Ирландская принцесса

11

КОННОР

— Ты, блядь, издеваешься надо мной.

— К сожалению, нет. — Виктор приподнимает одно плечо, глядя на меня через стол в задней части маленького кафе. Передо мной стоит нетронутый кофе, перед Виктором ничего. — Кажется, Лиам был на шаг впереди нас в этом. Умно с его стороны.

— Значит, это была пустая трата времени. — Я провожу рукой по волосам, разочарование, гнев и облегчение переполняют меня одновременно, и гнев из-за облегчения тоже.

Я разочарован тем, насколько сложно это доказать, даже теперь, когда я вернулся. Я зол, что Лиам перехитрил меня, хотя когда-то давно я бы гордился им. И я испытываю облегчение, потому что это означает, что я не потеряю Сиршу. В конце концов, я женюсь на ней через неделю, и тогда я получу удовольствие, которого так долго ждал. Я злюсь из-за того, что испытываю облегчение, потому что не хочу, чтобы у нее было столько власти надо мной и моими эмоциями.

Я не могу выбросить из головы воспоминание о нашем пьяном сексе по телефону. Я не могу. Я снова вспомнил об этом, только этим утром. Ее сладкий, невнятный голос, полный желания, дразнящий меня до эрекции, а затем умоляющий позволить ей кончить… этот звук я мог слышать снова и снова. И немного о ее голосе позже, Сирша, которую я хорошо знаю, все еще скрывается под ним. Как бы я ни сопротивлялся, она мне подходит как по темпераменту, так и по ценностям и родословной. И наша химия… Я глубоко, внутренне рад, что не передам ее обратно Лиаму. Что я не вернусь в Лондон с горьким осознанием того, что мой брат забирает то, что по праву должно принадлежать мне. Но я ненавижу то, что она заставляет меня чувствовать, будто она стоит того, чтобы отказаться от всей моей прошлой жизни. Жизни, которая была моей, построенной моими собственными руками.

— Значит, свадьбе быть. И нашим планам. — Виктор хмурится. — Лука был разочарован, услышав это.

— Как ты думаешь, я могу доверять ему? — Я делаю глоток своего кофе. Он горький, а это именно то, чего я хочу прямо сейчас. — У него происходит настоящий конфликт интересов.

— Я думаю, что да, — осторожно отвечает Виктор. — Лука мужчина, очень влюбленный в свою жену, но он также проницательный дон мафии. Я бы не стал совершать ошибку, недооценивая его в этом отношении. Он не преуспел бы так хорошо в свое время при Росси, если бы это было не так, и вообще не сумел бы сохранить Софии жизнь во время всего этого. Его слепое пятно, это те, кого он любит, мы видели это с Франко, и то же самое с Софией, но он будет принимать правильные решения за тех, кто зависит от него, и за будущее мафии, а это значит оставаться верным союзу с нами.

— Ты, похоже, очень уверен в этом.

— Я да. — Голос Виктора холодный и твердый. — В первую очередь, ты должен был стать наследником, Коннор. Лиам принял это, потому что мы все думали, что ты мертв. Но ты здесь, жив и можешь жениться на Сирше и руководить так, как тебе было предназначено. У твоего брата были добрые намерения, и он честно справлялся с делами, пока тебя не было, но он безрассуден и страстен. Он всегда руководит своим сердцем. Это то, что привело его к Анастасии и сбило с намеченного для него плана. Ты руководишь своей головой.

— Я ценю твою веру. — Я делаю еще один глоток своего кофе. — А бизнес, которым ты занимался раньше… я должен спросить еще раз. Ты покончил с этим? Я не хочу, чтобы короли были связаны с этим под моим руководством, Виктор.

Виктор решительно качает головой.

— Я оставил это позади, — уверяет он меня. — Мои контакты с клиентами, которым я продавал товары раньше, разорваны. Моя жена убедила меня взглянуть на новые направления строительного бизнеса. Секс, конечно, по-прежнему продается, но есть более эффективные способы извлечь из этого выгоду. Эскорт-услуги, стрип-клубы, клубы бондажа. И, конечно, есть еще вопрос о синдикате.

— Наемные убийцы и шпионы, а Левин возглавляет их подготовку?

Виктор кивает.

— Левин и Нико Эллис. Не русский по происхождению, но теперь он часть Братвы и беззаветно преданный человек.

— И ты считаешь, что это хорошо сочетается с нашим бизнесом?

— У тебя уже есть связи в сети подпольных клубов. Вы торгуете оружием, синдикат также имеет хорошие связи в этой области. Мы можем помочь друг другу. Наркотики Луки можно продавать через наши общие клубы. — Виктор наклоняется ближе. — По отдельности мы все богаты и могущественны, Коннор. Как триаду, нас будет не остановить. И если мы когда-нибудь примем других в наш союз…

— Другие? — Я прищуриваю глаза. — В других городах?

