Медленное пламя

Глава 5

Женщина, которой будет на меня не насрать

Адди

После душа, — во время которого я хорошенько потрудилась (особенно бритвой), что мне хотелось бы сделать перед визитом в дом Тоби, — в халате, с полотенцем на голове, я сидела на краю кровати с телефоном.

Ранее, когда я пила смузи (который был восхитителен) из фруктов, йогурта и протеинового порошка, приготовленный Тоби, он рассказал мне о произошедшем накануне удивительном и очень классном разговоре с Джонни.

Я также рассказала ему о своем разговоре с Иззи.

И мы составили план.

Поэтому я сразу же приступила к выполнению этого плана, написав Тоби сообщение: «Вышла из душа. Ты готов это сделать?».

Я встала, сдернула полотенце с головы и вернулась в ванную. Дэппер Дэн хвостом последовал за мной.

Времени у меня было мало. Тоби должен был появиться в четыре тридцать, все остальные — в пять, так что на данный момент в моем распоряжении имелось около сорока минут, чтобы сделать то, что я хотела, до прибытия Тоби.

Приложить усилие.

Огромное.

Ради него.

Я не была в состоянии выкладываться на все сто задолго до рождения Бруклина.

Наш с Перри брак обернулся катастрофой почти с самого начала. Когда его группа распалась (да и вместе они зарабатывали мало), я осталась единственной кормилицей в семье. В глубине души я знала, даже если не позволяла этому проникнуть в мой разум, что я совершила огромную ошибку с выбором мужа еще до того, как он мне изменил.

Я любила его. Правда, любила. Достаточно сильно, чтобы оставаться слепой ко всей его чуши. Но я была по уши в него влюблена.

Пока он не поступил как мудак.

А после приезда в Мэтлок, чтобы разобраться со своей жизнью, у меня никогда не возникало причин приводить себя в порядок.

Хотя не совсем так.

Причина была.

Тоби.

Признаюсь, каждый раз, когда мы с Бруксом ходили в закусочную «ДжерриДжек» с Иззи, Джонни и Тоби или заходили за пиццей в заведение в Бельвью, опять же с Иззи, Джонни и Тоби, а также в других случаях, я не старалась прихорашиваться, но не потому, что не хотела, чтобы он подумал, что я пытаюсь привлечь его внимание.

На тот момент я уже привлекла его внимание.

И теперь я хотела, чтобы он узнал меня с другой стороны, не связанной с тем, что я мама Брукса, сестра Иззи или бывшая Перри.

Хотя у меня создавалось ощущение, что он уже это знал.

Но мне хотелось показать себя с хорошей стороны.

С которой он меня еще не видел.

И, честно говоря, я с нетерпением ждала этого и хотела, чтобы у меня было больше времени. Это было так давно, что даже я забыла ту часть себя, которой нравилось выглядеть сексуально, чувствовать себя красивой и привлекать внимание.

Единственное внимание, которое я хотела, — это внимание Тоби, и оно у меня было.

Но на самом деле, возможно, я хотела этого больше для себя, чем для него.

И все же это было для него.

Дэппер Дэн решил растянуться на коврике в ванной, а я расчесывала волосы, когда на телефон пришло сообщение от Тоби.

«Давай начнем».

Я улыбнулась и ответила: «Звоню ей сейчас».

Затем инициировала свою часть плана — позвонить Иззи, зная, что Тоби инициировал свою часть плана — позвонить Джонни.

Я включила громкую связь и положила телефон рядом с раковиной, взяв масло для блеска, которого у меня оставалось на донышке, и нанесла его на волосы.

Мне очень хотелось намекнуть кому-нибудь, что я не отказалась бы получить масло в подарок на Рождество, потому что оно очень хорошо действовало на мои волосы, и мне будет его не хватать, когда оно закончится. Но даже если бы я решилась попросить помощи у людей, которые меня любят, — и стоит добавить, что с десятью тысячами долларов в ящике моего стола я могла бы позволить себе бутылку масла для блеска, — я еще не созрела до того, чтобы сделать нечто подобное.

— Привет, Адди. Все в порядке? — послышался из динамика голос Иззи.

Я очень ждала того дня, когда моя сестра не будет отвечать на каждый мой звонок словами «Все в порядке?».

— Да, все хорошо. У тебя есть минутка?

— Всегда.

Хорошо.

Проклятье.

Это было странно.

Я не думала об этом, будучи настолько поглощенной всем тем хорошим, что произошло с Тоби.

Но две сестры с двумя братьями?

Да.

Это казалось немного странным.

— Послушай, кое-что случилось, — сказала я.

— О, боже. Что?

— Я знаю, что ты слышала о моей ссоре с Тоби.

— Да, — медленно сказала она.

Нанеся масло на волосы, я стала их расчесывать со словами:

— Ну, сегодня мы помирились.

Иззи не ответила.

— В смысле, окончательно помирились, — подчеркнула я. — Мы еще раз серьезно поссорились, а теперь мы… вместе.

— Вместе?

— Вместе вместе. — Я потянулась к ленте, которой убирала волосы назад, когда красилась, и продолжила: — Мы занимались сексом.

— О, боже, — прошептала она.

— Иззи…

— Это великолепно! — воскликнула она.

Я не смогла сдержать улыбку и потянулась за увлажняющим кремом (который тоже заканчивался, эх).

