Медленное пламя (Кристен Эшли) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 6

Мы прекрасно справились

Адди

Все разошлись.

Я стояла в ванной и смотрела на себя в зеркало.

В гардеробе я откопала еще одну вещичку, купленную до Бруклина: красную атласную ночнушку, едва прикрывавшую задницу, с кружевными вставками на груди, перевернутыми треугольниками спускавшимися по бокам.

Выглядела она очень миленько.

И я надеялась, что ее миленького вида будет достаточно, чтобы скрыть отсутствие макияжа и прически.

Тоби хотел меня такой, какой видел меня раньше.

Но я была дочерью Дафны, а она заботилась о своей коже и учила своих девочек делать тоже самое, даже если для этого ей приходилось использовать овсянку из нашей кухни.

Если Тоби оттрахает меня до потери сознания, и я отключусь, я не могу спать в макияже.

Ни за что.

Но сейчас мои волосы выглядели даже еще лучше. В стиле современной Барбареллы.

Потрясающе.

Кухня была убрана.

Брукс спал.

Когда свет внизу погас, внутренняя часть дома светилась золотисто-красным, потому что Тоби установил таймер отключения гирлянд на одиннадцать тридцать, а сейчас было еще не так поздно.

И Тоби привез с собой сумку с вещами и в данный момент находился в спальне и либо надевал пижаму (что было бы пустой тратой времени), либо раздевался (что меня устраивало).

Мне нужно было найти другую работу.

Приближалось Рождество, моя мама умерла, и я всегда скучала по ней во время праздников (или скучала по ней еще сильнее).

Отец моего сына был засранцем.

Но жизнь была прекрасна.

С улыбкой я уже собиралась выйти из ванной, но мой взгляд упал на находившиеся там принадлежности для ванной комнаты, которые я привезла из Теннесси.

Их я купила на распродаже в «Crate and Barrel».

Белого цвета. Современные. Четкие линии. Простые формы.

Но мне было все равно.

Они выполняли свое предназначение без хлопот и заморочек. Подходили к любому цвету и любым полотенцам.

Они просто… были.

Я нашла это странно захватывающим, и именно с этими мыслями подошла к двери ванной, открыла ее, выключила свет и увидела Тоби в моей постели, с обнаженной грудью, прикрытого одеялом до пояса.

Я отвлеклась на грудь (как сделала бы любая девушка).

Хотя его также было трудно не заметить, он прекрасно смотрелся под моим одеялом, вся эта оливковая кожа и темные волосы. Постельное белье я тоже привезла из Теннесси. Одеяло было белым с узором из серых пузырьков. И простыни тоже были белыми.

Белье не подходило к кровати Иззи, которая представляла собой чудо из завитушек кованого железа.

Но оно мне нравилось.

Я остановилась возле кровати и посмотрела на Тоби.

— Меня не волнуют принадлежности для ванной комнаты, — заявила я.

Его взгляд, прикованный к моей ночнушке, скользнул к моему лицу.

— Что?

— У меня белые принадлежности для ванной.

Он уставился на меня.

— Они подходят ко всему, — продолжила я.

Он продолжал смотреть.

— Как и одеяло. — Я махнула на одеяло. — Меня не волнует домашний декор. Он должен быть функциональным, не уродливым и легко комбинируемым.

— Насколько тебя волнует то, что мне плевать на все это дерьмо, о котором ты мне сейчас рассказываешь? — спросил Тоби.

— Если мы поладим, я могла бы заняться декором нашего дома, то есть, украсить его с точки зрения функциональности. Так что, ты должен об этом знать.

— Позволь, перефразирую. Насколько тебя волнует, что мне плевать на все это дерьмо, о котором ты мне сейчас рассказываешь, стоя у кровати в этой чертовски потрясающей ночнушке, с волосами как у секс-бомбы, когда у меня стояк? Но просто для твоего спокойствия, чтобы ты заткнулась и легла в постель, скажу: мне нравится, чтобы меня окружала красивая обстановка, поэтому, когда дело дойдет до этого, я займусь этим вплотную, и это будет не только функционально, но и круто смотреться.

Я заметила в его берлоге хозяйскую руку.

Об этом я думала микросекунду.

Потом мои мысли переключились к его стояку.

На который я и перевела взгляд.

— Детка, ложись в постель, — приказал он.

Я посмотрела на его лицо.

— Серьезно, мне кажется, нам нужно прояснить ситуацию с домашним декором, — поддразнила я.

Он перекатился, потянулся ко мне, схватил за запястье и дернул на себя, отчего мне пришлось сдержать крик удивления.

Я приземлилась на него, он снова перекатился, так что я оказалась на спине, а он на мне, и всего за несколько движений мы запутались друг в друге и в одеяле.

Посмотрев на его до нелепости красивое лицо, я поделилась:

— Знаешь, твои манеры пещерного человека так сексуальны, что мы никогда не будем действовать медленно.

Он ухмыльнулся.

— Ты мокрая?

— Я промокла еще до того, как вышла из ванной.

Его улыбка изменилась, как и выражение лица, оба эти изменения я почувствовала внизу живота, когда его руки пришли в движение, выдергивая одеяло между ними.

— Проверим, — пробормотал он.

Потом он поцеловал меня.

Боже, мне нравился его вкус, ощущение его бороды, его запах.

Я запустила пальцы в его волосы.

И мне нравились его густые волосы.

