Мадам Марракеш

Глава четырнадцатая

Изобель открыла дверь своего номера. На пороге лежала записка. Сделав усилие, она наклонилась, чтобы поднять ее. Прочитала и неспешно скатала в шарик.

– Какая стерва! – произнесла она сухо, со злостью. – Значит, поехали обедать за город без меня. Уверена, что это она все подстроила. Думает, что очень ловкая.

Изобель усмехнулась.

– Но ничего, она еще свое получит. Я ее сделала, и она никогда не узнает об этом. Джереми, конечно, скушал эту историю про лесбиянку. Скушал и уже, наверное, переварил. Так что пока все хорошо получается.

Она прошла в спальню и достала из шкафа бутылку виски. Наполнила бокал и предалась любимому занятию – разглядыванию себя в зеркале. Поправила прическу.

Они неплохо поработали, там, в салоне красоты. Эти локоны вокруг лица и завитки, пожалуй, мне идут. Сейчас мне можно дать не больше тридцати, ни днем больше. И волосы стали такие мягкие, по крайней мере мягче, чем у этой хитрой идиотки Карлотты. Эта тупица никогда не поймет, что мужчинам нравятся беззащитные маленькие женщины.

С бокалом в руке она вышла на балкон. Внизу сквозь листву на солнце поблескивал бассейн. В конце его, у бара в шезлонгах расположились Чендлер, Френки и Иэн Драммонд-Брюс. Она инстинктивно убрала бокал за спину. Постояла еще с минуту и вернулась в комнату.

А Иэн симпатичный. И сейчас без своей старухи-жены. Это хорошо. Мне он нравится. Сразу видно – джентльмен. Учился в знаменитом Итоне, потом в Оксфорде. И кто бы мог подумать, такой мужчина, и алкоголик. Да, чего только в жизни не бывает.

Она всхохотнула и допила бокал. Еще раз поправила прическу и вышла из номера.

При приближении Изобель Чендлер и Иэн приподнялись. Чендлер притворно зажмурился, якобы ослепленный красотой ее новой прически.

– Добрый день, Изобель. Как вы красивы сегодня.

Та лукаво скосила на него глаза.

– Ах оставьте, Чендлер.

Иэн подал ей стул, но Изобель покачала головой.

– Если вас не затруднит, будьте добры, попросите официанта принести зонт. Я не могу сидеть на солнце. Рыжим никак нельзя на солнце.

Тут ее взгляд остановился на сияющей золотом копне на голове у Френки.

– Я просто не пойму, как вы, Френки, можете лежать так подолгу на солнце. Я бы тоже хотела, но стоило вчера чуть-чуть открыться, и уже ночью не могла спать от волдырей. Ну очень нежная кожа.

Френки попыталась придать своему лицу серьезное выражение.

– Ну, тут все дело в привычке. И, конечно, хороший лосьон тоже немало значит. А самое главное для меня – это не забывать каждую неделю окунать волосы в тазик с краской.

Нижняя губа Изобель отвисла чуть больше обычного.

– Боже мой! Да я никогда бы не подумала, что ваш цвет не натуральный.

Она повернулась к Иэну.

– А где миссис Брюс? Жаль, что ее нет, с ней так приятно проводить время.

Иэн пристроил зонт, и Изобель наконец села.

– Она сейчас дома, обустраивает новую квартиру. Ну и другие дела по хозяйству.

Стремительно приблизилась Малага.

– Добрый день всем. И не спрашивайте меня ни о чем. Я чувствую себя отвратительно. Не сомневаюсь, что вчера вечером я что-то натворила, по крайней мере, наболтала. О, как я себя ненавижу. Интересно, а женщин берут в Иностранный Легион?

Чендлер посмотрел на нее поверх своих темных очков.

– Если и берут, то только не для укрепления боеспособности. Но тебе, я уверен, найдут применение. С такими талантами тебя ждет там успешная карьера.

– Ох, заткнись!

Она сбросила на траву свой махровый халат. Загорелое тело резко контрастировало с золотистым бикини. Она потянулась, как кошка. Глаза всех мужчин у бассейна были обращены на нее. Вчерашний молодой араб подался вперед на своем стуле, снял темные очки и застыл. Затем, как бы очнувшись, оглянулся кругом на пялящихся на Малагу мужчин. Выбросил сигарету и выскочил вон.

Малага легла на траву.

– Кто мне закажет чего-нибудь выпить? Мне просто необходимо подлечить разрушенную психику. И я, как всегда, без гроша.

