Любовь как криптология

Глава 24. О суровых кретских феях

— Что мы, мать твою, делаем?

Девушка отскочила к стене и некоторое время ошарашено моргала, шумно дыша. Я выставил вперед раскрытую ладонь, призывая Кару замолчать. Провел костяшками пальцев по губам, еще хранящим привкус зубной пасты и виски. Ага, мне бы тоже хотелось знать, с чего ей крышу снесло. И мне…

— Давай считать это последствиями стресса. И забудем, как страшный сон, — в конце концов предложил я и поднялся с дивана.

Женушка отшатнулась назад, стукнувшись о стену. Не понял. Решила, что я преследовать ее буду? Между прочим, сама на меня набросилась! Я просто это… ну-у… О! Обидеть не хотел, потому и не оттолкнул. М-да… Слабовато подобная отмазка выглядит, особенно учитывая, что руки лучше засунуть карманы. Дабы не спалиться…

— Сиди здесь, мне поговорить надо, — я закрыл раздвижную панель, оставив Кару переваривать услышанное, и уселся за стол. Выдам в этом месяце секретарше внеочередную премию. Она определенно заслужила — если бы мы с Кариной продолжили, и кто-нибудь нас засек (а дверь-то в кабинет не заблокирована), то мечты о скором и безболезненном разводе скончались бы в муках.

Нажав мигающую кнопку, я перевел вызов, дожидающегося ответа представителя «Тек Груп», на экран. Полноватый мужчина находился, судя по интерьеру, в каюте звездолета. И что такого срочного, что они даже агента не поленились на Крет направить? Более того, вышли на связь до посадки.

— Здравствуйте, мистер Карр. Николас Степ, — представился мужчина и, дождавшись моего кивка, продолжил: — У нас возникли некоторые разногласия по последней партии. Вы забраковали уже третью поставку без объяснения причин, хотя мы выполнили все условия контракта. Извините, но мы вынуждены требовать возмещения ущерба.

Приехали… Мы забраковали их раствор? Почему я впервые об этом слышу? Более того, узнаю от них? Черт! Межгалактические перевозки встанут в солидную сумму! Кто мог завернуть партию? Брэд… больше некому.

— Прошу прощения… Дабы наш разговор получился более конструктивным, я вызову начальника отдела научных разработок, — я отключил звук, «заморозил» для Николаса изображение и вызвал Брэда. Подозрительно как-то все это. Зачем представителю «Тек Груп» являться лично? Или он случайно мимо летел? Не проще было письмо-претензию прислать и судом пригрозить?

— Что надо? — рявкнул Брэд на двадцатой секунде звонка. — Я занят!

— Уж будь добр, оторвись на секунду! Мне тут представитель «Тек Груп» как раз рассказывает, что мы отослали уже третью партию питательного раствора. А мне, между прочим, пришлось основательно изогнуться в свое время, чтобы выбить данный контракт! Ничего такого не припоминаешь?

— Я тебе служебку еще в прошлую пятницу отсылал, — прошипел друг, потерев щеку, — и весьма подробно описал ситуацию.

— Почему я ее не видел?

— Ты у меня спрашиваешь? Ты так спешил смыться домой, что сбросил текучку на начальников отделов.

— Черт! Не мог пометить, что это важно? — гаркнул я и сразу же пожалел о своих словах. Брэд не виноват, что последнее время мое внимание больше приковано к семье, чем к работе. Мой прокол, мне и отвечать. — Извини… Введи меня в курс дела по быстрому.

— «Тек Груп» уже третий раз прислали нам брак. Раствор соответствует основным признакам, но это не их продукция и для нас не годится.

— В смысле?

— Помнишь, у них появился конкурент со сходным товаром, из-за которого они и сбросили цены?

— Конечно. Но ты говорил, он нам не подходил.

— Именно! — всплеснул руками Брэд. — «Тек Груп» поставляет нам не свой раствор, а перепродает продукцию конкурента, которая существенно дешевле, и наваривает процент.

— Суки! Это же прямое мошенничество.

— Ага.

— Побудь на линии. Я подниму контракт… Мы закладывали ограничения, каким именно параметрам должен соответствовать раствор?

— Закладывали… Но он и соответствует стандартным показателям. В том и проблема — для нас важны не только они, но и методика изготовления.

— Гадство. Нужно было меня предупредить… — компьютер вывел на экран текст договора. — Так-с, посмотрим.

