Глава 31

Эрин всегда считала, что благотворительностью занимаются только скучающие домохозяйки. Но теперь, когда она сама занялась сбором средств, Эрин поняла, что была не права – это очень сложная работа, требующая большой ответственности и организаторских способностей. Эрин прежде всего решила выяснить, каким образом следует юридически зарегистрировать благотворительный фонд. Затем связалась с представителями организации «Жизнь побеждает рак», которые одобрили ее идею. Они сказали, что открытие оздоровительных центров является частью их долгосрочной программы, и, судя по их опыту, организация такого центра займет от полутора до двух лет, но это только в случае нормального финансирования.

Теперь следовало обсудить эту идею с мужем Салли.

Эбби сказала, что она практически все лето не встречалась со Стивом и, похоже, он не хочет ни с кем разговаривать.

– Или же он не хочет разговаривать только со мной, – добавила она. – Думаю, ему очень не нравится, что мы с Томом разошлись.

– Чепуха, – возразила Эрин. – Вспомни, что ему пришлось пережить. Ему просто тяжело общаться с людьми, и ваши с Томом отношения здесь ни при чем. Грег видит Стива на работе каждый день, постоянно приглашает к нам в гости, но Стив каждый раз отвечает отказом.

В конце концов Эрин удалось уговорить Стива встретиться с ней в обеденный перерыв.

– У меня мало времени, – сразу объявил Стив, когда они встретились в пабе рядом с его работой. Стоило только Эрин взглянуть на его изможденное лицо с темными кругами под глазами, как ее охватила волна огромной жалости к этому человеку. Конечно, если бы ей пришлось пережить то, что пережил Стив, ей тоже, наверное, не хотелось бы видеть людей.

– Как Джек и Дэниел? – спросила Эрин, понимая, что нет смысла спрашивать у Стива, как его дела. И так было ясно, что он очень страдает.

– Все хорошо, – ответил Стив, и напряжение немного отпустило его. – У них чудесная няня, Андреа, они ее любят. Я стараюсь, чтобы у детей была нормальная жизнь.

Эрин кивнула. Она чувствовала, что сейчас расплачется.

– Дэниел постоянно говорит о Салли, а Джек нет, – продолжал Стив. – Но Джеку снятся страшные сны. Я и не знал, что детям могут сниться кошмары. Я постоянно спрашиваю себя, правильно ли я поступил, взяв их в церковь в день похорон. Но мне хотелось, чтобы они попрощались с матерью и потом, когда станут старше, вспоминали… – Стив осекся и не договорил фразы. – Прости, Эрин, ты же хотела мне что-то сказать.

– Я хотела рассказать тебе о нашей идее. – Эрин сглотнула подступивший к горлу комок и стала рассказывать Стиву про организацию «Жизнь побеждает рак» и про то, что они решили собрать деньги, создать оздоровительный центр и назвать его именем Салли. Пока Эрин говорила, Стив молчал, и Эрин даже показалось, что они ошиблись, считая, будто Стиву понравится эта идея.

– Я просто хотела тебе это сказать… Извини, если расстроила, – виновато пробормотала Эрин.

– Ты меня не расстроила, – ответил Стив и вдруг улыбнулся. И сразу стал похож на того симпатичного мужчину, о котором Салли рассказывала Эрин, когда они только познакомились. – Прекрасная идея. Салли она непременно понравилась бы.

Эрин облегченно вздохнула.

– На твою помощь мы не рассчитываем, мы понимаем, как ты занят.

Стив кивнул:

– Да, я обязательно подключусь на каком-то этапе, но не сейчас.

– Стив, я все понимаю.

Стив поднялся:

– Прости, Эрин, я тороплюсь, очень много работы.

Эрин кивнула, и они попрощались. Она обратила внимание на то, что Стив съел едва ли четверть своего сандвича. Да и от своего она лишь немного откусила.

