СИРША
Но ты этого хочешь?
То, как он это говорит, намек на желание, наконец-то прозвучавший в его словах, пробуждает тепло в моем животе. Я нервно облизываю губы, не желая признавать, что да, я действительно хочу этого, что я больше всего на свете хотела, чтобы он наконец трахнул меня, лишил девственности, унял отчаянную боль внутри меня вот уже несколько недель, но я не хочу быть настолько открытой, настолько уязвимой.
— Конечно, я хочу выполнить свой долг, — говорю я вместо этого так же натянуто, как и раньше. — Я хотела всего этого, помнишь?
— О, я очень хорошо помню. — Коннор проскальзывает мне за спину, и я чувствую, как его сильные пальцы играют с верхней пуговицей моего платья. — Я помню девушку, которая пришла ко мне на склад в джинсах, таких обтягивающих, что я почти мог разглядеть сквозь них очертания твоей киски, а твой топ был достаточно приспущен, чтобы я мог мельком увидеть эти восхитительные сиськи, ты выглядела как распутная девчонка.
Я ненадолго закрываю глаза. Каким-то образом то, что он произносит слово "сиськи", звучит в целом более соблазнительно, чем кто-либо другой когда-либо мог, грубо и грязно сказать мне. Я тяжело сглатываю, когда его рука скользит по кружеву, прикрывающему мой плоский живот, притягивая меня обратно к себе, и его рука оставляет верхнюю пуговицу моего платья, чтобы откинуть волосы в сторону.
Он уже твердый, толстый и натягивает ткань брюк от костюма, мое сердце подпрыгивает в груди от трепещущего нервного возбуждения при мысли о том, что еще до окончания ночи я узнаю, каково это, чувствовать всю эту огромную твердость внутри себя.
— Сегодня вечером ты выглядишь как настоящая ирландская принцесса, — бормочет Коннор, прижимаясь бедрами к моей заднице и проводя губами по задней части моей шеи. — Сияющая, как свеча, вся в белом, чистая и девственная. Но я уже знаю правду.
Его губы покусывают мочку моего уха.
— Я знаю, как ты хнычешь и умоляешь, какая ты отзывчивая, как ты кончаешь от одного прикосновения, если я как следует разогрею тебя. Я всегда буду первым, кто узнал все это, Сирша, независимо от того, кто еще прикоснется к тебе. Всю твою жизнь это тело… — его рука скользит выше, обхватывая мою грудь, прикрытую кружевом. — Каждый дюйм этого, твоя драгоценная девственность, все, принадлежит мне.
Последнее слово Коннор рычит, его губы прижимаются к моему горлу, в то время как другая его рука опускается с моих волос, чтобы начать расстегивать пуговицы на спине моего платья.
— Каждое первое удовольствие, которое ты испытываешь, принадлежит мне, — грохочет он, его пальцы расстегивают пуговицы так грубо, что я боюсь, что некоторые из них могут оторваться. — Ни один мужчина никогда не прикоснется к тебе уже первым, везде уже будут мои метки на твоей коже. — Его губы касаются верхней части моего позвоночника, слегка надавливая и посасывая, когда он начинает расстегивать молнию, губами следуя за ней. — Твое тело, твоя верность, твоя душа принадлежат мне, Сирша Макгрегор.
Дрожь пробегает по мне, когда я слышу свое новое имя на его губах.
— А как же мое сердце? — Спрашиваю шепотом, и я хочу, чтобы это было режуще-поддразнивающим, но вместо этого получается неуверенно, и я ненавижу себя за это.
Коннор заканчивает, прижимаясь губами к основанию моего позвоночника, расстегивая молнию до упора, а затем выпрямляется, чтобы положить руки на кружево на моих плечах, рукава начинают соскальзывать вниз.
— Ты можешь делать все, что хочешь со своим сердцем, — небрежно говорит он, его губы очень близко к моему уху. — Чего я хочу, так это твоей преданности, Сирша. Твоего послушания. И что ты сдержишь данное мне обещание, и родишь мне наследников ничего больше не ожидая.
