Магнат по найму

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Зачем ты надела это?

Дженнифер отступила, пропуская брата в дом. Она и без того нервничала из-за предстоящего вечера, а его недовольство только подлило масла в огонь.

— Я думал, ты покупаешь новое платье для сегодняшнего банкета, — сказал он. — Темно-синее, атласное, облегающее, маленькое, очень эффектное.

Он пренебрежительно глянул на ее падающее свободными складками платье из прошитой золотой нитью кисеи со скромным вырезом.

— Ты идешь на прием, а не на собрание пуритан.

— Извини, Тревор, — пыталась она успокоить его, — но я просто не смогла бы надеть темно-синее. Оно слишком открытое.

— Ты так не думала, когда покупала его.

— Думала, но дала убедить себя, что должна присутствовать на этом вечере. А теперь считаю иначе. Как бы мне хотелось все отменить!

— Ни в коем случае, — встревожился Тревор. — Сколько можно говорить о том, как важно бывать на приемах? Ты же представляешь компанию в «Лондонской ассоциации деловых приемов» и обязана быть там. — Но я собиралась идти с Дэвидом.

— А он бросил тебя …

— Он не бросил меня. Мы всего лишь … не встречаемся пока.

— Неважно. Дело в том, что и не пойти нельзя, и одной пойти невозможно. Дурной тон. Но пусть тебя это не волнует.

— А на самом деле волнует, — сказала она печально. Дженнифер предполагала пойти на банкет с Дэвидом Коннером, в которого была влюблена и за которого собиралась выйти замуж. Но он ни разу не позвонил ей со дня их ссоры две недели назад, и она мучительно переживала. Она бы предпочла провести вечер дома за чашечкой какао и, пожалуй, наплакаться вдоволь. Вместо этого она нарядилась, приготовившись выйти в свет с незнакомцем.

— Мне претит вся эта игра с масками приличия, — сказала она. — Всегда претила.

— Никогда не давай врагу заметить твою слабость, — с пафосом произнес Тревор свое излюбленное правило.

— И мне претит видеть в каждом врага.

— Таковы законы бизнеса. Послушай, до сих пор у тебя все шло хорошо.

Брат и сестра имели самое непосредственное отношение к «Нортонс дистрибьюшн», автотранспортной империи, основанной их дедом, Барни Нортоном. Они были акционерами компании и совместно управляли ею после того, как болезнь вынудила Барни отойти от дел. Разница состояла в том, что для Тревора бизнес был делом жизни, а Дженнифер вошла в «Нортонс», чтобы угодить Барни.

В свои тридцать лет Тревор был плотным крепышом, не выше среднего роста. Он выглядел бы привлекательно, если бы на его лицо не набегало так часто хмурое выражение. Дженнифер уважала его рвение к работе, но такого вспыльчивого и требовательного человека непросто было любить.

— Прояви благоразумие, — говорил он между тем. — Переоденься в праздничный наряд.

— Извини, Тревор, но от него веет таким же «праздничным» настроением, в каком нахожусь я.

Он пришел в отчаяние.

— Ради бога! Сегодняшний вечер — шанс встретиться и переговорить с нашими партнерами, наладить связи. Улыбайся, глядя им в глаза, держись ближе в танцах. У тебя прекрасная внешность.

Природа действительно наделила Дженнифер яркой красотой, позволяющей играть предлагаемую братом роль. На ее овальном лице выделялись большие темные глаза, а губы были так сексуально очерчены, что выглядели обольстительно помимо ее воли. Но природа предусмотрела не все. В молодой женщине напрочь отсутствовали безудержная энергия и дух соперничества, которые могли бы побудить ее использовать свою сексуальность в том плане, о котором говорил Тревор. Но ему, похоже, это было невдомек.

— У тебя масса достоинств, — продолжал он. — Покажи их.

— Почему бы тебе не выставить напоказ «свои», если считаешь подобное столь важным? — спросила она раздраженно.

— Потому что «мои» не смотрятся так хорошо в облегающем атласном платье. Моя стихия — зал заседаний правления, а не танцевальный зал.

— Я, должно быть, сошла с ума, дав уговорить себя идти без Дэвида. А нанять сопровождающего, даже в агентстве с приличной репутацией … Представить только! Платить человеку, чтобы он сопровождал меня!

