Любовь со смертью

Глава 12

Темные вышли из аудитории первыми и каждый счел своим долгом смерить меня, светлую целительницу, любопытно-презрительным взглядом. Ни один не пропустил! Однако ни один не задел плечом, как раньше, якобы случайно, не попытался наступить на ногу или отпустить пошлую шуточку. «Ощупывали» молча и лишь взглядом, пытаясь хоть так унизить или задеть морально. Ну и ладно, мне их взгляды по большому счету до лампочки, не пытаются убить – уже отлично.

А вот свои, шестеро четверокурсников, задержались – толпились у преподавательского стола и заметно волновались, получая дополнительные задания и темы для рефератов. Все же учебная программа сильно разнится, отсюда и множество хвостов у байратцев завелось.

Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, я буквально взмолилась:

– Ребят, давайте быстрее, иначе на вышку опоздаю!

Вышкой, совершенно случайно, именно я назвала высшую некромагию, которую вел Анриш. И это сокращение сразу прижилось. Меня, нервно сжимавшую кулаки, насмешливым взглядом окинул мэтр Эльликад, преподаватель по целительству. Второй после ди-ре Сола учитель, который относился к светлым в рамках преподавательской этики и более-менее человечно. А ко мне даже капельку расположения питал, выясняя новшества лечения в Байрате. Кроме того, был давно женат, поэтому наши девчонки его в интимном плане не интересовали. Именно мэтр Эльликад позволил нам поверить, что темные умеют любить и обычные люди.

– Эйта фин Ришен, завтра у вас практические занятия в целительском крыле, не опаздывайте! – бросил мэтр, продолжив писать в журнале.

– Конечно, мэтр, я буду вовремя, – пообещала я и с облегчением выдохнула, когда он отпустил последнего студента.

Все же хороший мужик, не стал задерживать моих ребят, чтобы просто насолить из темной вредности.

– На обратном пути прихватим Шмуна, у второго курса тренировки на втором полигоне, через площадку от нас занимаются. У него в первой башне теория рунических заклятий дальше, – напомнила Адеис, торопливо выходя из кабинета и засовывая в сумку тетрадь.

– Придется бегом, а то опоздаем точно.

И вот мы, семеро светлых, рванули с места, торопясь на практику. С той стычки, когда ди-ре Сол красочно, убедительно продемонстрировал свою магию смерти, прошла неделя. За которую все изменилось для группы студентов из Ройзмунской академии. Понадобилась пара дней и несколько столкновений, чтобы не только я, но и мои однокурсники осознали: баронесса Эмария фин Ришен – теперь неприкасаемая. Буквально! Раньше меня все кому не лень задевали словами, плечами, локтями или магией, на занятиях, в столовой, в парке – всюду, где по необходимости и волею случая встречалась с темными. Теперь остались лишь мало трогавшие слова.

Более того, когда я нечаянно оказалась между Этеисом и темным задирой в момент выяснения отношений, выяснение тут же прекратилось, так и не перейдя в магический бой. Сначала это показалось невероятной удачей, после третьего раза – везением. Проверив «эффект присутствия светлой Эмарии» еще несколько раз, я на постоянной основе взялась защищать соотечественников. Теперь не только Лорес бегал в свободное время провожать светлых студентов на занятия. Стоило конфликту перерасти в драку, я быстро лезла между светлыми и темными.

И пусть эта ситуация доводила до белого каления мэтра Лореса и наших боевиков – прятаться за узкой девичей спиной они явно не привыкли – но мне плевать. Жить захочешь – не так раскорячишься. Я им так и сказала. Будем пользоваться неожиданно подаренной передышкой, ведь неизвестно, как долго чудеса темной осторожности и великодушия продлятся.

Зато уже третий день мы с девочками плотной опасливой группкой передвигались без охраны наших боевиков. Вот и сегодня мы с артефактором Адеис, хилые светлячки, неслись к первой башне. И никто нас не остановил, что окрыляло.