— Я сказала, что сделаю это. — Внезапно мои веки начинают гореть, без причины наворачиваются слезы, но я сдерживаю их. Для этого нет причины. Это не ново, это не сюрприз. Таким всегда должен был быть наш брак.
— Хорошо. — Коннор стягивает рукава с моих плеч, платье соскальзывает вниз, так что вырез остается на уровне верхней части моей груди. — И все же, чего ты хочешь сегодня вечером, Сирша? — Его губы снова касаются моего уха, его руки пока удерживают мое платье от падения. — Хочешь, я доведу тебя пальцами до оргазма, буду гладить твой клитор, пока ты не закричишь, как в ту первую ночь в лифте?
Мой желудок сжимается, мысли внезапно путаются, когда его губы скользят к мягкому месту на моей челюсти.
— Или, может быть, ты хочешь, чтобы я тебя вылизал? — Другой рукой он обнимает меня за талию, его эрекция касается моей задницы, прохладный воздух комнаты касается моей обнаженной спины. — Ты хочешь, чтобы я полизал эту девственную киску, прежде чем трахну ее?
— Коннор…
— Ты хочешь, чтобы я заставлял тебя кончать снова и снова? — Он целует меня в шею, плечо, а затем разворачивает так, что я оказываюсь лицом к нему, мои губы слегка приоткрыты, пока я борюсь со своим быстро растущим возбуждением.
Его глаза становятся жестче, губы подергиваются, когда он смотрит на мое раскрасневшееся лицо.
— Или ты хочешь, чтобы я просто покончил с этим? — Спрашивает он холодно. — Для меня это не имеет значения.
Моя грудь сильно сжимается при этих словах, и мне приходится стиснуть зубы, чтобы сдержать подступающую волну слез.
— Просто покончи с этим, — выдавливаю я, стараясь говорить как можно небрежнее, даже если у меня перехватывает горло. — Это просто для того, чтобы довести дело до конца.
Кажется, это самая трудная вещь, которую я когда-либо говорила. Я хочу умолять его целовать меня всю, облегчить то, как моя кожа внезапно становится слишком тугой для моего тела, посасывать мои ноющие соски, ласкать и лизать мою киску пальцами и языком, заставлять меня кончать, пока я не стану мягкой, готовой и открытой для него, а затем трахать меня, пока я не кончу снова, когда он будет глубоко внутри меня. Это то, что я себе представляла, все ночи, когда я мечтала о том, какой могла бы быть моя брачная ночь с Лиамом. Это то, на что я почти смела надеяться, когда между мной и Коннором проскочили искры.
Но я, блядь, не собираюсь умолять.
— Если ты хочешь поторопиться и покончить с этим, — лукаво говорю я, — тогда просто сделай это. Я приберегу все свои крики и оргазмы для кого-нибудь другого.
Я чувствую, как Коннор напрягается при этих словах, его руки сжимаются на моей талии.
— Правда? — Вкрадчиво спрашивает он, стягивая рукава с моих рук. — Ты не надеялась получить удовольствие сегодня вечером? — Он позволяет моему платью упасть, ухмыляясь, когда оно соскальзывает по моему телу в груду кружев на полу, любуясь моей грудью в белом кружевном бюстгальтере, расшитом цветами, кружевным белым поясом с подвязкой, и белыми кружевными стрингами.
— Твое нижнее белье говорит об обратном, — говорит он, его голос густой, шершавый бархат, когда он хватает меня за бедра, подталкивая к кровати. — Твое нижнее белье выглядит как у женщины, которая хочет, чтобы ее трахнули.
Я ахаю, когда мои ноги ударяются о мягкое одеяло, и Коннор толкает меня назад, так что я приземляюсь задницей на матрас. Его руки в одно мгновение оказываются на внутренней стороне моих бедер, широко раздвигая меня, когда он опускается на колени между моих ног, и я крепко закрываю глаза, поскольку знаю, что он там увидит: кружево моих стрингов, уже прилипшее к моим складочкам, мою киску, уже влажную от того, как он целовал и прикасался ко мне, раздевая меня.
