Изумрудное золото. Тень (СИ)

Глава 3

С тех пор, как Калин Вист забрала герцога, прошло три дня. Алия трапезничала в полном одиночестве. Супружеская чета словно испарилась не только из дома, но с лица земли, ибо на наводящие вопросы прислуга испуганно пускалась наутёк, а дородная экономка надменно переспрашивала: «Кто?» — и удалялась в облаке холодной отстранённости.

От обращения в магистрат спасали записки, которые магически доставлялись прямо в постель. Почти во всех писалось: «Скоро вернусь», а в последней «Приготовься к сегодняшнему вечеру» — и изумрудная печать Виста.

Пришлось подчиниться.

Приготовление к званому вечеру — сущее наказание. Натяни громоздкое платье, завяжи ленточки, прикрепи бантики. Потом столбом ожидай нанесения макияжа и сооружения причёски.

Алии хотелось всё сделать самой: быстрее бы вышло и менее пафосно. Но служанка чуть в истерику не ударилась, стоило заикнуться о самостоятельности.

Ещё и Розалия со своим:

«Неподалёку от Вистов живёт провидица. Нужно сходить».

«Зачем?»

«Узнаем, куда твой герцог делся. Для начала…»

«Мой герцог? С каких пор и под каким освещением?» — заметила девушка, потирая виски.

Её изводила головная боль, от которой перед глазами часто мерцали кроваво-золотистые точки, дёргавшиеся, как марионетки на верёвочках. И на них, сквозь плотную черноту, мерещились очертания людей, что были заключены внутри золотистых полупрозрачных коконов.

«Вы повязаны Зовом. Значит, твой!», — с чего-то решила Розалия, выдернув из ощущения ирреальность всего происходящего. Алии порой казалось, что мир вокруг не настоящий, но ощущение терялось на фоне высказываний мисс Офью, в которых последнее время стала проявляться непривычная нелогичность.

«Зов — твоя жизнь. Я — временная замена. Забыла?» — внесла ясность Алия.

Заминка.

«Запамятовала», — рассмеялась Офью.

«Так зачем тебе к провидице?»

«Хочу с судьбой разобраться, — пространно отозвалась она. — Мать меня заставила тебя нарисовать, а потом внутрь впихнула. Проявился Зов, а обоз и поныне тут. Если бы она стремилась сохранить тайну, что в нашем роду рождаются Хвори, зачем многоходовка?»

«Нашла причину?»

«Надеюсь, просветит провидица… Пожалуйста, помоги, Алия!» — впервые просительно протянула та, которая в худшие времена ни перед кем не пресмыкалась и не опускалась до просьб. Видимо, в её душе то ещё отчаяние. А при общении и не скажешь.

«Я подумаю…» — мисс Сейт не стала сразу соглашаться.

Вроде нет ничего сложного, но художество боялось. Боялось осознания бессмысленности собственного существования, смерти… Хотя могло ли умереть? Только живое, настоящее, подвластно тлению.

Тронув каменную окантовку фонтана, расположенного рядом с гостевым домиком, в котором она жила, Алия наклонилась и кончиками пальцев скользнула по бликующей воде. Поверхность покрылась рябью, пустив мелкие круги по отражению аквамаринового неба и перистых облаков.

Как легко нарушена безмятежность простым прикосновением. Действительность… Какая она и можно ли увидеть её со стороны? Герцог и его супруга… Их улыбающиеся лица и отсвет счастья в глазах — это любовь? Какова вероятность, что за радужной ширмой скрываются несчастные люди?

«Быть того не может!» — отбросила неуместные умозаключения Алия. Странный подросток во всём виноват. И письмо, полученное утром, что Оло Вист ведёт её на именины супруги.

Пойми тут, о чём Его Светлость думает. Зачем её, помеху семейной жизни, в свет выводить? Внутри от всего происходящего светлая радость смешалась со страхом и болью. Болью от понимания, что над фарсом происходящего она не властна.

Аномалия жизни — любовь. Как нормализовать, чтобы не мучиться?

— Алия…

Неожиданное появление герцога привычно сбило дыхание, а от прикосновения к плечу замерло сердце. Взяв себя в руки, жрица отступила на шаг и присела в реверансе.

— Милорд.

— Иди за мной.

