Любовь на удалёнке

Первое столкновение

Утро нового рабочего дня началось для Полины с привычного ритуала: ароматный чай с молоком и джазовые мелодии, плавно струящиеся из динамиков колонки. Эти моменты она называла «утренним дзеном». На кухне пахло свежеобжаренными ломтиками хлеба, а из окна доносился тихий гул пробуждающегося Петербурга. Дождь барабанил по стеклу, словно добавляя свою мелодию к звучащим нотам. Обычно такие утра казались ей особенно уютными — ленивыми, наполненными внутренней гармонией.

Она зевнула, отпивая глоток горячего чая, и лениво потянулась. Утренний ритуал подходил к концу, а чувство, что она ещё не до конца проснулась, всё ещё не отпускало. Полина была одним из тех людей, кто никак не мог начать день быстро и бодро. Пробуждение для неё напоминало сложный ритуал: сначала лежать в кровати, уговаривая себя встать, затем долго искать носки, вспоминая, куда их спрятала вчера, и, наконец, делать выбор между тостами с авокадо или мюсли. Каждый шаг был важной частью её утра.

Сегодня, когда Полина заглянула в шкаф за свитером, её взгляд упал на старую фотографию, прикреплённую к внутренней стороне дверцы. На снимке были она и её трое друзей детства — Саша, Настя и Глеб. Четыре юных лица, сияющие улыбки и беззаботность, запечатлённые на фоне ночного Петербурга. Этот снимок был сделан много лет назад, в один из тех вечеров, которые казались бесконечно долгими и беззаботными. После посещения выставки современного искусства, вдохновлённые абстракциями и яркими красками, они оказались в небольшом баре. Там до рассвета спорили о значении увиденного, делились мечтами и смеялись до слёз, запивая свои разговоры разноцветными коктейлями.

Полина улыбнулась, но где-то внутри защемило. Она вспомнила, как легко им тогда было друг с другом. Ни забот, ни ответственности, только смех, живые разговоры и бесконечное чувство, что впереди — вся жизнь.

Где они теперь?

Саша, с его амбициями и острым умом, уехал в Москву. Родственники помогли ему поступить в МГИМО, и теперь его жизнь была заполнена другими целями, высокими знакомствами и большими перспективами. Он редко давал о себе знать, только иногда писал короткие сообщения: «Как ты?» или «Приезжай в Москву, покажу, что тут у нас творится». Но Полина знала, что их дружба уже не будет прежней. У каждого из них теперь была своя реальность.

Глеб отправился ещё дальше — в Америку. Его всегда тянуло к новому, неизведанному, и он мечтал о большом успехе. Он работал в IT-компании, судя по всему, успешно, но общение с ним свелось к редким «лайкам» на старых фотографиях и коротким поздравлениям с праздниками. Полина скучала по его остроумию и нескончаемым рассказам о том, как всё можно сделать лучше, быстрее и интереснее.

Настя осталась в Петербурге, но её жизнь теперь принадлежала городской больнице. Она стала врачом, с головой ушла в работу, заботы и бесконечные смены. Они с Полиной перезванивались, иногда встречались в уютных кофейнях, где делились новостями. Но время всегда было ограничено, и тёплые посиделки заканчивались словами: «Надо видеться чаще». Однако город, казалось, держал их связанной невидимой нитью.

Полина почувствовала, как накатили воспоминания — добрые, светлые и немного горькие. Тогда всё казалось таким простым: мир был огромным, а их планы — грандиозными. Они мечтали путешествовать вместе, открывать новые места, делать великие дела. Но детство закончилось, и всё стало сложнее. Жизнь, как это часто бывает, развела их в разные стороны, и теперь их общее прошлое казалось волшебной сказкой, к которой уже не вернуться.

Полина провела пальцем по лицам на фотографии, словно пытаясь снова ощутить ту теплоту и близость. Её глаза невольно задержались на собственной улыбке. Тогда, в тот вечер, она чувствовала себя абсолютно счастливой — рядом были те, кто знал её настоящую.

Петербург за окном шумел своей жизнью, дождь перестал, и в свете фонарей блестели мокрые мостовые. Полина взглянула на своё отражение в зеркале. Да, многое изменилось, но воспоминания о тех вечерах и друзьях остались с ней. И пусть их дороги разошлись, она знала, что каждый из них хранит в своём сердце частичку того времени.