Его рука нашла мое бедро, кожа к коже, а это означало, что он достиг своей цели.

Он не медлил.

Но его губы (и борода) скользнули к моей шее, а его пальцы едва касались влажной ластовицы моих трусиков.

Я вздохнула.

— Ты мокрая, — прошептал он мне на ухо.

Я подалась вперед к его руке и повернула голову.

Он поймал мои губы и зацепил пальцем ластовицу, потянув ее вниз.

Он отодвинулся в сторону, и я убрала руки с его волос, чтобы помочь стянуть с меня трусики.

Мне пришлось чуть повернуться, чтобы снять их.

Тоби стянул их, и они полетели на пол.

Затем я оказалась на спине, он отклонился в сторону, выдергивая остальную часть одеяла. И когда ему удалось выдернуть его полностью, его руки оказались на моих бедрах, и он закончил поцелуй, прикусив мою нижнюю губу.

Чертовски, чертовски сексуально.

Он сдвинул ночнушку до ребер.

Потом одна его рука опустилась вниз, а другая скользнула вверх по моей груди, к шее. Он отпустил мою губу, одновременно лаская пальцем клитор, а другой палец засунул мне в рот.

— Охренеть, — проворчал он, когда мои глаза закатились, я качнулась бедрами к его пальцу и сильно пососала тот, что находился у меня во рту.

Я посмотрела на Тоби из-под полуопущенных век, ближе подаваясь к нему и кружа бедрами, пока он вдавливал палец в клитор, по большей части, управляя моими ощущениями.

Он нажал сильнее, и я застонала.

Его пальцы исчезли.

— Не останавливайся, — попросила я.

— Слишком поздно. Слишком горячо, — прогремел он, скользя по моему телу.

Секунду спустя одна из моих ног была закинута ему на плечо. Тоби провел рукой по задней поверхности другого бедра и высоко поднял его. Затем склонил голову и накинулся на меня вместе со своей бородой.

Ох, черт возьми, да.

Я выгнулась к нему, прохныкав:

— Тоби.

Он зарылся в меня, сильно пососал, а затем стал трахать меня языком.

О, да, черт возьми.

Как приятно.

Я запустила обе руки в его волосы, и снова хрипло позвала:

— Тоби.

Я объезжала его рот, и он сводил меня с ума.

Слишком дико.

Крепче сжав его волосы, я предупредила:

— Тоби.

Он оторвался от меня, перевернул на живот, поставил на четвереньки, сам расположился напротив, обхватил мою голову обеими ладонями и приподнял ее.

Хорошо.

Да, да, да.

Эта хрень в стиле пещерного человека была потрясающей.

Он убрал одну руку с моей головы, обхватив ею член, и, почувствовав, как головка упирается в мои губы, я подняла взгляд на Тоби.

Для него мои губы открылись.

С горящим взглядом он смотрел, как его член скользит в мой рот, я же просто пылала.

Я глубоко втянула.

— Бл*ть, — простонал он.

Мне.

Чертовски.

Сильно.

Нравилась эта хрень в стиле пещерного человека.

Он запульсировал в моем рту, и я выпустила его. Наши глаза не отрывались друг от друга, пока он трахал меня в рот, и боже, боже, боже, наблюдая, как он заводится, овладевая моим ртом, я чуть не кончила.

Закрыв глаза, я захныкала вокруг его толстого, твердого члена, раскачиваясь под его нежными толчками.

Когда он выскользнул из меня, мои глаза распахнулись.

— Не двигайся, — хрипло приказал он, потянулся к тумбочке и вернулся с презервативом.

Упаковка исчезла в мгновение ока, и я с близкого расстояния наблюдала, как он раскатывает презерватив по своей длине.

Едва он дошел до основания, как уже лежал на спине и притягивал меня на свои бедра.

— Вниз, — прорычал он.

Я опустилась.

И он наполнил меня.

Я откинула голову назад и почувствовала через атлас моей ночнушки, как мои волосы скользят до талии.

— Да, бл*ть, Адди, теперь скачи.

Я посмотрела на него и начала медленно двигаться…

Боже, этот великолепный мужчина в моей постели смотрел на меня с таким голодом, наполняя своим членом…

И я задвигалась быстрее…

Руки на моих бедрах сместились: одна двинулась вперед, чтобы провести большим пальцем по клитору, другая поднялась вверх, и, чуть приподнявшись, он обхватил мою шеи сзади и притянул к себе, а затем улегся обратно, вынуждая меня наклониться к нему, опереться рукой на его грудь и поменять угол удара его члена…

О, да…

Быстрее…

Я взглянула ему в глаза, и он запустил пальцы в мои волосы и резко дернул бедрами вверх, испытывая мои границы, пока его большой палец быстро кружил и давил все сильнее…

Быстрее…

— Тоби.

— Сними ночнушку, — пророкотал он.

Он отпустил мои волосы, чтобы я сдернула с себя эту штуку.

— О, да, — пробормотал он, запустив пальцы обратно в мои волосы и крепко их сжав.

— Малыш, — выдохнула я.

— Трахай меня.

— Малыш, — умоляла я.

— Трахай меня жестко, Адди.

Я резко опустилась на него.

Его глаза скользнули вниз по моему телу, а бедра ударили вверх.

Моя рука скользнула к его горлу, теперь речь шла уже не о том, что я трахаю Тоби, а о том, что я принимаю Тоби, а он вколачивался в меня, пока я держалась изо всех сил, чтобы не кончить.