— Ты не хочешь, чтобы я опустился на тебя? — Спрашивает он, целуя сначала внутреннюю поверхность одного бедра, а затем другого, его дыхание согревает мою кожу, когда его губы скользят выше. — Ты не хочешь, чтобы я полизал твой маленький влажный клитор? Он, должно быть, уже пульсирует, ноет. Я мог бы провести по нему языком, пососать, доставить тебе небольшое облегчение…
— Нет, — выдавливаю я, отказываясь уступить хоть дюйм. Отказываясь умолять, и дать ему такую власть надо мной. — Мне все равно. Мне не нужно, чтобы ты это делал. Просто трахни меня, чтобы мы могли…
У меня невольно перехватывает дыхание, когда его губы скользят вверх по внутренней стороне моего бедра, осторожно обходя мою киску, но я чувствую тепло его дыхания на своих трусиках. Я сжимаю челюсти, стараясь не задыхаться и не стонать, стараясь не поднимать бедра навстречу его рту, когда он просовывает обе руки под мои бедра, раздвигая их шире, когда двигается, чтобы поцеловать другое бедро.
— Ты уверена? — Рычит он, глядя на меня, и, когда я открываю глаза, я чувствую легкую слабость. Я никогда не видела ничего более восхитительно эротичного, чем Коннор Макгрегор, стоящий на коленях между моих раздвинутых бедер, все еще полностью одетый в свой свадебный костюм, его галстук слегка сдвинут набок, а его каштановые волосы беспорядочно падают на лоб, когда он смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами и недвусмысленно спрашивает, хочу ли я, чтобы он полизал мою киску.
Я вижу татуировки на его шее, выглядывающие из-под накрахмаленного воротника рубашки, черные чернила на тыльной стороне его грубых рук резко контрастируют с моей бледной нежной кожей, и я чувствую, что вот-вот сойду с ума от желания. Он идеальный образец противоположностей, богатый мужчина в сшитом на заказ костюме, с растрепанными волосами, грубыми руками и покрытой чернилами кожей, мужчина, который, я знаю, мог бы с удовольствием наполнить меня и опустошить, если я заставлю его потерять контроль, и я хочу этого. Я хочу этого так чертовски сильно, что готова кричать. Я ждала достаточно долго. Я хочу знать, на что это похоже, и я хочу знать все. И сегодня вечером Коннор Макгрегор собирается подарить мне это.
Я наклоняюсь, запускаю пальцы в его густые, мягкие каштановые волосы и ахаю, когда его язык проводит линию по внутренней стороне моего бедра.
— Да, — выдыхаю я, выгибая спину, когда его губы останавливаются в миллиметре от моих трусиков. — Я хочу, чтобы ты полизал мою киску, Коннор. Я хочу, чтобы ты ел меня до тех пор, пока я не закричу. А потом я хочу, чтобы ты показал мне, каково это, когда тебя трахают.
— Сирша…
Моя рука сжимается в его волосах.
— Позже мы сможем стать бесстрастными деловыми партнерами, Коннор. Я знаю, что ты умеешь трахаться. И ты собираешься трахнуть меня, здесь, сегодня вечером. Я ждала достаточно долго. Я хочу знать, на что это похоже, и ты мне покажешь.
Коннор поднимает на меня глаза, на мгновение пораженный, и я знаю, что это потому, что я никогда раньше так с ним не разговаривала. Мы, конечно, ссорились, я возражала ему, я пыталась отказать ему, я умоляла его о большем, но я никогда не осмеливалась указывать ему, что делать. Я не могла рисковать потерять его и разочаровать свою семью. Но теперь сделка завершена. Кольцо на моем пальце, клятвы произнесены, бумаги подписаны. Все, что осталось Коннору, это лишить меня обещанной девственности, и даже если у меня будет только одна такая ночь, будь я проклята, если мой первый раз не будет таким, каким я хочу его видеть.
