Истинная: я хочу от тебя сына!

Глава 26

— Теперь ты мне покажешь, что там изображено? — уточнила я, и Поль отстранился, пропуская меня к холсту.

На холсте очень красочно и реалистично было изображено озеро в лесу. Прозрачная водная гладь отражала окружающий её пейзаж. Возле озера была небольшая поляна, на краю которой, прижавшись спиной к дереву, стояла женщина.

Я почувствовала, как мою кожу пронзают тысячи мурашек, ведь в стоящей на поляне незнакомке я с легкостью опознала себя. В своей любимой тунике, которую регулярно ношу, и моих привычных джинсах, женщина на картине была так реалистична, словно отражение в зеркале. Хотя… возможно, изображенная рукой Поля я была даже красивее, чем я в реальности. Мне очень понравилось то, что я увидела.

— Но… — проглотив ком в горле произнесла я, — зачем мне для тебя позировать, если картина почти готова?

— Готова? Что ты! Это только набросок. Мастерство художника, как раз и заключается в деталях. Скажи честно: тебе нравится увиденное?

— Да, очень.

Но тут же я обратила внимание на другую деталь. В мастерской нас окружало множество картин, и мне бросилось в глаза, что на десятке ближних к нам картин было одно и то же изображение — та самая поляна.

Я обошла изображения по кругу и, повернувшись к Полю, спросила.

— На стольких картинах один и тот же пейзаж. Почему?

Он пожал плечами, но всё же ответил:

— Я люблю это место. Там получаю покой и умиротворение. И писать мне там нравится. Но ни одну из этих картин я нигде не выставлял. Мне всё время казалось, что они не завершены, и на этом месте чего-то не хватает. Будто есть что-то неуловимое, что я передать не могу, отчего картины кажутся незавершенными и какими-то несовершенными. И вот сегодня случайно рука сама потянулась на уже готовой картине дописать это. Сообразил, что именно я пишу, когда рука уже вырисовывала женский силуэт. И он так удачно вписался в это место , будто так и задумывалось изначально. выходит, на этих моих картинах не хватало тебя.

Я зарделась от сказанного им, а сердце громко забилось. Его слова звучали, как признание в любви. Не примитивное и избитое признание, а такое специфичное и настоящее. Сквозь фразы слышался иной смысл. Все изображенные им поляны передавали не только умиротворение, но ещё тоску и одиночество. И вот, теперь в его жизни появилась я, а у картины появился совершенно иной смысл.

Ещё с полчаса я позировала Полю для картины. Он поставил меня у стены, которая временно исполняла роль дерева на поляне. Я старательно пыталась стоять неподвижно, позволяя мужчине срисовывать с себя. Всё происходящее между нами мне нравилось. Сейчас рядом с Полем я чувствую себя легко и непринужденно, словно груз недоверия и недомолвок безвозвратно испарился.

Поль то и дело внимательно вглядывался в мой силуэт, мое лицо, затем возвращался взглядом к холсту и добавлял какие-то детали. Впервые я исполняла роль натурщицы и своими глазами видела, как творит художник. Мне происходящее нравилось. То, что мой мужчина рисовал, или писал, как говорит Поль, меня, мне очень льстило и неимоверно повышало мою самооценку.

Но стоило моему животу заурчать, как Поль, изменившись в лице, тут же бросил всё.

— Вот я идиот! Ты что, не завтракала?

— Нет, я не стала без тебя.

— Прости меня, дорогая. Я так увлекся процессом, что забыл обо всем на свете.

— Поль, все нормально. Я могу еще немного попозировать…

— Ни в коем случае! Я и так, безумно виноват перед тобой за то, что я не покормил свою пару. А то, что ты в положении, и сейчас по моей вине голодны двое — мой малыш в твоем животе и ты, вдвойне непростительно. Идем быстрее завтракать, иначе мой волк сам меня за это досадное недоразумение загрызет.

— Хорошо. А после завтрака вернемся и продолжим?

— У меня предложение лучше. Давай после завтрака пойдем на эту самую поляну. Я тебе покажу здешние места, и ты побываешь там, где я тебя изображаю.

— Я только за!

Мне казалось, что наш с Полем поход на поляну очень значим и важен для него. Я это чувствовала, а параллельно с этим вдруг осознала, что важное и необходимое для него, становится таким же значимым и нужным для меня. Что это? Наша парность? Но это воспринимается легко, как данность, и не вызывает отторжения или сопротивления. Возможно даже, что это награда судьбы, ведь если так чувствуют и действуют оба, то это прекрасно!