— Используй этот член по максимуму, детка, — прорычал он.

Мои силы заканчивались.

— Тоби.

— Все в порядке, Адди, кончай.

— Ты… ты…

Говорить я не могла.

Он дернул мою голову вниз, заставляя наши губы соприкоснуться.

— Просто кончай.

И я кончила, выгнув шею.

Только он. Только я. Только его член. Только моя киска.

Это было все, что существовало в моем мире на тот момент.

И это было потрясающе.

Он перевернул меня на спину, оказался сверху, врезался в меня, захватил мои губы влажным поцелуем и кончил с глубоким стоном, прокатившимся по моему горлу.

На этот раз после кульминации он не стал медленно скользить внутри меня.

Просто погрузился до основания и уткнулся лицом мне в шею.

Водя бородой по шее, он провел костяшками одной руки по нижней стороне моей груди, и я поняла, насколько более удивительной может быть жизнь.

— Я действовал намного медленнее, но моя секс-бомба взорвалась в ту же минуту, как я прикоснулся к ней ртом, — пробормотал он, щекоча мою шею бородой.

— Напомню, что в этом участвовал не только твой рот, но и твоя рука между моих бедер.

Он поднял голову.

Мне сразу стало не хватать ощущений его бороды на моей коже.

Хотя любоваться ей было почти лучше, чем ощущать.

И густая прядь волос выбилась из его прически и свисала, и я ошибалась. Она не доходила до подбородка, только до скулы.

Но это меня тоже устраивало.

— Я едва прикоснулся к тебе.

Я пожала плечами.

Он ухмыльнулся.

— Мне уж показалось, ты засосешь мой палец себе в горло, — заметил он.

— У тебя приятный вкус.

Он зарычал, и его бедра впились мне между ног.

Я закусила губу.

Приятно.

Я освободила губу.

— Я достану нам костюмы пещерных людей. Мы устроим охрененные ролевые игры, — заявила я.

С ответом он в долгу не остался.

— Если мы и устроим такую хрень, то ты будешь сексуальной полицейской, а я беглецом.

Творческий подход.

Я подняла брови.

— С наручниками?

— Только если сексуальная полицейская по глупости позволит беглецу ими завладеть.

Я рассмеялась.

И смеялась до тех пор, пока он не вышел из меня и снова не перевернулся, так что я оказалась на нем и смотрела на него сверху вниз.

Когда я перестала смеяться, он коснулся ладонью моей щеки, и выражение его лица заставило меня забыть все веселье.

— Меня не волнует, что декор — это не твое, — тихо сказал он. — Меня волнует то, что у тебя нет лишнего времени и есть миллион дел перед встречей гостей, но ты стараешься стать еще более великолепной, нарядившись для меня, чтобы я понял, что ты испытываешь ко мне сильные чувства, как и я к тебе.

Боже.

Этот мужчина.

Он еще не закончил.

— И меня волнует, что ты можешь закончить заниматься великолепным сексом, дерзя и смеясь.

Это значило…

Всё.

— Тоби.

— Сегодняшний вечер был фантастическим, Леденец, и я не говорю о том, как ты показываешь, что получаешь искреннее удовольствие от того, что я трахаю тебя в рот. Каждый сегодня почувствовал себя частью семьи, принеся с собой что-то. Мне понравилось, что ты рассказала мне о своей маме, дав понять о своем состоянии. Ты позволяешь Марго относиться к тебе по-матерински, и ей это нужно почти так же, как и тебе. И когда мы все были вместе, это походило на Рождество.

— Малыш, — прошептала я, растворяясь в нем и прижимаясь губами к его губам.

Он обхватил мой затылок и глубоко поцеловал, прежде чем давление, которое он оказывал, не сказало мне, что пришло время заканчивать.

Я подняла голову.

— Избавлюсь от презерватива, и ляжем спать, ладно? — пробормотал он.

Я кивнула.

— Тебе нужна ночнушка?

Я снова кивнула.

— Трусики?

Боже.

Этот мужчина.

Этот мужчина был таким хорошим.

Я кивнула.

— Ладно.

Он притянул меня к себе, соединяя наши губы, а затем снова перевернул.

Тоби поднял мою ночнушку и трусики и протянул их мне, прежде чем отправиться в ванную.

Когда он вернулся, я уже надела их.

Он присоединился ко мне, заняв, как я считала, мою сторону кровати.

Но придираться не стала.

Потребовалось полминуты, чтобы понять, что это не важно.

Мы выключили свет, а затем он притянул меня в объятия посередине кровати.

Я прижалась к нему, и Тоби крепко меня обнял.

— Хотелось бы мне познакомиться с ней, — прозвучал его голос в золотисто-красном свечении рождественских гирлянд, освещавших комнату.

— С кем? — пробормотала я ему в шею.

— С твоей мамой.

О, боже.

Он коснулся губами моих волос.

— Я согласен, мужчины Гэмбл — самые лучшие. Но девочки Форрестер — еще лучше.

И вот снова.

Он вызывал меня на эмоции.

Я уткнулась лицом ему в шею и прошептала:

— Замолчи.

Он затих.

Но спустя минуту сказал:

— Детка, спасибо, что пришла ко мне домой и на словах надрала мне задницу.

— Спасибо, что отшлепал меня по заднице после того, как я это сделала, детка.

