Любовь со смертью

Глава 10

– Вы заметили? Стихии с темными работают тяжело, сопротивляются! – захлебывался довольством Лесь Ружич, пятикурсник с природного, пока мы переходили с одного тренировочного полигона на другой.

– Потому что они их прогибают, покоряют, а не договариваются, – поморщился его одногруппник Гледар Очич.

– Что ты хочешь этим сказать? – вскинулся Лесь, – Что они лучше?

– Нет, просто подход другой, а результат тот же. Поэтому нечему тут радоваться, – отмахнулся от друга Гледар, потирая грудь в распахнутой мантии.

Занятия на полигонах походили на боевую практику, либо на суровую физическую подготовку. Сегодня как раз проходили полигон с препятствиями с использованием стихий. Поэтому вся наша группа пятикурсников была уставшая и слегка расхристанная, потому что парням было лень приводить себя в привычный для светлых порядок. Так и шли, только длинными мантиями, болтавшимися на плечах, отличаясь от темных. Я же скорее ковыляла, выжатая как лимон. Спрашивается: зачем высокородной лее, целителю эти экстремальные тренировки?

Первая неделя в академии Далейта прошла для нас, светлых, трудно. Под градом насмешек и мелких провокационных нападок темных. С ехидными замечаниями преподавателей, не упускавших возможности пройтись по отсутствию тех или иных знаний, привычных для них. Так еще и друг на друга периодически срывались. Мрак!

И тем не менее, мы еще живы и даже относительно целы! Как говорила фельдшерица Жаба, лечившая Буратино, пациент скорее жив, чем мертв.

Спор о стихиях прекратился, когда навстречу нам из-за высоких кустов выскочила перепуганная, бледная Мирна Роуш, природница с четвертого курса. Столкнувшись с высоким, плечистым Алесаном, она сначала, дико испугавшись, взвизгнула, а рассмотрев, прорыдала:

– На мою группу напали!

Я аж споткнулась от неожиданности. Среди шестерых светлых с четвертого курса трое девушек. «Как можно нападать на девушек?» – едва не вырвалось у меня, когда догоняла своих однокурсников, которые рванули на помощь, ловко перепрыгивая любые препятствия. И пусть на мне брюки, я не сайгак и не боевичка, чтобы так скакать. Пришлось обегать, отчаянно надеясь не отстать, ведь тоже опасалась нападения, если останусь без товарищей.

Вскоре мы оказались на соседней тренировочной площадке, походившей скорее на футбольное поле из-за подстриженного ромбами газона, который, несмотря на осень, еще и не думал увядать, радуя яркими зелеными оттенками.

На поле в окружении десятка темных жались друг к другу наши четверокурсники. В самом центре сжимала кулаки белая от страха Адеис, перед ней, пока еще просто обмениваясь ругательствами с темными, стояли Этеис Мар, друг Алесана, Алиса Шаль с боевого факультета и двое природников, Молен Ослен и Ройлен Акади. Причем, я узнала, оба из одного аграрного округа Байрата. Молен будет заниматься орошением полей, а Ройлен – улучшением почвы. То есть боевики из них, прямо скажем, никакие. А тут десяток темных, да на наших несчастных светлых. Вот уроды!

Добежать мы не успели, спор перерос в откровенный мордобой между Этеисом и парой темных парней. Их активно поддерживали местные девицы в коротких плиссированных юбках и гольфах. Довольно удобной одежде, надо заметить. Я не расслышала, пытаясь отдышаться, что именно бросила в сторону Алисы одна из темных забияк, но в итоге та отлетела в сторону, получив легким воздушным кулаком под дых от светлой. Алиса – сильный воздушник, еще и боевой маг.

Дальше… дальше начался настоящий бой. Мне кажется, темные только этого и добивались, провоцируя нас на опрометчивый выпад, чтобы затем морально и физически уничтожить. Вскоре драка с применением магии пошла стенка на стенку, особо нервические темные девицы кидались на моих девочек, одна – даже на меня, да еще с каким-то лихорадочно горящим, полубезумным взглядом. Но я увернулась, а агрессивная гадина мне только манжет от рубашки оторвала, зацепив острыми когтями.

Темные парни били без разбору, невзирая на пол, а вот светлые не могли так. Им приходилось либо руками, либо магически отталкивать визжавших подобно диким кошкам девиц.