Эрин поговорила с друзьями Эбби, чтобы выяснить, каким образом лучше организовать сбор средств. После этого она навестила Керри. Они вспоминали детство и смеялись, однако не забывали и о деле. Эрин выслушала советы Керри, которая не понаслышке знала, в чем нуждаются больные раком.

Грег с удовлетворением отметил, что Эрин воспрянула духом и ее подавленность, вызванная встречей с Шеннон, полностью исчезла. И все же его беспокоило, что она так много работает на последней стадии беременности.

– Любимая, тебе нельзя так напрягаться, – сказал он. – Я знаю, что в твоем лексиконе отсутствует слово «отдых», и все же ты обязательно должна побольше отдыхать.

– За меня не беспокойся, – парировала Эрин. – Мне лучше, когда я чем-то занята. В салоне я работаю всего два дня в неделю, поэтому мне требуется еще какое-то дело. И заметь, я к тому же успеваю покупать одежду для нашего будущего малыша. – Эрин действительно накупила массу всякой одежды, всю белого цвета, поскольку не знала, кто родится. А бабушка и Керри усиленно вязали всякие вещи для новорожденного. Когда они сообщили об этом, Эрин решила, что вяжет, конечно же, бабушка, а насчет Керри это просто шутка.

– Вот уж не могу представить тебя с вязальными спицами в руках, – с удивлением сказала она как-то Керри, когда та позвонила ей и сообщила, что связала уже половину красивой кофточки.

– Напрасно, я прекрасно вяжу. Твое представление обо мне десятилетней давности. Да, тогда я действительно не интересовалась никакими домашними делами. Но с тех пор многое изменилось. Я и тебя научу вязать. Кстати, я хорошо готовлю и с удовольствием ухаживаю за садом.

– Прямо чудеса какие-то! – рассмеялась Эрин. Как же ей все эти годы не хватало общения с сестрой! – Керри, я так рада, что мы снова вместе. Спасибо тебе за все.

– Благодарить будешь, когда увидишь кофточку. Правда, придется еще повозиться с рукавами…

– Но я говорю не о кофточке, а совсем о другом, – с нежностью проговорила Эрин.

На следующий уик-энд вся семья собиралась приехать в Данмор, чтобы побыть с Эрин и Грегом. Эрин готовила им достойный прием.

– Кто-то должен следить за тем, чтобы ты достаточно отдыхала, – беспокоилась бабушка по телефону. – Я знаю, ты сейчас занята делами оздоровительного центра, но отдыхать все равно нужно. Это и ребенку очень полезно. Вот когда он родится, у тебя будет столько забот, что ты пожалеешь о том, что мало спала во время беременности.

– Ох, мама, но разве вы с Керри не приедете помочь мне? – лукаво спросила Эрин. – Ты же знаешь, у меня нет опыта, а вы вдвоем прекрасно справитесь.

Мама засмеялась тем чудесным смехом, который Эрин так любила в детстве.

– Ох и хитрющая же ты, Эрин! Я слишком стара, чтобы ухаживать за ребенком.

– Мама, ты никогда не будешь старой, – возразила Эрин.

– Да, и еще – когда лежишь, поднимай ноги повыше, это важно, – вспомнила мама.

– Хорошо, мамочка, – послушно согласилась Эрин. Все снова было как в прежние времена. И Эрин это очень нравилось.

В следующий четверг Эрин работала в салоне красоты. Она сидела за столом администратора и просматривала журнал записи клиентов. Похоже, дела салона шли хорошо.

Сегодня, как обычно, было много клиентов. Руби, у которой вдруг неожиданно не явилась клиентка, воспользовалась этим, чтобы пробежаться по магазинам. Эрин с нетерпением ждала ее возвращения, потому что в последнее время у нее прорезался зверский аппетит и ела она теперь, пожалуй, не только за двоих, но и за троих. Эрин услышала, как открылась дверь салона. Она подняла голову от журнала и застыла в изумлении. То была не Руби с долгожданными покупками.

