Истинная: я хочу от тебя сына!

Глава 19

Яна

Утро началось с чувства горечи во рту и того, что меня сильно мутит. Еще бы поваляться в постели, и подремать, и я с удовольствием бы так и поступила, если бы не это состояние. Не успела раскрыть глаза как меня ещё теснее прижали к себе мужские руки, а затем ладонь Поля начала неторопливо, но довольно напористо пробраться к моей пятой точке и стискивать её.

— Ты проснулась? Как спалось? — на ухо раздался его шёпот.

Хотелось возмутиться и узнать, что я, собственно, с ним в одной кроватке делаю?! Зачем он меня унёс с дивана? Дать этому наглецу понять, что он много себе позволяет. Но тошнота стала ещё сильнее и вместо утреннего скандала я резко вырвалась из объятий и побежала в ванную.

— Ты куда? — раздался его голос в след.

Но несмотря на высокую скорость передвижения, до унитаза я не успела добежать каких-то полметра. Всё содержимое желудка вырвалось наружу, прямо на кафельный пол ванной комнаты.

Но и это не облегчило мою участь. Новый спазм. На этот раз до унитаза я все-таки добралась. И меня скрутило так, что всю выворачивало наизнанку. По-моему, даже при отравлении арбузом в позапрошлом году мне так плохо не было. Не к месту вспомнились слова Поля о том, что наша с ним близость могла бы облегчить мою участь. Сейчас ради этого я и не на такое бы согласилась! И что, собственно, я выделывалась? Вчера же я и правда чувствовала себя намного лучше и близость француза для того, чтобы избавиться от токсикоза, можно потерпеть.

«Ага, потерпеть! Всем бы так терпеть, получая такие бурные, сладострастные и яркие оргазмы» — ядовито заметило моё второе я. Сейчас, когда так скрутило, я не только на близость с оборотнем согласна, но даже и на капельницу, хотя уколов и капельницы в отношении себя я категорически не переношу.

Рвотные позывы приходили один за другим, выворачивало и скручивало до боли в груди и в животе. Стало страшно за жизнь, которую я ношу под сердцем. Малышу такое моё перенапряжение точно на пользу.

В таком состоянии я не сразу заметила, что дверь в ванну открыта, а на пороге стоит рассеянный Поль. Очень не хотелось, чтобы меня кто-то видел в подобном состоянии, еще и с лужей рвоты на кафеле. Но сил злится на него, ругать или выгонять его, не было. К тому же я встретилась с ним взглядом, и прочитала в нём столько сочувствия, беспокойства и нежности, что даже растерялась от этого. Может, мне показалось?

Так или иначе, тратить силы на распри с ним я точно не буду. Сейчас немного отпустило, но все равно состояние у меня такое, что ничего не хочется, просто пойти забиться в угол и полежать.

Ополоснула рот в раковине, и игнорируя наблюдателя, взяла тряпку с ведром, чтобы убрать то, что до унитаза я так и не донесла. Поль тут же полетел ко мне, переступив через лужу, и забирая из моих рук орудия труда, сказал:

— Иди, полежи, я сам все уберу.

— Ты сам... За мной... Я сама могу...

— Яна, я вижу, как тебе плохо. Иди, полежи. Я уберу.

— Ладно.

Хочет убирать мою рвоту? Да, пожалуйста! Мне так плохо, что спорить с ним совершенно не хочется. Пошла обратно в спальню и легла на кровать. Спать больше не хотелось. Но и вставать и что-то делать тоже. Услышала, как пиликнул мой телефон. Пришлось встать и сходить за ним. Увидела с десяток пропущенных звонков от Лили. Она явно меня потеряла. Как это вчера не слышала её звонки — загадка. Еще было новое сообщение в мессенджере. От мамы:

«Яночка, папа рад, что ты ждёшь малыша. Но хочет посмотреть на новоиспечённого зятя. Ему не понравилось то, что штамп в паспорте оказался без твоего согласия. Я тоже теперь за это переживаю. И вообще, папа недоволен тем, что ты ничего нам не рассказала. Что в реальности происходит? Может быть, зайдёшь сегодня, и нам всё объяснишь?».