На секунду мне кажется, что он собирается отказать мне. А затем удивление в его глазах сменяется темным, похотливым жаром, и я знаю, что у меня получилось. Я нащупала нить его контроля и оборвала ее.
— Я надеюсь, ты знаешь, о чем просишь, принцесса, — рычит Коннор, его пальцы грубо цепляются за края моих стрингов и тянут их вниз. — Ах, посмотри на это, — стонет он, когда моя обнаженная киска открывается ему, уже истекая моим возбуждением, и я могу почувствовать, какая набухшая и чувствительная плоть еще до того, как он прикоснется к ней. — Такая влажная для меня, моя распутная девочка. Я никогда раньше не встречал такой отзывчивой девственницы, как ты.
Он отбрасывает мои трусики в сторону, грубо хватает меня за бедра, чтобы широко раздвинуть их, и наклоняется вперед, его теплое дыхание дразнит мой клитор, когда он мягко покусывает мои внешние складочки, дразня их губами и языком, пока я задыхаюсь.
— Если ты хочешь, чтобы тебя трахнули сегодня вечером, — хрипит он напротив моей чувствительной плоти. — Тогда это то, что ты получишь, принцесса.
Пальцы Коннора прижимаются к мягкой, чувствительной коже внутренней поверхности моих бедер, он скользит языком по моему клитору, заставляя меня хныкать, когда он проводит им по всей моей киске несколькими долгими, медленными движениями, которые заставляют меня дрожать, а руки вцепляться в край кровати. Однажды он уже делал так, но тогда я поняла, что нам нужно остановиться, что я должна отдавать себе отчет в том, как далеко я ему позволю ему зайти. Сегодня вечером нельзя останавливаться, важно только то, как долго будет продолжаться прелюдия, прежде чем он, наконец, введет в меня свой член.
И прямо сейчас я никуда не спешу.
Коннор рычит в мою влажную плоть, его язык ласкает мой клитор, и вибрации прокатываются по мне, я вскрикиваю от удовольствия, когда он всасывает его в рот, подталкивая меня к краю, прежде чем отступить и снова нежно лизать меня, пока я не начинаю извиваться от желания.
— Коннор… — ахаю я, а он хихикает.
— Что, ты хочешь кончить принцесса? — Спрашивает он, голубые глаза поднимаются, чтобы встретиться с моими, и я киваю, затаив дыхание, выгибаясь назад, вцепляясь в одеяло. Он так чертовски хорошо смотрится между моих бедер, такой красивый, сильный, жестокий, упрямый мужчина, стоящий на коленях для моего удовольствия, и хотя я знаю, что Коннор думает об этом иначе, это все, что я могу видеть. И я собираюсь насладиться этим, только сегодня вечером… мой ирландский король на коленях перед своей королевой.
— Заставь меня кончить, — выдыхаю я. — Да, Коннор, вот так…
Он отстраняется, проводя языком по моему клитору, когда я вскрикиваю от разочарования.
— Ты сегодня такая болтливая малышка, — говорит он, его руки сжимаются на моих бедрах. — Мне следует наказать тебя за это позже.
— Возможно, — соглашаюсь я, извиваясь в его объятиях. — Но позже это будет всего лишь холодный, бесстрастный секс, помнишь? — Я прищуриваюсь, глядя на него. — Не думаю, что порка меня подпадает под это понятие.
— Итак, ты признаешь, что тебе нравится, когда я тебя шлепаю. — Коннор скользит руками под моими бедрами, выше, сжимая мою задницу, когда поднимает меня к своему рту, истекающую влагой и находящуюся на грани сильнейшего оргазма в моей жизни. — Ты признаешь, что тебя заводит, когда я тебя наказываю.
— Ты уже знал это, — выдыхаю я. — Черт возьми…
Он обводит языком мой клитор.
— Я мог бы оставить тебя вот так вместо этого, в качестве наказания. Перестать лизать тебя прямо сейчас, а просто трахнуть. Я, конечно, могу заставить тебя кончить своим членом, но я знаю, что ничто так не возбуждает тебя, как мой горячий рот на твоем маленьком…
— Пошел ты, Коннор Макгрегор, — выдавливаю я, приподнимаясь. Я чувствую безумную потребность, мой клитор пульсирует, все мое тело сжимается от отчаянного желания кончить. — Заставь меня кончить…
— Скажи, пожалуйста, принцесса.
