Клянусь этой жизнью

Глава 10. Читая между строк

К тому времени, как я добралась домой, у меня оставалось всего несколько часов до встречи с Тревором, поэтому я читала, читала и читала. Осталось лишь три главы, когда я наконец остановилась.

Все, что случилось после того, как Джекса и Эмерсон поймали, сплошной вымысел. Эмерсон продолжает жить со своей тетей, но переживает ужасный опыт в Калифорнии, а Джекс становится далеким воспоминанием. Эмерсон изо всех сил пытается преодолеть свое прошлое и в конечном итоге выходит замуж за парня из средней школы, который оказывается жестоким алкоголиком, как и ее отец.

Я не знала, должна ли радоваться тому, что все пошло не так, или же еще больше злиться на Джейса за то, что он запятнал хорошие части моей истории. В этих главах Джекс и Эмерсон вдруг почувствовали себя героями книги, а не вымышленными воплощениями меня и Джейса, и грунтовая дорога показалась далекой. Может, то, что Джейс сказал в книжном магазине, было правдой. Возможно, это действительно просто книга.

Я приготовилась к ужину с Тревором, а затем промчалась мимо Кары, стоявшей у барной стойки.

— До встречи!

— Куда ты сбегаешь на сей раз?

Я затормозила, задумавшись над ее выбором слов.

— На ужин с Тревором.

— Ты не собираешься рассказывать мне о Джее Колби? — спросила она, ее глаза расширились от беспокойства.

— Я поздоровалась с ним, было приятно его увидеть, и на этом все закончилось. Он добился успеха, с чем его и поздравляю. Я просто хочу двигаться дальше. — Что значит: беги от него, Эми, без оглядки. — Пока-пока.

— Погоди, что?

Но прежде, чем она успела продолжить думать, я выскочила из квартиры и спустилась по лестнице ровно за десять секунд.

Затем встретилась с Тревором в маленьком итальянском ресторанчике, в который мы часто ходили. Он сидел за небольшим столиком с двумя стульями посреди зала, лицом к входной двери. Я подошла, отодвинула свой стул и села, перегнувшись через стол, чтобы поцеловать его, и сбросила кофту.

— Привет!

— Привет, — сказал он. — Твое настроение уже улучшилось?

— В порядке, — я встретилась с ним взглядом. — Почитала еще немного книгу и поняла, что она на самом деле не обо мне.

— Нет?

— Не-а, — Тревор, кажется испытал облегчение. — Осталось несколько глав, но в итоге это, кажется, будет заурядная история безответной любви, — фыркнула я.

— Типа Ромео и Джульетты?

— Вроде того.

Вот вообще ничего общего.

— М-м-м. Значит, когда ты сегодня сказала, что у тебя к нему глубокие чувства…

Я отвела взгляд.

— Не знаю. Увидев его, я испытала много чувств, но думаю, что это просто мой эгоизм взял верх надо мной. Я чувствовала себя отвергнутой им, понимаешь? Он разбил мое пятнадцатилетнее сердце.

— Да-а. Мне жаль, Эми.

Я посмотрела в голубые глаза Тревора, такие светлые, что едва ли можно было сказать, какого они цвета.

— Бьюсь об заклад, ты тоже разбил парочку сердец в свое время, — сказала я.

Он рассмеялся.

— Я провел с тобой большую часть своей взрослой жизни.

Я сглотнула.

— Я что, слышу сожаление в твоем голосе?

— Нет. Никаких сожалений.

Он поднял свою льняную салфетку, открыв красную коробочку с кольцом. Я выдохнула.

Он встал из-за стола, подошел ко мне и опустился на одно колено, одновременно показывая золотое кольцо.

— Ты выйдешь за меня замуж, Эмилин?

Твою мать.

Он что, серьезно тогда на парковке говорил?

Двадцать секунд я, остолбенев, молча пялилась на кольцо.

Тревор сглотнул.

— Я тут на карачках стою. Ты собираешься что-то ответить?

— Я не могу, — выпалила я.

— Что именно не можешь? Ты не можешь ответить?

— Нет, я не могу… выйти за тебя.

Он выглядел ошеломленным.

— Что? Почему?

Ни один ответ в этот момент не казался правильным, но я не хотела раздавить его.

— Тревор, я не говорю, что никогда не выйду за тебя замуж. Просто говорю, что не могу обручиться с тобой прямо сейчас. Не после всего, что только что произошло. Согласиться на это сейчас было бы неправильно. Пожалуйста, встань с пола и сядь на стул.