Я невольно обратила внимание на новые ботинки на Рине Шмуне и улыбнулась. Во время боя неделю назад на старых окончательно оторвалась подошва. И в общагу он ковылял не столько от ранений, сколько по причине «чавкающей» подошвы. А позавчера утром опешил, когда Александр Крюк, воздушник с пятого курса, протянул ему новую пару и, главное, подходящую по размеру! Было удивительно приятно наблюдать, как расширялись от удивления, а потом горели от огромной, но еще неуверенной благодарности глаза парня-сироты. Ведь подошву убитого жизнью сапога ему пришлось приматывать тряпкой. А тут – новая обувь! Очень нужный, щедрый и такой неожиданный подарок в череде мрачных будней и борьбы за выживание.

Мне думается, именно этот благородный жест Александра в отношении Шмуна что-то изменил в нашем небольшом светлом братстве. Сперва темные нас заставили сплотиться. А этот подарок подвиг заботиться друг о друге, искренне и бескорыстно.

Проводив подшефного второкурсника до его аудитории, я полетела в свою, во вторую башню, осталось пять минут до звонка. И застопорилась у двери, тщетно пытаясь ее открыть. Тяжелая зараза! Словно дежавю, чуть выше моей руки легла большая мужская рука, заставив меня испуганно обернуться. За мной стоял не Ринх, а один из уродов, напавших на меня в алькове. Не знала его имени, да и спрашивать у кого-нибудь не хотела, более того – опять встретить один на один.

Я беспомощно таращилась на него, мысленно призывая Анриша, чтобы оказался где-нибудь поблизости.

– Денрик, чего ты там замер? – окликнул моего недруга какой-то парень.

И тот, бросив мимолетный взгляд, похоже, на одногруппника, неожиданно кивнул на дверь и спросил:

– Эйта фин Ришен, позволите?

Я заторможенно кивнула, а Денрик открыл дверь. Окликнувший его парень, увидев меня, когда тот посторонился, присвистнул, но промолчал. Я узнала его, тоже из той троицы. К своему стыду, я не выдержала и рванула со всех ног прочь. Только догонять, как и высказываться мне в след, никто не стал.

В аудиторию я забежала за мгновение до звонка. И под грохот захлопнувшейся двери, под хмурым взглядом ди-ре Сола юркнула к своему месту и затаилась как мышка. А когда сердце перестало колотиться где-то в горле от беготни и волнения, вернулась к уже, похоже, любимому занятию. Машинально записывая лекцию, я любовалась Анришем и наслаждалась звучанием его голоса. Истинно мужского баритона, иногда с хрипотцой, особенно когда декан вызволял нас из очередной переделки. Это превратилось в какое-то особенное удовольствие, даже в зависимость. Манию!

К тому же маг смерти тоже изменил своим привычкам. Если первые занятия он предпочитал сидеть за своим столом или опираться на него бедрами, то теперь чаще стоял прямо напротив моей парты. Словно специально тренировал мои нервы, будоражил воображение, будил тайные желания. Разве можно остаться равнодушной, когда такой мужчина как Анриш буквально в метре передо мной, когда нас разделяла лишь парта. Когда перед глазами тонкая ткань мантии, которая теперь, мне казалось, мягко обнимала его совершенное сильное тело…

Полы дорогой мантии расходились от талии, и мой любопытный взгляд бесстыдно цеплялся за расшитые уголки жилета, между которыми таинственно поблескивала золотая цепочка часов. Бликовали блестящие скрытые пуговки выступающей ширинки. Черные штаны слегка обтягивали мускулистые бедра. И когда мэтр, наклонившись, опирался ладонями о мою парту, чуть растопырив длинные крепкие пальцы, мои собственные аж дрожали от желания скользнуть к ним поближе, чтобы коснуться, ощутить тепло, потрогать серебристые волоски на фалангах и широкой кисти.

