Как влюбиться в демона

Глава 17 РАФАЭЛЬ

Чем дальше мы удалялись от коттеджа, в котором остановились, тем больше Татум замыкалась в себе. Я видел это по её глазам и по тому, как она реагировала на меня.

Когда я прикоснулся к ней, она отпрянула.

Когда потянулся к ней, она отодвинулась.

Когда я спрашивал её о чем-то, её ответы были короткими и отрывистыми.

Я с ужасом представлял себе её реакцию, когда она узнает, что, скорее всего, случилось с Майли. Вампиры не убивали, когда в дело были вовлечены люди, и жаждали мести. Они знали, что обращать их гораздо жестче.

Вампир боролся с жаждой крови на протяжении всего своего существования, если только он был свободен. А если они не были свободны, то превращение человека превращали в сущую пытку, а затем они умирали от голода, медленно обращаясь в камень.

Я знал эту боль лучше, чем многие другие.

На полпути полета обратно в Скейл-Ридж я получил сообщение от Зандера. В нем было всего два слова:

Зандер:

Я заставил свое дыхание оставаться ровным, пока ждал очередного сообщения, чтобы Татум не оглянулась и не поняла, что мы что-то узнали.

Послание было адресовано мне и Башу. Я знал, что Баш сейчас на улице, отдельно от Зандера. Мы искали штаб-квартиру клана нестабильных вампиров, которые поселились в Шкальном хребте примерно в то время, когда я сбежал из тюрьмы.

Я был гораздо полезнее, когда вместе с Башем бороздил улицы. Этого нельзя было сделать, когда Август сидел на моей заднице и искал доказательства того, что я собираюсь вернуться к убийству вампиров-изгоев. Как только он уйдет, я снова примусь за дело.

Уведомление снова высветилось на моем экране.

Зандер:

Я:

Чарли был старым другом моих родителей и главой одного из единственных вампирских кланов, который активно сотрудничал со мной, моими братьями и нашим отцом, чтобы держать вампиров в узде.

Смерть сестры Эрика Райнера стала причиной того, что я оказался в тюрьме. Истории о её жестокости к людям ходили веками, но мы не преследовали её, пока не получили доказательства. На их сбор ушло почти сто лет, но они у нас были. Когда нас поймали, мы передали и их.

Для нашего правительства это было неважно.

Она была древней, у неё было слишком много друзей.

Баш:

Я:

Зандер:

Я провел рукой по волосам.

Татум не собиралась мириться с этой частью моей жизни. Она не собиралась принимать тот факт, что я вместе с братьями работаю над защитой людей от вампиров.

И я понятия не имел, что с этим делать.

Она взглянула на мой телефон в тот самый момент, когда пришло ещё одно сообщение.

Баш:

Кровь отхлынула от лица Татум, и через мгновение её взгляд пронзил меня. Её голос был низким и ровным:

— Объясни это. Сейчас же.

Я угодил в ад.

Я заказал частный самолет до Скейл-Ридж, чтобы мы могли добраться туда раньше, и у нас было всё необходимое для уединения. Мне не хотелось портить нашу жизнь ещё больше, чем я уже сделал.

— У некоторых вампирских кланов извращенные представления о мести. Они обращают людей, с которыми близки сверхъестественные существа, и морят их голодом. Обычно они позволяют новым вампирам навсегда превратиться в камень, если только сверхъестественные существа не дадут им то, что они хотят.

— Что им нужно?

— Думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, Татер-тот. — я попытался смахнуть несколько прядей волос с её щеки, но она подняла руку и поймала мое запястье, чтобы меня остановить.

— Не трогай меня. Ты лгал мне… ты лгал мне уже несколько месяцев. — она отпустила мое запястье, зная, что я не прикоснусь к ней без её разрешения.

— Я никогда не лгал тебе. Ты не задавала вопросов, на которые не хотела получить ответы, а я не давал ответов на вопросы, которые ты не задавала. — я заставил себя не реагировать на растущий в животе страх.

Если её подруга умрет, она меня не простит.