Шум и всплеск боевой магии привлекал на поле все больше темных. Вскоре светлые с пятого и четвертого курса оказались в плотном окружении врагов и отражали множественные атаки. Мне пришлось лечить пострадавших: Этеиса ранили в плечо, кровь залила всю рубашку; Мирна двигалась с трудом, проверив ее, я выяснила, что ей парализующим заклинанием досталось, хоть и по касательной задели, твари!

Чем дольше длилась схватка, тем страшнее мне, да, думаю, и другим ребятам из Байрата, становилось. К моему откровенному непониманию, разочарованию и злости, недалеко от места происшествия за происходящим наблюдали двое преподавателей. И с улыбками обсуждали боевые действия, иногда даже корили своих темных студентов за плохо отработанные и неудавшиеся магические и боевые приемы.

Как-то помогать нам или остановить почуявшую вкус крови оголтелую темную толпу они не собирались.

– По отдельности не выдержим, нужно объединить энергии и создать единый щит, – выдохнул Алесан.

Я слышала о подобном взаимодействии, но к нему прибегают очень редко. Ведь светлые привыкают использовать лишь «свою» стихию, привычную, которой легче управлять. И ломать себя, перестраивая годами наработанную связь, рискуя перегореть, налаживая «отношения» с другими стихиями, захочет не каждый. Только выбора нам темные не оставили.

Я скользнула к Алесану первой и, положив ладонь ему между лопаток, начала подпитывать. Остальные замешкались лишь на пару мгновений дольше, однако их можно понять: рискуют выгореть именно они. Зато вскоре нашу группу накрыл единый щит. Только как долго мы выдержим, не имея права ответить чем-то серьезным? Если нас обвинят в нападении или провокации, последует наказание. Или того хуже, пострадает мирный договор. Да и чем мы, светлые, можем ответить кардинально, когда нас всего двадцать два, а вокруг все больше и больше злобных лиц скалилось, темные с каждой минутой прибывали со всех сторон, словно изо всех щелей, только что с неба не спускались.

Я затравленно озиралась в поиске спасения, пока не наткнулась взглядом на Томаша и Ринха. Они мирно стояли в стороне и просто смотрели, хотя наверняка тоже развлекались за наш счет, как и преподаватели. Причем, Ринх очень уж нехорошо и слишком плотоядно смотрел на Айшат, на которой во время боя окончательно разошлась мантия, открыв вид на впечатляющие выпуклости, округлости и осиную талию.

Паника и отчаяние накрыли меня с головой, но именно в тот момент, когда надежда на мало-мальски терпимый исход почти исчерпала себя, в поле зрения появился ди-ре Сол. Похоже, он не сразу понял, что происходило. Видимо, подобные заварушки и бои здесь не редкость. Остановившись возле преподавателей, подпиравших дерево, он равнодушно обежал всех участников потасовки бесстрастным взглядом. Рассмотрев лица светлых, едва заметно нахмурился, а потом его взгляд, скользнув между голов бесчинствующих студентов, замер на мне – уже, кажется, привычно поймал в ловушку. И я воспользовалась его вниманием – постаралась глазами передать мольбу о помощи и защите. Ну должен же хоть кто-нибудь из этих зверей быть человеком…

Тем временем заклинания темных сыпались на наш общий щит светлых все чаще и опаснее. Наша защита под таким натиском долго не выдержит. Пот катился по лицам моих товарищей. Адеис, уже не скрываясь, плакала. Да и у меня защипало глаза от подступивших слез, обиды и разочарования. Неужели даже проректор ди-ре Сол не поможет? Неужели они тут все в Ирмунде бесчувственные и бездушные?

Вдруг ди-ре Сол двинулся в нашу сторону. Я с отчаянной, возрождающейся надеждой следила за ним, уговаривала себя: «Нельзя показывать свою слабость, не смей плакать, Машка!»

– Прекратить! – громко прозвучал его приказ.

Томаш и Ринх синхронно устремились к своему декану, словно верные псы к ноге хозяина. А вот остальные студенты в запале плевать хотели на любые приказы. Мало того, кто-то вновь, как и в первый день в столовой, запустил в нас кошмарное черное облако – смертельное заклинание, способное не только убить, но и стереть с лица Хартана.

– Всю энергию на щит! – успел крикнуть Алесан.