— «Великолепно» — не то слово, — сказала я.

— Потрясающе? — спросила она приглушенным тоном.

— Нет, это было… — Я перестала наносить на лицо увлажняющий крем, чтобы сосредоточиться на своих словах. — Это было всё, Иззи. Были он и я, и то, что мы делали, и то, что мы чувствовали, и после этого он был таким горячим и таким милым. На самом деле он обнял меня, прежде чем уйти, чтобы разобраться с презервативом. Это было просто… ни один парень никогда не делал такого… это был просто… Тоби.

— Да, — прошептала она.

— Я ему нравлюсь. Он нравится мне. Он любит Бруклина. Мы хотим… мы хотим…

Да что со мной не так? Почему я не могла просто сказать это?

И я выпалила:

— Мы хотим быть вместе.

— Конечно, хотите. Вы оба безумно влюблены друг в друга. Все, что я могу сказать, это то, что время пришло.

Я не вернулась к макияжу, потому что ее слова вышибли все остальное из моего мозга.

Безумно влюблены друг в друга?

— Джонни сейчас разговаривает с Тоби? — спросила она.

— Да. Мы синхронизировали наши звонки.

Я услышала смех сестры и почувствовала, как мои губы изогнулись, потому что ситуация больше не казалась странной. Вместо этого я поняла, что это было довольно забавно.

Затем я вернулась к сборам, но мне требовалось кое-что прояснить.

— Я не люблю его… пока.

— Еще как любишь, — ответила она и, черт возьми, рассмеялась. — И он тебя любит. Если секс будет хорош, и у вас наконец-то появится время побыть одним, без посторонних, и вы двое поладите, мы можем устроить двойную свадьбу!

Я поняла, что она шутит, потому что после этого она расхохоталась.

Мне же было не до смеха.

— Тоби меня не любит.

— Любит, куколка.

— Ты недостаточно хорошо его знаешь, чтобы утверждать такое.

— Возможно, но Марго его знает, и она говорит, что он влюблен в тебя.

О, боже.

Марго так сказала?

Она полностью знала Тоби.

О, боже.

— Я имею в виду, — продолжила Иззи, — что вы наконец-то перестали ходить вокруг да около, а любовь на расстоянии сильно отличается от любви вблизи. Но он идеально подходит тебе, он дает понять, что ты идеальна для него, поэтому я вижу хорошие вещи и счастлива. Боже, Адди, я так рада за тебя.

Он дает понять, что ты идеальна для него.

Ладно.

Об этом я не могла думать.

Я хотела.

Но у меня была миссия.

Присмотреться к Тоби на семейной рождественской вечеринке.

Я не могла позволить своим чувствам испортить эту миссию.

Поэтому нанесла на веко праймер и не сказала ни слова, фактически забыв, что разговариваю по телефону с сестрой.

— Адди, — позвала Иззи. — Не позволяй этому сбить тебя с толку.

— Слишком поздно, — пробормотала я.

— О, боже, — сказала она с тревогой. — Серьезно, он хороший парень. Он считает тебя потрясающей. Он любит твоего сына. Не позволяй этому сбить тебя с толку.

Я потянулась к базе под макияж и ответила:

— Меня пугает не это, Из. Я сделаю какую-нибудь глупость, и он уйдет.

— Не сделаешь ты никакой глупости. Ты восхитительная.

— Ты моя старшая сестра, ты должна так говорить.

— Адди, ты потрясающая, — твердо заявила она.

— Я была потрясающей. Я была веселой и готовой ко всему, развлекалась всю ночь и работала весь день. Теперь у меня есть тринадцатимесячный ребенок, и я хожу на работу в уродливой униформе.

— Прекрати, — отрезала она.

Я замерла, нанося тени, потому что моя старшая сестра не была резкой.

— Сейчас ты ничем не отличаешься от той, кем была тогда, — заявила она. — Приоритеты каждого человека меняются в ходе его жизни. Тоби где только не побывал, но последние семь месяцев он провел здесь, работал в семейном гараже, потому что ты здесь, и он хотел быть рядом с тобой. Я не знаю, что принесут эти отношения, и не знаю, что принесет тебе жизнь. Но точно знаю, что вы подходите друг другу. И что еще более важно, я знаю, что сейчас ты не менее классная, чем два года назад. На самом деле, теперь ты в тысячу раз круче, потому что родила Брукса, он — красивый мальчик, а ты — отличная мама, и это лишь дополняет то, кем ты всегда являлась. Замечательной сестрой, потрясающим другом, надежной, верной, веселой и очень милой.

Я вернулась к нанесению теней и ничего не сказала.

Но много чего почувствовала.

— Дианна говорит, что я — белый шоколад, потому что такая милая, — продолжила она. — А она темный шоколад, потому что резкая, но все же с богатым вкусом. Хотя я считаю ее трюфелем. Но речь не о Дианне. Ты — молочный шоколад, нежный и вкусный, но с добавлением перца чили, так что в нем есть намек на остроту. Это не изменилось только потому, что ты родила ребенка. Просто будь своим брендом шоколада, потому что, во-первых, это ты, и ты потрясающая, а во-вторых, Тоби такое по вкусу.

Я растушевала тени, добавив немного магии дымчатого макияжа, и сказала:

— Можешь прекратить поддерживать меня в стиле старшей сестры.