— Не поможет… Я технические характеристики уже вдоль и поперек изучил, прикопаться не к чему. А ключевые для нас параметры мы не забили в контракт, поскольку «Тек Груп» просекли бы в чем дело и повысили цену.

— Подожди… я точно что-то закладывал такое хитрое… на случай форс-мажора. Вот! Поставки с их фабрики на Дельте, при передислокации производственных мощностей обязательное согласование с нами.

— Ну, надо же! А я считал, ты только ту дельтийку был в состоянии глазами раздевать, а ты еще и о деле позаботился, оказывается, — фыркнул Брэд. Черт! Нашел время — за неплотно прикрытой дверью Карина, между прочим, сидит. Да и вообще, не подходящий момент подвиги вспоминать — на линии Степ висит.

— У меня развлечения только после работы, — холодно отрезал я. — Кроме того, ничего не было! — супруга тогда знатно постаралась по доброте душевной мне кайф обломать. — Ладно, включаю режим конференции. Если что, сможешь доказать, что они нам туфту гонят?

— На словах — да. Но для суда экспертиза необходима, а это долго. Очень долго. А раствора у нас на два месяца максимум.

— Хорошо, тогда будем брать на испуг и стращать возмещением убытков.

Николас Степ оказался крепким орешком и сдавать позиции без боя не желал. Своего мы, впрочем, добились, но убили на это два часа времени, задействовав юристов с обеих сторон. Сошлись на том, что дальнейшие поставки будут в срок и без подстав, а мы не будем требовать компенсацию. Хотелось еще скидку в качестве оплаты за молчание перед торговой комиссией организовать, но Степ просек, что нам не выгодны перебои в поставках, и на шантаж не купился.

Когда я закончил переговоры, время перевалило далеко за полдень, а Кара успела вылакать остатки виски и прикорнуть на диванчике. В бутылке не много было, но, учитывая ее вес, нужно как-то откачивать, а то на предстоящем празднике будет ползать. А что? Феерическое получится возвращение в клан — я на обшарпанном фургоне, а рядом жена-нормалка на карачках. Войду в анналы истории рода… как редкостный неудачник.

Жрать еще так хочется. Пойти куда-нибудь или сюда заказать из ресторана внизу? Лучше заказать — не хочу туда тащить пьяную женушку. Там ведь многие сотрудники обедают, кусок в горло не влезет — будем, будто знаменитости под прицелом объективов папарацци.

Карину будить не пришлось — проснулась на запах отбивной и потянулась к тарелке, не удосужившись даже глаза открыть. Первое время мы лишь молчали и сосредоточенно жевали. Я не хотел затрагивать тему того непонятного поцелуя. Впрочем, женушка, похоже, не меньше моего желала спустить вопрос на тормозах. Поэтому обед получился странным — мы усиленно старались не встретиться взглядами, не коснуться случайно руками над подносом и игнорировали друг друга. В общем, вели себя, как два законченных придурка.

— Рок, можно вопрос? — Кара рассеянно ковырялась в тарелке, перемешивая остатки картошки и салат.

— М-м-м?

— То, как ты… — девушка замялась, бросила на меня быстрый взгляд и снова уткнулась в тарелку, — убил тех бандитов. Ты этому в армии научился?

— Да.

— А ты долго служил?

— Да.

— В спецподразделениях?

— Да.

— А ты еще какое-нибудь слово, кроме «да», знаешь?

— Да, — не сдержался я и чуть не получил грязной вилкой по лбу. Она пролетела у виска и, звякнув о стену, скатались за диван. — Доставать будешь сама! — проинформировал я нормалку и пересел в кресло, указав жестом на фронт работ.

Кара раздраженно вздохнула и, бросив укоризненный взгляд, подошла к дивану. Не, нормально? Мне чуть столовым прибором глаз не выкололи и еще обиделись, когда промахнулись! Ой, доведет она меня когда-нибудь. Перекину через колено и выпорю! Исключительно в воспитательных целях. Женушка перегнулась через спинку дивана и, покряхтывая, потянулась за столовым прибором. А может, не только в воспитательных… Судя по округлостям, это еще и весьма приятно будет…

Если диван поедет, то точно навернется. Но помогать не буду — сама бросала, сама пусть и достает. Кара вынырнула из-за спинки и немигающе уставилась на меня в упор, зло скривившись.