— Я же сказал: все не так, как ты представляешь, — возмущенно бросил он. — Джек — надежный клиент, а его внук — актер. Явно неудачник, поэтому временами подрабатывает тем, что сопровождает дам. Ты ведь сказала в агентстве, что нужен непременно Майк Харкер?

— Я просила, чтобы это был Майк Харкер, и никто другой. Из осторожности ни словом не обмолвилась, что знаю его деда. Он же понимает, что это обычный заказ, поэтому его гордость не должна быть ущемлена.

— Хорошо. Он, очевидно, болезненно воспринимает покровительство. Но как ты объяснила свою просьбу прислать именно его?

— Я сказала, что наслышана о его прекрасной внешности, а это как раз то, что мне нужно.

— Замечательно. И ты в полной безопасности. Джек уверил меня, что Харкер умеет держать руки при себе. Боже мой! Что это?

Дженнифер проследила за его пальцем.

— Это кошка. — Сестра Тревора приготовилась к защите.

— Еще одна из твоих бездомных бродяжек, я полагаю?

— Я нашла Лапку за дверью у черного входа, если тебя интересует данный факт.

— Лапка? Ты назвала ее Лапкой?

— Это кошечка, а не кот, и я сначала заметила ее лапки. Они белые, а все остальное черное.

— Интересно, как бродяжки на четырех лапах находят сюда дорогу? — мрачно заметил Тревор. — Я полагаю, молва пронеслась по всему беспризорному сообществу: «Загляните к Дженнифер Нортон. Она отзывчивая душа».

— Уж лучше быть отзывчивой, чем безразличной, — парировала Дженнифер.

— Если только ты не приносишь животных в офис, как было с твоим последним приобретением. Мы как раз собирались принять Билла Мерсера на работу на очень выгодных условиях, а эта чертова змея выползла из твоего стола и чуть не довела его до паралича.

— То был обыкновенный уж, очень милый и совершенно безобидный.

— А потом была змея … Слушай, давай не будем о ерунде. Как бы то ни было, это не дело.

— Что ж, я ведь никогда не была деловой. Во всяком случае, такой, как ты и какой хочет видеть меня Барни. Мне не стоило входить в «Нортонс», ты сам знаешь. Все эти маневры не для меня. Порой мне приходит в голову, что нужно все бросить, пока нет тридцати, и заняться чем-нибудь другим.

— Ты не можешь поступить так с Барни, — ужаснулся Тревор. — После всего, что он сделал для нас! Согласен, ты чувствуешь себя не совсем в своей тарелке, но ты же всегда была его любимицей, и если все бросишь, он этого не выдержит.

— Знаю, — вздохнула она. — Я не могу обидеть Барни, и это связывает меня по рукам и ногам.

— Тебе бы чаще думать головой, — продолжал меж тем Тревор. — Не принимай скоропалительных решений. Ты слишком импульсивна!

В его словах была правда. Дженнифер отличалась отзывчивостью и непосредственностью, и данные качества часто вступали в противоречие с интересами ее работы. Она была умна и досконально изучила свое дело, но ей всегда было интересней общаться с людьми и животными. Она не стала объяснять это Тревору. Лишь сказала:

— Но сегодня ты не удосужился продумать все как следует. Вся твоя затея — безумие.

— Вздор! Послушай, мне пора идти. Не унывай!

Он чмокнул ее в щеку и ушел.

Оставшись одна, Дженнифер вздохнула. В детстве они с Тревором были ближе, но это было в прошлом. Она не могла переспорить его, хотя и пыталась. По правде говоря, все больше чувствовала, что ее жизнью распоряжались какие-то неподвластные ей силы, и никогда вышеназванное ощущение не было столь сильным, как сегодня.

Тревор напомнил, что Барни много сделал для них, и он действительно взял их к себе после смерти матери, когда ей было двенадцать, а Тревору шестнадцать. Никто не знал, где их отец, ибо он бросил семью за два года до этого. Был развод, и он отправился за границу с новой возлюбленной. Остался только дедушка.

Барни любил их, но в его представлении заботиться о детях значило сделать их частью своей беспокойной кочевой жизни. В этом было много интересного и занимательного, но ничего, что могло бы хоть немного ослабить у Дженнифер чувство сиротства.