С лёгкой улыбкой она решила: сегодня она позвонит Насте. Возможно, в их любимой кофейне на набережной они смогут ненадолго вернуть ту атмосферу, где можно быть собой. И кто знает, может быть, когда-нибудь они соберутся вместе. Пусть даже это будет совсем другой Петербург и совсем другие они.

Полина уселась за свой рабочий стол, на часах было уже почти восемь тридцать, и ей предстояло начинать работу. Она провела ладонью по поверхности, покрытой мелкими царапинами и следами от чашек, и включила ноутбук. На экране появилось привычное окно запросов и несколько уведомлений от коллег в корпоративной почте. Пора было приниматься за дела.

— Ну что, посмотрим, Лебедев, как ты сегодня будешь работать с нашей командой, — пробормотала она, открывая ноутбук.

Рабочий чат с самого утра гудел, как улей.

Полина только разобралась с первым запросом, как тут же пришло первое сообщение от Сергея:

«Полина, уточните детали по графику публикаций на следующую неделю.»

Коротко, чётко, никакого «здравствуйте» или «доброе утро». Полина закатила глаза. Ещё бы, даже формальное приветствие, похоже, не входило в его привычки. Казалось бы, такая мелочь, но она уже чувствовала, как её терпение начинает таять. Пальцы застучали по клавиатуре:

«Доброе утро, Сергей! Конечно, сейчас всё отправлю,» — она постаралась вложить в текст максимум вежливости, напоминающей, что на другом конце экрана всё же человек, а не робот.

Её старание оставалось без ответа. «Ну конечно, почему бы и нет», — мысленно усмехнулась Полина, возвращаясь к своим задачам. Но, как оказалось, их диалог только начался. Спустя пару минут пришло ещё одно сообщение:

«Не вижу отчёта по вчерашнему звонку».

Это был сложный звонок с представителем заказчика, человеком требовательным и далеко не самым простым в общении. Собрание касалось отработки контрольной группы и стратегического вывода нового проекта на рынок.

Она вспоминала, как внимательно подбирала слова, как старалась найти баланс между дипломатичностью и уверенностью. Мужчина на другом конце линии был настроен критически, порой даже язвительно. Но Полина умела налаживать контакты. Её природная лёгкость и способность расположить к себе людей сделали своё дело. Через некоторое время, они уже обсуждали детали стратегии словно старые знакомые, и расстались почти друзьями.

«Ещё вчера отправила в общий доступ. Проверьте папку,» — терпеливо написала Полина, хотя внутри уже начало нарастать раздражение. Она представляла себе, как его холодный взгляд пробегает по экрану, выискивая ошибки, и это отчего-то только добавляло ей злости.

Ответ пришёл почти мгновенно:

«В следующий раз уведомляйте меня лично».

Полина стиснула зубы: всегда было достаточно отметить задачу выполненной в системе, разместив ссылку на заполненный отчет. Но теперь, похоже, придётся действовать иначе. «Уведомляйте лично. Конечно. Лично. Ещё и поклоны отправлять, может быть?» — ехидно подумала она, но заставила себя глубоко вздохнуть. Её взгляд невольно задержался на сообщении, а мысли начали кружить, как надоедливые мухи.

Почему такие короткие, нейтральные фразы вызывали у неё столько эмоций? В сообщениях не было ничего личного, никакого хамства или открытого неуважения, но… Они были холодными, механическими, отстранёнными. В отличие от прежних руководителей, с которыми ей всегда было легко и приятно общаться.

Вспоминая прошлые рабочие отношения, Полина невольно улыбнулась. Олег Иванович, руководитель PR-отдела, всегда начинал день с тёплого приветствия в общем чате. «Доброе утро, команда! Как настроение? Давайте покорять новые вершины!» — его сообщения создавали атмосферу единства, даже если день был полон вызовов.

Коллеги тоже отзывались на эту волну: кто-то присылал забавные мемы, кто-то делился фото с чашкой утреннего кофе. Всё это задавало тон для продуктивной работы. Даже в самых сложных ситуациях Олег умел находить правильные слова, чтобы поддержать. Его доброта и открытость вдохновляли команду, а Полина не раз ловила себя на мысли, что работать в таких условиях — одно удовольствие.