Приказ приказом, а за руку зачем тащить ко входу в дом? Ещё и ладонь поглаживая шероховатым пальцем?

«Почему шероховатым? — Алия быстро посмотрела на мужскую руку. Поначалу фокус размылся. Но вот явственно проступили покрасневшие вздувшиеся подушечки с мозолями. — Откуда? — удивлённо моргнула, и вдруг поняла, что держащая её рука снова в меру гладкая, какой помнилась по обители».

Герцог втянул её внутрь гостевого домика, где мебель красивая и бездушная. Позади громыхнула дверь, словно магией выстрелили. Дёрнувшись от испуга, жрица воззрилась на Его Светлость. И сразу заметила новые морщинки на угрюмом лице и круги под глазами, говорящие, что он давно не спал или спал урывками.

С минуту Вист сумрачно глядел на неё, затем отпустил и коснулся ладонью стены. В замерцавшем воздухе материализовался ящичек, из которого герцог изъял «кольцо поглощения» — реликвию жриц, похожую на круг из капель.

— Откуда у вас… — встрепенулась служительница.

Абуканы о таких кольцах не знали, ибо с их помощью из них вытягивали сокровенное.

— Молчи! — оборвал герцог.

Когда кольцо оказалось на её пальце и стало невидимым, Алия задрожала. Она никогда не пользовалась данным артефактом. Впервые с ним соприкоснувшись, ощутила обжигающую связь и чуждый внутренний трепет.

«Розалия?» — позвала, чтобы та объяснила происходящее. И в ответ тишина — частая гостья последних месяцев.

В руке Его Светлости возник чёрный меч с серебряной рукоятью и набалдашником из белоснежного агата — камня, защищающего от тёмной магии. Остриём клинка на дверь он нанёс магическую печать. Изумрудное сияние потекло дальше, зажигая оберегающие письмена на стенах. Вся комната ими пестрила. Получалось, герцог усилил уже существующее заклинание.

— Клетка или защита? — поинтересовалась Алия, насторожившись. Магия, любая магия поблизости от Шальэ — прямая дорога к рецидиву, если пара не найдена. А тут заклинание и… — Вы применили «арочное дуновение»? — посмотрела на его руку, из которой испарился меч.

Вместо ответа, Оло Вист парировал:

— Шальэ должна зелья варить и не лезть в запретное!

По негласному закону, Хвори не допускали к магии в период становления их сил, особенно запрет касался самых сильных недужных. Если дар средней мощности, то носительница или носитель могли стать Эпэлэ — иллюзорными служителями. А для создания иллюзии необходимо разбираться в азах магии. Однако с Шальэ дела обстояли строже. Максимум, им дозволенный, это варка зелий.

И только что герцог ткнул её в сей непреложный факт!

«Да что с ним не так⁈»

— Шальэ к магии не допускают, милорд, — произнесла девушка с достоинством.

Факты — истина, за которую следует цепляться. Нельзя доверять чувствам, которые ищут скрытые мотивы в банальных действиях. Нет разницы, её заперли или защитили. Чтобы он ни делал, это не проявление симпатии. Она точно знала, хотя не понимала, откуда.

Герцог призадумался. Он исподволь ожидал противостояния, а она просто прикрылась доподлинно известными им обоим обстоятельствами.

— Почему не возразила? — спросил. А на лице застыло странное выражение, которому точного описания не найти.

«Чего он от меня ждёт?»

— Как я могу, милорд. Вы ведь правы, — кротко склонила она голову.

Оло Вист угрожающе приблизился.

— Образ жрицы — лучшая линия обороны?

— Простите, милорд?

Важный аспект выживания — изображать искренность в любой спорной или сложной ситуации.

На лице Его Светлости дёрнулся мускул.

— Мы повязаны Зовом…

«Да что он злится⁈»

— Я при служении, милорд, — напомнила Алия. Прилежно опустила ладонь на ладонь перед собою и, изобразив смирение, застыла в ожидании дальнейших указаний. Когда молчание затянулось и стало ясно, что герцог чего-то ожидает, подняла виноватый взгляд. «Ничего, что званый вечер на носу. Когда мужчин это останавливало?» — Мне вас соблазнить? — зашла с привычной стороны служительницы Амунаи.

— Нет.

— Покорно ждать соблазнения?

«Герцог скрипнул зубами?»