— И не надейся, крошка, — фыркнул я, взяв в руки тарелку. — Аппетит ты мне не испортишь. Попробуешь кинуть еще что-либо, то же полетит в ответ. А меткость у меня получше твоей.

— Подумаешь… — задрала нос Кара и присела у подлокотника, пытаясь сбоку залезть рукой за спинку. — Так, может, расскажешь, каким именно образом ты натренировал меткость? И где?

— Ты ведь не дашь спокойно покушать, я правильно понимаю? — обреченно спросил я.

— Абсолютно! — взлохмаченная макушка показалась над подлокотником.

— Мои родители и старший брат погибли при нападении бандитского отряда с Тевы, а я по-дурости и пошел служить, прямо с выпускного класса школы. Хотел лично отомстить подлым повстанцам. Записался добровольцем и отмахал семь лет на благо родины. — Вот так-то. Семь лет жизни умещаются в несколько безликих фраз.

— Что такое Тева? — озадаченно склонила нахмуренную мордашку нормалка.

— Ближайшая пригодная для жизни планета. Осваивали вместе с Кретом, но там дела пошли хуже, и она долгое время использовалась как перевалочный пункт. Позже на планете обосновались кланы, которые остались под протекторатом Земного Союза. Сейчас находится под юрисдикцией Крета, но до сих пор остается нашей горячей точкой и источником многих неприятностей.

— И как? Получилось?

— Что получилось?

— Отомстить, — Карина уселась на пол и словно приготовилась слушать сказку. Только это злая история, и ничего рассказывать я не намерен.

— Можно и так сказать, — безразлично пожал плечами я и сосредоточился на содержимом тарелки.

Молодой был. И глупый. Бросить маленькую сестру ради того, чтоб отомстить неведомо кому. Это в семнадцать кажется благородным и правильным, а на самом деле трусливо и глупо. Прав был тогда дед, когда орал на меня в кабинете и залепил пощечину. Я до сих пор не знаю, кто были те бандиты. Возможно, они уже давно погибли от чей-то руки, возможно, даже от моей — много их было, а возможно, живут себе в каком-то тихом селении и не вспоминают даже о рейсе МК-286755. А еще больше было других. Запуганных женских лиц, морщинистых стариков и тощих детских фигурок в полупустых и голодных селениях. У них там даже городов-то приличных нет. Один космопорт на всю планету, а остальные словно в каменном веке живут. Это потом спецзадания и вылазки в поисках тайных схронов, и реальные стычки, а сначала с мирным населением «воевали». И идешь ты по улице, а в спину десятки ненавидящих взглядов с единственной мыслью «Чтоб вы все сдохли, убийцы!». Ведь, действительно, убийцы. И с той стороны, и с этой, и в высоких кабинетах, и в глухих джунглях.

Стоп. Хватит. Тот этап закончился давно. И больше вспоминать о нем я не хочу и не буду.

— А когда вернулся, решил гарами заняться? — продолжила мотать душу нормалка, осознав, что об армии нечего больше не услышит.

— Нет, грузоперевозками.

— О! Руководил только, или у тебя лицензия пилота есть?

— И лицензия у меня есть! — лопнуло мое терпение. — Кара, что за допрос? Не могла в сети посмотреть? Ты же в этом разбираешься, вроде.

— Я смотрела. Но по тебе большинство информации ведет в закрытые базы. Извини, но ради твоей биографии подставляться — слишком много чести будет, — не смутилась женушка. — А женился ты до того, как грузоперевозками занялся, или после?

— После.

— И?

— Р-р-р. Ладно, ты все равно не отстанешь! Основал фирму, работал, женился, родились дети, встретил Брэда, решил заняться гарами, продал старую фирму, развелся. Все?!

— Не кричи так… — Карина демонстративно поковырялась пальцем в ухе. — А развелся ты потому, что фирму по грузоперевозкам продал?

— Нет.

— А если честно?

— Вероятно, это стало побудительным мотивом, — признался я.

— То есть «да», — невинно захлопала ресницами Карина. Чего она хочет от меня добиться? Пристала, как репей!

— Да! Ты довольна?

— Угу, — кивнула девушка и снова полезла под диван. — Ты не нервничай, — невнятно донеслось оттуда, — мне же на вашем сабантуе наверняка придется на каверзные вопросы отвечать…

— Черт! Который час? Кара, мы опаздываем, вылезай быстро! — приказал я. Нормалка окончательно меня заболтала.