Он закрыл коробку, бросил ее на стол и сел. Он явно был зол. Скрестив руки на груди, откинулся назад и нахмурился.

— Я не понимаю тебя.

— Я знаю, что вела себя странно в последнее время, но просто потерпи меня, — сказала я.

— Разве я не это всегда делал? Терпел тебя?

Я смотрела на него несколько секунд, затем встала.

— Не убегай от меня, Эмилин! Ты знаешь, что я этого не заслуживаю.

Я снова села.

— Я не понимаю, что делать. Знаю, что ты этого не заслуживаешь, Тревор. Но я тоже этого не заслуживаю: соглашаться на помолвку из чувства вины.

Он кивнул.

— Я согласен. Даю тебе шесть месяцев на раздумья, чтобы выкинуть его из головы. Когда ты дашь мне свой ответ, обещай, что это не будет иметь никакого отношения к нему. Это должно быть только о нас, — он указал на окно, но я точно знала, что он имел в виду.

Я кивнула в знак согласия, потому что прямо сейчас не совсем понимала, почему говорю «нет». Да, это казалось неправильным, но что, если Тревор серьезно относился ко всему этому? Если бы Джейс не вернулся в мою жизнь, захотела бы я выйти замуж за Тревора? Или я бы увильнула от этого предложения несмотря ни на что?

Мы закончили ужин в дружелюбной тишине, но я была рассеянной. Каждые несколько минут мы смотрели друг на друга. Я пыталась улыбнуться, но Тревор оставался серьезным. Заплатив по чеку, он сказал.

— Я посмотрю игру в баре. Хочешь пойти со мной?

Я просмотрела телефон и увидела сообщение от тети Синди — что она в моей квартире, и что Кара впустила ее.

— Подожди, — сказала я Тревору, прежде чем ответить ей.

Я: Чувствуй себя как дома. Скоро буду.

СИНДИ: Не торопись, мы тут заняты чтением твоего дневника.

Я: У меня нет дневника.

СИНДИ: А должен бы быть, ты же писательница!

Я: Буду дома через двадцать минут.

Я проверила часы на своем телефоне. Девять вечера. Я не собиралась встречаться с Джейсом, но не могла не думать о том, как он будет ждать меня «У Джорджа» через час. Я выбросила эту мысль из головы.

— Мне нужно домой. Синди и Шэрон приехали. Ты иди и смотри игру. Я напишу тебе позже.

— Хорошо. Хочешь, чтобы я проводил тебя и поздоровался с тетями?

— Не обязательно.

Тетя Синди никогда этого не говорила, но я знала, что она не считала, что мы с Тревором подходили друг другу. Она потратила слишком много времени, пытаясь свести меня с ребятами с писательского курса в Беркли. И решительно отвергла идею притяжения противоположностей. Кроме того, Тревор редко прилагал усилия, чтобы ей понравиться. Предложение пойти поздороваться было его обычным жестом вежливости. Я хотела, чтобы Тревор желал общения с моими тетушками, но знала, что он чувствовал себя не в своей тарелке.

Я оставила Тревора перед выходом из ресторана, быстро чмокнув его в щеку.

— Я люблю тебя, — сказала я.

— И я. Я тоже тебя люблю, — сказал он натянуто и спутано, как будто говорил на иностранном языке.

Войдя в свою квартиру, я обнаружила, что меня уже поджидали Синди и Шэрон, которые, скорее всего, решили душить меня каждый раз, когда я оказывалась в их зоне досягаемости.

— А вот и она! — завопила Синди, пока они с Шэрон обнимали меня с двух сторон.

— Не могу… дышать…

Синди и Шэрон было за сорок. Если бы вы увидели их в ресторане, то подумали бы, что они просто подруги. Синди была похожа на менее гламурную Джулию Робертс, а Шэрон напоминала ее чуть более полную и стильную сестру со светлыми волосами. Они выглядели и вели себя как подружки, поэтому, когда вдруг публично проявляли привязанность, люди смотрели на них в шоке. Я всегда считала, что это мило.

— Ты вообще ешь? Кожа да кости, — сказала Шэрон, ущипнув меня за бедро.

Излишне говорить, что они были в восторге от своей роли родительниц. У меня никогда не было любящих родителей, а у них никогда не было детей, так что обстоятельства сложились хорошо для нас всех.

Я широко улыбнулась.

— Вообще-то, у меня на обед был БигМак, но я быстренько вернула его обратно.

Они в ужасе переглянулись, а затем просканировали меня сверху донизу. Синди, положив руку на бедро, посмотрела на меня с самым озабоченным выражением лица.

