Как богиня забрала мой первый раз. Том 2 | С иллюстрациями

Глава 11

Весь замок Леонов был пронизан каким-то странным шлейфом беспокойства. То ли на контрасте с землями Скорпио, то ли из-за волнения, кружащего в воздухе, но всё вокруг выглядело куда более бесцветным, чем обычно. И так как никто из моих ничего не знал, я направился к Райану Леону, ведь он был из тех, кто первым узнаёт важные новости.

Меня пропускали везде свободно, хотя я пока, честно говоря, сам не принял то, как поворачивалась история. Со мной был дом Арисов, дом Леонов, дом Таурусов, а также бывший дом Скорпио. Из двенадцати — четыре. Либрионы вообще не в счёт, а с Сагитариусами пока непонятно. Но даже четыре дома — это очень много. Я ведь начал с самых низов, а сейчас буквально пробирался на самую вершину.

Да, я терялся в том, что делать дальше. Что будет, когда я наконец завладею землями всех трёх королевств? Начнётся война? Меня примут? Может быть, я не справлюсь с тем бременем, что возлагаю на себя? Честно, со всеми этими событиями я стал забывать, чего вообще хотел от этой власти. Я хотел… стать самым сильным в мире? Или я хотел чего-то высокого, как отмена рабства или даже мир во всём мире? Хотя, пожалуй, я просто хотел стать кем-то значимым, кем-то, кем мне не суждено было почувствовать себя в прошлой жизни.

— Простите, — меня на ступенях остановила девушка, одетая в лёгкое розовое платье, струящееся по худым ногам. Из шоколадных волос торчали острые эльфийские ушки. — Меня зовут Мари. Я… мой дорогой принц Леон наверняка говорил вам обо мне.

— О, да, верно, — я сразу понял, что это та самая любимая девушка Драго. Я за локоть повёл её от ступеней левее, усаживая в небольшую беседочку. — Что-то случилось? Вас кто-то обидел?

— Нет, что вы, всё хорошо… — Мари опустила глаза, глядя на свои тоненькие пальцы. Что ж, я вполне понимал, что Драго нашёл в этой нежной милашке. — Просто… вы ведь лучше всех должны знать, как там дела у отряда Драго. О нём уже неделю никаких слухов даже нет.

— Прошу меня простить, — склонил я голову, — но мне также неизвестна их судьба. Сейчас я направляюсь к лорду Леону в надежде узнать интересующие вас ответы. Драго — сильный воин, он вырвет себе победу любой ценой. Не стоит беспокоиться.

— Видите ли… — Мари нервно коснулась ладонью живота, — я никак не могу сдержать своих чувств. Прошу, расскажите мне потом, что узнаете. Молю вас, лорд Сэйвер. Я изматываю себя денно и нощно!

— Судя по вашему жесту, вы в бремени, — улыбнулся я, очень даже рад этому факту. Новая жизнь — это всегда прекрасно! Протянув руку, я включил исцеление, чтобы подлатать малыша, истерзанного переживаниями матери. — Всё будет хорошо, вот увидите.

Оставив Мари поглаживать ещё плоский живот в беседке, я наконец поднялся в замок. Расторопный служка сразу же отвёл меня к лорду Райану, сидевшему за картой, где я его и видел в прошлый раз. Похоже, он расставлял союзников по карте, точно как и я, пытаясь осознать масштабы планов на будущее.

— Лорд Сэйвер, — кивнул мне Леон, даже не обернувшись. — Я наслышан о двойном убийстве семьи Скорпио. Рекомендую как можно скорее наладить торговые пути, а то ведь промедление грозит вам голодом и восстаниями.

— Постараюсь заняться этим сразу, как закончим разговор, — кивнул я, подходя и тоже глядя на карту. — По вашему голосу могу судить, что никаких вестей не поступало.

— Верно подмечено. Уже неделю эта гробовая тишина, — Райан задумчиво поднял фигурку Фишеров, соседствующих с Арисами и бывшим домом Скорпио. — Как можно скорее отправляйтесь к Фишерам. Они добрые и справедливые люди. Заключив с ними союз, будьте уверены в преданности.

— Заодно сумею окружить Либрионов с запада через юг на восток, — прикинул я, вдруг выпрямляя спину. — Слышите?

