Кот в красной шляпе

Репликация третья. Элайни

Вышедшая из дома Фроста девушка, так смутившая фрею Таю, вскоре оказалась на центральной площади перед дворцом. Незаметно для всех, смешалась с праздношатающимся народом, приехавшим из далёкой глубинки, чтобы ознакомится со столицей и посмотреть главную достопримечательность – королевский дворец, построенный неизвестно кем в такие давние времена, что об этом событии не нашлось никаких записей.

Одно не подлежало сомнению – если кто-то сейчас пожелал повторить сооружение, то не смог бы найти таких технологий ни в стране Фрей, ни в Стране Маргов не имелось. Стоит только вспомнить о том, что стеклянные окна и каменные стены вылили из одного сплошного материала, в одном случае прозрачном, в другом нет.

Смельчаки, пытавшиеся отколоть хоть кусочек от здания на память, оставались ни с чем, так как материал не поддавался никакому инструменту. В такой стойкости к разрушению имелся и минус, потому что о перестройке дворца не могло быть и речи и людям приходилось подстраиваться под здание, а не наоборот.

Те, кто бывали в Стране Маргов, могли видеть такое же чудо в её столице – Магнуме, где подобный дворец поражал такими же причудливыми свойствами. Кто построил дворец в Магнуме, тоже никто не знал и в этом он подобен дворцу в Фаэлии. Но то, что их созидали разные художники, говорила сама их форма: в Магнуме дворец пирамидальной формы, а в Фаэлии несколько куполов с причудливыми башенками по углам.

Вместе с экскурсантами девушка проскользнула во дворец, следуя с ними по маршруту, придуманному специально для приезжих. Обычно, показывали зал заседаний Совета Фрей, потом торжественный зал и зал приёмов, а на жилые этажи, что находились выше, гостей, конечно, не пускали.

В одном углу зала заседаний стояли несколько фрей, которые что-то обсуждали, и, для проходящих экскурсантов, они изобразили дежурные улыбки. Молодая женщина внимательно вглядывалась в лица присутствующих фрей, вероятно, надеясь заметить знакомую, но, не найдя искомого, безразлично мазнула взором по фигурам людей.

Если бы женщина оказалась внимательней, то она бы заметила, что ей заинтересовалась ни кто иной, как фрея Януш, стоявшая в группе фрей. Проводив женщину взглядом, она попрощалась с другими и вышла в боковые двери, направляясь в кабинет Иссидии.

Женщина, вместе с экскурсантами, поднялась на этаж выше, где, ближе к парадному фасаду, располагался торжественный зал с прозрачным потолком в виде купола, а рядом находился большой балкон, куда, обычно, на мэтлоступэ прилетали фреи. В остальной части этажа находились кабинеты королевских министров и самой королевы.

Марка[11], отправленная фреей Иссидией, нашла марга Шерга в кабинете Маргины, где он, за отсутствием хозяйки, на всякий случай проверял содержимое её стола, который никогда не запирался, надеясь найти что-нибудь интересное для себя. Занятый нужным для него делом, он с раздражением схватил мелькающую, как мотылёк, марку и прочитал её. Содержание настолько ему понравилось, что он собирался уже уходить, как дверь неожиданно открылась и показалась девушка, которая, покинув экскурсантов, зашла в комнату Маргины.

— Опа! — воскликнул Шерг. — На ловца и зверь бежит.

— Простите, я, кажется, ошиблась, — сказала долговязая девушка грубым голосом и попыталась улизнуть, но Шерг схватил её за правую руку и сказал:

— Нет, не ошиблись, давайте я вас проведу, — и упрямо потянул её в свой кабинет, находящийся рядом.

Неожиданно, прямо на пороге, девушка потеряла сознание. Шерг, оглянувшись, затащил тело к себе в кабинет и положил его в кресло. Обыскав девушку и не найдя ничего, что могло его заинтересовать, Шерг уселся за стол и принялся ждать.

— Подожди, я хочу тебе что-то сказать.

Радостно обернувшись, Леметрия увидела бегущего за ней Перчика, который, запыхавшись от бега, остановился перед ней и произнёс:

— Простите, мы с вами даже не познакомились, — он склонил голову и представился: — Меня зовут Перчик.

— Как? — засмеялась Леметрия.

— Простите, — смутился Перчик, — Персиван Еффре.

— Леметрия, — представилась девушка, ожидая продолжения.

— Я хотел попросить, чтобы вы прошли со мной, — начал Перчик, но, видя недоумение Леметрии, объяснил:

— Дело касается судьбы моего друга и его девушки.

— Элайни? — блеснула глазками Леметрия.

— Нет, не Элайни, другой, — замялся Перчик, понимая, что не может всё рассказать Леметрии.

— Значит, Элайни ваша девушка? — поинтересовалась Леметрия.

— Нет, у меня девушки нет, — запнулся Перчик, краснея. Слова Перчика почему-то понравились Леметрии и она, похлопав его по плечу рукой, сказала:

— Хорошо, веди, — и, улыбнувшись, добавила, — если это так важно для друга.

Хенк и Перчик жили в смежных комнатах королевского дворца, на этаже, повыше торжественного зала, рядом с комнатами Элайни и Байли. Раньше они служили учебными комнатами для девушек, но так как обе закончили Академию Фрей, то надобность в них отпала, тем более, что Элайни и Байли любили жить у Фроста в его, пусть и небольшом, но уютном домике.

Хенк находился в комнате Байли, где они решали, куда ещё можно пойти, чтобы найти Элайни. Прервав свои размышления, Байли неожиданно спросила:

— Я тебе нравлюсь в виде Элайни? — и напряжённо всмотрелась в лицо Хенка.

— Нет, — дипломатично сказал Хенк, улыбнувшись.

— Не ври, — возмутилась Байли, — Элайни всем нравится.

— Мне нет, — сказал Хенк и неожиданно поцеловал Байли.

— Вот! Я же говорила! — возмутилась Байли, вырываясь.

— Что? — не понял Хенк.

— Тебе нравится целовать Элайни, — надула губы Байли.

— В Элайни я целовал тебя, — витиевато сообщил Хенк и опять потянулся к Байли.

— Элайни, ты почему целуешься с Хенком? — возмутилась Маргина, стоя на пороге. Потом, вспомнив всё, махнула рукой и присела на кресло.

— Вы меня до сердечного приступа доведёте, — возмутилась она. — Байли, ты что, не можешь потерпеть, пока вы не поменяетесь телами? — спросила она покрасневшую Байли.

— Это он, — ткнула Байли на Хенка. Красный, как и она, Хенк согласился:

— Это я.

— А, ну, вас, — махнула рукой Маргина и спросила: — Элайни не появлялась?

— Нет, — хором ответили Байли и Хенк.

