Красавище и Чудовица (СИ)

Глава 5

На следующее утро я проснулась ни свет ни заря, задолго до будильника. Спать не хотелось совершенно, и я решила сбегать на разведку на университетскую кухню. Сейчас для этого самое подходящее время: работники уже на местах, а потенциальные посетители ещё спят. Значит, шанс, что кто‑то из студентов меня заметит, минимальный.

Вместо формы я надела обычное платье, волосы спрятала под чепец — со спины точно не отличишь от прислуги. Сунула в карман мешочек с любимыми приправами и именной университетский значок (а то не поверят, что я тут учусь) и тихо выскользнула за дверь.

Просторный внутренний двор был пуст. Зато около кухни, длинного и довольно невзрачного здания, примыкающего к главной столовой, уже вовсю кипела работа. Рослые бородатые мужики разгружали телегу со свежими фруктами, таскали из пристройки вёдра с граффитом, поварята сновали туда — сюда с мисками, полными хлебных и овощных обрезков для кур и свиней. Скотный двор располагался неподалёку, но по вполне понятным причинам уже за территорией Университета.

На меня в суете никто не обращал внимания. Я спокойно вошла в здание, миновала широкий коридор и почти у самых дверей непосредственно кухни была остановлена бдительным охранником.

— Что‑то я у нас такой красотки не помню!

Молодец, кстати. Не знаю, обедает ли в столовой сам принц, но если представить, что некий вражеский лазутчик смог бы сюда пробраться и отравить пищу, страна лишилась бы своих самых перспективных кадров. Я вытащила из кармана значок и рассказала о цели столь раннего визита. Охранник с сомнением пожевал губами, но вызвался проводить к 'пироговому начальству' — госпоже Шмальт — Цуцкен. Упомянутая дама, высокая и румяная, носилась по своему цеху, зычным голосом покрикивала на кухарок и поварят, и, казалось, одновременно находилась везде. Нас заметила сразу и резвым колобком выкатилась навстречу.

— О, уже прислали! Прекрасно!! Ведь только вчера вечером пожаловалась!

Мы с охранником невольно переглянулись.

— Нет, госпожа Жужа, вы не поняли. Это ученица, и она…

— Ученица? Ах, кого же ещё могли так быстро найти! Надеюсь, хоть самые простые булочки ты печь умеешь?

Я улыбнулась и кивнула. Тут же принёсся мальчишка с фартуком и специальными белыми перчатками. Перед тем, как их надеть, я в двух словах объяснила, что пришла сюда за разрешением иногда печь что‑нибудь для себя, разумеется, не бесплатно. Упомянула о своём семейном заработке и готовности помочь с выпечкой, раз у них такой аврал. И даже продемонстрировала заветный мешочек со специями. Уж лучше сделать это при охраннике, а то увидят случайно и обвинят в попытке отравления высочайших особ. Нет уж, мне и прошлого раза хватило…

Госпожа Жужа с любопытством склонилась над мешочком. Одобрительно улыбнулась, увидев мираю, зато ко второму порошку — непривычному, ярко — лиловому, отнеслась настороженно.

— А это что?

— На старолидорском — пажинта, а по — современному я и не знаю. Я добавляю её в несладкую выпечку. Крохотная щепотка на пятидесятилитровую кастрюлю теста — и появляется такой тонкий пряный вкус, моим покупателям очень нравилось. И запах тоже приятный.

— Да? Хм… А зачем вам вообще понадобилось печь самой?

— Иду в гости в воскресенье. Покойная тётя с детства внушала: негоже булочнице приходить с пустыми руками или, тем более, покупать сдобу в чужой лавке. Стараюсь не изменять традиции.

Это пояснение окончательно склонило чашу весов в мою пользу. Мы договорились так: сегодня я два часа пеку для студентов, а в воскресенье с утра прихожу и готовлю для себя. Взаимная выгода налицо!

Я на время отдала свои приправы охраннику и бодро взялась за дело. Как же я, оказывается, соскучилась по любимой работе! Да, масштабы здесь куда больше, но в остальном всё то же: булочки сдобные простые, с маком, глазированные, с повидлом и творогом, с сыром и зеленью… Всё это я и у себя пекла. А тут даже продукты пересчитывать не надо — на стене уже готовая таблица висит.

Управилась быстро. Пироговая начальница, естественно, почти всё время отиралась неподалёку и бдила за качеством исполнения. Но, к её чести, делала это очень ненавязчиво. После смерти тёти я привыкла готовить в гордом одиночестве, и демонстративное стояние над душой меня бы только нервировало.

Поварята всё же немного напутали с количеством зелени, на последний противень её не хватило. Госпожа Жужа задумчиво пожевала губу, а потом попросила меня удовлетворить её любопытство и добавить вместо зелени мою загадочную приправу. Я согласилась. Не понравится — куплю всю партию и сама съем. Или лучше однокурсников угощу.