На пороге стояла Шеннон. Ее длинные, медного цвета волосы были собраны в хвост, на ней были джинсы и желтая блузка свободного покроя. В одной руке Шеннон держала армейский рюкзак, в другой пакет сока.

Увидев Эрин, Шеннон просияла.

– Привет, а я и не знала, застану ли тебя здесь, – заметила она небрежным тоном, словно они с Эрин были подружками и Шеннон зашла к ней на работу поболтать.

– Что ты тут делаешь? – спросила Эрин, когда почувствовала, что наконец может говорить.

– Захотела увидеть тебя, – с детской непосредственностью объяснила Шеннон. Она опустила свой рюкзак на пол. – Мне жаль, что все так получилось во время нашей последней встречи. Керри сказала, что ты расстроилась.

Эрин в изумлении смотрела на женщину, которая была настолько лишена обычной интуиции, что кому-то другому пришлось объяснять ей, что их встреча не удалась.

– Когда ты говорила с Керри? – спросила Эрин.

– Позавчера. Меня потрясла наша встреча, особенно то, что ты уже такая взрослая. И ждешь ребенка.

Колокольчик на двери салона возвестил о возвращении Руби с покупками.

– Так, Эрин, тебе этот жуткий травяной чай. – Она поставила на стол перед Эрин картонный стаканчик с чаем. – И черничный кекс. Я понимаю, что ты ждала с нетерпением… – Руби, замолчала, внезапно почувствовав висящее в воздухе напряжение.

– Руби, это… – Эрин сделала паузу, – моя родственница, она зашла проведать меня. Мы пойдем с ней пройдемся, ты тут пока присмотришь?

Руби удивило, что Эрин не назвала родственницу по имени. Да и вид у этой родственницы какой-то странный. Но чувство такта не позволило Руби что-то сказать по этому поводу.

– Да, конечно, можешь идти. Я буду свободна еще сорок пять минут.

«Этого времени нам вполне хватит», – подумала Эрин. Она взяла сумочку, они с Шеннон вышли из салона и зашли в кафе напротив. Пожалуй, сорок пять минут им даже слишком много для общения. Интересно, зачем Шеннон явилась сюда, проделав долгий путь от Уэксфорда до Данмора? Тем более что машины у нее нет, а значит, ей пришлось добираться общественным транспортом. Эрин надеялась, что Шеннон приехала не затем, чтобы просить денег. Керри говорила, что у Шеннон вечно нет денег. Эрин решила: если она станет просить денег, то это поставит точку в развитии их отношений.

– Что ты будешь? – спросила Эрин, подходя к стойке.

Шеннон долго и с любопытством разглядывала коробки с чаем и баночки с кофе, выставленные на прилавке, а затем выбрала черносмородиновый чай. Себе Эрин взяла обычный чай, заплатила за все, и они прошли за столик.

Эрин ждала, что Шеннон заговорит первой, но та, похоже, и не собиралась ничего говорить. Она с удовольствием разглядывала маленькое кафе, словно в жизни не видела ничего интереснее. Не выдержав, Эрин спросила:

– Так зачем ты приехала сюда?

– У меня в Корке есть друзья, и я решила их навестить. У них прекрасный коттедж и ферма, там прямо настоящий рай. А потом я вспомнила, что ты живешь в Данморе и хорошо бы заехать сюда и посмотреть на тебя. – Шеннон говорила обо всем этом как об обычном пустяковом деле. Захотела навестить друзей… а почему бы не заехать к дочери и таким образом не убить одним выстрелом двух зайцев?

– Во сколько тебя ждут твои друзья в Корке? – спросила Эрин, хотя уже знала, какой услышит ответ.

– Ой, да когда приеду, тогда и приеду, – беспечно бросила Шеннон. – К ним я могу заявиться в любое время, когда мне захочется. Кстати, я смогу переночевать у тебя? Найдется свободная кровать или старый диван?

Шеннон предпочла остаться в машине, пока Эрин ходила по супермаркету и покупала продукты для ужина. Толкая перед собой тележку, Эрин позвонила Грегу.