Я вернулась на кровать, легла, свернувшись калачиком. Ну, вот. Только этого мне не хватало! Хотя я сразу знала, что с папой просто не будет. Все что происходит сейчас — этого и следовало ожидать. Папа у меня такой: строгий, прагматичный, и очень умный. Если при встрече с Полем мама была настолько обрадована новостью о будущем внуке или внучке, что и значения не придала всему остальному, то папа у меня всегда зрит в корень. И это плохо. Как я ему объясню свое намерение временно уехать во Францию? Очень надеюсь, что поеду я туда временно. Долго в незнакомой стране с чужим менталитетом я и сама не протяну. Но и ребёнка никому не отдам. Но пока ехать туда нужно. Иначе будет только хуже.

И как папе это объяснить? Его вмешивать в эту историю с оборотнями я однозначно не буду. И заставлять всех нервничать, недоговаривая, тоже не стоит. Значит, нужно, чтобы они поверили, что это мое решение, и я его считаю единственно верным. Не легкая задача, с учетом того, что родные меня знают, как облупленную. Глупо я поступила, всё рассказав маме про штамп в паспорте. Не обдуманно. По-детски пошла на поводу у своих собственных обид. Ответила маме:

«Ближе к вечеру я к вам зайду».

«Испечь что-нибудь вкусненькое?» — тут же поступил от неё ответ. Значит, она сидела у телефона и ждала моё сообщение.

«Яблочный пирог»

«Хорошо. Ждём тебя».

«Я буду с Полем. Он хочет познакомиться с папой».

«Поняли. Ждём вас».

Вот так, заварил оборотень кашу, пусть теперь сам её и расхлебывает. Не успела подумать о нём, как он зашёл в комнату, прожигая меня испепеляющим взглядом.

— Что: будешь отчитываться о том, как ты меня предупреждал и предлагал от такого состояния избавиться?

Мой вопрос явно его удивил и даже разозлил:

— Я похож на того идиота, кто добивает лежачих?

— Ну, не настолько со мной все плохо.

— Это образно. Вроде у вас, русских, есть такая поговорка, что лежачих не бьют. Ты думаешь, что я, несмотря на твоё состояние, способен тебя упрекать или обвинять в чём-то?

— Нет?

— И в голову такого не приходило. С кем ты общаешься, Яна, если меня подозреваешь в этом? В твоем окружении есть такие люди?

— Давай не будем об этом. Принесёшь мне попить?

— Чай?

— Воды. Обычной.

— Тебе нужно что-то съесть. На голодный желудок будет только хуже.

— Только не сейчас.

Он принёс мне воды, которую я жадно выпила.

— Ещё? Я отрицательно замотала головой.

Вопреки моим ожиданиям он не стал относить бокал из-под воды на кухню. Поставил его на тумбочку у кровати. Сам присел рядом на кровать, положил мою голову себе на колени и начал аккуратными движениями массажировать мою шею и плечи. Такое его поведение удивило. Но отказаться от его услуг массажиста я не могла. Его действия доставили спокойствие и умиротворение. А ещё я поняла, что мне нравится его запах. Точно! Такой специфичный древесный, но в то же время мужественный запах с нотками кедра, шалфея и океанской свежести. От своего открытия я аж привстала.

— Что-то не так?

— Твой запах. Это дезодорант такой?

Я оперлась рукой на кровать и заглянула к нему в глаза.

— Я не пользуюсь никакими духами, дезодорантами и иными отдушками. Да и никакой оборотень этого делать не станет. Это раздражает наш, и без того чувствительный к запахам, нюх.

— То есть, это твой собственный, естественный запах такой?

Я не удержалась и придвинулась ближе к нему. Уткнулась носом в ямку между плечом и шеей, и вдохнула запах его кожи. Он успокаивал и дарил чувство защищённости.

Поль подхватил меня за талию, и, словно маленького ребёнка, усадил на колени.

— Мой запах тебе нравится?

По тону, как вопрос был задан, и насколько непосредственным Поль старался казаться, я поняла, что вопрос далеко не праздный. Да и подобрался мужчина в ожидании моего ответа так, словно от него вся жизнь зависит.