— А вилка?

— Фиг с ней! Двигайся, двигайся, нам нельзя опаздывать! Сейчас домой, потом в поместье. Там срежем дорогу — в полтора часа должны вложиться.

— Да не суетись ты. Успеем.

Меня никак не покидало пакостное ощущение, что я что-то забыла. Уже и карманы проверила, и сумку переворошила, и Рока подоставала. Светлая мысля, как и положено любой уважающей себя правильной мысли, пришла слишком поздно.

— Ро-о-ок… — неспешно протянула я, желая осчастливить еще и мужа.

— Что?

— Я вспомнила, что мы забыли.

— Да неужели, — иронично отозвался он, не отрывая взгляда от дороги.

— Ужели, — я выдержала значимую паузу. А что? Терять-то, по ходу, больше нечего. И припечатала: — Платье!

Дошло не сразу. Секунд через пять. Машина, пронзительно скрипя тормозами, съехала на обочину, а у муженька, кажись, таки начался сердечный приступ. Я восторженно распахнула глаза, заглядывая ему в лицо. Еще пару секунд он лишь беззвучно открывал рот, но почему-то проглатывал все эпитеты, которыми хотел меня наградить. Что за ложная скромность? Как мне словарный запас пополнять?

— Дура! — наконец рявкнул он. Не, я так не играю! Одни банальности.

— Сам такой.

— О чем ты думала?

— Ха! Это тебе на прием попасть не терпится, вот ты и думай. А я как бы не причем, сбоку бантик.

Рок резко отвернулся от меня и коротко выдохнул, сжав руль руками так, что тот поскрипывать начал.

— Ты бы тоже мог вспомнить, — неприязненно проворчала я.

— Мог, — согласился муженек, запрокинув голову. — М-да, два дебила — это сила.

Я согласно вздохнула. По сути, он прав: ехать в город за платьем, вдвоем, и элементарно завтыкать — это надо уметь.

— Ладно, — Рок побарабанил пальцами по рулю. — Назад мы не успеваем при любом раскладе. Ты говорила, что у тебя есть какой-то наряд?

— Ну-у, типа того.

— Прекрасно, оденешь его, — постановил муж и завел машину.

— Шерон говорила, что оно не подходит… — опасливо напомнила я.

— Будем упирать на то, что ты землянка, — мрачно пояснил Рок и совсем тихо добавил: — А еще слегка не в себе.

Наряд у меня был. И он мне весьма нравился. Да только покупала я его с целью ходить по дискотекам и клубам и там искать проблем на нижние девяносто. С этой задачей платьице справлялось на ура! Почти классическое маленькое черное платье было настолько маленьким, что практически не оставляло простора для фантазии. И пускай завистницы утверждают, что оно вульгарное, а мне не помешали бы еще 20 сантиметров роста и минус пять килограмм веса, но никто из мужчин по этому поводу претензий пока не выставлял.

До сего дня…

Когда я вся такая причесанная, одетая и вообще красивая вышла из спальни, Рок застыл с открытым ртом и запонками в руках. О! Это был триумф! Я продефилировала к нему, демонстрируя новые туфельки, и, соблазнительно улыбнувшись, взяла запонку и скрепила рукав белоснежной рубашки. Муженек же наклонил голову, бесстыдно заглянул в низкий вырез и, презрительно скривившись, поинтересовался:

— На панель собралась?

Да я тебе!

Шлеп! Рок моментально перехватил мою руку, которой я хотела расцарапать наглую морду, и жестко встряхнул.

— Успокоилась, я сказал! — рявкнул мне в ухо. Ага, ща! Я попробовала всадить каблук ему в ступню, но энтот гад оказался быстрее.

— Такие оскорбления смываются кровью! — пафосно заявила я.

— Твоей? — ехидно отозвался муженек, держа мою трепыхающуюся тушку на вытянутой руке. — Да уймись ты, дурында бешеная!

— Я требую извинений!

— За что? — невинно спросил он, вскинув правую бровь.

— Ты обозвал меня шлюхой!

— Ой, извини, — Рок изобразил на лице раскаяние. — Совсем не это хотел сказать, — пакостно ухмыльнулся он. — Я не имел в виду, что ты шлюха, ты просто так выглядишь.