– Что будем делать? – спросила она. – Шеннон хочет заночевать у нас.

– Ну и что же? Пусть остается. Ты же сама хотела поближе узнать ее, – спокойно напомнил Грег.

– Да, но я не ожидала, что она вдруг заявится и попросится на ночлег. Такое поведение трудно назвать нормальным.

– Судя по тому, что ты мне рассказывала, Шеннон вообще трудно назвать нормальной. Ничего страшного, пообщаетесь, поговорите. Кстати, я могу прийти попозже…

– Даже не думай об этом! – возмутилась Эрин. – Я не хочу оставаться с ней наедине.

Закончив говорить с мужем, Эрин позвонила Керри.

– Шеннон спрашивала у меня, где ты живешь, и я поняла, что она задумала навестить тебя, – объяснила Керри таким беспечным тоном, словно не произошло ничего из ряда вон выходящего.

– Но я даже не знаю, что ей сказать, как с ней разговаривать.

– Но ты же сама хотела встретиться с ней и узнать ее получше, – напомнила Керри.

– Да, но это было до той нашей встречи, – возразила Эрин. – Тогда я еще думала, что мы найдем общий язык. Мне трудно было представить себе, что Шеннон так и осталась хиппи, которой на все наплевать.

– Ну вот и постарайся вечером найти с ней общий язык, – посоветовала Керри. – Послушай, ты забудь о том, что она родила тебя. Представь себе, что это твоя сестра, давно пропавшая чудачка сестра, которую ты плохо знаешь. Мысль о том, что она твоя мать, мешает тебе разговаривать с ней. Постарайся забыть об этом.

– Ладно, попробую, – неуверенно согласилась Эрин. Ее настолько ошарашило появление Шеннон, что она никак не могла сосредоточиться. Что ж, возможно, Керри права. Надо попробовать относиться к Шеннон как к давно пропавшей сестре, перестав думать, что она ее родная мать, бросившая ее много лет назад. – Хорошо, я завтра позвоню тебе и расскажу, как все прошло.

Когда они приехали, Грег был уже дома, и Эрин, увидев его, почувствовала облегчение.

– Спасибо, что ты дома, – прошептала она на ухо мужу, обнимая его.

– А ты уверена, что мне не следует оставить вас вдвоем? – прошептал он в ответ.

– Ни в коем случае.

Шеннон вежливо поздоровалась с Грегом за руку и прошла в просторную гостиную.

– Как у вас хорошо! – воскликнула она и принялась расхаживать по гостиной, разглядывая фотографии, книги и всякие безделушки.

Эрин продолжала чувствовать себя неловко, не зная, как вести себя с Шеннон. Как там сказала Керри? «Представь себе, что она твоя давно пропавшая чудачка сестра, которую ты плохо знаешь». Да, сестра, и надо вести себя с ней как с сестрой.

– Тебе нравятся эти малахитовые пластины? – спросила Эрин, заметив, что Шеннон с восхищением разглядывает висящие на стене резные малахитовые пластины. – Мы купили их в Мексике, куда ездили в отпуск. Хорошая память об отпуске, правда?

– Да, – задумчиво согласилась Шеннон. – А я не была в Мексике. Какое-то время мы с друзьями жили в штате Нью-Мексико, но границу никогда не переходили.

– Да? А почему? – удивилась Эрин.

Шеннон слегка смутилась:

– Ну, понимаешь, были сложности с документами…

Эрин и Грег понимающе переглянулись. Если друзья Шеннон постоянно устраивали пикеты возле военных баз, то, возможно, у них были проблемы с законом. Эрин решила, что нужно сменить тему.

– Наверное, ты много где побывала. Расскажи нам, пожалуйста.

Интуитивно Эрин выбрала благодатную тему. Попросив стакан воды – Шеннон сказала, что не пьет ничего спиртного, потому что не хочет загрязнять организм алкоголем, – она стала рассказывать о том, где побывала за все эти годы, начав с демонстраций протеста против ядерного оружия в Америке. Да, она многое повидала в своей жизни. Эрин и Грег были поражены, как много мест посетила Шеннон. И потом, она очень интересно рассказывала об акциях протеста, в которых принимала участие.

