Любовь (не) навсегда. У тебя есть дочь

Глава 67

С трудом открываю глаза, голова болит, перед глазами пляшут черные мушки.

«Мила!», – кричит мой травмированный мозг.

И я моментально открываю глаза и принимаю вертикальное положение.

– Самолет? – с удивлением понимаю, что я не в аэропорту и даже не на земле. – Ох ты ж, мы летим.

Прилипаю к иллюминатору, рассматривая облака и большое крыло самолета. Но как? Мы ведь с Милой не сели на рейс. Или сели?

Но где тогда остальные пассажиры? Салон пустой и очень странный – совсем мало мест.

Тру виски руками, пытаясь понять происходящее. Словно я оказалась в каком–то фильме, где стирают память, и происходят фантастические вещи. На миг даже появляется мысль о том, что все вокруг не по–настоящему, происходит только в моей голове.

– Ауч, больно! – я себя ущипнула, а то мало ли.

Пора заканчивать фильмы смотреть, реальность с вымыслом смешиваю.

И где же моя дочь?

– Как думаешь, мама проснулась? – тут в салон заходит…

– Мила! – облегченно вскрикиваю и подбегаю к ней. – Я так испугалась.

Беру ребенка на руки, все мое внимание сосредотачивается только на ней. Какое счастье, что вот она, рядом, а то у меня в голове как раз восстановилась хронология событий, в том числе и происходившее возле туалета.

– Мамочка, отпусти, задушишь, – говорит смущенно дочь.

– Не могу, я так счастлива, что ты здесь, рядом, невредимая. Но как мы сюда попали? – выражаю вслух свои мысли.

– Гхм, это я виноват, прости. Нужно было как–то по–другому, не столь радикально, но я боялся, что ты будешь кричать или в обморок упадешь.

Поднимаю глаза на говорящего. Это тот самый мужчина, что подсматривал за нами в магазине. Кепка, усы, бородка, только очки снял.

– Так я и отключилась, – замечаю справедливо, не спеша соглашаться с мозгом, относительно личности стоящего передо мной.

– Да, но я контролировал процесс, – он пожимает плечами. – Жарко очень, пора расчехляться, пожалуй.

Добавляет и сдирает с лица растительность. А потом смотрит в ожидании на меня.

Ставлю Милу на ноги и подхожу к мужчине. Медленно подношу руку к его лицу, провожу по коже. Теплый. Живой. Невредимый.

– Знаешь, сейчас самое время мне снова отключиться, но Марго подготовила мое подсознание к тому факту, что ты никуда не делся, – произношу наконец.

– Марго? – удивляется он. – А она тут при чем? Вы виделись?

– Да, она пришла попить чай, показала новостной репортаж, где арестовывали тех, кто тебя подставил, а потом потребовала вернуть деньги, которые тебе дал Константин.

– Вот стерва, – он усмехается.

– Они оба хороши, – киваю и делаю шаг назад, – и не только они.

Вместе с радостью в моей душе справедливо поднимается обида. Я ведь считала, что все, точка невозврата пройдена, мне было больно. Слишком больно.

– Простишь меня? – Алекс правильно понимает мой жест. – Обещаю, теперь точно больше никогда.

Встречаюсь с ним взглядом, мне становится смешно с самой себя.

Ведь этим глазам я прощу практически все, даже осознавая, что его очередное обещание может быть нарушено. И лишь только потому, что они живут, существуют, не канули в лету.

– Не верю, – качаю головой и ловлю разочарование и боль на лице Маркелова, – но прощаю.