Чендлер вздохнул.

– Все как всегда, дорогая. Что ж, все равно моя очередь заказывать. А что для вас, Изобель?

– Пожалуй, томатный сок.

– И туда немного водки?

– О, нет, – Изобель сделала ужасные глаза.

Чендлер кивнул.

– А вам, Иэн? Тоже томатный сок?

– Да, пожалуйста, и чуть-чуть ворчестерского соуса.

Изобель обернулась к нему.

– Что это за детское питье для такого большого мужчины. Почему бы вам не добавить туда немного водки?

Она придвинулась к нему ближе.

– Я тоже добавлю себе, если вы это сделаете. Он смущенно улыбнулся и покачал головой.

– Нет, благодарю.

Она слегка потрепала его по руке.

– Да бросьте вы. Я вызываю вас на соревнование.

Некоторое время он сосредоточенно рассматривал свои ладони.

Я уже много недель не брал в рот ни капли. Почему бы не попробовать? В конце концов, я всегда знаю свою норму и всегда смогу вовремя остановиться. Это ведь просто так. Не очередной запой.

Он поднял голову.

– Хорошо. Только, чтобы доставить удовольствие вам, Изобель.

Сделав заказ, Чендлер посмотрел на Изобель.

– А где Карлотта? И, кстати, где наш Джереми? Они что? Вместе куда-то убежали?

– Можно сказать, что да. Я получила записку, они поехали обедать за город. А я все это время зря прождала ее.

Официант принес напитки. Сделав глоток, Изобель удивленно округлила глаза.

– Надо же, совсем другой вкус, когда добавлено немного водки. Да и совсем не крепко. А Карлотта ни слова не сказала о своих планах на утро. Она вообще странная женщина. Хотя мы провели много времени вместе – мы ведь были пассаужирами на теплоходе через Атулантику, но я бы не сказала, что очень хорошо ее знаю.

Малага резко поднялась на ноги.

– Чендлер, пойдем немного поплаваем.

Они прыгнули в бассейн и поплыли рядом к дальнему концу. Чендлер собрался повернуть, но она задержала его.

– Чендлер, я хочу кое о чем тебя спросить, и поэтому я позвала тебя в бассейн. Мне захотелось узнать, на каком языке говорит Изобель. Все эти ее: Атулантика, пассаужир… Я помню, она как-то произнесла еще: роумантик. Ты ведь американец, скажи, откуда у нее такой выговор?

Чендлер покачал головой.

– Уверяю тебя, к американскому это не имеет никакого отношения. Думаю, общаясь с Джереми и Иэном, ей пришло в голову, что британский выговор более респектабельный, ой, извиняюсь, респектаубельный, чем южно-бруклинский, который у нее иногда прорывается.

Малага зашлась в смехе.

– О Боже. Вот, значит, каким должен быть английский выговор. Бедняжка, все в ее головке перепуталось. Не знаю даже, смеяться тут надо или умиляться. Думаю, и то, и другое. А ты заметил, как она пытается кокетничать с Иэном? Она ведь хочет снова начать жить нормальной жизнью. Но, как это для нее не просто. Ну хорошо. Это все, что я хотела узнать. Поплыли назад? К нашей выпивке?

Они вернулись назад и заняли места за столом. Иэн встретил их более, чем радушно.

– Пилигримы возвращаются в родные края. Милости просим. А я как раз сделал новый заказ. О, а у вас тут еще старые запасы.

Изобель хихикнула.

– Мне вообще-то не следовало заказывать вторую, но я решила, если Иэн будет, то и я буду.

Иэн сделал большой жадный глоток, затем еще один и с улыбкой оглядел присутствующих.

Как хорошо. Какие кругом приятные люди. Настоящие друзья. И выпить с друзьями одно удовольствие. Во сколько там Дай говорила прийти к обеду? Да ладно, какая разница. У меня еще уйма времени.

Он поставил на стол пустой бокал.

– Кто за то, чтобы повторить?

Чендлер посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Благодарю, но я – пас. Пойду приму душ и переоденусь к обеду.

Поднялась Френки. Малага протянула руку Чендлеру.

– Вытащи меня, дорогой. Я тоже иду.

Чендлер расплылся в улыбке.

– Вот как действуют мои чары на женщин. Куда бы я ни пошел, они всюду меня сопровождают. Прошу за мной, в мой гарем.

Все трое удалились. Иэн задумчиво поглядел на свой пустой бокал, затем на часы. Время идти домой. Дайана уже, наверное, ждет и волнуется.