В следующие полчаса я поневоле стала центром всеобщего внимания. Необычный аромат выпечки распространился за пределы цеха и привёл за собой целую толпу любопытствующих. Когда я вынула противень из печи и поставила к окну остывать, то поняла, что студентам сегодня ничего не достанется. Госпожа Жужа еле дождалась, пока я разрежу горячую булочку, намажу её маслом и, как и положено, первой сниму пробу.

— Ах, как вкусно!!

Она дожевала и, к разочарованию собравшихся, поспешно загородила собой противень. При её габаритах сделать это было проще простого.

— Только главам цехов! Михушка, а ну руки убрал, совсем лидорского не понимаешь?! Так, ладно, вот эти четыре штуки берите, делите на всех, но остальные не трогать! И расходитесь уже! Работы вам, что ли, мало?!

Госпожа Жужа послала шустрых поварят за главным начальством и, пока ждала, съела ещё три булочки. Я попросила у неё разрешения забрать себе пару штук на завтрак, и еле успела убрать их в плотный пакет, когда в цех вошла небольшая делегация: важный толстенький гном в очках и две рослые женщины.

— Господин заведующий, извольте отведать! — тут же приступила к делу моя временная начальница. — Новый эксклюзивный рецепт!

— Не сомневаюсь в этом, — хищно улыбнулся гном и без излишних церемоний цапнул булочку, тщательно обнюхал, смешно шевеля носом, и приступил к дегустации. Дамы, вероятно, главы других цехов, тут же к нему присоединились.

— Как называется это чудо?

Госпожа Жужа переадресовала мне вопросительный взгляд.

— Сингольд, — машинально ляпнула я. Запоздало сообразила — как нескромно получилось! Официальное название звучало вполне по — светски и в Тарее прижилось на удивление быстро. Мы с тётей тогда так смеялись…

Гном вскинул на меня маленькие проницательные глазки и неожиданно разулыбался.

— Как же я сразу не понял! Эксклюзивный рецепт от эксклюзивной ученицы! Госпожа Голдари, весьма рад познакомиться.

Я покраснела и поклонилась, чувствуя скорее досаду. Неудивительно, что по Университету уже поползли слухи о единственной на данный момент студентке — простолюдинке с 'обалденной' внешностью и непонятными отношениями с принцем. Более чем сомнительная слава… Которая в дальнейшем не принесёт мне ничего, кроме очередных неприятностей. Уж лучше бы просто не замечали!

В свою очередь, гном представился господином Летяго и вежливо, но настойчиво зазвал для разговора в свой кабинет. Пока шли, думали, верно, об одном и том же: он просчитывал в уме перспективы и будущую выручку, я готовилась отстаивать свой собственный интерес. О чём сразу и сообщила, не тратя время на хождения вокруг да около.

— Обмануть не дам, но на сделку согласна. Патент, кстати, у меня имеется, тётя в своё время расстаралась.

Господин Летяго ничем не выдал своего разочарования. Осведомился, нет ли у меня в родне гномов, и с энтузиазмом приступил к обсуждению договора о 'поставке ограниченной серии выпечных изделий, именуемых сингольдами, к столу высочайших особ'. Я честно сообщила, что количество приправы у меня довольно скромное, поскольку я рассчитывала использовать её только для себя. Значит, если речь пойдёт о ежедневной партии выпечки, она должна быть не просто ограниченной, а прямо‑таки штучной. Иначе до следующего лета точно не хватит, и тогда наши клиенты будут очень недовольны. Надо всё точно рассчитать и строго придерживаться плана.

— А если придёт заказ от самого монарха? — лукаво улыбаясь, спросил гном. Я пожала плечами.

— Это маловероятно. Несмотря на всю 'эксклюзивность', это всё же самая обычная сдоба. Куда ей до дворцовой!

Господин Летяго усмехнулся и отвёл глаза.

— Как знать, моя дорогая, как знать…

Полчаса спустя формальности были улажены, и я наконец‑то вышла на улицу. Более чем довольная: почтенный гном, безусловно, себя не обидел, но условия нашего сотрудничества на ниве булочек и для меня были крайне выгодными. Получить приличную сумму без всякой работы, только за то, что мой заветный запас пажинты убавился ровно наполовину! Вторую половину надо бы тогда спрятать понадёжнее — купить на подаренную шкатулку магический замочек и тем самым защитить все свои сокровища.

Одни только 'лёгкие' деньги меня не устроили, и я договорилась несколько дней в неделю с утра подрабатывать на той же кухне. И ходить далеко не надо, и свободного времени останется предостаточно. Это аристократы встают чуть не к самому звонку, потому что до позднего вечера развлекаются на балах и приёмах. А я с детства стопроцентный 'жаворонок': утром — работа, вечером — книжки. Так было в Тарее, так будет и сейчас… и это здорово.