— Булимия — это не шуточки!

— У меня нет булимии. Просто был странный день. Ужасный, на самом-то деле.

— Расскажи нам все, — приказала Шэрон, потянув Синди на диван. — Мы уж точно не прочтем это ни в одном твоем дневнике.

Они обе уставились на меня, схватив друг друга за руки, как будто собирались посмотреть фильм о Холокосте.

— Что ж, я решила пойти к Джейсу на презентацию книги и спросить, почему в его романе он солгал о том, что произошло между нами. А потом я увидела его, и он выглядел как чертова супермодель. Затем появился Тревор и предложил мне выйти за него замуж. Потом Джейс написал мне записку. Когда я ее прочитала, меня стошнило. А потом я пообедала с Тревором и заказала салат из рукколы, от которого у меня заболел живот. Дальше Тревор снова сделал мне предложение. И я снова сказала «нет». — Подняв голову, я увидела две пары широко раскрытых немигающих глаз. — Потом я поцеловала Тревора на ночь, а он повел себя так, будто ему было трудно сказать «я люблю тебя», хотя он только что звал меня замуж. Дважды. И вот я здесь.

Синди покачала головой.

— Вау. Ужасная дикция, милая. Чему тебя только учили на писательских курсах?

— Ты на сто процентов права, дорогая, — произнесла Шэрон. — Но, Эми, что было сказано в записке?

Я вздохнула.

— Он просил меня встретиться с ним сегодня.

— И что ты решила? — в унисон спросили они. Клянусь, иногда мне казалось, что у них на двоих один мозг.

— Не пойду. Он хочет встретиться в десять, но мне все равно. Меня не интересует, что он собирается сказать. Я не намерена проходить через все это.

Они уставились друг на друга, будто общались телепатически.

— Мы думаем, тебе нужно встретиться с ним, — выдала Синди.

— Я тоже! — послышался голос из другой комнаты. Кара высунула голову из-за двери, а затем вошла в комнату. — Эми, пожалуйста, скажи мне, что ты закончила книгу.

— Нет еще, — выпалила я с нотками раздражения в голосе. — А что?

— Иди, присядь, — попросила Шэрон и чуть отодвинулась, освобождая место посреди дивана. — Мы с Синди прочли книгу по дороге сюда и считаем, что…

— Она не обо мне и Джейсе, — возразила я.

— Конечно о вас! И ты должна поговорить с ним, — крикнула из кухни Кара, открыв холодильник и изучая его содержимое.

— Мы не любительницы спойлеров, — напомнила Синди, — но поверь, тебе стоит закончить книгу.

— И почему вы все такие загадочные? — спросила я.

— Да пойди уже и встреться с ним! Он невероятно сексуален! — проорала Кара.

Не отрывая от меня взгляда, Шэрон произнесла.

— Она мне нравится.

Я посмотрела на настенные часы. Было почти десять.

— Ладно.

— Вот и молодец! — воскликнула Синди. — По крайней мере, он может дать тебе парочку советов по подбору слов. Этот молодой человек — очень талантливый писатель.

Я закатила глаза, а затем помчалась к себе в спальню, с Карой, Синди и Шэрон на хвосте.

Бросила взгляд на отражение в большом зеркале.

— Почему все уговаривают меня встретиться с ним?

Шэрон наморщила лоб.

— Ты не можешь пойти в таком виде.

Я посмотрела на свои растрепанные волосы, кроссовки и мятый свитер. Выглядела я ужасно.

Словно вспышка света, Кара унеслась в свою комнату. Через десять секунд она вернулась с черным платьем-комбинацией, укороченной джинсовой курткой и черными ботильонами на коротком каблуке.

— Вот. Ты будешь выглядеть горячо, но не так, будто слишком стараешься.

— Еще раз спрашиваю: почему все так настаивают, чтобы я встретилась с ним?

— Это пойдет тебе на пользу. Даст ощущение некоторой завершенности, — уклончиво сказала Синди, хотя я чувствовала, что она не сказала мне всей правды.

Моя одежда полетела во все стороны, и я надела ту, которую дала Кара. Подбежав к двери, я накрасила губы блеском и натянула ботинки.

— Гляньте на нее: может работать в режиме многозадачности. Это у нее от меня, — обратилась Синди к Шэрон, когда они последовали за мной на лестничную площадку.

— Мы любим тебя, — прокричали они, пока я сбегала вниз по лестнице.

— И я тебя люблю! — крикнула Кара из квартиры.