— Ну, все! — руками не могу достать, так хоть покусаю. Я схватила его ладонь и раскрыла рот, но вцепиться в цель не успела. Пол ушел из-под ног, а в следующий миг меня уже легко, но надежно удерживали, притиснутой мордой к столешнице и с заломленной за спину рукой. Ни дернуться, ни укусить, ни копытнуть. Черт!

— Отпущу, если пообещаешь больше не драться. Я ведь больно тебе могу случайно сделать, — насмешливо просветил Рок.

Очень хотелось пойти на принцип и продемонстрировать гордость, но моя поза как-то не очень располагала к дискуссиям. Есть у этого платья одна неприятная особенность — одергивать часто надо, а то на талию сползает. И сей животрепещущий момент как раз наступил.

— Ладно. Но ты больше не будешь обзываться, — поставила условие я.

Рок молча отпустил руку и, присев у кресла, подобрал оброненную запонку, пока я приводила в порядок подол.

— Нет, так нельзя. Даже то, что ты землянка, не прокатит, — кретянин обошел вокруг меня и снова уставился в вырез.

А потом взялся пальцами за край и потянул вверх. Грудь прикрыл. Зато и так короткий низ опять пополз в направлении талии. Рок, заметив такое поведение, ухватился за подол, потянул вниз… и получил возможность полюбоваться бюстгальтером. Но почему-то не обрадовался. Я молча стояла и со злорадной усмешкой наблюдала за его метаниями. Наряд рассчитан до миллиметра. А бесполезность попыток что-либо прикрыть уже неоднократно проверена на практике.

— М-да. Демонстрировать тебе, конечно, есть что, — отвесил сомнительный комплимент супруг. — Но сегодня это весьма не в тему и…

Рок завис на половине фразы и задумчиво уставился мне за спину. Что там? Стена да стол… Чего он смотрит, будто второе пришествие узрел? Муженек встал рядом и, забрав со стола вазу, всунул ее мне в руки. А потом одним движением сорвал ажурную скатерть и направился в мою комнату. Не поняла…

Я прибежала, когда он уже вовсю рылся в моем шкафу, беспорядочно выкидывая вещи.

— Вообще тронулся?! — взвыла я, подхватывая очередную майку.

— Вот оно! — супруг с видом победителя продемонстрировал синий шифоновый шарф.

— И что? Мой шарфик, купила во время перелета, пару раз волосы им завязывала. С чего столько радости-то?

— Сейчас увидишь, — Рок порылся в моей тумбочке и, выудив ножницы, принялся хитро складывать ранее утащенную скатерть. Ого, не думала, что мои прелести могут повергнуть в столь глубокий шок. Осмотрев непонятный сверток, мужчина взял ножницы и решительно обрезал часть вязаного полотна.

— Ну, как? — заулыбался Рок, продемонстрировав мне скатерть с дырой посредине.

— Потрясающе, — послушно отозвалась я. С сумасшедшими вообще лучше не спорить. — Ты посиди тут… Мне в одно место позвонить нужно, — мягко попросила я, бочком продвигаясь к двери.

— Какое звонить? — раздраженно вскинулся супруг и, перекинув шарф через плечо, шагнул ко мне. — Мы и так опаздываем!

— Ага! Конечно, дорогой, — психовозку только вызову… боюсь, мы уже никуда не идем.

— Стоять! — скомандовал Рок, подперев дверь носком ботинка, и накинул мне на голову скатерть. Ой, мамочки! Убивают! Я испугано дернулась, но ткань уже сползла с лица, а муженек вязал мне на талию шарф. Э-э-э… — Так-с. Повернись…

— Да что ты делаешь?

— О! Другое дело! — довольно провозгласил он, сделав шаг назад.

На мне, на манер длинной юбки, висела прорезанная по центру темно-синяя кружевная скатерть, подпоясанная шарфом. Густое ажурное плетение целомудренно прикрывало ноги по самые щиколотки, а шарф удерживал конструкцию на месте.

— А! Еще тут, — Рок, осторожно ухватившись за ткань кончиками пальцев, подтянул декольте вверх и полюбовался на меня с видом осчастливленного Пигмалиона. — Теперь — идеально.

— Идеально? — сквозь зубы процедила я. — Ты напялил на меня скатерть и говоришь «идеально»?

— Милая, ты обещала не драться! — напомнил Рок, поучительно подняв палец.

