Лучезар

Глава 29

Мийна была довольна своей новой ученицей. Уж какая смышленая эта Чара! И ловкости и смелости ей не занимать. Из неё хороший бы воин получился, задержись девушка в холмах подольше. Только горячая уж больно - кидается очертя голову на соперника, голову под клинок чуть ли не суёт!А Чара обо всём на свете забывала на уроках Мийны. Даже насмешливые взгляды молоденьких волшебниц, которые тоже осваивали воинское ремесло, Чару не беспокоили. А когда одна из самых острых на язык юных прелестниц решила сделать предметом своих шуток черноволосую красавицу горянку, то получила такую отповедь от Чары, что все поняли - эта девушка себя в обиду не даст!Единственно, что пока не получалось у новой ученицы Мийны - это верховая езда. Но видя упорство и упрямство Чары, нетрудно догадаться, что не мытьём так катаньем девушка эту премудрость осилит.В холмах молодежь быстро приняла горянку в свой круг. И в этом была во многом заслуга самой Чары. Девушка не сторонилась шумных компаний, как Малаша. Не сидела скромненько и тихонько, боясь лишний раз слово сказать. На добрые шутки не обижалась, да и сама пошутить любила. Лучезар только диву давался - надо же, как оживилась и повеселела названная сестрица в холмах! Того и гляди, скоро отбою от женихов не будет.Юлаю, как ни странно, тоже понравилась Чара. Почему-то эта девушка напоминала ему сестру Лайду - такая же смелая и открытая. Упрямая и решительная. Пару раз Юлай проходил мимо занимающихся девушек - воинов и каждый раз останавливался полюбоваться грацией горянки. Стоило кинжалу оказаться в руках Чары, как девушка тут же преображалась. Что-то кошачье появлялось и в походке и в движениях девушки. И между тем кажущаяся грациозность и мягкость не скрывали силу и напор. Но что больше всего нравилось Юлаю в Чаре - это её простота в общении и полное отсутствие заносчивости, что так частенько встречалось у красивых волшебниц. С каждым днём мысли молодого пастуха всё чаще устремлялись к черноволосой горянке. Юлай лишился невозмутимости и спокойствия. Ночами ему снились такие сладкие сны, что парень просыпался от собственных вздохов. При мысли о том, чтобы подойти к Чаре и заговорить с ней, Юлая бросало в жар и сердце стучало, как молот кузнеца. Всё это показалось таким странным Юлаю, что бедный парень решил, что просто захворал. Он бы и к Зарине отправился за целебным снадобьем, да вовремя сообразил, что за хворь он подцепил. И вряд ли Зарина тут сможет помочь.Между тем Чара чётко решила - она остаётся в холмах. И в один из дней, только Мийна взмахнула рукой, показывая, что на сегодня занятия окончены, Чара тут же встала у предводительницы на пути.- Предводительница Мийна, я хочу остаться в холмах и жить вместе с твоим народом, - прямо и без обиняков заявила горянка. Мийна, казалось, нисколько не удивилась. Напротив, женщина так радостно улыбнулась Чаре, будто только и ждала этих слов.- Тебе нужно испросить разрешение у великой Яххи. Только она может даровать такую милость. Если не боишься, то ступай за мной - я отведу тебя в шатёр великой.Повторять дважды не пришлось - Чара тут же последовала за Мийной.В шатре великой кроме самой хозяйки сидела и Лайда. Чара, следуя наставлениям Мийны, лишь вошла в шатёр, тут же бухнулась на колени и низко склонила голову.Седовласая волшебница с интересом посмотрела на горянку, и вопросительно глянула на дочь. Но Мийна лишь улыбнулась, мол, Чара сама всё скажет.- Чара, поднимись и сядь ко мне поближе. Негоже названной сестре Лучезара сидеть у самого порога.