— Вот он — перец чили.

Я чуть не ткнула себя кисточкой в глаз.

— Ладно, с этим покончено, и ты не против, — начала я. — Теперь мне нужно попросить об одолжении.

— О чем угодно.

Боже, моя сестра только что убила меня.

— Мне хочется показать себя Тоби во всей красе, и на это у меня есть около получаса. Хотя на то, чтобы сделать сексуальный макияж и офигенную прическу, обычно уходит целый час. Так что, когда позже все придут и чтобы не испытывать неловкости, не могла бы ты позвонить Марго и Дианне и рассказать им о нас с Тоби?

— Считай, дело сделано.

Да.

Моя сестра.

Убивала меня.

Но делала это нежно.

— Здорово. Спасибо. Люблю тебя. Теперь мне нужно решить, что надеть, — сказала я.

— У нас рождественская вечеринка, поэтому зеленая блузка до бедер, с длинными рукавами и глубоким вырезом-лодочкой, обнажающим плечи. Тот золотистый пояс из цепочек, низко сидящий на бедрах. На шее ничего, из украшений только эффектные красные серьги с завитками и каплевидными кристаллами снизу. И джинсы, чтобы создать повседневный образ. Красная помада. Ярко- красная.

Я и так планировала накраситься красной помадой.

Но наряд был безупречен.

— Спасибо, Иззи.

— Без проблем, Адди. Не буду тебя задерживать. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, детка.

— До скорого.

— Да, до скорого.

— Пока, куколка.

Как только мы отключились, я взяла телефон и написала Тоби: «С Иззи все улажено. Она рада за нас».

Затем я вернулась к сборам, оставила макияж и взялась за прическу, накрутила волосы на крупные бигуди, сбрызнула лаком и снова занялась макияжем.

В разгар приготовлений пришло ответное сообщение от Тоби: «Поговорил с Джонни. С ним тоже все улажено. До встречи, детка».

Прочитав это, в моей груди встрепенулось нечто странное.

Ладно, ох, боже.

Скоро мы снова встретимся, после горячего, быстрого и обалденного траха на краю его кровати, даже не сняв всей одежды, и проведем одни без Бруклина или кто-либо еще целых полчаса.

Ладно, ох, боже.

Я не была такой девушкой.

Я знала, что симпатичная. Меня родила Дафна Форрестер, Элиза была моей сестрой, и она была великолепна, и я походила на них обеих.

И мужчины всегда уделяли мне много внимания.

Но это было нечто большее.

Я была выжившей. Мне никто не был нужен.

Я сама оплачивала свои счета (или раньше могла оплачивать). Сама выносила мусор. Могла пригнать машину в автомастерскую, чтобы сменить масло.

Я не нуждалась в мужчине, который определял бы или дополнял меня.

И я излучала именно такую атмосферу, и некоторых мужчин она полностью отпугивала, но других привлекала.

Одним из таких «других» был Перри, считавший меня человеком, способным позаботиться о себе и, следовательно, о нем.

Еще одним «другим» был Тоби, считавший меня человеком, способным позаботиться о себе (в нормальных обстоятельствах), и это привлекало его, потому что он был достаточно самоуверен, чтобы не позволить моей уверенности свести к минимуму его.

И я хотела этого. Мне нужен был такой партнер, который был рядом, добивался и дополнял меня, позволяя дополнять его.

Итак, теперь впервые (я никогда не чувствовала этого с Перри) я нервничала.

Нервничала из-за того, чтобы все сделать правильно.

Нервничала из-за того, чтобы не облажаться.

Внезапно Дэппер Дэн вскочил на лапы и выбежал из ванной.

— Адди!

Он здесь!

Ладно, ох, боже.

Хорошо.

Ох, боже!

Во время раздумий мне удалось сделать макияж, но не прическу, и я не была одета.

— Спущусь через секунду! — крикнула я. — Возьми пива!

Сняв бигуди, я откинула волосы назад, чтобы они ниспадали на спину мягкими волнами.

Довольная результатом, я собиралась пойти в спальню одеваться, когда обернулась и увидела Тоби, прислонившегося к дверному косяку ванной и обхватившего пальцами бутылку пива.

Его джинсы были настолько свободными, что намекали на совершенство, таящееся под ними, но не бросавшееся в глаза, а теперь я знала, как выглядит его член. Он был идеален в обхват и длину, так что я знала об этом совершенстве не понаслышке. Я также видела его грудь и пресс, великолепно очерченные, покрытые легкой, но все же обильной черной порослью.

Теперь его торс был скрыт елово-зеленой рубашкой, подчеркивающей глубину его темных глаз, волосы блестели еще сильнее, были зачесаны назад и подняты кверху, а на фоне рубашки его борода казалась гуще.

Он тоже принарядился. Я не думала, что когда-либо видела его в чем-то, кроме футболок (кроме футболок с длинными рукавами и термобелье).

Скрестив ноги в черных ботинках на шнуровке в лодыжках, он смотрел на мои волосы.

И он с головы до ног выглядел достаточно аппетитно, чтобы хотеть его съесть.

— Ты испортил мне выход! — огрызнулась я.

Его взгляд переместился к моим глазам.

И в этот момент я перестала дышать, но соски начало покалывать.