Спешно пересекая двор (не наткнуться бы на знакомых), я мимоходом глянула на часы, украшающие главную башню. До первой лекции ещё целый час. Успею и позавтракать нормально, и привести себя в порядок, и…

Тут я вынуждена была резко затормозить, и не без причины. Впереди, перегораживая дорогу, стоял молодой тролль и смотрел на меня откровенно плотоядным взглядом. Точнее, конечно, не на меня, а на ароматный пакет в моей руке.

— Доброго утра! Не ко мне ли спешишь, моя милая?

Несмотря на отсутствие формы, мощная подтянутая фигура выдавала в нём военного, несколько развязный тон — аристократа. Или, по крайней мере, того, кто привык производить впечатление. Ха, не на ту напал, красавчик! Мои булочки мне самой нужны!

Чуть не ляпнула 'не твоя и не милая!', вспомнив, как отвечали на такую фамильярность знакомые девушки. Но вовремя прикусила язык: во — первых, всё это отдаёт кокетством, а во — вторых, при моей внешности я услышу в ответ закономерное 'это уж точно!' Моя задача — просто спокойно донести свою законную добычу до комнаты.

— И вам доброго утра, прощайте!

— Нет — нет, не так быстро! — сдаваться этот господин явно не собирался. Подступил ещё ближе и широко раскинул в стороны свои длинные ручищи. — Мы только начали наше знакомство, я не готов с вами расстаться!

— Со мной или с моим завтраком? — ехидно осведомилась я, отступая. — Вообще‑то столовая уже открылась! Неужели вам лень пройти какую‑то сотню шагов? Предпочитаете пугать беззащитную девушку?

Мужчина скептически фыркнул и, конечно же, остался на месте.

— Беззащитную? Что‑то не похоже. И пугать — ну ты придумала тоже! Я всего лишь хочу с тобой подружиться. Мм? Гарантирую, не пожалеешь!

Тут я всё же слегка растерялась. И что это сейчас было?? Судя по характерной ухмылке — тот самый неприличный намёк, на который порядочные девушки просто обязаны ответить душевной пощёчиной. Но, может, я всё не так поняла? Ведь опыт по этой части у меня нулевой. Да и как такого ударить? Схватит и сам напинает пониже спины, как пить дать…

Скрывая неуверенность, я гордо вздёрнула подбородок, встречая насмешливый взгляд блестящих карих глаз.

— Вынуждена ответить категорическим отказом. Я спешу, и не нужно больше меня задерживать. Всего наилучшего.

Я обошла его по широкой дуге и было обрадовалась, что мои слова всё же дошли до его ушей, но увы. Тролль хорошо отработанным движением скользнул мне наперерез и снова загородил дорогу. До общежития уже так близко! А эта упёртая гора мышц… ррр!

— Что‑то для кухарки у тебя чрезмерное чувство собственного достоинства, крошка, — сощурясь, протянул наглец.

— А разве кухарке оно вовсе уставом не положено?

— Почему же? Я люблю женщин, которые способны оценить себя АДЕКВАТНО. Редкое умение, кстати. Но уж ты…

— Оцениваю себя адекватнее, чем кто бы то ни был, — сдержанно улыбнулась я. — И поэтому чужое мнение на этот счёт меня совершенно не интересует. Особенно мнение дурно воспитанного самовлюблённого… (чуть не сказала болвана) студента.

Глаза этого самого 'студента' опасно потемнели, лицо прорезала злая кривая ухмылка. На редкость предсказуемая реакция! Я почти не сомневалась, что пожалею об этих словах… Но промолчать было выше моих сил.

— Девчонка!.. да ты…

— Беседу предлагаю продолжить в присутствии вашего командира, — с безмятежной улыбкой показываю за его плечо. — Вон он как раз идёт!

Тролль купился и оглянулся. А я подобрала юбку и стремглав понеслась к общежитию. Взлетела на третий этаж, приложила магключ к двери и успела её захлопнуть прежде, чем с лестницы раздался рык уязвлённого высокородного бол… студента.

Уфф… На женский этаж его, слава Свету, не пустят. Итак, Сина, делаем ставки: будет ли вышеназванный господин торчать целый час под дверью, карауля дерзкую 'кухарку'? И — есть ли хоть малейший шанс, что в другой одежде он тебя не узнает? Не поймёшь, пока не выйдешь! Я подмигнула своему взъерошенному отражению и бодро сказала себе, что иметь во врагах одних женщин — это слишком неинтересно. Мэтр Парасельс всегда говорил, что годы учёбы надо проводить не только за книжками. Чтобы было о чём вспомнить на старости лет! Похоже, моё подсознание приняло этот совет всерьёз. Если доживу — точно будет о чём вспомнить!

После душа и быстрого завтрака (булочки как‑то уже не радовали) я снова села перед зеркалом и попыталась сходу освоить однозначно полезное для всех девушек искусство — маскировки. Точнее, разрисовки. Мне пришло в голову, что это будет дополнительным шансом себя обезопасить. Не факт, что в ближайшее время мы столкнёмся с этим молодчиком лицом к лицу, а потом он, может, и вовсе забудет этот эпизод (хе — хе, кого обманываем?) Но подстраховаться не помешает. Итак, на кожу — тонкий слой муки, брови зачерним карандашом. По щекам размажем немного вишнёвого варенья. Липкое какое… но зато румянец появился. А губы…

Я вздрогнула от громкого стука в дверь и выдохнула с облегчением, услышав голос Ханны.