— Р-р-р. Я не пойду в скатерти! — закричала я в лицо наглому ублюдку и рванула за концы шарфа.

— Дорогая, ты прекрасно выглядишь, — неумело попытался подлизаться Рок, придерживая мои руки.

— Пусти меня, придурок. Я не буду позориться!

— Ты опозоришься, если придешь в своем шлю… — Рок спешно прикусил язык, — минималистическом наряде. А так очень даже симпатично, и красиво, и, точно, ни с кем в одинаковом платье не будешь. Вам, женщинам, ведь это важно.

— Конечно, не буду. Кто ж еще догадается надеть скатерть? Я буду, блин, неповторима! Давай еще простыню сверху наброшу вместо плаща. Да что ты тут навязал? — вызверилась я, устав дергать за узел. Морской узел какой-то накрутил. Фиг развяжешь… Ничего, у меня ножницы есть!

— Кариночка, ну, посмотри в зеркало, — продолжал лебезить Рок. А, учитывая его габариты и обычный стиль поведения, выглядело это как минимум комично. — Ты же такая красавица…

— Ага, щас-с. Плавали, знаем. Ты меня красавицей называешь, только когда чего-то добиться хочешь, — обвиняюще заявила я, не поддавшись на провокацию, и потянулась за ножницами. — Я в этом не пойду!

— Пойдешь! — гаркнул супруг, развернув лицом к себе, и угрожающе навис надо мной. — Не позволю опозорить себя перед родом и не допущу, чтобы все считали, что я женился на женщине легкого поведения.

— Мое поведение тебя не касается! — запальчиво огрызнулась я.

— Еще как касается, если ты идешь со мной.

— О! Тогда я решу твою проблему — ты идешь один. Я в скатерти из дому не выйду.

— Карина, солнышко, — предельно ласково, но от этого еще более страшно, произнес муж, — если ты сейчас же не прекратишь истерику и не пойдешь добровольно, то я отыщу в кладовке подходящую веревку и доставлю тебя в виде свертка и с кляпом во рту. — Рок мило улыбнулся, склонив набок голову. Как это я раньше не замечала, какие у него клыки внушительные?

— Ха! Не смеши мои тапочки. Так ты еще больше опозоришься!

— А больше уже некуда, так что мне нечего терять, — его улыбка начала приобретать какой-то маниакальный вид. Ой, и глаз подозрительно задергался…

— Ну, конечно! Короткая юбка его опозорит, а жена, упакованная на манер куска ветчины — нет! Рок, я не пойду в скатерти, — я в который раз попыталась донести здравую мысль до его разума. — Это мое последнее слово.

Супруг постоял некоторое время, уперев руки в боки и покачиваясь с носков на пятки. Мне стало как-то стыдно под его взглядом. Он мне жизнь спас, а я подвожу его теперь из-за какой-то дурацкой тряпки. Подумаешь, попозорюсь немного — я же спыгну через пару месяцев, а ему на всю жизнь репутацию испорчу. Правда, на мой вкус, испортить репутацию легче дурацкой скатертью, а не коротким платьем, но мутанты с головой не всегда дружат. Вдруг юбка выше колен — это какое-то табу страшное? С другой стороны, и себя жалко неимоверно. Ладно… потерплю… в знак благодарности за спасение.

Я уже открыла рот, чтобы согласиться, но Рок меня опередил.

— Тысяча долларов, — жестко произнес он, приподняв бровь.

— Что? — не сразу дошло до меня.

— Выбирай. Плачу тебе тысячу, а ты добровольно идешь на прием и ведешь себя прилично и скромно. Если, конечно, знаешь значение этих слов…

Я молчала, ошарашенная его предложением. Благие побуждения мгновенно выветрились из головы при упоминании денег. Жадность меня когда-нибудь погубит! Супруг, видя мое замешательство, решил простимулировать мыслительный процесс:

— Или я иду за веревкой, и ты будешь представлена роду в виде куколки гусеницы. Как раз и простыня пригодится. Наброшу на голову и скажу, что паранджа. Никто не удивится — на Теве их иногда носят.

Не знаю, что такое паранджа, но простыня на голове мне не нравится. А за тысячу я смогу много нужного купить, еще и отложу немножко… не, тысячи маловато будет.

— Две, — выставила условие я и, скрестив за спиной пальцы, улыбнулась на все 32 зуба. — И буду идеальнейшей супругой в истории Крета на протяжении этого вечера.