В комнату засунул голову Перчик, а потом появился и сам, вместе с Леметрией и Рыжиком в корзине.

— Привет, Элайни, — поздоровалась Леметрия, которая вместе с Байли и Элайни училась в Академии Фрей.

— Привет, — сказала Байли, глядя не на Леметрию, а на корзинку с котом.

— Вот, — сказал Перчик, глядя на Хенка.

— Что, вот? — не понял Хенк. — Элайни, это ты? — спросил он у кота.

— Элайни, вообще, вот, — сказала Леметрия, показывая на Байли.

— Ты не в курсе, — сказал ей Перчик, соображая, зачем же он притащил сюда Леметрию с чужим котом.

— Подождите, — прервала их Маргина, — это не наш кот Глюк.

— Я не ваш кот, — согласился Рыжик.

— Элайни, всё-таки твои проделки? — обратилась Маргина к говорящему коту, всматриваясь в него внимательно.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась Леметрия, но Перчик шепнул ей на ухо: — Помолчи, государственная тайна.

Леметрия сделала круглые глаза и пока решила послушать.

— Я знаю, где ваш кот, — сказал Рыжик, и все замолчали, уставившись на него.

Выпущенный из каморки марг Фрост шагал домой, размышляя по пути, что происходит, так как его никто не просветил относительно превращений дочерей. Увидев Элайни возле Маргины, он не мог понять, почему кот у него дома называет себя Элайни и кто такой молодой человек с простреленным плечом.

То, что Шерг гнался за котом, который называл себя Элайни и при этом подстрелил молодого человека, уже вызывало у Фроста подозрения, так как Шерг негодяй, жаль, что этого не замечает Маргина. Поэтому Фрост решил сразу же по приходу домой расспросить и кота, и молодого человека, чтобы прояснить ситуацию. Возле его дома на страже стояла фрея Тая, которая, увидев Фроста, смутилась и поздоровалась:

— Здравствуйте, дядюшка Фрост.

— Здравствуй, Тая, — сказал Фрост, глядя на девушку.

— Вы извините, я нечаянно, — сказала Тая.

— Что? — не понял Фрост.

— Шерг приказал убить кота, — объяснила Тая.

Фрост кивнул ей головой, открыл дверь и, прежде чем идти в тайник, обошёл, на всякий случай, весь дом. Закончив обнаружение шпионов, он спустился в зал и отодвинул стеллаж с книгами. Кот лежал, как человек, закинув лапу на лапу, и положив переднюю лапу под голову.

— Что там? — спросил он, как будто Фрост сидел не в чулане, а болтался на воле.

— На улице без осадков, — пошутил Фрост и спросил: — Элайни, а где раненный молодой человек?

— Я молодой человек, — сообщил кот и добавил: — … раненный.

— Что-то я не вижу на вас ран? — ухмыльнулся Фрост.

— Раны унесла Элайни, — объяснил кот, — …вместе с телом.

— Давайте мы с вами покушаем, и вы расскажете мне всё по порядку, — предложил ему Фрост. Кот облизнулся и сообщил:

— Да мы уже, там… косточку…

Фрост заглянул в кладовку и, судя по состоянию «косточки» и животу кота, понял, что тот на отсутствие аппетита не жалуется. Настругав куски мяса, и вытащив хлеб, Фрост пригласил кота, который, увидев стол, глотнул слюну и сразу залез на стул.

— Вам на тарелочку или так? — спросил он у кота.

— Главное, побольше, — чистосердечно сказал кот, вцепившись лапами в кусок.

— Я, вообще-то, мало ем, это всё кот, — поделился сокровенным Сергей.

— Я понимаю, — кивнул Фрост, — кушайте.

Когда кот потопал в зал и разлёгся на диване, спросив предварительно: «Можно, я полежу?» — Фрост отправился вместе с ним и, присев на край, чтобы не придавить кота, сказал:

— А теперь расскажите всё подряд.

Кот начал рассказывать, вначале перепрыгивая с одного события на другое, но, потом, взяв ритм, изложил Фросту не только события на Фаэлии, но и рассказал о своей жизни на Земле. Марг Фрост, кроме профессиональных занятий медициной и магией, помогающей в лечении, оставался человеком весьма любопытным и в своей лаборатории, находящейся в доме, в которую он никого не пускал, занимался естествознанием и опытами, для него интересными, но не имеющими никакого практического применения в жизни.

Через это Фроста считали немного чудаком, но как врачеватель он ценился выше всех своих коллег. Узнав, что на земле врачевателей называют «доктор», Фрост так загорелся этим названием, что решил отныне называться, в пику другим, доктором Фростом.

— Схожу к Маргине и попрошу у неё официальную бумагу на название профессии, — поделился он с котом, который растянулся в своё удовольствие во весь диван.

— Кстати, — вспомнил Фрост. — А не пора ли Элайни возвращаться?

Сергей этого знать не мог.

Не мог он знать и того, что Тая, желая попить воды, подошла к окну, чтобы постучать, и увидела Фроста, беседующего с котом. То, что коты могут говорить, её очень удивило. Здраво рассуждая, она решила, что дело нечисто и не напрасно Шерг хочет кота убить. Фрея Роз рядом не находилась, чтобы с ней посоветоваться, поэтому, подумав: «А, пусть начальство разбирается», — отправила марку Шергу, с сообщением о говорящем коте.

Шерг в это время рассматривал пришедшую в себя женщину и спросил: — Что больно?

— Ничего, уже прошло, — сообщила женщина, обхватывая левой ладонью правую руку.

— Как вас зовут? — спросил Шерг, пристально глядя на женщину.

— Сергей, — ответила женщина, стягивая с себя парик.

— Зачем вы здесь? — спросил Шерг.

— Хотел забрать вещи Элайни, — сказал Сергей.

— В кабинете у Маргина? — иронично спросил Шерг.

— В кабинете Маргины на полке лежит её книга по травам, — объяснил Сергей, — она хотела меня лечить.

Шерг не поленился, вышел, закрыл дверь на ключ и, через некоторое время, вернулся и открыл замок. В руках он держал книгу «Справочник фреи по травам», которую он бросил на стол и спросил: — Эту.

Сергей посмотрел и сказал: — Вероятно, что эту, я не специалист.

Шерг прошёлся по кабинету и, зайдя за спину Сергею, нагнулся и спросил:

— Кто ты, Сергей?

— Я из Страны Маргов.

Шерг опять прошёлся по комнате и снова спросил:

— А что ты делаешь, Сергей, в Фаэлии?

— Ищу родственников марга Трамбара, недавно почившего в Магнуме, — сообщил Сергей без запинки. Шерг, имеющий отменную память, сразу вспомнил запрос из Страны Маргов, о родственниках данного марга. «Что-то складно у него получается», — подумал Шерг и спросил:

— Странное у тебя имя, у нас таких нет.