Дедушка не мог заменить отца, который оставил ее, но она любила его и старалась угодить. Она прекрасно училась в школе, радуясь его похвале, когда получала высокие оценки, и постепенно пришла к мысли о том, что продолжит его дело.

— Как будет хорошо, когда вы станете моими партнерами, — радовался дед. Тревор занялся делами «Нортонс» сразу после окончания школы, и Барни начал готовиться к тому дню, когда за ним последует обожаемая им Дженифер. Ей не хватило смелости сказать ему, что она предпочла бы заниматься животными. Разочаровать его значило рисковать его любовью, а уж ей-то было известно, как это больно.

Поэтому она вошла в компанию и каждое поручение выполняла хорошо, пробуждая в нем гордость. Пять лет назад, когда здоровье подвело Барни, Тревору и Дженнифер пришлось взять бразды правления в свои руки, предоставив ему возможность спокойно жить, удалившись от дел. Внешне Дженнифер была очаровательной и преуспевающей деловой женщиной, однако в душе чувствовала себя загнанной в ловушку.

И вот теперь она готова идти на прием, совершенно ее не интересующий, в обществе человека, которого она не знает. Но так было нужно.

Стивен Лири остановился перед дверью и в замешательстве огляделся. В доме, куда он пришел, жил его друг, Майк Харкер, некогда слывший остряком. Кроме того, он обладал внешностью актера, которая так нравится женщинам; казалось, что самой судьбой Майк предназначен для сцены и роли кинозвезды. Но так думали двенадцать лет назад. Карьера Майка Xapкepa не задалась, и теперь он жил в настоящей дыре. В приоткрывшейся двери показался воспаленный глаз.

— Вы кто? — послышался приглушенный голос.

— Майк? Это я — Стивен.

— Черт! Стивен? — Майк затащил его в дом и быстро закрыл дверь. — Я боялся, что это хозяин.

Они шумно поприветствовали друг друга. Кстати, Майк был по-прежнему хорош, хотя слезящиеся глаза и красный нос портили его внешность.

— Держись подальше. — Он отстранил Стивена рукой. — Гриппую на ногах.

— Я пришел не вовремя? — Стивен жестом указал на белый галстук и фрак на плечиках. — Похоже, ты собираешься на премьеру.

Майк искоса взглянул на него.

— Играй я премьеры, жил бы здесь?

За чашкой кофе беседа не клеилась. Стивен даже боялся спросить у друга о его «карьере» и совсем не хотел говорить о себе, о том, как преуспел в жизни.

— Помню, когда ты пошел в «Чартерис энтерпрайзиз», — произнес Майк, — я предсказал — ты закончишь тем, что возглавишь его, так и случилось.

— Невелика победа. — Стивен явно лукавил: «Чартерис» был огромным, мощным конгломератом, он гордился его достижениями. А что же Майк?

— Я должен идти, — заявил он. — Живу тем, что подрабатываю в агентстве, обеспечивающем сопровождение дамам. Сегодня у меня есть работа.

— Ты жиголо? — ужаснулся Стивен.

— Нет, черт возьми! Я не жиголо! Все абсолютно респектабельно. Если даме надо идти на прием и ее некому сопровождать, она звонит в мое агентство и нанимает меня. Я должен всего лишь быть предупредительным и произвести хорошее впечатление. А затем она отправляется спать в свою постель, а я в свою.

— Где ты и должен быть сейчас. Ты не можешь сопровождать даму в таком состоянии. Ты заразишь ее гриппом. Попроси агентство о небольшом «отпуске».

— Поздно, — Майк закашлялся.

— Как она выглядит?

— Не знаю. Мы ни разу не виделись. Ее зовут Дженнифер Нортон — все, что мне известно. Вероятно, она принадлежит к типу деловых женщин лет сорока пяти, слишком поглощенных деньгами, чтобы иметь с мужчиной настоящие отношения.

— Отправляйся в кровать, — приказал Стивен. — Я заменю тебя.

— Но она просила, чтобы был именно я. Кто-то явно рекомендовал меня.

— Могла она видеть тебя по телевизору?

— Такой удачи ей не выпало!

— Значит, она не знает, как ты выглядишь?

— Никоим образом. Но она хотела настоящего красавца.

Стивен мрачно усмехнулся, нисколько не обидевшись.

— А я что — чудовище Франкенштейна?