С Лебедевым было иначе. Он будто разом обнулял все человеческие аспекты взаимодействия, превращая их в сухую цепочку задач. Да, дисциплина была важна, но разве не общение делает работу живой? Полина чувствовала, как её гордость снова задета. Разве он не видит, как это воспринимается? Почему он не мог просто написать: «Спасибо, получил»? Или хотя бы добавить: «Доброе утро»?

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и быстро напечатала:

«Поняла, Сергей. В следующий раз сразу уведомлю вас лично».

Отправив сообщение, Полина на мгновение закрыла глаза, мысленно уговаривая себя не принимать его поведение близко к сердцу.

Несмотря на первые трудности с новым руководителем, Полина продолжала активно работать, периодически общаясь с коллегами. С Настей из отдела маркетинга они обменивались шутками почти каждый день, а Алексей из дизайна регулярно присылал смешные стикеры. Даже в виртуальном пространстве у них складывалась приятная и дружеская атмосфера.

Сегодня рабочий чат снова был полон сообщений. Кто-то делился новостью о запуске новой рекламной кампании, кто-то обсуждал детали по визуальному оформлению презентации. Полина, не теряя времени, активно включалась в разговоры, помогая уточнять данные или направлять коллег в нужное русло. Она обожала свою работу и находила в ней настоящее вдохновение.

Остыв, Полина начала привыкать к мыслям о новом руководителе. Она решила, что всё равно сможет найти с ним общий язык, даже если это займёт немного больше времени. Её планы на вечер наполнили энтузиазмом: она договорилась встретиться с Настей в маленьком кафе на Петроградке. Там они планировали поболтать о жизни, заодно, обсудить новую выставку, которая недавно открылась в Артмузе.

«Ну ничего,» — подумала Полина, делая глоток уже остывшего чая. — «Я ещё найду способ пробить этот ледяной барьер. Просто нужно немного времени.»

К полудню Полина успела выполнить несколько рутинных задач и даже доделать отчёт. Она с удовлетворением потянулась за шоколадкой, рассчитывая на минуту передышки. Но её планы нарушил ноутбук, который снова мигнул уведомлением.

На экране высветилось короткое сообщение от Сергея:

«Полина, у вас есть время для звонка?»

Полина невольно усмехнулась. Это было так в его стиле — никаких лишних слов, ничего личного, только суть. Она быстро напечатала ответ:

«Конечно, Сергей. Звоните».

Через минуту экран ожил, и на нём появилось сосредоточенное лицо нового руководителя. Его чёткие черты и проницательный взгляд создавали впечатление, что он видит всё насквозь. Ни намёка на улыбку, никакого тепла. Полина едва сдержала желание тоже надеть маску полной серьёзности, отзеркалив выражение его лица, но всё же смогла сохранить свою доброжелательную манеру.

— Хотел уточнить несколько моментов по вашей стратегии для нового проекта, — начал Сергей, сразу перейдя к делу, без предисловий. — Мне кажется, отдельные детали требуют доработки.

— Давайте уточним, — ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал ровно и дружелюбно.

Сергей начал излагать свои замечания. Он говорил быстро и чётко, акцентируя внимание на мельчайших деталях, и в этом его подходе чувствовалась педантичность. Полина не могла не признать: он был прав в некоторых моментах, но тон, которым он доносил свои идеи, оставлял желать лучшего.

Замечания звучали так, будто он совершенно не доверял её профессионализму. Сергей не задавал вопросов, а выдвигал утверждения, словно всё уже давно решено и её мнение лишь формальность.

Полина старалась сохранять спокойствие. Она внимательно слушала, делая заметки в блокноте, но в какой-то момент всё же не выдержала.

— Я понимаю, что вы стараетесь учесть все аспекты, — начала она, стараясь говорить максимально мягко, — но, возможно, стоит немного довериться нашей команде? Мы эксперты в этой области и знаем, как лучше адаптировать стратегию под аудиторию.

На экране Сергей поднял бровь. Его молчание длилось всего несколько секунд, но Полине оно показалось вечностью.

— Учту, — коротко сказал он, и, прежде чем она успела что-то добавить, звонок оборвался.

Полина несколько секунд сидела, глядя на тёмный экран, чувствуя смесь раздражения и растерянности.

«Учту? Это всё? Серьёзно?» — мысленно возмущалась она, нервно постукивая ручкой по столу.