— Да. Нравится, — не стала скрывать я, — мне кажется, что от твоего запаха даже легче становиться. Тошнота немного отступила.

Вновь я уткнулась носом ему в плечо, дыша им, и проверяя только что пришедшую мне в голову и озвученную ему идею.

— А почему ты спросил?

— Я думал, что этого уже не случится.

— Чего?

Он отстранился немного от меня, и пояснил:

— Понимаешь, женщина-волчица чувствует свою пару по запаху сразу. Ей ничего объяснять не нужно. Для неё это такая же потребность быть вместе, как и для самца. С вами, людьми, все сложнее. Но наш бета мне рассказывал, что его пара, человек, очень быстро прониклась им, и начала его чувствовать. Она, как и самка оборотня, стала ощущать потребность быть с ним, его запах и у них даже появилась ментальная связь.

— Ментальная связь? Это как?

Он улыбнулся на все тридцать два зуба и пояснил:

— Это высшая награда истинной пары. Они могут мысленно не только общаться друг с другом, но и ощущать эмоции и состояние друг друга даже на расстоянии.

— Но … разве такое возможно?

— У оборотней однозначно да. А вот то, что человек, хоть и истинная пара оборотня, со временем влилась в нашу стаю и начала чувствовать коллективную связь с членами стаи, и еще более тонкую, душевную со своим мужем, вот это было открытием для меня.

— То есть у вас в стае есть друг с другом связь?

— Да.

— Не верится в такое.

— Но в оборотней ты ведь тоже не верила…

— И что, я тоже смогу, как она, чувствовать тебя и стаю?

— А вот на этот вопрос я и сам хотел бы знать ответ. До настоящего момента мне казалось, что нет. По крайней мере, Катя очень быстро со своим избранным нашла контакт, и буквально в первую неделю после того, как ей Пьер поставил метку, она стала его ощущать. От тебя целый месяц я не чувствовал ничего. А сейчас ты говоришь про запах... Это признак. Как минимум, знак того, что твоё подсознание тянется ко мне, и твой организм начинает нуждаться во мне.

Его слова меня насторожили.

— Ты хочешь сказать, что постепенно я становлюсь зависимой от тебя?

— Не больше, чем я от тебя. Возможно, даже поверхностно и в зачаточном состоянии, в отличие от меня. Но это хоть что-то. Я уже и не надеялся получить хоть какой-то результат.

Мне интересно было послушать о том, в чем будет проявляться его зависимость от меня, но я решила, что пока мне не мешало бы переварить и разложить по полочкам услышанное.

— Я хочу есть, — решила я сменить тему. — Поль сразу же поднялся со мной на руках. А мне начинает нравиться сила и выносливость оборотней! Он с такой легкостью встал на руках со мной, будто я маленькая мягкая игрушка и совершенно ничего не вешу.

— Пошли.

— Но я не уверена, что смогу сейчас покушать и удержать в себе еду. Из-за токсикоза, боюсь, в меня ничего не влезет.

— Нужно попробовать. Организму и ребенку нужна пища.

И он понёс меня на руках на кухню. И эта его забота, то, что он убрал за мной в ванной... Он показался таким заботливым. А в голове ещё летали мысли, что наша близость способна улучшить моё состояние. И я решилась. Пока он нёс меня на кухню, я втянула воздух у основания его шеи, затем его туда поцеловала, и моментально почувствовала, как его руки сильнее напряглись, а дыхание сбилось. Мне понравилась такая власть над ним.

Я лизнула его кожу, сама не зная зачем, ведомая инстинктами, и прикусила её. Он рвано выдохнул:

— Яна, ты что творишь?! ТЫ МЕНЯ УКУСИЛА?

Я сама этого напугалась. Собиралась лишь с ним поиграть и немного его пособлазнять.

— Укусила. Я… это произошло неосознанно. Случайно. Тебе было больно, да? — А потом меня осенила ещё одна неприятная мысль. — Я что, превращаюсь в оборотня? И начинаю чувствовать потребность кусать?

Он засмеялся своим хриплым грудным голосом. Сел на стул на кухне и посадил меня к себе на колени.