Позавтракав, мы и правда отправились на поляну. Правда перед этим, Поль заставил меня одеться потеплее, чтобы нигде не продуло. А сам собрал все необходимые атрибуты, чтобы продолжить начатое творение.

Путь на поляну проходил через поселковую дорогу. Это позволило рассмотреть мне необычные местные строения, и обратить внимание на то, с каким любопытством на меня смотрят встречающие нас местные. Нас никто не задерживал на нашем пути. Большинство встретившихся оборотней (я уже не сомневалась, что это были именно они) здоровались с нами или просто бросали приветственные улыбки. Некоторые останавливались и поздравляли Поля с тем, что он встретил свою пару, а отдельные обращались и ко мне, приветствуя и благодушно бросая: «Добро пожаловать в семью». Моих познаний французского хватило, чтобы разобрать эту фразу. Поль, по моему выражению лица, это понял.

— Мерси, — ответила я.

— Ты знаешь французский, — удивленно уточнил мужчина, когда мы немного отошли от собеседников.

— В школе учила. Но это было очень давно и у меня весьма скудный словарный запас.

— Главное, что фундамент уже есть, а дом мы с тобой вместе построим, — поговорил Поль, приобнимая меня. По его виду было заметно, что новость о моем знании языка его очень обрадовала.

И мне было приятно, что он так неравнодушно на все реагирует и так радуется за меня.

С дороги мы свернули на поляну, ведущую в лес. Всюду нас окружают величественные сосны, сквозь кроны которых пробиваются лучи солнца. Нереальная картина. А еще меня окутал запах свежести, леса и цветов. Тихо, спокойно. На душе состояние блаженства. И рядом он — защитник и самый желанный мужчина на земле, отец моего малыша.

Поляна у лесного озера оказалась точь-в-точь как на картине Поля. Она манит насыщенными красками и цепляет своей первозданной красотой. Пока люди суетятся у себя в городах и каменных джунглях, здесь, в лесу, остается покой и умиротворение.

Кажется, перестройки коснулись не только моей физиологии и того, что теперь мое лицо выглядит подтянутым и отдохнувшим, но теперь перестраивается и моё мировоззрение. По крайней мере, психология оборотней и их нежелание жить в городской суете, сейчас кажется мне вполне понятной и объяснимой.

— Попозируешь мне? — подмигнув уточнил Поль.

А у меня на душе так легко и свободно, что хочется ликовать и кружить.

— С удовольствием, — ответила ему, подходя к тому самому дереву, облокотившись на которое стоял мой протопоп из картины.

Поль быстро расположился и приступил к написанию картины. Но на долгое позирование меня не хватило. Уж слишком игривым и беззаботным стало моё настроение. И в очередной раз, когда мужчина увел от меня свой взгляд к холсту, я, коснувшись ствола дерева рукой начала обходить его по кругу. Вначале медленно, затем быстрее, а потом и вовсе решила убежать от работающего мужчины вглубь леса.

Вдогонку услышала громкий крик Поля:

— Яна, от зверя чревато бегать!

Но его слова меня не напугали. Тем более, голос мужчины был скорее игривым, чем на самом деле предупреждающим. Поэтому происходящее раззадорило меня ещё больше. Но убегала я недолго. Не пробежала я и десятка метров, как почувствовала его горячее дыхание на своем затылке. Остановилась, понимая, что уже нет смысла бежать.

— Яна-а-а-а, — просительно протянул он полушепотом. Его голос окутывал и пронзал, до дрожи в коленях, до мурашек.

— Что? — уточнила, не поворачиваясь лицом к нему. Горячий поцелуй опалил кожу моей шеи.

— Я хочу тебя…– еще один поцелуй, уже больше похожий на отметку, так как в этот раз он присосался к коже, — сладкая моя, хочу здесь и сейчас.

Я резко повернулась к нему и недоуменно спросила:

— Как? Прямо здесь, в лесу? Нас ведь могут увидеть!

— Какая ты у меня наивная и неискушенная. Да. Хочу тебя именно здесь, в лесу. Насчет того, что нас могут увидеть — не беспокойся. Сейчас за несколько километров от нас поблизости никого нет, и мой слух уловит, если что-то изменится. Но и это еще не всё, — произнес он, провокационно улыбаясь, и начал раздеваться, стаскивая свой свитер.