— Брось! У тебя всегда от девушек не было отбоя. Не пойму, почему, ведь ты не церемонился с ними.

— Я никогда не выкладывался, чтобы угодить им, если ты это имеешь в виду. Не видел смысла. Мой папа обычно говорил, что женщины — как электрички. Уходит одна, непременно появляется другая. — Он звучно рассмеялся.

Стивен и в самом деле не был наделен совершенными, прав ильными чертами лица, которыми отличался Майк, но многие женщины находили его очень привлекательным. Он был высок, темноволос, крепкий и широкоплечий, гордая посадка головы придавала ему природное превосходство. Из укрытия густых бровей карие глаза излучали неистовую энергию. У него были размашисто очерченные и крупные губы, на которых могла появляться хищная, даже жестокая усмешка, но улыбался он великолепно.

Мужчина, выделявшийся в толпе. Мужчина, которого следовало остеречься, прежде чем пересечь ему дорогу.

— Ты не можешь идти, и точка, — сказал, как отрезал Стивен. — Я представлюсь тобой и буду вести себя наилучшим образом. Мне надо сгонять домой, чтобы переодеться.

— Нет времени. Осталось всего двадцать минут до встречи. Тебе придется надеть мое. К счастью, у нас почти один размер.

Майк снова зашелся в кашле.

— Надеюсь, ты не подхватил от меня грипп.

— Я неуязвим. Что ты рассматриваешь в окне?

— Блестящего монстра с новенькими номерами, припаркованного у меня под окном. Если это твой, то тебе никогда не поверят, что ты нищий актер.

— Спасибо за подсказку. Я оставлю машину подальше от дома деловой незнакомки. А теперь — в постель.

Сопровождающий опаздывал, что было на руку Дженнифер. Она могла покормить Лапку и выпустить ее на улицу еще разок.

Лапка вернулась через две минуты, намокшая в луже, и тотчас же показала свою преданность, прыгнув на колени к хозяйке.

— Только не это! — простонала Дженнифер, рассматривая следы на платье. — Как ты могла натворить такое!

Она метнулась в спальню, сорвала с себя испачканное платье и начала рыться в своем гардеробе, надеясь, что самые страшные предположения не оправдаются.

Но — ужас! Из двух, как ей казалось, нормальных платьев одно было в чистке, а на другом была небольшая прореха. Ее выбор сужался. Оставалось одно — надеть темно-синее атласное платье.

— Неблагодарное животное! — выговаривала она Лапке — Я тебя приютила, и взгляни, что ты сотворила.

Дженнифер неохотно натянула платье, которое оказалось довольно вызывающим. Под ним четко вырисовывались швы от нижнего белья. Единственный выход — снять все белье. Так и сделала.

После этого ее фигура обрела просто совершенные формы. Прилегающие контуры платья выделили изящную талию и плоский живот, однако декольте было скандально глубоким. Конечно, с ее прекрасной грудью она могла позволить себе такое, и все же …

Густые темно-каштановые волосы Дженнифер были уложены в изысканную высокую прическу. К платью она надела колье и серьги с бриллиантами. Теперь девушка выглядела искушенной молодой особой, умеющей справляться с жизненными напастями. Если бы она на самом деле была такой!

Дверной звонок пронзительно зазвенел. Дженнифер гордо откинула голову, глубоко вздохнула и пошла открывать. Как только она распахнула дверь, поняла, что совершила главную ошибку в своей жизни.

На пороге стоял мужчина, отличавшийся прекрасной внешностью, если не сказать — классической красотой. Он излучал самонадеянность и безудержную энергию. В первый же момент Дженнифер поняла, что он оценивает ее, неспешно окидывая взглядом женскую фигуру.

Но ведь на ней слишком открытое платье. Под его настойчивым взором она ощущала себя почти раздетой, а он явно наслаждался, разглядывая ее с головы до пят, что привело Дженнифер в негодование. В конце концов, она наняла его.

Одним словом, она ожидала увидеть манекен, а получила мужчину. Ее охватила неловкость. Наконец Дженнифер обрела дар речи:

— Добрый вечер, мистер Харкер. Вы немного опоздали.

— Виноват, — произнес он тоном, в котором не было и намека на извинения. — Занимался неотложными делами, но теперь я полностью к вашим услугам. — Он жестом предложил оценить его вид. — Все как надо — заявил он. — Ногти почищены, шея помыта.