Чара послушно выполнила указание великой. И только потом осмелилась посмотреть прямо в глаза великой Яххе и заговорить:- Великая Яхха, позволь мне остаться жить в холмах вместе с твоим народом! Я покинула родную страну в поисках лучшей доли. Тут в холмах мне всё по нраву, ко всему душа тянется.Яхха молча коснулась пальцами подбородка девушки, чуть приподняв голову горянки. Пронзительный взгляд великой было непросто вынести. Но и Чаре нечего было скрывать или стыдиться. Долго седовласая волшебница смотрела в карие глаза горянки. В шатре повисло молчание. Наконец левая бровь великой будто немного удивленно приподнялась и великая отвела взгляд.- Хорошо, Чара. Оставайся. Лайда, теперь Чара будет жить с тобой в одном шатре не как гостья, а как названная сестра Лучезара. Ступайте обе.Когда полог опустился за Чарой и Лайдой, Мийна нетерпеливо спросила:- Матушка, что ты увидела в глазах Чары?Великая Яхха медленно подняла голову и пристально глядя на дочь, ответила:- Она будет следующей предводительницей воинов.Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и Лучезару пришлось, наконец, уступить просьбам Малаши и начать собираться в путь. Да и Лытко всё посматривал в сторону Златограда и многозначительно вздыхал. Но разве мог Лучезар уехать и оставить лучшего друга, верного степняка в таком состоянии?- Вот что, Ярыш. Я тут подумал… Ну чего тебе сейчас киснуть в холмах? Поехали с нами в Златоград! Посидим как в старые добрые времена с Дитятой да царём Есиславом за столом, опустошим царские погреба! Авось и полегчает? Соглашайся, степняк!Ярыш недолго думал - прав дружище Лучезар. Да и Лытко он должен сопроводить - это теперь вроде как его обязанность. А уж сколько он на этот раз пробудет в Златограде - того и ветер не знает.Прощание было недолгим - чего зря сердце рвать. Авось не последний раз видятся. Малаша, сидя в шатре великой, замирала от страха - так она боялась седой волшебницы. А Яхха вдруг, достав из укромного места кожаный мешочек, протянула его невесте внука. Малаша дрожащими руками приняла подарок и, путаясь в тесемках, наконец, развязала его. В мешочке лежали два браслета - серебряные витые, украшенные мелкими самоцветами. Браслеты были очень красивыми и Малаша не удержалась - тут же примерила. А потом как учили с детства - встала и поклонилась в пояс со словами благодарности.- Это мой подарок тебе на свадьбу, Малаша. Носить их не бойся - они самые обыкновенные, волшебства в них нет. А вот это тебе, Лучезар.Лучезар принял от Яххи кожаный мешочек побольше размером. Этот мешок был доверху наполнен самоцветными камнями.- Пригодится, Лучезар. Поверь уж своей старшей мамке.Первым, в широко распахнутые ворота, ведущие на просторный двор Микулы, въехал Лытко. Горделиво поднятая голова, лёгкая улыбка на устах, да снисходительный взгляд - судя по всему, молодой приказчик ожидал царских почестей. Вслед за Лытко и обозом с товаром во дворе появились и Лучезар с Малашей. Девица тут же соскочила с Грома и кинулась к отцу, который, как и хозяин дома, встречал долгожданных гостей. Последним во двор заехал Ярыш.Лучезар, памятуя все наставления матушки с батюшкой, резво соскочил с Грома и подошёл к Дрону. Бухнулся на колени, положив к ногам старика свёрток с выкупом за Малашу. Дрон аж крякнул от удовольствия. А Микула одобрительно пробурчал:- Молодец Лучезар. Чтит старые обычаи…Началась обычная суматоха, сопровождающая сватовство. Накрывали стол в доме Микулы, усаживали на видное место жениха да невесту. За весёлыми хлопотами никто и не заметил, как хмурился Лытко от досады - всё внимание досталось не ему!