен, и тебя, очевидно, действительно тянет ко мне. Однако я тебя не знаю, и я не эмпат. Хотя у меня есть комната для гостей, что, если мне будет неудобно, что ты останешься в моей квартире?

Моя спина напряглась. Это был справедливый вопрос, мы его уже предвидели. Однако мне все еще было больно от того, что она раздумывает отослать меня прочь.

— Это было бы очень неловко и огорчительно для меня, но твое счастье первостепенно, — ответил я размеренным тоном. — У меня достаточно кредитов, чтобы снять комнату для гостей на станции.

— Почему огорчительно? — спросила Кэтлин, склонив голову набок.

— Мне нужно сблизиться с моим избранником — с тобой, — ответил я. — Общение с другими укрепляет мою личность. Но чтобы убедиться, что она наилучшим образом соответствует моей паре, насколько это возможно, социальные контакты должны быть ограничены только ей в течение первых двух недель. Как ты думаешь, почему я прилетел сюда в стазисе, а не в качестве пассажира на борту этого рейса?

— Общение с другими пассажирами повлияло бы на твою личность? — ошеломленно спросила Кэтлин.

— Да, — кивнул я. — Это испортило бы мое восприятие хорошего и плохого, уродливого и симпатичного, милого или подлого, а также общую реакцию на различные вещи. Например, вещи, которые ты находишь забавными или приятными, станут такими же и для меня. Почему? Потому что они доставляют тебе удовольствие, которое, в свою очередь, доставляет удовольствие и мне. Я получаю свое счастье от твоего. По правде говоря, Эмпат, готовый лезть из кожи вон, чтобы угодить своему партнеру, корыстолюбив.

Она слегка нахмурилась, размышляя над моими словами.

— Разве у тебя нет личных предпочтений? — спросила она.

Я усмехнулся.

— Конечно, есть. Мы не чистые холсты. Вот почему нам должны соответствовать Искатели с такими же личностями, как у нас, — объяснил я. — Но ты могла бы сказать, что мы неполноценны. лирианские мужчины, которые составляют 85 % нашего населения, живут обычной жизнью до наступления половой зрелости. В течение этих ранних лет мы развиваем нашу индивидуальность. В этот момент наши базовые эмпатические способности развиваются в полном спектре. Именно тогда мы впадаем в стазис, чтобы избежать влияния внешних сил.

— Боже мой! Ты всю свою жизнь проводишь в капсуле и надеешься, что тебе подберут пару? — Кэтлин в ужасе воскликнула.

— Это не так уж плохо, — сказал я, смеясь. — Это частичный застой, во время которого мы узнаем все, что вызвало наш интерес, исходя из наших личностей. Благодаря этому я свободно говорю на восьмидесяти трех языках, знаю более сотни различных боевых приемов, владею математикой, физикой, химией, а также знаком с культурой и историей всех разумных видов на Альфе Центавра, и это лишь немногое.

— Вау… — прошептала пораженная Кэтлин. — Тогда ты сочтешь меня супер скучной.

— Абсолютно нет, — сказал я, энергично качая головой. — Все в тебе меня очаровывает. Не только ты, отдельный человек, но и весь человеческий род в целом, поскольку я не знал ничего, кроме того, что вы населяете Солнечную систему. Стать идеальным партнером для тебя, раскрывая и укрепляя мою взрослую личность, и одновременно становясь человеком, — захватывающая перспектива.

Она посмотрела на меня со смущением и благоговением.

— Ты действительно серьезно хочешь просто доставить мне удовольствие во всех отношениях, не так ли?

— Совершенно верно, — сказал я убежденно. — Лириане преуспевают за счет эмоций своего партнера. Мое счастье полностью зависит от твоего. Поэтому, естественно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что это так.

— Ты умеешь торговаться, — пробормотала Кэтлин.

Я улыбнулся, в груди у меня потеплело от приятного чувства, когда она, наконец, смирилась с моим присутствием и согласилась оставить меня у себя — по крайней мере, на данный момент. Война была далека от победы, но я приветствовал эту первую выигранную битву.

Она расправила плечи и вытянула шею.

— Хочешь массаж? — предложил я.

— Что? — воскликнула Кэтлин.

— Ты напряжена, и у тебя болят мышцы спины, — сказал я. — Я обучен более чем 129 различным видам массажа. Я был бы счастлив дарить тебе новый вид каждый день или даже два в день, если пожелаешь.

В глазах Кэтлин вспыхнула зависть, которую она тут же подавила, прежде чем уставиться на меня с подозрением.

— Ты хочешь сделать мне массаж, пока у тебя неистовый стояк?

Я отшатнулся, прежде чем бросить взгляд на свой пах, а затем снова посмотрел на нее.

— Прости. Я думаю, что какое-то время я буду оставаться твердым. Мое тело очень тянется к твоему, — сказал я застенчиво. — Однако, хотя я, возможно, и не контролирую некоторые его функции, мое тело не контролирует меня. Я буду хорошо себя вести. Помни, что то, что я расстраиваю тебя, расстраивает и меня. Восемьдесят четыре из этих видов массажа несексуальны. Он пойдет тебе на пользу!

Она прикусила нижнюю губу, борясь с остатками нерешительности.

— Но… Тебя не беспокоит, что ты такой твердый? Не сделает ли массаж хуже?

— Нет, — искренне сказал я. — Очевидно, я хочу тебя, но ожидание заставляет меня еще больше предвкушать наш первый раз вместе. Я всю свою жизнь ждал встречи с женщиной, которая вызвала бы у меня такой отклик. Так что я не могу сожалеть о том, что наконец почувствовал это проявление.

— Черт, ты молодец, — прошептала Кэтлин почти неохотно. И все же она была довольна. Она поерзала на стуле, прежде чем принять решение. — Хорошо. Мне бы не помешал хороший массаж. У меня нет массажного стола, но я могу его реплицировать.

— Это было бы замечательно, — сказал я с усмешкой, мои ладони уже зудели от желания прикоснуться к ней. — Пока ты этим занимаешься, может быть, ты сможешь указать, куда я мог бы убрать свою капсулу и распаковать свои вещи?

— Твои вещи? — спросила она, сбитая с толку.

— Под капсулой есть довольно большой отсек для хранения вещей, — объяснил я. — Хотя я прибыл голым, у меня есть с собой кое-какая одежда.

— О, точно! Хорошо. Хммм… Сюда, — сказала Кэтлин, вставая.

Я последовал за ней.