Алия с неторопливой задумчивостью поправила свою идеальную причёску — творение расторопной горничной. Не зная, что дальше сказать, ухватилась за моменты прошлого. Может так диалог двинется дальше, раз некто отказывается пояснять, зачем кольцо поглощения на неё надел и как оно у него оказалось?

Жрица вытянула руку и стала загибать пальцы.

— С вашей супругой я много раз чаёвничала, для незваных гостей играла на пианино и слушала досужие сплетни. Служивый Васмус фа Лас по секрету шепнул, что, стоит попросить, готов избавить меня от вашего общества…

— Васмус фа Лас, — процедил герцог, резко выйдя из подавляющего молчания. Выпрямившись, словно аршин проглотил, он улыбнулся — жуткой такой улыбочкой, ментально скручивающей внутренности. — Похвальная словоохотливость.

«Моя или генерала?» — озадачилась Алия.

— Кто-нибудь ещё доблестью хвастался? — он пальцем поддел её подбородок.

Воздух в комнате потяжелел, наполнился удушающей вязкостью.

— Никто, — признала она. От греха подальше.

Остановив нервное движение руки к шее, жрица не выказала слабости, не отступила, не сдалась под его безмолвным напором.

«Когда загоняют в угол, бей наверняка!» — некогда посоветовала Розалия.

Алия мило улыбнулась и спросила:

— Вы ревнуете?

Он вернул удар:

— Допустим?

— Ваша Светлость, вас привлекает моя сила? — спросила в лоб, не поверив в это «допустим». Мужчины — собственники. Маги — вдвойне. «Если диковинка в руки не даётся, остаётся брать нахрапом», — так писали в нелегальной книге по преследованию магических существ. И женщин за компанию.

— Считаешь меня меркантильным?

— Отчего же. Силы не ищут только слабые.

Алия знала, как никто другой, что единожды приняв решение, герцог ему не изменял. Вознамерившись жениться, он разорвал все побочные связи. Рубить с плеча — черта его характера. А значит, раздели они постель и обменяйся оттенками магии, свободы ей не видать. Оло Вист найдёт способ привязать к себе, чтобы контролировать каждый её шаг.

— Похвальное понимание, — хмыкнул Его Светлость. И потянул жрицу прочь из домика в основные владения, где уже собирались гости на именины его супруги.

В просторной зале главного дома Вистов собрались преимущественно аристократы. Свет огромной бриллиантовой люстры падал на дорогие дамские украшения и на лысины некоторых мужчин, чья дородность — не иначе дань чревоугодию. На манжетах пафосных индивидуумов поблёскивали золотые запонки с магической гравировкой, какими пользовались молодые и пренебрегали старики. Большинству присутствующих давно перевалило за сорок. И подобные мужчины, все как на подбор во фраках, собрались вокруг Гастинга Арже — отца именинницы.

Принеся поздравление Её Светлости, Алия получила в ответ светскую учтивость.

— Вы греете мне душу, мисс Сейт.

Калин Вист отвлеклась на женатую пару, возникшую в проёме, и на этом общение закончилось. Только тогда, отпустив её руку, Оло Вист отошёл поприветствовать седовласого старца. Тогда как Алия, воспользовавшись моментом, направилась в тень колонны, где вне поля зрения большинства присутствующих стала наблюдать за происходящим.

Калин Вист не захотела устраивать грандиозное празднество, ограничившись минимумом гостей. Откуда тогда неизвестные, пришедшие с приглашёнными и не имеющие отношения к имениннице? Допустим, блондин в тёмном кардигане и светлых брюках, что оглядывался по сторонам с выражением на щегольском лице — что я тут забыл? Или седеющий джентльмен, греющий свои немощные кости в глубоком кресле и трясущейся рукой держащий трость с хрустальным набалдашником? Старик казался девушке знакомым, но она не могла вспомнить, где его видела.

— Дядя опять выделился, — поморщился паренёк лет тринадцати, остановившийся рядом с Алией. Покосившись на жрицу, заметил: — Опасайтесь удара в спину, мисс. Гастинг Арже по трупам пойдёт, если потребуется. Не видитесь на его хорошие манеры. Я Фэр Арже, кузен именинницы, — вспомнив о приличиях, представился «призрак», увиденный некогда в холле. Только сейчас он был воплоти.