Она вернулась к работе, но мысли продолжали крутиться вокруг этого короткого, но сложного разговора. С одной стороны, Полина не могла не признать, что Сергей — профессионал. Его комментарии были точны, а замечания конструктивны. С другой стороны, его манера общения была настолько холодной и отстранённой, что казалась почти обидной.

«Лебедев выбрал странный путь,» — подумала Полина. — «Похоже, он из тех, кто считает, что строгая дисциплина — ключ к успеху.»

Она встала из-за стола, чтобы размяться, и подошла к окну. За ним привычно моросил дождь, отражая свет фонарей в лужах на мостовой. Этот вид всегда успокаивал её, напоминая о том, что Питер — город, который не терпит суеты.

Полина сделала глубокий вдох и вернулась к работе.

«Ладно, Лебедев. Посмотрим, как долго ты выдержишь в этом своём ледяном образе,» — усмехнулась она, начиная разбирать новые задачи.

Всё-таки профессиональное общение — это как танец. Кто-то выбирает плавный вальс, кто-то энергичное танго, а с Сергеем ей предстояло научиться двигаться в ритме строгого марша.

Официального рабочего чата в компании было недостаточно для живого общения, и давно сложившаяся команда девушек создала собственное виртуальное пространство с говорящим названием «Удалёнщицы». Этот чат был их тайным уголком, где обсуждалось всё: от нюансов рабочих задач до последних сплетен, сериалов и даже рецептов. Но главное — здесь царила атмосфера поддержки и взаимопомощи.

Идея создания чата родилась почти спонтанно. Однажды Полина, обсуждая с Аней и Катей новый проект, поняли, что им стало тесно в общем рабочем чате, а в голове столько неприличных мыслей, которые в нем просто неуместны.

«Девы, велкам в наш личный чат,» — создав новый чат, Полина тут же отправила ссылки сообщницам. — Теперь мы можем смело и работу, и «не работу» обсуждать.

«Гениально!» — тут же поддержала Аня, любительница лёгкого хаоса и инициатор многих неожиданных идей. — Я даже знаю, как его назовём.

«Как?» — заинтересовалась Катя, на тот момент ещё новичок в команде, но уже ставшая частью их маленького коллектива.

«Удалёнщицы»! Звучит, как тайное сообщество".

Так чат и появился. Сначала он был просто местом для обмена мемами и парой слов поддержки, но со временем стал почти терапевтическим инструментом. Полина, как самая открытая и эмпатичная из них, часто брала на себя роль миротворца, помогая девушкам справляться со стрессом.

Конечно, не всё общение ограничивалось чатом. Полина, Аня и Лена старались хотя бы раз в месяц устраивать живые встречи в Петербурге. Они выбирали уютные кофейни с мягкими диванами и приглушённым светом, где можно было проводить часы за обсуждением всего на свете.

— Ну, как обычно: лавандовый латте для Полины, капучино с карамелью для Ани, а мне что-нибудь понасыщеннее, — объявляла Лена, всегда обожавшая сильный чёрный кофе.

Эти встречи превращались в настоящие мини-фестивали. Они говорили обо всём: от новых сериалов до семейных проблем. В какой-то момент темы неизбежно переходили на работу, руководителей и симпатичных коллег.

Катя, которая жила в Перми, даже прилетала к ним в Петербург несколько раз. Она любила город за его атмосферу и дождливую меланхолию, а ещё за компанию подруг, с которыми можно было бесконечно гулять по узким улицам и вдоль каналов, прерываясь на спонтанные ужины в небольших ресторанчиках.

Но со вчерашнего дня в центре их внимания оказался новый руководитель IT-отдела, Сергей Лебедев. Его холодная манера общения буквально взорвала чат «Удалёнщиц».

Женский коллектив с энтузиазмом обсуждал его привлекательную внешность, загадочную отстранённость и выразительный взгляд. Однако восторг быстро сменялся возмущением, когда речь заходила о полном отсутствии дружелюбия или хотя бы намёка на лояльность к прекрасному полу.

Некоторые самые раскрепощенные и свободные «удалёнщицы» пытались установить неформальный контакт с этим перспективным мужчиной — завязать лёгкий разговор в чате или ненавязчиво «прояснить рабочий вопрос». Но Лебедев, словно живой айсберг, уверенно держал дистанцию и давал холодные, чёткие ответы, оставляя их попытки без малейшего намёка на успех.