В такие моменты я совсем терялась, забывала о тетради и карандаше, зачарованно скользила взглядом по широким плечам, крепкой шее с выступающим кадыком, по привычно небритому, серебрившемуся подбородку, по загорелому лицу. И, конечно же, тонула в его черных глазах, пойманная с поличным за разглядыванием. Я познала запах желания – терпкий запах Анриша ди-ре Сола. Оно пахнет магом смерти, как бы странно или жутко это не звучало.

Я наслаждалась на занятиях Анриша, грезила наяву и мучилась одновременно. Случилось непредвиденное, непредсказуемое и потому опасное – он разбудил во мне женщину и страсть. Надеялась, лишь страсть! Поскольку что делать, если не только влечение, я даже думать боялась.

– Эйта фин Ришен, задержитесь! – прозвучал приказ ди-ре Сола.

И вроде его тон был сухим, бесстрастным, только почему-то от голоса этого мужчины что-то сладко екнуло в груди, пустило вскачь мое глупое сердце. Украдкой убедилась, что все студенты покинули аудиторию. Следом глухо стукнула закрывшаяся дверь, будто отсекла нас от любопытных и невольных зрителей.

– Слушаю вас, мэтр, – я замерла напротив преподавателя, который за пару минут до звонка занял привычное место и оперся бедрами о стол.

– Я проверил ваш реферат. Отлично проделанная работа, – удивил меня мэтр, протянув мне папку с работой, которую я две недели назад сдала, чтобы получить зачет по высшей некромагии.

– Правда? – я искренне и широко улыбнулась, радуясь его похвале.

– Правда, – усмехнулся он едва заметно. – Давайте зачетку…

Я торопливо достала заветный документ и протянула его преподавателю. Из всех предметов темной академии, грубо говоря, сложности магического и практического характера со сдачей у меня могли возникнуть только по двум. По высшей некромагии зачет я прямо сейчас получила. Значит, для получения диплома осталась лишь одна преграда – экзамен по темным проклятьям у мэтра Опируса. Помимо выживания в академии, конечно же.

У меня чуть не выпрыгнуло сердце, когда мэтр ди-ре Сол размашисто расписался, выставив «отлично» по вышке. Однако, протянув мне зачетку, разжать свои пальцы не торопился. Так мы и замерли, держа ее на весу с двух сторон и глядя друг на друга.

– Ходить на мои занятия ты все равно продолжишь! – заявил он и выпустил зачетку.

– Хорошо, с удовольствием, – смущенно улыбаясь, заверила я и сунула ее в сумку.

А вот дальше ди-ре Сол удивил: взял меня за руку и приподнял, разглядывая. Ласково провел кончиками пальцев второй руки от края рукава по тыльной стороне ладони, обвел мой родовой перстень и поинтересовался:

– Родовой?

– Да, пять лет назад моих родителей убили грабители. И я унаследовала титул.

Анриш крепко сжимал мою руку своей, изучая меня очень внимательным взглядом. Словно сканировал на ложь и притворство, чем заставил волноваться. И вдруг спросил:

– Ты помолвлена?

Я удивленно уставилась на него – неожиданный вопрос. Анриш еще больше сощурился, будто пытался мне под кожу залезть.

– Нет.

– Хорошо.

Стальная хватка вокруг моей ладони ослабла, из черных глаз ушел подозрительный прищур, только черный мрак в них подозрительно и удовлетворительно вспыхнул. Затем Анриш начал поглаживать большим пальцем тыльную сторону моей ладони, вызвав у меня жар смущения. А сам будто изучал мою реакцию на свои прикосновения. Я боролась со своими чувствами, не знала, как поступить. Правильнее всего было бы выдернуть свою руку из захвата, напомнить о приличиях и вежливо попрощаться. Только мне совсем не хотелось приличий. Хотелось еще чуточку, еще подольше постоять рядом именно с этим мужчиной, и пусть держит, пусть ласкает, пусть смотрит так, словно вот-вот украдет мою душу. Горячая волна уже знакомой волной разбегалась из места нашего соприкосновения по моему телу.