Он протянул свои руки вперед, явно издеваясь над молодой женщиной, что выбивало ее из колеи.

— О господи! — внезапно воскликнула Дженнифер. — Эти запонки.

Она догадалась, что его «парадные» запонки — все, что мог позволить себе бедный актер. Но у них был такой дешевый и ужасный вид.

— Это лучшее, что у меня есть, — резко сказал Стивен. — Чем они вам не нравятся?

— Да нет. Я … — Дженнифер подыскивала, вежливые слова. — Они не совсем … то есть не подходят к … я могла бы, наверно, предложить … минутку.

Она поспешила в свою комнату и нашла серебряные запонки с бриллиантами, купленные ко дню рождения Дэвида. Дорогие запонки.

Брови ее кавалера изогнулись в удивлении, когда она предложила надеть их незамедлительно. От его холодной насмешки ее бросило в жар.

Он изучил бриллианты на запонках, а затем устремил свой взгляд на бриллианты, украшавшие шею и уши Дженнифер.

— Вот ключи от моей машины, мистер Харкер. Пойдемте?

Когда она открывала дверь гаража, где стоял сияющий блеском красавец автомобиль, ее охватили сомнения.

— Может, лучше вести мне? — спросила она и протянула руку за ключами. Стивен не шелохнулся.

— Садитесь в машину, — сказал он со спокойной твердостью, поразившей ее. — Я здесь, чтобы сопровождать вас, и я выполню свою работу должным образом. Если бы машину вели вы, это бы произвело неподходящее впечатление.

Дженнифер воздержалась от возражений. Он ловко вывел машину из гаража, словно делал это каждый день. Где он научился так хорошо управлять мощным автомобилем?

— Куда едем? — спросил Стивен.

— В центр Лондона. Поезжайте до Трафальгарской площади, а оттуда я покажу дорогу.

По пути он спросил как бы невзначай:

— Какую легенду мы будем рассказывать?

— Легенду?

— Да. О нас. Возможно, нами заинтересуются. Когда мы познакомились?

— А! На прошлой неделе.

— Почему бы не в прошлом месяце?

— Нет, — быстро ответила она. — Именно на прошлой неделе, не раньше.

— Понятно. Вы бывали на людях тогда с кем-то другим? Почему вы не с ним сегодня?

— Мы … поссорились.

— Кто кого бросил?

— Мы разошлись по взаимному согласию, — жестко сказала Дженнифер.

— Так все же он бросил вас?

— Я не сказала ничего подобного.

— Он будет там сегодня?

— Возможно.

— Тогда вам лучше назвать мне его имя, на всякий случай.

— Дэвид Коннер, — вымученно произнесла она.

— Вы продумали, как мы познакомились?

— Нет … не знаю … я придумаю что-нибудь.

— Удивляюсь вашей несобранности. Мы почти на Трафальгарской площади. Куда дальше?

Она назвала адрес, добавив:

— Мы едем в Кейтсби-Хаус, в «Лондонскую ассоциацию деловых приемов».

Стивен был неприятно поражен — ведь там будет много людей, хорошо его знающих. Он принял мгновенное решение.

— Лучше, если вы будете знать, что на самом деле меня зовут не Майк Харкер.

— Вы хотите сказать, это псевдоним?

— Нет, я … неважно. Меня зовут Стивен Лири. Мы подъезжаем. Быстренько расскажите мне о себе.

— Я Дженнифер Нортон. Я внучка Барни Нортона из «Нортонс дистрибьюшн» …

— «Норгонс дистрибьюшн»? — повторил Стивен. — Перевозка и складские помещения?

— Да. — Она удивилась его осведомленности. — Наше предприятие — лучшее в своем роде в стране, и мы быстро расширяем свою деятельность в Европе. — Она внезапно вспомнила, кто он. — Но неважно.

— Да, не надо касаться сложных вопросов, — вежливо попросил Лири. — Единственной извилине в моей голове это может быть не по силам.

Дженнифер не дала ему возможности поиздеваться.

— Следующий поворот, и увидите стоянку для машин.

Когда Стивен выключил мотор, она потянулась, чтобы открыть дверцу.