— Я не выбирал, — ответил Сергей.

— А почему ты помогаешь Элайни? — наклонился к нему Шерг, дыша в лицо.

— Она сказала, что если я не помогу, она превратит меня в кота, — сообщил Сергей.

— А где она находиться? — спросил Шерг.

— Я не знаю, — пожал плечами Сергей, — она сказала, что будет ждать меня перед дворцом.

В это время через открытое окно влетела марка. Шерг поймал её, не ожидая, пока она упадёт на ладонь. Марка встрепенулась и открылась. Шерг прочитал и сказал Сергею:

— Ты иди, Сергей, я потом, как-нибудь встречу тебя, и мы поговорим ещё.

Когда Сергей вышел, Шерг вызвал фрею Роз и сказал: — Следи за ним, куда бы он ни шел.

А сам бросился к дому Фроста.

Все уставились на кота Рыжика, но он не спешил отвечать, а, запустив свои симпоты в головы окружающих, наслаждался эмоциями, произведёнными его словами. Рыжику на этой планете понравилось, и он подумал, что совсем неплохо себя на планете Даррес завести пару теплокровных, чтобы наслаждаться их эмоциями.

С сожалением он вспомнил, что условий для содержания теплокровных у него на планете нет, но если запустить процесс регенерации, то через пару гигапрасеков он сможет создать соответствующую атмосферу. Мечтая о своем, он забыл об ожидающих ответа людях, которые так изменили эмоции, что его симпоты сразу же уловили диссонанс.

— Он не сдох? — забеспокоилась Маргина, видя, как у кота поплыли вниз уши и глаза.

— Я приведу вас к вашему коту, — сообщил Рыжик, выскочив из корзинки, и направился к двери, через которую он прошёл, не открывая её. Торчащий посредине двери конец хвоста спросил их: «Вы идёте?» — и плавно исчез, удаляясь. Открыв дверь, они увидели кота, прыгающего по ступенькам лестницы вниз, и гурьбой отправились за ним.

Прохожие на улице с удивлением смотрели на ярко-рыжего кота, который шёл впереди делегации, состоящей из бывшего регента королевства Маргины, королевы Элайни, двух молодых людей и девушки с корзинкой. Такая странная процессия у кого-то вызывала улыбку, у кого-то удивление, а некоторые безразлично бросали взгляд и отворачивались.

Если бы кто-то поднялся вверх, как рыжий воробей, который неподвижно застыл над городом, то он бы увидел некоторые детали разных событий, объединённых одной целью – найти кота, а вернее Элайни, действительную королеву Страны Фрей.

Впереди всех к дому доктора Фроста (будем называть его так, как ему хочется) шел Сергей, за которым, думая, что её не заметили, следила фрея Роз. В некотором отдалении от них решительно шагал Шерг, а за ним и независимо от него мягко двигался кот, за которым шли Маргина, Байли, Хенк, Перчик и Леметрия.

Сергей, зная, что за ним наблюдают, прошёл мимо обалдевшей Таи, которая, видя, что за Сергеем идёт Роз, не стала его останавливать. Подняв камешек с земли, Сергей запустил его в окно дома Фроста и, не останавливаясь, отправился дальше по улице.

Доктор Фрост выглянул на улицу и бросился к заднему окну, выпрыгнув через которое, поддал жару, чтобы догнать Сергея. Кот, несмотря на свою склонность к ожирению, оказался проворнее Фроста и бежал по дороге впереди доктора.

Тая и Роз растерянно смотрели друг на друга, так как каждая думала, что она знает меньше, чем другая. Когда к ним подошёл Шерг, каждая из них решила, что пусть решение принимает советник, а он вместо этого разразился на них бранью и кричал, чтобы они стреляли, совсем запутав девушек.

Раздражённый Шерг выхватил у Роз лук и прицелился в рыжего кота, но, когда он спустил тетиву, доктор Фрост перекрыл прицел, и стрела мягким шлепком вонзилась в доктора. На дороге осталось только его тело, а кот и Сергей исчезли, давно завернув за угол.

Маргина, появившаяся вместе с Элайни, увидев лежащего Фроста, бросилась к нему, а Рыжик, остановившись возле Шерга, сказал ему:

— Не следовало такое делать.

Шерг подумал, что кот каким-то образом вернулся и что он – Элайни, поэтому ожесточённо вытащил стрелу и с двух шагов выстрелил в кота. Стрела застряла наискось в теле Рыжика, а Шерг, почему-то, застыл с выпученными глазами. Не лучше выглядели Тая и Роз, не по своей воле попав в такую ситуацию. Они стояли рядом, не двигаясь, и по их взглядам можно определить, что они не понимают происходящее.

Что же касается Хенка, Перчика и Леметрии то они и рады помочь, но не знали, как, поэтому стояли и глазели на происходящее.

— Несите его в дом, — сказала Маргина, и парни включились в дело. Рыжик, которому, почему-то, понравилось проходить сквозь стены, появился в зале возле дивана первым и, забравшись на спину доктора Фроста, замер на нем, не шевелясь.

— Кто-нибудь, уберите кота, — попросила Маргина, намереваясь начать лечение, но Перчик, попытавшийся снять его со спины Фроста, не смог его оторвать. Кот так и сидел, со стрелой сквозь себя, как будто её не замечая.

— Кот, ты уйдёшь, наконец! — возмутилась Маргина, но Рыжик невозмутимо ответил: — Не мешай!

Стрела, застрявшая в спине Фроста, вдруг зашевелилась и стала медленно расти, как росток, пока не свалилась набок.

— Можете промыть ему рану, — сообщил Рыжик, забирая стрелу и окручивая её вокруг своей шеи. Деревянная стрела не сломалась, а стала странным украшением шеи кота. Вытянув из своего тела другую стрелу, Рыжик наградил себя вторым кольцом, которое повесил на шею.

— Кот, как ты всё сделал? — спросила Маргина, роясь у Фроста в шкафу и пытаясь найти дезинфицирующие препараты. Рыжик бухнул ей в голову всю информацию, и она едва не упала, присев на полусогнутых ногах.

— Я так не смогу, — постояв немного и держась за шкаф, сказала она коту. Кот ехидно хмыкнул, удивительным образом успев набраться дурных привычек у людей.

— Мама, — спросила Байли, — с папой будет всё хорошо?

— Думаю, да, хотя рана глубокая, — Маргина снова глянула на Рыжика и растерянно сказала: — Если бы не кот, своего отца ты бы живым не увидела.

— А что делать с Шергом? — спросил Хенк, показывая на застывшего советника.

— Пусть идёт на все четыре стороны, — сказала Маргина, потом, глянув на Рыжика, добавила: — К тому же не я его превратила в статую.