– Иди, а то опоздаешь на следующее занятие, – непривычно хрипло попросил ди-ре Сол и выпустил мою руку.

Рука сначала беспомощно повисела в воздухе, потом медленно опустилась.

– Вы правы, простите, – голос мне изменил, сорвался на шепот, словно мы занимались чем-то запретным, неприличным.

Аудиторию я покинула в полном раздрае: что я делаю и нужны ли мне последствия подобных игр с магом смерти?

Сегодня мы с девочками решились на прямо-таки героическую вылазку, отчасти безрассудную, а может и дурость, – прогуляться перед сном и заодно потренироваться на свежем воздухе. Конечно, неподалеку от общежития, мы не настолько героические светлые.

– Мэтр Эльликад меня сегодня даже похвалил, представляете? – хихикала я, до сих пор не в силах полностью поверить в случившееся. – Первый раз меня похвалил темный маг!

– Чему ты удивляешься, Эмария? – Адеис пожала плечами.

– Просто он первый из темных и…

– Как это первый? А декан белой кафедры? Или похвала мэтра ди-ре Сола уже не считается? – ехидно напомнила Айшат, но не обидно, а с добрыми смешинками в хитро прищуренных голубых глазах.

Я вспыхнула от стыда: ведь и правда, именно ди-ре Сол был первым, кто хвалил меня и даже несколько раз. Только его похвала воспринималась иначе, не как оценка темного враждебного мага и преподавателя. А как что-то другое, почти как комплимент.

– Упс, непростительно забыла, – улыбнулась я, пожав плечами.

– Смотри, не привыкни… к его похвалам! – уже без шуток заметила Айшат.

– А что в этом плохого, если привыкнуть? – натянуто улыбнулась я, внутри засвербело, что вот сейчас меня обвинят в распутстве или интимных связях с врагами.

– Сама не заметишь, как станешь женой темного, – серьезно, но тихонько ответила Алиса.

Я ждала осуждения, а не заботливого участия. Поэтому нервно, недоверчиво хмыкнула и отмахнулась:

– Алиса, он второй после повелителя. Зачем ему светлая жена, хоть и баронесса, но с очень скромным приданым в соседнем враждебном королевстве? Ладно, если бы моя земля имела стратегическое значение или общую границу, но чего нет, того нет.

Боевички как-то очень синхронно закатили глаза. Алиса сочувственно вздохнула:

– Наивная… Хотя все целители немного не от мира сего.

Я опять хмыкнула. Эх, знала бы она, что это не фигура речи. Я-то точно не из этого мира. А вот Айшат, бегло осмотрев территорию, тихонечко пояснила:

– На боевом учится мало девчонок, а на границу с Ирмундом отправляются и вовсе единицы. Знаете почему? – Я, Адеис и Мирна подались поближе к боевичкам и замотали головами. Айшат, неодобрительно поджав губы, взглянув на меня, напомнила: – Нам же на вышке, на первом же уроке, ди-ре Сол прямым текстом сказал, что брачная связь со светлой стабилизирует темную магию. Поэтому на границе с Ирмундом на светлых байратских магичек темные настоящую охоту ведут. Нам еще на третьем курсе, когда начиналась специализация, говорили. Поэтому большинство магичек с боевого направляют служить в королевскую гвардию, а не на границу.

– То есть Ринх на тебе жениться хочет, а не просто в постель завалить? – нервно хохотнула Мирна, глядя на Айшат.

– Да пошел он! – разозлилась Айшат. – В отличие от ди-ре Сола, он лишь смотрит и ждет, когда нас всех настолько загнобят, что я сама к нему приползу покровительства просить. Не дождется!