Было очевидно, что Шеннон нравилась та жизнь, которую она вела все эти годы, и обычные житейские дела, вроде квартплаты или оплаты счетов за электричество, совсем не волновали тех свободных кочевников, с которыми Шеннон путешествовала по миру. И еще было ясно, что она искренне верила в справедливость своей борьбы. Когда Шеннон говорила об угрозе войн, не возникало никаких сомнений, что она твердо убеждена в этом.

И все же Эрин чувствовала, что ей было бы трудно общаться с Шеннон, если бы не присутствие Грега. Ведь Шеннон не произнесла ни одной фразы вроде «когда ты была ребенком», ни единым словом не обмолвилась о семействе Флинн. А Эрин это обижало.

Похоже, своей семьей Шеннон считала тех людей, с которыми путешествовала. По словам Шеннон, у нее было много друзей во всех уголках мира. Вроде тех в Корке, которых она собиралась навестить.

– А где вы брали деньги на все эти путешествия? – поинтересовался Грег.

Шеннон улыбнулась:

– Зарабатывали где придется. В некоторых местах занимались сельским хозяйством. Но должна признаться, крестьянка из меня плохая, особенно трудно мне приходилось с домашними животными. Где-то у нас была земля, мы выращивали овощи, кормились сами и кое-что продавали. Где-то помогали фермерам, вот так и выживали. А в городах нанимались на работу в дома и в отели. Труднее всего было гладить белье. Как-то раз мы жили над гладильней и вместо платы за жилье работали там. Я терпеть не могу гладить, но приходилось делать и это.

– Когда я узнала, что ты моя мать и сбежала из дома, чтобы путешествовать по миру, я представляла себе твою жизнь совсем другой, – призналась Эрин. – Я думала, что ты развлекаешься, поэтому и не хочешь возвращаться. Даже представить себе не могла, что ты гладишь белье или выращиваешь овощи, чтобы заработать на жизнь.

– Я хочу извиниться за нашу прошлую встречу, – неожиданно заявила Шеннон. – Ты пришла, а тут появилась Кайра. Я как-то растерялась. Конечно, я знала, что в один прекрасный день ты найдешь меня, просто не ожидала, что ты такая взрослая. – На лице Шеннон появилась легкая улыбка. – Я всегда думала о тебе как о ребенке, и вдруг оказалось, что ты взрослая женщина и сама ждешь ребенка.

Эрин решила, что на этот раз не позволит себе злиться, и все же не удержалась от язвительного тона.

– Могла бы посчитать, сколько мне лет. Ведь ты родила меня двадцать семь лет назад.

– Да, время летит так быстро, – вздохнула Шеннон. – В наших компаниях бывали люди с детьми, но мне нравилось думать, что ты находишься дома, растешь под присмотром мамы. Я была за тебя спокойна. Ведь она хорошая мать, и я знаю, как она заботилась о тебе.

– Ты поэтому оставила меня ей, да? Потому что знала, что мне с бабушкой будет гораздо лучше, чем с тобой?

– Да, пожалуй, – медленно проговорила Шеннон. – Когда я забеременела, то не хотела оставлять ребенка. Я очень испугалась, Эрин. А когда стала старше, то была даже рада, что родила тебя.

– А кто дал мне имя? – неожиданно спросила Эрин. Ей было странно слышать, как Шеннон впервые назвала ее по имени.

– Тебя так назвала мама. Она же любит ирландские имена: Шеннон, Эрин, Керри. Я бы назвала тебя Весенний Цветочек, но мама сказала, что нельзя так называть детей, это глупо.

Эрин и Грег были ошарашены. А Грег даже рассмеялся:

– Ох, Шеннон… Весенний Цветочек? Но детей так не называют.

Шеннон тоже засмеялась:

– Многие люди дают детям причудливые имена. И мне казалось, что это хорошее имя.