Лишь к вечеру Лучезару и Ярышу удалось добраться до дворца и обнять царя Есислава. А через некоторое время в царской гриднице царь Есислав в окружении Ярыша, Лучезара и Дитяты распивал брагу да заморское вино. Обняв за могучие шеи своих вернувшихся друзей, молодой царь пьяным голосом жаловался на свою жизнь:- Царица на сносях. У неё на дню настроение раз десять меняется! И ем я не так, и говорю не то, и пахнет от меня не тем! Не жизнь, а сплошная мука…Дитята добродушно посмеиваясь, подбадривал своего государя:- Ну, уж не так всё и плохо, царь Есислав! Скоро царица Грёза родит тебе наследника - и все мучения вмиг позабудутся! И не пугай раньше времени Лучезара - у него еще всё впереди.Есислав расплылся в пьяной улыбке и, погрозив пальцем Лучезару, уткнулся лицом в стол. Ну, разве мог щупленький да худой Есислав пить хмельное вино наравне со своими друзьями богатырями? Вот и развезло. Лучезар вздохнул и поднялся из-за стола. Легко подняв Есислава и перекинув его через плечо, пошёл к выходу:- Отнесу нашего царя в его палаты - отдам на руки дядькам. А то как бы нам от царицы не влетело. Она нам за Есислава голову оторвёт…Всё это время молчавший Ярыш согласно кивнул:- И нам пора.Но Дитята придержал друга за рукав:- Не спеши, степняк! Ты мне лучше скажи, что с тобой такое сотворили волшебницы, что ты на себя не похож?Степняк лишь ухмыльнулся.- Ладно, можешь не говорить, я и так всё вижу,- вынес вердикт Дитята. Затем, обняв друга, зашептал ему на ухо:- Пойдём со мной, Ярыш, в одно интересное местечко! Там знают как тебе помочь. Поверь мне, только так и можно вылечить твою хворобу!Ярыш с подозрением посмотрел на Дитяту. Насколько он знал приятеля - тот после трагической смерти возлюбленной стал вдруг излишне любвеобильным. Но и Дитята был упрям как никогда. И степняк, лишь бы отвязаться, согласился пойти вместе с другом.Постоялый двор, куда Дитята привёл степняка, был из разряда подозрительных мест, где не стоило появляться добропорядочным людям. Завсегдатаи двора, сильно смахивающие на вчерашних разбойников, распивали кислую брагу. Как только в дверях появились богатыри, шум тут же стих. Недобрая тишина резала слух. Однако хозяин постоялого двора был на чеку. С подхалимской улыбочкой он подскочил к Дитяте, видимо молодец частенько тут бывал - и заговорил скороговоркой, пытаясь усадить гостей за свободный стол:- Ой, какие гости дорогие! Чего изволите, молодцы? Может щей горячих, или зайчатины тушённой? Браги не желаете ли испить?- Свою кислятину пей сам. Ты мне вот что, Весяк, скажи.Тут Дитята нагнулся к уху хозяина и что-то ему зашептал. Весяк, понятливо закивал.- Как же, как же! Для таких богатырей всё, что пожелаете!Вслед за Дитятой Ярыш поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж. Степняка разморило в тепле, а выпитая брага, наконец, разлилась по могучему телу приятной слабостью. Не хотелось никуда идти - лечь бы и провалиться в крепкий сон. Однако тут мечты степняка прервались - приятель втолкнул его в раскрытую дверь одной из комнат.В жарко натопленной комнате было темно. Лишь одинокая свеча, стоявшая на грубо сколоченном столе, освещала убогую обстановку. Тут же, возле стола на широкой лавке сидела девица. Из одежды на ней была лишь нижняя рубаха. Тонкая ткань не скрывала, а подчёркивала все округлости. Степняк замер на пороге, а девица томно поднялась и подошла к богатырю.Насколько позволял свет свечи рассмотреть - девица оказалась довольно симпатичной. Русые волосы пышной копной спадали на спину. Высокая грудь, крутые бёдра - всё это степняк заметил с первого взгляда. А когда красавица подошла к Ярышу и прижалась к нему - у степняка закружилась голова от сладкого запаха девичьего тела. Сжав девицу в объятьях, Ярыш впился жадным поцелуем в пухлые губы прелестницы.