Я свирепо смотрю на него сверху вниз.
— Разве ты не собираешься стать ирландским королем?
Он прищуривает глаза.
— Это, кажется, не по теме…
— Я больше не принцесса, муженек. И мне нужно…
Я слышу его смех, когда он снова обводит языком мой клитор, заставляя меня потерять дар речи и срывая еще один разочарованный стон с моих губ, смех, который только усиливается, когда я хватаю его за каштановые волосы рукой и притягиваю его рот к себе, мои бедра напрягаются вокруг его головы, когда я тру свой клитор о его язык. Мы с Коннором не были бы вместе, если бы это не была битва желаний, мрачно думаю я, снова издавая стон.
— Заставь свою королеву кончить…трахни… — вскрикиваю я, когда его губы сжимаются вокруг моего клитора, его язык ласкает меня, и моя спина сильно выгибается, когда на меня обрушивается оргазм, более сильный и интенсивный, чем все, что я чувствовала раньше. Его руки сжимают мою задницу, а мои бедра сжимаются вокруг его головы, приподнимая меня, как подношение, пока он пожирает мою киску губами и языком, не останавливаясь, пока я выгибаюсь и извиваюсь в его объятиях, всхлипывая и постанывая в момент кульминации, когда я наконец достигаю разрядки, в которой так отчаянно нуждаюсь.
— Я еще не закончил, — рычит Коннор, отстраняясь и поднимаясь на ноги. Его волосы в беспорядке, губы и щетина влажные от моего возбуждения, его эрекция напрягается, когда он хватает меня за талию и подталкивает к кровати, так что я оказываюсь на спине среди груды подушек. — Ты попросила меня трахнуть тебя, Сирша, и это то, что ты получишь.
— Хорошо. — Я тянусь к нему, когда его руки тянутся к поясу, хватаю за ворот рубашки и притягиваю его вниз, чтобы поцеловать его. — Потому что я тоже еще не закончила.
— Боже, ты чертовски ненасытна, — рычит он, его губы нависают над моими, пока я дергаю за пуговицы его рубашки, ослабляя галстук. — Что за леди с твоим происхождением так сильно хочет, чтобы ее трахнули?
— Та, чей жених связал ее в секс-клубе на их первом свидании, — тяжело дышу я ему в губы, другой рукой запутываясь в его волосах, чтобы притянуть его вниз и поцеловать. Я не знаю, должны ли быть исключены поцелуи, но прямо сейчас мне все равно.
— Это было не свидание, — рычит Коннор, его губы касаются моих. Я чувствую влажный привкус моего собственного желания на его губах и слизываю его, втягивая его нижнюю губу в свой рот. — Это был вызов, — заканчивает он, когда я прерываю поцелуй. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я.
— Ну, тогда я предлагаю тебе трахнуть меня. — Я откидываю голову назад, с вызовом глядя в его голубые глаза. — И я предлагаю тебе сделать это хорошо. Ты тоже не из тех, кто отказывается от вызова, не так ли, муженек?
— Не больше, чем моя жена, — парирует Коннор. Он сбрасывает свою теперь уже расстегнутую рубашку, и мое сердце подпрыгивает в груди, когда я понимаю, что вот-вот впервые увижу обнаженного мужчину, впервые увижу его обнаженным, и мой пульс учащается от возбужденного предвкушения.
Его ремень расстегнут, и я смотрю, как он опускается на колени между моих ног.
— Сними лифчик, — говорит он хриплым от вожделения голосом. — Я хочу увидеть твою грудь.
Я протягиваю руку под себя, мои пальцы немного неуклюжи, и расстегиваю крючок, снимая бретельки. Коннор останавливает меня, протягивая руку, чтобы провести большими пальцами по моим напрягающимся соскам через кружево.