– Весенний Цветочек Флинн, – громко произнесла Эрин. – Нет, я все-таки рада, что мама назвала меня Эрин.

Когда настало время готовить ужин, Шеннон, к удивлению Эрин и Грега, предложила свою помощь.

– Хорошо, – согласилась Эрин, – но я, честно говоря, собиралась просто разогреть в духовке готовые блюда. Я немного устала, и мне не хочется затевать ничего сложного.

– Я сама все сделаю, – заверила Шеннон. – Я люблю готовить, а мне не так уж часто приходилось делать это в такой хорошей кухне. В большинстве мест, где я жила, не было никакой кухонной техники.

Эрин понимала, что Шеннон говорит это не для того, чтобы вызвать жалость. Это была всего лишь констатация факта. Шеннон сама выбрала ту жизнь, которой жила, и не жалела об этом. Эрин уселась за кухонный стол и стала наблюдать за Шеннон. Готовка явно подействовала на Шеннон расслабляюще, и она продолжила свой рассказ о тех местах, где побывала. О том, как их компания часто питалась одними овощами, а иногда, когда появлялись деньги, они закатывали грандиозные банкеты.

– Хорошо бы добавить в маринад свежей зелени, – заметила Шеннон тоном опытного кулинара, каких показывают по телевизору. – Да ладно, обойдемся тем, что есть.

– Скажи, у тебя есть кто-то близкий? – спросила Эрин. – Я заметила на твоей двери табличку «Шеннон и Уильям».

– С Уильямом мы прожили недолго, – сказала Шеннон, не отрываясь от дела. – Мы разошлись полгода назад, но потом у меня появился полосатый кот, которого я тоже назвала Уильямом. Уильям Второй. Но и он вскоре сбежал, – добавила она. – Похоже, мне не везет с Уильямами. Наверное, надо было назвать его иначе… – Шеннон задумалась, подбирая имя, словно важнее этого сейчас ничего не было.

– Майкл, – подсказала Эрин.

– Нет, Майкл – плохое имя для кота, – вполне серьезно возразила Шеннон. – Ты когда-нибудь слышала, чтобы кота называли Майклом?

Эрин подумала, что вряд ли и Уильям – подходящее имя для кота, но промолчала.

Ей странно было разговаривать с Шеннон. Мозг Шеннон работал как-то нестандартно, поэтому ее и не увлекали обычные темы. Ей совершенно не хотелось говорить о своей работе – она работала несколько часов в день в прачечной самообслуживания, чтобы были деньги на оплату квартиры. Не интересовал Шеннон и разговор о семье. Она всего один раз упомянула о беременности Эрин, да и то в самом начале разговора. И Эрин поняла, что она сама должна направить разговор в нужное русло.

– У тебя скоро будет внук или внучка, – сказала Эрин, желая увидеть реакцию Шеннон.

– Это замечательно, правда? – поддержал жену Грег. – Мне кажется, что будет девочка, но точно мы не знаем.

Шеннон посмотрела на обоих. Глаза ее удивленно расширились, словно до нее только сейчас дошел смысл того, что должно произойти. Когда родится ребенок, она станет бабушкой.

– Но я не хочу, чтобы меня называли бабушкой, – вздохнула она.

Ужин удался на славу. Цыпленок в исполнении Шеннон получился нежным и вкусным, и Эрин почувствовала, что ее уже не раздражает присутствие матери. Керри была права: с Шеннон лучше общаться как с долго отсутствовавшей родственницей, чем постоянно держать в голове, что она твоя родная мать.

Шеннон вообще вряд ли могла бы быть чьей-то матерью. Она сама была похожа на ребенка: эгоизм и себялюбие сочетались в ней с готовностью участвовать в любых мероприятиях ради глобальных целей. И ей никогда бы не пришло в голову беречь себя.

Около половины десятого Грег старательно застелил в гостиной диван для Шеннон.