Каждый раз, когда в воздухе витал запах дыма, я понимал, что меня не ждёт ничего хорошего. В этот раз, казалось, он принёс не пожар, а что-то большее. И я оказался прав: внутрь залы вбежал служка, за которым плелась Герда. Она была куда меньше, чем до этого, ещё и, коснувшись меня, растаяла, как бы закончив миссию.

А вот когда внутрь вошла Лея, я отшатнулся, хватаясь за стол, но всё равно падая на задницу.

Лею, казалось, пропустили через мясорубку. Левая рука висела тряпочкой, на голове часть золотистых волос попросту слиплась от крови, один глаз зиял чёрно-красной дырой. Правой, сломанной рукой, из которой виднелась даже кость, она прижимала к груди небольшой мешок, также окрашенный кровью.

Принцесса, увидев нас, тут же потеряла сознание. Райан, видимо, будучи морально сильнее меня, не свалился на задницу, так что успел её подхватить. Уже через мгновение я тоже собрался, забирая у него из рук принцессу и укладывая её на стол — прямо поверх карты и фигурок. Я чувствовал, что её сердце едва бьётся, так тихо и медленно, что у меня, казалось, наступает очередной приступ паники.

Вокруг вспорхнули бабочки, блеснул исцеляющий свет, скачки чар. Из рук моих светил зелёный свет, окутывающий девушку туманом лечения. Она стала дышать ровнее, раны потихоньку затягивались. Пришлось ей в глазницу посадить лечебное семя — в надежде, что это поможет ей восстановить полностью утраченный глаз. И, когда я был сосредоточен на лечении, позади меня раздался душераздирающий крик.

Рывком обернувшись, я прервал лечение, пытаясь понять, что же произошло. Райан, сняв мешок, держал в руках отрубленную голову собственного сына. Я узнал Драго, чувствуя, что ноги больше не держат. И, под крики Леона, я снова опустился на пол, не в силах отвести глаз от ужасной картины. Драго… совсем ещё молодой мужчина, которому бы править Югом, теперь остался лишь истерзанным куском гниющего мяса, которое баюкал на руках Райан.

На крик сбежались все: от простых солдат и до двух леди Леон. Я каким-то чужим голосом велел не пускать сюда женщин. Мне совершенно не верилось, что такое могло произойти! Боль и страх застилали глаза, но я не позволял им перейти в ярость. Сначала нужно было исцелить Лею и узнать, что произошло. Только тогда я обрушу гнев на виновных, я отомщу за всё, что сделали с моими людьми.

Благо советники Райана явились довольно быстро. Министры распоряжались лихо, не трогая лишь меня. Они велели забрать голову Драго, увести к лекарям Райана, запереть Прим и Бэкки по комнатам, не выпуская даже служанок. Это позволило мне сконцентрироваться на лечении принцессы, что уже к вечеру этого же дня наконец пришла в себя.

Когда затянулась последняя рана, Лея схватила ртом воздух, рывком садясь и оглядываясь. Кажется, она пока не понимала, где очутилась, так что я обнял её, прижимая к себе и пряча лицо у себя в груди. Она долго плакала, хватаясь за меня, и всё пыталась что-то просипеть сквозь слёзы. Я её успокаивал, говорил, что не стоит спешить. И, придя наконец в себя, Лея заговорила:

— Тебе нужно срочно отправляться на земли Таурусов.

— Это они вас предали? — с замиранием сердца спросил я.

— Нет, Гиллен очень помогла нам. Дала людей, накормила, — заикаясь и срываясь на всхлипы, проговорила принцесса. — Сагитариусы были готовы. Они пропустили нас во дворец, оказавшийся ловушкой. Они пленили всех, день за днём выбивая из рабов и нас информацию о доме Сэйвер и доме Леон. Сейчас им известно всё. Даже о сотрудничестве с Гиллен. И теперь вся их армия идёт сюда, но сначала они обещали уничтожить дом Таурусов, как предателей. Я боюсь, что ты можешь не успеть…

Я бегал глазами по комнате, просто не веря, что мог так всё испортить. Я мог бы отправиться с ними на север, велев Драго взять дом Скорпио. И ничего бы этого не было. А теперь он… мёртв.

— Что стало с Драго? — решил спросить я, лихорадочно соображая, как поступить правильнее.