Я помахала им через плечо и замедлила шаг, как только вышла на улицу. Пройдя два квартала до «Джорджа» мимо бутиков, витрины которых обычно рассматривала, я постаралась сосредоточиться на том, чтобы ставить одну ногу перед другой. Несколько раз похлопала по карманам куртки, убеждаясь, что, прежде чем выскочила за дверь, положила туда ключи, кошелек и телефон, и нервно пригладила кудрявые волосы, насколько это было возможно. Я вспотела, но была слишком напугана, чтобы проверить, не воняет ли от меня. Каблуки ботинок цокали по тротуару в такт размеренному ритму моих мыслей: «что я делаю, что я делаю, что я делаю?».

Добравшись до «Джорджа», я проверила телефон. Десять часов. Я подошла к стойке хостес и замерла.

— Добро пожаловать в ресторан «У Джорджа». Вы бронировали столик? — спросила девушка за стойкой.

— Нет. В смысле, да. Ну, не именно я. Я здесь встречаюсь с Джейсом. То есть, с Джейсом Колбертсоном.

Вау, мне реально надо успокоиться и собраться.

Она кивнула и повела меня в зал, к столику на краю террасы, освещенному мягким светом лампы. Джейс поднял взгляд, когда я подошла, и тут же встал, чтобы отодвинуть для меня стул. Прежде чем я села, он положил руку мне на бедро, наклонился и поцеловал меня в щеку. Я глубоко вдохнула и задержала дыхание, когда его губы коснулись моей кожи. В этот момент мне показалось, что сердце остановилось. По крайней мере, дышать я перестала.

— Многовато же времени тебе понадобилось, — прошептал он возле моего уха.

— Что?

У меня в мозгу произошло короткое замыкание.

— Ничего. Присаживайся, — предложил он, указав рукой на стул.

Я села, неуклюже зацепив ножку стола, а Джейс грациозно скользнул обратно на свое место. На нем был тот же хорошо сшитый темно-серый костюм и белая рубашка, но он снял галстук. Верхняя пуговица рубашки оказалась расстегнута, и на мгновение я представила, как расстегиваю и все остальные пуговицы.

— Я не собиралась приходить, — призналась я.

— Ай-ай-ай, как не стыдно, — он бесстрастно моргнул.

— Тебе не интересно, почему?

— Нет. Сейчас ведь ты здесь.

От того робкого Джейса, которого я когда-то знала, не осталось и следа. Передо мной сидел человек, контролирующий все в своей жизни.

Я посмотрела на океан.

— Красивый вид, скажи?

Он смотрел только на меня.

— Да. Вид очень красивый.

Наш столик был настолько маленьким, что я с легкостью могла нагнуться вперед и прикоснуться к Джейсу, если бы захотела. А я очень хотела. Но у меня не хватало храбрости.

— Как насчет бутылочки вина? — спросил он.

Я кивнула.

— Конечно, выбирай.

— Красное подойдет?

Я опять кивнула. Внезапно я утратила все навыки коммуникации на английском языке.

Он подозвал официантку и заказал дорогую бутылку «Пино Нуар»³⁰, как будто делал это уже миллион раз.

— Итак… — протянула я после того, как официантка ушла за вином.

— Этим вечером ты не закончила книгу, я правильно понимаю?

— Я прочла еще немного, но потом была занята.

Официантка вернулась с бутылкой и двумя бокалами. Пока она наливала вино, Джейс продолжал прожигать меня взглядом.

— Спасибо, — сказал он.

Я сделала глоток и улыбнулась.

— Очень хорошее.

Он тоже сделал глоток и посмотрел на океан, а затем вновь на меня.

— Боже… Я так скучал по тебе, Эм.

Моя улыбка исчезла. Я пыталась бороться со слезами, подступившими к глазам.

— Не надо, пожалуйста.

Он вновь посмотрел на океан.

— Так значит… Тревор, да? Никогда не представлял тебя встречающейся с качком.

— Ну да, ты представил меня с агрессивным алкоголиком, а Тревор, по крайней мере, не такой, — ответила я, защищаясь.

— И этого тебе, значит, достаточно? — спросил он с кривой улыбкой.

— Нет, я имею в виду…

— Я просто дразню тебя.

— Ты все еще раздражаешь меня, Джейс.

— А ты все еще прекрасна, Эм. Даже прекраснее, чем я помнил. — Его взгляд скользнул от моего плеча к груди, а затем вниз, вдоль черного платья.

— Когда ты успел стать таким свинтусом?