— Красиво, — бормочет он. — Сними это.
Я безмолвно повинуюсь, отбрасываю лифчик в сторону и немного выгибаю спину, наслаждаясь тем, как его глаза слегка прищуриваются, когда он рассматривает мою круглую, полную грудь, мои розовые соски напрягаются под его пристальным взглядом. Медленно, изучая мою грудь, он расстегивает молнию.
— Ты готова принять мой член, принцесса? — Спрашивает он, и у меня перехватывает дыхание, когда я киваю, во рту внезапно пересыхает.
Коннор спускает брюки и трусы с бедер, и я вижу намек на его толстый член, прежде чем он высвобождается, его одежда отброшена в сторону, когда он обнаженный опускается на колени между моих бедер. Его член торчит вверх, твердый как скала и готовый для меня, его возбуждение переливается на кончике, и он дает мне мгновение посмотреть на него.
Одетый, он невероятно красив, но в таком виде он просто великолепен. Его грудь широкая и слегка поросшая темно-каштановыми волосами поверх многочисленных татуировок, его руки толстые и бугрящиеся мышцами и еще больше татуировок, его талия сужается к рельефному прессу и глубоким v-образным линиям, которые ведут к тому, как этот идеально длинный, толстый член торчит наружу, прямой и твердый, с его набухшей головки теперь стекает возбуждение, которое скользит по его стволу. Его бедра мускулистые и мощные, его задница идеально круглая и ждет, когда я обхвачу ее, когда он вонзится в меня, и я чувствую, что изнываю от желания, которое, как я внезапно ужасаюсь, не сможет удовлетворить одна ночь.
Моя киска сжимается, когда Коннор обхватывает свой член кулаком, его глаза пронзают мои.
— Я знаю, что я большой, принцесса, — говорит он, его голос немного мягче, чем был минуту назад. — Я постараюсь сделать так, чтобы тебе не было слишком больно.
Он широко раздвигает меня одной широкой рукой, его пальцы нежно погружаются внутрь, пока он гладит себя другой рукой. Два пальца кажутся невероятно большими, и я чувствую внезапный спазм страха внизу живота при мысли о том, на что будет похож его член.
— Сначала его будет трудно принять, — хрипло говорит Коннор, как будто он видит страх на моем лице, и я вижу, как его член пульсирует в его кулаке, — но прежде, чем мы закончим, я заставлю тебя кричать, требуя большего, принцесса.
Я понимаю, что это заводит его. Идея быть первым, растягивать мою тугую киску своим огромным членом и заставлять меня брать его, это проверка пределов его контроля. Эта мысль заводит меня, и мне вдруг очень сильно хочется лишить его того небольшого контроля, который у него остался.
— Я этого не боюсь, — лукаво говорю я ему, наклоняя подбородок и слегка извиваясь в его пальцах. — Я хочу этого, Коннор. Я хочу всего этого.
— Господи, — ругается он, его бедра дергаются вперед, когда кулак сжимается по всей длине. — Ты не знаешь, о чем просишь, Сирша…
— Ты уже говорил это однажды в клубе, — напоминаю я ему. — И мне это понравилось, — добавляю я шелковым шепотом и вижу, как сжимаются его челюсти.
— Но я тебя сейчас трахну, принцесса, — рычит Коннор, его пальцы проникают в меня на дюйм глубже, прежде чем он внезапно высвобождает их, его мускулистое тело нависает надо мной, когда я чувствую, как его набухшая головка члена упирается в мой вход там, где они были раньше. — И мне чертовски нравится быть первым.
Я вскрикиваю, когда он засовывает головку в меня. Я ничего не могу с этим поделать. Внезапная острая, жгучая боль, ощущение, что меня широко растягивают, когда он продвигается вперед еще на дюйм, и я чувствую, как он вздрагивает, когда его руки хватают меня за бедра, удерживая меня все еще под ним.