— Алия Сейт, — жрица присела в лёгком реверансе.

Прилизанные волосы подростка вызвали невольную улыбку, а нервозность, с какой он трогал запонки своего сюртука, умиление. Мальчик явно не привык к светским выходам.

— Жрица Амунаи, — серьёзно кивнул он и, сложив руки на груди, чем напомнил манеру герцога, хмуро уставился в заполненную людьми маленькую залу. — Вам повезло с господином Вистом. Хороший он человек.

«Слишком вольно он рассуждает о связи с другой женщиной мужа своей сестры…»

— Всё иначе, — заметила Алия.

Странный мальчик, ещё страннее разговор.

— Что «не так»? Друг друга любите. Сестра не возражает.

Жрица иронично приподняла левую бровь. Вряд ли добродетель Калин Вист простирается настолько далеко. И про взаимную любовь говорить излишне. Долг, магия, собственность — куда ни шло. Иного — нет.

— Я против.

— Не хотите произвести на свет бастарда? — метко заметил подросток. И неожиданно серьёзно для своих лет продолжил: — Для истинной любви нет преград. Ужимая её рамками морали, традициями, догмами или понятиями «воля-неволя», вы убиваете бессмертное. Лучше без остатка отдайтесь чувствам, чем влачите жалкое существование в тюрьме отрицания и одиночества.

— Законы общества…

— В вашем случае обременительны. Бремя не приносит счастья. Оно топит. Погружает в трясину, пока не захлебнёшься собственной тьмой. Посмотрите на моего дядю, — чувствуется глубокая неприязнь за простым кивком на полноватого седеющего мужчину, важничающего среди гостей. — Верный традициям аристократ, образованный, начитанный, с хорошими манерами. Кто додумается заглянуть под глянец? Сорвать маску, чтобы разглядеть порочного, жестокого, беспринципного человека? Госпожа Сейт, вы должны понимать, что законы хороши в правильных руках и аморальны в неверных. Родить бастарда в вашем случае может оказаться лучшим будущим, нежели участь законной супруги хорошего человека и дочери сущего безумца. Прошу меня извинить, — Фэр Арже отвесил поклон и, прежде чем Алия хоть слово успела сказать, скрылся за ширмой, прикрывающей вход в малую гостиную.

Причина поспешного бегства явилась незамедлительно.

— Мисс Сейт, — приветственно поклонился Гастинг Арже, оглаживая свои седоватые усы. — Племянник не доставил вам хлопот? — в его глазах мелькнул неприязненный холодный огонёк, почти сразу исчезнувший. — Взрослеть без матери тяжело. Мой брат весь в трудах, научных изысканиях. Некому привить должные манеры. Мелкий баламут часто болтает невесть что.

«Не скажи», — мысленно возразила Алия. Со многими рассуждениями Фэра Арже она не согласна, но мальчик развит не по годам и очень прозорлив.

— В его возрасте нормально рассуждать о романтике, — высказав часть правды, пожала она плечами.

Собеседник удивился.

— О романтике? Этот прохвост? Он слишком мал, мисс.

— Как раз в его возрасте и приходит первая влюблённость…

Поглаживая свои усы, аристократ добросердечно улыбнулся.

— Моё упущение. Кто же привлёк его внимание?

— Он не сказал.

— Просил у вас совета?

«Давал совет…»

— Мы просто поговорили о любви, — уклонилась Алия.

— Если прознаете, кто его пассия, дайте знать. Поддержу паршивца.

Когда Алия нейтрально улыбнулась, Гастинг Арже кивнул и направился прямиком за ширму, через которую ускользнул его племянник.

«Скользкий тип», — передёрнулась объявившаяся Розалия.

«И опасный…» — добавила жрица, до боли стиснув ладони. Всё внутри неё кричало «Беги!», а липкий ужас и онемевшие конечности вогнали в ступор. И это были её собственные эмоции, а не Розалии.

«Всё дело в магии Хвори? Или в том, что я — магическое творение?.. Розалия не ощутила опасности, значит угроза её не касалась… Этот мальчик, Фэр Арже… Его способность перемещаться в бестелесном, как Вольг Офью, его советы в налаживании отношений с избранным Зовом… Совпадение? Или он знает что-то, мне недоступное? Почему сказал, что родить бастарда — меньшее из зол?»