— Доброе утро, можно к тебе?

— Сейчас!

Этот взгляд надо было видеть…

— Ты что с собой сотворила?!?

— Да ничего особенного, просто пытаюсь казаться хоть немного красивее, — смутилась я. — Понимаю, что бесполезно, но…

— Так, беги смывай это всё, я мигом!

Она вернулась с большим мешком из плотного бархата и, велев мне убрать скатерть, вывалила его содержимое на ровную поверхность стола. Я натурально распахнула рот. Ничего себе, 'дамская косметичка'! Бесчисленные баночки — скляночки — коробочки, какие‑то кисточки, футлярчики, пара кружевных, правда, мятых, платков и даже — о ужас! — накладная тёмная коса.

— Зачем это??

— А, на всякий случай. Свои волосы у меня не очень густые, вот и приходится подправлять. Я её только на балы — приёмы напяливаю. Навертишь сверху причёски — и выглядишь не хуже других. А у тебя, кстати, какие волосы? Вечно замотанная ходишь.

— Поэтому и хожу. Не хочу, чтоб надо мной ещё больше смеялись… И как, по — твоему, всё это может мне помочь?

— Садись к зеркалу — узнаешь! До занятий двадцать минут, успеем!

Что сказать — Ханна освоила эту женскую науку на отлично. Во всяком случае до факультета я дошла абсолютно спокойно, не высматривая своего потенциального мстителя. В конце концов, он уверен, что его осадила не в меру наглая кухарка, и не должен обратить внимание на девушку в форме. А если вдруг и обратит — то решит, что это просто два отдалённо похожих друг на друга человека. Благодаря стараниям Ханны, моя кожа стала выглядеть более светлой и при этом естественной (надо сегодня же купить себе такую пудру), брови слегка поменяли форму и стали казаться изящнее, а на губах в первый раз в жизни появилась помада. Не яркая, столь любимая аристократками, но подходящая к новому оттенку кожи, она визуально освежала лицо и отвлекала внимание от невыразительных глаз. Я чувствовала себя непривычно: не только защищённой, но даже почти красивой. Встречные студенты из тех, кто здоровался с Ханной, сегодня вроде не шарахались от меня и не кривились демонстративно. То ли мне так кажется, то ли дело в косметике, а может, начали привыкать к моему виду. Только бы в ответ на приветствия не разулыбаться во все клыки! Сразу всё испорчу…

Первое занятие прошло как по маслу. Пожилой гном — математик, увидев меня, очень удивился, но ничего не сказал. Сказал позже, когда небольшую письменную работу я отдала ему на проверку сразу после Ирлика. Причём с правильными ответами. Смерил подозрительным взглядом, прикидывая, не могла ли я подглядеть в чужую тетрадь, счёл, что через три стола сделать это не представляется возможным, и вроде успокоился. А когда на его вопрос я честно призналась, что обожаю математику с детства, то и вовсе расцвёл.

Аристократы почти не обращали на меня внимания. Весь первый урок проклевали носом, поневоле оживившись лишь во время проверки. Вчера был какой‑то праздник? Ханна пожала плечами и неодобрительно заметила, что у некоторых праздник каждый день. При этом у меня появилось стойкое чувство, что в глубине души она им немного завидует. Сама говорила — хочет до свадьбы как следует развлечься. Видимо, нет подходящей компании? Или родители выделяют мало денег именно на развлечения? По — моему, так это даже неплохо, соблазнов всяких меньше, зато знаний в голове удержится больше… Но Ханна явно считала иначе, и я ничего у неё спрашивать не стала.

Вторая лекция была у мэтра Рино. Тут уж Шимера окончательно проснулась, чуть не опоздала, бегая в туалет прихорашиваться, и надушилась так, что бедный гномик расчихался до слёз. Но рассеянный мэтр Логан в очередной раз не обратил на неё внимания. Зато, к несчастью, обратил внимание на меня.

— Расцветаете на глазах, леди Синтия!

Это был всего лишь дежурный комплимент: наверное, эльва всегда выглядит безупречно, и на её фоне ухищрения Ханны просто сильнее бросаются в глаза. Но разве объяснишь это влюблённой девушке?! Шимера глянула на меня с такой ненавистью, что сидящий рядом с ней Рольф на всякий случай сжал под столом её ладонь. Опасается, что она вскочит и набросится на меня прямо здесь?? Брр…

— Обедать пойдём вместе, — покосившись на эльву, объявила Ханна. — Познакомлю тебя с подругами. А, может, и Харда с друзьями встретим, — с нажимом добавила она. — Он тебе понравится, обещаю! Он всем девушкам нравится! Погуляем вместе!