– Шеннон, я не знаю, удобно ли тебе будет, – сказала Эрин. – Диван новый, на нем еще никто не спал.

– Если бы ты только видела, где мне приходилось спать, – беспечно усмехнулась Шеннон. – А это прямо королевское ложе.

Неожиданно она шагнула к Эрин и обняла ее. Эрин ошеломило такое проявление чувств. До этого Шеннон ни разу даже не дотронулась до нее.

«Меня обнимает моя мать», – подумала Эрин. Она неловко обняла Шеннон за талию. Нет, все-таки это не ее мать. Конечно, она родила ее, но, по сути, матерью ей была бабушка. Так что лучше относиться к Шеннон как к старшей сестре.

Этой ночью Эрин спала хорошо и проснулась на следующее утро с ощущением удивительной легкости. Как будто с ее плеч свалилась тяжелая ноша. Она с удовольствием потянулась, и едва успела подумать о том, где же Грег, как он появился в спальне с подносом, на котором принес чай, тосты и фруктовый салат.

– Проснулась, соня, – пошутил он и поставил поднос на постель.

– Знаешь, я давно так хорошо не спала. – Эрин посмотрела на часы, они показывали пять минут восьмого. – А Шеннон уже встала?

– Да. Еще раньше меня. Она сейчас на балконе, медитирует.

– Вот молодец. – Эрин села на постели, чтобы Грег мог поставить поднос ей на колени.

– Так, дорогая, я с тобой прощаюсь и бегу на работу. – Грег нежно поцеловал жену в губы. – Ничего, что я оставлю тебя?

Эрин кивнула:

– Все в порядке, не волнуйся.

Позавтракав, Эрин приняла душ и отправилась на поиски Шеннон. Она нашла ее в гостиной.

– Доброе утро, Шеннон, – улыбнулась ей Эрин. – Какие у тебя планы на сегодняшний день?

Эрин решила, что лучше всего ничего не навязывать Шеннон, пусть она сама решает, чем ей заниматься. У самой Эрин день был свободен, она ничего не планировала, кроме нескольких звонков по поводу их благотворительного проекта, ну и еще, пожалуй, прогулки в магазин.

– Чудесный день, правда? – сказала Шеннон, глядя в окно. – В такие дни особенно хочется жить. Наверное, поеду в Корк к друзьям.

– Хочешь, я тебя отвезу? – предложила Эрин.

Шеннон покачала головой. В просторных светлых брюках и льняной рубашке она выглядела посвежевшей.

– Я привыкла путешествовать автостопом. Автобусы и поезда я терпеть не могу, а автостопом здорово, знакомишься с разными людьми, смотришь по сторонам.

– Но это же опасно, – встревожилась Эрин, слышавшая о маньяках, убивавших тех, кого они подвозили на дороге.

– Нет, не опасно. – Шеннон махнула рукой. – Ох, сколько у меня было всяких приключений, когда я путешествовала автостопом!

– Понимаю, но все-таки для меня это как-то непривычно.

В конце концов они пришли к компромиссу. Решили, что Эрин довезет Шеннон до небольшой деревушки по пути в Корк, а оттуда Шеннон уже сама доберется до места назначения.

Когда они выехали из Данмора, начался дождь, и Эрин понадеялась, что Шеннон передумает и все же воспользуется автобусом. Но нет, Шеннон отказалась. Она надела старый дождевик, наверняка повидавший многие марши протеста, проходившие в дождь. Эрин удалось лишь уговорить Шеннон зайти в деревенский паб, чтобы немного переждать дождь.

Эрин поймала себя на том, что ей не хочется расставаться с Шеннон. Ведь если она сейчас уйдет, то кто знает, когда они еще увидятся. Кочевой образ жизни был у Шеннон в крови. И наверное, она сама это хорошо знала, когда двадцать семь лет назад оставила Эрин на попечение мамы. Шеннон была уверена, что для ребенка это будет лучше.

Но у Эрин оставался еще один невыясненный вопрос. И когда они сели за столик, она задала его:

– Расскажи мне о моем отце. Я хочу знать, кто он.