— Наш последний раз длился, наверное, минут пятнадцать, так что я относительно уверен, что за это время смогу хорошенько тебя оттрахать и заставить кончить минимум три раза, а ты еще успеешь одеться до того, как все соберутся.

Мне очень хотелось быть «хорошенько оттраханной».

Чего я не хотела, так это иметь волосы и лицо, как после трех оргазмов, когда появится Марго.

— Мне потребуется не менее десяти минут, только чтобы правильно нанести помаду.

— Адди, ты и так чертовски правильная.

О, боже.

— Господи, — пробормотал он, скользнув взглядом по моему лицу и волосам, — не думал, что ты сможешь стать более великолепной. Но вот оно.

О, боже.

Мне нужно положить этому конец, иначе мы займемся этим на полу в ванной.

— Заводя меня, ты разрушаешь мое моджо «выглядеть секси для Тоби», — дерзко сказала я.

— Детка, если такова твоя цель, считай, что она достигнута, — ответил он, а затем приказал: — Иди сюда.

— Сам иди сюда, — ответила я.

— Ладно.

Потом он подошел ко мне, поставил пиво возле раковины, обнял меня и накрыл поцелуем мои губы, проникнув язык мне в рот, и полностью испортив мою прическу.

Мне было все равно.

Когда он прервал поцелуй, я задыхалась.

— Я передумал, — пробормотал он. — Я не буду тебя трахать. Ты трахнешь меня. Медленно. А я буду любоваться, как ты скачешь на моем члене. Только… позже.

— Хорошо, — прохрипела я.

— Ты видела гирлянды?

— Какие гирлянды?

Я совершенно не следила за ходом его мысли, потому что на языке ощущала вкус пива и Тоби, и в моих руках был высокий горячий парень, обнимающий меня, и я представляла, как позже буду скакать на члене Тоби, так что я даже не сосчитала бы, сколько будет два плюс два.

— На доме, — сказал он приглушенно, и его дерзкий вид сказал мне, что он прочитал мои мысли. Я надеялась, что он сохранит этот взгляд, когда я позже буду скакать на его члене.

— Ты их включил?

— Ага.

Я покачала головой.

— Там есть таймер. Он установлен на пять, но я включил их пораньше, чтобы мы могли посмотреть.

Я кивнула.

— Если ты оденешься, — добавил он.

— Для этого мне нужно, чтобы ты меня отпустил, — заметила я.

— Ага, — ответил он, но не отпустил.

— Тэлон.

— Леденец, дай мне еще пять секунд.

— Для чего? Чтобы просто стоять в ванной и обнимать меня?

— Да.

О, боже.

Этот мужчина.

Я погладила его по бороде и прошептала:

— Тоби.

— Я долго ждал этих пяти секунд, — прошептал он.

Это я услышала.

— Хорошо. Тогда давай превратим их в десять.

Он улыбнулся.

Держа меня в объятиях в ванной, Тобиас Гэмбл улыбался мне.

Господи.

Если не считать того дня, когда Бог подарил мне Бруклина, сегодня был лучший день на свете.

Прошло десять секунд (ну ладно, может быть, пятнадцать), прежде чем он наклонил голову, чтобы коснуться моих губ, пощекотав бородой и усами, и с сожалением отпустил меня.

— Сегодня ты пьешь пиво или вино? — спросил он, хватая со стойки пиво.

— Вино. Красное.

— Сейчас налью. Одевайся, — приказал он, выходя из ванной. — И поторопись.

— Приказ получен, Тэлон.

Он улыбнулся мне через плечо (горячо) и исчез в моей спальне.

Я повернулась к зеркалу, поправила, как могла, волосы, затем сняла халат, взяла духи, которые тоже заканчивались, и брызнула ими.

Я не стала долго возиться с бюстгальтером и трусиками (сексуальным комплектом, приобретенным до Брукса), джинсами, блузкой, ремнем, сережками, носками и ковбойскими сапогами.

Я потратила время на помаду, потому что плохо нанесенная красная помада имела плачевный результат.

Затем я направилась на кухню, за окном уже начало смеркаться, и оставалось всего десять минут до приезда всех, что было отстойно.

Мне хотелось провести с Тоби больше времени.

Он прислонился бедрами к раковине, все еще держа в руке пиво, но на островке стояла открытая бутылка красного вина и один из бокалов Иззи, приземистый, с тиснением в виде маленьких пчелок на дне. Этот бокал был наполнен здоровой порцией вина.

Вину я уделила полсекунды своего внимания и намного больше выражению лица Тоби, которое показывало, что мой наряд ему понравился.

Открыто показывало.

Также как ему понравилось то, что он увидел в ванной, искренне сказал, что считает меня великолепной, а ранее, без колебаний или даже малейшего намека на ложь, заявил, что я ему нравлюсь.

Речь больше не шла о хождении вокруг да около, но это не означало, что нельзя было играть в игры.

Тоби не играл ни в какие игры.

Тоби Гэмбл не был игроком.

По его словам, у нас все начиналось.

И, как я поняла ранее, когда мужчина Гэмбл находил то, что хотел, он начинал действовать.

Что он и сделал.

Ладно, черт.

Почему мне хотелось заплакать?

Я не заплакала.

Я была Аделиной Форрестер.

Девочкой Форрестер.

Мы были сделаны из более прочного материала.