Я согласно закивала, чувствуя, как к глазам невольно подступают слёзы благодарности. Всю жизнь я защищаю себя сама… и вот теперь это сделал кто‑то другой. Как же непривычно… И приятно.

Ханна сдержала обещание — со звонком вытянула меня из класса и потащила в столовую.

— Не бойся ты эту дуру! Она бедного Логана ко всем ревнует. В прошлом году нам с Мартой высказала, чтоб мы даже не смотрели в его сторону… У неё точно не всё в порядке с головой.

— А он‑то сам в догадывается о её чувствах? Не удивлюсь, если нет. Такой мужчина немного не от мира сего… Но обаятельный, это да.

— Не знаю, — пожала плечами Ханна. — Говорили, что невеста у него есть, но она уехала куда‑то на несколько лет… учиться по обмену, что ли? Вот они и любят друг друга по переписке. Поженятся в результате или нет — только время покажет. И вообще… Чем обсуждать чужую личную жизнь, ты мне лучше про свою расскажи. До меня дошли кое — какие слухи… Что у тебя с принцем???

Тут к моим выпученным при слове 'личная жизнь' глазам добавилась ещё отвисшая чуть не до груди челюсть. Как назло, в это время нас догнал рыжебородый сокурсник. Явно собрался погреть уши, глянул на меня — и с мышиным писком отскочил в сторону. Где тут же попал под ноги двум надменным эльвам. Вот же не везёт бедняге! И толкнули, и обругали ни за что ни про что… Я успела подумать — может, вмешаться, заступиться? — но Ханна с силой дёрнула меня за руку и потащила дальше.

В столовой мы сразу направились к столу, за которым сидели её знакомые: две старшекурсницы, сдержанные и похожие друг на друга как пара серёжек, и полненькая хохотушка — первогодка. Последняя была чистокровной троллиной — более рослая по сравнению с Ханной, и черты лица заметно грубее. Зато такая жизнерадостная улыбка! Сразу видно, эта девушка вполне довольна жизнью и не переживает из‑за таких пустяков, как презрительные взгляды 'задохликов — эльвов'. Вот с кого нужно брать пример!

Мы очень мило пообщались, причём ко мне отнеслись исключительно дружелюбно. Я растаяла и расслабилась, и тогда коварная Ханна возобновила свои расспросы насчёт меня и принца. Как ни странно, остальные девушки не стали недоверчиво хихикать, а попросили рассказать всё в подробностях. Слухи‑де по Университету уже вовсю гуляют, в том числе совершенно фантастические, а что же было на самом деле??

Я сдалась и рассказала. Некоторые детали опустила, но и без того произвела на своих слушательниц неизгладимое впечатление. А потом ещё Ханна по секрету поведала о вчерашнем конкурсе и пресловутой шоколадке.

— Говоришь, Дэллис сам вспомнил, как тебя зовут? И руку поцеловал? О — о! — без малейшей зависти восхитилась Полли. — А что сказал, помнишь дословно? Что очарован? Ух ты, обалдеть!!

— Да он не про меня так сказал, а про голос, — отмахнулась я.

— И что?! Главное, что принц тебя запомнил! И даже выделил. Это уже полдела!

— Это уже мой 'потолок', — спокойно парировала я. Никогда не позволяла себе быть излишне наивной. — Через неделю он меня точно забудет, и правильно сделает. Вам не хуже меня известно, что принц учится на дипломата. А дипломат просто обязан вести себя безупречно вежливо. И тем более, будущий король. Его отец тоже был со мной чрезвычайно любезен, но вы же не станете утверждать, что и он обратил на меня 'то самое' внимание? Это просто смешно. Особенно когда вокруг столько высокородных красавиц.

— Насчёт последнего — позволь с тобой не согласиться, — подала голос одна из сестёр, Марена. — Надеюсь, тебя не обидит такое сравнение, но у нас в семье есть старая шутка: переевши пирожных, тянет на солёные грибы. В том смысле, что когда вокруг вьются бесконечные красавицы, то поневоле заинтересуешься и… мм…

— Не — красавицей? — со смешком подсказала я. — Я не обиделась, но с солёным грибом меня раньше никогда не сравнивали!

— А ещё у нас говорят, — поддержала сестру Селена, — чтобы тебя заметили, надо чем‑то выделяться. Не так важно, чем именно — красотой, талантом, поведением, поступками — но отличаться от остальной массы. Так вот, по моему мнению, ты — выделяешься. И не столько внешностью, сколько… как бы поточнее выразиться? Тем, что в тебе чувствуется личность, характер. Не заносчивый и высокомерный, как у основной здешней массы, но и не аморфный, как у Тоттика — тошнотика… Да этого гнома с вашего курса, — видя моё непонимание, пояснила она. — В общем, Сина, выше нос! Твои шансы очень даже неплохи.

— На то, чтобы стать принцессой? — съязвила я.

