Любить — это так просто!

Глава седьмая

Брейди смотрел в широкое окно ресторана, откуда открывался великолепный вид на серо-зеленую гладь залива Монтерей. Его вниманием завладела выдра, которая, лежа на спине, пыталась открыть раковину. На нее ему указал официант.

Джейн серьезно отнеслась к его просьбе устроить ему экскурсию, и они, не выходя из машины, провели вместе несколько часов. Как понял Брейди, главной местной достопримечательностью были магазины. Их роскошно оформленные витрины навели его на мысль о французских пирожных с заварным кремом, белом вине и мужчинах в костюмах для игры в гольф. Все здесь не так, как в его родном Техасе.

Джейн держалась вежливо, но отчужденно, словно Брейди приходился ей дальним родственником, которому необходимо уделить внимание. Может, все еще сердится из-за того, что он наговорил о Джереми? — гадал Брейди. Или дело в нем самом? Однако вопросов не задавал, решив проявить тактичность.

Потом они прокатились вдоль побережья. Красота природы поразила Брейди. Он с восторгом рассматривал стройные кипарисы на отвесных скалах, волны, набегающие на берег, фонтаны соленых брызг, пронизанных солнечными лучами.

Монтерей произвел приятное впечатление — чистый, аккуратный, благополучный. Он напомнил Брейди некоторые районы Сан-Антонио. Оказавшись в центре, Джейн показала ему свою клинику.

— Хотите зайти? — спросил он.

Джейн отрицательно покачала головой.

— Нет. Сейчас у них обеденный перерыв.

В ответ на вопрос, давно ли она была там Джейн призналась: после аварии — ни разу. Не

хотела расстраиваться, потому и избегала общения с коллегами.

— Возможно, вам бы следовало сделать над собой усилие, — заметил Брейди, не удержавшись от искушения немного подтолкнуть ее.

— А вам бы следовало перестать изображать из себя моего старшего брата! — парировала она.

Брейди усмехнулся, довольный тем, что сумел хотя бы разозлить ее. Любая реакция лучше, чем равнодушная апатия.

— Обсудим это после ленча, — предложил он.

Они решили перекусить в «Кеннери-Роу». Брейди припарковал машину и уже хотел было взять Джейн на руки, чтобы пересадить в кресло, но та так смутилась, что он отказался от этой идеи. Пришлось молча наблюдать, как она с трудом выбирается из кабины в подставленное им кресло.

— Знаете, — заметил он, когда они направились к ресторану, — ваше поведение кажется мне странным. Вы же врач и не должны воспринимать свою болезнь как трагедию.

— Мне нечего сказать вам в свое оправдание, Брейди. Я привыкла быть независимой, находить выход из любой ситуации, управлять своей жизнью, а последние полгода чувствую себя совершенно беспомощной... Для меня это ненормально, и я не хочу делать вид, что все в порядке.

Он остановился, обошел кресло и встал перед ней, скрестив на груди руки.

— Отвезти вас домой? Вы устали?

Она виновато подняла глаза.

— Я веду себя как ребенок? Извините, больше не буду.

Они двинулись дальше. Джейн перестала жаловаться, но была явно подавлена и продолжала думать о своем, даже когда Брейди пытался шутить и ему удавалось рассмешить ее. Иногда она поглядывала на свое брильянтовое кольцо, и в ее глазах появлялось отсутствующее выражение. Брейди стало ясно, что ее тревожит. Его попытки разоблачить Джереми явились для нее слишком тяжелым ударом.

Брейди радовался этому. Он сделал то, что и собирался: протянул Джейн руку помощи. Ей остается лишь ухватиться за нее и расстаться с Джей Ти.

Странно, но, выполнив свою задачу, Коулман не спешил возвращаться домой. Почему, он и сам не знал, но подозревал, что все дело в Джейн. У него возникло желание защитить ее. Да, сейчас она прикована к инвалидному креслу и пока еще не освободилась от Джереми Трента, но это только часть правды. Она пробуждала в нем совсем не те чувства, которые он испытывал к другим женщинам. Джейн напоминала ему бездомного котенка, подобранного им когда-то в детстве на улице, а еще... Ли — единственного человека, которого ему хотелось в свое время оберегать и опекать.