К вечеру второго дня Сергей уже умудрился собрать впечатляющий клуб недоброжелательниц. И хотя они тихо возмущались в чатах, что «так себя вести просто неприлично», никто не мог отрицать, что его загадочность только подогревала их интерес.

«Как он вообще такой живёт? — возмущалась Аня, отправляя в чат гифку с плачущим котёнком. — "Ну правда, разве так можно с людьми разговаривать?»

«С его взглядом и манерами — легко, — отпечатала Катя. — Ему бы в Скандинавию уехать. Там холодные айсберги ценятся».

«Поля, ну скажи уже что-нибудь! Ты у нас мастер читать людей. Лебедев — это эмоционально отмороженный импотент или нарочно провоцирует наш интерес?»

Полина улыбнулась и быстро напечатала ответ:

«Не думаю, что это специально, Ань. Он реально холодный, чёткий и, да, безэмоциональный. Но вот назвать его „отмороженным“ не получится. Он слишком внимателен — всё замечает и на всё реагирует. Скорее всего, он просто намеренно держит дистанцию. Возможно, из-за какого-то неприятного опыта в прошлом».

Ответ прилетел почти мгновенно:

«Ммм, это уже интересно! Обиженные в прошлом мужики так и просятся, чтоб их кто-то обогрел, а потом радостно притаскивают тебе тапки в зубах!»

Полина усмехнулась и, не раздумывая, добавила:

«Не в этом случае. Он слишком осторожен, чтобы позволить кому-то нарушить свои границы».

«Поля, ты специально так говоришь! — написала Аня с явным вызовом. — Ставлю шоколадку, что мы его приручим».

Полина рассмеялась и лишь отправила смайлик в ответ, не вступая в спор. Но, закрыв чат, она вдруг задумалась. Может, Лебедев и правда не так прост, как ей хотелось думать?

Дождь стучал по стеклу, за которым Петербург предстал в своём привычном сером облике. Полина вновь вспомнила, как легко было найти общий язык с прежними руководителями. Они поддерживали, шутили и умели создавать атмосферу доверия. С Лебедевым же казалось, что он окружён невидимой стеной, через которую не пробиться.

Полина, укутанная в длинное пальто и шарф, шагала по вечерней Петроградке, наслаждаясь прохладным воздухом и тихим мерцанием фонарей. Район, который она всегда любила за его атмосферу спокойствия, сегодня был особенно красив. Она направлялась в небольшую кофейню на Каменноостровском проспекте, где у них с Настей была традиция встречаться, чтобы ненадолго вынырнуть из своих будней. За большими окнами, за которыми виднелись уютные деревянные столики и приглушённый свет ламп, всегда царила теплая и дружелюбная атмосфера.

Кофейня была наполнена лёгким ароматом свежемолотого кофе и чего-то ванильно-карамельного. На одной из стен висела огромная полка с книгами, где соседствовали романы, путеводители по Петербургу и старые журналы. Здесь всегда играла тихая джазовая музыка, а в углу стоял винтажный граммофон, больше для декора. Высокая, с лёгким румянцем на щеках и строгим пучком, она выглядела именно так, как Полина представляла себе врача городской больницы — спокойная, уверенная, но с лёгкой усталостью в глазах. Едва Полина села напротив, они обе одновременно рассмеялись.

— Я думала, ты снова в операционной до ночи, — пошутила Полина, стягивая шарф.

— Я и была, — в тон ей ответила Настя. — Но ради тебя сбежала. Пациентов оставила своим ординаторам, пусть учатся.

Официант принес их заказ: чай в пузатом стеклянном заварнике, в котором зелёные листья чая танцевали в ярких ягодах облепихи, тонких кольцах апельсиновой цедры и веточке свежей мяты. К нему прилагались две порции домашнего штруделя с мороженым, оно слегка подтаивало, придавая десерту всё более аппетитный вид. Пока чай заваривался Настя делилась новыми забавными историями из своей врачебной практики.

— … Вот сегодня ко мне на осмотр пришёл мужчина лет шестидесяти, очень важный и основательный. Говорит: «Доктор, у меня шум в голове, прям сводит с ума». Ну, думаю, может, аритмия или неврология. Начинаю расспрашивать, он описывает, что это как будто тихая мелодия, но понять слова не может. Да так подробно рассказывает, что я тоже начинаю слышать этот его шум.

Полина уже подавалась вперёд, улыбаясь.

— А дальше?

