Измена. Ты пожалеешь... (СИ)

Глава 14. Он

— Влад! — в голосе тещи просачивается страх. — Что случилось, Влад? Где Лиза?

Вот только этого мне не хватало — семейных разборок, скандалов и причитаний старческих.

— Все под контролем, Юлия Леонидовна.

— Нет! — взвизгивает она. — Что-то случилось, материнское сердце не обманешь… Что произошло, Владислав! Где моя дочь? Где она?!

Ах, материнское сердце… Я с трудом сдерживаю рык, родившийся в глубине грудной клетки.

— Что-то ваше сердце промолчало вчера и не екнуло!

Теща охает тихо.

— То есть беда приключилась еще вчера. Вы с Лизой крупно поссорились. Чем ты ее обидел?

— Вот, значит, как? Виноватым вы сразу видите меня? Вы не думали, что ситуация, как раз, наоборот?

Теща замолкает и начинает блеять невпопад.

— Но как же… Это же Лиза… Лизонька наша. Она и мухи не обидит. Она… добрая. Не верится мне, что она могла… Нет, только не она.

— Вы плохо знаете свою дочь, Юлия Леонидовна. Обеих дочерей плохо знаете.

— Ева-то здесь причем? — вспыхивает. — Ох, не примешивай… — тушуется.

Казалось бы, мама дочерей должна гордиться обеими дочерьми. Ведь Ева снискала славу актрисы театра и кино. Пусть все роли у нее были посредственные, кроме одной, но зато как прогремела в кино.

Плюс спектакль тоже был довольно громким…

Есть актеры одной роли. И с этим ничего не поделаешь. Ева — как раз из таких.

Мама Евы могла бы гордиться старшей дочерью, но они люди приземленные, далекие от мира искусства и красоты.

Для матери Ева не прославилась, но оскандалилась. Поэтому в доме моей тещи так много фотографий Лизы, наших детей и семьи, и так мало фотографий Евы. Их почти нет. Теща, если и предпочитает хвастаться успехами детей, говорит исключительно о том, как хорошо в жизни устроилась Лиза, какой у нее хороший муж и какие умницы-красавицы у нас с Лизой дочурки.

Ева, как шутила она сама, в этой простой семье была будто инопланетянка, неизвестно как очутившаяся среди серой массы…

Роль Евы была нашумевшая, не только благодаря тому, что фильм залетел. Не только…

Фильм о проблемной семье, запутанных семейных отношениях. Кино со взрослым цензом.

Ева — в одной из главных ролей. Там была одна сцена… сексуальная. Очень откровенная, Ева снималась в этой сцене сама, без дублерши.

От и до.

Сцена секса крупным планом со всеми подробностями.

Более того, есть режиссерская версия, более длительная, и еще более откровенная, чем то, что показали на больших экранах.

Пьяная сцена сексуального угара на вечеринке, где героиня занимается сексом сначала с одним мужчиной, а через секунду ее начинает иметь другой, из ревности, а первый, получивший свое, за этим теперь наблюдает, вышла очень живой и натуральной…

Родители Евы, люди консервативного склада ума, чуть сердечный приступ не схватили, когда все начали на каждом углу обсуждать, как их старшая дочь задорно голой скакала сначала на одном мужике, а потом прогибалась и стонала под другим.

Натурально. Сама…

Взбудоражила ли? Еще как…

Плюс довольно свободные нравы и рассуждения в семье Евы, когда мы бывали у них, будто так и подмывали заглянуть к ним в постель, под одеяло.

Нет-нет, но подмывало узнать, действительно ли она такая жаркая штучка, как казалось на первый взгляд…

И ведь я давным-давно, до всей этой шумихи с фильмом, еще со школы, знал, что Ева — девчонка, которая может дать.

Ходили о ней такие слухи, еще когда училась в параллельном «Б» классе. Ничего конкретного, но все знают, что дыма без огня не бывает, поэтому она будоражила умы и эпатировала еще в школьные годы.