И это казалось странным, ибо, несмотря на свое состояние, Джейн не была беспомощной. Из-за болезни она стала, конечно, эмоционально неустойчива, как бы выбита из равновесия, но от природы, чувствовалось, Джейн умна, независима и самостоятельна. А подобный тип женщин никогда его не привлекал.

Брейди придерживался консервативных взглядов и осознавал это. Он понимал, что времена меняются, но считал, что в Техасе достаточно девушек, воспитанных в традиционном духе подчинения мужчине. Его никогда не интересовало, какие нравы царят, к примеру, в Сан-Франциско или в Нью-Йорке. Тогда откуда этот внезапный интерес к врачу из Калифорнии? Они же совершенно разные люди...

— Вижу, что океан поразил воображение нашего ковбоя, — шутливо сказала Джейн, подъезжая к столу. Брейди хотел было помочь ей пересесть на стул, но она знаком попросила его не беспокоиться. — Я и так сижу, так какой смысл?..

— Старомодная учтивость, — ответил он. — Боюсь, вы, современные девушки, не особенно ее цените.

— Мы, современные женщины, уважаем истинных джентльменов, Брейди, так что незачем обижаться.

Он усмехнулся, любуясь ее прелестным личиком.

— Я учился в старших классах, когда женщины в знак полной эмансипации начали сжигать свои лифчики. Полагаю, сей факт произвел на меня столь сильное впечатление, что я до сих пор не оправился. Как раз сейчас об этом думал.

— В самом деле?

— Я думал о вас и об одной женщине, с которой был когда-то знаком, несколько лет назад. Я даже имени ее не помню. Она была менеджером по инвестициям в Сан-Антонио. В наше первое и единственное свидание мы отправились в деревенский ресторанчик и плясали там под музыку «кантри» чуть ли не до утра. Когда я провожал ее домой, она сказала: «Надеюсь, ты меня не боишься? Я не слишком тебя запугала? Не люблю унижать мужчин. Но я должна оставаться самой собой».

— И что вы ответили? — заинтересовалась Джейн.

Брейди рассмеялся.

— Вы действительно хотите знать?

— Хочу.

Он пожал плечами.

— Я посмотрел ей в глаза и сказал: «Сьюзен — или как там ее звали, — после столь бурно проведенного вечера я ни на что не гожусь».

Глаза Джейн округлились.

— Вы шутите?

— Ничуть.

— И что она?

— Она ответила мне: «Что ж, в таком случае не вижу смысла приглашать тебя к себе».

Джейн расхохоталась, качая головой.

Брейди подождал, пока она успокоится, и продолжал:

— А я ей: «Разумеется, если ты рассчитываешь на нечто большее, чем дружеская болтовня за чашечкой кофе».

— Быть не может! — воскликнула Джейн, вытирая глаза.

Брейди кивнул.

— Ей-Богу.

— И что дальше?

Он погладил подбородок.

— А вы не боитесь задавать мужчинам подобные вопросы, а?

— Очевидно, вы ушли и больше с ней не встречались, не так ли?..

Брейди хмыкнул, глядя на Джейн в упор, пока, она не залилась краской.

Подошедший официант принял заказ и удалился.

— Так почему вы вспомнили о своей подружке? Какое она имеет отношение ко мне?

— Сам не знаю... Наверно, сравнил французские пирожные и вино с соусом «чили» и пивом, Калифорнию с Техасом...

— Брейди, повторяю, вы вовсе не деревенский парень, каким хотите казаться. Я поняла это через пять минут после того, как впервые увидела вас на пороге своего дома.

— Считаете меня притворщиком, доктор Стюарт?

— Ну, это слишком сильно сказано. Но вы определенно человек не простой.

— Скорее, пытаюсь таким образом обороняться.