– Да, только ди-ре Сол пугает до колючей ледяной дрожи в кишках. Его даже свои до звездочек бояться. Эмария, я вообще не понимаю, как ты его взгляд выдерживаешь, он же даже на тебя смотрит так, словно ты на жертвенном алтаре лежишь, осталось кровь пустить.

Вытаращившись на Мирну, воздушницу-самородка ну с очень богатым воображением, я нервно хихикнула. Странно, у меня его взгляд горячую волну желания вызывает, а другим кажется, что он меня в жертву Смерти прочит. Оглянувшись на других девочек, отметила и их сочувствующие, обеспокоенные взгляды. Так, может, я сквозь розовую вату в голове что-то важное не заметила? Упустила?

– Давайте лучше тренироваться, это важнее болтовни, – предложила Айшат, увидев как я напряглась.

– Да-да, давайте, – поспешно загалдели остальные.

Вскоре я совершенно нечаянно, использовав удачно отработанный с Лоресом захват-подсечку, уложила Айшат на лопатки. Я! Айшат! Боевичку-пятикурсницу, выше и крупнее меня. А главное – опытнее в боевых искусствах!

– Йуху-у! – довольно взвизгнула я и прошлась лунной походкой Майкла Джексона. А потом еще и сальто крутанула.

– Это что ты сейчас сделала? – вытаращились на меня девочки.

Смущенно улыбнувшись, пояснила:

– Это такое танцевальное движение. Ты вроде идешь вперед, но получается, двигаешься назад.

– Танцевальное? – брови всех четверых вспорхнули на лоб.

Айшат и Алиса даже попробовали повторить, вышло криво и смешно. Я напела «Billie Jean» и повторила движения. Вскоре мы впятером хохотали и «луноходили».

И вот, когда мы с удовольствием потренировались, наболтались и совсем расслабились, сгустившиеся сумерки напомнили нам, что мы среди врагов, вообще-то.

На дорожке у общежития нас окружила группа парней. Всего четверо, но высокие, крепкие и несло от них тяжелой темной энергией. Сильные, злые… неприрученные звери!

Наученные горьким опытом, мы стремительно закрылись общим щитом. Горько и смешно, но даже этому за месяц в темной академии мы научились. Хотя ранее считали крайне опасным и трудоемким делом. Все оказалось гораздо проще, когда на кону жизнь.

Парни молча разглядывали нас. Наконец один из них вышел вперед и, встав напротив меня, чуть наклонив к плечу голову, демонстративно оглядел с головы до ног. Еще и носом повел будто волк, который вынюхивает добычу послаще. Позер!

– Светлая, я Иранд ди Ломаше, наследник графа. Предлагаю тебе свое покровительство, – деловито выдал он и замолчал выжидающе.

– Спасибо, не нужно, – вежливо отказалась я еще более кратко.

Надо же, и в этой «сказке» обитают персонажи, которые считают себя чертовски привлекательными и времени зря терять не хотят. Мы с высокородным эйтом сверлили друг друга взглядами, остальные дружно молчали. Только один из свиты темного аристократа то создавал, то развеивал темный файер, словно раздумывал: пальнуть в нас им или потерпеть.

Иранд сделал еще шаг в нашу сторону, встал в метре от нашего щита и щурился от его светлой энергетики. Похоже, ему даже понравился ее привкус. Скрежетнул зубами и бросил, глядя мне в глаза:

– Ты хоть понимаешь, что на тебя заявил свое право маг смерти? И только поэтому ты можешь тут сейчас корчить из себя неприступную стенку!

– Неужели?! – сначала наигранно удивилась я, а потом со злой иронией продолжила, только совсем не о том, на что надеялись темные. – Не прошло и месяца, как кто-то из вас догадался, что помимо драк, можно еще и нормально разговаривать?

Иранд качнулся было вперед, но остановился, словно сам себя одернул. И злобно процедил:

– Дура! Ты знаешь, с кем связалась? Кто такой Анриш ди-ре Сол?

– Эйт, позвольте выяснить: кто именно уполномочил вас требовать от меня ответов на подобные вопросы? – сухо спросила я.

