Леди и медведь

32

— Переехать к нему?!

Мама вылупилась на меня, так и застыв у кофеварки. Даже Медвежонок, наделавший лужу на пол парой секунд ранее, не привлек её внимание. Я же молча поднялась и направилась в ванную за тряпкой.

— Богдан, вы действительно думаете, что это необходимо? — услышала я ее возмущенный вопрос.

— Да, — холодно отозвался Богдан. Он кое как натянул на себя мою футболку оверсайз и поводил плечами, чтобы та хоть сколько-то не сковывала движений. — Поймите, Алина услышала сегодня что-то такое, что стало поводом для попытки её убийства. Был это ваш приемный сын или глава финансового отдела — предстоит разобраться. Одного нашего заявления недостаточно, чтобы ей стало безопасно. Она — единственная свидетельница.

— Но так не может быть! Должна же быть какая-то защита! — негодовала мама. — Я подниму связи…

Я молча терла пол под столом. Медвежонок заинтересованно следил за мной какое-то время, а потом начал играться с тряпкой. Бедняга проболтался весь день с нами в отделении, а по пути домой сгрыз резиновый коврик и поцарапал сиденье. Ни игрушек у него не было, ни должного внимания. Хорошо, что он не унывал.

— Не надо никого поднимать, — выпрямилась я. — Я поеду с Богданом.

— Почему вы решили, что где-то за городом для вас будет безопаснее? — раздраженно потребовала мама. — И можно вообще узнать, как так вышло, что вы вдруг встречаетесь?

А вот и самый беспокоящий её вопрос.

— Мы понравились друг другу, — равнодушно пожала я плечами. — Как это обычно бывает.

Богдан напрягся, хмурясь сильнее.

— Вы встретились гораздо раньше, чем я наняла вас на работу? — потребовала мама у Богдана.

— Нет.

— Но тогда вы с ней знакомы всего ничего! — воскликнула она.

— Мам, на дворе — не девятнадцатый век, когда женили с пеленок, — спокойно возразила я. — Или ты тоже думаешь, как Вадик, что Богдан за моим приданным гоняется?

И я легкомысленно усмехнулась. Зря.

— Вадик так думает? — опешила мама. — Это он тебе сам сказал?

— Сам, конечно. — Я села за стол и устало откинулась на спинку стула. — Разыгрывал из себя любящего брата последние дни. Только почему-то именно Богдана ранили, когда он закрывал меня собой. Наверное, несуществующее приданое не стоит жизни, согласна? Но ты бы видела лицо Вадика, когда он об этом узнал!

— Богдан, можете оставить нас с дочерью на несколько минут? — не разделила мать моего веселья. — Подождите в гостиной.

Меня передернуло от ее приказного тона, но Богдан лишь кивнул и, бросив на меня тревожный взгляд, вышел.

— Аля, — начала мама, понизив голос, когда мы остались вдвоем, — любой нормальный человек предположит, что дочь основателя успешной строительной компании не может остаться без наследства. — Даже Вадик в это не поверит.

— Что ты хочешь сказать? — напряглась я.

— Конечно же у тебя есть часть наследства! — прошептала она.

Я замолчала надолго. Но ничего, кроме страха, эта новость мне не принесла.

— Какая часть? — прохрипела я.

— Аля, приличная, — выразительно округлила она глаза.

— А почему ты не говорила?

— Я боялась вот такого! — И она повела рукой в сторону выхода из кухни.

— Богдану все равно! — воскликнула я.

— Аля, ну ты сама подумай! Нарисовался такой весь таинственный кандидат, от которого у меня челюсть упала на пол, и сразу втерся к тебе в доверие!

— Ты, похоже, как и Анатолий Михайлович, ни черта не поняла, что значит бегать по лесу от вооруженных киллеров и понимать, что в тебя стреляют! — взвилась я.

— Это у меня вообще в голове не укладывается, но сейчас Богдан хочет тебя куда-то забрать и увезти! Пожалуйста, подумай! Я не против, чтобы вы встречались, но увозить тебя?... Ты знаешь его всего несколько дней! На тебя напали!