Шерг, вдруг очнувшись, зашевелился и разделился на четырёх Шергов, которые отправились в четыре разные стороны, причём двум из них пришлось прыгать через заборы.

Поражённые Тая и Роз, увидев начальника в четырёх ипостасях, с ужасом ожидали своей участи, а Рыжик, испытав сильные эмоции Шерга при разделении, которое Шерг желал другим, думал: делить девушек или не делить. Считав симпотами эмоции Маргины, разочарованно определил, что не всем людям нравятся такие мысли. Поэтому, он с перебором впрыснул в кровь девушек немного алкалоидов, доведя их до состояния эйфории.

— Девочки, идите домой, и отдохните, — бросила им Маргина. Тая и Роз, почти доведённые до состояния экстаза, уже собирались ускользнуть, но чувство долга у Таи поинтересовалось:

— А завтра?

— А завтра, как всегда, — сказала Маргина и беспомощно спросила у Байли: — Куда же убежала Элайни?

Маргина хлопотала возле Фроста, а когда заметила, что опустился вечер, растерянно воскликнула:

— О, боги фрей, я забыла о заседании Совета Фрей.

Вытащив из сумки мэтлоступэ, она вскочила на него и умчалась, покинув Байли возле отца. Перчик пожелал проводить Леметрию, так как завтра ей нужно уезжать домой, а Хенк и Рыжик остались с Байли в доме доктора Фроста.

— Иди, поспи, — сказал Хенк, улыбаясь Байли, — а я подежурю.

— Можете идти вдвоем, — сообщил им Рыжик, — я справлюсь без вас.

Молодые люди подозрительно быстро согласились и исчезли, а Рыжик остался размышлять у дивана, где на боку лежал усыплённый доктор Фрост. Слой информации, полученной Рыжиком за такое короткое время, оказался таким насыщенным, что он не успевал систематизировать накопленное в глифомах.

Его темп жизни на планете Даррес в туманности Кошачий глаз, созвездия Дракона, значительно отличался от жизни на Глаурии: его планета, пустынная и безжизненная, могла порадовать только редкими падениями небесных тел, на мгновение нарушающих мерное течение жизни.

Единственным его развлечением оставалась игра с метеоритами в салки. Рассчитав, куда упадёт небесное тело, Рыжик подставлялся под него, чтобы он его осалил, как в детской игре. То, что после такого шлепка ему приходилось собирать себя по кусочкам, составляло изюминку игры, занимая его на некоторое время.

Сейчас, увидев такую красивую планету, как Глаурия, он поклялся себе, что по возвращению домой изолирует участок планеты и сделает для себя сад, где, возможно, заведёт себе какую-нибудь зверушку, которой посвятит всё свободное время.

Размечтавшись, Рыжик подумал: «А, не замахнуться на большее?» — вспоминая, чем грозят Хранителю подобные мероприятия. Собственно говоря, особенно беспокоиться не приходилось, так как больше, чем забвение в какой-нибудь дыре, ему не грозило.

Шорох во дворе нарушил мерное течение мыслей Рыжика, и он с интересом погрузил свои симпоты в новое существо, появившееся возле дома доктора Фроста. Странный бутерброд из оболочек его позабавил: наружная оболочка принадлежала самцу, а внутри расположилась самочка. Как оказалось, самочка не кто иная, как разыскиваемая Элайни. Рыжик ничего не предпринимал, наблюдая симпотами, что она собирается делать.

Обследуя всё снаружи, Элайни обошла вокруг дома, тихо приоткрыла дверь и зашла в зал, полуосвещённый шаром. Увидев возле дивана сидящего кота, она зашептала: «Серёжа, это ты?»

Кот ничего не ответил, а вот Фрост открыл глаза. Приходить в сознание доктору рановато, но Рыжик решил, что пусть всё идёт естественным путём. Увидев силуэт Сергея, он спросил:— Элайни, это ты?

— Да, дядя Фрост, — ответила Элайни, а Рыжик наблюдал, как спрятавшаяся внутри Сергея женщина управляется с его телом.

— Элайни, ты моя дочь, — слабым голосом сказал Фрост.

— Конечно, дядя, ты мне, как отец, — успокоила его Элайни.

— Элайни, ты моя родная дочь, — упорствовал доктор Фрост, — мне осталось жить немного и потому ты должна об этом знать.

— Что случилось? — спросила Элайни скорее кота, но ответил Фрост.

— Меня подстрелил Шерг, — сообщил доктор Фрост, — но это не важно, я хочу сообщить тебе, кто ты есть, пока я не умер.

— Ему, правда, так плохо, — снова спросила Элайни кота, и тот тихо ответил:

— Не думаю.

— Элайни! Внимательно слушай меня и не перебивай. Я должен сказать тебе нечто важное, — шептал доктор Фрост и Элайни, чтобы он не тянулся, склонила к нему голову и кивнула, — так вот, слушай, — дядюшка немного отдышался и продолжил, — вы с Байли родились в одну ночь и почти в тот же час. Вначале родилась Байли. Королева Селивия умерла сразу, я ничего не мог сделать. С Байли на руках я бросился к Маргине, когда она рожала тебя. Я тебя принял на руки.

Ты, на удивление, оказалась спокойным малышом. Байли же плакала, и я подал её Маргине, чтобы она немного успокоила ребёнка. Та приложила её к груди. Я подал тебя Маргине и сказал, что Селивия умерла. Маргина пристроила и тебя к груди. Передав Маргину нянечкам, я ушёл немного передохнуть. Тут появился Артур Сайрес, отец Байли, и я ему сказал о смерти королевы и о рождении дочери.

Только через несколько дней я узнал, что Маргина считает Байли своей дочерью. Она чёрненькая, как и Маргина, поэтому никаких сомнений у неё не имелось, а королева Селивия, её сестра, наоборот, беленькая, как ты. Для меня и для Маргины вы одинаково родные, поэтому я не стал переубеждать Маргину, собираясь рассказать ей об этом при удобном случае.

Так как вы обе всё равно оставались с Маргиной и со мной, я решил ничего не делать. Артур Сайрес горевал по Селивии и удалился в Городские Сады, где строил для тебя летнюю резиденцию. Он редко видел тебя, ты ему напоминала о Селивии. Так ты стала будущей королевой, а фрея Маргина стала регентом королевства при малолетней королеве. Ты — моя дочь! Вот и все. А теперь иди. Я устал…

— Отдыхай… папа! — сказала Элайни, чтобы его успокоить и поцеловала его в колючую щеку. В его рассказ она не очень верила.

— Нет, погоди ещё, — прошептал доктор Фрост, — я тебе расскажу всё. Наклонись ко мне.

Элайни нагнулась, и он прошептал на ухо ещё несколько фраз. У неё глаза полезли дыбом.