Но, слава богу, эта черная гадость не успела добраться до нас – между ней и нами возникла темная стена. Затем, буквально растолкав магией замешкавшихся от неожиданности темных студентов, ди-ре Сол медленно двинулся в образовавшийся живой проход. К нам.

До этого всегда спокойный, я бы даже сказала, замороженный, маг смерти неожиданно показал и другую свою сторону. Его красивое лицо потемнело от ярости, стало резче, как у ощерившегося хищника, затем он злобно рыкнул:

– Томаш, Ринх, выявить зачинщиков и тех, кто использовал запрещенные смертельные заклинания. Всем назначаю недельную отработку. Чистить нужники, конюшни, дворы и полигоны, на кухне всегда нужны рабочие руки! Выполнение задания лично проконтролирую!

О-о-о… Назначенные ответственными парни не успели приступить к своим обязанностям, а на поле, кроме светлых и собственно магов смерти, ни одного темного не осталось. Даже преподы предпочли удалиться.

Я осмотрелась и вновь остановила взгляд на декане белой кафедры, сердце заполошно колотилось от страха. Мои земляки пытались отдышаться, некоторые даже осели на траву, вконец обессиленные. Я шагнула к ди-ре Солу, неосознанно, сама не знаю зачем: поблагодарить за спасение, прижаться, чтобы успокоиться или хотя бы на него выплеснуть гнев за чужое подлое нападение. Однако в этот момент на краю поля увидела бежавших к нам мэтра Лореса с Рином Шмуном и замерла, глядя на них, потрепанных и взлохмаченных. Еще и запыхавшихся, значит, тоже отбивались от темных и бежали всю дорогу, беспокоясь о нас. А ведь Шмун точно не воин. И раз Лорес прибежал нам на выручку – справился в одиночку!

– Лея Эмария, серьезно пострадавшие есть? – куратор сразу обратился ко мне как целителю.

– Уже все в порядке, мэтр, – отчиталась я.

А вот Адеис, забывшись, подбежала к куратору и, прижавшись к его груди, разрыдалась. Обняв дрожавшую девушку за плечи, он осмотрел нас и поле боя. От его внимательного взгляда ни одна деталь не ускользнула. На вспотевшее лицо набежала дымка мрачной бессильной злости, даже зубами скрипнул, трогательно прижимая к себе девушку, перепуганную, страдающую, нежную, явно дорогую его сердцу.

Оценив обстановку, Лорес вновь посмотрел на проректора:

– Полагаю это вы помогли моим подопечным? Благодарю вас, мэтр ди-ре Сол.

Но маг, который темнее некуда, с неменьшим интересом рассматривал нашего куратора в обнимку со студенткой и промолчал. Потом кивнул и посмотрел на Шмуна, чем вынудил и остальных обратить на него внимание. Бледный парнишка с красным росчерком ссадины на щеке, с капюшоном, болтавшемся на сантиметре оставшейся пришитой ткани, нервно переминался с ноги на ногу под взглядом черных, словно поглощавших свет глаз мага смерти. Стоило Шмуну двинуться с места, я заметила, что на его сапоге оторвалась подошва у мыска. Эх, вот проблема: осень уже, пусть пока сухая и теплая, а деньги на новые сапоги у него вряд ли есть.

– Вы еще не обедали, мэтр? Не хотите присоединиться к нам? – спокойно, несмотря на ситуацию и молчание темного, вновь обратился к нему Лорес.

Хотя я видела, чувствовала, что это предложение и продолжение разговора далось ему с огромным трудом. Но здесь и сейчас он поставил интересы и безопасность подопечных выше своей гордости и достоинства.

Я затаила дыхание, отчаянно надеясь на согласие темного. Анриш ди ре Сол, опустив взгляд, посверлил им меня и наконец вновь привычно, каким-то неживым голосом, в котором исчезли отголоски чувств и недавний шквал эмоций, произнес:

– Еще нет, но вы правы, стоит перекусить.

– Алесан, Дитмар, Дин, встретьте третий курс и проводите в столовую! – отдал приказ боевикам куратор. – Остальные стройтесь и вперед! Виктор, ты ведущий.

Повторять что-либо ему не пришлось. Двумя потрепанными нестройными колоннами мы направились в столовую. Замкнули светлый отряд Лорес рука об руку с Адеис, тихонечко и смущенно шмыгавшей носом, и я с ди-ре Солом.

