Леночка, или Анна Каренина наших дней (СИ)

Глава 24 В лучах софитов

Когда Лена приехала домой, Леша был на работе, а Коленька у мамы с Лукинишной. Лена переоделась в домашний халатик и ей захотелось лечь и мечтать, как когда-то в юности, неизвестно откуда возникло состояние безмятежности, свободы и полета, свойственное молодым и беззаботным. Она вспомнила лицо и улыбку Алексея Всеволодовича, и как он слегка погладил ее по руке…

— Лена, Лена… — урезонила она сама себя, — ты мать и жена. Он женатый человек… Да, у него приятная улыбка, уверенные манеры, но это ничего не меняет в твоей жизни. Сейчас придет твой муж и сын, вот и занимайся своей семьей, а не предавайся глупым грезам, как старшеклассница. Это, наверное, потому, что с меня сняли все нагрузки. Сейчас Леша привезет уже покормленного Коленьку, ну помоем мы его, а моет его, как правило, папа и спать тоже он укладывает. И ужин от мамы готовый привезет. Ты хорошо устроилась в этой жизни, Лена. Посмотри, как крутятся твои подруги, без продыху дома и на работе. Вон, Наташка! Детский сад, работа, дома уборка, готовка, стирка. Серега, конечно, помогает. Но с моим Алексеем не сравнить. Его не надо ни о чем просить, он сам знает, что делать и делает это с радостью. И все же надо быть с ним поласковее, почаще давать ему знать, что он любим, а с этим у меня как раз не очень… Ладно, сегодня постараюсь… —

Когда Коленька заснул и Леночка пришла после душа в спальню, где ее ожидал муж, она скинула с себя легкий шелковый халатик и голая юркнула под одеяло к Алексею, положила свою голову ему на грудь и провела рукой по низу его живота… реакция не заставила себя ждать. Алексей, не набалованный ласками жены, с упоением принялся ее целовать, не забыты были ручки-ножки и шейка. Он что-то шептал ласкательно-умилительное и от этого его сюсюканья, как казалось Леночке, ей становилось совсем тошно:

— И все же я не могу полюбить его. Вроде и претензий у меня к нему нет. Не пьет, не бьет, не курит, не гуляет, сына и меня обожает, деньги в дом несет, любые поручения исполняет. А мне противно, я иногда с трудом сдерживаюсь, чтобы не сорваться. Думала, что это в маму, но у меня все гораздо хуже. Я терплю его, просто терплю. Я не такая, я не стерва, но с ним становлюсь стервой. И почему? Сама понять не могу. Днем в делах еще ничего, но стоит оказаться с ним в постели, только одна мысль беспокоит меня, — побыстрее бы это все закончилось и уснуть.

Так и в этот раз… Выдержав порыв мужа от ее неожиданной ласки, Леночка отвернулась к стене и сделала вид, что спит. Алексей тихонько приобнял ее, поцеловал в плечико и так заснул. А Лена еще долго не могла спать, перебирая в мыслях события минувшего дня.

На следующий день ей позвонила Нина и сообщила, что ее кандидатура утверждена и они теперь будут работать вместе. Лена вспомнила о собрании в институте и решила обязательно сходить — послушать, о чем будет повестка дня.

К 14.00 она была уже в фойе института, где по главной лестнице поднимались люди, идущие в актовый зал. В толпе было больше убеленных сединами профессоров, но встречались и люди молодые, они шли торопливой походкой, пропуская в дверях пожилых ученых.

В зале стоял гул оживления. Почти все места были заняты. И тут Лена увидела Нину, махнувшую ей рукой. Подруга позаботилась и заняла место для нее. Леночка пробралась к Нине и села рядом. Собрание открыл ректор института. Затем огласили повестку, где четвертым и последним пунктом было образование на базе института нового подразделения — Бюро разработки идей и помощи молодым ученым и рационализаторам или сокращенно — БРИП. Первые три пункта повестки собрания прошли при полном неведении Леночки. Она, как и многие, дожидалась доклада Трояновского. И вот он вышел на трибуну под направленные на него софиты. У Лены появилась возможность получше разглядеть его. Не сказать, что он был красив, нет, лицо не отличалось правильностью черт, тонкие губы, нос тоже не из аристократических, но глаза, голос, жесты — все выдавало в нем человека, увлеченного идеей, энергия которого захватывала всех в зале, он убеждал, увлекал, поражал. Говорил недолго, но правильно построенная и логически безупречная речь не могла оставить равнодушными никого. Лена смотрела, как завороженная, ловила каждое его слово. Он говорил о необходимости реформ в науке, о ее самоокупаемости, о сроках внедрения идей в жизнь, что является, конечно, основным. Цепочка должна быть как можно короче, без излишних согласований и проволочек. Только так можно и нужно работать в науке. Так делают во всем мире. Зал зааплодировал. Лена аплодировала с таким счастливым выражением лица… и тут она увидела, что он нашел ее среди множества лиц в зале и улыбнулся ей.

Когда прошло голосование, то стало ясно — БРИПу быть! Уходя с собрания, Лена оглянулась и увидела, как к Алексею Всеволодовичу подходят коллеги и присутствующие на собрании, как жмут ему руки, а кое-кто даже хлопает по плечу и обнимает.

Одевшись в гардеробной, Лена с Ниной вышли вдвоем из здания института на улицу, погода оставалась прекрасной и они решили немного пройтись. Лена спросила Нину, что она думает по поводу собрания и создания БРИП, на что Нина, как всегда сдержано и кратко, ответила:

— Поживем, увидим.

— А этот Трояновский давно работает? — спросила Леночка.

— Алекс? — вышла из раздумий Нина, — да не сказать, чтобы очень, ему тоже кто-то дал зеленый свет, говорят у него жена дочь какого-то шишки.

— Алекс… — про себя произнесла Леночка, — Алекс — это выход, Леша — это больше подходит мужу… Леша — лепеша, а Трояновский — это Алекс! Алекс звучит, как Космос, как Люкс! —