В его ровном, глубоком голосе прозвучала улыбка, когда он ответил:

— Заткнись и засыпай.

— Сам заткнись и засыпай.

— Хорошо, — пробормотал он, поцеловал меня в макушку и снова устроился поудобнее.

Я устроилась в его объятиях.

Да.

Черт возьми, да.

Жизнь была потрясающей.

— Что ты сказала?

Это было на следующее утро.

Тоби сидел на табурете возле стульчика Брукса и кормил моего ребенка овсянкой.

Его волосы свисали до щек с обеих сторон.

Я открыла для себя версию сексуально взлохмаченных волос Тоби.

Смотрелось феноменально.

Я стояла у стойки напротив кухонного островка и поджаривала нам тосты.

И по его просьбе только что закончила делиться своим расписанием на неделю.

— Я взяла пару дополнительных часов вечером в четверг и пятницу и дополнительную смену в среду, в свой выходной, и Майкл хочет, чтобы я отработала половину смены в субботу утром, в еще один мой выходной, — повторила я.

— На этих выходных состоится рождественская ярмарка, — сказал он мне то, что я уже знала.

— Додо! Муму. Лала! — крикнул Брукс, а затем швырнул через кухню связку пластиковых ключей.

Дэппер Дэн поплелся за ними.

Тоби снова сосредоточился на Бруклине и сунул ему в рот еще ложку овсянки.

Ладно, сексуальный парень, который трахался не как бог, а как пещерный бог, и не возражал против того, чтобы я расчувствовалась из-за моей мамы, и даже приветствовал это, и так естественно легко кормил моего ребенка завтраком, — был самым привлекательным зрелищем в мире.

— И, детка, — продолжил он, — возможно, мне захочется пригласить мою девушку на наше первое свидание.

Вот дерьмо.

Я перестала наслаждаться привлекательным зрелищем в лице Тоби, поскольку все, о чем я успела забыть за последние сутки, обрушилось на меня.

Я сделала несколько открыток, их было недостаточно, но, по крайней мере, у меня было что отдать сегодня Мэйси.

И я пообещала Майклу взять дополнительные часы.

Я также вступила в отношения, которые не были новыми, поскольку за последние семь месяцев мы, по сути, покончили с частью знакомства и слияния семей.

Но это было нечто новое.

И я должна об этом помнить.

— Я обещала Майклу, моему менеджеру, — сказала я.

Из тостера выскочил тост.

— Ясно, — пробормотал Тоби и скормил моему ребенку еще ложку овсянки.

По его тону я поняла, что это его не очень обрадовало.

Вынув тост, я начала намазывать его маслом, говоря:

— Понимаю, что ты не хочешь говорить о таких вещах, и ты мне помогаешь, как Джонни и Марго, но мне все равно нужны деньги. Более того, я пообещала, что буду работать сверхурочно во время праздничного сезона, и Майкл на меня рассчитывает.

Тоби ничего не сказал, пока я не домазала масло и не зарядила тостер заново.

Как только я опустила рычаг, он сказал:

— Ладно, Адди, вот как обстоят дела.

Я посмотрела на него и увидела, что его внимание сосредоточено на мне.

— В первую очередь, я хочу сводить вас с Бруксом на рождественскую ярмарку. Он этого не запомнит, но мы запомним, и я хочу держать тебя там за руку. Чтобы все в городе знали, что я заявил права на тебя и Брукса. И я хочу, чтобы мы втроем повеселились.

Я собиралась потянуться за желе, но не смогла пошевелиться.

Он хотел заявить на нас права.

Публично.

И ему хотелось повеселиться.

Втроем.

И снова.

О, да.

Я без ума от этого мужчины.

— Во-вторых, — продолжил он, — я хочу сводить тебя в «Звезду». Провести приятный вечер только вдвоем. Я не хочу вести тебя туда вечером, когда ты только что закончила смену. Я хочу, чтобы у тебя был день на подготовку, чтобы прояснить голову, возможно, немного расслабиться, а теперь, когда я видел результаты, у тебя обязательно будет время привести себя в порядок ради меня. Мне хочется устроить нам праздник и запомнить его. Я также хочу провести время только с тобой, чтобы узнать тебя такой, какая ты есть. За исключением твоего вчерашнего визита в мой дом, прошлого вечера и сегодняшнего утра, нам не представлялось шанса провести время вместе. Всегда кто-то находился рядом. И я люблю этого малыша…

Он мотнул головой на Бруклина, отбросив волосы на скулы, что я мгновенно запомнила, не смотря на серьезность разговора, и продолжил:

— Но он тоже кто-то, кто отвлекает, а мне нужно время, чтобы ничто не отвлекало меня от тебя, а тебя от меня.

Можно сказать, я тоже этого хотела.

Сильно.

И можно сказать, мне нравилось, что он тоже этого хотел.

Очень сильно.

— И приближается Рождество, — продолжил Тоби. — Это время печь печенье, смотреть рождественские фильмы, упаковывать подарки Брукса и ходить на вечеринки, а если ты потратишь это время на сверхурочную работу в магазине, будешь чувствовать себя разбитой, и часть из этих занятий не получится сделать, либо будет сделано ради галочки, а не потому, что это весело.

Он считал все это весельем.

Откуда взялся этот парень?

Он был абсолютно не реальным.

В хорошем смысле этого слова.