— Дорогая, мы не на базаре. Либо тысяча, либо веревка. Я не торгуюсь.

— С чего бы? Я, между прочим, монополист — могу выставлять свою цену, — гадко усмехнулась я.

— Не-а, покупатель ведь тоже один. Называется такая ситуация двухсторонней монополией, — просветил меня Рок, вернув усмешку. — И цена определяется по соглашению сторон, а не диктуется единолично.

— Спасибо, что разъяснил. И как я раньше жила без столь нужной информации?

— Пожалуйста, — съехидничал он в ответ. — Так как? Мне идти за веревкой? Только далеко не убегай, все равно догоню, а ты весь вечер уставшей будешь, — развернулся к двери Рок.

— Постой! — я облизала губы. М-да, торговаться с муженьком, когда он зол, занятие, по ходу, бесперспективное. — Ладно, тысяча, но сумму переводишь сейчас.

— Согласен, — кивнул супруг. — А если вздумаешь что-либо выкинуть на балу, я тебя и так урою. Подправляй свой макияж или чего у тебя там, и выезжаем, а то последними прибудем, — заявил он и вышел из спальни.

Добрый у меня муж, душевный… Я еще раз осмотрела себя в зеркале. В принципе, если бы увидела подобную конструкцию на ком-то другом, то, скорее всего, решила бы, что так и задумано. Шифоновый шарф с черными и серебристыми прожилками гармонично совмещал облегающий верх и темно-синий ажурный низ. Но я-то знала, черт возьми! Я грустно хмыкнула, как смогла выровняла подол и поспешила на выход, прихватив сумочку. Тушь размазалась вокруг глаз, но для каких-то мутантов вторично краситься не буду. Перетопчутся. Как говорит моя бабушка: «Люби меня сзади, пока не привыкнешь».

Резиденция рода Карр поражала воображение. Вот уж, действительно, шикарнейший особняк. К эффектно подсвеченной лестнице, покрытой ковровой дорожкой, проезжали гости и неспешно поднимались к особняку, сияющему арочными окнами во весь рост. Это я еще молчу про сад, через который мы проехали! Словно стайки светлячков в сумерках метались между деревьев. Все вокруг искрилось, сияло — и экстерьер, и сами гости. Внутри, думаю, не хуже. Наша затея со скатертью казалась все более тупой. Вон, дамочка в таком наряде проплыла, что мне года три на него работать. Я себя чувствовала Золушкой, которая прибыла на бал, но забыла сменить рваные тряпки на волшебный наряд. Хотя, нет! Точно! Не забыла. Мне же долбаная фея преподнесла скатерть — в случае чего смогу попить чайку хоть на лесной полянке.

Рок бросил ключ пареньку-парковщику и учтиво помог мне вылезти из машины. Не то, чтобы я сама не могла, просто малодушно надеялась, что обо мне забудут и хотя бы раз в жизни не выставят на посмешище. Ага, забудут тут! Парковщик, видать, привыкший к совсем иному транспорту, недоумевающе смотрел на чудо автомобильной промышленности.

— Кара, не кривись так, у тебя морщины появляются, — насмешливо фыркнул Рок и вежливо предложил руку.

— Так не смотри, раз противно! — я взяла его под локоть, гордо выпрямившись. На каблуках почти макушкой до плеча ему достаю… еще бы чуток подпрыгнуть!

Мы неспешно поднимались по полупустынной лестнице. Рок изредка кому-то кивал, а я старалась удержать на физиономии вежливую улыбку. Судя по тому, как дергались мутанты, рискнувшие заглянуть мне в лицо, получилась не улыбка, а кровожадный оскал. Хотя, возможно, они на нормалку так реагируют? Чувствую, будут весело…

— Готова? — несколько бесшабашно поинтересовался муженек, когда мы закончили подъем.

— Нет! — в голосе прорезались панические нотки.

— Не трусь. Мы их поразим! — преувеличено бодро отозвался Рок и успокаивающе похлопал ладонью по моим, судорожно сжавшим рукав его пиджака, пальцам.

— Вот в этом я точно уверена! — от души согласилась я, похабно хохотнув.

И мы ступили в залитый светом зал.

Эх… первый в жизни бал, а я в скатерти… И почему все люди, как люди, а я, блин, индивидуальность?