По крайней мере, я (Из и мама все время плакали, но под всей этой мягкой шерсткой все равно скрывалось железо).

Чтобы не заплакать, я решила дерзить.

— Ты не можешь меня поцеловать, моя помада идеальна, и я тебя испачкаю, — заявила я.

— Адди, думаешь, после того как я тебя трахнул, мне не плевать, что ты испачкаешь меня помадой?

Его нужно остановить.

Хотя бы на несколько часов.

— Знаешь, твой брат, моя сестра, двое людей, которые помогали вас растить, Дианна, Чарли и мой сын будут здесь через десять минут. Все, что происходит с нами, для них так же ново, как и для нас, поэтому нам нужно научиться вести себя так, будто мы не хотим прыгнуть друг на друга.

— Я много чего могу, детка, но когда дело касается тебя, особенно когда ты выглядишь так, как сейчас, думаю, это невозможно.

Да, ради Тоби стоило приложить усилия.

Я подняла свой бокал.

— Попытайся. А теперь… гирлянды?

— Ладно.

Я сделала глоток вина, и оно было восхитительным (Тоби умел выбирать вино, что казалось странным, поскольку он его не пил).

Я проглотила и потребовала:

— Покажи мне.

Он ухмыльнулся, оттолкнулся от раковины, подошел ко мне и, обняв за плечи, повел из кухни.

Я обняла его за талию.

Ого.

Мы подходили друг другу.

Идеально.

В сопровождении Дэппер Дэна мы вышли на крыльцо и спустились по ступенькам на подъездную дорожку.

Дэппер Дэн отправился на разведку.

Я осмотрела дом.

Еще не стемнело, хотя солнце уже садилось.

Но вид по-прежнему был фантастический.

Простые и яркие гирлянды придавали дому теплое золотисто-красное сияние.

Я обняла Тоби и теснее притянула его к себе.

— Мне хочется позвонить Марго и попросить ее подождать полчаса, чтобы Брукс смог увидеть это во всей красе, — сказала я.

— Да, неплохо смотрится, — ответил Тоби.

Я повернулась, прижавшись грудью к его боку, и он опустил голову, чтобы поймать мой взгляд.

— Смотрится прекрасно, — тихо поправила я. — Спасибо.

— Пожалуйста, дорогая, — тихо ответил он, и выражение желания на его красивом лице полностью исчезло, сменившись новым, которое, должна признаться, мне понравилось еще больше.

— И спасибо за продукты.

— Прими к сведению, что это не последний раз.

Я напряглась.

— То…

Он повернулся ко мне, так что мы оказались лицом к лицу, обнял обеими руками и опустил голову еще ниже.

— Нет. Просто нет, Адди. Начиная отношения, мы не будем спорить из-за этого ни сейчас, ни позже. Ты встаешь на ноги. Мы оба это знаем. Твое финансовое положение не всегда будет таким плохим. Но я богат. Ты это знаешь. В этом смысле у меня, вероятно, всегда будут дела обстоять лучше, чем у тебя. И тебе нужно смириться с этим и сделать это прямо сейчас. Что есть, то есть. Я не собираюсь отдавать свои деньги на благотворительность, чтобы мы могли быть в равных условиях. Я использую их так, как захочу, и ты мне позволишь. Точка.

Не точка.

— Можешь ли ты посмотреть на это с моей точки зрения? — спросила я.

— Не могу, потому что я не на твоем месте. Если бы я был на твоем месте, я бы надеялся проявить достаточное здравомыслие и не позволить чему-то подобному помешать мне иметь нечто столь важное. Возможно, что-то произойдет, и однажды мы узнаем, как бы я поступил на твоем месте. Хотя надеюсь, этого не будет, и не потому, что я не хочу, чтобы тебе было комфортно, а потому, что мне нравится быть обеспеченным и не беспокоиться о деньгах. Но на данный момент я богат, и тебе нужно попытаться увидеть это с моей точки зрения. Если я могу и хочу, почему бы тебе не позволить мне сделать для тебя то, что в моих силах, потому что от этого я счастлив?

Он был прав.

И это было хорошо.

И если бы все было наоборот, я бы захотела купить ему продукты (и другие вещи), чтобы снять стресс и сделать жизнь более приемлемой.

— Только не покупай мне яхты, — предупредила я и услышала его смешок и почувствовала сжатие его рук.

— У нас нет выхода к морю, детка. Не знаю, как поведет себя большая яхта на озере Шанти-Холлоу.

Я стояла в кольце его рук, обнимая его, из-за чего мой бокал находился слишком далеко, но мне нравилось мое местоположение, поэтому я оставила все как есть, но посмотрела на дом.

— И еще: на Рождество я до чертиков избалую Брукса, — продолжил Тоби, вынуждая меня повернуть к нему голову. — И то же самое касается тебя. Мне бы очень помогло, если бы ты дала мне свой список для Санты.

Ладно, что касается Брукса, я уступлю.

Но что касается меня… это уже перебор.

И чтобы сообщить ему об этом, я огрызнулась:

— Ты шутишь?

— Ни капельки.

— Ты же понимаешь, что если я куплю подарок тебе, чего я не собиралась делать, потому что не имела возможности, но теперь имею, то это будет означать, что я потрачу твои деньги на покупку подарка для тебя.