— Я просто… отдаю дань тому, как много изменилось, — сказал он, сверкнув улыбкой, и сделал еще глоток.

— Я тебя умоляю, — закатила я глаза. — Мы больше не дети.

— Мы и тогда не были детьми. Если мне не изменяет память, повзрослели мы довольно быстро.

— Несмотря ни на что, я все еще зла на тебя, — ответила я.

— Я вижу, — усмехнулся он.

— Перестань, черт возьми, ухмыляться.

— Ладно.

Он сжал губы, но не мог скрыть свое самоуверенное выражение.

Несколько секунд прошли в молчании, пока мы сидели, потягивая вино и наслаждаясь видом. Напряжение между нами больше не казалось странным и понемногу ослабевало.

— Я так рад быть здесь с тобой, — наконец серьезно произнес он. — Невероятно, да? — он посмотрел на луну, сияющую над водой. — Калифорния, как мы всегда мечтали. Ты можешь поверить, что мы здесь, вместе? — Я продолжала молчать. — Ну, расскажи мне, Эм, какой была твоя жизнь? Потому что со стороны кажется, что ты во всем разобралась.

— Вообще-то нет, — пробормотала я, глядя на свои колени.

Он посмотрел на мои губы, а затем снова мне в глаза.

— Тревор, я полагаю, хороший парень?

Я кивнула.

— Да, это так.

И я действительно так считала. Тревор, несмотря на все свои недостатки, долгие годы был преданным и верным парнем.

— Так ты теперь преподаватель писательского мастерства? — спросил Джейс.

— Скорее инструктор с маленькой зарплатой, — уточнила я.

— Что ж, я знаю, что ты гораздо больше, чем просто инструктор. — Взгляд его был похож на тот, который я помнила со времен, когда мы были детьми. Немногие люди в моей жизни были по-настоящему открытыми, как Джейс. Хотя иногда он бывает дерзким и упрямым, он еще и очень искренний.

— Тем, кому не дано… как бы сказать… — я пожала плечами. — Я пытаюсь понять, чем заниматься дальше. У меня никогда не было твоих писательских способностей.

— Сомневаюсь, что это правда. Ты всегда была слишком строга к себе, — он потянулся через стол и взял меня за руку. Я инстинктивно расслабилась от этого интимного жеста. Желание убежать подальше растворялось с каждой секундой. — Почему ты пришла сюда, Эм? И почему ты такая расстроенная?

Я посмотрела на него.

— Я пришла, потому что сделаю все, о чем ты попросишь, — ответила я дрожащим голосом.

Он улыбнулся.

— Все, что угодно?

Я кивнула.

— Тогда расстанься с ним.

Я всплеснула руками.

— Ты уничтожил меня той ночью, а теперь уничтожаешь меня этой книгой.

— Я думал, что спасаю тебя.

Я заплакала.

— Не плачь. — Он вытер слезы с моего лица. — Ты же меня знаешь, я пытался быть доблестным рыцарем, — он рассмеялся. — Кажется, план не сработал.

Но план сработал. Он убил меня своими словами. Я знала, что он пытался сделать, но прошло так много времени. Не было ли слишком поздно? Почему он так долго ждал? Я провела с Тревором семь лет, почти столько же времени, сколько Джейс и я были друзьями в детстве. Я расправила плечи, собралась и села ровно.

— Ты спишь со своей агентессой? — неожиданно спросила я.

— А ты спишь с Тревором?

— Да или нет?

— Нет, Эмилин, ты была единственной женщиной в моей жизни, и с пятнадцати лет я вел себя как монах. — Уголок его губ пополз вверх. Настроение улучшилось.

— Не умничай!

— Я и Андреа, хм, как бы лучше выразиться? — он поднял голову и наклонил ее набок, будто реально задумался. — Мы трахаемся. Да, пожалуй так: мы трахаемся. Тебя это устраивает?

— Ты любишь ее?

— Нет.

— Она знает об этом?

— Да, знает.

— Почему это ты такой довольный?

— Я не совсем понимаю суть этих вопросов, но если тебе так необходимо знать, то да, мы коллеги с привилегиями.

— Это непрофессионально.

— Мы взрослые люди. Она состояла в восьмилетних отношениях с каким-то придурком. Ей не нужен парень.

— Это ты так думаешь, но ты не замечаешь, как женщины смотрят на тебя.

— И как женщины на меня смотрят? — спросил он, поддразнивая меня.

Сделав глоток вина, я закатила глаза.

— Я тут встретила одну твою суперфанатку, и она назвала тебя «талантливым, восхитительным и милым».

— А что думаешь ты?