Снятый с себя элемент одежды Поль бережно постелил на земле и пояснил:

— Я тебя хочу именно здесь, в животной позе, на четвереньках. Своим бегом ты раздразнила моего зверя и его нужно чем-то успокоить…

— Поль…

Он вопросительно смотрел на меня. Смотрит, но при этом ничего не предпринимает. Он ждет. Ожидает моего согласия или протеста. Того, что именно выберу я и на что соглашусь. И эта его податливость подкупает.

Хотя, одной лишь его просьбы и того, что дорисовало моё воображение, хватило для того, чтобы я почувствовала, как у меня становится мокро между ног. И я приняла его вызов.

Стянула с себя кофточку, майку, лифчик, джинсы, трусики. Отбросила в стопку каждый элемент гардероба один за другим, оставаясь полностью обнажённой. Неожиданные ощущения. Раньше на улице, пусть даже в лесу, среди деревьев, я обнажённой не стояла. Легкий ветерок слегка холодит мою кожу, но от этого мне не холодно, скорее, наоборот, это еще больше придает чувствительности, и я чувствую себя как один сплошной комок нервов. Предвкушение и драйв начисто отключают рациональность, заставляя действовать на инстинктах.

Его взгляд затуманен пеленой желания. Он меня хочет. И в то же время от его внимательного, изучающего моё тело взгляда становится нестерпимо жарко мне самой.

Поль медленно, крадучись как кот, подходит ко мне. Обнимает ладонями лицо и прикасается своими губами к моим. Восхитительно нежно, в меру сладко, невербально благодаря за согласие и даря еще большее предвкушение того, что должно между нами случится. Прикусывает мою нижнюю губу, в то время как жар его горячих ладоней пронзает мое тело. Его руки везде и повсюду. Вскинув руки, обхватила его затылок и зарылась пальцами в густые мягкие волосы, одновременно почувствовав, как в меня упирается его твердое намерение меня покорить. Язык мужчины ласкал и дразнил одновременно. А мне все сильнее хотелось большего, и подсознательно я ждала, когда это случится.

Наконец, он оторвался от моих губ и глазами показал мне на ранее постеленный им свитер. Я подчинилась, молчаливо принимая приглашение, и опускаясь на четвереньки.

Во мне заиграл азарт. Лес. Мы вдвоем. Я, полностью обнаженная и покорная нахожусь перед ним в такой специфичной позе. И, да, чёрт возьми, я хочу его! Хочу, чтобы он вошел уже в меня.

— Почему ты медлишь? — спросила, не выдержав я, и прогнула сильнее спину, чтобы моя попка была еще более соблазнительна в этот момент.

Повернув голову, увидела, как он стремительно сбрасывает себя оставшуюся одежду, не отрывая от меня взгляда. В один прыжок Поль оказался рядом. Провел своим членом между моих складок, одобрительно отмечая:

— Такая влажная и готовая для меня. Хочешь меня?

— Да…

Его рука принялась массировать клитор, член продолжал дразнить, ёрзая то вниз, то вверх, но он всё так же медлил и не входил.

— Скажи это.

— Что? — не поняла я.

— Скажи, что хочешь меня.

Я уже вся дрожу от нетерпения, а он продолжает провокационно ласкать, не предпринимая решительных действий, тех самых, которых я так жду!

— Поль… — взмолилась я. — возьми меня… возьми уже, наконец!

И он вошел. Глубоко, горячо, до упора. Трудно найти слова, чтобы описать это невероятное ощущение. Восторг, блаженство, наслаждение, граничащее с потерей сознания.

— Моя, — слышу хриплый рык за спиной, и непонятно сейчас, говорит зверь или человек. Но это возбуждает и будоражит ещё сильнее.

Он двигается во мне с каждой секундой ускоряя темп. При таком проникновении его член кажется ещё больше и гораздо горячее обычного. И с каждым толчком я всё больше и больше погружаюсь в какую — то мерцающую разноцветными искрами бездну, стону и кричу уже не сдерживая себя. Когда я чувствую, что уже близка к оргазму, вдруг ощущаю пронзительную боль на своей шее. Метка. Он вновь укусил меня, обновив её! И вместо злости на этот его жест, я лишь быстрее подхожу к пику своего удовольствия, взрываясь и рассыпаясь на осколки. И мы взлетаем вместе, ведь я ощущаю, как он кончает, извергаясь в меня в этот же самый момент.