Любовь по расчету

Глава 25

Вскоре после отъезда Розин Юдифь с собственной охраной выехала из Равенстоу, путь лежал к небольшому поместью на их территории. Хозяин этой небольшой усадьбы в Фарндене недавно скончался, и она обещала его сыну, к которому перешло поместье и военные обязательства отца, что посетит мессу в церкви и помолится за своего верного вассала перед тем, как выехать к мужу. Обычай требовал, чтобы новый хозяин подтвердил согласие со всеми обязательствами и дал клятву верности своему господину.

Томас Д'Алберин — приятный, хотя и не слишком умный молодой человек. В его внешности и характере просматривалось что-то бычье, что не раздражало Юдифь, ибо наряду с прочим проявлялись исполнительность и ответственность, способность физически справляться с самыми трудными обязанностями. Но ему не хватало тщеславия и воображения, чтобы стать кем-то большим, чем просто хозяином незначительного владения, что, однако, не давало повода не считаться с ним.

Юдифь рассудила — без гвоздя не будет и подковы, а без подковы — лошади, потому была настроена проявить к вассалу во время визита всяческое внимание и почтение.

Мессу отслужили в крошечной саксонской церквушке, где собрались все члены семьи земле владельца, слуги и наиболее уважаемые деревенские жители. Были розданы милостыня и хлеб. Обеденный стол накрыли в саду, прямо под фруктовыми деревьями. Настроение присутствующих омрачали военные события на юге. Юдифь с трудом заставляла себя проглотить кусок, в глазах стояли слезы, к горлу подкатился ком, и стоило больших усилий убедить сэра Томаса, что она в полном порядке.

Завершив дела еще до наступления темноты, Юдифь попрощалась с хозяином и отправилась в свой замок. Де Бек направил группу всадников по кратчайшей дороге через лес, стараясь скорее выехать на большой тракт.

День выдался жаркий, лесной воздух был насыщен влагой, дышать становилось трудной, одежда прилипала к телу. Под легкой накидкой у Юдифи чесалась голова, словно там роились мириады насекомых, пот струйками стекал по спине и в ложбинке меж грудью, ноги болели от долгой езды. Она с тоской представила, как заберется в теплую ванну, почувствовала, словно наяву, легкий шелк халата и кубок вина, прохладу спальни.

Мысли вызвали воспоминания об одной сырой ноябрьской ночи: она сидела в ванне с чашей золотистого вина, глаза Гайона излучали смех и желание… Горячая волна охватила Юдифь. Она нервно передвинулась в седле, слезы навернулись на глаза. Как давно они не виделись, не имели возможности побыть вместе… Юдифь вдруг ощутила глубокую усталость. Те короткие встречи, отпущенные судьбой в последнее время, не давали ни успокоения, ни удовлетворения, потому что проходили в спешке и страхе за будущее.

Пара голубей пролетела над головой, закричал дрозд. Пестрый дятел летел позади, издавая тревожные крики. Де Бек, ехавший рядом с Юдифью, выпрямился в седле, схватился за рукоятку меча, другой рукой выставил щит. Поведение птиц говорило — их спугнули раньше, до прибытия его отряда. Земля, по которой они проезжали, находилась под юрисдикцией Гайона, но на северо-западной оконечности начиналась граница Уэльса и линия каменных столбов проходила между Равенстоу и Торнифордом. Последнее обстоятельство больше всего беспокоило де Бека, он приказал охране окружить Юдифь.

Перед всадниками пронеслась лошадь, выскочившая из чащи. Де Бек и Юдифь узнали ее кобылка из табуна Гайона, принадлежавшая брату Эрика, который возглавлял эскорт Розин. У Юдифи заныло сердце — всадник был в седле, но неестественно скрючился и не ответил на окрик. Лошадь, однако, узнала своих и повернула к ним.

Де Бек на скаку поймал поводья.

— Годрик, что случилось? — прокричал он. Парень поднял веки, но не разогнул спину.

— Де Лейси… — прохрипел он. — Напал… Их слишком много… У нас не было шансов… Удалось спасти только малышку, — он покачнулся. К груди плащом был привязан узел. Из-под тряпья высунулась взлохмаченная головка Гельвины, личико пылало, она жалобно заплакала.

Пожилой рыцарь развязал узлы, державшие ребенка, вынул малютку из-под плаща Годрика, ахнул, увидев, что девочка вся испачкана кровью.

— Моя… не ее… — прохрипел Годрик и рухнул на землю без сознания. Юдифь спрыгнула с лошади, осмотрела раны сержанта. Меж ребер зияла рана, но ей показалось, что внутренние органы не задеты, хотя прокол достаточно глубок и потеряно много крови. Юдифь подняла тунику и стала рвать на полосы нижнюю рубашку, чтобы наложить повязку. Два рыцаря занялись изготовлением носилок из веток.

