Леди и медведь

29

Недооценил я этого Вадика.

Ох, как сильно я его недооценил…

«Миллионы» — понятие растяжимое, а жизнь одной случайной свидетельницы с её телохранителем даже одного не стоит. Вот же тварь…

Адреналин всё ещё не отпускал, мышцы сковало так, что мне было сложно даже дышать, не то, что говорить. Но после часа езды я вырулил на заправку и скомандовал Алине выбираться из машины. В павильоне усадил ее за стол, купил нам кофе и булочек и сел напротив.

— Сейчас сразу поедем в участок, — сообщил ей осторожно. — В ближайший.

Алина подняла на меня растерянный взгляд, но, осознав услышанное, кивнула.

— Алин, только… давай обсудим, что скажем, — продолжил я, пытаясь подобрать слова.

— Богдан, я думала, что тебя ранили, и что ты умрешь, — выдавила она с трудом и снова шмыгнула носом.

— Я знаю, и я тоже испугался, — кивнул я, пристально глядя на Алину.

Она была в шоке. Да и не видела ничего такого по сути, что бы могло как-то меня скомпрометировать. Наверное. Но для меня потребуется другое расследование. И мне тоже важно заявить о нападении как можно раньше.

— Аль, я сделаю звонок знакомому, хорошо? Нужно все сделать правильно, а он подскажет. А то я… не знаю, не сталкивался с таким, и боюсь что-то упустить или сделать лишнего.

Она кивнула:

— Да, конечно.

— Ты пока не звони никому, хорошо? И поешь, пожалуйста, — заглянул я ей в лицо. — Все уже позади.

Алина судорожно кивнула и потянулась к булочке. Я же вышел из павильона и набрал знакомого следователя, с которым завел отношения в тюрьме. Денисов Всеволод Григорьевич — лояльный следователь, оборотень. Он не вел моих дел, потому что специализировался больше на подростковых преступлениях. и уважал меня за работу, которую я проводил с его подопечными. Поэтому отношения у нас были теплыми.

Денисов ответил сразу, несмотря на раннее время и выходной день. Услышав о произошедшем, задумчиво замолчал на некоторое время.

— Ты ведь все ещё формально относишься к колонии, — наконец, заключил он. — Ладно. Сейчас главное организовать выезд оперативников и сбор улик, чтобы люди там не загребли жар раньше.

— У меня есть свидетель, — мрачно сообщил я. — Мы отъехали от места, чтобы не столкнуться с подкреплением от наемников…

— Это грамотно, — хмуро похвалил он. — Четыре трупа, правильно я понимаю?

— Да.

— Мда, Богдан Демьянович, — вздохнул он напряженно.

— Что мне грозит? — решительно потребовал я.

— Ты же защищал себя и клиентку. Думаю, мы это быстро докажем. Поэтому, не теряй головы. Да, ситуация нехорошая, но твоей вины тут нет.

— Я планирую везти ее в отделение сейчас…

— Это тоже правильно. Ты не ранен?

— Был. После оборота всё регенерировало.

— Нужно будет медицинское освидетельствование для надежности. И последний вопрос — о твоей подопечной. Она нуждается в межвидовой адаптации? Ведь видела, наверное…

— Думаю, да, — нехотя признал я. — Но она ничего не видела, хоть это и не исключает факта перехода границы…

— Хорошо, тогда я заявлю и об этом. Свяжусь с тобой позже.

— Спасибо.

Чёрт, ну и дерьмо…

Как я сейчас потащу Алину ещё и в межвидовой контроль? Надо будет как-то разрулить. Ей нельзя сейчас ещё и этот шок устроить.

Обернувшись, я увидел сгорбленную фигуру Алины над столиком. Она сидела, подперев голову руками, и смотрела на мобильник перед собой.

— Что такое? — Я подошел к столику и сел напротив.

— Что произошло, Богдан? — подняла она на меня решительный взгляд.

— Когда?

— Когда ты разделся и попросил не смотреть…

— Появился медведь, — сообщил я, глядя ей в глаза. — Я увидел его неподалеку и… шмотки нужно было снять, чтобы отличаться от тех, кто в нас стрелял. Нас так учили. Я просто стоял неподалеку и ревел на него. И он кинулся на людей с пушками.

— Откуда он появился? — повысила она голос. — Ты призываешь медведей что ли?

— Да, — решил соглашаться я с любым объяснением, которое ей понравится. — Только следователю этого говорить не нужно.

— Но у тебя была кровь, а сейчас…

— Я же говорил, прошло по касательной, — нахмурился я.