— Мне ничего не нужно.

— В этом и суть! — воскликнула я.

— Аделина, — прорычал он.

И я вытянулась по струнке в его объятиях, потому что это рычание не было возбужденным.

Это было ПРЕДУПРЕЖДАЮЩЕЕ — серьезно-раздраженное-рычание Тоби.

— Моя мать ушла, когда мне было три года.

Ой-ой.

Я пробудила у него плохие воспоминания.

Я знала историю о его маме. Не от него, а от Из.

Но я знала все об этой глупой женщине.

Проклятье.

— Тоби, — прошептала я.

— Мое первое воспоминание — это когда я сижу на полу нашей гостиной в тот день, когда она ушла, и смотрю, как мой отец рыдает.

— Милый, — продолжила я шепотом, придвинувшись ближе.

— Знаешь, почему Из создана для Джонни? — спросил он.

— Она прекрасна. Она восхитительна. Она готовит завтрак с канарейкой на плече, как принцесса Диснея.

Все это было правдой.

Даже канарейка.

— Да, все это и то, что она бы не ушла.

Я смотрела на него в золотом сиянии заходящего солнца и золотисто-красных отблесках старинных рождественских гирлянд.

— Не думай, что мой отец не потратил тысячи долларов, пытаясь найти мою мать после того, как она сбежала, — поделился он. — И не думай, что он не отдал бы все, чтобы вернуть ее. Она оставила не только его. Она оставила его и двоих сыновей. Ты знаешь, что значит быть родителем-одиночкой, и знаешь это с обеих сторон. Я всего раз не уделил Бруксу должного внимания, и ты совершенно справедливо потеряла голову. Ты заменяешь своему мальчику отца, которому было бы на него не насрать. Как думаешь, чем измеряется стоимость женщины в моей жизни, которая влюбится в меня, и которой будет на меня не насрать?

Я почувствовала, как моя грудь поднимается и опускается, но сил ответить не было.

— Продуктами? — продолжил он напирать. — Десятью тысячами долларов? Рождественскими подарками? Всем?

— Ладно, дорогой, я тебя поняла, — мягко урезонила я.

— Мы закончили говорить об этом? — раздраженно спросил он.

Я прижалась к нему и кивнула.

— Хорошо, — отрезал он.

— Мне нужно масло для волос. Оно у меня заканчивается, — поделилась я.

— Что?

— Масло для придания блеска волосам. И духи. И увлажняющий крем.

Он нахмурился.

— И, кстати, твоя мама была чертовой идиоткой. Потому что мужчины Гэмбл — самые лучшие.

— Тебе точно придется перекрашивать помаду, — прорычал он, и это рычание не было раздраженным.

Его глаза не отрывались от моих губ.

Возразить у меня не было возможности.

Он накрыл губами мой рот, и мы целовались на морозе рядом с домом, освещенным рождественскими гирляндами.

Когда мы закончилось, он выглядел не так уж и плохо благодаря бороде. Губы у него были красные, а на офигенных усах виднелись пятна помады.

Но я, вероятно, была в полном беспорядке.

Тоби подтвердил это, взглянув на мои губы и пробормотав:

— Выглядишь так, будто тебе выстрелили в рот.

— Ты ужасно раздражаешь.

Его красные губы растянулись в ухмылке.

В этот момент дом светили фары.

Мы оба посмотрели в сторону источника света.

Марго и Дэйв приехали рано.

Не удивительно.

— Черт, — пробормотала я.

— Беги, детка, — сказал Тоби, хлопнув меня по заднице. — Я их встречу.

Мне хотелось увидеть реакцию моего мальчика на рождественские гирлянды.

Чего мне не хотелось, так это впервые встретиться с Марго в статусе девушки Тоби с размазанной по всему лицу красной помадой после горячего поцелуя с Тоби.

Я посмотрела на него.

И тогда я поняла, что была права относительно этого мужчины, который развесил рождественские гирлянды на моем доме и рассказал о своей маме, не скрывал, что серьезно увлекся мной, и трахался как бог.

Если бы Тобиас Гэмбл только намекнул, что влюблен в меня, я бы, не задумываясь, отдала ему свое сердце.

Но мне казалось, что мы двигаемся в этом направлении.

И я уже влюбилась в него.

Честно?

Иззи была права.

Потому что это произошло, когда он отнес меня, рыдающую, на руках к кровати Иззи после того, как я покончила с Перри.

И я влюбилась в него сильнее, когда он бросил все и пришел ко мне после похищения Бруклина, и как только доставил меня в дом моей сестры, тут же отправился на поиски.

Но тогда я была не в том состоянии.

Несмотря на все трудности жизни, сейчас я находилась в нужном месте.

Итак, вот оно.

Я признавала это официально.

И меня абсолютно все устраивало.

— Она не по центру, переместите ее влево, — приказала Марго.

В духовке жарилось три цыпленка. Картофель был очищен и готов к варке и приготовлению пюре. Фасоль была обрезана и готова к варке, а бекон и лук нарезаны и готовы к обжарке. Булочки были куплены в магазине, но они были теплыми, съедобными и вкусными, поэтому их стоило только подогреть в духовке после того, как цыплята дожарятся. Из принесла тыквенный пирог с имбирной корочкой, и было чудом, что я не принялась за него в ту же минуту, когда она его развернула.