— Блядь, — ругается он, все его тело дрожит от усилий. — Ты такая чертовски тугая, Господи. Я буду действовать медленно, Сирша. Иначе я причиню тебе боль, хотя и хочу… — его голубые глаза, слегка остекленевшие, снова фокусируются на моих с яростным жаром, который почти пугает меня. — Ты так охуенно чувствуешься. Я хочу разорвать тебя своим членом… я хочу трахать тебя до тех пор, пока ты не закричишь… но я не причиню тебе боли, Сирша. — Его руки конвульсивно сжимаются на моих бедрах, и я вижу странный отблеск чего-то почти нежного в его глазах, просто отблеск, такой краткий, что я задаюсь вопросом, видела ли я это вообще. — Я не причиню тебе вреда.
— Всего лишь немного больно, — шепчу я, извиваясь под ним. — И я хочу большего.
Глаза Коннора закрываются, когда он сдерживает стон, толкаясь еще на дюйм. Я хочу большего. Я чувствую себя так, словно горю от неумолимого движения его члена, но я чувствую, что за этим стоит удовольствие, и я хочу его. Я выгибаюсь вверх, шире разводя бедра, пытаясь взять больше его, когда он продвигается вперед дюйм за дюймом, жгучая боль усиливается с каждым мгновением.
— О… черт, Коннор, просто сделай это! — Я прикусываю язык, не в силах больше терпеть это движение, балансирующее ощущение боли, которое почти доставляет удовольствие, как будто он постепенно срывает пластырь. — Трахни меня блядь!
Он вздрагивает, а затем одна рука покидает мое бедро, его пальцы грубо запутываются в моих волосах и вытаскивают шпильки, удерживающие мои локоны, когда его рот обрушивается на мой, его язык погружается в мой рот, а его член в мою киску. Я кричу ему в губы, звук боли и удовольствия сливаются воедино, все мое тело содрогается, когда он входит в меня по самую рукоятку, раздвигая меня и прокладывая себе путь в мое тело, когда мои ноги обвиваются вокруг его бедер, и я выгибаюсь вверх.
— Я пытался действовать медленно, — бормочет Коннор, его губы все еще прижаты к моим. — Ты, блядь, не могла сделать это проще, не так ли… Тебе, черт возьми, хорошо…
Его слова перерастают в стон, когда он двигается, толкаясь, короткие волосы вокруг его члена задевают мой пульсирующий клитор, напрягающиеся мышцы его таза трутся о него, подталкивая меня к очередному оргазму, поскольку его член стимулирует те места внутри меня, которые я никогда не знала, что могут быть такими приятными. Это странное ощущение, болезненное вторжение, мои внутренние стенки натерты до крови безжалостными толчками его массивного члена, но это тоже приятно. Его бедра прижимаются ко мне, его рот требует моего снова и снова грубыми поцелуями, в то время как его руки находят мою грудь, талию, бедра, сжимая, ощупывая и потирая, когда я выгибаюсь и задыхаюсь рядом с ним, все притворство холодного соединения без любви теряется в напряженном, потном жаре наших тел.
— Я хочу кончить снова, — тяжело дышу я. Я чувствую, что нахожусь на грани, мой клитор возбужден до отчаяния трением наших двух тел, но каждый раз, когда я чувствую близость, слишком полное, грубое ощущение его члена внутри меня останавливает это. Я стремительно мечусь между удовольствием и болью, и мне хочется почти плакать от своей потребности. — Заставь меня кончить снова, прежде чем ты это сделаешь.
— Ты просто не можешь, блядь, сказать “пожалуйста”, не так ли? — Коннор целует меня снова, грубо, и на мгновение я думаю, что он собирается отказать мне, но затем он протягивает руку между нами, его пальцы потирают мой ноющий клитор, когда он сильнее входит в меня. — Лучше поторопись, принцесса, — мурлычет он мне на ухо. — Потому что я собираюсь наполнить тебя своей спермой, и я не собираюсь ждать тебя долго.
Что-то в этом обрывает туго натянутую нить внутри меня.