— Что я думаю о тебе? Сейчас ты для меня загадка, но если бы я встретила тебя в первый раз, то сказала бы, что ты высокомерный, эгоцентричный и с огромным самомнением.

— Ай, как обидно, — сказал он, хотя и не выглядел хоть сколько-нибудь удивленным. — Ты всерьез считаешь меня эгоистом?

— Я годами ходила к психологу в попытках отпустить все то дерьмо, произошедшее с нами в детстве. И теперь ты написал книгу и достиг успеха, поведав мою историю всему белому свету, — я взмахнула рукой в его сторону. — А потом ты нарисовываешься в таком вот виде? — я покачала головой. — Хотела бы я не злиться так сильно, потому что нужно стараться держаться за хорошие воспоминания. У нас ведь так много хороших воспоминаний.

— Я хотел бы держаться за тебя, — быстро сказал он. — Но я не могу, потому что слишком сильно опоздал.

— Ты не можешь поступать так со мной спустя столько времени. У меня есть жизнь.

— Не злись на меня, Эм. — Я заметила мальчишескую дерзкую искру в его взгляде. — Что же касается книги — дочитай ее до конца, если захочешь. Переживи это все ради себя — не ради кого-то еще. — Он покачал головой, потом резко вскинулся и позвал официантку. — Счет, пожалуйста!

— Что, уже? И это все? В книге ты все перевернул так, словно это я виновата. Но не я нас предала, а ты! Ты и правда слишком сильно опоздал, Джейс, и винить можешь только себя!

— Все, что я написал в книге, имеет свои причины. Я надеялся, ты поймешь… поймешь, почему я изменил конец того дня. Я надеялся, что если напишу от лица Эмерсон, это поможет тебе лучше понять ее мысли и выборы, но похоже, ты до сих пор не пережила обиду.

— Ты говоришь так, будто написал книгу лично для меня, — возмутилась я.

— Так и есть, — сказал он тихо. — Помнишь ту цитату из Воннегута? Это ты мне ее пересказала. Когда я писал историю про семью муравьев…

Я отрицательно покачала головой, но я, конечно же, помнила.

— Что-то вроде: «Пиши для одного-единственного человека»?

Официантка принесла счет, и Джейс протянул ей карту, даже не взглянув на цифры.

— Но большая часть твоей книги была вообще не о нас. Все, что случилось после той ночи — абсолютная выдумка.

— Я же не сказал, что она «про тебя», а сказал «для тебя», но давай оставим все как есть. — Он поставил подпись на чеке, встал и протянул мне руку. — Я провожу тебя домой.

— Это необязательно.

Он взял меня за руку и осторожно потянул за собой.

— Пойдем.

Два квартала мы шли плечом к плечу до моей квартиры. Я знала, что оба мы думали об одном и том же: как хорошо и правильно снова идти рядышком.

— Как твоя мама? — спросила я.

— Хорошо. Завязала. Живет в Фили. Мы переехали туда после того, как я сдал Ника.

Ник был Кэлом Младшим в книге. А я и не знала об этом. Теперь ясно, почему их дом оказался заброшен, когда я вернулась в Огайо.

— Это хорошо, Джейс. Рада слышать.

Он поднялся со мной по лестнице и довел до самой двери. Я повернулась, прислонилась к двери и долго смотрела на него. Он не отвел взгляда. Я не знала что делать и что говорить. Знала только, что не могла снова потерять его.

— Джейсон?

— Да?

— Я не могла сказать раньше, но я очень горжусь тобой. Правда горжусь, что, несмотря на все, что с нами было, ты не сдался.

— Я тоже тобой горжусь. Хотел бы я, чтобы ты тоже поняла, какая ты удивительная.

— Думаешь? — сказала я, покраснев.

— Знаю.

Пожалуй, это все, о чем я могла просить.

— Я зла, но пытаюсь преодолеть это, Джейс. Я хочу, чтобы ты был частью моей жизни. Но я до сих пор с Тревором.

Я посмотрела на него снизу вверх, когда он подошел ближе.

Он смотрел на меня с легкой, натянутой улыбкой. Во взгляде читалось благоговение и что-то еще… кажется, смирение.

— Друзья? — прошептал он.

Я кивнула.

— Ты надолго в Сан-Диего?

— Завтра я еду домой, а на следующий день уезжаю в тур на презентацию книги. Двенадцать городов.

— Это же замечательно!

— Разве?

Между нами было столько напряжения, но большинство слов остались невысказанными.

У меня сел голос.

— Я думала о том нашем дне в сарае.