Множество вопросов без единого ответа. Но одно очевидно: связь с герцогом породит незаконных отпрысков, ни один из которых не удостоится титула и регалий. И незаконнорождённые, как правило, отмечены Свенью — белой тенью, благодаря которой на мир они смотрят иначе, нежели носители обычной чёрной тени.

Только вот именно для Хвори-Офью, это приговор. Сила их рода, при взаимодействии с носителями Свени, никогда не порождала ничего хорошего. Искажение магии в новорождённых — большее проклятье, нежели недужные, появляющиеся на свет в каждом поколении поставщиков фамильяров.

Впрочем, рассуждения в данном направлении не повод сдавать позиции и принимать Оло Виста со всем его семейным скарбом. Но указание задуматься, что, возможно, Розалия права и за партией Скелии Офью стоит нечто большее, чем простое стремление спрятать правду о Хвори. А значит, навестить провидицу не помешает.

Только сейчас не время и не место об этом думать.

Отринув лишние мысли, жрица влилась в толпу гостей. Беседовала с одними, смеялась с другими, светски расшаркивалась с третьими. Усиленно держала маску добродушной служительницы обители, вдыхая смешавшиеся ароматы еды и парфюмерии.

Резкий запах духов оставлял на языке привкус горечи. Или дело в повышенном внимании именинницы, то и дело бросающей задумчивые взгляды? В них ни раздражения, ни ядовитости. Содержание трудно понять. Однако когда Калин Вист приблизилась и испросила сыграть на пианино светлую мелодию, в выражении её лица проскользнула непонятная ирония.

«Что она задумала?»

Откинув белую крышку с витиеватым золотым узором и изумрудной эмблемой рода Вист в форме овитого лозой меча, Алия грациозно присела на мягкий стульчик и опустила пальцы на клавиши. Пролистав воспоминания Розалии, она решила исполнить мелодию Скрипачей — мелодию, усмиряющую недобрые мысли, — и посмотреть на реакцию именинницы и Гастинга Арже. Пора разобраться, какие мысли теснились в их головах.

Небольшую залу наполнила музыка, что лилась журчащими струями. Магическое веяние проникало в души и на мгновение поднимало со дна тёмный ил недобрых мыслей и стремлений, что затем медленно оседал…

Алию интересовал момент перед успокоением. Тьма как на ладони в такие мгновения.

В лице Калин Вист ничего не изменилось — она и правда расположена к ней. А вот Гастинг Арже… На миг он обернулся чёрной фигурой: искажённая клякса вместо очертаний человека. Тьма его души поражала. Проняло даже Розалию.

«Ох, Рэк милосердный!» — выдохнула она.

Исполнительница чарующей мелодии привлекла всеобщее внимание. Гости оборачивались, некоторые подходили ближе, вслушивались, кивали. Магию распознали немногие. Особенно выделялся немощный старец с тростью, замеченный жрицей в начале вечера.

— У девушки хорошая техника, — заметил Нэйхан Рэб, обращаясь к Оло Висту, стоящему рядом с его креслом. — Некоторые пассажи… Её обучал кто-то из магов музыки?

— Впервые вижу её за инструментом, — отозвался герцог, только сегодня услышавший столь совершенную игру. Подобной не могли научить в обители. Вплетение магии в каждый звук еле ощутимый и очень тонкий. Не обладая совершенным слухом, он бы не заметил, не укажи на данный нюанс Прядильщик.

«Шальэ, использующая магию…» — озадачился герцог.

Раньше его не особо интересовали детали. Покладистой любовницы вполне хватало. Но какие на самом деле корни у жрицы? Почему, являясь непробуждённой Хвори, она использует стороннюю магию? Какие тайны в ней ещё сокрыты?

Калин Вист, наблюдавшая за игрой жрицы и общим ажиотажем, приметила недоумение и восхищение Его Светлости. Странно видеть этого скупого на эмоции мужчину кем-то одержимым настолько, чтобы игнорировать светские приличия. При супруге привести в дом служительницу Амунаи — неожиданный в его исполнении вызов общественному мнению. И хотя великосветская знать по большей части осведомлена об особенностях Хвори и что Зову противостоять невозможно, если уже окольцован — мало кто решится забрать свою пару из обители и поселить у себя под боком.