Шеннон, похоже, не удивил этот вопрос, но и отвечать на него ей явно не хотелось.

– Я надеялась, что ты не станешь спрашивать меня об этом, – поморщилась она.

– Но я имею право знать, – с легким нажимом сказала Эрин.

– Я понимаю, но это было так давно…

– Ох, прекрати! – Эрин почувствовала, что начинает терять терпение, но, наверное, сейчас и надо было вести себя с Шеннон построже. – Если мое зачатие было результатом единственной ночи, проведенной с мужчиной, которого ты даже плохо помнишь, это еще не значит, что я не должна ничего знать о нем.

Шеннон, похоже, слегка шокировала такая настойчивость дочери.

– Все было не так, – возразила она. – И провели мы вместе не одну ночь. Он был моим другом.

Эрин постаралась сесть поудобнее.

– Продолжай, – попросила она.

– Да, он был моим другом. Мы вместе росли, учились в школе.

У Эрин возникло подозрение, что ее отец был одним из тех участников маршей протеста, с которыми Шеннон связалась в то время. Однако она ничего не сказала, а продолжала слушать.

– Его звали Пол. Пол Уилан. Он хотел поступить в университет и учиться, но у него не было денег. Его отец владел небольшой мясной лавкой, и Пол стал работать вместе с отцом. Мы всегда были друзьями, именно друзьями, а не любовниками. Но все же несколько раз мы не удержались от близости. А потом наши пути разошлись. Работая в лавке отца, он стал встречаться с девушкой, которая работала там же. И в моей жизни появились другие интересы. А когда я обнаружила, что беременна, я просто не смогла сказать ему об этом.

– Значит, он так и не узнал, что ты ждала ребенка?

– Узнал, но уже в самом конце. Мы как-то случайно встретились, и когда он спросил, чей это ребенок, я ответила, что не его. Мне так было проще. У него была очень религиозная мать, узнай она обо всем, убила бы его. Да и ему не надо было ничего знать. Я сказала ему, что у меня есть другой мужчина.

– А ты когда-нибудь видела его после этого?

– Нет, – безразлично бросила Шеннон. – Он был очень умный. Ему точно следовало бы учиться в университете. Если бы только у него были деньги и если бы отец не был против его учебы. Наверное, сейчас у него целая куча мясных лавок. – Внезапно Шеннон встревожилась. – Но ты же не станешь искать его, не скажешь ему, что он твой отец? – спросила она.

Эрин понимала, что не стоит пытаться что-то объяснять Шеннон. Ее настоящими родителями были бабушка и дедушка, именно они вырастили ее. Но это не означало, что она не могла испытывать страстного желания разыскать отца. Конечно, он никогда не сможет заменить ей старенького, любимого дедушку, но она имела право знать, кто был виновником ее появления на свет.

– А родные знали этого парня, Пола? – впервые произнесла это имя Эрин. – Почему ты не сказала им, что он отец твоего ребенка?

– Потому что мама и папа захотели бы все уладить и поженить нас. А я этого не хотела. Не такой жизни я желала. И ты не должна обвинять меня в этом. Из меня все равно не получилось бы хорошей матери, но я ведь оставила тебя в надежных руках, не так ли?

Эрин чувствовала, что Шеннон очень хочется получить прощение, и не было никакого смысла отказывать ей в этом прощении. Интересно, а как бы сложилась жизнь Эрин, если бы ее воспитывала Шеннон? Постоянные переезды с места на место, ни своего угла, ни денег. А Шеннон пришлось бы хоть что-то зарабатывать не только на себя, но еще и на ребенка. Нет, такой жизни Эрин себе не пожелала бы. По каким бы причинам Шеннон ни бросила ее, все вышло к лучшему.

– Да, ты права, мама и папа были замечательными родителями, – согласилась Эрин. Лицо Шеннон просветлело, и Эрин улыбнулась. – Ты правильно поступила, – сказала она.

Загрузка...