— Милый…

— Никакого давления. Делай то, что считаешь нужным. Я говорю серьезно. Я понимаю. Жизнь состоит из того, чтобы делать то, что ты должен делать. Просто знай, что если ничего из того, что я запланировал, не получится, я расстроюсь. И я понимаю, кажется, что я оказываю давление. Но чтобы наши отношения сработали, нам нужно общаться, и ты должна знать, о чем я думаю и чего хочу. От тебя я хочу того же. Понимаю, жизнь также состоит из разочарований. Но я не собираюсь строить с тобой отношения, терпя дерьмо, которое меня расстраивает, и позволять ему отравлять то, что у нас есть. Это мы уже проходили. — Он указал ложкой Бруклина между нами, чтобы уточнить, что имеет в виду (и можно сказать, мне это тоже понравилось). — Я в порядке. Это не заставит меня перестать хотеть большего.

— Я не возьму субботнюю смену, — сказала я.

И, боже.

Боже.

Выражение его лица.

Оно стало таким, будто я поставила на кухонный островок сундук, полный сокровищ, и сказала, что теперь это всё его.

— Я не хочу, чтобы твоя жизнь была сплошным разочарованием, Тоби, — тихо сказала я.

— Детка, твой отец был придурком, который избивал твою маму, поэтому ей пришлось посадить вас в машину и сбежать от него. Твой муж — бездельник и изменщик. Моя мама бросила моего отца, который боготворил ее, оставив сыновей пяти и трех лет, свою плоть и кровь, и никто не знал, почему она устроила это дерьмо. Мой брат влюбился в женщину и пошел с ней ва-банк, не скрывая этого. А она решила сбежать со своим ублюдочным братом, который в итоге похитил твоего ребенка, и я до сих пор чертовски злюсь, что мне не удалось вырвать ему яйца через глотку за это. Жизнь состоит из разочарований, Аделина. Теперь у нас все хорошо. Мы плывем под этими ветрами. Но ветер может перемениться и, вероятно, скоро. Поэтому нам нужно брать от жизни то, что мы можем получить.

Я смотрела на него, болея за него и задаваясь вопросом, не было ли все это причиной того, что последние полтора десятилетия он провел, гоняясь за впечатлениями и приключениями.

Возможно, и не за этим.

Возможно, он бежал от разочарования.

Ему пора было отправляться в автомастерскую, а мне везти Бруклина в детский сад, а затем идти в магазин, так что вдаваться в подробности времени не было.

Я знала одно.

Мне нужны были деньги.

Можно сказать, теперь у меня была чертова подушка безопасности. Но десять тысяч долларов — это не десять миллионов, и мне требовалось зорко следить за ними ради себя и моего мальчика.

Но я также знала, что сегодня мне предстоит разговор с Майклом о том, как будет плохо, если я не смогу работать сверхурочно в праздничные дни.

— Тебе нужно, чтобы я забрал Бруклина из детского сада вечером в четверг и пятницу, отвез его домой и присмотрел за ним?

— Было бы здорово, дорогой, — тихо сказала я.

— Я займусь этим, — пробормотал он и повернулся обратно к Бруклину, который решил, что Тоби перестал его кормить за то время, что мы разговаривали, а теперь, снова увидев, как Тоби зачерпнул ложку овсянки, он сморщился и начал мотать головой из стороны в сторону, так как ненавидел овсянку.

— Ты закончил, приятель? — спросил Тоби моего сына.

— Га! — ответил Брукс.

Поскольку даже я не была уверен, что такое «Га!», Тоби решил проверить и поднес ложку ко рту Бруклина.

Бруклин отвернулся.

Тоби бросил ложку в миску и пробормотал:

— Закончил.

Затем он стер нагрудником остатки овсянки с лица Брукса, делая это также с естественной легкостью, даже, несмотря на то, что Бруклин не помогал, а вместо этого дергал головой и кричал:

— Додо! Нене! Фафа!

Все это время я стояла и смотрела, задаваясь вопросом: как жизнь привела меня от хреновой ситуации, в которой я оказалась, если не считать маму-медведицу и лучшую старшую сестру на свете, что не так уж и мало, к тому, чтобы начать все с хорошим, порядочным мужчиной, который на следующее утро кормил моего сына завтраком так, будто делал это с тех пор, как Брукс начал есть полутвердую пищу.

И в тот момент я поняла, что Тоби ошибался.

Жизнь состояла не из разочарований.

Жизнь была путешествием.

Жизнь заключалась в поиске того пути, который я увидела на лице моей сестры накануне вечером.

Чтобы найти свое место.

Своих людей.

И осесть вместе с ними, чтобы, когда подуют холодные ветра, их тепло помогло вам пережить это.

Тоби это поймет.

Я знала это.

Нет.

Я поклялась в этом.

Потому что собиралась ему это показать.

— Привет, — поздоровался Тоби, ответив на мой звонок.

— Привет, — сказала я, возвращаясь в магазин на обед после того, как отнесла открытки Мэйси.

— Говоришь так, будто бежишь, — заметил Тоби.

— Возвращаюсь в магазин от Мэйси, чтобы съесть огромный сэндвич с ростбифом, который ты приготовил мне, перед тем, как я встану за кассу.

— А.

— Я поговорила с Майклом.

Пауза, затем:

— И?

— Он сказал, что к нему обращалось человек десять по поводу работы на праздники. Он дал часы мне, потому что политика магазина заключается в предоставлении сверхурочных нынешним сотрудникам, которые просят об этом в такие времена. Но если я отказываюсь, то он не возражает, и в магазине будет кому работать.