— Для начала — на то, что Дэллис не забудет тебя через неделю, — снисходительно ответили мне. — А там видно будет.

— Принцессой стать вообще никому из нас не светит, — рассудительно заметила Полли. — Женят бедного Дэлика на какой‑нибудь заморской королевне, да и всё. Это ж дело политическое.

— Да? А разве сам Светослав по политическим мотивам женился? — понизив голос, возразила Ханна. — Союз с маленькой склочной Тисвереей нам был нужен, как рыбе зонтик! Тем не менее, он тогда настоял на своём. Значит, королевский брак по любви всё же возможен.

— Но нежелателен. Король, думаю, потом не раз пожалел, что связался с Илианой. Между прочим, ходили слухи, что она хотела его отравить, да по ошибке сама выпила зелье, оттого и умерла…

Я потрясённо покачала головой и на всякий случай оглянулась.

— Может, пойдём прогуляемся в парк?

Девушки идею поддержали, и мы с удовольствием вышли подышать воздухом. Погода стояла ясная и тёплая, поэтому парк не пустовал — нам то и дело встречались целые группы гуляющих студентов. Один раз на соседней аллее я заметила компанию из нескольких троллей в форме военного факультета, и с ними человек семь девиц. Именно человек, а не троллин — и все они вовсю кокетничали с бравыми офицерами.

— О, наверняка там мой братец, — попыталась разглядеть Ханна. — У него поклонниц почти как у принца! Хотите, подойдём?

Я первая решительно замотала головой.

— Видишь — им и без нас хорошо! Не будем навязываться, а то и нас сгоряча в поклонницы запишут… 'Или узнают и прилюдно унизят, — мысленно добавила я. — Большая вероятность, что среди них есть и мой любитель булочек'.

Остальные тоже не жаждали вливаться в чужую компанию. В какой‑то момент тролли заметили Ханну и дружно замахали ей, подзывая, но девушка стоически помотала головой и осталась с нами. Подходить они не стали. Кто‑то послал воздушный поцелуй Полли, к её заметному удовольствию, с тем и разошлись. Ффу…

— Вот интересно, почему нашим мужчинам нравятся ваши женщины? — вздохнула троллина. — И женщины так и липнут к троллям. Хотя это как раз понятно — они высокие, сильные, красивые… (Селена невольно закашлялась, но не стала возражать). В обиду не дадут, рраз кулаком! — и череп всмятку! (тут закашлялась вторая сестра). А им‑то с чего нравятся эти тощие куклы?! Я не про вас, девочки… Просто надоело уже. Только кто‑нибудь понравится, как на нём тут же какая‑нибудь 'искусственница' повиснет… И, главное, знает ведь, что замуж её за человека отдадут, а всё равно крутится под ногами. Ну никакой личной жизни!

Сёстры с улыбками похлопали её каждая по своему плечу.

— Не расстраивайся, Полли, ты же только на первом курсе, всё ещё впереди!

— Надеюсь…

— А я надеюсь, что мой брат не влюбится всерьёз в какую‑нибудь здешнюю дуру, — поморщилась Ханна. — Тогда нам останется только смириться, он точно никого слушать не будет…

— Даже отца?

— А что отец? Он сам такой же, вернее, это Хард весь в него, — хмыкнула девушка. — Я тебе ещё не рассказывала, как мои родители познакомились? Папочка у меня здесь же учился, на военном. Ну и встретил на каком‑то балу маму. Чистокровную человечку, между прочим. Говорит, влюбился сразу наповал. Потанцевал с ней, пообщался, постарался понравиться — а когда папочка чего‑то сильно хочет, то, как правило, этого добивается. Уже вечером он принял решение, а на следующий день влез к ней в окно. Она в нашем общежитии жила. Хоть и баронесса, но не такая зазнайка, как многие, даже сама себе готовила. Так вот, влез он в окно с цветами, напугал её, конечно, она его этими цветами побить хотела… Но потом он опустился на колени, признался ей в любви и предложил руку и сердце. Мама, когда вспоминает эту сцену, всегда так мечтательно улыбается, аж завидно… Но. К тому времени у неё уже был официальный жених, какой‑то напыщенный дуралей, как она говорит. Поэтому она вынуждена была отказать. Думаешь, папочка смирился? Ха! Он же видел, что тоже ей небезразличен. Вот и решился на крайний шаг — просто взял да и выкрал девушку прямо из Университета, привёз в свой родовой замок, познакомил с родителями… Конечно, без битой посуды и душевных оплеух поначалу тоже не обошлось, но папа всё сносил с радостью. У троллей вообще любят женщин с характером. Так что этим она его ещё больше покорила. Когда через неделю в замок приехал взбешённый барон, то понял, что сделать уже ничего не может. Дочь больше ему не принадлежит, ибо носит гордую фамилию К'Рах, и для пленницы выглядит неприлично счастливой. В общем, сваты ещё неделю пили вместе — кто с горя, кто с радости, за это время как‑то нашли общий язык и потом всегда стояли друг за друга горой. Сплетники позлословили да успокоились, а кто не успокоился, тому папа навешал лично. Вот и вся история. Мы с братом росли в семье, где родители искренне любят друг друга. Не знаю, как он, а я тоже так хочу… Поэтому и пытаюсь полюбить своего очкарика, — с преувеличенно — тяжёлым вздохом закончила Ханна. — Возможно, у меня это даже получится. Он, хоть и зануда, но ничего, довольно милый. Признался папочке, что влюблён в меня чуть ли не с детства, тот и рад поверить. А я вот не верю. Он мне тогда пиявок в волосы совал и лягушек за шиворот, хотя знал, что я их ужасно боюсь. Это называется любовь, да?! Гадёныш очкастый… Вот поженимся — я ему сама в первую брачную ночь в кровать огромную жабу подложу, а сама спрячусь за шторой, буду подглядывать и умирать от смеха!