— Коннор! Черт возьми, Коннор… — я выкрикиваю его имя, когда его пальцы грубо надавливают на мой клитор, мои ноги сжимаются вокруг его бедер, и я выгибаюсь вверх, извиваясь на его члене, когда он заставляет меня жестко кончать, и я вижу победоносное выражение на его лице, когда он подается вперед, отклоняясь назад, снова хватая мои бедра обеими руками, чтобы дико вонзиться в меня.
— Вот так… — стонет он, его спина выгибается дугой, каждый мощный мускул напрягается, когда его пронзительный взгляд удерживает мой. — Моя гребаная киска… я собираюсь, блядь… заполнить ее своей гребаной спермой, — рычит Коннор последние слова, его лицо напрягается от удовольствия, и в этот момент он выглядит диким, первобытным, татуированным и мускулистым, когда он жестко трахает меня, моя девственность не более чем воспоминание, когда он берет меня своим членом вот так, и я чувствую, как первый горячий прилив его спермы наполняет меня, когда он рычит от удовольствия.
Видеть, как он кончает, гораздо интереснее, чем я когда-либо представляла, что это может быть. Его мышцы напряжены, его член пульсирует внутри меня с каждым толчком, его бедра подергиваются, и он прижимается ко мне, наполняя меня своим жаром, когда он кончает в меня. Я выгибаю спину, извиваясь на нем, втираясь в него, когда моя киска сжимается по всей длине, и звук, который издает Коннор, почти животный, когда он входит в меня так глубоко, как только может.
— Тебе это нравится, не так ли? — Хрипит он, удерживая меня на своем члене, чтобы я не могла пошевелиться, его эрекция все еще тверда внутри меня. — Тебе нравится чувствовать, как твоя киска наполняется моей спермой.
Он высвобождается, постанывая от ощущения этого. Я начинаю двигаться, но прежде, чем успеваю, глаза Коннора озорно блестят, и он протыкает меня двумя пальцами, держа насаженной на свою руку, и смотрит на меня сверху вниз.
— Я надеюсь, тебе это нравится, — рычит он, просовывая пальцы внутрь меня. — Потому что я собираюсь наполнять эту киску снова и снова, пока ты не родишь мне ребенка, Сирша. Мой член, единственный, который заполнит тебя, пока ты не выполнишь свою часть работы. — Он добавляет третий палец, когда я стону, чувствуя, как он толкает свою сперму глубже в меня, его большой палец трется о мой клитор. — Ты будешь брать каждую каплю, что у меня есть для тебя, пока не выполнишь свою часть нашей сделки. Когда я захочу тебе это дать. Поняла, моя маленькая королева?
Затаив дыхание, я киваю, чувствуя, как внутри меня снова закручивается спираль удовольствия, когда он просовывает в меня свои пальцы, яростно потирая мой клитор.
— Хорошая девочка, — бормочет он. — Теперь кончай для меня, Сирша. Я хочу, чтобы ты испытала оргазм от моих пальцев, вот так, пока я чувствую, насколько ты наполнена.
О боже мой. Оргазм накатывает на меня мгновенно, как будто он вызвал его, мое тело сжимается вокруг трех его пальцев, когда я вцепляюсь в одеяло, хныча и вскрикивая, содрогаясь от удовольствия. Он засовывает пальцы глубже, толкая в меня свою сперму, в то время как я сжимаюсь вокруг него, втягивая их, и я хочу, чтобы он продолжал, никогда, никогда не останавливался.
Всякий раз, когда я захочу предоставить тебе это.
Он имел в виду угрозу, но для меня это прозвучало как обещание. Обещание большего удовольствия, если я смогу заставить его доставлять мне его таким образом каждый раз. Он хочет, чтобы между нами было холодно, бесстрастно, но как это может быть, когда мы воспламеняем друг друга каждый раз, когда находимся рядом? Я хочу большего. Я хочу большего от Коннора, пока не сбудется его обещание, что мы наскучим друг другу. И если ему нужно, чтобы я забеременела, то это заставит его трахать меня так часто, сколько я смогу вынести…
Я надеюсь, что он не обрюхатил меня сегодня вечером. Потому что я хочу большего.