— Леденец, — тихо и ласково сказал он. — Тебе не обязательно было этого делать.

— Знаю, но я хочу пойти с тобой в «Звезду», испечь рождественское печенье и найти работу, на которой будут платить примерно в три раза больше, чем я зарабатываю сейчас. Я не могу составлять себе резюме, искать работу, подавать заявки и изучать возможность заработать немного дополнительных денег, открыв магазин в Etsy, если буду работать за кукиш с маслом в «Мэтлок Март».

— Магазин?

— Магазин Etsy.

— Это что за хрень?

— Продажа поделок через Интернет, и я не уверена, что смогу объяснить это понятными тебе словами, учитывая наличие у тебя пениса.

Он рассмеялся.

Усмехнувшись, я перешла улицу.

Когда он закончил смеяться, я продолжила:

— Майкл также составил расписание на следующую неделю, а у меня выходной в понедельник и четверг.

— В эти выходные я работаю, — пробормотал он.

— Знаю. Это отстойно. Но мы могли бы пойти в «Звезду» в понедельник или четверг вечером. Я попрошу Иззи или Дианну посидеть с сыном.

— Я забронирую столик.

— Здорово.

— Тебе составить компанию сегодня вечером?

— Нужно ли мне найти время, чтобы выкроить несколько накидок из искусственного меха и сшить нам костюмы пещерных людей?

— Нет, — сказал он сквозь усмешку. — Но я найду время съездить в секс-шоп в Грейбурге и купить нам наручники.

Я почувствовала дрожь, не имеющую ничего общего с холодом.

— Грейбург находится в пятидесяти милях отсюда, — напомнила я. — Город ближе.

— Я быстро езжу, а магазин в Грейбурге лучше, чем в городе.

Хм…

Интригующе.

— Ты провел исследование?

— Детка. Жизнь — это приключения.

Я засмеялась, чтобы скрыть свое возбуждение.

Опустив голову, я протиснулась через дверь магазина и услышала вопрос Тоби:

— У тебя есть вибратор?

Ладно, я была девушкой, которая могла все.

Включая, по-видимому, разговоры о вибраторах в продуктовом магазине маленького городка.

— У меня их три.

— Вот это здорово, детка, — прорычал он.

— Не заводи меня среди пакетов с салатами.

Еще один смешок.

— Ты заканчиваешь в четыре?

— Ага.

— Увидимся у тебя в пять тридцать.

— Хорошо, милый.

— Пока, Леденец.

— Пока, Тэлон.

Мы отключились.

Я съела огромный сэндвич с ростбифом, приготовленный мне Тоби, вместе с пакетом чипсов и чашкой пудинга.

Весь следующий час, стоя у кассы, я чувствовала себя объевшейся.

И мне было все равно.

— Не кончай.

— Тоби.

— Не кончай, Адди.

Я обвила пальцы вокруг железной спинки кровати и не могла пошевелить одной рукой, так как Тоби сжимал ее.

Сама я стояла на коленях.

Другой рукой Тоби прижимал один из моих вибраторов к клитору.

И Тоби стоял на коленях позади меня и жестко трахал.

Его борода касалась моего плеча, его тяжелое дыхание овевало мое ухо, смешиваясь с его рычанием, что являлось афродизиаком и новым определением сюрреализма в хорошем смысле.

— Малыш, — простонала я.

Его пальцы отпустили мою левую руку, чтобы он мог упереться ладонью в стену и получить дополнительный рычаг воздействия.

Боже.

Он начал перекатывать вибратор.

Боже-е-е.

Моя голова упала ему на плечо, я выгнула спину, подставляя ему задницу, чтобы одновременно принимать его член и прижиматься клитором к вибратору.

Ох…

Вау.

Убрав свободную руку с изголовья, я схватила его за задницу и начала задыхаться.

— Продержись еще, — проворчал он.

— Не могу.

— Еще, дорогая.

Ответить я не могла.

Я резко вскрикнула, а затем замолчала, когда меня накрыл оргазм, лишая возможности на что-либо, кроме как чувствовать движения Тоби внутри меня.

Он выронил вибратор, крепко схватил меня за бедра и стал вколачиваться жестче.

— Да, Тоби, — прошептала я в знак одобрения.

Под звуки сталкивающейся от силы его толчков плоти он скользнул обеими руками вверх, обхватывая мои груди и впиваясь в них пальцами, и уткнулся лицом мне в шею.

— Да, — выдохнула я, плывя по волнам эйфории, вызванной уже не столько тем, что я чувствовала, и чем мы занимались, сколько им одним.

Я сжала киску вокруг него.

— Бл*ть, Аделина, — простонал он, впиваясь зубами мне в шею.

Прижав обе ладони к стене, я стала двигаться навстречу его ударам.

— Бл*ть, — рявкнул он, а затем кончил, вонзая зубы в место, где мое плечо переходило в шею.

Приятно.

Очень приятно.

Его толчки стали импульсивны, затем перешли в скольжение, и, наконец, он замер внутри меня.

Оставаясь в таком положении, он провел губами и бородой по моей шее, а после того, как нашел вибратор, выключил его и бросил обратно на кровать, его руки задвигались повсюду — по груди, животу, ребрам, бокам, бедрам, локонам между ними.

И это было более чем приятно.