— Ты даёшь, папочка! — только и сказала Элайни. — Хорошо, спи!

Он заснул естественным сном, истощённый от напряжения, а Элайни не понимала, что ей пришлось выслушать: то ли бред выздоравливающего, то ли искреннюю правду, выданную смертельно больным человеком. В конце концов, решила поступить мудро, как и её новоявленный отец, доктор Фрост: ничего никому не говорить.

«Вот в этом мы с ним похожи», — улыбнулась она про себя, а Рыжик, застывший рядом, словно его и не было, наматывал на глифомы последние крохи эмоции Элайни, опутав симпотами все её нервные окончания.

— Серёжа, давай меняться, — обернулась к нему Элайни, как будто почувствовав его симпоты.

— Я не Серёжа, — ответил кот, наблюдая за её реакциями.

— Не балуйся, сейчас не до этого, — грустно сказала Элайни, думая о своём.

Кот промолчал, а в это время с лестницы, ведущей на второй этаж, раздался голос:

— Кот! Что делает этот молодой человек у нас в доме?

«Вопрос: Фрея Маргина, объясните, пожалуйста, почему вы ввели в заблуждение Совет Фрей, не доложив о неудовлетворительном состоянии здоровья королеве Элайни?»

«Ответ: Данное состояние королевы Элайни носит временный характер».

«Вопрос: Могло ли состояние королевы Элайни повлиять на правильность принимаемых ей решений?»

«Ответ: Нет, так как я находилась рядом и в любой момент могла ей подсказать, чтобы она не могла совершить ошибки».

«Вопрос: Не хотите ли вы сказать, что контролируете королеву Элайни и влияете на её решения?» (Шум в зале)

«Ответ: Этот контроль носит временный характер, не забывайте, что я шестнадцать лет регент королевства и всегда действовала на благо Страны Фрей».

«Вопрос: Может Совет Фрей увидеть королеву Элайни, чтобы убедиться в её состоянии руководить Страной Фрей?»

«Ответ: В данное время идут её поиски, поэтому она не может предстать перед Советом Фрей». (Шум в зале)

«Вопрос: Вы утверждаете, что в данное время королева Элайни находится в бегах?» (Шум в зале)

«Ответ: Она скрывается от недобросовестных исполнительных лиц, которые неправильно истолковали моё распоряжении». (Шум в зале)

«Вопрос: Какого рода распоряжение вы им выдали?»

«Ответ: Найти и вернуть во дворец королеву Элайни».

«Вопрос: Фрея Маргина, вы отвечаете перед Советом Фрей, поэтому попытайтесь дословно повторить своё распоряжение».

«Ответ: Я распорядилась найти кота Глюка». (Громкий шум в зале)

«Вопрос: Фрея Маргина, вы хотите сказать, что королева Элайни стала котом Глюком?» (Очень громкий шум в зале, так, что ответа не слышно)

«Фрея Януш: Уважаемое собрание, чтобы не вносить ненужную суету и погасить нездоровую огласку данного события, предлагаю создать комиссию, возглавляемую уважаемой фреей Иссидией, которая детально разберётся во всём произошедшем и доложит на очередном заседании Совета Фрей. Марку с предложенными кандидатурами я отправила всем присутствующим».

По мере удаления от эпицентра разделения, все Шерги почувствовали желание соединиться, вероятно, потому, что Рыжик забыл за них и направил свои симпоты на лечение доктора Фроста. Не понимая почему, но они направились навстречу друг друга, причём их путь не казался прямым, а представлял собой некую извилистую линию. Происходило это по той причине, что все Шерги придерживались своего пути, а препятствия, которые преодолевал каждый, задерживали их, искажая пути других, и заставляли их отклониться от прямой линии.

Потому встреча Шергов произошла не в столице, Фаэлии, а невдалеке от неё, возле фермы, которую держала женщина по имени Джос. Увидев четырёх мужчин, направлявшихся к ней на ферму, она обрадовалась, так как, после смерти мужа, оставалась одинока, а её дети, дочь и сын, находились далеко – учились в Академиях: дочь в Фаэлии, а сын в Магнуме. Сильная духом и телом, она справлялась с хозяйством сама, но иногда, в самую горячую пору, приглашала в помощники нескольких мужчин из соседней деревни. Предполагая, что сможет припахать приблудных, она поспешила их встретить.

— Кушать будете? — спросила она Доброго Шерга и тот, смущаясь, ответил:

— Если вас не затруднит.

Злой Шерг, осмотрев ферму, уставился на Джос и спросил:

— На ферме кто-то есть?

— Никого, только я, — ошарашено ответила Джос, а Злой, не спрашивая пошёл к дому, где и скрылся за дверью.

— Вы, что, братья? — растерянно спросила Джос у Хитрого Шерга.

— В некотором роде, — ответил Хитрый и, глядя ей прямо в глаза, сказал:

— После обеда поднимись на сеновал.

— Хорошо, — опустив глаза, сказала зардевшая Джос.

— А здесь ничего? — щурясь от солнца, сказал Глупый Шерг.

Они плотно покушали, тем более что прилично проголодались, пока путешествовали не по своей воле. Когда все наелись, Джос принялась мыть посуду, а Хитрый подошёл к ней и шепнул: «Я пошёл», — на что Джос ему улыбнулась. Постелив всем в самой большой комнате, она вышла на улицу и отправилась к большому хлеву для коров, где наверху ожидал её Хитрый.

«Пришла», — прошептал на ухо Хитрый, увлекая её за собой. Она не сопротивлялась, распалённая своим воображением, и Хитрому пришлось бы туго, если бы он остался на всю ночь.

«Я сейчас», — сообщил он Джос, тяжело дыша, после очередного раунда и сполз вниз. Зайдя в дом, он толкнул спящего Злого и сообщил: «Тебя на сеновале ждёт Джос», — а сам упал на постель. «Почему так долго?» — спросила его Джос и Злой, толкнув её на сено, доказал, что пришёл не зря. Джос, поняв, что спит с другим, и не думала сопротивляться, размышляя, что женской радости много не бывает. Когда истрёпанный Злой, сообщил ей: «Погоди», — она не обманывала себя, а ждала очередного брата с нескрываемым любопытством.

Разбуженный Глупый, отправленный к Джос, поднялся к ней с вопросом: «Я не опоздал?» — и был принят с улыбкой: «Нет». Глупый трудился добросовестно, а так, как оставался простодушным, откровенно сообщил Джос: «Больше не могу», — на что та ему сказала: «Позови следующего».