– Анриш ди-ре Сол – двоюродный брат повелителя! Маг, которому никто не захочет перейти дорогу! Знаешь почему?

– Потому что брат повелителя? – сдержанно поинтересовалась я, провоцируя Иранда ответить.

– Он жрец смерти, который любит остужать горячие головы и преподносить их в качестве подношений своей покровительнице!

– Да-а? – равнодушно уточнила я, демонстративно проявляя скуку.

– Ты выбрала его покровителем, но любая близость к ди-ре Солу – верная смерть! Он слишком силен, чересчур! Такой дар требует жесткого контроля. Над эмоциями. Над собственной магией. Над силой, которая жаждет лишь одного – убить.

Яростной экспрессии от собеседника, даже темного, я не ожидала. Но разговор начал пугать. Еще и девочки жались позади меня, а никто из наших парней не спустился проверить, где мы задержались.

– Послушайте, мне откровенно…

– Шесть месяцев назад он потерял контроль и убил десяток аристократов. Однако Анриш ди-ре Сол – двоюродный брат повелителя и второй наследник трона. Только поэтому он здесь, в академии магии. А не в заточении! Повелитель сослал его сюда в качестве наказания, чтобы снова не сорвался и не убил еще кого-нибудь! – выкрикнул один из компании Иранда.

– Меня начинает утомлять этот разговор! – холодно заявила я, а сама осторожно осматривалась, куда, если что, нам драпать от этих «спасителей».

Иранд ярился уже в нескольких сантиметрах от нашего щита. Как маг жизни я ощутила, что энергия щита его жжет, колет, пытается оттолкнуть, но парень держался с бараньим упорством и настаивал:

– Выбери меня, светлая малышка! Зачем тебе эта ледяная глыба, он же в буквальном смысле способен заморозить до смерти?! При всем несметном богатстве рода ди-ре Сол от него даже самые жадные и отчаянные любовницы бегут, как от самой смерти…

– Смотрю, вне учебных аудиторий, эйт ди Ломаше, вы удивительно разговорчивы. Так почему же на экзаменах вы всегда блеете как замученная овца на заклании?

Ха, даже наши мысли с Анришем сошлись: баран и овца, как раз про зарвавшегося парня!

– Простите, мэтр, – просипел мой не состоявшийся спаситель от мага смерти, побледнев, и растворился в ночи следом за своими друзьями.

Прямо академия фокусников, где все исчезают как кролики в шляпе. Один взгляд Анриша – и мои девочки, вежливо кивнув, поспешили к общежитию, правда встали у дверей, дожидаясь меня. А я осталась на месте, не смея отвернуться от декана белой кафедры. Как у нас беда – он тут как тут и выручает. А я вела дурацкие разговоры, слушала гадости о нем и ни словом не заступилась. Стало стыдно и неловко.

Мужчина мрачно хмыкнул, развернулся и пошел прочь. Отчего внутри у меня словно кто-то разлил ведро горечи и грусти. Аж крикнуть захотелось, чтобы не уходил вот так, молча и уязвленный. Еще два шага и ди-ре Сол словно споткнулся, остановился и, обернувшись, удивленно взглянул на меня.

Я сомневалась, можно ли мне улыбнуться ему или подойти. Не решившись ни на то, ни на другое, стояла, сжав кулаки и чуть не плача. Темно-серые брови Анриша недоуменно приподнялись, черные глаза потеплели. И этот неожиданно мягкий свет в его глазах сгладил недовольный тон, которым он посоветовал:

– Идите в комнаты, не стоит бродить по парку в темноте!

– Спасибо, – выдохнула я с радостным облегчением.

И улыбнулась с полным правом и уверенностью, что вот теперь можно. Вечер прошел в приятных воспоминаниях о нашей встрече, легко и непринужденно. Жизнь казалась проще и светлее. Сны – ярче и жарче.