Домашние сырные шарики Дианны был уничтожены, а остатки лежали на кофейном столике.

Мужчины развесили гирлянды, которые были у меня, над каминной полкой, по дверным проемам гостиной, столовой и кухни, а также на перилах лестницы.

Сейчас Тоби и Джонни собирали в гостиной искусственную ель под пристальным вниманием Марго, пока Дианна, Из и я разбирали украшения.

Дэппер Дэн помогал женщинам.

Брукс мешался под ногами мужчин.

За ним я не следила. Если Джонни или Тоби наступили бы на моего сына или поставили бы на него рождественскую ель, то перерезали бы себе глотки.

Вместо этого я разворачивала праздничные украшения, изо всех сил стараясь не хихикать.

Никто не вел себя как-то иначе.

Ничего не изменилось.

Я нравилась Тоби. Тоби нравился мне.

И все это знали.

Итак, на мне было больше косметики, немного лака для волос, Тоби был в рубашке, мы недавно занимались сексом и неоднократно целовались.

Ничего страшного.

И это было весело.

— Теперь немного правее, — скомандовала Марго.

— Марго, ель стоит нормально, — возразил Дэйв.

Я посмотрела на сестру и увидела, что ее губы подрагивают.

— Она не по центру, — сказала Марго мужу.

— Джонни и Тоби передвигали эту чертову штуковину взад и вперед последние двадцать минут, — парировал Дэйв. — Ель стоит нормально.

Я посмотрела на Дианну и увидела, как она откровенно улыбается.

— Вовсе и не двадцать минут, а дом виден с дороги сквозь деревья, — указала Марго.

— Едва ли, — пробормотал Дэйв.

— И что подумают соседи, если увидят в окне Аделины неправильно стоящую ель? — продолжила Марго, будто Дэйв ничего не говорил.

— Между Адди и ее соседями по меньшей мере три акра земли, большая часть которых покрыта лесом, так что не думаю, что их это будет волновать, — ответил Дэйв.

— Ну, а меня это волнует, потому что тот, кто увидит эту ель, будет знать, что ее поставил, по крайней мере, Тобиас, и они подумают, что он недостаточно заботится об Аделине и Бруксе, чтобы выровнять дерево, — возразила Марго.

— Они, скорее, будут болтать о том, что Тоби и Джонни до Нового года выравнивали елку, вместо того, чтобы украсить чертово дерево, а затем поужинать цыплятами, булочками и пирогом, который выглядит так, будто его создали руки бога, а не Иззи, — возразил Дэйв.

— Я знаю только, что ваша ссора из-за этого не помогает, — вставил Тоби.

Я посмотрела на него и увидела, как он поймал взгляд Джонни.

— Здесь, — заявил он.

Они поставили ель.

— Нужно подвинуть влево! — вскричала Марго.

Тоби посмотрел на меня и поступил так, как поступал всегда, когда не хотел связываться с Марго.

Проигнорировал ее.

Теперь Джонни… Джонни подшучивал над ней. Он дразнил ее до безумия.

Не Тоби.

— Детка, у тебя есть коврик под елку? — спросил он.

Я мотнула головой через комнату.

— Вон в той коробке, милый.

Он направился туда.

— Детка, — пробормотала Иззи.

— Милый, — пробормотала Дианна.

Обе захихикали, даже Дианна, которая никогда не хихикала.

Ладно, возможно, окружающие заметили разницу в наших отношениях с Тоби.

Но заметив ее, они лишь начали подкалывать меня по этому поводу.

— Видела гирлянды снаружи? — спросила Иззи.

— Конечно, — ответила Дианна.

— Это все Тоби, — просветила ее Из.

— Ничего себе, — ответила Дианна.

Да, они прилагали все усилия, чтобы подкалывать меня по этому поводу.

— Ди, — предупредил Чарли.

— Что? — спросила она мужа.

Он знал, что лучше не бороться с этим.

Поэтому вздохнул.

Дианна посмотрела на меня.

— Говорила же тебе: назревает шторм.

Я закатила глаза.

— И он разразится по всему Мэтлоку, — заключила она.

— У меня такое ощущение, что сегодня в доме Тоби тоже кое-что разразилось, — вставила тихим шепотом моя добрая, прямолинейная Из.

Они рассмеялись.

— Кто-нибудь, убейте меня, — пробормотала я.

Смех Иззи перешел в хихиканье.

Дианна улыбнулась мне.

Чарли еще раз вздохнул.

— Я займусь ковриком для ели, — заявила Марго.

— Женщина, опустишься вниз и больше никогда не встанешь, — сказал Дэйв, и температура теплой и уютной гостиной, с растущим рождественским настроением и огнем в камине, который разжег Тоби, пока все собирались, упал на пятнадцать градусов, когда Марго бросила на Дэйва убийственный взгляд.

— Если продолжишь говорить ерунду, Дэвид, сам упадешь так, что больше никогда не поднимешься.

Было трудно, но я даже не фыркнула, сдерживая смех.

— Додо!

Мое внимание вернулось к Тоби как раз вовремя, чтобы увидеть, как он берет моего сына на руки.

Большую часть времени я была крепким орешком.

Но в такие моменты?

Каждый раз.

Я млела от умиления.