Всю дорогу я исподтишка косила взглядом на своего спутника. Высокий, я ему с трудом макушкой до ключиц достану. Поджарый, крепкий, уверенный в себе, сильный мужчина. Невольно в мыслях вернулась на несколько минут назад, вспомнила выражение его лица, когда он увидел стычку. Ему было откровенно плевать на нее. Потом наши взгляды встретились, у него появилась хмурая складка между бровями, раздражение и злость, только не понятно на кого или на ситуацию в целом. Смертельное заклинание и его разъяренное, явно вынужденное вмешательство. Почему-то подумалось, что в тот смертельно опасный момент ди-ре Сол среагировал скорее инстинктивно, а не намеренно.

Почему? Если он маг смерти, то жертвы своей богине лишними не будут. Или я не права и ничего не знаю об этой стороне магии?

Мой интерес не остался незамеченным – я была поймана с поличным. Ощущая как загорелись от смущения щеки, отвела взгляд, пытаясь смотреть куда угодно, но не на мага противоположной специализации. Зацепилась взглядом за наши тени, двигавшиеся сбоку от нас. Одна меньше другой, они наслаивались друг на друга, соединялись и почему-то этим привлекали мое внимание. Следя за тенями, обратила внимание на мужскую руку, которая слегка раскачивалась вперед-назад в такт шагам рядом с моей. Сверкнул массивный родовой перстень, напомнив о высоком положении своего хозяина. В груди шевельнулось непрошенное чувство самоуничижения, шепнувшее: «Кто он и кто ты, нищая баронесса». И это чувство приниженности мне ой как не понравилось.

Почившая матушка Эмарии не раз говорила: «Не титул определяет ценность человека, а сам человек и его поступки». Поэтому я мысленно потопталась по своим сомнениям в себе. Бросила любопытный взгляд на спутника и снова оказалась под прицелом его черных глаз-бездн. И чуть не рухнула ему под ноги. Ди-ре Сол ловко подхватил меня под локоть и удержал. Ну да, не глядеть себе под ноги чревато. Чувствуя, как жарко загорелись от смущения мои щеки, глухо поблагодарила:

– Спасибо, мэтр, я была невнимательна.

Мы приотстали от моего отряда, пока смотрели друг другу в глаза.

– Будь осторожнее! – посоветовал он и продолжил путь.

А я, сделав несколько шагов, запоздало осознала, что совет дали, перейдя на «ты». Но почему-то не испугалась, меня охватил с десяток разных эмоций: давно забытый девчачий трепет перед понравившемся парнем, который обратил на тебя внимание; возмущение аристократки нарушением приличий; азарт в крови, какой бывает с первыми чувствами к заинтересовавшему объекту внимания. Обмен взглядов. Флирт? В общем, у меня случился полный разгул эндорфинов.

Он оглянулся и явно не ожидал увидеть на моем лице улыбку:

– Да, конечно, я буду.

У лестницы второй башни Лорес остановился, приказал нам идти в столовую, а сам обратился к ди-ре Солу:

– Скажите, мэтр, насколько допустимо это происшествие? И стоит ли писать докладную на ваше имя или ректора?

Оба мужчины были почти одинакового роста, только наш куратор шире в кости. Погрубее и попроще сложен. Но оба привлекательные и сильные мужчины. Темный мэтр молчал несколько секунд, глядя на собеседника, потом коротко усмехнулся и ответил:

– В Далейтской академии – это вполне допустимая и даже привычная сцена. Таким образом закаляется характер мага.

Увы, вполне ожидаемый ответ.

– Значит, жалоба вашему повелителю лишь ухудшит положение моих подопечных, а не исправит?

– Скажем так, Ромус ди-ре Солар не проникнется вашими проблемами, просто не поймет. Здесь растят магов-универсалов, способных выстоять против любого врага!

– Мэтр, вы забываете, что против моих парней собирается толпа ваших на порядок больше! Это не этично и не…

– Нет, мэтр, это вы забыли, что у нас с вами разная мораль и управляющая энергия. И правила жизни тоже. Вам придется либо стать сильнее, либо… – «умереть» он добавлять не стал.

– Значит, придется стать сильнее, – кивнул Лорес, не сдерживая злости.

– Мы оба с вами понимаем: они слишком слабые для борьбы со всей темной академией! – презрительно дернул уголком рта ди-ре Сол.

– Нет, просто другие, не такие, как ваши! – не согласился Лорес.