Подруги дружно захихикали за её спиной — видимо, тема 'навязанного' жениха была у Ханны одной из любимых.

Мы так заболтались, что едва не опоздали на культурологию. Мэтр Косулий ещё в прошлый раз дал понять, что мне на его уроках будет ОЧЕНЬ непросто. Жаль, сам предмет мне очень даже понравился.

У нас в Лидоре исстари проживают самые разные расы и народы, и, в отличие от многих других стран, довольно мирно. Не в отдельных закрытых кланах, а все вперемешку, особенно в больших городах. Основная масса жителей — люди, но никакой расовой дискриминации нет и в помине. Неудивительно: в столь разношёрстном обществе постепенно сглаживаются культурные различия, укрепляются связи и вполне спокойно воспринимаются смешанные браки. Господин Парасельс всегда хвалил королевскую политику, описывая её весьма ёмко: толерантность, трудолюбие и порядок. То есть при известном старании пробиться наверх мог любой гном, гоблин или тролль. Ну, может, не совсем любой — кумовство никакому монарху пока победить не удалось. Но определённых высот достичь всё же можно, были бы только талант и упорство. Взять, к примеру, нас с тётей: вроде совсем простые люди, а именной патент в своё время получили без особого труда. Даже насчёт названия в конторе подсказали, чтоб сразу было ясно, кто, так сказать, автор сего шедевра. Если бы мы задались такой целью, то вполне могли расширить своё дело и, возможно, даже разбогатеть. Но мы пока не думали об этом, довольствуясь привычным заработком, а потом стало не до того — внезапно умерла тётя. Одна я едва справлялась с нагрузкой, потому что не хотела отказываться от ежедневных походов в библиотеку. Вскоре после этого и произошёл эпизод с покушением на принца, который резко изменил мою жизнь.

Другие расы добивались успеха зачастую благодаря прирождённым талантам. Утончённые эльвы преуспели в искусстве и в основном обретались при дворе. Гномы при поддержке короля основали собственную Академию Геологии и активно разрабатывали новые месторождения драгоценных минералов и полезных ископаемых вроде чёрного граффита. У нас в Университете именно им и топили печи: выходило дешевле и, главное, экономичнее, одного камешка размером с монету вполне хватало на целую ночь. А ещё гномы, равно как и гоблины, славились выдающимися математическими способностями, из них получались прекрасные счетоводы, управляющие, банкиры и архитекторы. Тролли, благодаря своей силе и выносливости, в подавляющем большинстве шли в армию. У нашего короля даже была отдельная троллья тысяча, о храбрости и несокрушимости которой ходили легенды. И командовал ею отец Ханны!

Благодаря такой лояльной политике и очень умеренным налогам наш Лидор считался очень престижным государством. Мне повезло здесь родиться. В Лидор приезжали перенимать опыт, торговать, налаживать дипломатические связи — и оставались на всю жизнь. И лишь некоторые неприкрыто завидовали, строили козни и даже пытались завоевать 'лакомый кусок'. Взять тех же неугомонных и болезненно самолюбивых тисверейцев… Хорошо, что их интриги остались в прошлом. В отличие от покойной королевы, у её родственников нет никаких рычагов влияния на принца. Дэлль и в политике, и в обычной жизни всегда поддерживает отца и следует его советам. Так что, хочется надеяться, никакая новая война в обозримом будущем нам не грозит…

К этому уроку мэтр Косулий велел мне подготовить письменный доклад на тему 'Брачные традиции троллей: история и современность'. И не меньше, чем на десять листов. Забавно, правда? Я даже не стала спрашивать, почему эту тему дали именно мне, а не Ханне. Просто взяла в библиотеке несколько книг и в тот же вечер всё написала.

Проходя мимо кафедры, положила папку с докладом на стол и привычно направилась к дальнему столу. Шепнула Ханне, чтобы она садилась от меня подальше — не хватало ещё, чтоб учитель и к ней стал придираться, за компанию. Подруга на это лишь гордо фыркнула и демонстративно уселась рядом.