Она сделает всё возможное, чтобы мы жили как можно более раздельно, зная, что это противоположно тому, чего я хочу.

После времени, проведенного рядом, мне было бы невыносимо оставаться вдали от неё.

— Не пытайся свалить это на меня, — прошипела она. — У меня не было секретов. Это делал ты.

— Ты ясно дала понять, как относишься к моей работе; я не собирался сыпать фактами о том, сколько вампиров хотят моей смерти.

— Я заслужила то, чтобы знать, что я и мои друзья в опасности, как бы неудобно тебе ни было говорить мне об этом. Мы были бы осторожны. Мы были бы подозрительны. Вместо этого мы радовались тому, что Майли наконец-то нашла парня, с которым ей хорошо. Она никогда не чувствовала себя хорошо — она всегда напряжена по любому поводу. Я могла бы защитить её, просто разговаривая с ней, но теперь из-за меня она пропала. — при последних словах её голос надломился, и она с силой вытерла выступившую слезу.

От чувства вины я сжал челюсти.

Она была права.

И она заслужила извинения.

— Мне жаль, Татум. Если бы я мог вернуться назад, я бы предупредил тебя. У нас были камеры и люди, нацеленные на твоих подруг; ты не была подсадной уткой. Мы не предвидели этого и не были готовы к этому, и мне жаль. Я должен был сказать.

— Что? У нас была охрана?

— Мои братья отследили твой телефон до твоей квартиры в тот день, когда мы с тобой познакомились. Мы достаточно долго работаем в этом бизнесе, чтобы понять: если мы можем, то и наши враги могут. Баш и Зандер обеспечили безопасность Майли и Бринн ещё до того, как познакомились с тобой. Тебе может не нравиться наша работа, но мы чертовски хороши в ней.

— Тогда как это произошло? — её голос немного дрожал, и она смахнула ещё несколько слезинок.

Мне потребовалось усилие, чтобы не заключить её в объятия и не прижать к груди.

Я объяснил ситуацию с Эриком и сыном Чарли. Она ещё больше вжалась в кресло, пока я продолжал объяснять.

Татум застонала, когда я наконец закончил.

— Какой ужасный беспорядок, Раф.

Она использовала моё сокращённое имя.

Это было хорошим знаком.

— Бессмертие — это грязно, — просто сказал я.

— Твои рассуждения — дерьмо.

— Я знаю, что это так.

Несколько минут мы оба молчали. Когда она снова заговорила, её голос был едва выше шепота.

— Как ты думаешь, Майлз ещё жива?

— Да. — я не колебался, и это не было ложью. — Вампирам нужны я и мои братья. Они, вероятно, обратят её и пришлют видео с выкупом в ближайшие двенадцать-двадцать четыре часа. Они захотят обменять меня на Майли. Если мы не сможем найти способ вернуть её без этого, мы пойдем на обмен.

Татум поднесла руки ко лбу.

— Как ты так живешь? Мне кажется, что у меня будет психический срыв.

— Мы срываемся, когда это необходимо, а потом продолжаем, потому что это единственный выбор, который у нас есть.

— Это не единственный выбор. Ты можешь уйти. Ты можешь жить нормальной жизнью, или что там у демонов.

— Спасение человеческих жизней стоит для меня гораздо больше, чем разъезды по всему миру, Татер-тот. Мне жаль, что это не имеет для тебя смысла, но это чертова правда.

Она покачала головой.

— Добавь меня в перептску с твоими братьями. Я хочу знать всё, Раф. Если я узнаю, что ты ещё что-то от меня скрываешь, нам конец. Мы с тобой можем умереть с голоду, и мне будет всё равно. — с этими словами она встала и без объяснений пересекла салон самолета, закрывшись в единственной спальне.

Я сделал ещё один долгий вдох.

Я всё испортил между нами… и не знал, есть ли способ это исправить.

Если бы он и был, у меня не было бы шанса найти его до тех пор, пока Майли снова не окажется в безопасности.

А когда окажется, было похоже, что есть все шансы, что я уйду.