К приходу Доброго, он уже дремала и когда он, стесняясь, спросил: «Я вам не помешаю?» — Джос, обняв его и положив голову ему на грудь, сказала: «Что ты, нет», — а сама слушала его речи и, убаюканная мелодией его голоса, беззаботно заснула у него на груди. Добрый всю ночь рассказывал ей истории из жизни Шерга, а она, сквозь сон, изредка ему улыбалась и, иногда, гладила его щёки, чувствуя под боком приятную и неравнодушную к ней плоть.

Злой, Хитрый и Глупый удивились подвигу Доброго, когда тот, вместе с Джос, спустились вниз. Хозяйка быстро приготовила им завтрак, а сама ушла к живности: кормить, убирать, доить.

— Что будем делать? — спросил Глупый, когда они пообедали и остались одни.

— Нужно пойти и убить всю королевскую семью, — хрустнул зубами Злой.

— Я хотел бы извиниться перед Маргиной и вернуться на работу, — сообщил Добрый, обводя всех открытым взглядом.

— Вот и сделай это прямо сейчас, — сказал ему Хитрый. Добрый поднялся и спросил у всех: — Так я пошёл?

— Иди, — сказал ему Хитрый. Добрый вышел на улицу и потопал к воротам.

— Уже уходишь? — спросила Джос, сразу отличая его от других.

— Да, мне пора, — сообщил ей Добрый.

— Ты вернешься ко мне? — спросила она с надеждой.

— Да, я попробую, — сказал Добрый и, не ожидая, пошел вдоль дороги в Фаэлию, а Джос, смахнув слезинку, отправилась к коровам.

— Зачем ты его отпустил? — спросил Глупый у Хитрого.

— Так нужно, — не удосужился объяснить Хитрый.

— Лучше бы ты его убил, — сказал Злой, считая такое решение самым правильным.

Сергей заблудился. Тем более он находился в теле кота, а с его высоты всё видится совсем по-другому, чем в человеческом теле. Элайни неожиданно куда-то пропала, предоставив Сергею полную свободу, которая ему в незнакомом городе совсем ни к чему, так как город он знал всего ничего, пару дней.

К тому же, стоял вопрос, куда ему идти. В дом доктора Фроста соваться ни в коем случае нельзя, в него стреляли, так почему Сергею надеяться, что его точно также не пристрелят и выбросят на помойку. Во дворце у Элайни ничего не получилось, недаром она убегала, хорошо, хоть его предупредила. А в итоге что осталось? Мало того, что он попал на другую планету, так ещё и поддался на уговоры Элайни одолжить ей своё тело.

Кроме того, в отличие от Элайни, Сергей не так уверен в том, что инициатором преследования является Шерг, а не её тётя Маргина. Возможно, она поручила своему советнику извести наследницу на корню. Тем более, что она руководила страной в течение последних шестнадцати лет.

Все хитросплетения власти никогда не нравились Сергею, так как всегда предполагали грязь, черствость и равнодушие к судьбам людей. Сергей не ожидал на этой планете что-нибудь отличное от Земли, так как и люди, и глауряне скроены по одному образцу, что, вероятно, для такого типа планет – норма.

Уже вечерело, когда Сергей оказался возле городского вала, к которому он прислонился, раскинув лапы и вывалив кошачье пузо. Сергей тяжело дышал, открыв кошачью пасть, намереваясь передохнуть и сообразить, как найти Элайни. Коту Глюку, тело которого носил Сергей, стоило сесть на диету, но Сергей чувствовал, что это нереально – уже сейчас кошачья утроба требовала подпитки, а ноздри кота ловили запахи ужинов из близлежащих домов.

Сбоку что-то зашипело. Повернув туда голову, Сергей увидел чёрного кота решительной наружности, собирающегося предъявить Сергею права на территорию. «Мне еще этого не хватало», — подумал Сергей и сказал коту:

— А ну-ка, брысь отсюда, а не то отделаю так, что век помнить будешь.

Чёрный кот выгнул спину от неожиданности и поднял хвост трубой, не собираясь так просто сдаться, ища глазами, откуда раздался человеческий голос.

— Ты что, не понял? — озверел Сергей, и кот, испугавшись, дал деру.

Следовало подкрепиться и Сергей, поднявшись, пошёл вдоль палисадников, принюхиваясь к запахам. «Такого жирного борова, как я, никто кормить не будет, — подумал Сергей, — придется красть». Его совесть успокаивало то, что сам он не выбирал такое приключение. С лёгким голодным сердцем Сергей переложил всю вину на Элайни.

Из одного места так пахло мясом, что Сергей не удержался и сиганул за забор. Вытянувшись во весь кошачий рост, Сергей заглянул в окно кухни и увидел в большой глиняной миске приготовленное мясо. Из комнаты, смежной с кухней, доносился равномерный гул голосов, видно хозяин с хозяйкой принимали гостей. С трудом выкарабкавшись на подоконник, Сергей перевалился в кухню и, взобравшись на табуретку, схватил самый большой кусок.

Пасть сразу наполнилась слюной, и Сергей сразу же слопал бы мясо, но опасался, что не успеет сбежать, а что делают с котами-ворюгами, он прекрасно понимал. Выпрыгнув в окно, он собирался ухнуть за забор, но с удивлением обнаружил у себя под носом длинные и крепкие ноги. Подняв глаза вверх, Сергей увидел высокого пса с мордой бульдога, который уставился на него и громко гавкнул.

На лай пса на кухне появилась женщина, которая, заметив пропажу, всплеснула руками и взвизгнула. Помесь бульдога зарычала, показывая крепкие зубы, и у Сергея не осталось выбора – не выпуская из пасти мясо, он рванул мимо пса, как в последний раз в жизни. Пёс попытался его схватить, но щелкнул пустой воздух, а Сергей на ходу, как скаковая лошадь, перепрыгнул забор и дал дёру вдоль палисадников.

Группа содействия поддержала бульдога лаем, и Сергей убежал на старое место, к городскому валу, подальше от палисадников. Сожрать мясо – дело мгновения, и от него осталась одна косточка. Сергей снова лёг у городского вала, выставив ублажённое пузо вверх. А чёрный нынешний кот, прокравшись, схватил косточку и унёсся подальше, чтобы её полизать.

Сергей поелозил спиной, так как что-то ему мешало, и собирался немного прикорнуть, но опора неожиданно пропала, и он свалился в какую-то дыру. Волосы на кошачьем теле напыжились и, почему-то, засветились непонятным голубым светом, а вокруг него образовалось сплошное зеркало. Возможно, оно имело форму шара, так как морда кота искажалась до огромных размеров, закрывая от взора тело.

«Что за хреновина такая?» — подумал Сергей, ощупывая внутреннюю поверхность шара, которая казалась твердой, зеркальной и скользкой. Ускоряясь, она закрутилась, а кот заскользил по внутренней поверхности шара, высекая когтями искры.