— Другие группировки мафии. — Виктор снова откидывается назад, пожимая плечами. — Есть якудза, хотя они, как известно, держатся особняком, и сейчас у них нет американского присутствия. Картели, в какой-то момент они могут оказаться полезными. Левин имел с ними какие-то дела в прошлом.

— Мы забегаем вперед. — Я допиваю остатки кофе и ставлю пустую фарфоровую чашку на стол. — Если ты уверен в преданности Луки, тогда мы двигаемся вперед. На следующей неделе я женюсь на Сирше, и эта пьеса завершится. Затем мы делаем шаги к управлению столом.

— И ты делаешь шаги к тому, чтобы она забеременела твоим наследником. — Виктор ухмыляется. — Чем скорее, тем лучше, Коннор. Среди сидящих за столом возникает некоторая нерешительность. Они были готовы вышвырнуть Лиама в первом порыве гнева, но поскольку эмоции немного остыли, часть из них сомневается, подходишь ли ты им тоже.

Я стискиваю зубы.

— Как же так? — Я уже знаю ответ, но хочу услышать, как он произнесет его вслух.

— Ты ушел, — прямо говорит Виктор. — Ты обосновался где-то в другом месте, и тебя пришлось тащить обратно. Более того, ты привез с собой англичан, чтобы они стали постоянной частью твоей команды. Есть немало людей, которые думают, что если Лиам хочет сделать своим наследником одного из своих сыновей или внуков, а не свое собственное потомство, то было бы лучше простить и забыть. Для этого даже есть прецедент, когда Дон Росси сделал Луку своим наследником, и Лиам поспешил указать на это с тех пор, как они впервые подняли эту идею. — Он делает короткую паузу. — Есть те, кто говорит, что, по крайней мере, Лиам был здесь все это время, что он совершал ошибки, но он лоялен. Они видят в твоем уходе нелояльность к столу, к своей семье. И еще несколько человек твердо придерживаются идеи, что ни один из братьев Макгрегор не должен занимать кресло, а кто-то другой должен быть повышен вместо него. Эти немногие хотели бы, чтобы вы оба ушли.

— И никто из других не высказался, чтобы что-нибудь предпринять по этому поводу?

Виктор пожимает плечами.

— На данный момент это всего лишь мнения. Никаких действий предпринято не было.

Я хмурюсь, откидываясь назад.

— Вряд ли они обрадуются, когда наконец услышат о моих планах насчет стола. Но как только я возьму контроль в свои руки, у меня нет намерений уступать его обратно. Если бы Лиам правил более сильным кулаком…

— Ты должен быть рад, что он этого не делает.

На мгновение наступает тишина, прежде чем Виктор снова заговаривает.

— Всегда есть противодействие, — говорит он наконец, — когда решаешь сделать что-то не так, как это делалось раньше. Мне тоже пришлось с этим столкнуться, и я попытался выйти с другой стороны. У меня получилось, и у тебя тоже получится. Я верю в это, иначе я бы не оказал тебе поддержку.

Я думаю об этом еще долго после окончания встречи и занимаюсь оставшейся частью своего дня, готовясь к свадьбе, которая обязательно состоится. Двое самых могущественных главарей мафии в стране поддержали меня в моей попытке вернуть королевский стол. Это кое-что значит. Я не смог защитить свою семью и ее наследие много лет назад, но у меня есть шанс все исправить и сделать это, гарантируя, что мой брат останется невредимым. Это непростая задача, но, в конце концов, однажды я переделал себя с нуля.

Если я смогу начать новую жизнь, то воскресить старую будет не так уж трудно.

У меня в груди появляется слабая боль, когда я думаю о приближающемся дне моей свадьбы и о том факте, что моего брата там не будет. Он должен быть рядом со мной, когда я женюсь, моим шафером, вручающим мне кольцо, чтобы я надел его на палец моей новой жены. Бесполезно желать, чтобы все было по-другому, говорю я себе, садясь в машину, игнорируя непрекращающуюся боль сожаления. Это ничего не меняет. Это только усложняет настоящее.

Однако в последние дни мне все больше и больше кажется, что я потерял всех, кто был для меня важен. За исключением Джейкоба, я чувствую себя очень одиноким и, хотя я думаю, Сирше хотелось бы, чтобы я открыл ей себя более полно, это в лучшем случае похоже на опасный гамбит. Может быть, быть мужчиной в моем положении — значит быть одиноким. Но Лука и Виктор, похоже, так не думают. С их точки зрения, я хочу быть один. И очень маленькая часть меня начинает думать, что они правы.