— Джонни, когда Марго закончит с ковриком, можешь зажечь гирлянды на елке? Я хочу показать их Бруксу, — обратился Тоби к Джонни.

— Конечно, брат, — пробормотал Джонни, нагнувшись, чтобы помочь Марго с ковриком.

В этот момент я перестала смотреть, как Тоби прижимает моего сына к груди.

В этот момент я огляделась вокруг.

Джонни и Марго расстилали коврик под деревом.

По всему полу валялась упаковка от украшений.

Дэйв сидел на подлокотнике дивана Иззи и наблюдал за действием, разворачивающимся под деревом.

Чарли сидел на диване рядом с Дианной и держал у бедра бутылку пива, на его губах играла легкая улыбка, и он мудро хранил молчание.

Дианна сидела на диване, а мы с Из, скрестив ноги, на полу среди распакованных украшений.

Дэппер Дэн копался в упаковке.

В камине трещал огонь.

Воздух наполнял аромат жареной курятины.

Тихая рождественская музыка доносилась из Bluetooth-колонки, которую принесли с собой Джонни и Иззи.

Я посмотрела на сестру и увидела, как она, запрокинув голову, что-то говорила Чарли, но что именно, я не вникала.

В августе она выходила замуж за любовь всей своей жизни, планирование свадьбы шло полным ходом, ее лицо светилось счастьем, и теперь ничто на этой земле, абсолютно ничто, даже я, не тяготило ее.

Но замуж ее будет выдавать Чарли.

Потому что мамы уже не было, а о папе почти не осталось воспоминаний.

Это было ее первое Рождество с Джонни. Свой дом и елку они уже украсили, как и должно быть.

Но у нас никогда не было этого, всего этого, ни во взрослой жизни, ни определенно, когда мама была жива.

Не было сырных шариков.

Наша ель всегда была самой убогой в округе, потому что обычно доставалось маме даром или, в крайнем случае, была украдена.

Не было ни тыквенного пирога, ни ссор любящей пожилой пары. Никаких чертовски дешевых, потому что они были подержанными, но все же красивых, гирлянд, мерцающих над камином и дверными проемами, потому что у нас никогда не было камина, а иногда и дверных проемов.

Я повернула голову и посмотрела в окно за елью.

Золотисто-красное сияние гирлянд Тоби освещало ночь и затмевало лунный свет.

— Детка.

Глядя на этот свет, я внезапно почувствовала себя опустошенной.

Мама бы полюбила Джонни.

Но она бы обожала Тоби.

Нам с ней нравились плохие парни. Нас привлекала дикость.

В этот момент она бы танцевала с Бруксом на руках, или флиртовала бы с Чарли, или шутила бы с Дэйвом, или ворчала бы с Марго из чисто женской солидарности.

И она была бы вне себя от радости, что нас окружают такие люди, и какой жизнью живут ее девочки.

Но она умерла еще до того, как мой сын появился на свет.

Она никогда его не касалась.

Даже никогда не видела.

— Детка.

Я вздрогнула, и мой взгляд упал на Тоби, который присел рядом со мной.

— Мама, — сказал Бруклин, потянувшись ко мне ручкой, затем передумал и вцепился в шею Тоби.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Мама была бы рада.

— Детка, — прошептал он, подняв руку и проведя большим пальцем по моей щеке.

— Я в порядке, — сказала я ему. — Иногда на меня находит. Обычно, когда я счастлива. Просто мне хотелось бы поделиться с ней этим счастьем.

Он нежно улыбнулся мне.

Затем наклонился и коснулся губами моего лба.

Когда он отстранился, Брукс крикнул:

— Мама! Додо!

Кто сказал, что малыши плохо соображают?

Я ухмыльнулась сыну.

Тоби поднялся и отошел.

— Больше я не считаю эту тему с «детой» смешной, — пробормотала Дианна.

— Я тоже, — поддержала ее Иззи.

Чарли хмыкнул.

— Пора зажигать елку, — объявил Джонни.

Мы все встали, и когда я направилась к Тоби и Бруксу, ко мне подошла Марго.

Она отвела мои волосы мне за плечо и заявила:

— Мне нравится твоя прическа, Аделина. Она тебе очень идет.

Марго.

Эта женщина ничего не упускала из виду.

Мама бы ее полюбила.

Но я ее обожала.

— Спасибо, Марго.

Она пристально посмотрела мне в глаза. Должно быть, увидев то, что ей было нужно, она подмигнула мне.

Затем подошла к Дэйву.

Все собрались.

Тоби прижал меня к себе, обняв за плечи одной рукой, а другой удерживая моего сына.

Я скользнула рукой по его талии, что позволило мне обнять моего мальчика.

— Готовы? — спросил Джонни, присев на корточки у розетки.

— Готовы, — ответили все.

Джонни зажег елку.

Простые белые гирлянды.

Но всегда выглядящие ослепительно.

Бруклин ликующе завизжал, пытаясь хлопать в ладоши и промахиваясь.

Глядя на моего сына, Тоби усмехнулся, и белозубая улыбка сверкнула в его бороде.

Да.

Безусловно.

За исключением того дня, когда родился Бруклин.

Сегодня был лучший день на свете.

Возможно, даже лучше, чем тот день, когда родился Бруклин.

Потому что в тот день я обрела Бруклина.

Но сегодня и я, и мой мальчик обрели всё.