Вместе со звонком в аудиторию вбежала запыхавшаяся Шимера. Волосы у неё были в непривычном беспорядке, а сама девушка — в ярости.

— Из‑за тебя всё, мерзкое ничтожество!!

Не опять, а снова… И почему я не удивлена?

Надо отдать ей должное — подходить и устраивать сцену, когда в любой момент мог зайти преподаватель, эльва не стала. Поступила проще (вот тут я всё же невольно удивилась, мда…) Всего лишь схватила со стола попавшийся на глаза доклад и с секундной заминкой сунула к себе в сумку. И уже неторопливо прошествовала на своё место.

Ханна смотрела на неё, открыв рот. Рольф откровенно ухмылялся, зато во взгляде Ринара мелькнуло осуждение. Но вслух он ничего не сказал, вздохнул и сосредоточил своё внимание на вошедшем наставнике. Его появление заставило вскочившую было Ханну снова сесть. Я знаком показала, чтобы она не вздумала устраивать из‑за меня публичный скандал, и мило улыбнулась в ответ на торжествующую улыбку Ширы. Та нахмурилась, явно ожидая встречной пакости. У меня есть второй вариант доклада? При всех полезу вытряхивать её сумку? Надо было его порвать и выбросить в окно!

— Где доклад? — не утруждая себя личным обращением, буркнул мэтр Косулий. — Вы же хотите зачёт по моему предмету?

— Хочу. Доклад готов, но, к сожалению, я случайно оставила его в общежитии. И поэтому прошу вас…

— Сходить за ним? Нет!

— Позволить ответить сейчас устно. Я помню, о чём писала, довольно хорошо.

Мужчина скептически сощурился, почесал лысину и, наконец, кивнул. Уфф, гора с плеч… Наверное, думает, что я и двух слов связать не смогу, не то, чтобы нормально изложить десятистраничный текст? Как жаль будет его разочаровать… Тем более, такая занимательная тема.

По его знаку я встала перед кафедрой. Ободряюще улыбнулась Ханне, в сторону аристократов даже не посмотрела — нужны мне их злорадные физиономии.

— Знаете ли вы, уважаемые слушатели, что давным — давно…

На меня накатило самое настоящее вдохновение. Сухой доклад — это так неинтересно. Понизим голос, добавим обволакивающих интонаций и расскажем 'уважаемым слушателям'… сказку. В детстве я их целую гору прочитала. И про троллей, между прочим, тоже. Тема брачных традиций вообще‑то не совсем детская, зато более актуальная. Особенно, кхм, для Ханны.

К концу моего выступления бедная троллина сидела вся красная от смущения, хотя я специально не упомянула о некоторых чересчур откровенных обрядах. Но на неё никто не смотрел, смотрели все на меня. Надеюсь, зачёт поставят?

Повернулась к преподавателю — и наткнулась на его совершенно расфокусированный взгляд. Кашлянула.

— У меня всё.

Мэтр Косулий часто заморгал и кивнул, разрешая вернуться на своё место.

— А… ээ… хм… Что ж, неплохо. Неплохо…

Глотнул водички и начал рассказывать новую тему.

После звонка я подошла с вопросом, когда будет можно донести доклад. Напишу заново, не развалюсь… Ответить он не успел: с натянутой улыбкой к нам приблизилась эльва и плюхнула на стол злосчастную папку.

— Нашла случайно в коридоре, ты, наверное, уронила…

— Большое спасибо.

Я наскоро попрощалась с мэтром и побежала её догонять.

— Леди Шимера!

Как ни странно, она остановилась и обернулась.

— Могу я спросить, почему ты передумала?

— Ринар попросил, — скривилась она. — И вообще… Связываться с тобой… Между прочим, ты теперь мне должна. Я из‑за тебя со своей сестрой поругалась. С этой заразой… Её подружки подослали — узнать, кто из наших вчера получил подарок от принца.

— И?

— Я не сказала! Хотя узнала тебя по голосу. Соврала, что это была Ханнела, её они поостерегутся задирать.

— А… зачем? — не удержалась я. Действительно, где тут логика??

— А просто чтоб эту дуру позлить! Она, конечно, мне в волосы вцепилась, но я её больше напинала… Зато ноготь сломала. Взять бы с тебя денег на маникюр, но ведь разоришься, бедняжка!

Фыркнула, развернулась и ушла. Я ошарашенно провожала её глазами. Ничего себе милая семейка!

После занятий я в темпе урагана пробежалась по магазинам. Купила продуктов, магический замок и запланированную пудру с помадой. А ещё — совершенно незапланированное платье. Но оно мне так понравилось! Неброское, элегантное, и стоит вполне приемлемо. Транжирка!

У себя в комнате я первым делом занялась ужином и только потом распаковала и примерила обновку. Покрутилась перед зеркалом — хороша! Нет смысла сравнивать себя с другими, только с собой — вчерашней. А по сравнению с ней я очень даже!