— Мама, он закрывал меня собой! — понизила я голос, выдохшись окончательно. Горло сдавило от подступивших слез, и я еле закончила шепотом: — Я чувствовала собой тот выстрел, который он принял на себя. Как он вздрогнул… Тебе этого не передать. Я подумала, что сейчас он упадет мертвый… И что это все — как страшный сон. А следующей упаду я.

— Его ранили? — обеспокоилась мама.

— Пуля прошла вскользь, но крови было много… — Мы помолчали. Мама в отчаянии смотрела на меня, не решаясь прикоснуться, а я сидела и глотала слезы, шмыгая носом. — Вадим с Валдисом Мшетовичем задумали всех обвести вокруг пальца. Валдис планирует нажиться на амбициях Вадика, а тот, видимо, заручился чьей-то поддержкой, потому что своих денег у него нет, — заговорила я глухо некоторое время спустя. — Но я не хочу, чтобы меня убили из-за моего сводного брата и его жажды наживы. Поэтому я еду с Богданом.

Я поднялась, подхватила Медвежонка, усердно грызущего ножку стола, и направилась в гостиную.

***

Так.

Работу мне сохранили. К счастью… А то Алину мне защищать бы пришлось только в бегах. В том, что мне придется ее защищать в мире людей, я не сомневался. Если, конечно, этот финдир не подсуетится и не сотрет все улики, которые позволили бы довести его до суда. А он может. И, скорее всего, сделает это.

Сделка Вадика с финдиром сорвалась. Последний не позволит себе подставиться и разорвет договоренности. Не будет он рисковать свободой даже ради очень больших денег. Но тут мне почему-то казалось, что он переживет эту ситуацию спокойно. Гораздо спокойней, чем мы с Алиной. Сволочь. Да, его репутация испортится. Может, он даже покинет пост в компании. Но он останется свободен.

А вот Вадику придет кабзда.

Чьи же это были головорезы, интересно…

Я поморщился и сглотнул вязкую слюну, пытаясь отделаться от воспоминаний о привкусе крови на языке… А ведь мне ещё нужно будет явиться на дачу показаний. Хорошо, что Денисов помог.

Я вынырнул из мыслей и обернулся от окна. Щенок дрых без задних ног на кровати Алины, а она сама застыла, глядя в шкаф.

— Ты не уснула? — хмуро поинтересовался я.

Нервировало то, что я все никак не мог вытащить ее отсюда и, наконец, спрятать.

— Я так устала, — моргнула она и медленно перевела на меня взгляд. — И не верится…

— Аль, нам ещё ехать, — не сдержал я раздражения. — Соберись сама, собери вещи, которые понадобятся на первое время, и можешь упасть на меня. Я как-нибудь донесу тебя до машины.

— Прости. Сейчас.

Большинство её вещей оставались в квартире матери, и Алина решила собрать сумку здесь. А мать кому-то звонила в кухне, и это меня бесило. Сейчас ей чего-то наговорят, она прибежит и снова начнет отговаривать Алину ехать со мной. А я уже не отступлюсь.

— Ты попил кофе? — прошептала она и застегнула молнию сумки.

— Да. Пей и ты и поехали.

— Поехали без кофе, — мотнула она головой. — Не хочу.

Мне стало не по себе. Неправильно мы провели день после первой нашей ночи. Мне нужно не только ее спрятать — важнее завоевать. Хоть я и ловил себя на мысли, что это не должно быть сложно, легко тоже не будет. Да, мужик я привлекательный, но я ещё и медведь. И это проблема.

Вопреки моим опасениям моя работодательница истерики не устроила. По крайне мере, до того момента, как я отказался давать ей адрес моей берлоги.

— Поймите меня правильно, Виолетта Михайловна, я еду прятать Алину и прятаться самому.

— Богдан, я должна знать, где она будет! — взвилась та.

— Вас туда все равно не пустят. Я живу в элитном поселке, он под охраной. Как приедем, я вас наберу.

Она сжала неодобрительно губы, бросила горящий взгляд на дочь, но безропотно открыла нам двери.

Уже сидя в машине я повернулся к притихшей на соседнем сиденье Алине:

— Ты не пожалеешь, что доверилась мне.

Она повернула ко мне голову и спокойно ответила:

— Я знаю.

Но сердце ее в этот момент забилось быстрее. И не зря. Алина не знала, но пути назад ни у меня, ни у неё уже не будет.