— От чего?

Он опять погладил подбородок. К чему этот разговор? Он окинул Джейн испытующим взглядом, словно спрашивал, действительно ли она хочет продолжать обсуждение этой темы.

— Если не хотите, не отвечайте.

— Наверно, пытаюсь понять, почему мне так хочется позаботиться о вас, словно о бездомном котенке.

— Возможно, вы добрее, чем думаете.

Он покачал головой.

— Поверьте мне на слово, на меня это совсем не похоже.

Их взгляды встретились и долго не отрывались друг от друга. Наконец Джейн повернулась к окну. Брейди продолжал вглядываться в ее лицо: правильные черты, изящный нос, необыкновенно красивые серые глаза...

Наверно, она ему нравится. Внезапно возникшая симпатия не поддалась разумному объяснению. Видимо, и впрямь противоположности сходятся. Иначе откуда взялось ощущение, что она нуждается в нем, в его защите? Да еще такое сильное...

Брейди не привык к сложностям в отношениях с женщинами и всегда знал, чего хочет. Обольщение — всего лишь игра, для которой у него имелись неоспоримые достоинства: обаяние и природный магнетизм. По мере необходимости он пускал их в ход, и дальше все шло как по маслу.

— Расскажите мне о Ли, — попросила Джейн, поворачиваясь к нему.

— Она была милая, хорошая девушка, очень красивая. Своенравная, но и хрупкая одновременно, легкоранимая. Почти как все, мечтала о любви. Возможно, даже слишком.

— Вы ее любили?

— Мы с мамой были близки, но даже в детстве я не хотел, чтобы она управляла моей жизнью. Моя строптивость воздвигла между нами стену непонимания, особенно после ее нового замужества. Но вот родилась Ли, и, не знаю почему, я чрезвычайно привязался к малышке. Когда она вышла замуж, я страшно переживал. Я не ревновал, нет, наоборот — искренне желал ей счастья. Меня удручало другое: я понимал, что сестра совершает ужасную ошибку, и не мог заставить прислушаться ко мне. Я злился, мое сердце ожесточилось. А потом, позже, когда ей действительно понадобилась моя помощь, я ее подвел. И теперь несу свой крест.

— Не вините себя — так распорядилась судьба.

— К сожалению, у меня была только одна сестренка, Джейн. Другой никогда не будет.

После ленча Брейди повез Джейн домой. На Франклин-стрит она неожиданно попросила свернуть направо.

— Но мы снова окажемся на шоссе.

— Нет, у моей клиники.

Брейди промолчал, однако на его губах заиграла тонкая улыбка. Джейн покосилась на него, догадавшись, о чем он думает.

— Хорошо хоть, что вы не злорадствуете.

— Я одобряю ваше решение.

— Вероятно, следовало бы позвонить, предупредить о своем приходе, — спохватилась Джейн.

Он подал ей телефон.

— У вас на все есть ответ, не так ли?

— Просто стараюсь помочь.

Интересно — почему, подумала Джейн. Джереми тут ни при чем. Что у Брейди на уме? Хочет таким образом выразить сочувствие «бездомному котенку»?

Она набрала номер клиники и сообщила своей ассистентке Келли, что собирается заглянуть на минутку. Та очень обрадовалась.

— Ой, как хорошо, что вы зайдете! — воскликнула она. — Сегодня у нас сущий ад. Доктор Маккензи уехал по срочному вызову, будет делать кесарево сечение, доктор Мендес заболел гриппом, осталась только доктор Бош, ее буквально рвут на части.

— Постараюсь не мешать, — пообещала Джейн и нажала на кнопку отключения. Может, она зря это затеяла?..

Когда она сообщила Брейди, что все очень заняты и она будет чувствовать себя пятым колесом в телеге, тот возразил:

— Небольшая встряска пойдет вам на пользу. Если на меня нападает апатия, я отправляюсь на буровую площадку и вожусь в грязи. Очень поднимает настроение.

— Почему вы так заботитесь о моем настроении?