— А дальше я замечаю, что звук становится громче, когда он шевелится. Разумеется, начинаем разбираться и выяснять, что происходит. В конце концов, больной достаёт из кармана халата старый, кнопочный телефон, который издает крайне противные жужжащие звуки и говорит: «Ой, это же мой будильник всё утро звенит! Забыл выключить. Но проблема-то есть, да?»

И они обе залились смехом, привлекая взгляды других посетителей.

— А у тебя как дела? — Настя откинулась на спинку стула, обхватив чашку ладонями. — Работы по горло?

— Да вроде того, — кивнула Полина. — Сегодня свела большой отчёт, получила несколько важных согласований. Но есть один не слишком приятный нюанс… — Она сделала театральную паузу. — Наш новый начальник IT-отдела, Лебедев.

Настя вопросительно подняла бровь, а Полина рассказала о его холодности, строгом стиле общения и том, как он умудрился за пару дней превратиться в главную тему их женского рабочего чата.

— Ну, возможно, он из тех людей, которые в целом боятся сближения, — задумчиво протянула Настя, — Это может быть связано с ранними психологическими травмами или опытом, который он получил в прошлых рабочих командах. Люди иногда выстраивают такие «айсберги» вокруг себя, чтобы избежать повторных разочарований или боли. И к тому же, если он интроверт, ему может быть сложнее адаптироваться к новому коллективу. Это может быть защитная реакция, понимаешь?

— Хм, ты описала это так, будто Лебедев не душный начальник, презирающий корпоративную этику — а герой романа с трагическим прошлым.

Настя отрицательно помотала головой:

— Ну, я же не говорю, что он обязательно пережил что-то ужасное. Бывает так, что человек просто привык всё держать под контролем, включая свои эмоции. Психологически это его «зона комфорта», даже если окружающим кажется, что он слишком строгий, неприветливый или закрытый.

Полина прищурилась, словно изучая Настю:

— Хорошо, доктор, допустим. Но это же не значит, что я должна его оправдывать?

Настя сдержала смешок и подмигнула:

— Не должна, конечно! Пусть он как следует помучается, пока ты будешь разгадывать его загадочную душу. Хотя, может, тебе просто стоит отправить ему парочку книг по коммуникации.

Обе снова рассмеялись. В Вечер оказался тёплым, несмотря на всю серость, которая обычно сопровождает дождь в Петербурге. Легкая вуаль дождевых капель, стекающих по окнам, лишь добавляла этому моменту какой-то уютной интимности. Беседа плавно перетекала из одной темы в другую: работа, личная жизнь, забавные и не всегда удачные спонтанные покупки, любовь к искусству… Полина рассказывала о новой выставке современного искусства, которая только открылась в центре города, обещая, что это будет что-то необычное и достойное внимания.

Настя слушала с искренним интересом, кивая и подмечая, что вполне могла бы составить ей компанию, если, конечно, у неё найдётся свободный вечер. Она давно не ходила на выставки и радовалась возможности снова погрузиться в мир искусства. Тема перешла на общих знакомых, и они начали вспоминать, кто куда уехал, кто женился, а кто до сих пор не может найти своё место в жизни, словно мечется, не зная, чего именно хочет.

— Жаль, что завтра с утра три плановых, — сказала Настя, глядя на часы. — Вот так бы и сидела тут с тобой до утра.

— Полностью согласна, — кивнула Полина. — Повторим?

— Обязательно!

Обе прекрасно понимали, что такие моменты — редкость. Полина часто закапывалась в бесконечные задачи и проекты, не замечая, как стремительно уходит время. Она привыкла к этому постоянному движению, которое оставляло мало места для личных встреч. А вот для Насти время было настоящим дефицитом. Быть врачом — для неё значило отдавать себя работе полностью, как физически, так и эмоционально. И далеко не всегда находились силы для общения с подругами и походов куда-то. Но такие вечера всегда были чем-то особенным. Напоминанием, то в жизни, даже когда она кажется заполненной до краёв обязанностями и заботами, всегда есть место для простых радостей — для разговоров о жизни, для смеха, для тепла и поддержки.

На прощание они крепко обнялись, не скрывая тёплого чувства благодарности друг к другу за этот вечер. И, как всегда, пообещали звонить почаще, несмотря на ритм жизни и все те обязательства, которые каждое утро накидываются на плечи. В этот момент они были уверены, что несмотря ни на что, всегда смогут найти время друг для друга.