Он улыбнулся Изобель.

– Я не ожидал, что уже так поздно. Разрешите мне проводить вас в отель?

Изобель пришла в восторг.

– О, Иэн, до чего же вы, англичане, галантные. Она встала и взяла его под руку. Пройдя в холл, она остановилась.

– Ой, я только сейчас заметила, какой вы высокий. До чего же мне нравятся высокие мужчины. Они такие крепкие, сильные, надежные. С ними чувствуешь себя такой защищенной. Почему бы вам не зайти ко мне в гости и выпить на посошок?

Иэн колебался. Вообще-то, почему бы и нет? Застолье кончилось как раз тогда, когда ему стало по-настоящему хорошо. Он, конечно, немного опоздает домой к обеду. Но почему он всегда должен подчиняться Дайане. К тому же, Изобель – такое симпатичное маленькое существо.

Изобель внимательно следила за его лицом.

– Знаете, я ведь совсем одна. Карлотта уехала куда-то, оставила меня одну.

– О, бедняжка. Конечно, вас надо поддержать. Пойдемте выпьем по одной, только на посошок.

Пока они поднимались в лифте, Изобель о чем-то непрерывно болтала. Он же все время мысленно спорил с собой – стоит или не стоит звонить домой и предупреждать, что немного задержится. Но, представив, какие тут же начнутся упреки, он выбросил эту мысль из головы.

Изобель с улыбкой отворила дверь.

– Проходите и чувствуйте себя, как дома. Ой, представляете, я совсем забыла, что у меня нет томатного сока для Кровавой Мэри. Но есть джин и виски. Может быть, позвонить в бар насчет сока?

– Если честно, то мне эти добавки сока изрядно надоели. Виски, дорогая, и больше ничего. Это напиток настоящего мужчины.

Изобель уже держала в обеих руках по бутылке и улыбалась.

Напиток для мужчины… мужчины. Как это прекрасно снова видеть рядом с собой мужчину. Если кто-то считал, что у меня не будет мужчины, тот просто дурак.

Она наполовину наполнила бокалы, добавила немного воды и льда и повернулась к Иэну.

– Садитесь поудобнее, милый Иэн. Почему бы вам не забраться на диван с ногами?

– Я что, выгляжу таким усталым… или старым?

– О нет, Иэн, нет! Вы так молодо выглядите, у вас ведь самый интересный возраст.

Он присел на край дивана и поднял бокал.

– За вас, дорогая.

Отпил немного и с удовлетворением откинулся на спинку дивана.

– Чертовски хорошая выпивка. Я ведь не пил виски с… ну, в общем, очень давно. Большинство женщин не умеют правильно приготовить выпивку. Часто портят.

– Ну что ж, давайте еще по одной. Мне доставляет огромное удовольствие смотреть, как мужчина делает то, что доставляет ему удовольствие.

Иэн допил бокал и встал.

– Разрешите я налью сам. Зачем вам утруждаться. Вам нравится этот виски? Не правда ли, немного освежает?

Он взял ее бокал и направился к столику с бутылками. Откупоривая одну, он слегка покачнулся.

– Что-то меня немного развезло. Сказывается отсутствие практики.

Изобель счастливо рассмеялась.

– Да ведь это чудесно. Я считаю, что мужчина имеет право на то, чтобы его развезло, если он хочет, чтобы его развезло.

Иэн вернулся на диван. Какая чудесная женщина, эта Изобель. Какая компанейская, как с ней легко. Если только Дайана…

Изобель примостилась на диване рядом с: ним.

– Иэн, расскажите мне о себе. Я уверена, у вас в жизни были необыкновенные события.

Он рассмеялся.

– Ну, это старые дела, дорогая. Но если вы хотите, чтобы я рассказал о себе, то нет ничего легче. Можно начать с того, каким я был вундеркиндом в детстве, или о моей героической службе в армии, а может, о том, какой я страстный любовник? Она нервно всхохотнула.

– Ой, вы такой шутник! Я обожаю остроумных мужчин.

Иэн заерзал на диване.

– Боюсь, что придется на некоторое время прервать нашу достойную беседу. Извините, где тут у вас туалет?

– Идите прямо, дорогой, через спальню.

Иэн, нетвердо ступая, двинулся в указанном направлении. Изобель дождалась, когда за ним закроется дверь, а затем на цыпочках подкралась в спальню и начала прислушиваться. Слушая, она счастливо улыбалась и кивала головой.