— Потому, что все остальные, похоже, только и делают, что гладят вас по головке, в то время как следовало бы дать вам хорошего пинка.

— Как вы изящно выражаетесь!

— Уж извините, привык резать правду-матку.

Джейн показала, где надо свернуть.

— Вы не единственный, кто придерживается такого мнения.

— Только не говорите, что Джей Ти постоянно умоляет вас выйти из дому и заняться делом.

— Нет, не он, мой врач.

— А кто слушает врачей? — подмигнул он.

— Только не вы!

Брейди наклонился и слегка ущипнул ее за щеку.

— Мне кажется, я начинаю знакомиться с настоящей Джейн Стюарт.

Она почувствовала, что краснеет под его пристальным взглядом. За внешней грубоватостью Брейди угадывались подлинное благородство и порядочность. Этот техасский ковбой — к чему скрывать? — ей положительно нравился, очень нравился...

— Следующий квартал? — спросил он, сбрасывая скорость.

— Да, — кивнула она. — Где бы нам припарковаться? Я предложила бы занять арендованное для меня место, но не уверена, что оно до сих пор мое.

— Сами виноваты: слишком надолго пропали. — Он похлопал ее по колену.

Джейн отметила, что Брейди не сразу убрал руку. Что он замышляет? Некстати вспомнился эротический сон, и ее окатила жаркая волна.

Вероятно, он так действует на нее потому, что ей впервые встретился мужчина, обладающий такой сексуальной притягательностью. Удивительно, что его влияние становится все сильнее, хотя должно быть наоборот: чем ближе узнаешь человека, тем больше к нему привыкаешь.

В странном она оказалась положении, если подумать. Совсем недавно получила в подарок кольцо от одного мужчины, которого никак не могла представить в роли мужа, и буквально на следующий день поддалась чарам другого, с которым у нее так же мало общего, как... между французскими пирожными и соусом «чили».

Брейди нашел свободное местечко за полквартала от здания клиники, но, прежде чем выйти, откинулся на спинку сиденья и бросил на свою спутницу испытующий взгляд.

— Пойдете одна или мне сопровождать вас? — спросил он, как бы невзначай кладя руку на подголовник ее сиденья.

Вопрос удивил Джейн.

— Я думала, вы хотите посмотреть мой кабинет.

Он пожал плечами.

— Просто пытался вас раззадорить.

— Вот как?

— Знаю, я надавил на вас, но только чтобы заставить принять самостоятельное решение.

Он коснулся ее волос кончиками пальцев. Этот жест поразил ее какой-то особой интимностью.

— Спасибо за заботу, но я даже из машины не могу выйти без посторонней помощи. Не ползти же мне по тротуару!

— О, в кресло я вас пересажу. В клинике, наверно, есть специальный вход для инвалидов.

— Есть, но я не возражаю против того, чтобы вы пошли со мной. К чему отрицать? Вы действительно повлияли на мое решение.

— Я польщен.

— И правильно.

Брейди нежно погладил ее по щеке. В его глазах появилась странная напряженность, взволновавшая, ее. Все ее чувства обострились, кровь быстрее заструилась по жилам.

С минуту они молча смотрели друг на друга, потом Брейди наклонился и коснулся губами ее губ.

— Впервые целую доктора, — шепнул он. — Хотел узнать, каково это.

— А я впервые целую ковбоя, так что мы квиты.

— Вы не обиделись?

— Ничуть.

Довольно улыбаясь, Брейди открыл дверцу и вышел из машины. Джейн глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Сначала Джереми, теперь Брейди... с такой легкостью поддаваться мужскому обаянию! Совсем на нее не похоже! Может, посещение клиники и впрямь пойдет ей на пользу? Наверно, в самом деле пора становиться самой собой.

Пока Брейди доставал из багажника кресло, Джейн посмотрела на себя в зеркало заднего вида. На щеках играл здоровый румянец, глаза блестели. Похоже, поцелуй ковбоя — чертовски хорошее лекарство!