— Лорд Сагитариус лично оторвал ему голову у меня на глазах, — вздрогнула Лея, вдруг поднося ладонь к глазу, что был повреждён. — Ох, Яр, я… кажется, я ничего не вижу левым глазом!

— Мне жаль, — прошептал я, сжимая её ладонь. — Я сумел вернуть его внешне, но видеть он не сможет.

— Чёрт! Если даже ты не смог!.. — Лея снова заплакала, но, резко набрав в грудь воздуха, продолжила говорить: — Они казнили Драго, всучили мне его голову и велели передать объявление войны. Меня не убили лишь потому, что не хотели проблем с отцом. Яр, нам нужно что-то сделать, слышишь? Они ужасны, просто ужасны!

— Знаю, — прошептал я, снова убаюкивая принцессу в объятиях. — Я обещаю, Лея, я отомщу.

Я шёл, пошатываясь, по коридору замка, стараясь удержать равновесие, но шаги мои были медленными и неуверенными. Прошло уже несколько часов с тех пор, как все изменения в нашей судьбе произошли, и тьма, как угнетённый гость, не покидала меня.

Я понимал, что должен встретиться с лордом Райаном Леоном, и каждый шаг приближал меня к этому непростому разговору. Потеряв по моей вине уже второго и последнего сына, лорд Леон не станет закрывать больше глаза. Дейн убил Вильяма Леона из-за меня. Сагитариусы казнили Драго Леона из-за меня. И Райан прекрасно это осознаёт.

Когда я вошёл в его покои, сердце забилось быстрее. Лорд, казалось, совсем потерялся в своих мыслях. Он лежал в постели, бледный, как призрак себя прошлого, и на его лице читалось выражение горя. Я знал: потеря младшего — удар, но старшего… это конец. И я знал, что вот-вот на меня выльется всё, что горюющий родитель чувствует.

— Я хочу, чтобы ты забрал всех своих людей и покинул мои земли, — произнёс он, и его голос звучал, как хрустальный звон, но с искажением, полным ненависти. — Выкупленные замки и подаренные рабовладельцами территории оставь себе. Пусть твои жалкие клочки будут отделены от нас стеной. Я больше не на твоей стороне.

Я стоял, молча слушая его, не смея вмешиваться. Он говорил о погибших, о том, как далеки были его надежды от реальности, о моей некомпетентности и непристойности. Каждый его упрёк врезался в мою душу, но на этот раз я не собирался оправдываться. Всё, что нужно было сказать, давно исказилось в его боли.

Райан продолжал говорить, что разрывает союз между нашими домами, но я уже прекрасно осознавал это. А вот следующие слова стали громом:

— Свидетелей вашего брака с Прим, кроме меня, нет, — прошептал он, как будто надеялся убить меня ядом в голосе. — Ты забрал у меня сыновей, старшую дочь, так пусть хоть один ребёнок останется у меня!..

Я чувствовал, как внутри меня закипает буря. Я хотел возразить, объяснить, что мир слишком сложен для простых обвинений, но его голос был для меня как заклинание. Он продолжал:

— Союз с тобой был моей самой большой ошибкой, — и эти слова пробили мне сердце. — Я доверился не тому, лорд Сэйвер. Повёлся на твоё обаяние и мольбы дочери. И я сам навёл все эти беды на свою семью. Ты чужак здесь.

Я чувствовал, как из груди вырывается крик, но вместо этого я продолжал молчать, опустив голову и сжимая кулаки. Он выгонял меня с таким презрением, словно я был не человеком, а лишь тенью его горя. Я вышел из покоев, и, шатаясь по коридору, понимал, что это был конец. Конец той иллюзии, которую я день за днём строил, как полнейший идиот.

Конечно, погрязнув в своих же мечтах, я не справился с управлением. Как неожиданно. Вот же идиот.

Я покинул жилое крыло Райана Леона, стараясь не оглядываться и держаться уверенно, но ноги были тяжёлыми, как будто на них лежал груз моих собственных сожалений. Мрачное небо нависало надо мной, завуалированное облаками, словно предвещая бурю, которая надвигалась. Из-за этого из окон уже ничего не светило — даже луна скрывалась где-то за тучами.

Я знал, что не могу оставаться тут больше. Лорд Райан, его слова о разрыве союза, о том, что я стал его ошибкой, не давали мне покоя. Я испытывал лишь обиду и гнев, но в душе бурлил страх за будущее, за всё то, что я уже сделал. Было жутко потерять и это.

