Лавина чувств

Глава 32

Рагнар, лежа на сене в конюшнях Арнсби, облокотился на руки, подперев ими голову, и посмотрел, как Гульда, кухарка, поправляет волосы, безрезультатно пытаясь вычесать соломинки, застрявшие в ее домотканом платье, бросая время от времени в его сторону искрометные взгляды из-под своих роскошных ресниц. Ее по-скандинавски ярко-голубые глаза и тяжелая белая грудь всех сводили с ума, чего нельзя сказать о крупном бугорчатом носе, тонких губах и толстых бедрах. Тем не менее она имела атлетическое телосложение и была податлива и упруга там, где это требовалось.

Гульду часто искали солдаты, охранявшие замок, и не только потому, что она соглашалась переспать с ними за жалкие гроши, но и потому, что она соблазняла их своей бесплодностью. Ни один мужчина не хотел разбрасывать свое семя, чтобы затем какая-нибудь женщина плакалась, уткнувшись ему в рубаху и жалуясь на свой растущий живот. Именно по этой причине леди Агнес не обращала никакого внимания на похотливое трудолюбие Гульды и ворчала только тогда, когда это отвлекало ее от работы на кухне.

— Я слышала, как повар говорил, будто ваш отец отправился в Ноттингем, чтобы привезти вам оттуда невесту, — произнесла она, подвязав свои светлые волосы кожаным шнурком.

Рагнар ничего не ответил и лишь потянулся. Пучки золотисто-рыжих волос торчали у него под мышками, а также выглядывали из-под расшнурованных штанов.

— Это правда? — настаивала Гульда, не страшась своей назойливости. — Вы действительно собираетесь жениться?

Ее жадные, ненасытные глаза заставили его улыбнуться и закусить губу. Спать с сыном лорда уже само по себе являлось источником гордости, но узнать что-либо непосредственно из его собственных уст могло оказаться еще более полезным.

— Всему свое время, — ответил он, пожав плечами, и поднял свою рубаху с соломы. — Вот тебе пенни. Потратишь, когда в следующий раз к нам заглянет бродячий торговец.

Она довольно охотно взяла монету, однако Рагнар заметил, как она насупилась. Он сжал губы от злости. Как смеет эта гулящая девка думать, что он также станет платить ей еще и сведениями, носящими личный характер.

— Ну все, ступай, иди на кухню. Тебя там и так давно уже нет! — Он шлепнул ее сзади, как бы подталкивая вперед к выходу.

Она взвизгнула и, потирая зад, произнесла с укоризной в голосе:

— Это вы оторвали меня от служебных обязанностей и продержали здесь так долго.

Рагнар грубо захохотал.

— Если тебе нужна короткая прогулка, то в следующий раз попроси Иво оседлать тебя!

— В следующий раз так и поступлю, — ответила она, поставив ногу на верхнюю перекладину деревянной лестницы. Внизу, возле лошадей, кто-то громко возился, и она, быстро глянув вниз, откинула голову и посмотрела на Рагнара.

— Может быть, мне прямо сейчас его спросить?

В конюшне громко била ногами одна заезженная лошадь, пока конюх распрягал ее. Гульда спустилась до последней ступеньки и стала в стороне, сложив руки за спиной, застенчиво косясь на Иво, когда он слезал со взмыленной кобылы.

— Где Рагнар? — крикнул он ей. Она повела глазами наверх. Иво оттолкнул ее с пути и поставил ногу на лестницу.

— Рагнар, ради бога, спускайся, у меня новости!

Встревоженный раскалившимся докрасна лицом Иво и его дыханием, которое было громче, чем у его кобылы, Рагнар попался на удочку.

— Правда?

Его брат пялился на него. Каштановые волосы, потемневшие от пота, падали ему на лоб.

— На дороге я встретил одного из наших посыльных. Он скоро появится здесь. Его лошадь тогда уже порядком устала, а моя находилась в хорошей форме. Это касается отца, Рагнар: его ранили в сражении, и сейчас они везут его домой.

К лицу Рагнара хлынула краска, делая его карие глаза светлыми и золотистыми.

— Кто везет? — спросил он. — Отойди с дороги, дай я спущусь.

— Джослин со своей женой. — Иво чуть ли не подпрыгивал от возбуждения. — По пути они заехали в Рашклифф, чтобы оставить там ее отпрыска и его няню, так доложил мне посыльный. Жена Джослина настояла на том, чтобы присматривать за папой всю дорогу до Арнсби, так как он в очень плохом состоянии. Более того, они движутся сюда со стороны часовни той шлюхи. Отец хотел, чтобы его отвезли туда. Он умирает, Рагнар.

Рагнар направился от конюшен к башне. Он даже не удостоил Гульду прощальным взглядом. Сейчас она казалась ему ничем, песчинкой на земле, ставшей такой мелкой из-за нахлынувшей на него волны неуемной радости. Иво, который в отличие от своего брата был не таким длинноногим, пришлось бежать, чтобы догнать его.

— Феррерс атаковал Ноттингем. Похоже, дом папы разграбили, но сам он вместе с женщинами ускользнул от них, укрываясь в погребах соседнего дома.

— Как же тогда его ранили?

— Мечом, пока он пытался убежать, — глубокий порез у левого плеча.

Рагнар что-то проворчал себе под нос. Даже если не все случилось так, как он надеялся, это все равно отличная новость. Джослин везет старика домой, чтобы он здесь умер. Они въедут прямо в распростертые каменные объятия Арнсби и никогда их больше не покинут. Он резко взглянул на своего суетливого брата, напоминавшего крысу.

— Выходит, ты не поскакал им навстречу, чтобы первым из замка поприветствовать отца?

— Нет, я поехал прямо к тебе.

Рагнар кивнул, слабо улыбаясь. Наследство Иво, второго сына в семье, — скудное и наверняка останется таким же, если ему не удастся выгодно жениться. Но, по мнению Рагнара, ни один здравомыслящий папаша не захочет такого бесхребетного олуха себе в зятья. Иво всегда зависел от воли главы дома, и брата забавляло, когда он подмечал, как Иво колеблется, угадывая, с какой стороны дует ветер.

— Иди передай матери эти вести, — повелел Рагнар. — Ей необходимо подготовить главную спальню к приезду отца, если ему действительно так плохо, как ты говоришь. — «И усыпать ее полынью, желчью и белладонной», — подумал он. Мод сейчас отсутствовала, отправившись в одну из своих частых поездок к своим подругам в монастырь, и ее ждали домой только к концу недели.

Иво недовольно посмотрел на брата.

— А что ты собираешься делать? — спросил он рассерженным голосом.

Рагнар раскрыл рот, сверкнув белой полоской зубов.

— Буду готовиться к надлежащему приему гостей, что же еще?