— Подождите, — спокойно остановил Лири мисс Нортон. Он обошел машину и открыл дверцу с ее стороны, протянув руку, чтобы помочь ей выбраться.

— Это как-никак мои обязанности, — с усмешкой произнес он.

— Благодарю, — ответила молодая женщина.

Затем Дженнифер повернулась, чтобы достать из машины свой бархатный палантин, но Стивен опередил ее, быстрым движением накинув его на оголенные плечи женщины. Она не могла унять дрожь после его прикосновения и невольно взглянула на мужчину, выражение глаз которого заставило ее вспыхнуть румянцем.

— Вы прелестны, — сказал он серьезным тоном. — Вы просто потрясающи! Я буду испытывать гордость, ведя вас под руку. Нет, не возражайте! — Он жестом остановил ее, хотя она была слишком поражена, чтобы произнести хоть слово.

— Понимаю, это не относится к делу. Что ж, мне все равно. Говорю вам — вы сногсшибательны!

Дженнифер, растерявшись, пробормотала:

— Спасибо, приятно слышать лестные слова от сопровождающего.

— Я не льщу вам, — криво усмехнулся Стивен. — Просто мне все это не нравится. Женщина с вашей внешностью не должна нанимать мужчину, а если она это делает, то что-то в ее жизни не так. Но вы великолепны, сексапильны, вы — искушение для каждого. Жаль, не будет времени разобраться в этом противоречии.

— Противоречия моей жизни вас не касаются, — сказала она, вновь покраснев.

— А могли бы, стоит мне захотеть, — бездумно бросил он и провел пальцем по ее щеке. — Пора идти.

— Да, — согласил ась она, — пора.

Дженнифер бывала на многих приемах в Кейтсби-Хаус, и ей давно был знаком его интерьер, в котором преобладал красный плюш с позолотой. Но сегодня все казалось как-то ярче. В том числе и наряды присутствующих.

Она направилась в гардероб, чтобы оставить свой палантин. Возвращаясь к ждавшему ее Стивену, могла понаблюдать за ним со стороны, сравнивая с другими мужчинами.

Сравнение было в его пользу. Он был одним из самых высоких среди них и самым широкоплечим. Но сильнее всего поразило исходящее от него чувство всемогущества. У него был вид хищника, оценивающего взглядом более мелких тварей, прежде чем проглотить их. Ей доводилось прочувствовать подобную ауру у мужчин, стоявших во главе крупных корпораций. Но откуда она у безработного актера?

Актер. Конечно! Вошел в роль! Стремясь создать атмосферу непринужденности, она подошла к нему, мило улыбаясь.

— Поздравляю, — приветливо сказала Дженнифер.

— Извините?

— Вы же вошли в роль. Вы сделали это великолепно.

— Благодарю, — прозвучало подозрительно кротко. — Но я чувствую себя довольно робко в окружении этих важных персон.

— На деле они совсем не важные. Они считают себя таковыми, потому что богаты. Однако большинство деловых людей не стоят и половины того, что они о себе мнят. Нужно смотреть на них сверху вниз, и они примут вас за своего, — добавила она с внезапным раздражением. — Думаю, вы преуспеете в этом.

Он скривил губы:

— Вы считаете, что промахнулись?

— Напротив, могу оказаться в выигрыше.

— Возможно, я справлюсь со своей ролью. — Он предложил ей руку. — Идем?

Они поднялись по широкой лестнице и вошли в огромный зал, где уже было полно народу. Острый взгляд Стивена тотчас же отметил, что Дженнифер затмевает любую из присутствующих женщин. И какими качествами должен обладать ее любовник. Пал ли ее выбор на лучшего из них? Какой она была в его обществе?

Они шли, улыбаясь и отвечая на приветствия. Некоторые из присутствующих были знакомы со Стивеном, и он немало поволновался, стараясь избежать встречи с ними. Он понял, что ему крупно повезет, если он проведет этот вечер незамеченным.

— Пошли к бару, — пробормотал он. — Нам нужно кое-что обсудить, пока я закажу что-нибудь выпить.

— Я буду апельсиновый сок, мне ведь вести машину.

— Два апельсиновых сока, — сказал Стивен бармену и с усмешкой глянул на Дженнифер.

Она бросила взгляд в зал. И улыбка застыла на ее лице. В нескольких шагах от них стоял Дэвид.