— И чем ты в это время занималась?

— Прекрати, — сказала я игриво.

— Я шучу. Не странно ли: у нас было так мало… и одновременно казалось, что у нас есть все на свете, да?

— Да.

Он взял мои ладони в свои, медленно и грациозно прильнул ко мне и нежно, сладко поцеловал в губы, как в наш самый первый раз. Я закрыла глаза в попытке удержать момент, но его губы исчезли слишком рано.

Синди распахнула дверь и протянула руку мимо меня.

— Здравствуй, Джейсон, мы так много о тебе слышали!

— Здравствуйте. Очень рад познакомиться. Синди, я полагаю? — сказал он, пожав ее руку.

— Да, это я, а это моя партнерша, Шэрон.

Синди была какой-то восторженной. Странно. Я посмотрела на сидевшую на диване Шэрон, которая тоже широко улыбалась.

— Однажды я слушал ваши лекции несколько лет назад, — сказал Джейс.

Я повернула голову в его сторону.

— Где это?

Синди ответила за него.

— Ах да, кое-какие мои ранние лекции транслировали по кабельным образовательным каналам.

В этом был смысл — Джейс всегда смотрел телевизор или читал.

— Бесплатный колледж, здорово же, — сказал он.

Синди и Шэрон захихикали. Невероятно, но ослепительная ухмылка Джейса очаровала даже моих теток-лесбиянок.

— Что ж, дамы, мне пора идти.

— Погоди-ка, — я бросилась в кухню, выхватила из ящика стикер и нацарапала на нем свой телефон и электронную почту. Протянула их Джейсу. — Как будешь в Сан-Диего, позвони.

Кивнув, он взял листик и сунул его в карман.

— Обязательно. Спокойной ночи, Эм.

Он поцеловал меня в щеку и ушел. Глядя, как он сбегал по лестнице, я чувствовала, что нам снова пятнадцать.

И слышала, как Шэрон сказала.

— Он назвал ее «Эм». Как это мило!

Позади меня Синди произнесла:

— Мы ничего не говорим, но ты сама понимаешь, что мы чувствуем.

Я стала бесцельно слоняться с опущенной головой, а они наблюдали за процессом осознания мною произошедшего.

— Хочешь поговорить, милая? — спросила Шэрон.

— Нет, лучше пойду спать.

Я не могла совладать с мыслями.

Лежа в кровати, я мысленно вернулась к тому, что на самом деле случилось в тот последний день в нашем сарае.

Джейс пришел домой из школы, утомленный, с усталым взглядом, но улыбающийся. Я ждала его весь день, ковыряясь в своей миске с хлопьями. Когда он вошел, я сидела за столом и смотрела в маленькое окно.

— Как прошел день, дорогой?

Он повалился на койку, как мертвый.

— Самый длинный школьный день в моей жизни. Не мог дождаться, когда вернусь к тебе.

— Как экзамен по истории?

— Сдал.

— Ну, разумеется.

Он сбросил обувь.

— Иди сюда, полежи со мной.

На мне было бледно-лиловое платье-свитер, которое мне подарила его мама Лиза. Когда я подошла к нему, он снял футболку. Я оседлала его, а затем погладила мускулистые плечи.

Он положил руки мне на бедра и провел ими вверх, приподнимая мое платье до талии. Затем потянул за пояс моих трусиков в цветочек.

— Мне они очень нравятся, но думаю, нам пора от них избавиться, — произнес он.

Мы рассмеялись, и от нашего смеха койка затряслась и заскрипела.

— Чувствую, нам необходимо набраться ловкости.

Он обхватил мое бедро одной рукой.

— Поцелуй меня, — сказал он.

Когда я наклонилась, второй рукой он провел между моих ног поверх трусиков. Мы целовались, целовались и целовались, наши языки переплетались, его рука терлась и прижималась ко мне, заставляя извиваться. Дыхание стало тяжелым. Я чувствовала, каким твердым он стал. Джейс никогда не был неистов, всегда спокоен, даже в шестнадцать. Тогда я еще не знала, насколько мы идеально подходили друг другу, потому что он был единственным, что я знала. Но позже я поняла, что никто никогда не мог повторить для меня тех ощущений, какие вызывал тогда Джейс.

Он потянул меня за свитер.

— Сними это.

Стянув его через голову, я произнесла.

— Только не смейся.

На мне не было лифчика, так что я оказалась полностью обнаженной и открытой, сидя верхом на нем под ярким солнечным светом, проникающим в окно.