— Как мне сделать тебя центром всего этого, когда ты перехватываешь инициативу? — низко и хрипло проворчал он мне на ухо.

Это меня очень обрадовало по нескольким причинам.

— Тебе просто придется смириться, — ответила я.

Его рука коснулась моей челюсти.

Он повернул мою голову в сторону и поцеловал меня.

Когда он закончил, я почувствовала его следующие слова на своих губах:

— В ванную и спать. Да?

Я кивнула.

Но он не отстранился.

— Ты на противозачаточных?

Он хотел покончить с презервативами.

Хотя для меня это представляло больше сложностей, я не хотела, чтобы между мной и Тоби существовали какие-то преграды.

Но, к сожалению, мне пришлось покачать головой.

— У меня есть рецепт, но не было денег на то, чтобы купить таблетки.

Или причин их покупать, поскольку секс с кем-либо, кроме Тоби (а Тоби был для меня под запретом) был последней вещью, о которой я думала.

— Я их оплачу.

— То…

— Тема закрыта.

Потом он не то чтобы закрыл тему, но остановил меня от разговора, снова поцеловав.

После этого он вышел из меня, но коснулся губами (и бородой) моей спины, что было очень приятно, а потом встал с кровати.

Я нашла вибратор и положила его на тумбочку.

Ранее я познакомила Тоби со своей версией теплой зимней ночной рубашки, которую он снял с меня примерно через пять секунд после того, как я в ней появилась. Но я тут же потянулась за ней к краю кровати, с которого она свисала, и надела ее. Кремовая ночная рубашка с низким V-образным вырезом, длинными рукавами-колокольчиками и слегка скошенным подолом, доходила справа до середины бедра.

Я нашла свои трусики и тоже надела их.

Закончив, я села, скрестив ноги, и принялась размышлять.

Мне придется позволить ему заплатить за таблетки.

Пойти на компромисс.

Он получит от этого больше, чем я, и не только потому, что ему не придется покупать презервативы. Я не была парнем, поэтому не знала, насколько менее чувствителен секс с презервативом. Я просто не знала ни одного парня, который бы сказал: «Отлично! Но прежде чем поиметь тебя, я надену резинку!».

Речь шла не о том, сказала я себе, чтобы проглотить свою гордость. Принять подачку.

Это давало Тоби желаемое, на что я бы не стала тратить деньги, не будь у меня горячего парня, который хотел меня трахнуть.

Так что мне пришлось остыть.

Я перестала об этом думать, когда свет в ванной погас, и появился голый Тоби.

Я наблюдала, как он подошел к своей сумке (точнее, я наблюдала за его грудью, а затем за задницей, когда он подошел к своей сумке) и вытащил оттуда фланелевые пижамные штаны.

Он надел их и подошел ко мне.

— Что у тебя на уме? — спросил он, заметив, что я сижу на кровати, скрестив ноги, а не лежу на ней.

— Скольких ощущений ты лишаешься в презервативе?

Он остановился возле кровати.

— Ты не хочешь, чтобы я перестал ими пользоваться?

— Я так не говорила.

Он кивнул.

— Ладно. С ними отстойно. С большинством женщин, с которыми я был, они выбивали меня из настроения. С тобой это не имеет значения, ничто не отвлечет меня от тебя. Но с презервативами все равно хреново.

Как мило.

Но…

— За исключением того, что они выбивают тебя из настроения… — настаивала я.

— Ты когда-нибудь проникала в себя пальцами?

— Эм…

Его глаза вспыхнули, и он пробормотал:

— Значит, проникала.

Он забрался руками на кровать, затем коленями, и, наблюдая за ним, мне стало любопытно: есть ли у него сейчас еще презервативы.

Добравшись до меня, он приподнялся и сел на лодыжки, разведя бедра.

И я снова надеялась, что у него окажется больше презервативов.

— Ты очень мокрая, — сказал он, возвращая мое внимание к нашему разговору. — И внутри тебя очень приятно. Но, скажем так, если я в презервативе, то не только не могу чувствовать тебя так, как должен, включая твою влажность, но и ты не чувствуешь меня, хотя я, по большей части, чувствую напряжение, тепло и трение.

— Я никогда не замечала разницы.

Его глаза закрылись.

— Что такое? — спросила я.

— О чем ты? — спросил он в ответ.

— Ты просто отключился.

Мой искренний, открытый Тоби не заставлял меня вытаскивать из него ответы клещами.

— Я не хочу спрашивать, было ли у тебя с другим парнем, особенно с тем, за кого ты вышла замуж, тоже, что у тебя есть со мной, — объяснил он.

Что же, в этом вопросе он не одинок.

— У меня никогда, ни разу не было с другим парнем того, что есть с тобой.

Выражение его лица изменилось, он схватил меня за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать.

Удерживая за шею, он уложил меня на кровать, и пробормотал:

— Ты почувствуешь разницу. Но если для тебя еще слишком рано, мы подождем.

— Мне просто было любопытно, Тэлон. Правда.

— Все в порядке.

— Завтра во время обеда я куплю таблетки.

— Хорошо, детка.

Я поняла, что пора заканчивать, но мне нужно было спросить.

— Тебе нужно, эм… сдать анализы? Потому что я прошла осмотр, как только рассталась с Перри, так что со мной все в порядке. Но…

— Итак, вот оно, — пробормотал он.

Вот дерьмо.