Сергей перестал сопротивляться и потихоньку шар почти остановился. Кот тихонько скользил по поверхности, освещаемый светом, не имеющим видимого источника, и видел своё отражение на противоположной стороне, пока Сергей не начал ощущать нехватку воздуха.

«Я же тут задохнусь!» — промелькнула ужасная мысль, и Сергей застыл, стараясь как можно реже дышать. Минута неумолимо бежала за минутой, а воздуха становилось всё меньше и меньше. Вероятно, он потерял сознание, так как очнулся от того, что шар неожиданно рассыпался и кот вывалился в день.

«Вот и поспал», — подумал Сергей, оглядываясь.

Кот ничего не отвечал, как будто не слышал Байли.

— Кот! Я тебя спрашиваю, что делает этот молодой человек у нас в доме? — повторила она, спускаясь вниз по лестнице. За Байли шел заспанный Хенк.

— Байли, это я, Элайни, — сказал молодой человек, подходя к ней. Байли внимательно на него посмотрела и спросила: — Какой день у меня самый любимый?

— День нашего рождения, — улыбнулся парень, и Байли удивлённо на него посмотрела.

— Элайни, ты что, ещё с кем-то поменялась? — растерянно спросила она.

— Да! Я хотела добраться до Маргины, а этот мерзкий Шерг меня не пускал.

— И чьё тело ты носишь? — допытывалась Байли.

— Серёжи, моего знакомого из Земли … — начала Элайни, понимая, что еще больше запутывает Байли.

— Элайни, ты можешь вернуть меня в моё тело, а со своим Серёжей разберёшься потом.

— Хорошо, — сказала Элайни, — я бы тоже хотела быстрее вернуться в своё тело и больше никуда из него не выпрыгивать.

Она подошла к Рыжику, сидящему возле доктора Фроста, и приложила руку к невидимому перстню с голубовато-зелёным камнем, висящим на шее. Элайни загадала желание, но ничего не произошло. Байли увидела, как молодой человек растерянно улыбнулся и обратился к коту:

— Серёжа, ты тоже ничего не чувствуешь?

— Я не Серёжа, — сообщил Рыжик.

— А кто ты? — спросила Элайни, но Байли остановила её расспросы и сказала: — Элайни, пойдём во дворец, там, закрытый в комнате, сидит Глюк, и ты меня с ним поменяешь.

— У вас не получится, — сообщил Рыжик.

— Да кто ты такой? — опять спросила Элайни, и Байли объяснила: — Кот, который нам помогает.

— А где Серёжа? — спросила Элайни.

— Откуда мы знаем, где твой Серёжа, — возмутилась Байли, но всех остановил Хенк.

— Подождите, девочки. Рыжик, скажи, почему у Элайни не получиться? — спросил он у кота, и тот сообщил:

— Чтобы вернуть всё назад, нужно проводить обмен последовательно, а иначе вы можете только навредить. Кота, к примеру, который Серёжа, вы засадили в капсулу.

Элайни открыла рот и, хапнув воздух, как рыба, растерянно спросила:

— Что же ты не предупредил, мышеед противный?

— Такой вы мне очень нравитесь, — сказал Рыжик, запуская симпоты во все её нервные окончания.

— Где вы его взяли? — спросила Элайни у Байли.

— Перчик и Леметрия принесли, — ответил Хенк.

— Тут ещё и Перчик с Леметрией? — удивилась Элайни.

— Подождите, девочки, — остановил их Хенк и повернулся к Рыжику.

— Скажи мне, Рыжик, мы можем достать этого Сергея из капсулы? — спросил он, и все уставились на кота.

— Можем, — спокойно сказал Рыжик, — если он ещё не задохнулся.

— Так… какого фрея мы тут сидим? — воскликнула Элайни, глядя на кота, как на врага народа.

— Идите за мной, — сказал Рыжик и выскочил наружу напрямую, через закрытые двери, а потом понёсся по улице, пустой с раннего утра, двигаясь от центра на периферию. Когда его догнали, он оказался возле городской стены и сидел перед радужным зеркальным шаром, парящим в воздухе.

— Ну! — понукала его Элайни.

— Может, вы хотите что-то ему сообщить? — поинтересовался Рыжик.

— Вытаскивай его, садист, — крикнула Элайни, и шар раскололся на несколько частей, которые тут же исчезли, а рыжий кот свалился на землю.

— Живой? — склонилась над ним Элайни.

— Живой, — тяжело дыша, ответил ей Сергей и спросил: — Ты когда отдашь мою дырявую шкурку.

Элайни взяла в руку перстень с голубовато-зелёным амазонитом и прошептала желание. Сразу же почувствовала себя в теле кота, а Сергей похлопывал по себе руками, не веря своим глазам.

Маргина сидела в кабинете, когда раннее солнце заглянуло в окна, освещая пылинки на её гладком столе, и смотрела чёрную метку в виде резолюции, вручённую ей фреей Януш. После окончания Совета Фрей прошло много времени, а она сидела, ни о чем конкретно не думая, перебирая в памяти разрозненные воспоминания, отпуская нервы, чтобы они, как тетива, не лопнула от напряжения.

Пусть и понятно, что за всем стоят интриги фреи Иссидии, но Маргина не снимала вины и с себя: нужно более внимательно присматривать за своей воспитанницей, Элайни. Следовало учить её ответственности, ведь управлять страной задача не простая, требующая напряжения всех внутренних сил, что шестнадцатилетней девчонке не под силу. Она не хотела обвинять во всех грехах Элайни, не собиралась выплескивать злость на Шерга, пылающего нелюбовью к Элайни, полагая, что свои ошибки каждый должен делать и исправлять сам. А свою порцию ошибок Маргина выполнила сполна, с юности управляя Страной Фрей.

За дверью кто-то нерешительно топтался, и это стало раздражать Маргину.

— Входите, кто там? — крикнула она, и в щель просунулось лицо Шерга.

— А, это ты, — вздохнула Маргина и предложила: — Входи, что трёшься.

— Я бы хотел извиниться за недостойное поведение, — сообщил ей Добрый Шерг, — и попросить прощения.

— Извиняйся, не извиняйся, а с Элайни ты работать не будешь, — констатировала Маргина. — У вас ярко выраженная антипатия, тут ничего не сделаешь.

— Я понимаю, — согласился Добрый Шерг.

— Я на тебя зла не держу, только вот марг Фрост, как бы на тебя жалобу не подал.

— Я согласен на любое наказание, — сообщил Добрый Шерг.

— Хорошо, — задумчиво сказала Маргина, — хорошо, что ты на ошибках учишься.

— Я пойду? — спросил Добрый Шерг.

— Иди, — сказала Маргина и подумала, что Шерг не пропащий человек. «Нужно ему какую-нибудь работу подыскать», — подумала она, а потом передумала: пусть за свои ошибки отвечает сам.