Гельвина неистово рыдала, звала мать по-валлийски. К счастью, охранник, державший ее на руках, имел пять детей и знал, как справиться с истерикой. Житель границы, он владел валлийским, и вскоре успокоил ребенка. Девочка перестала плакать и биться, только затихавшие всхлипывания сотрясали тельце.

Годрик открыл глаза. Юдифь положила руку ему на лоб.

— Успокойся, отдохни, мы поможем.

— Госпожа, мы ничего не могли сделать, — метался Годрик. Юдифь поднесла ко рту юноши бурдюк, он глотнул теплого терпкого вина. — Люди де Лейси превосходили нас числом в четыре раза. Ребенок спал под шкурами, ее не заметили, а меня сочли мертвым, — он заскрежетал зубами от боли, но без лекарств Юдифь не могла облегчить его страдания.

— Где это случилось, сынок? — тихо спросил де Бек.

— Не дальше мили, в сторону от дороги. Мы сделали привал, они налетели из леса, — он за крыл глаза, заметался, терзаемый страшными воспоминаниями, которые будут мучить его до конца жизни.

— Они преследуют тебя? — де Бек настороженно огляделся.

— Нет, сэр, они уверены, что я убит. Слышал, как де Лейси сказал, что надеялся на большую добычу и приказал возвращаться… в Торнифорд. Кроме меня и ребенка все погибли… Другая девочка… О, Господи! Ее увезли с собой! — он застонал, лицо приняло землистый оттенок. Юдифь старалась преодолеть охвативший ее животный страх, от которого кружилась голова и тошнило, снова положила руку на взмокший лоб юноши.

— Лежи спокойно, Годрик, — она посмотрела на де Бека. Преследовать было бесполезно, они опоздали на три часа. Де Лейси давно в замке.

— Надо перевезти тела в Равенстоу, — Юдифь еще не оправилась от шока. Мысль о предстоящем деле бросила в холодный пот. — Лучше забрать с собой, пока волки и лисы не сделали свое дело.

Де Бек видел, как бьется жилка на шее госпожи, как трудно ей держать себя в руках.

— Миледи, вам не следует смотреть на это, к тому же, Годрика и ребенка нужно скорее доставить в Равенстоу.

Юдифь задумалась, покорно кивнула. Действительно, теперь она ничем не могла помочь несчастным. Де Бек сам перескажет подробности Гайону и шерифу. С нее хватит впечатлений, когда придется обмывать тела и готовить к достойному погребению… и описать происшедшее в письме мужу. Что она скажет? Как посмотрит в глаза, когда он вернется? В данную минуту мысль об этом была невыносима. Юдифь приказала себе до поры до времени не думать об этом.

Реальное положение вещей оказалось гораздо хуже, чем она представляла. Дома Юдифь зашила рану Годрика, перевязала, положив плесневелый хлеб, дала макового отвара, чтобы он уснул. Гельвина плакала и звала мать.

Для Юдифи пытка началась, когда де Бек въехал в замок с мертвенно-белым лицом, делавшим его похожим на трупы, завернутые в плащи и связанные, как туши диких животных, перекинутые через седла пони, взятых в долг у Томаса Д'Алберина. Такое же выражение лиц было у тех, кто сопровождал де Бека. Когда тела перенесли в часовню, Юдифь поняла причину. Месиво, представшее ее глазам под одеждой Розин, даже отдаленно не напоминало ту женщину, которую Юдифь видела накануне. Трудно было даже предположить, что это когда-то имело человеческий облик.

Юдифь, шатаясь, отошла в сторону, ее долго рвало, казалось, вывернет всю наизнанку.

Де Бек взял ее за локоть, подал кубок с укрепляющим напитком и ждал, пока она выпила не много, расплескав остальное дрожащими руками.

Сотрясаясь всем телом, Юдифь прислонилась к нему.

— Это не человек, это дьявол, — хрипло прошептала она.

Де Бек обнял ее вздрагивающие плечи.

— Послали гонца к Гайону? Ему нужно видеть это собственными глазами.

Юдифь отрицательно покачала головой.

— Не знаю, как написать… И не знаю, где он, может быть, уже не в Арунделе.

— Ничего не объясняйте, просто напишите, что ему нужно срочно приехать. Гонец разыщет его. Попрошу ФитзУолтера, чтобы он сделал это за вас.

— Нет, — твердо сказала Юдифь. — Сама сделаю. Просто отдохну немного — она подняла глаза. — С вами чувствуешь себя как за каменной стеной. Вы — как скала.

У де Бека защипало в глазах, он быстро заморгал. Юдифь была для него словно дочь, он растил ее, учил смелости и мужеству, ее сила воли наполняла его сердце нежностью и гордостью. Он мог бы разорвать циничного убийцу собственными руками.

Вернувшись в часовню, Юдифь снова почувствовала слабость в коленях, но заставила себя удержаться на ногах и так стояла с мертвенно-бледным лицом и посиневшими губами, словно вылитая из железа.