Взгляд аристократки на мгновение блекнет, когда после исполнения трёх мелодий к жрице подошёл герцог. За руку вытянув девушку из-за инструмента, он упросил стоящую поблизости миловидную шатенку занять её место и сыграть что-нибудь весёлое.

— Хватит с тебя рукоплесканий и сальных взглядов подвыпивших мужчин, — произнёс герцог намерено громким шёпотом, за талию обняв жрицу.

Пытаясь высвободиться, та озиралась.

— Ваша супруга…

— В приятной компании, — воркующим тоном отозвался аристократ.

«Он флиртует?» — Калин внутренне поморщилась и переключилась на подруг детства, с которыми обсуждала новые заморские платья. Она старалась влиться в общее восхищение новомодными туалетами, но не могла.

В объятиях герцога — он словно приклеился — Алия продолжала ловить напряжённые взгляды Её Светлости. Магия показала, что та не испытывает неприязни или затаённой злобы. Тогда откуда столько внимания? И почему герцогиня напряглась, даже перестала улыбаться, когда к ней приблизился франт с зализанными светлыми волосами? В ответ на галантный поклон её лицо не просто застыло, оно превратилось в маску.

Не отвечая на объятия герцога, Алия спросила:

— Её Светлость недолюбливает вашего брата?

Глянув в указанном направлении, герцог усмехнулся.

— Как раз наоборот. Она его боготворит.

— Разве?

— Не будь меня, они бы поженились, — небрежная, но по сути ужасная истина.

Алию покоробило.

— Вы разрушили их счастье?

— Наследник — весомый аргумент.

Накрыли эмоции.

— Долг выше любви? Довольны результатом?

Наклонившись к самому её уху, он интимно прошептал:

— Теперь доволен.

Алия вздрогнула от скользнувших по спине широких мужских ладоней. Почему она раньше не замечала, какой он? Жестокий, беспринципный человек, ставящий себя выше других⁈

Вырвавшись из его объятий, жрица присела в реверансе:

— Позвольте откланяться. Меня вы не получите!

Глаза аристократа потемнели от гнева.

— Неблагоразумный вызов, Алия. Помни, ты — Хвори.

«Забудешь тут…»

— Мне решать: принимать или отвергнуть Зов. — Она приторно улыбнулась. — Ваши проблемы весомее. Оставшись без моего согласия, вы до гробовой доски будете хранить целибат. Позор для мужчины, не находите? — добила насмешкой.

Под сводами бальной залы зазвучала новая мелодия. Яркая, воодушевляющая, идущая в противовес угрожающему шипению:

— Я тебя услышал, Алия. Но не забывай, ты на моей территории!

— Ох-ох, — разбил гнетущую атмосферу подошедший к ним Серго Вист. Его открытое добродушное лицо не вязалось со словами: — Решил всех женщин под себя подмять? Надорвёшься, братец!

— Пришёл таки? — отозвался герцог.

Братья были не похожи. У старшего узкий костяк, жилистое тело, утончённое лицо, тёмные глаза и волосы. Младший в противовес плечист, чуть полноват, открытый, голубоглазый, светловолосый. Но характеры у обоих…

— Пропустить такое событие? — парировал Серго. — Не обессудь, братец. Как мне ещё задетую гордость тешить? Пускай твоя дражайшая помучается. Будь она некогда смелее и не пойди на поводу у папочки, не было бы всего этого фарса.

— Полегчало от её мучений? — неприятно полюбопытствовал герцог.

— Знаешь, не особо, — признался собеседник. — Когда она приползёт к моим ногам с мольбами о прощении, тогда, возможно…

— Копай, но не зарывайся! — исчезла мнимая доброжелательность Оло Виста. Голос его стал колючим и резким. — Калин не твои постоянные приблудные девицы.

— Что не приблудная, само собой.

— Враждуйте сколько влезет пока мои интересы не затронуты. Ясно?

— Угу… Мисс Сейт, — переключился Серго на более приятную визуаль, — потанцуем?

Прежде чем Алия нашлась с ответом, Оло Вист схватил брата за плечо, сильно сжал, и буквально уволок прочь из залы.

«Хвала Богине!» — выдохнула девушка. Неприятное чувство, оказаться между молотом и наковальней. Серго Вист и раньше злил старшего брата, но в её сторону никогда не смотрел. С чего сейчас?