Боже, как это чудесно, снова слышать, как рядом с тобой писает мужчина. Это означает, что в доме мужчина. А действительно он страстный любовник, или просто дурачится? По виду ведь никогда не определишь.

Она вернулась и долила в его бокал виски до краев. Появился Иэн. Не глядя взял бокал и одним глотком наполовину его осушил. Пьяно улыбнулся ей и плюхнулся на диван.

– Это был тяжелый поход, моя девочка, и все время мучила жажда. Иди-ка сюда и посиди рядом. – Он распростерся на подушках. – Это не жизнь для мужчины. Я ведь рожден быть солдатом. Я рожден вести батальоны в атаку. Вот для чего я рожден. Я был хорошим солдатом. Можешь мне поверить. А сколько я убил немцев, тебе, девочка, и не снилось. Дайана не разрешает мне рассказывать об этом. Говорит, что это было давно, что людям это не интересно. А, что она в этом понимает? Она что? Ходила в бой? Убивала немцев? Рисковала жизнью? Скажите, Изобель, то, что я говорю, скучно?

– Да нет, Иэн. Наоборот, это безумно интересно. Я горжусь, что сижу рядом с таким интересным человеком. Мне интересно буквально каждое, каждое слово. – Она хихикнула. – Мне тоже нужно отлучиться на минутку. Но вначале разрешите мне вам долить.

Она вновь наполнила его бокал, включила радио и ушла в спальню, плотно закрыв за собой дверь. В спальне она взяла телефон и, набрав номер, ушла с ним в ванную.

– Алло. Пусть подойдет коридорный, который понимает по-английски. Алло? Вы говорите по-английски? Хорошо. У вас есть номер телефона новой квартиры миссис Драммонд-Брюс? Пожалуйста, скажите мне его. Благодарю вас.

– Алло, это Дайана? Это говорит Изобель. Изобель Марч. У меня для вас неприятная новость… Дело в том, что Иэн… в общем, он запил.

– О Боже, только не это! – В голосе Дайаны было отчаяние.

– Он сейчас у меня. Я пытаюсь сделать что-нибудь, чтобы он протрезвел.

– Изобель, вы ангел! Я сейчас же еду за ним.

Изобель нахмурилась. Это вовсе не входило в ее планы. Она даже перестала растягивать слова и затараторила.

– На вашем Месте я бы этого не делала. Видите ли… – она замолкла, подыскивая слова, а затем продолжала уже своим обычным тоном. – В общем, он сейчас не в том состоянии. Помните, вы рассказывали мне о нем. Как раз такой случай. Я думаю, он просто пьян и, как всегда, злится на тех, кого больше всего любит. Не лучше ли вам прийти позже, когда мне удастся хоть немного его отрезвить. Часто постороннему человеку это сделать легче. Сейчас он в плохой кондиции, уверяю вас.

Дайана всхлипнула.

– Я понимаю, о чем вы говорите. Да, он часто слушается посторонних, а увидев меня, приходит в бешенство. Но вы, вы-то зачем берете на себя такую обузу? Вам-то зачем это нужно?

– Как зачем, Дайана? – голос Изобель стал медовым. – Просто потому, что я ваш друг. Мой долг помочь вам.

– Благослави вас Господь. Смогу ли я вас отблагодарить? Вы настоящий друг. Когда он придет в себя, отправьте его домой. До свидания, дорогая.

Изобель положила трубку и с улыбкой возвратилась в гостиную. Иэн распростерся на диване, прижав к груди недопитый бокал с виски. Голова безжизненно откинута набок. Он храпел. С каждым всхрапом из бокала ему на грудь проливалось чуточку виски. Она вынула из его рук бокал и, сев рядом, легонько потрепала по плечу.

– Эй, милый, проснись. Ты еще не допил свой виски.

Он во сне пошевелил головой и еще громче захрапел. Вздохнув, она поставила бокал на пол, и пристроилась рядом с ним на диване. Положила голову ему на плечо. Начала гладить живот, подбираясь все ниже и ниже. Расстегнула молнию на брюках и залезла внутрь, захватив рукой безвольную мякоть, которую там обнаружила. Выделив главную часть, она начала ее нежно мастурбировать. Он забормотал во сне, тяжело сглотнул и продолжил храп.

Она вздохнула вновь. Но все равно, чувствовать мужчину – это чудесно, пусть пока только чувствовать.

Она сползла еще ниже. Шире расстегнула ему брюки, и с головой окунулась туда.