— Не волнуйся, шерстью покрываться ты точно не сможешь и подобной мне ты не станешь. Хотя слух, зрение, обоняние у тебя улучшатся, да и старение организма существенно замедлится. Но мне очень нравится то, что с тобой происходит. Сейчас в тебе на подсознательном уровне проснулась потребность меня пометить. А это значит, что ты начинаешь воспринимать меня, как свою пару.

— А мне не нравиться это. Меня происходящее пугает, — честно призналась я.

Он огладил мои колени и бедра. Нежно провел большим пальцем по моей щеке и прошептал:

— Обещаю, ничего плохого с тобой не случится.

— Хорошо. Тогда я хочу…

— Что? В холодильнике есть йогурт, или в кафе можем сходить... Хотя с твоим токсикозом лучше на дом заказать.

— Ты не понял. Я не об этом. Я хочу проверить теорию твоего доктора.

И пока он непонимающе смотрел на меня, я ещё ближе придвинула его к себе и вновь поцеловала, прикусывая шею. На этот раз уже осознанно прикусила, провоцируя его. Ему это явно понравилось.

— Яна, ты уверена? Вчера ты...

Я не дала ему договорить, сама впилась в его губы, прижимаясь к нему плотнее. Он ответил на мой поцелуй, перехватывая инициативу. Вот что значит самец, везде нужно свое доминирование демонстрировать!

После нашего страстного поцелуя, он, оторвавшись от меня, и тяжело дыша проговорил:

— Ты до инфаркта меня доведешь своей непредсказуемостью...

А дальше нам было уже не до разговоров. Зато я вдруг поняла, что, дожив до тридцати шести лет, ни разу ЭТИМ не занималась на кухонном столе. Сейчас же его твёрдая поверхность совершенно меня не смущала, даже наоборот, такой необычный антураж придавал ещё больше красок всему происходящему. Казалось, что таких ярких ощущений я ещё не испытывала. В этой позе, когда я лежу на столе, а мой мужчина стоит, прижимая мои бедра и вбиваясь, угол проникновения настолько чувствителен, что каждое его движение отражается радужными красками до пестрых мушек в глазах.

Сейчас между нами происходило нечто неординарное. Возможно, это связано с тем, что я сама была инициатором происходящего? Или же я просто сняла с себя запреты, и сама себе дала добро на всё.

Получив удовольствие на столе, я, словно озабоченная нимфетка, не ограничилась этим. Я была готова к продолжению и понимала, что мне нужно, чего я хочу. Он поставил меня на дрожащие после испытанного оргазма ноги, и я вновь потянулась к нему за поцелуем, благодаря его за то, что даже в такие пикантные моменты он в первую очередь думает о том, как доставить удовольствие мне, а потом уже о себе.

Поэтому, когда меня грудью положили на угловой кухонный диванчик, я лишь призывно задрала попку, активно призывая Поля. И он откликнулся. У него словно плотину прорвало. И не только у него! Мне его неудержимость и необузданность тоже была необходима как воздух. Казалось, что я с обрыва прыгнула в море. Какое-то особое море, где любое моё движение приводило к новым граням удовольствия. И я плыла по волнам, то пробиваясь к берегу, то резко уходя на глубину, в самую пучину страсти. Толчок. Ещё один. И новая волна накрывает меня с головой, заставляя содрогаться в конвульсиях оргазма. На этот раз таких длительных и ярких, что для меня становится открытием то, как остро и долго можно чувствовать его отголоски и пульсацию внутри себя. Как и морская волна постепенно начинает успокаиваться и сходить на нет, так и я медленно прибивалась к берегу, возвращаясь в реальность. Почувствовала, как он прижал меня ещё теснее к своему мощному телу, целуя в макушку.

— Что это было?

— Сам не понял. Но то, что у нас было что-то неординарное, это точно. Так остро и феерично я ещё ни с кем себя не ощущал. Словно крышу снесло и попал в другое измерение, в нирвану. Я надеюсь, что тебе не сделал больно?

— Мне было очень хорошо, но, может, ты сейчас уже с меня слезешь?