Еще тогда замутить Еву, хотя бы на медляк считалось шиком, а уж пригласить ее на свидание. Да, блин, все только рисовались друг перед другом, что однажды уже побывали у нее в трусах… Но, по факту, мы были слишком мелкие и блеклые рыбешки. Потому что Ева уже в старших классах мутила со студентом-мажором.

Я был одним из тех лошков, которым Ева сказала «нет».

Я был тем, кто доподлинно знал, кто своими глазами видел, что она… та еще… Да, реально горячая.

Видел сам, как она лихо обрабатывала тому мажору на стоянке в машине после дискотеки, работала поочередно ртом и руками четко, жарко… Оторваться было невозможно. И, пожалуй, в то время мои фантазии много раз начинались с перебора ситуаций, плюс-минус похожих на то, что я видел.

О Еве не было слышно почти ничего сразу после того, как мы закончили школу. Упорхнула учиться, и все… Даже на каникулы появлялась крайне редко.

Но зато я как-то встретил ее младшую сестренку, и был поражен: сестры похожи, но Лиза была намного мягче, женственнее и более приятных форм.

***

Я до сих пор помню тот невыносимо душный день, когда я сидел в автобусе, Лиза залезла на остановке.

Автобус, фырча, резко дернулся, Лиза с трудом удержалась на ногах, налетев на мое плечо. Ее грудь качнулась перед моим лицом. Два аппетитных полушария, между которых повисли бисеринки пота…

Только потом я поднял взгляд. Сначала решил, что передо мной — Ева, и лишь мгновение спустя вспомнил, что у Евы была сестренка, на три года младше нее.

И она… была прелесть как хороша.

На расстоянии вытянутой руки.

Доступная, не такая резкая, без апломба…

Манящая.

Черт, все мужчины любят глазами, и на Лизу хотелось смотреть и трогать… Да, трогать всюду очень хотелось.

Пожалуй, я мысленно залез к ней под платье быстрее, чем решил поздороваться и познакомиться.

Как сейчас помню, что она сказала, улыбнувшись:

— Если что, то я не Ева.

Я сделал вид, будто не понял.

— Что?

— Я не Ева, — добавила. — Многие меня с сестрой путают. Говорят, мы очень похожи.

Я с трудом поднял взгляд выше ее декольте, задержал взгляд на полных губах.

Красивые. Сочные…

— Херня. Они ошибаются. Вы совсем не похожи, — соврал. — Если бы ты не сказала, я бы и не вспомнил.

***

Давно не вспоминал, как мы с Лизой познакомились, с чего все начиналось…

Теперь вот, в разговоре с тещей почему-то вспомнил и царапнуло изнутри: все началось с моей маленькой лжи.

Меня нельзя упрекнуть в отсутствии интереса к Лизе. Я ее реально заинтересовался, меня к ней тянуло.

Но все-таки… Все-таки перед самим собой я знаю: есть червоточинка.

Была.

Была или есть до сих пор?

Ведь, если бы не один маленький нюанс, если бы не мои фантазии, которые вышел шанс реализовать, если бы не досадное возвращение Лизы домой пораньше, разве мы сейчас пришли бы к тому, что есть?

Разве я бы искал сейчас пропавшую жену?

— Возьмите себя в руки, Юлия Леонидовна! — пытаюсь успокоить тещу.

— Что мне сказать Стешеньке? Как сообщить, что ее мамы нет, что она пропала? — не слушая голос разума, подвывает теща.

И, будто одной гребаной истерики на мою голову мало, на заднем фоне слышится перепуганный голос младшей дочери:

— Что с мамой, ба?

С каждой секундой страх в голосе дочери все громче.

Все сильнее яд занозы в моем сердце.

Ситуация выходит из-под контроля быстрее, чем раковая опухоль на последней стадии пожирает мозг.

— Не молчи! Что с мамочкой?!