Алина выпрямилась и прикрыла глаза, а я испугался, что, возможно, ей уже нужна помощь реабилитационного отделения…

— Ладно, — решительно выпрямилась она и протерла лицо. — Мне все равно, откуда там взялся этот медведь. Главное, что ты жив. Уж лучше медведь, чем твой труп…

— И твой, — тихо поправил ее я.

— И мой, — послушно кивнула она.

— Ты правда в порядке? Тебя… устроит такой вариант объяснения?

— Хочешь сказать, что есть что-то ещё?

— Есть. Я не призываю медведей.

— Я скажу, что был медведь, — качнула она отрицательно головой. — Я его слышала. И вопли бандитов — тоже. На том месте же их найдут? Медведь же их не полностью сожрал?

— Да не жрал он их, — поморщился я, но смутился под ее взглядом. — Конечно, найдут. Всех четверых.

— Нам повезло.

— Да.

— Можно мне ещё кофе?

Я пристально наблюдал за Алиной, но она больше не демонстрировала признаков того, что не справляется. А уже через полтора часа мы сидели в кабинете помятого замшелого следователя в ближайшем отделении, и Алина четко рассказывала детали произошедшего — как я остановил машину, увидев, что дорога перекрыта с одной стороны, как появился чёрный джип с другой, как мы побежали в лес и как в нас начали палить.

— Так а врачи там нужны? — уточнил следак, отправив оперов на место.

— Я не знаю. Получив возможность, я увез девушку с места происшествия. Оказывать первую помощь тем, кто в нас стрелял, в мои планы не входило…

— Понятно-понятно, — хмурил он высокий лоб, глядя на показания. — Ну, медведи тут нередкость, а уж если эти палить начали…

«…обычный медведь бы начал драпать первым, идиот», — подумал я. Против четверых вооруженных людей медведи не выходят с когтями наголо. Но, конечно, бывают исключения.

— Ладно, присаживайтесь.

Далеко за полдень следователю доложили, что нашли четыре разодранных трупа, а также машину, брошенную у дороги, и вызвали медиков с криминалистами. Врачи там уже действительно никому не понадобились.

— Единственное, тут уже федералы тусуются, — недовольно прохрипели в трубке следака.

— Они там откуда? — поморщился тот.

— Позвонил, может, кто-то. Стрельба же, а тут поселок недалеко…

— А…

— Богдан, — позвала меня тихо Алина, — я написала Анатолию Михайловичу. Он выехал сюда.

Я кивнул, но у самого сдавило в груди от тревоги. Курочка моя становилась главным блюдом в меню на каком-то высокопоставленном застолье. И сейчас ее начнут рвать в разные стороны. Вадим как пить дать примчится, сверкая кристально голубыми глазами, и начнет врать, что он до смерти перепугался за свою сводную сестренку, узнав о трагедии.

Какого хрена он организовал это покушение? Совсем идиот? Скорее всего. Вероятно, Вадик торчит деньги кому-то, кому пообещал недурные проценты. А ведь если Алина достучится до Миртова, и деньги, и проценты вернуть он не сможет. Вадику страшно. А там, где страх, нет места мозгам. И ведь будь на моем месте человек, нас бы похоронили с Алей под тем бревном. Сука! Но теперь Алина расскажет Миртову об услышанном, и вся надежда будет только на него.

Но а если он все же отвернется от нее? Бизнес и ничего личного?

Звонка от Всеволода я ждал с нетерпением.

— Богдан, мои доложились, что картина на месте преступления полностью подтверждает твои слова. Трупы мы не приняли, оставили местным. Расследование тоже отдаем людям. У вас есть подозреваемые, как я понял?

— Да.

— Людям доложились?

— Да.

— Ну, тогда будем ждать результатов оттуда. Это уже вне нашей сферы. Главное — по тебе я напишу положительное заключение. Оно не повлияет на твой условно-досрочный выход.

— Спасибо, — выдохнул я с облегчением.

— И по девушке твоей…

— Давай мы сами разберемся.

— Хорошо, — с сомнением протянул он, — но не мешкай. Я в рапорте её указывать не буду, но чем быстрее, тем лучше…

— Она не видела ничего и… похоже, верит, что нас и правда спас медведь, — выдал я, вслушиваясь в собственные слова и понимая, что они вряд ли натягиваются на отмазку от заявления в службу контроля. А ещё — я уже сделал Всеволода соучастником.

— Так себе, Богдан, — дипломатично заметил он. — Советую всё же обратиться в службу контроля как можно быстрее.

— Хорошо, — поморщился я. — Разберемся здесь, и заявим.

— На связи. — И он отбил звонок.