Маг смерти мрачно усмехнулся:

– Такие другие, что к концу учебного года нам будет проще выплатить компенсацию Байрату за нарушение условий договора, чем уследить за живучестью избранных светлых.

– Помимо компенсаций существует такое понятие как честь. И слава богам, хотя бы байратские маги умеют ее хранить. Постараемся вас удивить и выжить, чтобы Ирмунд не обеднел, – скрипнув зубами, сухо процедил светлый боевой маг.

– У нас есть шанс проверить ваши слова.

Оба мужчины замерли друг против друга, как бойцы на ринге, и сверлили нехорошими взглядами.

– Академия магии – высшее учебное заведение. С четким регламентом, уставом и правилами. Ваши наставники и преподаватели, тем более ректор и заместитель по воспитательной работе, обязаны сделать все от них зависящее, чтобы юные маги не рисковали своими жизнями в стенах учебного заведения.

Мэтр ди-ре Сол хмыкнул, разглядывая нас с Лоресом, невольно вставших плечом к плечу. Помолчал, тем самым помучив немного, – ну да, темный же, – а затем огорошил ответом:

– Самое сложное для темного – научиться контролю над собственной магией, которая ломает, меняет восприятие, управляет желаниями, рождает жажду! В отличие от Байрата, в Ирмунде с десяток магических академий, разбросанных по всему королевству. Ведь и магов у нас в разы больше, чем у вас…

– Мы знаем, – мрачно кивнул Лорес.

А вот проректор перевел потяжелевший хмурый взгляд на меня и многозначительно продолжил:

– Любая темная академия – место усмирения силы, обучение контролю, создание иерархии среди очередного поколения. Студентам темной академии можно почти все, кроме убийств и использования запрещенных смертельных заклинаний! Секс, драки, боевые схватки, интриги и провокации – все! Это закаляет характер, волю, а главное, помогает сродниться с силой, установить тотальный контроль над ней. И познать всю глубину ее воздействия на хозяина. По сути, любая наша академия – резервация для диких зверей, которыми становятся темные маги, вошедшие в полную силу, но еще не научившиеся с ней справляться. Выпускает академия уже состоявшихся магов с полным контролем, спустивших пар, готовых достойно служить своему повелителю и народу…

– Томаш и Ринх – выпускники? – оборвала я.

– Да, – нахмурился ди-ре Сол.

– Значит, они подчинили свою магию, должны служить своему народу. Впрочем, как и ваши преподаватели. Но сегодня ни студенты с вашей кафедры, ни преподаватели, никто не помог нам, кроме вас. Ведь мы здесь гаранты мирного договора, а ваши там, у нас, сейчас…

– Я предупреждал не судить других по своим нормам морали и не навязывать свое видение правильного и нет. Все маги Ирмунда, не важно, девушки или парни, обязаны отслужить определенный срок на благо короны и народа. Здесь сейчас учатся дети магов, воевавших со светлыми, в том числе погибших за Ирмунд. Наши королевства уже слишком давно воюют. И ненависть друг к другу слишком глубоко проникла в кровь. Ее не так легко искоренить. И подписанная бумажка о возможном мире тоже не способна за раз изменить отношение темных к светлым… как и ваше к нам. Ведь верно?

– Этот год будет для всех нас смертельно сложным, – мрачно согласился Лорес.

В отличие от нас, студентов, он-то как раз обо всем знал и понимал еще тогда, когда нам зачитывали списки избранных.

– Вы же сказали, что светлые способны удивить? У вас есть шанс это доказать, – криво и почти зло усмехнулся Анриш, развернулся и ушел.

Мы с Лоресом были так увлечены разговором с магом смерти, что пропустили момент, когда к нам присоединилась Адеис. Под впечатлением от последних слов Анриша ди-ре Сола, она взяла Лореса за руку и, заглядывая ему в глаза, с мольбой выдохнула:

– Мэтр, умоляю вас, будьте осторожнее с ним. Он же маг смерти!

Наш куратор заглянул в лицо девушки, и я убедилась, что оба испытывают друг к другу сильные чувства. Его черные глаза затопила грустная нежность, а пальцы крепче сжали девичью ладошку.

– Все будет хорошо, маленькая, – тихо пообещал он.

Они замечательно смотрелись вместе: высокий, крепкий, суровый брюнет и невысокая плотненькая рыженькая девушка с круглым симпатичным личиком и милыми ямочками на щеках – темная ночь и солнышко.