Вдруг я услышал лёгкий шорох за спиной. Вскоре скорость шагов нарастала, и я почувствовал, как что-то тёплое и мягкое обвило меня со спины. Это была Прим. Она прижалась ко мне, и я ощутил её дрожащее тельце, её отчаяние. Я не мог поверить своему счастью и одновременно горю, когда она обняла меня так крепко, как будто боялась, что я исчезну на её глазах. В её голосе, когда она заговорила, я услышал трепет и страх:

— Мой лорд! Пожалуйста, не уходи!

Эти слова пронзили меня, как стрела, и я замер на месте. Её тепло порождало внутри меня конфликт чувств.

— Прим, — произнёс я, стараясь совладать с эмоциями. — Ты ведь понимаешь… Я не могу просто остаться. Мне нужно…

Она не дала мне договорить.

— Я люблю тебя, Яр Сэйвер! Я не могу представить свою жизнь без тебя! — она ещё сильнее ко мне прижалась, утыкаясь носиком в спину. — Я знаю, что сделал отец! Он велел тебе уходить, разорвал нашу связь! Но я не согласна… Давайте сбежим, просто уйдём отсюда! Вдвоём!

Она могла бы сломаться в любой момент: слёзы градом катились по её щекам, и сердце моё болезненно сжалось. Я всегда знал, что женщины легко поддаются чувствам, но не осознавал, насколько. Я был поражён: её слова звучали так искренне, что весь мир, казалось, остановился. Эти слова напоминали мне о том, что я лишь хотел использовать младшую дочку Леона, а она так глупо в меня влюбилась. Что ж… даже эти наивные чувства обрубила жестокая реальность.

Я нежно провёл рукой по её волосам, пытаясь успокоить:

— Прим, тише, всё будет хорошо, моя милая леди, — прошептал я, стараясь вложить в свои слова достаточно уверенности. — Мне нужно немного времени. Я должен сделать кое-что важное.

Выбравшись из объятий, я развернулся, осторожно касаясь плеч Прим. Она смотрела на меня, её выражение лица постепенно менялось: от отчаяния — к недоумению, затем — к нежности. Но слёзы не прекращались.

— О чём ты говоришь? Ты отправишься туда же? — её голос дрожал от эмоций и несчастья. — Кто тебе сказал, что в этот раз всё будет по-другому?

Я какое-то время смотрел в лицо леди, которая, вероятно, понимала больше моего. Пожалуй, нет вообще никаких гарантий, что я справлюсь у Сагитариусов. Но жизнь слишком непредсказуема, чтобы провести её в уверенности.

— Произошло слишком много. И я не могу оставить это без ответа, Прим, — объяснял я, чувствуя, как слова вырываются из меня. Надо было дать ей понять, что я не просто человек, который может сбежать от проблем, особенно когда они касаются её.

Я заметил, как она колебалась, как жизнь в её глазах сияла с новой силой, когда она смотрела мне в лицо.

— Просто подожди немного, ладно? Я обещаю, я вернусь, — добавил я, хотя внутри меня проскользнула тень сомнений. Она прижалась ко мне, скрывая в тени глаза, полные надежды и страха.

Я чувствовал её сердцебиение на своей груди, как символ жизни, что борется с тьмой вокруг нас.

— Хорошо… Я верю тебе, — её слова звучали так уязвимо, что они заболели мне. — Всю жизнь я была маленькой принцессой, не интересовавшей даже собственных родителей. Ты принёс в мою жизнь столько всего, что я не могу винить тебя ни в чём случившемся. Даже если отец будет против — я просто хочу быть с тобой. Если ты тоже захочешь этого… приходи. И я добровольно уйду с тобой.

Я стиснул её в ответ и с нежностью пообещал:

— Я не могу оставить такую леди одну.

Прим лишь кивнула, сама совершая рывок разлуки. Я был этому рад, ведь такая хрупкая леди вывернулась из объятий, убегая прочь. А я остался совсем один во тьме замка, глядя на пустые коридоры. Все они вели меня в разные места, как и дороги, перед которыми я периодически останавливался.

Сейчас я должен выбрать путь мести и уничтожения — как мужчина, как воин.

И я больше никому не позволю играть со мной.