Джейс приоткрыл рот. И просто смотрел на меня, а затем поднял руки и обхватил мою грудь.

— С чего бы мне смеяться? Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел.

Он потянулся и поцеловал мою грудь, одну, затем другую, прежде чем перевернуть меня на бок. Я крепко обвила руками его шею, пока мы лежали и целовались. Его руки бродили по моей коже, а потом мои трусики куда-то исчезли, и его пальцы оказались внутри меня.

Мы исследовали друг друга, не прекращая целоваться. А когда я почувствовала, что сейчас буквально загорюсь, потянулась и расстегнула пуговицу его джинсов.

— От них мы тоже должны избавиться. Я требую справедливости!

Он встал и достал презерватив из заднего кармана, а затем бросил его на кровать.

— Я украл его из ящика моей мамы. Как-то странно, да?

Я только рассмеялась.

— Не мы такие — жизнь такая, — сказала я.

— Может быть немного неловко.

— Не будет, — заверила я.

Он снял джинсы и боксеры, затем подошел к нашему ложу ближе ко мне. Это был первый раз, когда я увидела его таким, и он был красив. Идеально гладкая кожа, плечи слишком широкие для шестнадцатилетнего юноши, длинные волосы заправлены за уши. Его взгляд встретился с моим в поисках уверенности. Я протянула руку и прикоснулась к нему.

Он закрыл глаза и издал сдавленный стон.

— Возможно, тебе не захочется это делать.

— Я сделала тебе больно?

— Нет. Вовсе нет.

Он надел презерватив и опустился на колени между моих ног.

— Где ты этому научился? — спросила я, боясь услышать ответ.

— Увидел по телевизору.

— Правда?

— Да. Кабельное, — пожал он плечами.

Джейс немного отстранился и опустился на пятки между моих ног, ожидая чего-то.

— Иди обратно ко мне, — сказала я, но он остался там, где сидел. Я не чувствовала с его стороны никакого давления. Он знал меня. Я просто хотела, чтобы он прикоснулся ко мне.

— Уверена, что готова? Может быть больно, — напомнил он.

Я кивнула в ответ.

— Я люблю тебя, Эмилин. Я полюбил тебя еще до того, как понял, что это значит.

— Я тоже люблю тебя, Джейс… и буду любить тебя вечно.

— Поклянись.

— Клянусь, что хочу этого.

Он смотрел прямо мне в глаза.

— Поклянись, что любишь меня и доверяешь мне, — сказал он.

Я знала это чувство, как собственное имя.

— Джейс… — я сглотнула, и из глаз вдруг потекли слезы. — Клянусь перед Богом своей жизнью и твоей жизнью, что я люблю тебя и доверяю тебе.

И что буду любить тебя вечно.

Это была самая большая, самая серьезная клятва, которую я когда-либо давала, но я знала, что это правда, даже в пятнадцать.

— Не плачь, пожалуйста. — Он вытер мои слезы, улыбнулся и поцеловал кончик моего носа. — Ты абсолютно уверена, что хочешь, чтобы это был я?

Я всхлипнула и хохотнула одновременно.

— Джейсон Дин Колбертсон, это идиотский вопрос. Ты уже занимался этим прежде?

— Нет.

— Уверен, что хочешь, чтобы это была я?

— Ты права, вопрос идиотский.

Он наклонился и поцеловал меня, а через мгновение оказался внутри меня, и мы стали двигаться в унисон. Никто из нас на самом деле не знал, что делать, но мы были терпеливы и через некоторое время поняли, что нужно делать, чтобы испытывать наслаждение, а не боль.

После этого Джейс вернулся домой и стибрил еще презервативов. Остаток дня мы провели, занимаясь веселым, неловким, наполненным любовью, а также ответственным подростковым сексом.

Мы находились в такой гармонии друг с другом, что я даже не осознавала этого. Я всегда была уверена, что любой сексуальный опыт после этого будет таким же комфортным, чувственным и сладким, но ничего в последствии не могло сравниться с тем первым разом. Помню, что после того, как я уехала из Огайо, мои подруги говорили, что секс становится лучше с каждым разом и что первый раз всегда ужасен, но у меня все было наоборот, потому что мы с Джейсом годами узнавали друг друга.

Лежа в постели в своей квартире, я пялилась в потолок, зловеще освещенный уличным светом, проникавшим сквозь шторы. Мне хотелось спросить его, какой была его жизнь, когда мы расстались. И еще я терзалась вопросом, не лежит ли он сейчас тоже в постели в каком-нибудь гостиничном номере… в объятиях Андреа.