Добрый Шерг вышел из дворца и, приветливо кивая головой знакомым, отправился на ферму к Джос, но успел дойти только до входных ворот в город, где его уже ждали Хитрый, Злой и Глупый. Злой, приставив к его шее нож, оскалился и сказал: — Говори.

Добрый рассказал, как он посетил Маргину и Хитрый похлопал его по щеке:

— Хорошо!

— Прирезать его? — спросил Злой, но Хитрый возразил: — Не нужно, он нам ещё пригодится.

Отпущенный Добрый пошлёпал по дороге к Городским садам возле озера Сван, туда, где располагалась ферма Джос, а тройка Шергов отправилась в город по делам, только им известным.

То, что они собрались вместе, несказанно обрадовало Элайни, и она сразу же предложила: — Пойдём во дворец и вернём всё обратно.

Все согласились, а Сергей, взяв её на руки, сказал: — Давай, я тебя понесу.

— А меня? — спросил Рыжик, намереваясь испытать те же ощущения, что и Элайни на руках у Сергея.

— Я могу тебя нести, Рыжик, — сказала Байли, беря его на руки, а Сергей не упустил и пошутил: — У тебя кот легче, — на что Элайни, в виде кота Глюка, фыркнула, как будто говорили о ней, и злорадно произнесла: — Где ты взялся на мою голову.

Когда открыли дверь, голодный и запертый в комнате Глюк, увидев Байли, жалобно мяукнул и собирался махнуть на кухню, но его удержал Хенк, перехватив его возле груди. Глюк хотел его укусить, но Хенк лёг на диван, опрокинув его на себя, так что тот, в ближайшее время, ничего сделать не мог.

— Давай, — крикнул Хенк, — а то я долго его не удержу.

— Что вы здесь делаете? — спросила Маргина, появляясь в комнате.

— Хотим всё вернуть назад, — сказала Элайни, сидя на руках у Сергея.

— Былого уже не вернуть, — философски заметила Маргина и уселась возле Хенка, на краешек дивана. Посмотрев на него, она спросила: — Ты кого тискаешь?

— Кота, — сообщил Хенк. Маргина почему-то хмыкнула и сказала: — Да-да, тренируйся на котах.

Сергей, услышав знакомое словосочетание, затрясся от смеха, на что Элайни, пытаясь лапками схватить на шее перстень с амазонитом, заметила:

— Ты можешь стоять спокойно?

— Долго ещё? — спросил Хенк и Элайни, переместившись в тело Байли, сказала: — Уже.

Кот, оказавшийся в своей шкуре, мазнул лапой хихикающему Сергею по щеке и удрал на кухню.

— Дохихикался, — мстительно сказала ему Элайни, всё ещё пребывая на руках Хенка.

— Долго ещё? — опять спросил Хенк.

— Подожди немножко, сейчас будешь держать свою Байли, — сказала Элайни, дотрагиваясь до перстня на шее.

Байли, оказавшись у Хенка на коленках, долго осматривала себя и задумчиво сказала:

— Я какая-то не такая!

— Так тебе и надо, — довольно сказала фрея Маргина, — в следующий раз подумаешь, прежде чем меняться.

Элайни, несмотря на его неудовольствие, посадила Рыжика на диван, где он тут же погрузил свои симпоты в Хенка и Байли, а сама подошла к Сергею, вытянула платочек из кармана и вытерла кровь с его лица.

— Больно? — спросила она.

— До свадьбы заживёт, — сообщил он, глядя ей прямо в глаза.

— Что? — переспросила она.

— Ничего, — сказал Сергей и добавил, задерживая её руку с платочком в своей руке: — А ты красивая!

Маргина, глядя на Элайни и Байли, только подумала: «Как быстро они повзрослели». Всё бы ничего, но сейчас она должна сказать им горькую правду: чем им придётся заплатить за глупую шутку.

— Я должна вам что-то сказать, — опередила её Элайни.

— Что ещё не так? — насторожилась фрея Маргина.

— Мне об этом сказал папа ... — Элайни замялась и поправилась, — доктор Фрост.

— Какой папа? Какой Фрост? — забеспокоилась фрея Маргина: — У тебя все в порядке, Элайни?

— У меня ясная голова, как никогда, — сказала Элайни и, глядя на фрею Маргину, выпалила:

— В общем, доктор Фрост – мой папа, а ты – моя мама!

— Согласна, ты мне, как родная дочь, — недоумевала фрея Маргина. — А в чем дело?

— Ты не поняла! Я – ваша родная дочь! — и Элайни рассказала все, что ей говорил доктор Фрост. Когда она закончила, фрея Маргина молчала, а Байли, прозрев, сказала со слезами на глазах:

— Так теперь, выходит, у меня нет ни папы, ни мамы?

— Выходит, доченька, — сказала Маргина, обнимая её, — что теперь ты – королева.

— Не хочу быть королевой, — зарыдала Байли, — хочу быть твоей дочкой!

Элайни тоже пустила слезу и обняла их. «Какие же они мне родные», — подумала она, хлюпая носом.

— Я ещё не все сказала, — счастливо глотая слезы, сказала Элайни.

— Все! Хватит! — возмутилась фрея Маргина. — Ты тут столько наговорила, что всё это развести – сезона не хватит. Вы что забыли? На нас королевство! Вот скажи ты мне, — напустилась Маргина на Элайни, — как я буду все это объяснять на Совете Фрей. Не-е-е-т! Я больше слушать ничего не хочу.

— Мама, выслушай меня, — сказала Элайни, положив руку ей на плечо.

— Хорошо, говори уже! — согласилась Маргина и Элайни выложила то, что прошептал ей по секрету, на ушко, её отец.

— Ма-а-а, Байли – моя родная сестра.

— Конечно сестра, сестрей не бывает, — ответила мама.

— Она моя сестра и у нас один папа, Джозеф! — выпалила Элайни.

— Ты моя сестра? — обрадовалась Байли. — Вот здорово!

— А твоя мама королева Селивия! — докончила всех Элайни.

— Так, Элайни, остановись, что ты несёшь? — начала соображать Маргина, — Так это он что? Ах, он…?!

Маргина не находила слов …. Потом вскочила, побежала к двери и вскоре ее каблуки зацокали по ступенькам вниз, а её голос гулко отражался от стен лестничного пролёта:

— Джозеф, негодяй! Я тебя убью! Я тебя специально вылечу, а потом убью.

— Она и впрямь его убьёт? — испуганно спросила Байли и, вместе с Элайни, понеслась спасать своего новоиспечённого папочку. Когда они, запыхавшись, влетели в дом Фроста — их мама сидела на диване возле отца и плакала. Доктор Фрост спал. Элайни и Байли потихоньку подошли к маме, обняли её и застыли.