Опять же, он не заставил меня вытаскивать из него ответы клещами.

— Ты мне понравилась с первого взгляда, — объявил он.

Я почувствовала, как мои глаза округлились.

— Я всегда проявлял осторожность в отношении защиты, — продолжил он. — Это больше походило на одержимость.

— Что ж, это хорошо, — пробормотала я.

— Это еще не все.

— Ладно.

— Я никогда еще не обходился так долго без киски, но не хотел ничью другую, кроме твоей. Меня не проверяли, но я и никого не трахал с тех пор, как встретил тебя.

Это был очень долгий срок.

— О, боже, — выдохнула я.

Он пожал плечами, выглядя неловко.

— Тоби, это мило, — прошептала я.

Но это было не просто мило.

Это…

Это были самые прекрасные слова, которые я когда-либо слышала.

— Ммм, — промычал он.

— Правда, — подчеркнула я.

— Угу.

Я скользнула ладонью по его груди, встала на колени, прижалась к Тоби всем телом и запустила руки ему в волосы.

— Как ты продержался так долго в наш первый раз, если не… — начала я.

— Детка, у меня есть руки, и я не боюсь смазки, а ты — это ты, и у меня богатое воображение. Как думаешь, как я продержался?

Я ухмыльнулась.

Его темные брови поднялись.

— Эти вибраторы когда-нибудь использовались с мыслями обо мне?

— Я назвала их Тоби Один, Два и Три.

Внезапно он притянул меня к себе, повернулся и упал на спину со мной сверху.

— Вообще-то, мне следовало назвать их Тоби, Тобиас и Тэлон, но я не испытывала вдохновения в этом смысле, — поделилась я.

— Тогда, в каком смысле ты испытывала вдохновение? — спросил он с ухмылкой.

— Скажем так, в «Стране фантазий Тоби и Адди» ты пристрастился к моим минетам.

Он рассмеялся и перевернул нас, оказавшись сверху.

Но внезапно все веселье пропало.

— У меня было много партнеров, дорогой, — призналась я.

— И? У меня тоже. У тебя с этим проблемы?

Я сжала губы и покачала головой, чувствуя облегчение от того, что Тоби — это Тоби.

— Хочешь, чтобы я прошел обследование? — предложил он.

— Полагаю, для нас это было бы разумно.

— Я пройду обследование, — пробормотал он.

— Тоби?

— Да?

— Просто хочу сказать: ты очень классный.

Он улыбнулся, и в уголках его глаз образовались морщинки.

Вероятно, я замечала их раньше, но из-за его бороды, белых зубов и волос (и его губ) не замечала его глаз.

Они были такими же потрясающими, как и весь он.

— Первый день для нас закончился, и мы хорошо справились, — похвасталась я.

Его улыбка стала шире, и он поцеловал меня.

Закончив, он проделал эту милую штуку, перекатывая нас туда-сюда, чтобы забраться под одеяло.

Он потянулся выключить лампу.

Я потянулась выключить свою.

Свет погас.

Но комнату наполнило мерцание рождественских гирлянд.

Тоби обнял меня.

Я поудобнее устроилась в его объятиях.

Выждав немного, я поделилась:

— Ты должен знать, даже, несмотря на то, что это произошло сразу после той отвратительной сцены с Перри, как только я тебя заметила, для меня тоже больше никого не существовало.

— Я знаю, Аделина. Ты назвала меня идеальным, и это не осталось для меня незамеченным.

Я откинула голову назад и посмотрела на него в отсветах гирлянд.

— Я так сказала?

— Да, а у меня даже еще не было шанса показать свое истинное совершенство. — Его объятия сжались вокруг меня. — Так что, возможно, ты потерялась с этим придурком бывшим мужем, но правильные инстинкты вернулись к тебе, когда ты заметила меня.

— Досадно, — проворчала я, — дерзость — это сексуально.

— Это я тоже знаю.

— Тебе нужно замолчать и заснуть.

Он опустил голову, коснулся губами моих губ и прошептал:

— Хорошо, дорогая.

Затем обхватил меня за затылок, прижал мое лицо к своей шее, касаясь теперь бородой моего лба, и расслабился.

Я уставилась на его шею.

И меня прорвало.

— Тебе не нужно кормить Брукса по утрам.

Он сжал меня.

— Мне не трудно.

— Или присматривать за ним до моего возвращения домой в четверг и пятницу. Я могу попросить Из или Марго.

Я обнаружила, что меня потащили вверх по кровати, и мы оказались лицом к лицу.

— Объясню это только один раз, хотя мне казалось, я уже это делал, — начал он.

О, боже.

Я слышала раздраженно-рычащего Тоби.

— Я принимаю всю тебя. Это мой выбор. Ничего не имею против того, какая ты красивая, веселая, дерзкая и много еще какая, что я узнал о тебе на данный момент, но, честно говоря, не знаю, оказался бы я сейчас с тобой, не будь Бруклин частью тебя. Так что преодолей это и сделай это быстро, потому что я хочу тебя и хочу его, точка.

Точка.

— Хорошо, — сказала я дрожащим голосом.

— Ты больше не думаешь об этом?

— Кажется, нет.

— У тебя есть еще секунда, чтобы убедиться в этом.

Эта секунда прошла в тишине.

Затем он спросил:

— Убедилась?

Мне очень хотелось рассмеяться.

Но я этого не сделала.

Я прошептала:

— Убедилась, Тоби.